Глава 4. Гроза.
~ Смысл жизни не в том, чтобы ждать, когда закончится гроза, а в том, чтобы учиться танцевать под дождем.
— Вивиан Грин
♫Chris Isaak - Wicked Game
Зеленые меховые макушки стали обдаваться янтарным светом. Холодная бледная ночь уступала свое место теплым ранним лучам. Красный огненный шар сменил белую луну, и утро потихоньку заменяло ночь. Обычно в такое время начинали щебетать орегонские черничные птицы, прорезая своим мягким пением сонный лес, но сейчас, как и в последние 5 лет, все было тихо и спокойно, за исключением странных звуков, издаваемых в маленькой хижине.
Люси-Джейн медленно открыла глаза и устремила взгляд в потолок. Сонная голова была удивлена тому, что проспала всю ночь на диване, шея немного затекла и девушка сделала небольшие наклоны в стороны, чтобы ее размять. Люси-Джейн ощущала очень странные чувства и не могла понять почему, пока ее слух не сконцентрировался, и она вдруг поняла, что вокруг нее не было привычной тишины, которая окружала ее столько лет. Она слышала непонятный тихий скрежет и стук посуды на кухне. Кровь прильнула к голове, бледные щеки вспыхнули, затем опять погасли, она вспомнила что теперь не одна, вспомнила что в ее доме есть еще человек. "Я больше не буду одна" - пронеслось в голове. Она мягко улыбнулась, встала с этой твердой мыслью, и пошла на кухню.
Люси-Джейн стояла возле двери и не решалась зайти внутрь, через слегка приоткрытую щель она наблюдала за мужчиной. Ее радость металось к удивлению, а удивление превращалось в радость. Она уже и не думала, что когда-нибудь сможет увидеть такое. Джейк стоял возле маленькой плитки и умело, словно вытворял это действо каждый день, одной рукой снимал раскаленную сковородку, ловко переворачивал ее, и на фарфоровую тарелку мягко приземлялся горячий золотистый панкейк. Ее дыхание затаилось, а изумлению не было предела. Еще день назад она мучилась от одиночества, а теперь на ее кухне стоит мужчина и готовит завтрак.
Чтобы не напугать его, она громко откашлялась, постучала в дверь и медленно вошла. Джейк резко отвернулся от плиты и быстро, обеспокоенно протараторил:
— Я тебя разбудил? Извини пожалуйста я не хотел шуметь, у меня были некоторые проблемы с плитой.
Люси-Джейн увидела слегка потрепанный газовый баллон, который Джейк, видимо не с первого раза, но все-таки подключил к плитке.
— Не беспокойся, я сама встала, — она наклонила голову на бок и медленно озадаченно спросила. — Так ты ... ты готовишь завтрак?
— Абсолютно верно, — Джейк положил еще один теплый панкейк на тарелку.
— Панкейки? — издал все еще удивленный голос.
— Ага! — он посмотрел на нее улыбаясь, но заметив непонимание на лице девушки обеспокоенно спросил. — Что-то не так?
Люси-Джейн дотронулась до своих губ, и едва касаясь, провела по ним пальцами. Она обдумывала его вопрос, и в голове мелькнуло: "все слишком так".
— Просто, я... я давно себе их не делала, и знаешь тебе не нужно было...
— Понимаешь, я пришел в этот дом незваным гостем, должен же я отблагодарить тебя за гостеприимство, — отчитался он, а затем посмотрел на ногу девушки. — В добавок к этому, тебе нужно набираться сил и восстанавливать свою ногу.
Люси-Джейн растерянно улыбнулась, все это было так непривычно. Забота и внимание давно покинули ее, и сейчас, было очень трудно воспринимать их снова, после столь долгого перерыва, когда сердце уже успело покрыться холодным инеем. Она знала, что человек может привыкнуть ко всему, но отвыкнув от чего-то, будет очень сложно опять вернуться к этому.
— Пожалуйста садись, — Джейк показал ладонью на стул, отодвинул его, а когда Люси-Джейн села, подвинул ее к столу.
Он поставил перед ней тарелку, от которой шел вкусный мучной запах, девушка вдохнула его, и рефлекторно сглотнула, голод начинал пробуждаться.
— Я нашел в одном из твоих шкафов мед и орехи, они будут хорошей заправкой к панкейкам, думаю это должно быть вкусно, — сказал Джейк, и подвинул к ней блюдце.
Он поставил руки в боки, темные брови на его заостренном лице нахмурились, изображая задумчивый вид, а затем резко поползли вверх.
— Совсем забыл, я еще сделал кофе — он подошел к турке, налил горячий напитой в стеклянный стакан, и приставил его к остальному завтраку.
— Благодарю, — робко сказала Люси-Джейн. — Я повторюсь, тебе не нужно было этого делать, но... — в животе девушки послышалось легкое бурчание. — Но спасибо тебе...я совсем забыла какого это, когда за тебя кто-то что-то делает.
Джейк понимающе улыбнулся и тихонько закивал, затем сел напротив нее, слегка облокачиваясь на кухонный стол.
— А ты есть не будешь? — удивилась Люси-Джейн.
— Поверь, пока я готовил, в моем животе оказалось парочка-другая подгоревших или слегка недопеченных ломтиков, поэтому я уже вполне сыт.
Джейк внимательно смотрел на девушку и все дивился тому, как она была скромна и стеснительна, может быть, так казалось лишь на первый взгляд, но все же, Люси-Джейн напоминала ему кое-кого, от чего на несчастной душе прорезались старые раны.
Девушка повернулась, и на ее лице стали мерцать лучики света, прорывающиеся через закрытое окно. Джейк только сейчас смог заметить на ее левой щеке родимое пятно, которое показалось ему похожим на маленькую звездочку.
Он подумал о вчерашнем дне, их встрече, о том, как им повезло найтись, и понял, что забыл свою машину на обочине. Нужно было идти за ней, внутри были все его вещи, за исключением рюкзака, который почти всегда висел на его на широких плечах.
— Мне нужно будет сбегать до машины, припарковать ее в городе и взять свои вещи.
— Я могу пойти с тобой, — тут же отозвался женский голос.
— Не думаю, что это хорошая идея, тебе нужно повременить с ходьбой, особенной на дальние расстояния, твоей ране нужно зажить, а для этого тебе нужен покой, хотя бы на несколько дней.
Люси-Джейн опустила глаза и неохотно с ним согласилась. Сейчас, ей как никогда в жизни, не хотелось вновь оставаться одной, но все же пришлось.
Она дала ему свою карту, чтобы он нашел дорогу и не заплутал в густом лесу. Перед выходом Джейк задержал свой пронзительный глубокий взгляд на девушке, затем вышел и закрыл скрипучую дверь.
Громоздкими тучами овладел ветер, он играл ими как хотел, бросая и швыряя в разные стороны, пока не остановил их и не слепил вместе. В глубине серых гигантов рвалась буря, частицы пара превращались в холодные капли, а затем в маленькие льдинки. Они готовились столкнуться на большой скорости, попутно заряжались энергией, чтобы потом эту энергию воплотить в режущий небо, каскад молний. Пока эту процессию начинал лишь гудящий порывистый ветер, предупреждая о приближающемся природном явлении.
Люси-Джейн даже не замечала предстоящую непогоду, для этих мест это было обыденным делом. Она любила гулять вечерами после дождя, ведь именно в такое время все становилось немного мрачным, но больше загадочным, будто кто-то накладывал на вечер серый фильтр. И иногда, хотелось взять кисть и мазнуть по холсту, запечатлев хотя бы кусочек такого таинственного вечера.
Девушка вдоволь насладилась завтраком и с удивлением заметила, что за долгое время наконец-то почувствовала сытость и удовлетворение от еды. Была ли причина в составе завтрака или в том, кто его приготовил, не понятно. Но ей было странно и неожиданно осознавать, что еда была приготовлена другим человеком, специально для нее. Она довольно улыбнулась и поставила посуду в раковину, стала отмывать губкой жирную тарелку, попутно поливая ее водой из кастрюльки, которая заменяла водопровод.
Мысли вились вокруг одного и того же, они возвращали ее к Джейку. Она представляла его среди высоких густоветвистых елей, как он осторожно идет, пытаясь лишний раз не задеть ногой влажный мох, аккуратно пробираясь сквозь колючие ветви, словно странствующий пилигрим следует исполнять свой священный долг. По телу пробежала теплая волна, когда она вновь поняла, что больше не одинока.
Люси-Джейн закончила мыть посуду характерным встряхиванием мокрых рук в раковину, и перешла в гостиную. Она задумалась над тем, где же будет спать ее новый сожитель. Девушка посмотрела на диван, в углу у которого по-прежнему лежала груда книг, подошла и стала укладывать толстые потрепанные томики под стол. Затем достала из шкафа чистую простыню, запасные одеяло и подушку, и стала застилать их на диван. Почему-то сразу после этого она задалась вопросом, захочет ли вообще Джейк остаться с ней? Но она сразу откинула эти мысли, надеясь и уверяя себя на положительного исход.
За окном послышался первый возглас грома, белая вспышка осветила небо, ветер усилился и стал играть старыми опавшими листьями, тех немногих лиственных деревьев, что блуждали в хвойном лесу. Люси-Джейн решила заварить свежий кедровый чай. Она взяла кедровые орехи, и стала тщательно разминать их в каменной ступке, пока они не стали однородной рыхлой пастой коричневого цвета, которая выделяла светлое терпкое масло. Переложила смесь в кружку и добавила пару листиков душистой мяты и мелиссы. Залила все кипятком и оставила настаиваться.
Девушка села за кухонный стол и достала дневник, быстро найдя нужную страницу она проставила вчерашний и сегодняшний день, цифры на удивление вывелись тонкими и изящными, взамен толстым и черным, которые получались обычно. Под ними она стала писать короткий отзыв о прошедшем дне, ее радостный трепет вылился в глубокую благодарность своему спасителю, в конце она аккуратно подписала: "Меня спас Джейк Хьюз".
Люси-Джейн стала медленно цедить терпкий чай, попутно посматривая в окно. Небо из светло-серого стало черно-синим, злые облака вздувались от находившейся в них энергии, пока проворный ветер не подтолкнул их к началу непогоды, маленькие капельки застучали по серому стеклу, отбивая и задавая ритм начинающейся симфонии.
Моросящий дождь выглядел так, словно большой облачный великан, поливал лес своей огромной лейкой, всякий раз, когда у него было меланхоличное настроение, и судя по частоте дождя, оно у него являлось таковым почти каждый день.
Время миновало полдень, на крыльце послышался быстрый топот. Джейк вбежал в дом, с грохотом закрыл дверь и остался стоять с прижатой к ней спиной. Люси-Джейн вышла из кухни и с неподдельным удивлением взглянула на его взъерошенный и встревоженный вид. Джейк поставил принесенные вещи на пол, откашлялся, и стал нервно перетаскивать сумки ближе к дивану.
— Все хорошо? — спросила обеспокоенно Люси-Джейн.
— Я..я обычно не выхожу в дождь на улицу, — он запустил ладонь в мокрые волосы и взъерошил их.
— Ты не любишь дождь?
— Мне не очень нравится гроза, — отрезал он, не поднимая на нее глаз.
За окном послышался резкий грохот, Джейк слегка дрогнул. Люси-Джейн, едва заметив это, сразу все поняла. В каждой части тела мужчины, даже на расстоянии, чувствовалось сильное напряжение, было видно, что он вел себя совсем не так как раньше, его сковывал страх. Она не могла предположить с чем это связано, но трогать эту тему не стала, и поспешила поскорее заменить ее.
— Вот, я приготовила тебе место, — кивая головой в сторону дивана сказала девушка.
Джейк оторвал свой взгляд от вещей и поднял потерянные глаза на Люси-Джейн.
— Спасибо, — коротко ответил он.
Джейк сел на диван и положил рюкзак на колени. Девушка расположилась рядом, предложила ему выпить чаю, но он отказался. Повисла тишина, неловкая пауза, та самая, тяжелая и давящая, от которой поскорей бы хотелось избавиться.
За окном главенствовала непогода, дождь стал капать еще сильней, порывистый ветер подпевал грохоту грома и сливался с ним в одну холодную композицию. Джейк был сам не свой, прежняя веселость куда-то пропала, и эта внезапная изменчивость удивляла и одновременно пугала Люси-Джейн. Мужчина задумчиво сидел и смотрел в пустоту. Девушке захотелось ему помочь, только она пока не знала как именно.
Джейк открыл свой рюкзак и стал рыться в переднем отсеке, девушка мельком увидела что-то розовое в его преимущественно тусклых вещах, но Джейк закрыл рукой обзор и перешел к другому отделению. Он достал из заднего кармана рюкзака кассетный магнитофон на батарейках, а затем, еще немного порывшись, почти с самого дна вытащил уже довольно затертую каcсету, с гравировкой вместо привычной наклейки. Он начал теребить кассету в руках, поглаживая ее и будто вспоминая что-то очень сокровенное.
Люси-Джейн смотрела сначала на Джейка, потом на магнитофон и в ее голове созревал план, несвойственная ей инициативная идея, которая почему-то очень хотела осуществиться. Так часто бывает, что иногда, человеком завладевает буйная мысль, которая движет им до тех пор, пока она не воплотиться в жизнь, Люси-Джейн испытывала сейчас тоже самое.
Джейк продолжал беспокойно перебирать пальцами по своему сокровищу, он бережно вставил кассету в магнитофон, затем нажал на стершуюся круглую кнопку. Из пыльных динамиков вырвался скрипучий звук, мужчина слегка постучал по крышке магнитофона, скрип пропал, а вместо него полилась манящая плавная мелодия, это была песня "Wicked Game".
По комнате разносились первые ноты, томный бархатный голос обволакивал гостиную. Люси-Джейн решила, что пора действовать. Она медленно, но решительно встала с дивана и остановилась напротив Джейка. Девушка сделала изящный шутливый реверанс, протянула правую руку и посмотрев на мужчину, сказала:
— Уважаемый господин, я была бы чрезвычайно рада, если бы вы согласились быть моим кавалером на этом вечере и порадовали меня танцем, — резко переключившись на тон 19 века, шутливым голосом сказала Люси-Джейн, и сама себе удивилась.
Джейк поднял на нее озадаченные взгляд, его большие глаза были затуманены. Люси-Джейн стала медленно сгибать ладонь на вытянутой руке, подзывая мужчину к действию. План сработал.
— Не смею отказать вам в этом удовольствии, — почти прошептал мужской голос.
Джейк медленно встал, в этот момент за окном послышался вой грозы, он дернулся в его сторону, и тогда Люси-Джейн перехватила его руки. Правую руку она поставила себе на талию, а левую обхватила своей правой ладонью.
Заканчивался первый куплет песни, они начали свой медленный танец. Музыка плавно перетекала по комнате, ноги аккуратно передвигались по полу, тайные взгляды робко встречались. Она смотрела в его глаза, они были глубокого, изумрудного цвета, оттенка темного малахита. Люси-Джейн показалось, что она видит в них его душу, и в данный момент она робела и была совсем не спокойна. Девушке хотелось знать причину, понять, что скрывается за этими зелеными зеркалами.
Дыхание Джейка слегка прервалось, он будто прочитал ее мысли, и неожиданно произнес:
— Мне было 14, когда мы с семьей жили в Эшвилле, в штате Северная Каролина. Наш дом находился рядом с национальным парком, который представлял собой густые, заросшие леса троп и пешеходных маршрутов для любителей природы. Я помню, как пошел в лес, на улице начиналась сильная буря, но разве это может остановить строптивого подростка? Точно нет.
В лесу ветер начал усиливаться, пошел сильный дождь, я как раз заходил в самую чащу. Все случилось быстро, белый свет пронесся по округе, молния ударила в дерево прямо рядом со мной, меня откинуло, очнулся я уже в больнице. Разряд прошел через дерево, врачи сказали, что видимо кто-то наверху любит меня, раз я остался в живых и не получил особых травм. Правда, после этого, в грозу я стараюсь не выходить на улицу, она оставила на мне свой след, и я чувствую его до сих пор...
Люси-Джейн не знала, что ответить на его признание, она ничуть не удивилась ему. Все люди чего-то бояться, и не важно, что это, звук грозы или боязнь высоты. Мы все заложники этого чувства. Но страх рождает храбрость, а храбрость спасение от страха.
— Извини, что я так себя повел, когда вернулся, сразу закрылся и...
— Ты не виноват, что твой страх оказался рядом со мной.
Симфония за окном добралась до кульминационного момента, громовой бас растворялся в свете молний, а буйный дождь все так же четко отбивал ритм. Белая вспышка осветила мрачный лес, запоздавший звук разнесся по небу. Джейк хотел повернуться в сторону окна, но Люси-Джейн мягко взяла его за голову и прикрыла своими ладонями его уши.
— Что ты делаешь? — тихо шепнул он на уровне ее шеи.
— Ставлю тебе правильную линзу, — она повернула его лицо на себя. — Смотри на меня, постарайся абстрагироваться от звука за окном.
Они медленно танцевали, словно трепещущие бабочки отплясывали свой последний танец на пороге мироздания. Люси-Джейн все еще держала его голову, и Джейк посмел себе полюбоваться светлым лицом девушки. Ее серые глаза выражали заботу, а темные брови сделались домиком.
Джейк сам того не замечая провел правой рукой вверх по талии девушки, дошел до тонкой шеи, лица, и коснулся ее левой щеки, на которой бледно горела серая фигурка. Его ладонь обдало приятным жаром. Это действие было сделано не нарочно, просто почему-то, что-то внутри, подтолкнуло так поступить.
Их танец смешивался с грохотом за окном, белые вспышки словно звездные софиты пробирались в гостиную и освещали их, будто двух актеров на воображаемой сцене. Томные покачивание, влево-вправо. Медленные шаги и сплетенные руки. Их дуэт был поистине чист.
Рык грома усилился, но они этого уже не слышали. Даже игривая мелодия, которая где-то там далеко позади или, наоборот, впереди, заканчивала свой последний куплет, уже не звучала для них. Их дыхание соединялось, каждый вдох и выдох звучал теперь плавно, а сердца бились в такт друг друга. Некий симбиоз двух людей, слившихся в одно целое, бескрайнее, живое, ушедшее ненадолго в другой, сказочный мир.
И не было в этом танце никакой неловкости или чего-то непристойного, что хотелось бы забыть, вовсе нет, в этом танце смешивались самые благородные чувства, их общая боль и совместная радость.
Музыка давно закончилась, буря стала утихать, но пара продолжала свой самозабвенный танец. Движения умиротворяли, а касания пробуждали давно забытые желания.
Они забыли, где находились, и унеслись куда-то далеко-далеко, в те места, куда обычно не пускают по одиночку. Эти земли давно ждали возвращения кого-либо, они питались чувствами, настоящими, искренними, теми, что можно ощутить лишь раз в жизни, такими, что повезет испытать только избранным. Забытые земли возрождались из пепла и звали, зазывали их, продолжить начатый путь. Но пятно сомнения вдруг пролилось на этой земле, и посеяло семена раздумий.
Их сознания вернулись обратно в гостиную. Люси-Джейн убрала ладони с лица Джейка. Она отвела взгляд вниз и изобразила поклон, Джейк взял ее руку и его губы мягко коснулись тыльной стороны ладони. Их памятный реквием оставленному одиночеству закончился.
Наступило время, когда морозный весенний вечер постепенно отдавал свои полномочия наступающей, и еще более прохладной ночи. Они вышли подышать свежим воздухом, аромат дождя, как всегда, дурманил. Было холодно и Джейк надел свою красную шапку, кинул взгляд на Люси-Джейн, и с удивлением заметил, что на ее голове была точно такая же.
Он задорно рассмеялся, тронул помпон Люси-Джейн и весело сказал:
— Знаешь, может быть, нас по шапкам отобрали?
Люси-Джейн повернулась к нему, и увидев на его голове красный убор, засмеялась. Джейк впервые услышал ее смех, он был теплым, мягким, звенящим, таким, из-за которого хотелось шутить еще сильнее.
На полянке рядом с хижиной девушка увидела раннюю чернику, это была ее самая любимая ягода, она нагнулась, села на карточки и стала собирать ее в ладошку. Джейк увидел это и стал собирать ягоды себе в рот, но, когда встретился с хмурым взглядом Люси-Джейн, театрально поднял руки вверх, и начал помогать ей.
Они решили посидеть на улице. Напротив хижины кольцом лежали два толстых бревна, Люси-Джейн застелила их, чтобы не намочиться. Джейк соорудил место для костра, положил кружком серые камни, и уложил палена по центру, импровизированным шалашиком. Чиркнул спичкой и положил ее внутрь костра. Пламя медленно разгоралось, лениво обволакивая древесную кору оно поднималось все выше, и заглотив последнее полено, полилось ввысь. Рыжий огонь жаром вспыхнул, обдавая лица Люси-Джейн и Джейка приятным теплом.
Они сели у костра напротив друг друга, над ними ярко светили звезды. Ночные деревья смирно стояли, не смея шелохнутся. Ветра не было совсем, будто бы он так же исчез, как все остальные. В костре приятно похрустывали бревна, голос Джейка, нарушив ночное безмолвие, слился с этим звуком:
— Знаешь, у тебя очень интересное имя, — мужчина начал повторять его медленно и вдумчиво, будто смакуя. — Люси-Джейн...— он слегка улыбнулся и повернулся к девушке, она смотрела на искрящиеся языки пламени, и на ее лице отражались их пляшущие тени.
— У моих родителей был упрямый характер, они никогда не умели уступать друг другу, так получилось и со мной, точнее с моим именем, — она отодвинулась чуть левее от костра, чтобы лучше видеть лицо Джейка.—маме нравилось имя Джейн, хотя скорее всего она просто поддалась новомодным тенденциям того времени, отец же хотел назвать свою дочку Люси, в честь его матери. В конечном итоге они так и не договорились, поэтому у меня такое, двойное имя.
— Если бы у тебя был выбор, какое бы имя ты себе оставила? — спросил он, и взял лежащий рядом термос, разлил в жестяные кружки ароматный крепкий чай, и протянул Люси-Джейн.
— Благодарю, — она положила кружку на колени и стала греть об нее руки. —Если честно, мне всегда намного больше нравилось имя Люси, почему-то оно мне кажется роднее, поэтому, наверное, если выбирать, я бы остановилась на нем.
— Мне тоже нравится это имя, — сказал Джейк и немного смутился, затем добавил. — В смысле, оно правда красивое, мою бабушку тоже звали Люси, наверное поэтому, — он опустил глаза и его лицо приняло выражение, будто он обдумывает что-то очень важное. — Я думаю сейчас самое время чтобы что-нибудь изменить, точнее немного подкорректировать. Что ты скажешь о том, если я буду называть тебя Люси? — он внимательно на нее посмотрел и смахнул рукой упавшие на лоб волосы.
Люси-Джейн эта идея была по душе, она сразу вспомнила, как отец звал ее так в те моменты, когда они валяли дурака, или просто иногда, в шутку, чтобы раззадорить маму.
— Хорошо, я не против, но... — она сделала небольшую паузу. — Это весьма эксклюзивное предложение, поэтому за него нужно чем- то заплатить. Например, ты мне расскажешь что-нибудь о себе, любой факт.
— Любой факт? — произнес озадаченный голос.
— Да, совершенно любой.
— У меня есть много вариантов.
— Ну, допустим, что-то весьма незначительное, но в то же время ценное, самое простое, например, кем ты хотел стать в детстве?
Люси-Джейн отпила чай из кружки, села поудобнее и приняла вид внимательного слушателя.
— Кем я хотел стать в детстве? — повторил он задумчиво ее вопрос. — Сколько я себя помню, я всегда стремился быть как мой отец, я мечтал стать похожим на него, — Джейк запрокинул голову и вспоминая, продолжил. — В юношестве он состоял в экологическом объединении, боролся за сохранение природы, конечно этим делом он занимался не очень долго, когда я родился он выбрал удобрять и растить меня, а не деревья. Отец всегда старался уделять мне свободное время, которое можно было сосчитать по тем немногим минутам, когда он находился дома.
Он работал пожарным, и честно, я никогда не понимал, и всегда удивлялся тому, как он бесстрашно выполняет свою работу. Каждую смену, каждый свой день он отдавался другим людям, спасая их и жертвуя своей жизнью. Это было ничем не оправданное, но такое нужное геройство.
Он всегда повторял мне: "лишь тем, кто страхов своих выше, дано узнать, что жизнь хранит". А я каждый раз слушал его, внимательно слушал, запоминал, хоть и не всегда понимая, о чем он со мной говорит. Некоторые несложные вещи понимаешь лишь взрослым.
Однажды, он не вернулся домой с работы, несчастный случай, бетонная балка рухнула на него, когда он почти вышел из горящего дома.
Мне тогда только исполнилось 16 лет, мы с мамой переехали жить в другой город, — Джейк прервался, залпом выпил горячий напиток. — Вот так вот, это история моего героя, тем, кем я хотел стать, и мечтаю до сих пор.
— Мне очень жаль, прости, что спросила об этом, я не хотела, чтобы ты...
— Все нормально, Люси, — он сделал явный акцент на ее имени, девушка одобрительно кивнула.
Джейк подошел ближе к огню и подкормил его свежим поленом. Пламя радостно зашипело и спокойно зашевелилось. Стало теплее.
— Как думаешь мы единственные кто остался? — задалась давно мучающим ее вопросом Люси.
— Мне очень тяжело в это верить, но боюсь, что да.
Такой категорически не воодушевляющий ответ озадачил девушку. Она вопросительно посмотрела на него.
— Почему ты так думаешь, разве то, что мы нашлись только спустя 5 лет не говорит нам об обратном. Ты не видел ничего странного, когда путешествовал, может были следы других людей?
— Нет... в том то и дело, что я ничего не видел...все...все очень запутанно.
Он быстро сменил тему на другую и подкинул в костер еще одно полено, вытер пот со лба.
Люси не останавливалась, ее голос был взволнован:
— Я думаю мы должны узнать правду, понять, что случилось. Наш долг добраться до истины.
— Нет никакой истины. Истина была распята на кресте 2000 лет назад, и люди сами ее уничтожили, — его голос звучал серьезно и четко, он возбужденно почесал подбородок. — Я...я лишь хочу сказать что, все это не могло произойти просто так, и думаю, почти полностью уверен в том, что в этом виноваты мы сами...люди перестали быть людьми. Я не знаю достойны ли мы узнать истину.
Девушку поражали его слова, она и не знала, что думать, но в то же время, понимала, что соглашается с ними. Люси увидела, как Джейк странно воспринимает эту тему, она не стала сейчас углубляться в нее, не стала препираться рассуждениями, не сейчас, слишком хорош был этот вечер. Тем более утро было всегда мудрее, она позволила этому разговору перетечь в завтрашние владение.
Девушка посмотрела на забинтованную ногу, боли совсем не было, рана начинала затягиваться.
— Когда рана на твоей ноге заживет мы можем съездить на горячие ключи, а по пути остановится в лесу гигантских секвой, что ты на это скажешь? — внезапно предложил Джейк.
— Мне нравится эта идея.
Их разговор шел еще долго, он не касался каких-то сложных или важных тем. Слова, слова, они просто шли, заполняя лес хорошей беседой и счастливыми улыбками людей, которые несколько дней назад не смели и думать о каком-либо разговоре.
Наступила глубокая ночь. С кровати Люси доносился шершавый скрип, девушка ворочалась с одного бока на другой и не могла уснуть. Бессонница у нее случалась редко, обычно это провоцировалось каким-то волнующим событием, которое мозг долго обдумывал, а потому не хотел отключаться. Сейчас она лежала в постели и не понимала причины.
Девушка встала, накинула зеленый фланелевый халат, и на цыпочках вышла из комнаты. На кухне она выпила стакан теплой воды, и не удержалась, положила в рот свежую ягодку. Раскусив эластичную мякоть, черничный сок полился внутрь и Люси запила его еще одним глотком. Напротив столешницы располагалось окно, девушка увидела свое размытое отражение и подошла ближе, пытаясь оттереть с губ фиолетовую краску.
Луна светила в окно и заливала высокие, тянущиеся к небу деревья, своим мертвенно-холодным cветом. Ночь восседала на своем невидимом троне.И не было бы ничего необычного и странного, если бы Люси не заметила легкое движение и тихий хруст в глубине леса. Мягкая, темная тень сочилась и медленно пробиралась сквозь низкорослые ветви еловых деревьев, аккуратно убирая их рукой, чтобы не издать лишний шум.
Люси замерла, не смея шевельнуться, она смотрела на удаляющуюся тень. Взгляд улавливал мельчайшие детали, а слух старательно различал все звуки. Сердце быстро забилось, путаясь в своих ударах. Люси со всех ног кинулась будить Джейка. Cпотыкаясь, врезаясь в темноте, девушка добежала до дивана, дотронулась до шерстяного одеяла, но рука провалилась сквозь него. На диване никого не было.
Секунда, мгновение и мозг собрал факты воедино. Она снова кинулась к окну, стекло запотевало под натиском ее порывистого, взволнованного дыхания. В голове мелькало лишь два слова: "что происходит?"
За окном бледной пеленой светила полная луна, словно озаряя дорогу ночному страннику. Сонные деревья открывали перед ним свой путь. В темном лесу виднелся высокий мужской силуэт. Джейк уходил в лес.
