Глава 12. Бабочки
Мозаика в голове постепенно очерчивалась в нечто конкретное. Я почувствовала в этой девице враждебность вперемешку с неприкрытым интересом, и, по всей видимости, точно угадала спектр эмоций не только себя, но и Картера.
— Она - оборотень? — Спросила я, повернувшись к водителю, ухватывая последние секунды, пока пейзаж в окне не сменился на обочину дороги, усаженную тополями.
— Быстро учишься, — Ответил мне Грейвс, коротко на меня посмотрев, — да, я почувствовал ее, как только мы вышли.
— Так в чём проблема? Вас же много, не так ли?
— Не совсем. В Пост-Фоллсе сейчас одна относительно небольшая стая и около десяти одиночек, но мы всё равно поддерживаем с ними связь по мере необходимости. Я всех их знаю, но загвоздка в том, что всех, кроме неё.
— Внезапно прибившаяся новенькая?
— Скорее нет, чем да. Она была не одна, что лишний раз подтверждает мои мысли о том, что ей здесь не место.
— Наверно.
Я всё ещё не чувствовала себя частью чего-то большего, что происходило в моём родном городке, и не была уверена, что когда-либо окажусь «в своей тарелке». Ощущение хождения по тонкому и опасному краю, такое острое и осязаемое, будто всегда преследовало меня за спиной, и я чувствовала его хриплое липкое дыхание у меня прямо на ухо. Особенно обострилось это после вчерашнего происшествия в лесу. А теперь ещё — неизвестная дама, возникнувшая как из-под земли, только подкрепляла теорию о том, что самое страшное только впереди.
— Картер...
— Да, Из?
Он произнёс эти два слова так приятно ласково, не отвлекаясь от дороги, что мне пришлось лишь поблагодарить вселенную о том, что она не столкнула нас взглядами в очередной раз. Я опустила ресницы, сделав вид, что чересчур сосредоточилась на складке на джинсах и, когда шаткая ширма занятости покачнулась, мне пришлось наладить контакт обратно.
— Как ты оказался замешан во всей этой сверхъестественной чертовщине? Мне всё ещё не понять, почему это происходит именно со мной, со всеми нами. Похоже на какой-то второсортный сериал...
— Это произошло относительно быстро после того, как ты... Как вы уехали. Помнишь фестиваль Спокан, который проводится у нас на реке каждое лето? Я подписался на это дело из-за одногруппников, в частности Лизы и Дейла, ты должна их помнить, они так расхваливали трёхдневный поход с палатками и музыкальные группы, которые приезжали, что не согласиться было бы просто преступлением. Тем более, мне надо было отвлечься, — на этом Картер повернулся ко мне, взглянув на меня с такой колючей грустью, что засосало под ложечкой, — и идея быстро воплотилась в жизнь. Мы правда клёво провели время, вплоть до последнего дня.
— Именно тогда всё изменилось?
— Именно тогда всё изменилось. Закончился второй этап выступлений, был почти рассвет, и большинство уже разбредалось по палаткам, а мне просто захотелось побыть одному. Слишком уж много шума и людей было вокруг, поэтому я побрел в сторону берега, ближе к северному оврагу. До леса я так и не дошёл, но меня это и не спасло. Видимо, я привлёк внимание кого-то из волков — ночи у нас тёмные и холодные, ты сама знаешь, а значит, от меня исходило тепло и запах. Я оказался идеальной добычей, но меня не собирались убивать. Только обратить. Я мучился в страшной агонии почти четверо суток, пока моё тело боролось с тем, что ему предстояло принять. Это было ужасно. Это как кома, сплошной пожар и боль, из которых нет выхода.
Я смотрела, как с каждым словом, слетавшим с губ Грейвса, он на глазах становился старше и досаднее. Ему определённо было безумно сложно это вспоминать, но я должна была знать, что с ним случилось. Это так или иначе имело прямое ко мне отношение, но не являлось главной причиной моего интереса.
Я хотела знать, что упустила и на что его бросила, чтобы потом понять, как сильно была виновата.
Машина незаметно для меня съехала на техническую полосу. Картер затормозил, но машину глушить не стал. Отстегнул ремень, дёрнул ручник на себя, и придвинулся ко мне так близко, что образовалась плотная неловкость, повисшая в воздухе. Однако слишком много подумать я об этом не успела.
Картер приподнял футболку на несколько дюймов от ремня — ровно настолько, чтобы на правом боку открылся вид на рваный огромный укус размером с два моих кулака. Он уже давно зарос, и розовый некогда рубец уже затянулся здоровой светлой кожей, но складывающееся ужасное от себя самого впечатление явно не потерял. Я дотронулась до шрама, про себя отметив, как тяжело вздохнул Грейвс, провела по нему рукой, и тут же спрятала тканью футболки, больше не в силах на это смотреть.
— Меня нашёл твой брат. Да, звучит безумно, но совсем скоро ты всё поймёшь, я просто не могу рассказать всё сразу. Это слишком сложно.
— В смысле не можешь? В смысле Майкл? Как это произошло, Картер?
Мой голос звучал на октаву выше, чем нужно, и из-за замкнутого пространства повышенная интонация стала явно лишней. Но с меня и так хватало шокирующих подробностей, чтобы следить ещё и за этим.
— Потерпи немного, Лайза. Всё очень скоро станет ясно.
И на этом автомобиль снова вернулся на дорогу. Я продолжала до омерзения неприлично таращиться на друга, но это не помогало. Он оставался непреклонным и всё так же смотрел исключительно в лобовое, чем изводил меня ещё больше, но спустя пару поворотов решил-таки продолжить, потянув время, словно следующие слова давались ему особенно сложно.
— Знаешь, что помогло мне не сойти с ума тогда?
Я задала немой вопрос. Он его понял и не заставил ждать с ответом.
— Ты. Я выплыл из этого дерьма только потому, что знал, что если я умру прямо сейчас, то больше никогда не смогу увидеть тебя.
Дальнейшие разговоры были бы излишни. Нужно время, которое, к сожалению, не лечит, но притупляет, помогает ранам затянуться, обрасти стальной бронёй. Нужно было встряхнуться, перестать раскисать, но тягучая неизбежность, раздирающая последние нити надежды, сгущалась над нашими головами как грозовая туча, вот-вот готовая обрушиться ледяным ноябрьским дождём.
Однако во всей этой густой темноте для меня просвечивался тонкий, но яркий и светлый луч.
Теперь я знала, что Картер никогда обо мне не забывал. Он цеплялся за нас даже на балансировании между жизнью и небытием.
Теперь я знала, что вернулась не зря, потому что меня здесь всегда ждали.
Мы не сговариваясь проехали мимо моего дома и оставили его позади в полном молчании, остановившись только на берегу у дамбы, где через несколько минут уже начала заниматься ночь, рассаживая одинокие звёзды на небесной глади. Здесь было куда более прохладно, и я укуталась в его огромный свитер как в мягкие объятия, забравшись на капот. Грейвс устроился рядом со мной, подтянув одну ногу на себя, и мы долго смотрели на горящий пурпурный закат, вдыхая свежий сырой запах реки, сумерек и хвои, пока окончательно не стемнело.
Я не помню, как оказалась в своей постели, а не в протёртом салоне автомобиля, но помню его тихий мурчащий рокот и журчащее какую-то незнакомую мне мелодию радио.
Я не помню, как закончился этот вечер, но помню нежное прикосновение кожи и приглушённый свет.
Я не помню, как Картер покинул мою комнату, но помню след губ на своей щеке.
Это был такой сладкий и почти последний день перед началом самой жуткой черноты.