Глава 4. Близнецы-братья
«Генри Джонсон, ты вообще человек?»
Сара стояла супротивно Генри, скрестив руки на груди и терпеливо ожидая ответа. Юноша не стал медлить с ним.
«Я... – начал было он, – не знаю». Девушка подозрительно сузила глаза.
– У тебя есть причины сомневаться в собственной сущности?
– ... Да.
Сара многозначительно вздохнула. Напряжение в её взгляде только сильнее наросло от его слов, а сердце пустилось в пляс.
Однако Генри была всё ещё не ясна причина этой встречи.
– Можно вопрос? – вопросил он и, не дожидаясь ответа, тут же продолжил, – зачем ты встретилась со мной на заброшке, отчетливо зная, что я убил человека?
– А был ли это на самом деле человек? – Сара села за обшарпанный стол и разложила на нём несколько вещей, – пускай они неотличимы от людей, но ведь ты точно знаешь, что это не так.
Генри вздохнул.
– Что ты о них знаешь?
Юноша внимательно наблюдал, как Мюррей заботливо расстелила на столе ватман с причудливыми надписями, большую иглу и моток шерстяных ниток. Он не хотел отвечать, но без ответа он не утолит своё любопытство о происходящем.
– Ты так и не ответила.
Сара вопросительно подняла на него глаза.
– Почему ты пришла сюда со мной? У меня достаточно плохой анамнез, чтобы оказаться маньяком и насильником...
– Ты маньяк-насильник? – девушка резко его прервала. В её голосе звучало презрение.
– Нет.
– Ну раз нет, то зачем ты вообще начал этот разговор? – Сара вернулась к своим делам, – кому нужно, тем сообщила, где я и с кем. Если со мной что-то случится, они будут знать, кто в этом замешан. И ты тоже не ответил на мой вопрос, кстати.
Генри медленно подошёл к окну.
Они находились на втором этаже заброшенного корпуса больницы. Здесь не было жутких пыток больных или зверских убийств, нет, но правительство посчитало здание слишком обветшалым и в ста метрах от него воздвигло новый корпус, полностью выведя из эксплуатации старый. И хотя оба здания находились на одной территории, охранники и сторожа интенсивно игнорировали старую постройку, предоставив её на произвол судьбы.
Судя по разбросанным бутылкам и надписям на стенах, здесь нередко бывали гости, но сейчас здесь было только двое. Как им казалось.
– Я знаю то, что они вышли из зеркала и хотят нас убить. Больше ничего.
– Тогда с чего ты решил, что они хотят тебя убить?
Генри обернулся. Сара кропотливо готовилась к ритуалу, даже не глядя на своего спутника. Джонсон подошёл и сел напротив неё.
– Когда моя мама была ребёнком, они шептали ей по ту сторону, что однажды придут и убьют. Потом мои бабушка и дедушка просто пропали, а теперь ещё и дядя...
– Они преследовали всю твою семью?
Сара явно была удивлена услышанным, но её вопрос ответа не предполагал. Вместо этого она прошептала: «Я готова», – и поставила массивную иглу на центр ватмана. Но не успела она и слова сказать, как с первого этажа послышался грохот и юноша подскочил как ужаленный, устремившись на шум.
«Генри!»
«Я пойду посмотрю!» – поспешно пролепетал он и бесшумно сбежал по лестнице.
***
У самого входа он узрел двух людей и немедленно замер в проёме, наблюдая за их действиями. Это были два парня, один из которых имел неосторожность споткнуться о старый мусор. И пока он перечислял все известные ему проклятия, что интересно, с сильным акцентом, потирая ушибленную ногу, другой терпеливо светил ему и успокаивал его. Кажется, они были братьями.
Генри впивался в них взглядом, стараясь лучше рассмотреть их в полутьме, что совсем позабыл о том, что он здесь находится. Как только свет фонаря скользнул по юноше, в него с испуганным криком полетел обломок кирпича. Тогда Генри вернулся к осознанию действительности, вопросительно глядя на незнакомцев и потирая лоб, в который ему прилетел злополучный кусок.
– Ты ещё кто? Местный житель больницы? – слегка напуганно произнёс один из них.
– Да нет, я дома у себя живу, – совершенно искренне ответил Генри.
– И что ты тут забыл?
– То же самое я бы хотел услышать от вас.
Один из них, что не держал фонарик, нахмурился и встал в позу, скрестив руки на груди.
– Тебе первому вопрос задали, ты первый и отвечай.
Генри и бровью не повел.
– У нас тут ритуал.
– Какой ещё ритуал?
Но не успел Генри ответить, как Сара окликнула его по имени, так что, не церемонясь, он развернулся и пошёл на голос девушки. Судя по тому, как дёрнулись те двое, они малость струхнули оставаться одни и поэтому быстренько нагнали Генри.
***
Сара всё так же сидела за столом, но теперь держала колеблющуюся иглу на нитке в самом центре ватмана. Мюррей вопросительно уставилась на незнакомцев, что любопытно выглядывали со спины её одноклассника. Девушка нахмурилась.
– Это ещё кто?
Более активный из тех двоих уже открыл рот, однако тут же был заткнут Генри. «Думаю, сейчас это не важно, – виновато пролепетал юноша, – как у тебя успехи?»
Сара медленно опустила глаза на свои руки и, глядя в никуда, крайне неуверенно произнесла:
– Я призвала, да только...
– Только что?
Девушка колебалась. Было видно, что ей трудно подобрать слова.
– Он очень странный.
На самом деле нельзя было точно сказать, кто из этих двоих был зачинщиком идеи этого похода на заброшку. Генри лишь услыхал о том, что Сара умеет призывать некоторых потусторонних существ, которые могут помочь советом или ответить на вопрос, но он никак не ожидал, что она потащит его на заброшку посреди ночи. И хотя Мюррей клятвенно божилась, что это абсолютно безопасно, сейчас она явно жалела о сказанном ранее. Вид у неё был растерянный.
– Вы... Дьявола здесь призываете?
– Да тихо ты! Почему ты считаешь его странным?
Однако слова тут были излишни. Подойдя ближе, Генри узрел, как игла отклоняется между двух букв – «Х» и «А», а после упоминания единократно задержалась на слове «нет», после чего продолжила ранее повторяющееся действие.
– Он смеётся?
Сара была на грани истерики, но закричать или заплакать она точно не могла. Генри попытался разрядить обстановку.
– Он тебе что-нибудь сказал?
– Сказал.
– И что же?
Сара переменилась лице и потупила взгляд. «Что на втором этаже только один живой человек».
– Та-ак, а вот это уже не смешно! Ваш демонюга точно либо врёт, либо сказал это тогда, когда ты сидела здесь одна!
Прежде чем уставиться на эту истеричку, Сара скользнула взглядом по Генри, и он сразу понял: эта фраза была произнесена тогда, когда Генри ещё не спустился к незнакомцам и на втором этаже были только они двое. Генри не был живым. Хотя он это и так знал.
Предвидя накатывающую истерику уже двух людей, Генри уселся за стол, как бы показывая своё бесстрашие, и уставился на иглу, которая продолжала показывать им хохот.
– Может, мы пойдем отсюда?
Сара страдальчески вздохнула и закрыла лицо рукой.
– Мы не можем уйти, пока он с нами не попрощается или не отпустит нас. А он не хочет.
Юноша без фонарика дёрнулся. Нерадужная перспектива совсем выбила его из колеи и терпение кончилось, так что у него началась паника.
– Какого чёрта? Так дело не пойдёт, собирайте свои манатки, мы уходим!
Да только вот терпение иссякло не только у него. Сара грозно ударила кулаком по столу, что он весь задрожал, и немилостиво уставилась на паникёра.
– Да вы кто вообще такие, чтобы мною потакать? Ты даже имя своё имя не назвал и еще чего-то хочешь?
Парень в свою очередь немного осмелел и, недовольно скрестив руки на груди, очень вовремя решил представиться:
– Допустим, я Арт, а это мой брат Макс. Тебе этого достаточно, чтобы отсюда свалить?
Однако вместо Сары среагировал кое-кто другой. Как только Арт произнёс его с братом имена, игла резко застыла. Призванное существо будто удивилось сказанному, что даже прекратило свой импровизированный смех.
– Я... что-то не так сказал? Он ушёл?
– Он не ушёл.
Девушка отпустила нить, на которой висела игла, но она всё так же осталась стоять на остром кончике, будто её продолжили держать в вертикальном положении. Сара резко встала из-за стола, но и такое движение не возымело эффекта: игла лишь легонько покачнулась и вернулась в исходное положение.
– Что мы будем делать?
Видимо, демон воспринял вопрос на свой счёт. Тонкая сталь пустилась в пляс, указывая на отдельные буквы так быстро, что потребовалось немало сил это расшифровать. «В», «Е», «С», «Е», «Л», «И», «Т», «Ь», «С», «Я», – и после этого игла застыла, холодным блеском указывая на Арта.
– Я?! Чего ему от меня надо? – с полнейшим недоумением протараторил тот.
Игла снова пришла в движение, вырисовывая своим танцем слово «любовь», что оставило ещё больше вопросов, чем дало ответов.
– Кхм, – тут неожиданно голос подал другой брат, Макс, – господин демон, мы бы с радостью поспрашивали у вас ещё, что вам от нас и конкретно от моего младшего брата надо, но, будьте благосклонны, не могли бы вы отпустить нас?
Сара хихикнула. В её голосе слышалась неприкрытая издёвка.
– И ты действительно считаешь, что это как-то поможет?
Но оно действительно помогло. Игла дёрнулась, сформировав короткое «ок» и безжизненно повалилась вниз. Недолго думая, все четверо пулей выскочили оттуда, даже позабыв про ватман и иглу, но зато крикнув вслед «Благодарю!» И как только Генри выбежал из заброшки последним, за ним звонко захлопнулась дверь.
И пока парни немо созерцали закрывшуюся дверь, Сара нарушила тишину, пока интенсивно отряхивала свою юбку от пыли:
– Именно поэтому любой призыв любой нечисти стоит совершать в дали от дома, чтобы в случае чего потусторонние гости не превратили жизнь в вашем доме в ад.
– Ты издеваешься? – с упрёком вопросил Арт. – Он мог нас убить.
Сара подняла на него свой немилостивый взгляд.
– Не мог. Это только в фильмах вместо относительно безобидных тварей непрофессионалы вроде меня призывают чуть ли не самого короля ада, в жизни всё более прозаично, – девушка подошла к нему ближе и скрестила руки на груди. – А ты мне так и не ответил, на кой чёрт вы полезли в эту заброшку. Тебя мама не учила не искать приключений на свою задницу? Вот и сидел бы дома, а то тут ещё выёживается.
Вероятно, эти слова изрядно задели юношу. Он ругался и препирался, пока его более спокойный брат тащил его за собой, всё уговаривая его пойти домой, что, естественно, эффекта не возымело. И только когда импульсивный подросток исчез из поля зрения, Сара мученически вздохнула и закрыла лицо руками, параллельно издав нечто похожее на жалобный вой.
– Сара?
– И хотя он нас не убил бы, мы всё равно рисковали, – рукой девушка вытерла пот со лба, – со мной такое впервые, и, возможно, на это как-то повлиял ты.
Генри недоумённо клипал глазами.
– Я?
– Да, ты, – Мюррей подошла к нему вплотную, – он сказал, что ты не человек.
На самом деле эти слова Джонсона не впечатлили. Всю жизнь он чувствовал различия между ним и остальными людьми, и вариант его потустороннего происхождения при таком раскладе мог оказаться чистой правдой. Но не успел Генри согласиться или возразить, как краем глаза заметил линии, что вырисовывались на мутном от грязи окне, будто кто-то вёл по нему пальцем, оставляя характерный смазанный след: «Уходите домой. Остерегайтесь зеркал».
Он не стал показывать это однокласснице или глубоко копать истину. Даже нечисть советовала ему идти домой, что он поспешно и сделал, сначала доведя Сару до её порога.
***
То были последние летние дни, потраченные впустую как и всё лето целиком. Вероятно, Генри стоило бы грустить по быстротечности жизни, но мысль о том, что он действительно неживой, всё никак не покидала его.
Удивлён ли он? Конечно, нет. Где-то в глубине души он ощущал тоску о некогда потерянных красках жизни, но как он мог их когда-то ощущать, если был мёртв с самого своего рождения? И что с ним станет через несколько лет? Генри не был уверен, что доживёт до старости, однако это не мешало ему иногда думать о том, что никогда не произойдёт.
В его голове теснился рой бесконечных мыслей, когда он шёл на учёбу первого сентября. Старшая сестра поступила в университет, так что Генри ожидал целый год каждодневного одинокого путешествия от дома в школу и наоборот. Дорога резко уходила вниз с холма, в низину. Безветренность этой дороги смутно напоминала ему о том месте, в котором он никогда не был. Так спокойно.
Генри зашёл в класс и узрел много знакомых лиц. Сара, Джош со своей кузиной Эрикой уже были тут как тут. Юноша не был достаточно уверен в том, что он своим присутствием никого не рассердит, так что он скромно сел на последней парте в ожидании классной руководительницы. У них она была с приветом, что Генри успел прочувствовать еще в тот последний месяц учёбы, однако от Сары он узнал, что она ещё хуже. Что ж, была ни была.
В дверном проёме появилась классная, а за ней, к искреннему удивлению Генри, те самые братья, с которыми он имел дело на заброшке, – Макс и Арт. Тогда в темноте он довольно смутно их разглядел, но сейчас, при свете дня и ламп накаливания, мальчик смог рассмотреть двух розовощёких блондинов во всех деталях, отчего он не мог не дрогнуть. Уж слишком похожи они были, но потом Генри всё-таки осознал, что они близнецы.
Макс улыбнулся и выбрал себе парту возле Генри, таща за собой своего более недовольного брата. И хотя они собрали собою много внимания, о новых учениках было сказано лишь пару слов, после чего учительница начала скучнейшую тираду о выпускном классе, экзаменах и предстоящем расписании. Казалось, прошла целая вечность до тех пор, пока эта женщина не закончила, но, поглядев на часы, Генри для себя обнаружил, что и часа не прошло.
И на этой весёлой ноте великовозрастные школьники устремились в коридор и дальше на выход. Кто будет задерживаться, когда есть возможность свалить пораньше, да ещё и в ознакомительный день? Вот только близнецы были крайне удивлены скорому окончанию собрания. Они переехали сюда из самой Англии, а там, по всей видимости, первый учебный день действительно был учебным днём, о чём Макс посчитал долгом сиюминутно рассказать своему знакомому, то есть Генри.
И пока Джонсон с упованием вникал в речь нового товарища, они подошли к лестнице, с которой Макс тут же кубарем полетел вниз. Осознав произошедшее, мальчик бросился на помощь, хотя Арт, Сара и Эрика оказались возле него быстрее. Макс не стонал и не кричал, но, поднявшись на одной руке в сидячее положение, он тут же сжал другое плечо, изрядно поморщившись от наступившей боли. Весь класс обступил пострадавшего, кроме одного человека, Аарона Робина. Это был тот самый хулиган, что в прошлом семестре затащил Генри в женский туалет.
– Эй, ты! Слабо один на один выйти? – крикнула Сара уходящему Аарону вслед.
– Мюррей! – шикнула на неё классная и тут же обратилась к виновнику, – Робин, немедленно родителей в школу!
«Ага, как же. Уже бегут спотыкаются», – небрежно ответил хулиган и скрылся за поворотом.
– Чего это он?
Генри сказал это полушёпотом, обращаясь к самому себе, однако возле него оказались те, что немедленно разжевали ему ситуацию. «У него родители-алкоголики и брат наркоман. А он завистливый, как увидел, как этот со своим братом-близнецом воркует, так и подножку ему подставил перед лестницей. Чему тут удивляться?»
Среди рассказчиков оказались Джош и тот самый рыжий парень, который ему трепал слухи об одноклассниках, Вилл его вроде звали. Но так или иначе, пострадавшему от этого не легче.
И тут же была вызвана мать близнецов, и тут же промыты кости нерадивому чаду из неблагополучной семьи, хотя, казалось, мадам Мендес не сильно этим интересовалась. Эта лучезарная женщина средних лет с химией своих светлых волос, к ужасу классной руководительницы, наказным тоном наставляла своих сыновей, чтобы в следующий раз они отомстили обидчику. И, глядя на их апатично кивающие головы, Генри подумал, что такие громогласные речи о восстановлении справедливости их мать толкала всю жизнь, а дети уже давным-давно не воспринимали их всерьёз.
Она была болтливой и говорила мусор, а потому, когда она шла с Артом и Максом к машине, они не сразу осознали, что здесь была явная несостыковка.
– Мама, стой.
Цокот каблуков прекратился. Мадам Мендес вопросительно уставилась на своего сына.
– Что такое?
– Разве ты не говорила, что нам надо к врачу? Но как мы к нему попадём, если у меня страховка ещё не оформлена?
С видом самой умной и расчётливой Агнетта Мендес расплылась в довольной лыбе и многозначительно изрекла: «Я уже всё продумала», – после чего развернулась и продолжила идти к машине.
К удивлению близнецов, в машине сидел бледный черноволосый человек, который по их приходу тут же набросился на мадам Мендес с упрёками.
– Леди, вы вообще осознаете свои действия? Лишение свободы это статья, на минуточку!
Однако Агнетта невозмутимо пристегнулась и завела мотор.
– Ну какая статья, мой милый? Я всего лишь попросила вас помочь моему сыну с больной рукой, какое лишение свободы?
Человек фыркнул. Такой наглости свет ещё не видывал.
– Какое? А вы хоть какое-то согласие у меня спросили, прежде чем в машину затолкать? Я что-то не заметил, знаете.
– Ну что вы, какое согласие? У него всего лишь вывих, это дело пяти минут, а я вас в долгу не оставлю!
Пленённый врач обернулся, встретившись своими карими глазами со взглядами обоих юношей, отчего у них по спине пробежали мурашки, и крайне пренебрежительно вопросил: «И кто вы тут у нас?» Братья назвали свои имена, и этот человек остановил взгляд на Арте, не мигая и жадно впиваясь в него глазами, будто он сказал не своё имя, а вселенскую истину, от которой зависела судьба этого врача, после чего он отвернулся и как-то притих, покорно предавшись езде этой бестактной женщины.
***
По приезде домой к Мендесам незнакомец осмотрел руку, выявив вывих, уложил Макса на диван больной стороной наружу и погнал второго брата за полотенцем, сам же принялся обкалывать плечо обезболивающим. Арт предполагал, что сейчас он повторит движения из всех просмотренных фильмов, где вывихнутые конечности вправляли за раз, однако как только он принёс полотенце, этот врач единократно обернул тканью плечо и наказал Арту тянуть вверх от головы, сам же он ухватился за кисть многострадального Макса и медленно потянул вниз и немного в сторону от ног. Таким медленным растяжением в обе стороны спустя минут пять плечо вернулось в сустав, после чего он прижал его руку к груди и попросил принести бинт для фиксации и ножницы.
И хотя движения его казались мастерскими, сей господин ухитрился порезаться ножницами и накапать кровью на пациента. Красные капли окротили лицо, и Макс почувствовал металлический привкус на губах.
– Прости, что измазал, – виновато завершил он повязку, параллельно пытаясь остановить собственное кровотечение.
– Да ладно я, может, вам помочь, у вас кровь до сих пор течёт!
– Стойте, вы куда, я ж не заплатила!
«Мне ничего не надо, поправляйтесь!» – послышалось вслед, когда юноша поспешно покидал этот дом, оставив в недоумении всю семью.
***
К вечеру Макс чувствовал себя гораздо лучше, мелкие синяки и ушибы уже не болели, а рука больше не ныла. А потому позвать домой Генри, с которым успел обменятся телефонами, он посчитал хорошей идеей.
– И что ты хочешь? Опять туда пойти? – Арт отхлебнул свой чай, – а не боишься, что он тебя убьёт?
Сара уже стояла в дверях, таща за рукав Генри.
– Слушай, – обратилась она к близнецу в немного грубом тоне, – какого чёрта он нас должен убивать, если он не сделал этого в тот раз? К тому же призвать опасную тварь мне бы не хватило сил, да и иглу свою мне кровь из носу надо вернуть. Это немногое, что осталось от бабушки.
Арт колебался. Он был не из бесстрашных, и полез на заброшку только из-за уговоров старшего брата. Да и зачем туда вообще идти? Ради одной иглы? А присутствие потусторонней сущности его не радовало от слова совсем.
– Ну если ты не хочешь, давай я с ними схожу? – без задней мысли предложил Макс.
– Нет! – остальные трое ответили в унисон.
– И вот куда ты полезешь со своей рукой, а? – младший брат указал на повязку старшего, – теперь шею свернуть решил? Ай ладно, пойду, только дома сиди.
***
Спустя полчаса они оказались перед тем же самым заброшенным корпусом больницы, который в спешке оставили в прошлый раз. Генри внимательно оглядел окна, но следов той надписи на стекле не нашёл. Окликнув пару раз и не получив ответа, все трое зашли внутрь, стараясь бесшумно просто забрать вещи и уйти.
На втором этаже на столе ватман, игла и моток ниток так и лежали нетронутыми, будто они были здесь пять минут назад. Оглянувшись и не найдя признаков присутствия того существа, все трое бодренько вошли в комнату и окружили стол. Когда Сара уже начала сворачивать ватман, где-то вдали послышался чей-то голос. Резко повернувшись, подростки с ужасом обнаружили стоящего в дверном проёме Макса. Юноша окликал младшего брата.
– Макс? Какого чёрта ты припёрся? Я же просил тебя сидеть дома с твоей рукой...
Однако на его руке не хватало повязки, о чем Генри осознал на словах Арта и, прервав его, Джонсон сиюминутно бросил в самозванца стул. И он попал в цель.
– Ты спятил?!
Арт истошно завопил, не понимая подвоха. Но Генри уже оттолкнул его и бросился к двойнику. Двойник тоже оказался не пальцем деланный, а посему ухватил лежащий осколок стекла и предпринял попытку замахнуться на Генри. Хах, как тогда мальчик лишил глаза копию Эрики. Они начали драку.
– Это не Макс, твой брат дома!
На другом конце комнаты Арт еле стоял на ногах. Он никогда не был бравым и бесстрашным, но очень дорожил братом. А потому эта перепалка совсем выбила его из колеи. Его трясло. Он очень хотел заступиться, но, будучи трусом, не мог.
Но мог ли он полезть их разнимать, если уровень адреналина в крови его достигнет предела? Это больше всего волновало Сару. Она была уверена, что Генри всё нипочём, а вот за Арта стоило побеспокоиться. Она знала его пару часов, а потому предугадать его действия и реакцию не могла. Тем не менее, узрев то, как младший Мендес терял осознанность во взгляде, девушка тут же наградила его пощёчиной и, ухватив за грудки, жёстко прижала к стенке.
– У тебя мозги отсохли? Или уши? Сказано тебе, это не Макс!
– А кто тогда?! – прояснившись во взгляде, выкрикнул Арт.
Он грубо оттолкнул Сару от себя и, совсем потеряв терпение, жалобно взмолил:
– Прекратите немедленно!
Сказано – сделано. Лжемакс послушно отпустил Генри и уже поднялся на ноги, когда Сара с размаху засадила свою цыганскую иглу ему в глазницу. Он издал утробный вой и, прижимая руки к месту поражения, под немой шок Арта повалился лицом вниз, засадив иглу ещё глубже и ещё душераздирающей скуля.
У Мендеса подкосились ноги, то же случилось и с Сарой. Сделав такой отчаянный шаг и осознав это, она ощутила резко нарастающую дрожь по всему телу и опустилась на колени от бессилия. Непонимающим взглядом он смотрел на корчящегося от боли своего «брата» в то время, как голова его налилась свинцом и закружилась. Генри поспешно поднялся и мёртвой хваткой ухватил Арта сзади за плечи прежде, чем он закричал, роняя слёзы и пытаясь приблизиться к «брату».
– Это не он! Быстро звони Максу! – наказал Генри Саре, пока он сдерживал Арта, чтобы тот не пошёл вразнос.
Девушка не сразу отошла от транса, но, как только осознала сказанное, тут же подскочила и достала из пайты Джонсона телефон.
Арт кричал, царапался и вырывался. Он не понимал и совсем не хотел понимать. Он слепо видел собственного брата, которого на его собственных глазах избили и истязали. Крики его резали слух и душу младшего брата, но он не понимал. Не понимал. Осознание пришло, когда сквозь собственные слёзы и звенящий вакуум пробился испуганный голос настоящего Макса, того самого, что сейчас беззаботно сидел дома, как его и просил младший брат.
Прекратив сопротивляться, он сделал глубокий вдох и всё-таки вырвался, но теперь грубо выругался и, послав всех и вся, бросился бежать. Генри и Сара за ним. Однако за пределы заброшенного корпуса они не пошли. Глядя на то, как Арт семимильными шагами несётся в ту сторону, откуда они пришли, домой, Генри решил, что догонять бессмысленно, но вместо этого наконец ответил Максу по телефону, который весь извёлся, крича в трубку и слыша в ответ лишь вопли, визги и разный шум.
Они долго сидели на первом этаже и говорили по связи. Юноша решил не кривить душой и своим голосом монотонно, но подробно описал всё то, что преследует его всю его жизнь и что конкретно произошло только что. Как ни странно, Макс отнёсся со всей серьёзностью к этому разговору. Закончили они ровно в тот момент, когда Арт вернулся домой, о чём тут же сообщил Макс, извинился и положил трубку. Генри вздохнул.
– И... что мы теперь будем делать?
Мальчик повернулся. Сара всё это время сидела рядом и молча слушала их разговор. Тут же Генри и вспомнил, что девушка в первый раз за всё время принимала участие в противостоянии, хоть и не напрямую. Мальчик заметил, что у неё изменился взгляд.
Невольно вспоминая тот презрительный взор, с которым она первый раз его встретила, и нынешний, Джонсон ощутил закравшиеся в сердце сомнения. Быть может... она стала его другом?
Генри немного помолчал, а после предложил снова подняться на второй этаж, чтобы решить, что делать с двойником. Сара без колебаний согласилась. Однако по приходе они не обнаружили ни живого двойника, ни трупа, и лишь на том одиноком столе белел перевёрнутый ватман, на котором красовалось одно единственное слово: «Уходите».