III: Встреча с Арденом
Румыния. Много лет назад.
Стражи стояли у стен города, наблюдая за побеждёнными. Уставшие и вымотанные, последние представители своего вида, а по большей части это был молодняк, — решили скучковаться, не взирая на непримиримую вражду разных видов. Сейчас у них не было иного выхода, Стражи сильны, и не позволят скрыться никому из них.
Самый старший Страж глянул на группу выживших, и вздохнув произнёс:
— Несмотря на юный возраст каждый из вас бился достойно. Защищая свои семьи. Но война проиграна. А ваши родители погибли. И посему, я предлагаю вам сдаться нам на милость. Взамен пообещаю, — никто больше умрет. Если вы согласитесь с правилами нашего общества.
Кэна проснулась с жуткой мигренью и ощущением будто сама побывала на поле сражения. Во рту стоял привкус крови, в носу – душок смерти. И даже после протяжного контрастного душа и утреннего крепкого кофе, девушка не смогла избавиться от присутствия сна в реальности. Она не собирается забивать себе голову всякой ерундой, — сон есть сон, и не имеет никакого отношения к реальности. Наверное, прочитанное в дневнике произвело на неё неизгладимое впечатление.
Вскоре, Кэна была одета для выхода. Путь ее лежал к особняку Боуи. Во сне она получила подсказку. Отчего-то Кэна чувствовала, что именно там найдёт ответы на свои вопросы.
****
Сон второй
Гаргойлская академия встретила меня холодно. Если не считать Маришки, которая всегда была рядом. Даже, если не физически, она присутствовала в моей жизни так или иначе. Мы списывались с ней через соцсети. Отравляли друг другу настоящие письма и посылки на дни рождения, Рождество и прочие праздники. Я считала ее почти сестрой. А ещё, кажется, Магдалина тоже неплохая. Или по крайней мере производит такое впечатление.
С некоторых пор мне с трудом удаётся выдержать взгляды незнакомцев, а разговоры и подавно.
Первое время я никуда не выходила, лишь занималась подготовкой к новому учебному году на новом неизведанном месте. Удивительно, но, я не пошла исследовать окрестности замка даже на следующий день. Хотя очень хотелось увидеть все при дневном свете. Слишком большая вероятность того, что мне встретится тот странный парень. Он пугал меня. Ребята здесь казались неприветливыми, и даже высокомерными. Может даже, агрессивными. Тестостерон витал в воздухе и на девчачьих этажах, будто мальчишки, становившиеся мужчинами метили свою территорию. Я заметила это в прошлый вторник, когда рискнула выйти из нашей общей комнаты, и поднялась наверх, в поисках удобной точки обзора территории с крыши. Но оказалось, выход на крышу закрыт тяжёлым железным засовом. Это даже не замок. А комнаты мальчиков расположены ниже этажом, и мне пришлось пройти мимо, когда один из студентов крикнул: «Здесь запретная зона для девочек! Брысь отсюда!». Признаться, я испугалась его тона, и убежала, едва переставляя ноги по ступенькам. Больше, я не лезла на крышу.
Обед или ужин Маришка приносила мне на позолоченном подносе в комнату, а завтраком у меня были мюсли и протеиновые батончики, которыми запаслась перед переездом в эту глушь. В нашей комнате стоял мини-холодильник и мини микроволновая печь. Джанин не упоминала, какие здесь неприветливые и холодные люди. И, что мне придётся слишком долго вливаться в общество. В общем-то, в моей старой школе тоже была некая иерархия студентов, но там в разы лучше.
Нет, конечно, и там, я не отличалась особой популярностью, со мной здоровались знакомые, приветствовали после летних или прочих каникул, спрашивая, как дела, и т. д., но на меня хотя бы не косились, как на врага народа. И признаться, мне сложно понять эти взгляды, полные презрения. В стенах Гаргойлской академии витает негативная аура.
— Ирина, пошли гулять.
Маришка только что ворвалась в нашу общую комнату, где я корпела над домашним заданием. Завтра у меня будет первый урок истории, и мне нужно знать все о зарождении Гаргойлской академии: кто ее построил; кому пришла такая идея; и для чего мальчишкам и девчонкам со всего света слетаться именно сюда.
— Давай-давай, хоть познакомишься с моими друзьями.
Оторвавшись от небольшой потрёпанной книги, которую одолжила мне Маришка, я взглянула на подругу со скепсисом. На ее светлых кучерявых волосах (Маришка осветлилась), все ещё лежали не растаявшие снежинки. После смерти отца – я изменилась, и глупо было полагать, что это не отразится на мою социальную жизнь. Я никого не хотела видеть, и знакомиться с новыми людьми сейчас, для меня казалось непреодолимой задачей. Тем более, студенты ГА (здесь и далее данное сокращение будет обозначать Гаргойлская академия), не особо рады мне.
— Шутить вздумала? Ты прекрасно знаешь, как с некоторых пор даются мне новые знакомства, — заявила я, до боли прикусывая губу. Мне жутко страшно выходить на публику, где все снова будут пялиться.
****
Кэна
Глубоко в душе понимая, как она рискует, девушка, приехав в Белвью на такси, — погода была достаточно тёплой, из верхней одежды на ней была кожаная куртка, — Кэна отправилась в ближайшую от особняка кофейню. Кэна вздумала дождаться пока стемнеет, и лишь затем отправиться на территорию. Неважно, что сегодня снова обещают дождь. Ее не остановят погодные условия. Кэне почему-то казалось, что днём особняк необитаем, или закрыт для посещения. Заказав в кофейне большой стакан эспрессо и сладких булочек, — нужно было повысить уровень сахара, дабы искоренить в себе трусость, — Кэна села за парный столик у окна, дожидаться заката. До сумерек оставалось время, а ей не терпелось вновь оказаться внутри старинного мрачного дома. Что бы кто не говорил, от особняка веяло мрачной аурой.
В воздухе кофейни витали ароматы кофе, ванильного сахара и сиропа, преобладая над остальными. За стойкой стояла взбитая блондинка, спортивного телосложения. Наверняка, сила ее удара уложит Кэну насмерть.
Девушка, не обращая внимания, как Кэна стала следить за ней, ходила за стойкой, протирая посуду или приводя в порядок полки с вкуснейшей ароматной выпечкой. При виде них у любого сладкоежки началось бы слюноотделение.
— Ты следишь за мной практически как появилась здесь, — заговорила девушка, даже не глядя в сторону Кэны, все ещё продолжая заниматься своим делом.
Кэна смутилась, и опустив голову, улыбнулась.
— Прости... просто... Не знаю почему, но ты заинтересовала меня.
Не удивлённый, а заинтригованный взгляд блондинки, замер на Кэне.
— Чем же? Я не из этих, — блондинка мило сморщила носик, — из меньшинств.
Кэна смутилась ещё сильней. Поспешила объясниться:
— Нет-нет, ты меня неправильно поняла. Я не... интересуюсь девушками, просто... — не находя слов, Кэна умолкла.
Как она может объяснить этот внезапный интерес к незнакомому человеку, не выставив себя психом?
— Ладно, — ухмыльнулась блондинка, убрав тряпочку для посуды. Уперев обе руки в стойку, она внимательно оглядела посетительницу. На ней была темная одежда, а на голове черноволосый парик со стрижкой ассиметричное каре. Оббери, как сильный представитель своего вида, обладала идеальным нюхом, и могла распознавать чужие запахи на чужом теле. Эта девушка пахла иначе, чем волосы на ее голове.
— Давай познакомимся, может по ходу общения разберёмся. Ты не против? — получив от посетительницы согласный едва заметный кивок, Оббери схватила с нижней полки, за стойкой, бутыль открытого виски и два стакана.
Со стуком поставила все перед незнакомкой, а сама села напротив. — Я – Оббери Пакстон.
Кэна разглядела Оббери очень быстро: светло-пшеничные густые волосы, не видевшие рук профессионала, опускались чуть ниже плеч. Небольшой нос был проколот слева. Светло-голубые глаза обрамляли темные, — скорее всего из-за нанесённой туши, — ресницы. Вокруг них складывались небольшие мимические морщинки. И все же, сложно было угадать возраст Пакстон. Она показалась Кэне вполне симпатичной, невзирая на грубые черты.
— Кэна Мокану, — представилась Кэна, в последнюю секунду решив соврать о своей фамилии. И, так как вариантов в голове всплыло немного, она выбрала первый из двух.
Фух!
— О-о, — протянула Оббери, разливая виски по двум стакан, не замечая, как зажмурилась брюнетка, — так ты – румынка.
Черт! — мысленно поморщилась Кэна, открывая серо-зелёные глаза. — Вряд ли я похожа на румынов. Но...
— Я не знаю, — быстро отозвалась она, прерывая эту тему. — Отец никогда не рассказывал о прошлом. Так ты – владелица кофейни? — догадалась Кэна из-за необузданного прямолинейного характера новой знакомой, и для убедительности, в том что заинтересована заведением, а вовсе не Пакстон, и скрыть румянец на щеках от наглой лжи, Кэна осмотрела полупустое помещение. Посетители уходили, расправившись и расплатившись за свой заказ. В отличие от неё, никто не ждал наступления темноты.
Кэна ещё раз взглянула на Оббери. Девушка производила впечатление доброго человека. Не без своих тараканов, конечно, и все же, Оббери была приветлива с ней. Грубая, прямолинейная, смелая. А она, - Кэна, так бессовестно солгала потенциальной подруге. Они могли бы подружиться.
Кэна провела в обществе Оббери довольно приличное время, до самого закрытия кофейни девушки говорили о разных вещах, о жизни в большом городе и прочих безопасных темах. Кэна рассказала новой подруге о предательстве бывшей, немного о своей учебе, не вдаваясь в подробности, и, о просьбе доктора, написать о редком виде животного. Оббери усмехнулась на последнем, затем став серьёзной ответила:
— Возможно когда-нибудь ты найдёшь свой редкий вид.
После наступления ночи, девушки попрощались, и каждая пошла своей дорогой: Оббери села в небольшую машину и укатила на север, Кэна сделала вид, будто ждёт такси, а после того, как Пакстон отъехала от парковки, сразу направилась на юг. К парку, прилагающему к особняку Боуи. Сердце девушки дико билось в груди. Лёгкий трепет и страх переплелись в единую разноцветную нить. Дождь так и не пошёл. Но небо затянуло облаками, и стало непроницаемо тёмным.
— Пора, — выдохнула Кэна ступив на тропу, ведущую вглубь парка. — Не трусь, Кэна.
Внезапно, кто-то схватил девушку за плечо, а рот зажал ладонью, захватывая Кэну в плен.