Глава 10
Коля сидел, ухмыляясь, за столом, попивая чай с печеньками. Рядом сидел отец семейства, который выпил одним залпом весь чай и, закусив печеньем, начал допрос:
– Где ты была сегодня?
– Тебе какое дело? – спросила Карина.
– Как ты смеешь перечить своему парню?!! – встряла в разговор мама, – это неуважение к твоему будущему мужу! Он же, считай твоя будущая семья! Как ты можешь так с ним обращаться.
– Он неуважительно отнёсся ко мне, мама, если ты меня любишь, то должна меня понять. Он...
– Отвечай на вопрос, Карина! – потребовал отец.
– В библиотеке, – ответила Кариночка.
– С кем ты была там? – продолжил допрос Николай.
– С библиотекарем, Татьяной Михайловной.
– И всё?
– И ещё Даней, моим одноклассником.
– Это кто? – спросил отец семейства.
– Уголовник, состоит на учёте в психоневрологическом диспансере, убил своего дядю и помимо этого очень близко тусуются с бандой Мусоргского.
– А ты откуда столько всего знаешь о нём? – поинтересовалась Карина.
– Что вы там делали? – спросила мать, – что ты делала с уголовником?
– Английский. Я объясняла ему грамматику, он сильно отстаёт от других в грамматике. Он попросил позаниматься с ним, я согласилась. Тем более, учительница меня заодно попросила его подтянуть. Вот мы и сидели и занимались.
– Почему ты не рассказала родителям, что он тебя проводил? – спросил Коля, – он тебя и вчера проводил до дома, верно? Почему ты не делишься родителями такой важной информацией?
Карина сглотнула.
– Тебе зачем это знать? – спросила Карина.
– Как ты смеешь так перечить своему парню! – поругала Карину мать, – Коленька заботиться о тебе и о твоём будущем, а ты! Как ты могла вообще идти вместе с этим чудовищем?
– Очень просто. Более того, Коля сам перестал провожать меня. А Даня предложил сделать это, а мне немного страшно ходить одной по улицам нашего города, тем более ночью. Поэтому я и согласилась, чтобы он меня провожал.
– Дура! Дура! – кричал Коля, – КАК ТЫ МОГЛА!
– Это непростительно! – взвыл отец, – это ... Это чудовище!
– Ты ужасно поступила! – закричала мать, схватив Карину за запястье и сжав её так сильно, что Карина сжала зубы, от боли, – какие вообще могут быть оправдания! Ты думаешь о своей репутации и о репутации твоих родителей?!!
– Да вы просто хотите меня выдать замуж за Колю, чтобы его фирма смогла объединиться с нашей! – закричала Карина, – вы меня лишь используете, как товар для заключения сделки, как делали в дореволюционной России с бедными дочками высшего общества. На кой чёрт мне тогда эта учёба и вуз, если я всё равно буду в тени этого эгоиста и манипулятора?!!
– Заткнись, дура! – сжала ещё сильнее руку мать.
– С Даной вы точно также поступили?!! Теперь понятно, почему она сбежала.
– Иди ты к чёрту! – мать швырнула Карину в стенку. Та стукнулась спиной и, потеряв равновесие, шлёпнулась на пол.
– Она умерла! – закричала Карина, – моя старшая сестрёнка, ваша дочь мертва! Она умерла из-за вас! Это вы виноваты! Вы лишили меня близкого человека! Человека, который меня любил, в отличие от вас! Я ненавижу вас! Вы ужасные люди! Даже Дана предпочла умереть, чем жить с вами!
– Заткнись!
Мать замахнулась рукой и дала пощёчину Карине. Та замолчала, сглотнула и продолжила:
– Между прочим, я тоже чуть не умерла от вас. Я попала во вчерашнюю перестрелку. Она настигла меня в тот самый момент, когда я вышла из здания вуза. Тогда я и услышала выстрелы. И знаете, кто меня спас? Даня. Тот самый уголовник спас меня. Он вывел меня из перестрелки и проводил до дома. Пока этот мерзавец, за которого вы хотите меня выдать, потешал своё эго, Даня защищал меня от бандитов. На кой чёрт мне парень, из-за которого мне плохо?!!
– Заткнись, дура! – закричала мама и влепила Карине пощёчину, – ты на весь учебный год наказана! Тебя испортил этот уголовник, но ничего, мы из тебя всю эту дурь выбьем!
Коля встал, отодвинул мать Карины и сказал ей ласково:
– Позвольте мне.
После этого ударил Карину. Мать спокойно села на стул и стала пить чай с отца. Пощёчина за пощёчиной. Коля всё продолжал избивать бедную Карину, которая уже начала плакать. В конце концов он замахнулся кулаком и...
***
Даня этой ночью шарился в архивах, где и благополучно уснул. Михалыч, пришедший разбудить недоумка, застал довольно милую картину, где юный убийца спал сидя на полу, прислонившись к шкафчику с архивами и держа в руках какую-то папку с записями.
– Будь добр, – затормошил Михалыч Даню, – объяснить, что конкретно ты хочешь здесь найти, если всю информацию о Дане Хайбулиной тебе уже предоставили?
Даня проснулся, протёр глаза и посмотрел на Михалыча. Он зевнул и сказал:
– Если честно, было бы неплохо найти хоть какую-то зацепку среди других дел. Я не поверю, если ничего нет. Должно быть... Хоть что-то должно быть здесь... Я не верю, что она так просто умерла... Мне нужно узнать, что с ней случилось... Вдруг Карине тоже грозит опасность.
– Пацан... Может не стоит так себя изводить? Ладно ты себя не любишь, может, родители тебя не любят. Но младшей Хайбулиной ты нужен. Тем более, у неё сейчас не всё в жизни хорошо.
– Что? Ты что-то знаешь? О её семье? Откуда...
– Ну, подробностей я не знаю, но жизнь без старшей сестры и с такими родителями – не сахар.
– У Карины такие ужасные родители?
– Ну, я бы не назвал их ужасными. Они скорее... Бездушные.
– Разве?
– Да, когда я отчитывался о пропаже Даны, на их лице не было ни единой эмоции. Когда я опрашивал их, они говорили лишь нелестные слова, которые никакой родитель не скажет о своём чаде, каким бы это чадо ужасным не было. Они заявили, что Ника общалась с мутными людьми, постоянно прогуливала уроки и занятия, а потом просто решила сбежать. Столько грязи вылила на бедного подростка... И главное, с каким лицом! Спокойным и непоколебимым, словно вещали по телевизору прогноз погоды. Более того, их интонация была такой спокойной и подготовленной, словно они сами свою дочку и закопали! Что вполне возможно, учитывая, что её родители юристы. В общем, странная семейка, поэтому, будь осторожен.
– Они же не могли убить свою дочь...
– Я откуда знаю? Дело закрылось, как только Дану объявили пропавшей без вести. Родители подписали бумажки и всё.
В это в соседней комнате послышался шум. Михалыч дал Дане знак, чтобы он сидел и не вылезал никуда, а сам пошёл проверять, что случилось и кто пришёл.
А это был прапорщик Пивко, которому поручили узнать, куда пропала бедная старушка из ларька. Её семья очень беспокоилась, как и её друзья и соседи. Все говорили, что Татьяна Михайловна – святой человек. И детей любит, и коллег балует, со всеми общий язык находит, никогда никому не перечит. Просто ангел, кто мог навредить бедной старушке? Тем более, что у неё и наследства особо нет, всё, что могла, уже дочке и её семье отдала, а та даже уговаривала свою мать оставить часть вещей. Им же столько не нужно, а Татьяне Михайловне тоже нужно жить.
Пивко вспомнил допрос бухгалтера, который заведовал ларьками в округе:
– Не являлась на работу? – спросил он, сидя за столом у женщины-бухгалтера, которая вела отчёт о всех торговых точках на районе.
– Нет, не являлась, – ответила она, заполняя параллельно какой-то отчёт, – на звонки не отвечает ни мне, ни другим членами семьи.
– Когда вы общались в последнее время с ней?
– Дайте подумать... Если вы про личные встречи, то месяца два назад. Помогала оформлять больничный. Если про звонки, то звонила, когда она не вышла на работу. Так и не дозвонилась.
– Ничего подозрительного не видели? Не происходило ничего из рода выходящего?
– Нет, ничего такого не было, простите.
– Если что-то вспомните, вот мой телефон, позвоните, пожалуйста и скажите. Либо можете в участок зайти. Скажите, что пришли к прапорщику Пивко. Хорошо?
– Хорошо.
Даже когда следователь ушёл, бухгалтер продолжила что-то печатать и сверять. Видимо, исчезновение продавщицы ларька и приход полиции её не сильно волновало. Ей нужно было справиться с бумажками и найти замену Татьяне Михайловне.
Следователь вышел из здания и направился в участок. Несмотря на отсутствие сопротивление допрашиваемых людей, дело всё равно шло медленно. Зацепок было мало, и те вели не туда, куда надо, что его сильно пугало. Ему нужно было решить это дело до того, как кто-то пострадает.
Вот и сейчас он стоял около архива в надежде, что найдёт там хоть крупицу какой-то информации о следствии. Хоть что-то, чтобы прапорщик смог вовремя найти бедную старушку.
– Доброе утро, товарищ Михалыч! – поздоровался Пивко.
– Доброе утро, – ответил, немного кряхтя Михалыч.
– Не простыли ли?
– Нет, отнюдь, нет. Всё хорошо. Просто пыльно.
– Ясно, ну, здоровья вам.
– И вам, тебе помочь с архивом?
– Да, хотел взглянуть, если ли у кого-то близкого с Татьяной Михайловной здесь дело.
– А... Ясно, зацепки ищешь?
– Да... Да вот всё никак не найду. Бред какой-то! Мотива нет ни у кого. В семье идиллия. Все деньги дочке с внучкой посылает, хоть они и отказываются. И соседи на неё не жалуются, даже наоборот, холят и лелеют! Да кому вообще может понадобиться старушку похищать? Или, не дай бог, убивать?
– Причина не всегда лежит на поверхности. Но, даже если не раскроешь, не бери всё на себя. Здесь много чего не раскрыто и по сей день. В этих архивах немало замороженных дел, которые, может, никогда не будут раскрыты. Вот что, подберу я для тебя дела в архиве, а ты пойди ещё что-то поделай.
– Да там ничем больше заниматься... Уже всех расспросили, кого могли.
– Тогда отдохни. Выпей чаю и посмотри на собранные улики. Я пойду пока твои архивы соберу.
После этих слов Михалыч взял папку с отчётом у прапорщика и ушёл в архив, где за шкафом с архивом от глаз прапорщика прятался Даня. Михалыч его заметил не сразу, видно, малец привык прятаться от чужих глаз при любой опасности. Поэтому старому полицейскому пришлось походить по архиву минут десять перед тем, как заметить этого мальца. Годами приобретённый опыт поиска заложников и жертв в здании, естественно, помогли ему в этом.
– Свои! – прошептал Михалыч, увидев Даньку, – чужих тут нет, успокойся.
Даня расслабился, но маниакальная улыбка, которую он постоянно носил на лице, словно маска, даже и не думала спадать.
– Ей богу, сделай лицо попроще, – сказал Михалыч, – вот, ознакомься.
Даня взял дело и пролистал. Женщина, лет шестидесяти, продавщица в ларьке, исчезла XX.XX.ХХ. На звонки не отвечает, родственники беспокоятся, на связь с работодателем не выходит. В квартире не появлялась, вещи на месте.
По мере чтения дела и ознакомления с уликами у Дани округлялись глаза и начинал стекать холодный пот со лба. Ему показалось это преступление максимально знакомым. Он даже знал, что произойдёт дальше.
– Ну-с, будешь помогать с подборкой отчётов? – спросил Михалыч.
– Сейчас! – ответил Даня, встав и бросившись к шкафчикам с отчётами. Он знал все фамилии, все имена и отчества наизусть. Знал все детали, все даты рождения, всё-всё-всё, что он могу знать, как сообщник, коим он себя окрестил.
Достав около двадцати папок, Даня осторожно их сложил по последовательности от старого, до свежего преступления. Отдав стопку Михалыча он вздохнул.
– Это всё его рук дело? – спросил Михалыч.
– Да, все его, – коротко ответил Даня. Он осторожно сел на пол и прислонился к шкафу.
– Ты чего?
– Голова кружится. И тошнит.
– Так, сейчас в каморку тебя отведу. Только с этим прапорщиком разберусь. Тебя накормить надо и спать уложить. Достаточно на сегодня архива. Завтра в школу, забыл?
– Нет, не забыл.
– Тогда не дави так на себя.
– Подожди, который час?
– Почти полночь, а что?
– Чёрт! Я же опаздываю!
– Тихо, сиди! Сейчас я этого прапорщика выпровожу, и ты побежишь по своим делам.
***
Новый день начался с того, что Карина проснулась от своего будильника. Она тотчас его выключила. Из-за происшествия прошлой ночью она совсем забыла, что они должны были встретиться с Даней. Ей было очень сейчас плохо, особенно от осознания того, что Данька скорее всего ждал её под домом хотя бы час на холоде.
«Надеюсь, он не заболел, – подумала Карина, – надеюсь, с ним всё будет хорошо... Как же плохо... Всё болит... Спать хочется... А ведь Даня...»
Карина начала плакать. Ей хотелось лечь спать снова и не пойти в школу. Родителям плевать! Зачем ей вообще заканчивать школу, поступать в вуз, если в конце концов она нужна только для одного, чтобы её выдать замуж за Колю. Карина укрылась одеялом и начала тихо плакать.
Но внезапно одеяло кто-то схватил и резко дёрнул. Одеяло слетело с Карины. Та обернулась. Это было её мать, которая тотчас дала ей пощёчину и заявила:
– Я из-за тебя, сволочь, всю ночь не спала! Не ценишь ты меня и не жалеешь! Я для тебя всё! А ты! Ты! А ну быстро встала и пошла завтракать!
Карина, одетая в пижаму, пошла кушать. Ела она неохотно. Родители всё также смотрели на неё яростно, словно хотели морально и психологически надавить на неё, сломать её. А она просто сидела и не обращала на них внимание. Ей было очень плохо. Она устала, не выспалась, всю ночь плакала, а ещё у неё от семейных побоев болело всё тело.
На улице её уже ждал Коля. Он всю дорогу говорил, какая она плохая, раз проводит слишком много времени с этим малолетним преступником и совсем не уделяет времени ему, своему парню. Николай запретил ей общаться с ним или подходить к нему. Сказал, что она всё должна докладывать до родителей.
Карине было плевать. Она просто шла, шатаясь из стороны в сторону. Ей было больно идти, она вся тряслась. И она очень сильно хотела спать.
– Ты бы с ним ещё на свидание сходила! – порицал Николай бедную Кариночку, – как ты смеешь вообще с ним куда-либо ходить!
– Ты сами меня бросил и не провожал, – сказала Карина, – я же уже говорила. Да и ты только и делаешь, что провожаешь меня откуда-то куда-либо.
– Потому что я занятой человек! – ответил Коля, – ты должна это знать! У меня на уме всякие важные вещи, например...
И тотчас снова погрузился в размышления от того, как стыдно должно быть Карине, но она его не слышала. Она думала о Дане. Бедный Данечка... Он её так долго ждал на холоде... Кариночка так хотела сейчас оказаться в его объятиях, чтобы он её гладил и говорил, что всё будет хорошо, что он её защитит. Как же ей хотелось сейчас быть рядом с ним. Но, ничего, в школе они точно встретятся.
– Эй! Ты меня слышишь?!! – заорал Коля.
Они оба были уже на совке у школы, где, несмотря на холод, школьники стояли группами и весело общались. Но, увидев разгневанного Колю, они обернулись и стали наблюдать за происходящем.
– А? – отозвалась Карина, которая только-только пришла в себя.
– Ты ничего не слушала?!! – разгневался Коля, – да как ты можешь! Растяпа! Я на тебя тут время трачу, а ты не слушаешь?!! Да что с тобой не так?!!
– Если не нравлюсь – не встречайся.
– Что ты сказала?!
– Что слышал. Тебе на меня плевать!
– Это всё этот уголовник! Он тебе запудрил мозги! Ну, ничего! Я с ним побеседую!
– Коля! – услышала Карина где-то сзади, – что здесь происходит?
Карина повернула голову и увидела Свету. Она стояла в своём обычном одеянии. Чёрная, короткая не по погоде юбка, которая еле-еле годилась по школьному уставу для униформы, а также в блузку и пиджак. Сверху красовалась шуба, подол которой, на удивление, был ниже несчастной юбки. Ноги укрывали от холода лишь капроновые колготки, которые заботливая мама чуть ли не силой надела на Свету. Словом, одета была она не по погоде, а по стилю.
– Ты её привёл? – спросила Света, не обращая внимание на Карину, – отлично, тогда я её возьму и отведу в класс. Пойдём, Кариночка.
– Почему ты меня ведёшь в класс? – спросила удивлённо Карина, – где ты вообще пропадал всю неделю? Да и ты никогда не встречала меня, да и я сама знаю, где сейчас у нас урок.
– Солнышко, твои родители попросили меня, твою лучшую подругу, присмотреть за тобой. Кто знает, что ты учудишь, особенно после общения с этим чудовищем. Нашла себе компанию! Ну, пойдём.
Света взяла Карину за руку и, так резко дёрнув руку, что она, потеряв равновесие, чуть не рухнула на землю полностью. Света, заметив, как её солнышко споткнулась о воздух, лишь прошептала «Корова» и повела в школьное здание.
В классе Света усадила Кариночку на её место на первом ряду справа. Вика с Никой уже сидели за партой сзади, и они были очень удивлены, увидев Свету.
– Света? Это ты? Где ты была? – спросила Ника.
– Тебя так давно не было... Что-то случилось? – побеспокоилась Вика.
– Тц! Да, всё из-за Карины! Это всё ты и твой английский! – закричала Света.
– Но ты же сама виновата... – запротестовала Вика.
– Да, ты сама не сделала задание, – вступилась за Карину Ника, – а Кариночка не обязана тебе предоставлять готовое домашнее задание.
– Она между прочим чуть ли не каждый день ходит на дополнительные занятия в вузе, – продолжила Вика, – а ты только по клубам ходишь.
– Заткнитесь! – разозлилась Света, – она изменила своему парню, Коле.
– Коля сам расторг их отношения, – объяснила Вика.
– Он сам вёл себя, как сволочь, сам и виноват, – заявила Ника, – ни один парень бы не позволили себе так низко опускаться, как Коля.
– Карина, повторяй домашнюю работу. Ты ведь сделала её?
Карина достала тетрадь, которую тотчас выхватила Света и в наглую, у всех на виду, стала переписывать её содержимое, аргументируя тем, что таким образом «проверяет её».
***
Южане были самой отбитой группировкой в городе. Было много бандитских группировок, по слухам, какие-то крышевала администрация и милиция. Та же группировка «Кармен», чей шеф был никто иной, как Мусоргский, крышевал человек в администрации, отвечающий за просвещение города. Он нередко заглядывал в ресторан Модеста и те пропускали бокал другой, философствуя о великом. Из-за этого, словом, «Весенний ландыш» участвовал во многих корпоративных мероприятиях, а Мусоргский вместе с Дудкой и другими бандитами-музыкантами даже играли в оркестре консерватории.
Но кто же крышевал Южан? Почему они чувствовали свою безнаказанность в городе, будто им всё дозволено. Всё дело в том, что их крышевал директор юридической компании, никто иной как Тимур Денисович Хайбулин, отец Даны Хайбулиной и Карины Хайбулиной.
И он очень хорошо знал своё дело. На дворе девяностые. Девять лет назад развалился советский союз, государство пустило всё на самотёк из-за чего появился дефеицит всего нужно и переизбыток всего ненужного. Кто-то пытался бороться, кто-то впал в отчаяние, а кто-то приспособился. Так и Тимур приспособился. Он закончил юридический вуз в Москве, а потом вернулся в родной город, где и женился. Тимур был близок с судебной системой города, они вместе парились в бане и часто выпивали, поэтому они спокойно договаривались по нужным делам. Приобретая услугу в его юридической компании, вы, по сути, подкупали саму судебную систему и обеспечивали себе свободу или хотя бы смягчение.
Но как не прогореть бизнесу в девяностые? Очень просто! Нужна была бандитская группировка, которая будет делать всё грязную работу, так ещё и защищать себя будет. Все благополучные бизнесы в девяностые выживали исключительно из-за того, что у них под боком были бандитские группировки. Без них вылезти со своим товаром или услугой было глупо и неконкурентноспособно.
Но Тимуру, помимо своей юридической компании, хотелось заполучить ещё одну компанию. Она тоже занималась юриспруденцией, однако у неё было немного другой профиль, а Тимуру очень хотелось расширить свои территории влияния. Поэтому и нужно было выдать замуж свою дочь, у него как раз их было две.
Карина всё ещё по его планам должна была выйти замуж за Николая Ярыгина, но вот старшая, Дана нагло ослушалась его и сбежала куда-то. А сейчас и его младшая решила последовать её примеру, но ничего, он найдёт эту старшую дуру и накажет. Но пока что он поймал её ухажёра.
Ванька-Встанька или Иван Иванович Иванов сразу приглянулся Дане. Они вместе учились и хотели поступить на юридический. Но после того, как Тимур Хайбулин узнал, что дочь не желает выйти замуж за старшего Ярыгина, он взбунтовался и запер её. Но каким-то образом она сбежала. И сейчас перед ним причина её побега и провала его плану. Если бы не Ваня, у Тимура уже было бы две компании.
– Где Дана? – допрашивал Хайбулин Ивана.
Тот сидел весь побитый. Примерно также выглядел Даня, когда Карина нашла его на улице, только хуже. Синяки, раны, выбитый зуб – одним словом, его явно долго избивали. Его облили холодной водой, чтобы он пришёл в себя. Ваня поднял голову и посмотрел в глаза Тимуру.
– Её больше нет, – прошептал через зубы он, – из-за вас.