Пролог
Болгария, София, 1723
Была тёмная звёздная ночь. По дороге, сквозь густой лес, ехала карета, запряженная двумя лошадьми. Кучер, что сидел спереди закрытой кареты, отделанной чистым золотом, иногда дёргал за кожаные вожжи, заставляя лошадей идти быстрее. В дорогой роскошной карете, придумывая всякие небылицы, сидели две молодые девушки. Их пышные платья с кринолином, сделанные из тяжёлой парчи, еле умещались в карете.
Аполлин Петрова и Сильвия Майкольская были лучшими подругами и, так называемыми, «сёстрами». Когда ещё в малом возрасте им приходилось вместе коротать вечера на званых балах, они часами сидели в беседке на заднем дворе, и обсуждали недавно прочитанные книги. Доблестные рыцари, прекрасные принцессы, злые драконы и замыленная история любви, о кой люди могут лишь мечтать - что ещё могло заинтересовать малые ума? После многочисленных званых вечеров в обители высокомерных снобов, думающих только о том, как выгодно выдать своё дитятко замуж или же поженить, мисс Петрова и мисс Майкольская сбегали с очередных танцев и убегали в поистине роскошные сады, которыми могли гордиться, наверное, все аристократы Болгарии. Вскоре девушки стали встречаться не только у каких-либо общих знакомых, но и просто приезжать погостить, слава Богу, особняки, в которых проживали юные леди, располагались недалеко друг от друга.
Находя свободное время от занятий по фортепиано, различным иностранным языкам, живописи и многих других практик, девушки устраивали променады по набережной реки Дунай, ходили в театры или играли в бильярд - очень популярный вид спорта среди аристократии в 18 веке. Будучи приверженками высоких слоёв общества, они не знали, что такое бедность, различные неудобства, голод, холод и такие болезни, как цинга. Как и вся знать того времени, девушки посещали балы, устраиваемые всякими высокопарными дамами и господами, примеряли дорогие роскошные платья, гуляли по паркам, и изредка выезжали на охоту в леса - скорее просто посмотреть, как взрослые неженатые мужчины стреляли в фазанов и куропаток.
И прямо сейчас Аполлин и Сильвия ехали в карете на один из званых балов для определенного круга лиц, ведь на этой неделе в пригороде Софии остановились на неопределенный срок клан Волтури. Клан - мафиозная группировка, связанная тесными отношениями наподобие семейных, но поговаривают, что Волтури ничем противозаконным не занимались, а всего-навсего объединились вместе, беря своё начало от общих родственников.
И чтобы попытать своё счастье в очередной раз, девушек в срочном порядке собрали, нарядили, припудрили и посадили в экипаж.
- Ох, Ви, прошу, не дай себя охомутать какому-нибудь богатому, старому хрычу, которому ты нарожаешь таких же высокомерных отпрысков, вырастишь их, а он будет готов прыгнуть в кровать к своей молоденькой служанке, ведь ты с годами не молодеешь, и пока ты будешь корчиться над бумагами его семьи, что подписать, а что не стоит, он состариться, его конечности и мозг атрофируются, если конечно же последнее есть в наличии, и подохнет, а ты останешься несчастной молодой вдовой, хоть и при деньгах, - не на шутку разошлась Аполлин, перед каждой поездкой опасаясь, как бы Сильвия не подцепила какого-нибудь старого песочника, у которого на голове будет не больше трёх волосинок, а пергаментная кожа будет висеть чуть ли не отдельно от костей.
- Полли, не волнуйся, ты же знаешь, что одних только денег не достаточно, чтобы сразить меня, - снисходительным тоном начала пояснять Сильвия, будто мама несмышлёному ребенку объясняет самую обыденную вещь. - А вот насчёт тебя я не уверенна. У тебя такие специфические вкусы, что я не удивлюсь, что именно ты и подцепишь этого самого «старого хрыча», хотя зная тебя и твои стандарты, которые явно выше средних, могу с уверенностью сказать, что ты предпочтёшь остаться старой девой до конца своих дней. Поэтому кому и стоит волноваться, так это мне, ведь импульсивные и необдуманные поступки совершаешь обычно ты, а не я. Только, когда будешь соглашаться на предложение руки и сердца какого-нибудь бледного, голубоглазого блондина, прошу, не перепутай любовь со страстью, - закончила свою философскую речь Ви. В их дружбе разумом и трезвым умом всегда была Сильвия. Она оценивала ситуацию с точки зрения рассудка, и обычно не давала волю чувствам или сердцу, как это делала Поллин. Поллин была полной противоположностью Сильвии. Она была импульсивна, вспыльчива, эффектна, порывиста, и в большинстве своем, эти порывы потом заканчивались плохо.
Внутрисемейными конфликтами не ограничивалось. Чего только стоила выходка с отвергнутым предложением руки и сердца посреди бала, на глазах нескольких десятков влиятельных аристократов. Этот скандал мигом разлетелся по всей Болгарии, ведь одного из самых влиятельных и богатых холостяков станы отвергла какая-то девчонка, унизив его, его семью и весь род, но зато смогла обратить внимание на свою скромную персону. Все заголовки газет так и трещали:
«Мистера Аксенова отвергли. Как такое возможно?» «Какое наказание понесёт мисс Петрова, если таково будет?» «Почему болгарская аристократия не способна воспитать порядочную даму и будут ли впредь повторяться подобные случаи?» «Какое право голоса имела девушка в Болгарии? Как и кто её воспитал?».
Поллин особо и не обращала внимание на эти газетёнки, ведь и источником информации их назвать нельзя было. Максимум информации, которую можно было вытянуть из этих бумажек, была лишь кто на ком женился, какая пелерина сейчас в моде, и почему миссис Грегориева не продаст свой маленький бизнес, основанный на разведении и продаже шкур шпицев. Вернувшись в реальность, Полли произнесла:
- О, Ви, не смеши, боюсь, в связи с последними событиями я и впрямь до конца дней останусь старой девой, ведь кто захочет иметь дело с "невоспитанной девицей„ - на последних словах она изобразила пальцами кавычки, явно копируя чью-то реплику.
Девушки рассмеялись, но вышло это скорее нервно, нежели весело.
- Поверь, они все об этом ещё тысячу раз пожалеют, - стало было Сильвия, но вовремя поймала предостерегающий взгляд Полли, говорящий: «не стоит развивать эту тему»
- Они то пожалеют, но вот что я хотела бы спросить: что там с мистером Доктором? - хитро прищурившись, ловко перевела тему Полли. Щеки Ви тут же покрылись лёгким румянцем, еле уловимым при ночных сумерках, в которых они сейчас ехали. Доктор Николаев - молодой врач, недавно проходивший практику в местной больнице в хирургическом отделении, а младшему брату Поллин так не повезло разодрать руку об торчащую из дверцы шкафа щепку, что пришлось вызывать лекаря, а Сильвия, так удачно гостившая у Поллин, была явно тронута неожиданной встречей.
Мистер Доктор был очень красив, не слишком богат, но и не бедствовал, с глубокими зелёными глазами и длинными темными патлами. После этой встречи, Сильвия так и не решилась пойти в больницу к мистеру Николаеву и назначить ему встречу где-нибудь в парке или вечнозелёном саду своей тётушки.
- Так, мисс Петрова, мы договаривались, что я не лезу на твою «запретную территорию», а ты на мою, - вмиг растеряв весь свой «боевой настрой», обиженно произнесла Ви. - А вообще, я посвящу свою жизнь музыке. Я буду виртуозно играть на фортепиано, но не как Моцарт или Шуберт. Мои композиции и симфонии будут звучать иначе! Под них не будут скрупулезно корчить гримасы высокопоставленные чиновники, или цинично кривить ухмылки сухие «породистые» леди. Под них и вправду захочется двигаться, танцевать! - в запале начала рассказывать Ли. Когда они затрагивали тему музыки или что-либо связанной с ней, то глаза девушки загорались ярким огнем, а слова, словно музыка, лились из ее уст.
Сильвия жила музыкой - она наполняла девушку, заставляя пылать жарким пламенем. Многочисленные пьесы, что ставила Лия, могли переплюнуть даже Шекспира. В узких кругах своих друзей, её так и назвали - «Шекспирка века». На дни рождения своих близких и других праздниках, она находила достойный актёрский состав, состоящий обычно или же из самих друзей, или из служанок, которые не могли отказать юной леди.
Карета резко затормозила останавливаясь. Кучер спрыгнул со своего места, положив вожжи, и направился вперёд. Девушки, не понимающие, что происходит, кое-как вылезли из кареты, расправляя тяжёлые складки на платьях. Первая вышла Сильвия и увидев, что не даёт им проехать дальше, громко ахнула, и попятились назад. Поллин, вылезшая следом, остановила Ви за плечи и обогнала её. Пройдя несколько шажочков вперёд, чтобы рассмотреть в чём проблема и почему они не едут дальше, у неё округлились глаза. Подбежав к кучеру, который склонился над окровавленным трупом, девушка нагнулась к лицу мертвеца. Его лицо было бледное и холодное, губы стали голубыми, бескровными. Смахнув изящной рукой в шёлковой перчатке челку со лба человека, Полли смогла увидеть глаза, налившиеся кровью. Опустив взгляд ниже, она увидела две окровавленные ранки, выглядевшие скорее как укусы как-нибудь хищного животного.
Поллин дотронулась до укуса. Перчатка моментально испачкалась из-за крови, что стекала с шеи красными ручейками и текла под воротник рубахи. Сильвия, что стояла чуть позади и аккуратно придерживалась двумя руками за плечи Полли, неровно дышала. Выглядывая из-за головы Поллин, Ви могла отметить, что это был мужской труп, только успевший остыть, значит, что со смерти прошло не больше нескольких часов, и в теории, животное, что разорвало этого мужчину, ещё может быть рядом. Также отметив одежду мертвеца, Сильвия могла сделать выводы, что это был дворецкий, мажордом или какой-нибудь старший лакей. Сердце девушки неистово стучало, грозясь вырваться из грудной клетки. Осмотревшись по сторонам, Сильвия произнесла хриплым голосом:
- Мистер Бин, давайте оттащим его вон в те кусты, - указала она рукой в сторону заросших кустов ежевики. - А по приезде в особняк Ивановых, сообщим главному дворецкому о трупе. Он ещё теплый, значит никто не мог заметить пропажу так быстро.
Мистер Бин, оттащив труп мужчины-лакея в сторону кустов, помог дамам сесть обратно в карету, взял поводья и ударив несколько раз хлыстом лошадей, поехал дальше.