Шварцвальд. Чем дальше в лес

– Луи, что за приколы?! Ты чего не отвечал? Мне полицейский наговорил, ты помолодел, это, знаешь ли, не смешно! – посыпалось из телефонной трубки, едва Юрг набрал номер.

– Это не Луи, это Юрг, может, помните, я вас познакомил, – сказал он, шагая к автобусной остановке. – Луи и правда помолодел. Вы поможете обратить его обратно?

– Юрг, который пропал? Стой, в смысле, обратить обратно? Состарить, что ли?

– Нет, Луи стареет и сам, он стал человеком, и если не сделать его вампиром, он умрет через несколько часов.

– Это самый дебильный розыгрыш в моей жизни, – отрезала Айли. Но за ее тоном Юрг ощутил вязкий привкус страха.

– Я докажу, что не вру, только помогите, мне позарез нужен вампир!

Он обернулся и шел спиной вперед, высматривая приближавшийся автобус.

– Так я же бааван ши, типа кровожадная фея, а не вампир, и в лучшем случае я могу обратить женщину... не мужчину!

– Но вы знаете кого-нибудь?

В трубке повисла тишина, лихорадочная, фиолетово-красная.

– ...знаю!

– Отлично, тогда я еду к вам. – Юрг запрыгнул в автобус.

– Куда?

– В больницу.

В этот раз он не ошибся с маршрутом. Он помнил, как в прошлой временной петле перепутал автобус и несся до больницы сломя голову, а после разъезжал с Айли на скорой.

– Но я дома!

– Черт, это мне вообще в другую сторону. – Он чуть не пнул закрытые двери. – Ладно... ладно. Я скоро буду.

Юрг сбросил звонок, заказал такси к следующей остановке и позвонил Броне с просьбой выслать фотографию, которую получил уже в машине и сразу отправил Айли. Она перезвонила:

– Это что за чудеса фотошопа?!

Юрг в ответ только хлопнул дверью и сообщил:

– Я подъехал.

Айли спустилась к нему в балахоне с капюшоном, руки скрывали перчатки, а ноги – джинсы скинни и массивные берцы.

– Простите, я не подумал, что сейчас солнце, – растерялся Юрг.

– Не сахарная, не растаю, – усмехнулась Айли и подтянула капюшон, пряча лицо в темных очках с оправой «кошачий глаз». Она вынула из сквозного кармана телефон. На экране вспыхнула фотография Людвига.

– И все-таки, что это? Правда Луи? Правда... человек? – спрашивала Айли, качая телефоном.

Юрг виновато улыбнулся.

– Всегда мечтал сказать эту фразу: нет времени объяснять. Все слишком запутанно. Давайте сначала найдем вампира.

– Я позвонила матери, ближайшее гнездо в Нойшванштайне.

У Юрга вытянулось лицо. Он достал телефон и стал строить маршруты, но путь туда занимал минимум три часа, и то, если они найдут водителя, который согласится нарушать скоростной режим.

– Шесть часов... Ему будет уже под сорок, когда мы вернемся, а если задержимся? Пятьдесят? Шестьдесят?!

Айли схватила Юрга за рукав и потащила к лесу. На ходу он пытался найти скоростные поезда. Экран скакал перед глазами, кроссовки задевали о брусчатку, но все без толку – по железной дороге выходило еще дольше. Юрг понимал, ситуация безнадежна, и был только один выход – лететь самому.

– Знаете, есть вариант...

– Убери телефон и застегнись как следует, – велела Айли.

Юрг послушался, а бааван ши зашла ему за спину. Она вдруг прильнула, скользнула руками по груди, обхватила плечи и прошептала:

– Береги лицо, – а после вздернула Юрга вверх.

Его протащило сквозь колючие кроны с бешеной скоростью. Ветер свистел в ушах, били над головой мощные крылья, а нежные девичьи руки превратились в грубые коряги и впивались в кожу. Опомнившись, Юрг открыл глаза. Шварцвальд был уже далеко внизу. Юрг попробовал поднять голову, но воздух хлестал его, и фейри покорно обвис в когтях огромной птицы. Под ним мчались лоскуты полей, пена деревьев и паутина дорог. Города казались нашивками из разномастного бисера поверх зеленого полотна. И полотну тому не было конца и края.

Айли выдохлась еще в начале пути. Когти перехватывали Юрга, окуная в воздушные ямы, а взмахи стали натужней. Шипели опаленные перья. Король созывал к бааван ши эфиры исцеления и силы из пышных радужных туч, которые, точно в воронку, стекались к кургану фей. Он и сам дышал дымкой, чтобы унять точивший голод проклятий.

И вот грудь заныла от близости родных, натянулись полуживые нити – впереди брезжил Мюнхен. Юрг не сдержался, расслоил зрение, обострил его до предела, чтобы увидеть родителей, но нити повело за спину. Бааван ши ушла в вираж. Воздух ударил под дых, разметало руки и ноги. Приближалась земля. Блестело бирюзовым атласом озеро, мраморным велюром изгибались Альпы, а за очередной нашивкой города, на бархатной подушке леса возлежала белая жемчужина Нойшванштайна.

Айли спикировала к замку. Юрг спохватился и призвал эфир отчуждения, чтобы никто не заметил их. Вокруг свернулось синее кольцо дымки. Сквозь него Юрг видел, сколько туристов осаждает замок и как стремительно несутся навстречу острые башни.

– Айли! Айли, осторожней!

Она кувырнула Юрга, казалось, в мертвой петле и спустилась к южному фасаду. Надвигался массивный выступ балкона. Юрг едва успел поджать ноги, чтоб не разбить колени о перила, но ободрал кроссовки. Бааван ши грубо бросила его и спрыгнула сама, растолкав туристов. Они непонимающе озирались, седой мужчина помог Юргу подняться.

– Спасибо, – сказал он и шепотом призвал: – Рья.

Туристы потеряли к ним интерес.

– Ты цел? Прости, я никогда раньше никого не приземляла, да и не носила никого, думала, сдуюсь на полпути, но чудом хватило сил, вот это я дала жару, – тараторила Айли.

Юрг первым делом достал телефон. Они летели полтора часа. Людвигу уже третий десяток. Юрг схватил Айли за руку и потащил по ходу движения.

– Вы из какой группы? – окликнул экскурсовод, не все одинаково поддавались эфирам. Юрг прибавил шаг, теряясь в толпе и пробегая тронный зал. В глазах рябило от красоты и позолоты, но ради Людвига Юрг не задерживал взгляд. Он выбежал в конусный зал с кучей ограждений и сводчатым потолком в духе яиц Фаберже, замешкался, запутался, хотел спросить, но Айли уже потянула его к двери в углу. За ней пряталась винтовая лестница, по которой они спустились в дворцовую кухню. Белые своды держали серые колонны с черными капителями, а полки выпячивали медную посуду. Айли перелезла через стеклянные заграждения, подергала кованые двери и, не успел Юрг опомниться, вернулась обратно. Она повела его в вестибюль.

– Так, это должно быть чертовски неприметное место. – Айли бродила от двери к двери.

– Что мы ищем? – спросил Юрг.

– Подвал! Пока туристы сорят деньгами, вампиры отсыпаются, а ночью пируют в тронном зале. – Она заглянула в служебное помещение.

– Дай-ка мне очки.

Фейри нацепил «кошачий глаз» и сморгнул. Мир превратился в цветастый металлический ковер – слишком много людей. Их нити сплетались без просветов, но король смотрел то одним зрачком, то другим, и краем глаза заметил синие руны. Заклинание покрывало обычную стену. Король подошел к ней, коснулся шершавой штукатурки и стер руну «Рья». Проступила дверь в цвет стены. Юрг поманил Айли, и они скользнули внутрь.

– Давно здесь эти двери? – уловил Юрг, закрывая створку. Он начертил руну обратно и сменил пестрый внутренний мир на кромешную тьму. Айли подсветила телефоном узкую лестницу. Она шагнула вниз, а Юрг задержался, снимая и складывая очки. Навстречу бежал мужчина с канделябром.

– Вам сюда нельзя, вы ошиблись! – кричал он, и бас его гремел лаем цепного пса.

– Нам-то можно, милый, нам можно, – отвечала Айли, спускаясь. – Мы пришли к графине. Ах, простите, к королеве, – исправилась она с издевкой.

Мужчина подошел к Айли вплотную, даже с нижней ступени возвышаясь на полголовы. В грудь ему била подсветка телефона, очерчивая жилет, галстук, рубашку и стекла очков. Канделябр горел светодиодами. Их мощности едва хватало на капюшон Айли и ладонь в перчатке, из-за которой мужчина походил на киллера. Или на дворецкого.

– Никому нельзя без дозволения, – сказал он, сменив гнев на милость, и его бас, густой, как сахарный мед, хрустел хрипотцой.

– Даже дочери графа Варгоши? – манерно похвастала Айли.

– Даже самому графу Варгоши, – передразнил дворецкий.

Юрг вмешался:

– Извините, нам срочно нужен...

Дворецкий поднял голову и чуть не оступился. Юрг ощутил его вязкий ужас, но дворецкий взял себя в руки, шагнул назад и отвесил глубокий поклон, вытягивая канделябр. Свет скользнул по темным напомаженным волосам.

– Мое почтение, Ваше Величество. Вам всегда рады.

Дворецкий повел гостей вниз. Айли обернулась, вскинув бровь, Юрг только пожал плечами. Он воссоединил зрение, что еще могло его выдать? Внешность? Запах? Или все чудовища мира уже знали о короле, а он прятался почем зря?

Лестница привела в темный зал, где на каждый шаг отзывались искусственные свечи и озаряли пышное готическое убранство, словно под фундаментом Нойшванштайна погребли фасад Нотр-Дам де Пари. Дворецкий лавировал между гробами, где покоились мужчины при параде.

– Фу, какая пошлость, – усмехнулась Айли. Юрг заглядывал в спящие лица. Вампиры? Которого разбудить?

– Изволите видеть графиню Батори? – обратился дворецкий с поклоном.

Юрг глянул на Айли, та ответила за него:

– Изволит-изволит.

– Мне любой подойдет, только скорее! – напомнил Юрг.

– Ты что, здесь без дозволения графини и пукнуть нельзя, – съязвила бааван ши.

Дворецкий скорчил ей рожицу, весьма осуждающую, но озорную, и прошел в отдельный зал. Там он погасил светодиодный канделябр и зажег настоящие свечи. Щелкали спички, потрескивал огонь, из тьмы проступала роскошь будуара. Посреди комнаты на цепях висел черный лакированный гроб. Нет, не черный, бордовый. Или даже... хрустальный. И до краев залитый кровью.

Когда очередной канделябр озарил изголовье, кровь булькнула, пошла кругами. Показалось женское лицо. Дворецкий склонился к нему.

– Ваше Сиятель...

Брызнула кровь – из гроба взметнулась рука. Пощечина сбила на дворецком очки и оставила ссадину от крупного кольца. Оно цокнуло о бортик гроба. Рука потянула за собой тело – вынырнула голова, голые плечи и груди с налипшими завитками волос, все багровое от крови, в бороздках и каплях. Дворецкий упал на колени.

– Простите, моя госпожа! – взмолился он.

Графиня схватила его за напомаженные волосы так, что натянулась кожа.

– Как ты должен меня называть? – прошипела она. Из губ ее вытекала кровь, как из колотой раны.

– Но госпожа... – он скосился на гостей, которые застыли от ужаса.

Графиня шваркнула его головой об острый край хрустального гроба. Тот покачнулся, расплескивая кровь.

– Хватит! – крикнул Юрг, и эхо обдало своды, распугивая летучих мышей.

Графиня уставилась на него и разжала пальцы.

– Ваше Величество... какой приятный сюрприз, – тон ее, однако, звучал уязвленно, а сердце чадило ненавистью и страхом. Она села в гробу и щелкнула пальцами. Дворецкий с размноженным лицом бросился к рычагу, и хрустальный гроб опустил изножье. Кровь хлынула под ноги. Юрг отступил, но лужа все равно лизнула кроссовки. Графиня восстала, голая, обагренная. Ее обступили слуги. Мужчины вытирали ее полотенцами, украдкой сцеловывая с нее кровь, но она взбрыкнула и особо рьяному отвесила оплеуху.

– Не сейчас, – огрызнулась она и улыбнулась Юргу, приторно и фальшиво. – Чем я заслужила столь высокую честь?

Айли обошла ее, коснулась дворецкого.

– Ты живой?

– Я в порядке, – ответил он, отирая лицо от хлещущей крови и вынимая осколки из оправы. Юрг поморщился. Он помнил, как это больно, когда очки разбиваются на лице.

– Во-первых, больше никогда так не делай. Ни с кем. Это приказ, – осмелел король. Графиню перекосило. – Во-вторых, мне нужно забрать вампира, чтоб обратить человека, и как можно скорей. – Юрг снова глянул на время.

Графиня застыла, казалось, застыли и все ее чувства, пока, наконец, она не выдавила:

– Это шутка?

Юрг сглотнул. Переборщил с тоном? Он вернул в голос вежливость:

– Мне не до шуток. Пожалуйста, помогите. Каждая минута на счету. Придется лететь силами бааван ши, чтобы успеть в Вальдхерц за пару часов. Позже никак нельзя.

Графиня оттаяла, радушно сообщая:

– Зачем же лететь? Не стоит мучить бедняжку, и сами доедем. Успеем даже раньше, – и строго окрикнула: – Милош, карету!

Дворецкий подскочил и бросился к выходу со всех ног. Айли растерянно проводила его взглядом. Слуги уже обтерли графиню, одели в блестящее бордовое платье, которое смыкалось на бедре и под грудью. Один продолжал сушить ей волосы, другой застегивал драгоценности.

– Чем еще я могу угодить вам? – спросила графиня, осматривая Юрга. – Ваша одежда...

Она осеклась, и ее окружил фиолетовый всполох. Юрг опустил глаза. Когти Айли изрядно потрепали некогда серую джинсовку, которая потемнела. Фейри отмахнулся.

– Не страшно. Главное, успеть в Вальдхерц и спасти Луи.

– Конечно, не будем терять время, – услужила графиня, вся дымясь неприязнью. Она щелкнула пальцами, и слуги обули ее в ботфорты, натянули перчатки, накинули пышный бордовый плащ. Снова щелчок, и слуги метнулись в соседний зал. Графиня отправилась следом, шелестя одеждой и гулко цокая каблуками. Вампиры живой стеной выстроились вдоль лестницы, что вела вниз. Они подавали графине руку, точно устраивали волну на спортивном стадионе. Юрг с Айли шли позади, и как только графиня отнимала ладонь и делала шаг, вампиры кланялись королю. Ему бы льстило такое почтение, если бы оно не горчило на вкус. Ненависть и страх витали в воздухе. Юрг уже спустился, а вампиры продолжали стоять в мучительно низких поклонах.

Последний из них раскрыл зонт и воздел его над графиней, а после нажал на кнопку. Каменные двери разъехались, открывая путь в заросли деревьев. За ними рычал автомобиль. Возле него стоял дворецкий, уже умытый, аккуратно причесанный, в целых очках и чистой рубашке под драповым пальто, только пятнышко крови за ухом выдавало побои. Он тоже держал зонт и принял под него графиню, когда та вышла из тени крон и отбросила свой, словно мусор. Милош проводил ее к черному тонированному лимузину. По крайней мере так он выглядел для людей, но Юрг видел, как сквозь кузов проступают очертания глухой кареты, запряженной парой огромных псов с клювами и кожистыми крыльями в чешуе. Дворецкий открыл дверь для Юрга и Айли. Они забрались внутрь и сели напротив графини.

Хлопнула водительская дверца, и взревел мотор. Юрг и Айли сели к дороге спиной, и Юрг обернулся, наблюдая сквозь тонированные стекла, как рванули чудовища, рыча невнятное: «клуре», «клэре», «клэд». Они гремели цепями и хлопали крыльями. Мышцы их мощно вращались под кожей, которая то обрастала мехом, то истончалась – чудовища на ходу меняли форму из крылатых волков в птиц, из птиц в коней, из коней в диких кошек и обратно.

– Кто это? – Юрг шепнул Айли, кивая вперед.

– Не знаю, какой-то Милош, – тихонько ответила она.

– Нет, я про чудовищ.

– Это клудде, – ответила графиня. Пальцы ее порхали над экраном телефона. – Не признали собственное творение?

Юрг растерялся. О чем она? Такие чудовища – порождение фей? Король смутно помнил о временах, когда феи жили бок о бок с людьми. Их почитали за богов, пока они мельчали до чудовищ. Кобольды, гномы, эльфы, пикси и многие другие – все они потомки фейри, сошедших на землю. Должно быть, и клудде тоже. Юрг не знал наверняка. Только рядом с Ариэль он вспоминал мир по-настоящему. Но почему же, когда он искал спасенье от старости, память утаила от него вампиров?

Король осмотрел графиню. Она казалась молодой и привлекательной, но под фейским взглядом проступала мертвая кожа, узловатые пальцы и непомерная худоба, будто напротив сидел туго обтянутый скелет с алым огнем в провалах глазниц. Юрг ослабил внимание, возвращая графине приятный облик. Она продолжала печатать текст. Юрг тоже достал телефон и написал Йоргу. Брат прислал фото Ариэль в розовом плаще. Юрг набрал, с перепугу промазав:

(Вы ходил в иагазин с зеокалами??)

Он пытался исправить опечатки, но Йорг ответил быстрее.

(Не, ты что, доставку заказали! Скажи, ей идет? Такая прелесть ♥)

Юрг выдохнул и отправил:

(Да, очень красивая)

Он заметил на себе пристальный взгляд графини, источавшей хищно-рыжий дымок, и совладал с лицом.

– Милош, быстрее! – подстегнула графиня. Она убрала телефон и спросила: – Расскажете о вашем пациенте?

Юрг взвесил все обстоятельства, размышляя, насколько возможно их приоткрыть, и в итоге ответил:

– Нет.

Айли хмыкнула. Графиня поджала губы. Повисло молчание, шумное от рева чудовищ, шороха колес и ерзанья на кожаных сиденьях.

В Вальдхерц домчали за два часа, но лимузин с трудом пробирался по узким улочкам города. Юрг созвонился с Броной, и всей компанией они отправились к ней. Они ввалились в прихожую, и навстречу им вышел Людвиг. Длинные волосы в хвосте, борода и первые морщины – да он Юргу в отцы годился!

– Пожалуйста, скорее, – поторопил Юрг, когда графиня начала щебетать о любви и повисла на шее у «Лехослава».

Вампир с человеком заперлись в спальне, Юрг пытался уловить дымку из-за двери, но любые оттенки тонули в алом мареве жажды, заполонившей квартиру. Что здесь произошло? Людвиг до того хотел есть? Король вытащил очки, нацепил их и расслоил зрение. Призрачная фигура вампирши горбилась, клонилась, пасовала руками. Вспыхнули руны...

– Ты чего? – одернула Айли.

– А, извини. – Юрг сморгнул и отдал очки хозяйке.

Распахнулась дверь, и графиня произнесла:

– Все.

Она улыбалась окровавленными губами, а позади нее на кровати лежал Людвиг, накрытый одеялом с головой. Он вздрагивал.

– Милош, забери его, – велела графиня и пояснила Юргу: – Он еще час промучается, как раз успеем вернуться в замок.

– Зачем? Не надо его забирать, – возразил Юрг, не пуская дворецкого в комнату.

– Вы для того привели меня к Лехославу, чтобы вновь разлучить? – ужаснулась графиня. Она причитала, но Юрг ощущал странный привкус, который сбивала острая, пряная жажда. – Он моя единственная любовь, все, что были после, лишь бледные копии, не лишайте меня счастья провести с ним хотя бы одну ночь. Тем более в замке уже собирается элита, чтобы почтить триумф Вашего Величества.

Она глубоко поклонилась, сверкая декольте, а Юрг до того растерялся, что позволил дворецкому прошмыгнуть в спальню.

– Какой еще триумф? Мне не до триумфов, и без того...

Он хотел остановить Милоша, который уже укутал Людвига в свое пальто и выносил на руках, но графиня потянула Юрга к себе.

– Величайший триумф! Вы сотворили невозможное, сделали вампира человеком!

– Может, вы оставите моего парня мне? – спросила Айли, заслоняя собой выход и поглядывая на Брону. Та стояла остолбенев. Глаза ее смотрели в пустоту.

– Знай свое место, – осадила графиня.

– Знаю получше твоего, – усмехнулась Айли.

– Дочь графа Варгоши? – подал голос дворецкий.

– Так почему бы тебе не повидаться с папашей и не представить ему жениха? Он будет на балу, – сказала графиня, едва скрывая злорадство.

Айли отступила, и Милош вынес тело. Он вернулся с обожженным лицом, накинул на графиню плащ и раскрыл зонт.

– Так не пойдет, – возмущался Юрг. – Я сам его заберу. Луи останется здесь.

– Всего одна ночь, – повторяла графиня.

– Всего одна ночь, – уговаривала Айли. Она шептала Юргу: – Ну, пожалуйста, я тащила тебя через полстраны на своих двоих, каким бы величеством ты ни был, а ты мне должен.

Юрг сдался. Карета, запряженная клудде, помчала обратно в Нойшванштайн. Всего одна ночь...

Юрг позвонил брату и объяснился. Еще пару недель назад он и помыслить не мог, что все им придется делать порознь. В телефоне гудели голоса Йорга и Финна, пару слов прошептала Ариэль. Парни тайком провели ее к бабушке, и фея пряталась в шкафу, пока старушка не задремала у телевизора. Бедная Ариэль, Людвиг говорил, шкаф у них немногим просторней железной девы. Сам новоявленный вампир лежал на коленях графини. Она накрыла его плащом и гладила сквозь ткань. Когда солнце село, Людвиг вдруг вскинул голову, обвел всех осоловелым взглядом.

– Все хорошо, любовь моя, я рядом, – проворковала графиня и достала из кармана в дверце бутылку с кровью. Людвиг жадно выпил ее.

– Луи, как ты? – спросила Айли.

– Дядь, да что происходит? – выдавил Людвиг, утирая губы.

– Ты потерял память, – ответил Юрг на польском. – Ты помнишь только свое детство, но ты взрослый. И ты стал вампиром.

– Как в страшилках?

– Я верну тебе память, и ты все поймешь.

– А где теть... кхм, госпожа Брона?

– Пани Брона? Он спрашивает про Брону? – уточнила Айли, а графиня взяла лицо Людвига в ладони, говоря:

– Теперь я твоя единственная госпожа, – и прижала его к груди.

– Эй! – возмутилась бааван ши, но мимо лимузина пронеслась карета, запряженная четверкой вороных келпи, и Айли прилипла к стеклу.

– Да-да, это твой папаша, – усмехнулась графиня.

†

В замок они добрались уже затемно, подъехали с черного хода, и графиня настояла, чтобы все переоделись. Людвигом она занялась сама, Айли отправила с Милошем, а Юрга доверила слугам. Его провели сквозь проходные галереи королевских покоев, мимо скромной, но пестрой комнаты слуг и темного вычурного кабинета, через каменный грот посреди здания, в гостиную с лебедем, столь искусным, будто живой, и оставили в гардеробной. Близнецы пропустили школьную экскурсию в Нойшванштайн, и Юрг не думал, что однажды вот так восполнит пробел. Резьба, роспись, вышивка, массивные люстры, дубовые панели, картины и гобелены, Тангейзер и Лоэнгрин – слишком красиво, слишком быстро и скомкано. Юрг предпочел бы пройтись здесь с Йоргом и Финном, теснясь в толпе туристов, перешептываясь, дурачась и снимая исподтишка, а не оглядывая все на ходу под конвоем вампиров.

В гардеробную принесли несколько костюмов на выбор, все черные, и Юрг ткнул в первый попавшийся. Он переоделся в эркере, хотя слуги задернули шторы и покинули комнату. Костюм оказался велик. Юрг уже думал переодеться обратно, оставив только рубашку, как заглянул очередной вампир. Разные лица, схожие типажи, слуги графини были выхолощены до однообразия, и Юрг едва различал их между собой. Вампир выдвинул пуф и пригласил встать. Сквозь носки Юрг ощутил рельефную вышивку. Вампир подгибал рукава, а король смотрел в широкое туалетное зеркало, где отражался он один и неестественно вытягивал руки. Видит ли его Яриэль? Слышит ли, как зовут его вампиры?

– Позвольте, Ваше Величество.

Вампир перешел на брюки. Юрг отвернулся от зеркала и рассматривал эркер, резной сундук, массивную белую арку, портреты над ней, пурпурные шторы с золотыми павлинами, эпичные полотна под потолком.

– Ай!

Вампир случайно уколол его в щиколотку. Тут же он упал ниц и накрыл руками голову. В дверях показался другой вампир.

– В-ваше Вел-личество, что изволите... п-получить к столу? – спросил он с поклоном.

Вампир у ног затрясся, источая столб фиолетового дыма. Второй тоже не разгибался под тяжестью страха. Юрг недоумевал.

– Спас... – он вдруг вспомнил, что говорила саламандра: лучше не раздавать благодарности направо и налево. – Хм... ничего не нужно, правда. А с вами что? Поднимайтесь, ничего страшного.

Вампир продолжил свою работу дрожащими руками. Король дышал его неуемным ужасом, хотя ничем не угрожал вампиру, а только смотрел в потолок. Он был расписан под открытую крышу с дневным небом в объятиях виноградной лозы. На обратном пути Юрг заметил, что в остальных комнатах потолки деревянные, с массивными балками и резьбой. Его проводили в холл к мраморному порталу. Слуги распахнули двери, и Юрга овеяло беспросветным облаком ненависти, жажды и страха. Оно гудело, будто пчелиный улей, и горчило на вкус. Король глубоко вдохнул, чтобы свободней видеть. Голод проклятий угас, но сытость граничила с пресыщением от фаст фуда. Король шагнул в портал. Все разом обернулись к нему, потянулись от колонн под гигантскую люстру. Вот он, тронный зал. Еще днем Юрг жалел, что не успел рассмотреть его, а теперь предпочел бы не видеть. Зал походил на храм – глубокие своды, два этажа арок, колонны бордовые и синие, повсюду мозаика, живопись, религиозные мотивы, а справа мраморная лестница к полукруглой позолоченной аспиде, от которой спускался вампир. Его отличал костюм не просто черного цвета, а оттенка вантаблэк, отчего тело его казалось провалом в бездну.

– Приветствуем вас, Ваше Величество, – произнес он тихо, сыпуче, как шорох гравия, но отчетливо слышно. Над тьмой костюма белело угрюмое лицо с истлевшей кожей. Волосы ему заменяли глубокие струпья. Юрг рассмотрел их, когда мужчина склонился. И вслед за ним склонились остальные вампиры, кто-то поспешно, кто-то с явной неохотой, одна только Айли стояла. Она сменила балахон на вечернее платье с темным лифом и пышным багровым подолом. Милош дернул ее вниз, Айли тоже пришлось поклониться. Юрг не знал, куда себя деть.

– Приветствую... – выдавил он. – Н-не надо, хватит.

Вампиры разогнулись переглядываясь. Графиня вышла вперед и вывела Людвига. Он был гладко выбрит, острижен, приодет. Теперь он походил на болванчика из свиты, разве что костюм его выглядел нарядней. Сама графиня тоже сменила прическу и платье, не изменяя, однако, пристрастиям к блеску и глубоким декольте.

– Я собрала вас сегодня, чтобы представить шедевр творения, – объявила графиня.

Среди гостей Юрг заметил девочку, которая приходила за Людвигом в прошлой временной петле. Она тоже была мучительно бледна, как все ближайшие вампиры. Точней, вараколачи, как рассказывал Людвиг.

– Это Лехослав, мой суженый, которого я обратила накануне второй мировой, но бесследно утратила.

Главного, со струпьями на голове, сопровождали блондинка в летах и юная девушка, напоминавшая Айли, только волосы ее вились до колен. Обе носили зеленые платья – излюбленный цвет бааван ши.

– Я уже не мечтала его найти и тем более вновь отведать его горячей крови...

Еще трех вараколачей сопровождали блондинки в черном с зелеными вкраплениями – изумрудные серьги, броши, тонкий пояс или сумочка, а одинокая бааван ши скрестила руки на груди, прикрывая зеленый корсет пышными темными рукавами, и гневно глядела в сторону.

– Но сегодня князь вернул мне его и вернул человеком!

По толпе прокатился ропот. Король ощутил во вдохе новый привкус, свежий, как запах съедобного среди гнили.

– Я вновь приняла Лехослава в семью, еще не подозревая, что ныне он наречен Людвиг Баварский, ибо ему суждено править Нойшванштайном, – графиня говорила все громче. Она указала на Людвига, объявляя: – Мой будущий муж, дважды вампир, дважды человек и лучшее творение нашего повелителя!

Грянули аплодисменты. Айли тоже хлопала, выспрашивая что-то у Милоша.

– Браво, какая ирония!

Юрг обернулся на голос и увидел, как ему заговорщицки подмигнул пожилой вараколач в камзоле. Графиня метнула в него презрительный взгляд.

– Браво-браво! – подхватил чернявый вараколач с вороватым прищуром.

– Не устаю восхищаться вашими талантами, – произнес главный с улыбкой, вымученной, инородной, будто заплатка, но за ней Юрг чуял дух надежды.

Аплодисменты сменили бокалы в руках. Их подавали слуги, не только графини, но, казалось, каждого в отдельности. Из тени арок выступали вампиры, вспархивали летучие мыши, птицы, мотыльки, обращались в красавиц или уродин, раскрывали сумки, расстегивали чемоданы, раскладывали портативные столики, старуха швырялась в корзинке, рыжий парень с пронзительно голубыми глазами гремел посохом, вынимая из-под мантии бутылку и фужеры. Все они разливали господам отнюдь не красное вино.

– Как вам это удалось? – К Юргу подобрался высокий статный ариец с пышными усами. – Все-таки пересадка органов? Или пересадка костного мозга? Я пробовал и то, и другое, но, полагаю, мне не хватает заветного заклинания?

– Откуда столько крови? – Юрг сменил тему.

– Так с фермы же, – вмешался чернявый вараколач. – Отличная идейка, надо бы обстряпать еще одну...

– Вы скажете мне, где Льюис? – спросила девочка, которая приходила за Людвигом.

– Что про мое сердце?

– Ваше Величество, а можно ли...

Юрг вырвался из толпы и нашел Айли. Она хмуро потягивала кровь, прислонившись к колонне возле окна, за которым раскаленными углями рассыпались ночные огни.

– Ты поговорила с отцом? – спросил Юрг.

– А похоже, что я говорила? Все заняты Вашим Величеством, – она прикрыла обиду улыбкой, но Юрг не мог не учуять.

– Я этого не хотел, – он вздохнул. – Кто из них граф Варгоши?

– Самый уродливый, – усмехнулась Айли.

– Пойдем, я...

– Давно ли память отшибло? – прозвучало из тени по-сербски. За соседней колонной на полу сидел угрюмый седой вампир с бутылкой в руках. Он хлебнул крови из горлышка, и лицо его посветлело. – И где твоя финтифлюшка?

– Сава! – окликнула бааван ши в зеленом корсете. Вампир поднялся, приговаривая:

– А что? Что он мне сделает?

Сава вышел к ней и развернулся, раскинув руки.

– Куда уж хуже?!

Под светом люстры он выглядел полупрозрачным, только отдельные пятна казались плотью от выпитой крови. Он еще раз отхлебнул из бутылки и грохнул ее об мозаичный пол.

– Я в этом фарсе участвовать не собираюсь, – огрызнулся Сава и зашагал к порталу.

– Умоляю, Ваше Величество, пощадите его! – бааван ши бросилась к Юргу в ноги. Вампиры замерли. Воздух раскалился от молчания, только стенания бааван ши эхом надрывались под сводами тронного зала.

Юрг опомнился.

– Я здесь не для этого. Я тоже... – повторил он на немецком, – не собираюсь участвовать в этом фарсе.

Король улыбнулся, подчеркивая, что всего лишь шутил во избежание светских бесед, но зал затопил вязкий ледяной ужас.

– Умоляю, не губите! Не губите! – зарыдала бааван ши. Она склонилась до самого пола и тянулась целовать королю ноги. Юрг отступил.

– Не надо, не буду я никого губить, – возмутился он.

– Самое время воздеть бокалы в честь повелителя! – отвлекла всех графиня.

– Во славу князя!

– Во славу князя!

– Во славу князя!

Вампиры выкрикивали тост, а после залпом выпивали кровь и били бокалы об пол. Молоденькая бааван ши аж взвизгивала от удовольствия, когда стекло разлеталось на куски.

– Во славу... – растерянно повторила Айли, чуть поднимая пустой бокал. Рядом возник Милош и добавил ей крови из своего бокала, оставив себе на донышке. Он отсалютовал Юргу и произнес:

– Во славу князя.

– А теперь прошу на бал! – пригласила графиня.

Толпа, хрустя осколками, покинула тронный зал и во главе с графиней поднялась по круговой лестнице до лепной пальмы и белокаменного дракона, откуда гостей провели через трибунный проход в зал певцов. Тот был вдвое просторней тронного, но будто с низким потолком, тяготивший массивной древесной отделкой и вереницей люстр, что походили на соцветия корон. Вдоль галерей тянулись напольные канделябры, а паркет устилали выцветшие ковры, еще хранившие отпечатки заграждений для туристов. Галереи сходились в подиум с тремя арками, за которыми зеленела картина леса. Слуги вынесли к нему музыкальные инструменты, вроде бы классические, но в черных тонах.

– И почему вампиров так тянет на черное? – заметил Юрг, не особо рассчитывая на ответ. Но Айли сказала со всей серьезностью:

– Потому что они мертвы.

Вступила музыка, один за другим голоса инструментов вплетались в трагичную, но торжественную мелодию. Вампиры разбредались по залу, занимали скамьи из тройных сидений с алой обивкой и золотой вышивкой. Графиня вышла в центр и обратилась к Юргу:

– Первый танец, конечно, принадлежит повелителю.

Ее слова застали короля полусогнутым над креслом.

– Мне? – переспросил он. – Нет, я не танцую... то есть... – Юрг закусил губу, развел руками. – Дарю этот танец вам и вашему кавалеру, – выкрутился он и, наконец, сел.

Юрг ощутил всеобщее недовольство, но графиня охотно приняла его предложение. Она выбрала Людвига. Внешне тот повзрослел на четверть века, но внутренне всего на день, и вряд ли деревенский мальчишка умел танцевать на балах. Юрг сообразил, что невольно подставил друга и весь съежился от стыда, но вопреки ожиданиям Людвиг изящно обнял графиню и повел ее как заправский танцор. Музыка становилась насыщенней, сочней, кажется, грянули электрогитары, но Юрг не мог убедиться, он следил за каждым движением. Когда бы Людвигу научиться? Король вдохнул зловещий аромат, всмотрелся в облако дымки. Не то. Закинул ногу на ногу, оперся о колено локтем, подоткнул кулаком щеку, расправил ладонь, будто потирая лоб, и заслонил глаза. Зрачки расслоились. В полотне полумертвых нитей Юрг увидел, как от графини к Людвигу тянулась связь и стягивала его по рукам и ногам, будто соломенную куклу. Урановая нить гудела, вибрировала, сочилась ядом. Она сворачивалась петлей на шее, проходила из глаз в глаза и возвращалась в сердце графини.

– Прекрасно выглядишь.

Юрг отдернул руку, воссоединив зрение. Кресло рядом прогнулось под весом мужчины. Тот сгорбился, навалился локтями на колени, поравнявшись с Юргом лицом. От струпьев смердело без всякой дымки.

– Недурно ты пополнил арсенал заклинаний, – произнес граф Варгоши, и вблизи его вкрадчивый, шелестящий голос походил на треск гремучей змеи. – Явился подразнить или наконец вернешь меня к жизни?

– Я не могу, это заклинание требует непомерных жертв, – отказал король. Он не сможет вобрать в себя столько проклятий, сколько вампиров в зале, он даже едва ли потянет еще одно. Два уже сжимали нутро тугими браслетами, и голод, отупевший от глубокого вдоха, снова выпустил лезвие.

– Так вот они. – Варгоши кивнул на вампиров. – Хоть всех бери на пушечное мясо.

– Да нет же, заклинание... неудачное, – Юрг сглотнул. Он не умел врать, поэтому осторожно подбирал слова, чтобы себя не выдать. – Луи пришлось обращать обратно.

Граф хмыкнул.

– И что с того? Кроши мошкару, пока не станет удачным.

– Я не такой, – оскорбился Юрг. Он откинулся на спинку кресла и вернулся взглядом к танцу, но изрытая струпьями голова магнитом оттягивала внимание.

– Не такой, – бормотал вараколач, будто пробуя слова на вкус. – Не такой...

Он сцепил ладони в замок, похлопывая большими пальцами друг о друга. Сменилась композиция, и на паркет потянулись другие пары – высокий ариец с томной вампиршей, пожилой вараколач с бааван ши, подпоясанной зеленой лентой.

– Почему бы вам не пригласить на танец свою дочь? – предложил Юрг.

Граф обернулся, вскинув надбровные дуги и наморщив лоб, подпирая складками струпья.

– Хочешь, чтобы я признал ее?

– Не смей! – выкрикнула старшая бааван ши в зеленом, которая сидела на соседней скамье и теперь взвилась, как птица, защищавшая гнездо.

– Ты не смей лезть в мужские разговоры! Пшла прочь! – огрызнулся Варгоши. Он тяжело встал и поковылял в сторону Айли, приговаривая: – Если князь велит, как я могу ослушаться.

Стоило графу отойти, как Юрга обступили.

– Тут такое дельце, – начал чернявый вараколач.

– Подождет твое «дельце», Юре, – его оттянула назад вампирша с кривыми губами. Ее линия рта отвлекала от яркой косметики и стильного темного каре, будто в ней были только губы, норовившие сбежать с лица, когда она говорила. А говорила она шепотом, по-венгерски. – У меня сердце вот-вот заглохнет, мне нужно настоящее, а не эта бутафория.

– Твоя бутафория еще сто лет проработает, Мерси, вали отсюда, – ощерился чернявый вполголоса.

– Нижайше прошу прощения, но едва ли Его Величеству приятны ваши пререкания, – вмешался Милош, который фонарным столбом возник над низкорослой парочкой.

Девица испуганно глянула на Юрга и присела в книксене.

– Мне жаль, если мы есть неприятны, – с трудом сказала она по-немецки. – Мне нужно сердце, вы знаете.

– Ничего страшного, – ответил Юрг по-английски, вдыхая дымку вампирши. – Но я вряд ли могу вам помочь.

Она отпрянула и буквально унесла ноги. Юрг в недоумении проводил взглядом фиолетовый шлейф. Чернявый обратился уже куда неуверенней.

– Дело есть, на миллион миллиардов, – он нервно хохотнул, почесывая шрам на шее.

– Нет, – отрезал Юрг на хорватском. Этого он и боялся, что едва узнают о его силах, станут склонять к своим интересам, не заботясь о жертвах. Мир полон безумцев, готовых загубить людей ради денег, не говоря уже о том, чтобы вздернуть на дубе детей из праздного любопытства.

Чернявого как ветром сдуло, остался один Милош, застывший, точно часовой, у канделябра.

– Милош, – позвал Юрг и похлопал по сидению возле себя.

Дворецкий послушно сел и вытянулся по струнке. Юрг вдохнул и заговорил на чешском:

– Ты когда-нибудь слышал об Ордене Святого Петера?

– Да, Ваше Величество.

– Ты знаешь, где он?

– Да, Ваше Величество.

– Где, Милош?

Дворецкий помедлил. От него пахнуло замешательством.

– В Шварцвальде, Ваше Величество.

– Это я знаю, где конкретно?

Милош скосил взгляд, не меняя положения головы. Вокруг образовалась фиолетовая испарина страха.

– Мне не положено знать такое, – выдавил он.

– Но ты же знаешь, скажи мне, – настаивал Юрг и, вспомнив выходку графини, добавил. – Никто тебя не накажет.

Он призвал отчуждающий эфир, накрывший их незримой синей вуалью. Все, кто пристально следил за королем, вдруг потеряли к нему интерес.

– Волчья расщелина, – Милош впервые ответил на чешском. Голос его сорвался на шепот, когда он называл координаты.

– Подожди, я запишу.

Юрг достал телефон и, смахнув уведомления от брата, открыл заметки. Милош повторил координаты, исходя мелкой дрожью.

– Не бойся так, никто нас не слышит, – Юрг кивнул в зал. Все были заняты танцами, друг другом и собой.

– Вы сегодня на себя не похожи, – выдавил Милош.

– А, да... – пробормотал Юрг, листая сообщения Йорга. Тот слал снимки Финна на фоне бабушки, уснувшей у телевизора, себя и Финна, себя и Ариэль. Юрг с облегчением рассмотрел, что зеркало позади завешано пледом, и вдруг сообразил: – В смысле «сегодня»?

– Обычно вы требуете, чтобы с вами говорили по-немецки, и не признаете другие языки, даже если владеете ими. Еще вы не жалуете телефоны и точно должны бы знать, где ваш собственный...

В окно с шумом влетел огромный черный лебедь и рухнул, разогнав музыкантов. Инструменты подавились музыкой и смолкли. Лебедь сложил крылья, весь свернулся и восстал женской фигурой в черном платье. Волосы у незваной гостьи были длинные, густые, рыжие, со смутно знакомой «голливудской волной», а лицо...

– Брона! – Юрг вскочил от изумления.

– Я пришла за своим мужчиной, – заявила банши и прошла в зал, виляя крутыми бедрами. Даже Юрг, несведущий в женской красоте, понимал, никакой безразмерной одеждой худенькая Брона не спрятала бы прелести, что выпрыгивали теперь из разрезов и декольте. И эти рыжие волосы, эти черные перья... Юрг уже знал ответ. Он сорвался с места.

Банши выдернула Людвига из объятий графини и за грудки притянула к себе.

– Ты только мой и ничей больше.

Пока звучал голос, Юрг спотыкался, толкался, бежал... но не успел. Подмена поцеловала Людвига. А если двойник получает желаемое, оригинал гибнет.

– Брона?.. – позвал Юрг, будто она могла ответить ему сквозь двойника. Оставалось надеяться, банши мечтала не только о поцелуе.

– Это что еще за важная птица? – усмехнулась графиня, дергая Людвига на себя. – Прочь из моего замка! Вышвырните ее, – велела она слугам.

Юрг хотел возразить, но в руках Броны уже сверкнул кинжал, который она вонзила графине в грудь.

– Эржи! – вскрикнул Людвиг.

– Прости, не могу оплакать твою смерть, – улыбнулась банши. – Не дай Бог, тушь потечет.

– Дорогуша, меня твоей зубочисткой не проймешь, – фыркнула графиня. Из груди ее фонтаном вырвалась алая дымка, но она и вида не подала, что ей больно.

– Иисус с тобой не согласен. – Брона разжала ладонь, и на рукояти показалось распятье. – Credo in Deum, Patrem omnipotentem, Creatorem caeli et terrae...

Она начала читать молитву, и кинжал просиял. Графиня вскрикнула, покачнулась, но Людвиг ее подхватил.

– Et in Iesum Christum, Filium eius unicum, Dominum nostrum...

Вампиры обнажили зубы, бааван ши выпустили когти, а слуги обступили госпожу, но не решались подойти под взглядом короля. Юрг понятия не имел, что делать. Бороться с Броной или защищать ее?

– Qui conceptus de Spiritu Sancto...

Графиня тряслась, кожа на груди ее вспенилась пузырями и потемнела. Людвиг потянулся к кинжалу...

Летняя ночь. Стрекот сверчков. И пепел, что рассыпается, как лепестки на ветру.

Юрг одной рукой выдернул кинжал, а другой впечатал в грудь двойника заклинание:

– ФаэСоль!

Голос его прогремел ударом колокола, созывая со всего города эфиры покоя и печали, погружавшие в сон. «Что-то небесно-зеленое», как говорила Ариэль.

Брона упала в беспамятстве, рассыпав рыжие волосы по паркету.

– И как это понимать? – прошелестел граф Варгоши. Вампиры все еще боялись подступиться, один только Милош мчался невесть откуда с бутылкой крови. Графиня корчилась на руках Людвига, и Милош бросился на колени возле нее, нежно приподнял голову, прислонил горлышко к губам. Графиня жадно глотнула. Кровь текла по ее щекам, а почерневшая, опавшая грудь наливалась жизнью.

– Никак, – ответил Юрг. – Недоразумение. Не смею больше злоупотреблять вашим гостеприимством, – он пытался звучать по-королевски уверенно и даже надменно, но голос подрагивал под прицелом сотни алых глаз. Короля чуть не задушил один единственный ауфхокер, а тут окружала толпа кровопийц. На свой страх и риск Юрг повернулся к ним спиной, присел возле Броны и поднял ее на руки, все еще сжимая кинжал в ладони. Лезвие торчало у банши из-под колен.

– Идем, Луи, – позвал Юрг и глянул на Айли, ожидая, что та останется с отцом. Но Айли вышла к Юргу и потянула Людвига за рукав.

– Нет, – он стряхнул ее руку. – Я останусь с Эржи.

– Но ты нужен мне дома. Нужен... всем нам, – Юрг не хотел выдавать имен.

– Мой дом среди вампиров. Ты врал мне, дядь. – Людвиг метнул в Юрга осуждающий взгляд. – Я прожил уже сотню лет, моя семья давно мертва. Эржи – единственная, кто меня любит. Все остальное ложь.

– Я не врал... – произнес Юрг и вспомнил, насколько прочная нить связывала Людвига с графиней. Она явно промыла ему мозги, и любые слова бесполезны. Один хлопок крыльев, чья-то невинная жизнь, и связь оборвется.

– Ладно, оставайся. Я верну твою память, и ты все поймешь. А пока, если хоть один волосок упадет с его головы, вы все... – король повысил голос, от зловещей громкости дребезжали люстры, и Юрг сообразил, что накладывает проклятье. Слова застряли в горле. Это не просто угрозы, это отложенное желание.

– Никому не позволю, – выдохнула графиня. Она отбросила пустую бутылку, грудь ее порозовела и покрылась коркой шрамов. С трудом графиня обняла Людвига. – Никто не обидит моего мужа, даже я, – она вымученно дернула уголками окровавленных губ и скосилась на графа. – Иначе я вся ваша.

Граф невозмутимо стоял, заведя руки за спину. Из его сердца исходило рыжеватое довольство.

– Не смею задерживать, – произнес Варгоши на венгерском. «Обычно вы требуете, чтобы с вами говорили по-немецки», – объяснял Милош. «Не такой», – звучало в ухмылке графа. И Людвиг оставался с вампирами, которые сочли Юрга за вежливую копию того, кто держал их в страхе. За вежливую и безобидную.

– Надеюсь, вы поняли. – Король расслоил зрение, глядя графу в глаза. – Я не такой. Я гораздо страшнее. Ши.

Заклинание сотрясло замок, а сквозь крышу с неба смерчем спустился фиолетовый эфир, и его разметало по залу. Вампиры взвизгивали от ужаса, грохали канделябрами, толкались и топтались, но Юрг видел только полотно нитей, а еще призрачный нагар дымки в форме графа Варгоши. Форма осела и поползла назад.

– Что происходит? – изумилась графиня. Она со своими мужчинами была так близко к Юргу и Айли, что попала в эпицентр смерча.

Король повернулся к ней и воссоединил зрение.

– Помни свое обещание, – велел он.

Перехватив поудобней Брону, Юрг двинулся к выходу. Теперь он видел, что вампиры испугались по-разному. Кто-то забился в угол, кто-то метался по залу, кто-то отгородился канделябром или скамейкой, чей-то слуга стучал железными зубами, другие доставали колья, склянки с водой, рыжий колдун потрясал посохом, а музыкант выставил против короля скрипку. Юрг улыбнулся его смелости. Он прошел мимо ошарашенного графа, за которым лежала жена, поскуливая:

– Только не лицо, только не лицо.

– Не прощаюсь, – напомнил Юрг и покинул певческий зал.

Уже в холле его догнал нарочито громкий голос графини:

– Милош, будь душкой, отвези наших гостей домой.

Юрг было вздохнул с облегчением, но одернул себя. После столь громких заклинаний голод зудел похлеще тяги пылесоса, и Юрг силился не сдышать ошметки эфира, оставляя страх в назидание. Милош выскочил из зала, зеленый от ужаса. Юрг кивнул ему. Он не хотел, конечно, чтобы вампиры лишний раз заявлялись в Вальдхерц, но и не хотел таскать Брону по вокзалам и поездам, из раза в раз объясняя, что он не клофелинщик. И с Айли Брону не отправишь, без Юрга ей не хватит сил долететь.

В любом случае Юрг возвращался домой. Он спускался по лестнице, позади шуршало платье Айли и топталась далеко не пара ног. Юрг обернулся, за дворецким крались другие слуги, в том числе тот, который угрожал скрипкой, с испуганно-воинственным лицом. Юрг подавил смешок и завернул на этаж, протаскивая Брону в узкий проем. Холл освещал только тусклый отсвет люстры из тронного зала.

– Ваше Величество, может, я понесу вашу спутницу? – предложил Милош, оправившись от страха.

– Мне не тяжело, – ответил Юрг. Он и правда не чувствовал мучительной тяжести, которую давно бы испытали человеческие руки. Возможно, он способен пронести Брону пешком до самого Вальдхерца. Король еще не сознавал всех возможностей своего тела. Он мог выдержать смертельные раны или не спать пять дней подряд, но то была лишь верхушка айсберга, а Юрг не спешил нырять в темные воды.

– Я только зайду переодеться, – сказал он, поводя плечами. Костюм стал ему тесноват, должно быть, ткань натянулась из-за веса банши.

– Не беспокойтесь, ваши вещи доставят в машину, – заверил Милош и кивнул слугам, которые по стеночке обогнули Юрга и скрылись в королевских покоях.

– Мне такой лафы не будет. Не могу же я забрать платье самой королевы, – усмехнулась Айли.

– Можешь, тебе оно идет больше, – возразил Милош с приторной улыбкой.

– Прогиб засчитан. Но я не ворую, Милашка, – съязвила Айли.

– Считай, что это гуманитарная помощь, – передразнил дворецкий.

– Какая сказочная щедрость! – Айли закатила глаза.

Юрг пробормотал:

– Мы так и к утру не доедем.

†

В лимузине Юрг уложил Брону на своих коленях, а сидение напротив заняла Айли. Ее пышный подол сгодился бы за еще одного пассажира. Милош сел за руль, и дверца возле Юрга распахнулась. Скрипач протянул пакеты с одеждой.

– Спасибо, – сказал Юрг и высвободил руку из-под Броны. Он все еще сжимал кинжал, которым нечаянно испугал смельчака. Тот выронил пакеты и бросился бежать. Юрг постеснялся льнуть к ногам Броны, Айли сама подтянула пакеты и захлопнула дверь.

Наконец, лимузин тронулся. Дорога обогнула два туристических закутка и нырнула в лес. Рыжие фонари золотили листву прежде осени. Накрапывал дождь. Юрг бросил кинжал в пакет, сунулся за телефоном, но, ворочая банши, ударил ее головой, и в смущении решил, что пару часов потерпит. Он откинулся на спинку сидения и мерно дышал. Но чужие чувства не глушили своих. Гадливо. Король впервые откусил от червивого яблока власти, и хотелось сплюнуть гнилостно-сладкий вкус. Он просто не мог иначе. Юрг буквально оставлял друга с петлей на шее. С петлей, которую в любой момент могли дернуть, чтобы размозжить голову о край хрустального гроба. Он должен был подрезать эту петлю, если не мог разорвать. Должен был... не запугивать, просто погрузить в сон. Вывезти Людвига насильно. Или наложить печать отчуждения. Или...

Но он выбрал страх. Какого черта он выбрал страх? Юрг зажмурился и отер лицо, а после ослабил галстук. Расстегнул пуговицу, освободил шею. И заметил под рубашкой нарост. Что-то тонкое, жилистое, живое. Он оторвал краешек и в изумлении осмотрел. Ткань фейри.

– Что это? – спросила Айли.

– Неважно.

Он скомкал лепесток в кулаке и глянул на Милоша. Айли понимающе кивнула. Она зажимала ладони между коленями, покусывала губы и нервно ерзала. Юрг чуял ее тревогу.

– Ты поговорила с отцом? – спросил он.

– Да ну что там, не разговор, а так, три слова, и ехать не стоило, – отмахнулась Айли. – Ты лучше скажи, что с Броной? С чего вдруг она так, кхм, похорошела? – Айли жестом изобразила большую грудь.

Юрг снова кинул взгляд на Милоша, тот явно навострил уши. Айли оглянулась и полезла в пакет с вещами, бурно говоря:

– Вот уж не думала, что она так сохнет по Луи. Знала бы, давно бы свела их. А она тише воды, ниже травы, зато заявилась к графине! Хотя, конечно, откуда ей знать, – Айли вытащила телефон и принялась печатать. – Луи и сам не знал, что к чему, пришлось просвещать его, как устроена местная ярмарка тщеславия. Жаль, что ему отшибло память. А почему?.. – она осеклась. – Ну, отшибло и отшибло, его проблемы!

Она протянула Юргу телефон с сообщением:

(Ты правда князь?)

– Разве он не твой парень? – спросил Юрг, набирая:

(Нет. Не знаю, за кого меня приняли)

– Парень? Шутишь, что ли? Луи тупой, как пробка. Он вообще не понимает намеков. Я даже если догола разденусь, он просто подумает, что мне жарко. – Айли забрала телефон. – Такому нужна женщина, которая будет веревки из него вить, а это не в моем характере. Предпочитаю, чтобы меня добивались, – она сказала это в сторону Милоша, подсунув Юргу экран.

(Я тоже не знаю. Спрошу у матери)

Телефон выскользнул на бедра банши. Юрг пытался аккуратно его стянуть, Айли помогла ему и кивнула на Брону. Юрг напечатал:

(Двойник)

– Мы с Луи просто друзья, – Айли заполнила тишину. – Но я вообще не в восторге от того, что он достался графине. Уж лучше Брона. Или чертова Белла. Та еще стерва, но до графини ей, как до луны.

Юрг добавил:

(Ты видела в лесу зеркало?)

И вернул телефон. Айли растерялась.

– Луи тогда работал один и дневал у меня...

– Просто друзья, говоришь? – с иронией уточнил Милош.

– Какая любопытная Милашка! – съязвила Айли, но Юрг почуял, что она рада. – Рули давай, а не уши грей, – бааван ши взъерошила коготками затылок вампира. Тот отозвался рыжим дымком. Юрг и хотел бы не замечать, но не мог не дышать чужими чувствами. – Так вот, я тусовалась с Луи, а девчонки ходили на пикник и познакомились с парнем Греты, – она протянула ему телефон.

(Парень = зеркало)

– И парень оказался редкостный чудила, все время передразнивал их, а потом подкатывал у Греты за спиной. Она и меня хотела с ним познакомить, но мне было не до того, я возилась с похоронами, отменяла концерты, черт, да я только договорилась о студийной записи, а все вылетело в трубу, и тут еще эта Белла...

Юрг спросил, набирая:

(Девчонки сильно изменились?)

– Какие концерты?

– Как это какие? Так мы с девчонками играли в группе «Бестии», ты разве не слышал о нас?

Юрг мотнул головой.

– Да мы гремели на весь Шварцвальд, ты где был? За это, увы, спасибо Грете, мужики млеют от ее голоса. Но мы тоже хороши. Я на гитаре, Мюргил на ударных и Алеся за клавишами, все из наших, смекаешь, в чем фишка? Но в августе прям зебра села на нас жопой. Сначала Алеся забросила своего уродца и давай бегать по свиданиям. О, Грета пришла в ярость. Она нам запрещала даже смотреть в сторону мужчин, хотя мы и без нее, знаешь ли, сильные и независимые. А потом у Мюргил муж с сыном подорвались на заправке, просто сгорели заживо, это кошмар какой-то. Мюргил не выдержала и вернулась в море, а хоронить их пришлось мне, как будто церковь мне дом родной! И ни спасибо тебе, ни до свидания, просто бросила все и ушла. А ведь мы дружили столько лет и говорили ну просто обо всем! Я эту группу собрала только ради нее, ради нее терпела Грету, смирилась с нытьем Алеси, ради нее... – Айли так увлеклась, что даже не смотрела в телефон, но Юрг свой ответ получил.

Яриэль подменил уже минимум пятерых – Йофрида, Грету, Брону и двух подруг Айли. Скольких еще привел к нему заклятый дерн? И сколько нужно, чтобы покинуть раму?

– ...я пытаюсь сохранить группу, но где мне взять вторую такую барабанщицу, как Мюргел? Она отжигала так, что Бонзо нервно курит в сторонке. И Алеся повадилась прогуливать репетиции, одна Грета не вылезает из бара. Стефан разрешил нам репетировать в «Лорелее», но и он, молодец такой, сдал дела своему племяннику, который один в один он, только весь из себя. Ему не до бизнеса, лишь бы баб пощипать.

Шестой.

– И в довесок эта чертова Белла все тащила Луи... ну, на пикник. Думаю, тоже чтобы...

– Милош, – перебил Юрг. – А этот ваш князь, он давно объявился?

– Князь был всегда.

†

Милош высадил Юрга возле дома банши. Она почти проснулась на полпути. Юрг снова ее усыпил, но не справился с голодом и опустошил машину. Милош и Айли стали вялые, равнодушные ко всему, даже клудде бежали с ленцой. Юрг не смог разговорить дворецкого. Тот видел князя от силы трижды, последний раз – лет десять назад, и он был похож на Юрга. «Просто похож», – с трудом выдавил Милош. Айли потерянно смотрела в окно.

Юрг оставил их наедине и шел к двери, хотя понятия не имел, где Брона держит ключи. У нее не было при себе сумочки, а платье могло похвастать только разрезами, не карманами.

Однако дверь ему не понадобилась. Окно ее квартиры было разбито так, будто в него угодил метеорит. Юрг оставил банши на газоне, вскарабкался по балкам на второй этаж и выломал остатки стекла. А после спрыгнул. Он ожидал болезненного приземления, но вышло не сложнее, чем спуститься с табурета. Юрг поднял Брону на руки, оглянулся. В соседнем доме одиноко горело окно, и кто-то прилип к стеклу. Король вздохнул.

– Рья.

Силуэт не шелохнулся. Любопытство порой сильнее неприязни и отторжения. Но не сильнее страха. Юрг одернул себя. Помедлил. Попробовал другой эфир.

– Доу.

Хлынули красные потоки, овили силуэт, и свидетель отошел от окна. Обострилось одно из его желаний – поесть, поставить чайник, проверить соцсети, да что угодно. Юрг поспешил. Он закинул Брону на плечо и снова вскарабкался. Окно привело в кухню. Свет уличного фонаря очерчивал контуры мебели, шелестел на ветру пакет. Юрг протиснулся между столом и гудящим холодильником, пронес Брону в коридор и нашарил выключатель. Зажглась лампа, и Юрг шарахнулся от поджидавшего во тьме Яриэля. Но это оказалось его собственное отражение. Юрг поднес банши к зеркалу.

– Фройляйн Брона? – позвал он. – Вы здесь?

– Юрг?.. – ее голос звучал издалека.

– Да-да, это я, – Юрг обрадовался, что Брона еще жива. – Я вернул вашего двойника, пожалуйста, выходите! Вы же помните, я говорил, ничего хорошего в этом нет, это все происки зеркала, и вы только помогаете ему. – Юрг не дождался ответа и продолжил: – Брона, кто там еще по ту сторону? Сколько их?

– Я никого не видела.

– А Яриэль, ну, то есть, хозяин зеркала, он уже вышел из рамы?

– Не знаю.

Юрг вздохнул и прислонил тело банши к стеклу. Ее голова лежала у Юрга на плече, а под носом мерно вздымалась пышная грудь.

– Брона, пожалуйста, выходите. Вы и сами можете исполнить желание, без всякого двойника.

– Не могу. Мне никогда не стать красивой.

– Разве ваше желание не заполучить Луи? – удивился Юрг.

– ...и правда. Но без красоты я ему не нужна.

– Глупости! Луи даже не подозревает о ваших чувствах. Он... бестолковый, – Юрг перефразировал «туп, как пробка». – Признайтесь ему прямо, тогда он поймет и ответит вам. Уверен, ответит, – Юрг не знал наверняка, но думал, что Людвиг не будет с нею жесток, если станет прежним. – Нужно только вернуть ему память. Пожалуйста, Брона, не верьте двойнику, вы уже прекрасны и достойны любви.

Из-за комода поднялась призрачная тень. Она стояла к Юргу спиной. Седые волосы рассыпались по кашемировому свитеру.

– Брона, я здесь, позади.

Призрак шагнул и буквально выпал из зеркала, тут же растворившись. Тело на руках Юрга отощало, вырез платья осел, обнажая розовый сосок на миниатюрной груди. Юрг отвернулся, а Брона вскинула руку, отвела с лица поседевшие волосы и распахнула пустые глаза.

– Где я? Я вышла? Ничего не вижу.

Интерлюдия: Айли МакДугалл

О самом важном говорить сложнее всего.

Я бегу по винтовой лестнице Нойшванштайна. Поднялась уже, наверно, выше Эйфелевой башни, а никак не найду тронный зал. Еще чуть-чуть, ну же. Копыто проламывает каменную ступень, будто трухлявое дерево, и я просыпаюсь.

Тьма, грохот, судороги. Я включаю ночник и вижу ошарашенное лицо Милоша. Он кубарем скатился с кровати. Я, что ли, лягнула его во сне? Давлю смешок, но не могу и заливаюсь в голос. Он кривит губы в усмешке, приглаживает волосы.

– Ты это специально?

– Нет, но так тебе и надо, – выдыхаю, отсмеявшись.

Он снова в недоумении. Жаль, не заснимешь эту его вампирскую мордашку.

– Думаешь, я не понимаю, что ты всего лишь шпион? Тебя тоже волнует только князь. Но я ничего не знаю. Вообще ничего. Ты зря старался, – я усмехаюсь, натягиваю одеяло до ушей и отворачиваюсь. Пускай проваливает, мне все равно. Постель прогибается под его весом, и я чувствую, как холодные руки сгребают меня в охапку. Милош льнет ко мне, ласкает, шепчет в затылок:

– Ради такой женщины... все не зря.

Я отдаюсь. По любви, а не под чужую дудку. Бааван ши не безмозглы, они не принадлежат первому встречному. Я выбираю сама. Смогла же я устоять против Луи. Хотя не стану врать, мне льстило общение с ним, будто вся жизнь – рок-концерт, а Луи может провести меня за кулисы. Но Милош, он приглашает меня прямо на сцену.

Сцена... Играю на гитаре. Шум толпы. Публика ликует или злорадствует? Я не вижу за софитами. Треск. Рвутся веревки, падает оборудование, летит занавес, сцена рассыпается, а я играю, играю...

Будильник. Я шарю по тумбочке. Через меня тянется рука и отключает звук. Память накрывает сладкой волной. Я оборачиваюсь и прижимаюсь к нему. Милашка.

– Так не хочется идти на работу, – шепчу я.

Просто скажи, что мне не надо туда идти, что ты обо мне позаботишься.

– А где ты работаешь? – спрашивает он.

Я со вздохом отвечаю:

– В больнице.

– В больнице, где же еще, – он передразнивает. Его волосы растрепаны, ресницы опущены, а улыбка теплая и лукавая. Такой красивый. Я касаюсь его лица.

– Буду скучать по тебе, – добавляет он, целуя мое запястье. – Может, найдешь, чем меня занять?

– Останешься здесь? – пугаюсь я. В квартире столько личных вещей, и ноут не запаролен.

– Ну, могу дождаться вне дома, если боишься, что я перерою твое гнездышко, – ухмыляется он. Догадался, зараза.

– Лучше выгуляй своих питомцев, – посмеиваюсь, намекая на клудде.

– Как скажешь. Пущу собачек по следу Юрга, – он говорит с иронией, но мне не по себе. Не хочу вспоминать. Милош спрашивает: – Не подскажешь, кто еще с ним знаком?

– Никто, – вру я. Хватит уже разговоров о Юрге.

– А ведьма, которая с ним была...

– Банши, – поправляю, не подумав.

– И куча других девиц, о которых ты щебетала, – Милош улыбается. – Боишься, меня уведут?

– Ой, не льсти себе, – посмеиваюсь и побаиваюсь. Ладно еще Брона и Грета, но Алеся точно поплывет, а ведь она даже не знает про Юрга. Я перевожу тему: – Просто забудь о нем. Юрг тебе не по зубам.

– Но он сделал вампира человеком, я должен разузнать.

– Серьезно, ты хочешь стать человеком? – недоумеваю я. – Променять вечную молодость на трехразовое питание?

– Это не для меня, – сухо отвечает Милош, и осознание будто швыряет под палящее солнце. Ради такой женщины... ради графини!

– Я и забыла, что ты на коротком поводке, – иронизирую, но внутри меня раздирает, и я лягаю его со всей дури. – А вот это уже специально!

Он не слетает с кровати и даже не выглядит изумленным, только морщится от боли. А я вскакиваю и собираю его вещи.

– Давай вали к своей королеве!

Швыряю в него одежду. Совершенно голая, с копытами, заросшими шерстью, которых я так стеснялась, когда он меня раздевал, но теперь мне плевать. Потому что ему плевать. Я просто очередное задание. А я-то думала, между нами искра. Ах, Милош, он зовет меня на сцену... Но это не рок-концерт, это долбанный кукольный театр.

– Ну, что разлегся? Проваливай.

Он тянется за часами на тумбочке.

– Еще не стемнело, – говорит, нарочито медленно застегивая на запястье черненый ремешок с золотой полосой.

Ой, не надо мне тут своим ролексом отсвечивать, меня не купишь. Иду в коридор, хватаю зонт и запускаю в Милоша. Он едва успевает увернуться. На миг его лицо снова становится ошарашенным. Я усмехаюсь.

– В чем дело? Тебе же нравится такое отношение. Чтоб тебе голову разбивали.

На его щеках проступают желваки.

– Тебе не понять, – цедит он и вылезает из постели. Начинает одеваться. Я чувствую себя идиоткой, все еще разгуливая голой, будто от такой «красоты» он может передумать. Бросаюсь к шкафу и натягиваю пижаму. Копыта путаются в штанинах, ткань трещит, я наваливаюсь на шкаф, как медведь. Да пофиг. Налезло. Гордо иду в кухню, даже не глядя на Милоша. Достаю пакет с кровью и забираюсь на диван с копытами. Включаю телек. На языке зудят оскорбления, но Милош уходит, не дав мне шанса. Просто хлопает дверь. Я замираю, задерживаю дыхание, вся превращаюсь в слух.

Не вернулся.

Пф. Да не больно-то и хотелось. Я вгрызаюсь в пакет с холодной кровью и прибавляю громкость. По телеку, как назло, сплошная чушь. Щелкаю каналы. О, новости, значит, скоро мне выходить.

Все еще ищут младенца, брошенного в лесу. Снова всплыл утопленник в Муммельзее.

– ...в ночном клубе «Ноктюрн» было совершено нападение, три девушки получили ранения в шею и находятся в критическом состоянии. Свидетели утверждают, что жертвы пострадали от укуса вампира.

Странное чувство дежа вю.

– Ни одна из камер клуба не зафиксировала преступника, составлен фоторобот...

На экране тот самый вампир, который приносил нам вещи в машину. Да что на него нашло? Как же пресловутый кодекс? Первое правило вампирского клуба – никто не знает о вампирском клубе. Так облажаться и загрызть человека у всех на виду? Какое пятно на репутацию графини... От одной мысли о ней яростно стискиваю пакет и обливаюсь. Самое время принять душ.

На работе я забываю улыбаться. Коллеги в недоумении, а Лора, медсестра с хирургии, одолевает расспросами. Вру, что у меня просто болит живот, он и правда уже третью неделю ноет. Лора сердобольно советует сходить в гинекологию. Ну да, они там будут в восторге от моих копыт. Отнекиваюсь и натягиваю улыбку. Но она гаснет снова и снова.

Возвращаюсь к утру. У дверей маман с чемоданом.

– Мам, ты чего? – изумляюсь я.

– Это ты чего? Ну, во что ты опять вырядилась, разве так можно? И что с твоими волосами? Позор и безобразие!

Она-то, как всегда, с иголочки. Платье, прическа, макияж, ну, точно не ко мне, а на ковровую дорожку.

– Рада тебя видеть, – усмехаюсь, отпирая дверь. – Зачем ты приехала?

– Как зачем? Знакомиться с зятем! – Она завозит в квартиру чемодан и шепчет: – Маришка мне уже все уши прожужжала про твои похождения.

Мать осторожно заглядывает в спальню.

– Да нет его, – огрызаюсь, сбрасывая куртку. – Усвистал к своей королеве, – поминаю ее так ядовито и презрительно, что аж горчит во рту.

– Ну, не беда, вернется еще. Все они у нее под каблуком, но что же, и не жениться теперь? – беззаботно щебечет мать. – Ты номер его взяла?

Я разгибаюсь, не стянув второй сапог.

– Ты шутишь? Мне что, делить мужа с другой женщиной?

– Не стоит привередничать! Редкой бааван ши выпадает честь приглянуться наследному принцу. Конечно, он восьмой в очереди, но при его титуле...

– Да хоть королю! Мама, он меня не любит!

Она смотрит, поджав губы.

– И что с того? Он принц, и с ним заживешь как принцесса, а тех, кто будет любить, нарожаешь сама.

– Ну да, принцесса при королеве, как символично!

Я иду к холодильнику, ковыляя в одном сапоге. Яростно распахиваю дверцу и хватаю пакет с кровью. Вгрызаюсь в клапан.

– Прямо так, без бокала? Какой ужас! Где твои манеры? – причитает мать.

– Куда мне такой да в элиту, – продолжаю за нее. Я сажусь на стул, одной рукой сжимаю пакет, другой расстегиваю сапог.

– Видят боги, я сделала все, чтобы воспитать тебя достойно и вернуть во тьму! Во что ты превратилась?!

Молнию заело. Дергаю ее, дергаю.

– Ходишь, как оборванка, башка плешивая, еще и женихами разбрасываешься!

Наконец, стаскиваю сапог и швыряю в мать.

– А меня ты спросила?! Нужна мне эта ваша сраная элита?! Может, я вот так хочу жить! Как оборванка! – я вскакиваю, ору во весь голос и не слышу ее возражений. Слезы застилают глаза. – А тебе лишь бы лечь под любого урода и понарожать! Как ты могла с ним связаться?! Он же вонючий кусок дерьма!

– Не смей! – она переходит на визг. – Ты ничего не понимаешь! Он величайший вампир, наш прародитель, только благодаря ему мы живы!

– О, и знаешь, что этот величайший вампир спросил о тебе? – меня трясет. – Ничего! И обо мне – ничего! Его волновал только князь! Что, стоило от такого рожать?!

– А ты думаешь, я родила от него и для него? – мать тоже плачет, голос ее слабеет и беспомощно карабкается в высокие тона. – Я родила для себя!

– Ну да, для себя, чтоб через меня пролезть в элиту! Сама туда возвращайся! Сама замуж выходи за всяких принцев и плодись сколько влезет! А меня оставь в покое!

Я швыряю пакет об пол, я давно раздавила его, и ладонь побагровела от крови.

– Я забочусь о тебе, дура! – мать кричит из последних сил. – Меня изгнали, так хоть тебе бы пожить по-вампирски.

– А я хочу жить по-человечески! По любви, мам! В жизни столько всего, помимо размножения, ты даже не представляешь!

– Это ты не представляешь, – она театрально заламывает руки. – Без ребенка ты обречена! Только живорождение позволяет бааван ши взрослеть, стареть и жить эту твою жизнь! А не родишь и останешься мертвецом, одичаешь, оголодаешь, превратишься в монстра. Забыла?!

– Все я помню! Но лучше быть мертвой, чем жить без любви! Рожать без любви! И рождаться без любви... – срываюсь на шепот, до того сложно сказать самое важное. – Ты не умеешь любить, мам. Не мешай мне учиться самой. Не приезжай больше. И не звони. Ты не нужна мне, – говорю, а слезы жгут щеки. Я дрожу. Не могу поднять взгляд, только слышу, как она произносит:

– Когда-нибудь ты поймешь, – и хлопает дверь.

Свобода.

Вот она, свобода!

Но легче не стало.

Сводка по делу №17

Клудде (клэрре, клэдде, ватерклэдде) – в Бельгии и Нидерландах ночной монстр, кричащий нечто подобное своему имени, обитает под мостами, в дуплах и камышах, может развивать высокую скорость, принимать формы разных животных и даже человека, но чаще всего выглядит как большая собака с медвежьими когтями, клювом, с кожистыми крыльями в зеленой чешуе. Клудде тащит в воду детей, наседает на взрослых или уносит их в дикую местность. Он рождается из праха ведьмы, а если его убить, из мертвого тела выйдут еще семь клудде.

Эржебет (Елизавета) Батори – венгерская графиня 16-17 века, известная серийными убийствами молодых девушек. Фольклор приписывает ей вампиризм и купание в крови девственниц. После суда была заключена в замке и спустя четыре года замурована в своей комнате.

Граф Варгоши (имя не сохранилось) – венгерский граф 13 века, известный тем, что вел разгульный образ жизни и загубил больше тысячи девушек, когда же он умер, тело его позеленело и покрылось язвами. Его похоронили как нечисть: в цепях, в бочке, залитой смолой и оловом, на дне колодца, за забором осиновых кольев. Но даже это не уберегло девушек от смерти, семерых нашли с прокусанными шеями и в язвах, а колодец оказался раскуроченным и пустым.

Сава Саванович – сербский мельник 18 века, на старости лет он влюбился в юную деву, которая отказала ему, за что Сава убил и деву, и своего младшего брата, который ее защищал. Саву линчевали односельчане и похоронили не по-христиански, отчего он призраком вернулся на мельницу, где убивал ночами случайных прохожих.

Роман Стропикаро – некий иностранный граф 19 века, что поселился в России, в селе Тульской области, где стали пропадать люди. Жители находили обескровленные тела, и один из заезжих светлых умов связал обстоятельства с вампирами. В итоге разъяренная толпа забила графа камнями, но поскольку граф не показывался днем и никто не знал его лично, неизвестно, он ли то был или его слуга.

Генрих Шпатц – немецкий отставной военврач, который в начале 19 века обосновался с юной супругой в Баварии, где слыл общительным и радушным хозяином. Однако он никогда не позволял гостям оставаться на ночь, зато охотно приглашал к себе бедняков, над которыми проводил операции и чью кровь выпивал на пару с женой. Но все это выяснилось уже после того, как чета покинула Германию.

Юре Грандо – хорватский крестьянин 17 века, который после смерти еще шестнадцать лет одолевал местных жителей и свою жену. Он бродил по ночам и стучал в двери. Те, кто слышали его, вскоре погибали, и крестьяне все-таки обратились к священнику, который выкопал Юре из могилы и отрубил ему голову.

Мерси Браун – американка, которую во время эпидемии туберкулеза в конце 19 века приняли за вампира и виновницу болезней в семье. Ее эксгумировали, вырвали сердце и сожгли его, а пепел отдали больному брату Мерси, но тот не поправился.

Стригои – румынские вампиры и ведьмы (см. сводку по делу №13). По одной из версий у стригоев рыжие волосы, голубые глаза и два сердца.

Брукса – в Португалии прекрасная женщина-вампир, которая может обращаться птицей и питается кровью младенцев, детенышей животных и путешественников.

Штрига – в албанском фольклоре ведьма, которая превращается в мотылька, муху или пчелу, чтобы попасть в комнату к младенцу и выпить во сне его кровь. Штригу отличает изуродованное лицо. Только она сама может исцелить того, кого осушила.

Гуакса – испанская мифическая старуха, которая проникает сквозь замки и дверные щели, чтобы вонзить в жертву свой единственный зуб и высосать кровь, отчего человек болеет и чахнет.

Горбальский вампир – двухметровый вампир с железными зубами, который сожрал двух детей на шотландском кладбище в Глазго, в районе Горбальс. По крайней мере так считали десятки детей, вышедших на охоту за вампиром в 1954 году.

*Слова католической молитвы «Верую в Бога, Отца всемогущего, Творца неба и земли. И в Иисуса Христа, единственного Его Сына, Господа нашего, который был зачат Святым Духом...»