I. The Right Life.
"Пак Бонхван – не тот, за кого себя выдавал. Скандальное разоблачение владельца WHD!"
"Видео от Янг Ён, работающей у Пак Бонхвана, взорвало интернет"
"Ужасы WHD. Видео 18+"
"Достойны ли ведьмы и колдуны такого обращения?"
"Пак Бонхван владел заводами про производству опасных наркотиков для оборотней и вампиров. Ведется расследование"
"Чон Чонгук официально выступил в поддержку ведьм и колдунов, призывая обращаться к ним с тем же уважением, с каким люди обращаются к вампирам и оборотням"
"Социальные сети разрываются от чистосердечных признаний ведьм и колдунов под хэштегом #wearewitches"
"Социальный опрос показал, что больше всего в поддержку ведьм и колдунов выступают вампиры и оборотни"
"Главный режиссер Сеульского театра мюзиклов оказался колдуном! Эксплозивное интервью с Чхве Сонву!"
"Общество просит разработать отдельные законы, позволяющие ведьмам и колдунам жить на одном социальном уровне с людьми, оборотнями и вампирами"
"Протесты против принятия ведьм и колдунов как полноправных членов общества"
"Что будет, если закон примут? Ответы экспертов"
"Ведьмы и колдуны: правда и ложь"
///
Тыковка
Прости но мы не сможем приехать
У Минхо температура под 39...
он будет очень рад если ты приедешь после
прости
Вонючка
всё в порядке
главное чтобы он поправился!
обязательно заскочу после
и
ничего страшного
как-нибудь я всё равно еще раз сыграю
Тыковка
будем тебя ждать
Поклон. Аплодисменты. Свисты. Цветы.
Хани довольна. Она безумно довольна собственной игрой, собственным исполнением Марии Магдолины. Несмотря на то, что у неё мало песен, мало сцен – она всё равно счастлива, ведь мечта сбылась.
Жаль, что не было ни Чонгука, ни Минхо. Даже тетя Сонми не смогла приехать.
Хани со всех сил пыталась не грустить, хотя и было ужасно сложно. Минхо ведь не виноват, что заболел. Здоровье мальчика намного важнее, чем какое-то там выступление. Нет, правда, Хани очень старалась не выпускать на волю эмоции по разным причинам.
Переодевается в джинсовые шорты с высокой посадкой, белую футболку и кеды. Начало октября непривычно жаркое. Хотя бы по ночам можно выдохнуть и насладиться осенней прохладой.
Прощается с труппой, садится в Мицубиши и выезжает на дорогу. Включает радио, чтобы хоть как-то отвлечься. Ненавязчивая попса обрывается практически сразу же, пуская в эфир ведущих.
— Всем привет! С Вами Ваш старый добрый друг Кёнду...
— ...и Вонхо! Сегодня пятница, а значит многие из вас уже едут домой с мыслями о вкусном ужине...
— ...или в бар. Почему сразу домой? А вдруг нас слушают одиночки?
— Ладно-ладно, согласен. В любом случае, куда бы вы там не ехали – мы введем вас в курс дела менее, чем за десять минут. Всегда нужно быть в курсе последних новостей, особенно сейчас, когда в мире происходят такие кардинальные изменения. Верно, Кёнду?
— Не могу не согласиться. Представляешь, я позавчера узнал, что моя одноклассница оказалась ведьмой. Всю жизнь скрывала, ведь боялась, что... её будут бояться. Или сдадут WHD.
— Понимаю. Среди моих друзей тоже оказался колдун. Я никогда бы не подумал, что он обладает магией, а оказалось, что он может вылечить сломанную ногу за минуту! Каждый день кто-то новый говорит правду о себе, и это... восхищает.
— Верно. Но не все такие, как мы с тобой. Многие жалуются, ведь... как так? Ведьмы и колдуны?! Среди нас?! Многие всё еще не могут согласиться с тем фактом, что теперь, кроме оборотней и вампиров, людей будут окружать еще и ведьмы с колдунами.
— Да-да. Но... правительство все равно делает шаги, чтобы позволить им жить среди нас. Например, сегодня министерство защиты окружающей среды и природы выпустили закон, запрещающий ведьмам и колдунам менять погоду, когда им вздумается. Там целый документ, с которым необходимо ознакомиться, ведь, если, например, ведьма спровоцировала дождь из-за сильных эмоций, то обвинения снимутся.
— Но как она сможет доказать, что это произошло из-за нестабильного эмоционального состояния?
— Вот как раз для этого и нужно полностью прочитать документ, Кёнду.
— Согласен. Насколько я помню, то уже появляются знахари, которые занимаются здоровьем ведьм и колдунов.
— Да-да. Точно так же, как и появлялись врачи, специализирующиеся на здоровье оборотня или вампира. Прогресс идет, мы понемногу начинаем видеть изменения, но они слишком медленные.
— Но сколько уже сделано! Совсем скоро будут открываться школы для ведьм и колдунов. Насколько я знаю, то та самая Янг Ён, которая опубликовала видео, очень активно занимается системой образования себе подобных. Как раз сегодня она объявила, что первая школа откроется на месте WHD, который заключенные и страдающие там ведьмы уничтожили в мгновение ока.
— Прекрасная новость. Я считаю, что образование должно быть превыше всего. Ведьма ведь может не знать своих пределов, нужен учитель. Очень жду открытия. Кстати, в эти выходные министерство обороны собирается высветить свои требование, по которым готово принять ведьм и колдунов. Говорят, они будут очень жестоки.
— Потому что боятся. Есть риск, что... несмотря на свободу ведьм, они всё равно будут ограничены.
— Будем надеяться на лучшее. Но, одно я могу сказать точно – последние новости просто трубят о хороших делах со стороны ведьм и колдунов. Кто-то предотвратит аварию, кто-то поможет потушить пожар, кто-то вылечит бессонницу, кто-то найдет потерявшегося ребенка. Я просто не успеваю читать.
— Социальные сети вообще неустанно кричат о "чудесах", которые происходят благодаря ведьмам и колдунам! Стоит вспомнить северное сияние два месяца назад, причем оно было как раз тогда, когда умер Пак Бонхван. Столько теорий! Говорят, что это был знак свыше.
— Но врачи утверждают, что был обыкновенный инфаркт. Типичное явление для людей его возраста. Никакого отравления, проклятия – ничего. К тому же, многие закрывают глаза на то, что это могло быть убийство. Учитывая, что он сделал.
— Сразу же вспоминаю публикацию одного частного детективного агентства. Столько доказательств, документов, столько фотографий. Никогда бы подумать не мог, что он убил жену Чон Чонгука.
— Вся Корея была поражена новостью. Сам Чон Чонгук подтвердил, что нанял частных детективов, дабы помочь в расследовании. Я очень рад, что смогли найти виновного, и... судя по всему, сами небеса наказали его за такое деяние.
— Не будем о грустном! Перейдем к другим, более хорошим новостям. Совсем недавно, Южная Корея заключила контракт с Соединенными Штатами Америки в поставке...
Хани переключает станцию и, как бы иронично не было, она попадает на символичную New World Coming от Касс Эллиот. Решает оставить, пока проверяет по навигатору, сколько еще осталось до супермаркета.
Прошло всего два месяца с тех пор, как она убила Пак Бонхвана, а в мире уже столько всего поменялось. Ведьмы не молчат, колдуны действуют. Все, наконец-то, поняли, что имеют полное право сосуществовать с другими народами, несмотря на свою подпорченную репутацию благодаря сказкам и, в целом, людям. У вампиров с оборотнями была очень похожая ситуация, и если они смогли добиться свободы, то чем ведьмы с колдунами хуже?
Хани паркует машину, заходит в магазин и начинает набирать всего, что хоть как-то поможет Минхо. Сладкое, полезное, здоровое – всё. Думает над лекарствами и решает зайти в аптеку рядом. Чонгук знает, как ухаживать за больным ребенком, но... мало ли.
Возвращается в Мицубиши, вновь выезжает, включает радио и теперь там играет не менее приятное I Ran (So Far Away) от, кажется, A Flock of Seagulls. Трудно сдержаться и она начинает подпевать, периодически стукая по рулю.
Телефон вибрирует. Проверяет сообщение только когда тормозит на красный.
Тыковка
ты приедешь?
Вонючка
уже выехала с супермаркета
Минхо нормально себя чувствует? Может ему лучше поспать?
Тыковка
нормально
не переживай
я дал ему жаропонижающее
Вонючка
хорошо
буду минут через двадцать если не застряну в пробке
Тыковка
ок
ждем
Хани вздыхает и кидает телефон на пассажирское.
Казалось бы – всё решено. Но... как-то так получилось, что за целых долбанных два месяца они с Чонгуком так нормально и не поговорили касательно... их ситуации.
Первое, что останавливало – работа. Чонгук всерьез вернулся в компанию, а после официального оглашения своей поддержки ведьмам и колдунам на него навалились всевозможные издания, требуя выйти на интервью. Когда же весь мир узнал, что Пак Бонхван – убийца его жены, то у него было еще больше звонков. Бедный Намджун не успевал составлять план встреч, а ему было необходимо еще и заниматься продажами и производством.
Хани же занялась театром, а затем и учебой. Янг Ён сама связалась с ней, встретилась, предлагая стать личным учителем, дабы Хани смогла лучше освоить собственную силу и возможности. Она предоставила столько книг, столько знаний, а еще показала столько всего нового, чего нельзя было узнать ни с каких странниц или форумов.
Янг Ён была великолепной. Выглядела так молодо, но ей на самом деле почти сотня лет. Попала под прицел Бонхвана и не смогла сбежать, но смогла узнать, что Чонгук занимается расследованием чуть ли не с момента смерти Лиа, и решила помочь. Она не подозревала, что из этого что-то получится, а уж тем более не знала, что с ним будет Хани – невероятно мощный потомок древних ведьм.
Сейчас у Хани с силой всё, более-менее, стабильно. Больше никаких гроз или дождей, никакого северного сияния и стада кошек за углом. Не читает людей, не влияет на их эмоции. По сути, держит всё в пределах нормы, и когда тренируется с Янг Ён, то позволяет себе полностью раскрыться.
Голос исчез, сны без монстров, а те древние, которые проводили шабаш, больше не появлялись, и вряд ли вообще появятся. Периодически, она их вспоминает с необыкновенным теплом, жалея, что встреча с ними была уникальной и, к сожалению, неповторимой.
Происходило слишком много всего, и как бы Хани не хотела поговорить с Чонгуком, у них просто не было возможности. К тому же, сначала нужно узнать мнение Минхо, ведь... у него может быть непредсказуемая реакция, как было тогда, когда Хани показала ему свои черные руки и глаза.
Честно признать, она ожидала всего, чего угодно, но не:
— Ты как Алая Ведьма!!!
Да, восторга. Минхо был поражен тем, что увидел. Он просил показать, на что Хани еще способна, и когда на его глазах пасмурная погода превратилась в солнечную, он с открытым ртом смотрел то на небо, то на свою няню, не в силах подобрать слов.
Минхо не оставлял в покое первую неделю. Он был необычайно рад, что его няня оказалась ведьмой, и это... радовало и саму Хани, ведь она очень боялась, что он попросит Чонгука избавиться от неё. Но... всё было хорошо. Даже более, чем хорошо.
Благодаря своему обучению, она смогла показать ему намного больше, чем сама ожидала. Оказывается, ведьмы могут воспроизводить огонь, воду и, если очень постараться, лед. Тогда Минхо попросил наколдовать огня в камине, и когда Хани выполнила его просьбу, он задумчиво сказал:
— Хм... то есть, мы можем повторить сцену из Звездных Войн?
Чонгук запретил.
Чонгук не был против, что Хани показывает столько чудес его сыну, но ему было немного обидно, что теперь Минхо не считает его таким крутым и сильным. Теперь он без ума от способностей Хани, и хочет проводить с ней еще больше времени.
Даже когда больной.
Хани паркуется возле ауди Чонгука. Спустя столько лет, он начал вывозить на прогулку все те машины, что торчали в его гараже. Пыльные и заброшенные, но крутые и быстрые. К сожалению, он отказывается повторить тот форсажный заезд, когда Хани впервые потеряла контроль – говорит, что опасно, но Хани говорит, что он зануда.
Выходит с машины, достает покупки с багажника, закрывает и ставит на сигнализацию.
Свет горит только в гостиной, но Хани чувствует странные запахи свежеприготовленной еды. Разве Чонгук знает, как готовить хоть что-то? Пахнет, как в пиццерии... или бургерной. Больной Минхо воспользовался положением и выпросил вредную еду?
Достает ключи, открывает, но как только нога переступает порог дома...
— СЮРПРИЗ!
— КАКОГО ХРЕНА??!!
Подпрыгивает от испуга, хватается за сердце и чуть не падает, потому что, блять, вот этого она точно не ожидала!!!
Вся труппа, включая Хосока, улыбаются, держа в руках воздушные шарики. Юнги, Хёрим, даже Тэхен с Чимином, Намджун и тетя Сонми. Впереди стоит невероятно довольный Чонгук и подозрительно здоровый и свежий Минхо.
Что за...?
— Вы, что, совсем тут сдурели?! Что происходит?!
— Я же говорил, что я узнаю, когда у тебя День Рождения, — скрещивая руки на груди, говорит Чонгук.
— Ну так, гений, оно не сегодня. Оно было еще в августе.
— Я знаю.
— Так какого...???
— Мы не смогли устроить тебе сюрприз тогда, — Минхо делает шаг вперед, спасая папу. — Но я предложил устроить тебе сюрприз сегодня, после твоего выступления.
— На котором мы, кстати, были, — кивает Чонгук.
— И я был! — поднимая руку, кричит Тэхен, пока Хани всё еще не догоняет.
Она хмурится, смотрит на всех, щурится, открывает рот, чтобы отчитать Чонгука и Минхо, но затем просто мотает головой и натягивает улыбку.
— Ладно. Спасибо. Так... получается, вечеринка?
Громче и радостнее всех засвистел Хосок и моментально открыл шампанское.
Тусить – так тусить.
Все сразу же засуетились, включили свет, и Хани увидела, что практически весь дом был украшен праздничными лентами, надписями "Happy Birthday" и тематическими изображениями ведьмы. С колонок заиграли хиты 80-ых (ясно, кто отвечал за музыку), а на кухне был самый настоящий пир.
Но у Хани всё еще были вопросы.
— Вы были там. Вы сидели, и ничего мне не сказали? — смотрит на Чонгука с Минхо, которые настолько похоже смеялись и улыбались, что сложно было заметить разницу.
Два проказника.
— Да. И ты была невероятная, — говорит старший Чон, который, кстати, выглядит бесподобно в своей черной рубашке и джинсах.
— Ты была такой классной! Я так сдерживался, чтобы к тебе не подбежать, ведь тогда весь план провалился бы. И ты была такой красивой, а еще мне понравилось, как ты пела! Мы сидели на балкончике, и боялись, что ты нас заметишь, — объясняет Минхо, а затем резко берет за руку и ведет к столу. — Мы кучу всего заказали, пошли!
Сердце наполняется теплом, комфортом и уютом. Маленькая ручка младшего Чона сжимает пальцы так крепко, что явно не хочет отпускать. Он продолжает очень быстро говорить и рассказывать, как всё придумал, и как папа помог ему усовершенствовать задумку.
Хани улыбается, смеется и всем телом ощущает, как же Минхо хочет, чтобы ей всё понравилось, чтобы она со всеми пообщалась, всё попробовала, повеселилась, и его вот вообще не смущает, что он тут единственный ребенок. Наоборот – к нему куда больше внимания, чем к Хани, особенно от актеров труппы, которые души в нем не чают.
— Как мы тебя облапошили, а? — самодовольно говорит уже слегка подвыпивший Хосок. — Ты даже не подозревала!
— Каким образом вы вообще успели сюда добраться раньше меня? — кривится и с недоверием смотрит на заведующего труппы, который настолько быстро сфорганил ей Текилу Санрайз, что Хани даже глазом моргнуть не успела.
— Ну... ты ж там еще заезжала в магазин, да? А мы сразу же сюда и пригнали. Общественный транспорт быстрее, вообще-то, — кивает Хосок, а сам наливает себе джина с тоником.
— Класс. Чувствую себя глупой, — вздыхает Хани, но всё равно делает глоток чисто на автомате, а затем вспоминает, что она, вообще-то, уже очень давно не пила алкоголя.
Ну и похер. Напьется – так напьется. Заслужила!
Это так аура пьяницы Хосока действует, или Хани действительно хочет наклюкаться?
Заведующий труппы начинает рассказывать, как он подгонял всех, чтобы актеры успели собраться и доехать до дома Чонов, а Хани смотрела на него, думая, как она вообще могла переживать, что такой неординарный и творческий оборотень не сможет принять факт того, что она – ведьма?
Хосок тогда был в шоке, да, ведь кроме Хани, оказывается, в их труппе было еще два колдуна, и страшно представить груз на плечах лидера целой группы театралов. Как так? Он столько с ними работает, а узнает лишь сейчас?
Хосок обиделся, но очень быстро простил.
— Блин, танцевать хочу, — говорит оборотень, оставляет стакан и просто уходит, зазывая всех танцевать.
Боже. Чонгук ведь знал, на что он идет, приглашая коллег Хани, да?
Кстати, где он?
Оглядывая толпу, она так и не находит старшего Чона, но находит Юнги, который сидел на диване со слегка скучающим видом, но оживленно общался с тетей Сонми. Ох, им явно было о чем поговорить, учитывая, что вампирша ни разу не была в мастерской. Наверняка спрашивала, как хорошо её приемная дочь справлялась. Юнги же, в свою очередь, скорее всего, пытался узнать что-то о родителях Хани. Можно даже не пытаться прочитать его настрой – всё видно по глазам.
Юнги, наверное, был единственным, кто совершенно спокойно принял факт того, что его бывшая работница оказалась мощной ведьмой.
Хани приехала к нему в мастерскую, он был готов пообщаться. Они зашли к нему в офис, и когда Юнги развернулся, то Хани покрыла свои руки привычной тьмой, ожидая, что оборотень... ну хотя бы дернет бровью, но на его лице было ровным счетом ничего.
Политика такая – ему плевать: оборотень, ведьма, человек или вампир. Для него всегда было важнее, насколько человек может хорошо выполнять свою работу, насколько он честен, порядочен и вежлив. Так что, он просто пожал плечами, но затем поблагодарил, что Хани решилась. Затем, она объяснила, почему прибежала к нему тогда, давно, испугавшись собственной силы, и, когда Юнги услышал, что больше всего его ученица доверяла именно ему, он попытался скрыть нечто, схожее с нежностью и радостью.
Также, он упомянул, что ему стыдно, что он никак не может прийти на выступление к Хани, и тогда она пообещала, что купит ему билет. Судя по всему, он тоже был там, сегодня, но молчал ради сюрприза.
Внезапно, толпа свистит. Почему-то в плейлисте Чонгука оказались AC/DC. Все начали завывать, даже те, кто не танцевали, даже Юнги поднял голову и начал стучать ногой в ритм. Кто-то сделал громче.
Хани улыбалась, облокотившись о кухонную тумбу, не замечая, как допила свой первый коктейль. Некоторые актеры подошли к ней, чтобы поболтать, заодно обновить напитки. Не слушая именинницу, они сделали ей Голубую Лагуну... насколько вообще можно назвать Голубой Лагуной просто залитые в один стакан водку и спрайт. Затем, они заставили выпить с ними, и Хани ну очень трудно было отказаться.
Если честно, ей сложно поверить в то, что она, наконец-то, отдыхает. По-настоящему оттягивается, не думая ни о каком Бонхване, о расследовании, о своей силе, о проблемах. Сейчас у неё просто работа, просто театр, просто дорогие ей люди, и ничего лучше быть не может!
— Ты не перегибаешь?
Ладно, может.
Чонгук ухмыляется, наблюдая за тем, как Хани смеется, чокается с другими актерами и пытается перекричать великолепный, хрипящий голос солиста AC/DC. Алкоголь слишком быстро ударил в голову – еще бы! Столько не пить, а потом баловать себя сразу текилой и водкой, и всё равно, что они разбавленные.
— Сколько хочу, столько и пью.
— Опять потом будешь рыгать мне в унитаз? — ухмыляется Чонгук и медленно попивает то ли виски, то ли коньяк.
У Хани было воздержание не только от алкоголя.
Сразу же вспоминает, что они не целовались уже долгое время, но песня меняется слишком быстро, отвлекая внимание Хани. Не только из-за того, что эта песня играла на кассетной записи отца, но и из-за воспоминаний, как Чонгук пел её в машине, когда они ехали за подарком Минхо.
— Идем!
Она хватает старшего Чона за руку. Он не против. Смеется, оставляет стакан и бежит за Хани, туда, где все танцуют, кричат и поют. Именинницу пропускают в центр, вместе с Чонгуком. Они начинают петь по очереди, чередуясь, и все вокруг подхватывают их, особенно на припеве.
Как раньше и говорилось – ведьмам сложно сдерживать эмоции, когда им слишком хорошо, особенно, когда они под алкоголем, со своим любимым рядом, когда они поют и веселятся, чувствуя невероятное душевное спокойствие, счастье и чуть ли не эйфорию. Поэтому, Хани делится яркостью своих чувств, заражает всех. Два других колдуна из труппы ощущают это, добавляя собственную энергетику, только усиливая эффект.
Они прослушали слишком много песен 80-ых, и Хани видела, как же Чонгук отпускает всё и тоже позволяет себе веселиться. Как давно он вообще слушал свои любимые песни на такой громкости? Никогда?
Удивительно, но Минхо знал почти всё из плейлиста, ему тоже очень нравилось, и, несмотря на позднее время, в нем была куча энергии. К тому же, от него никто не требовал танцевать – он всё еще был увлечен общением с некоторыми членами труппы, трезвыми и такими же по-детски забавными и любопытными, как и сам Минхо. Но Хосока к нему не подпускали, а то еще напугает ребенка своим перегаром.
В какой-то момент, Хани теряет Чонгука. Те самые колдуны тянут выпить еще. Они хоть и опытнее в освоении ведьминской силы, но они всё равно пьянеют, когда чувствуют те самые волны, что и Хани. Неудержимые, мощные, наполняющие по самую макушку.
Что-то наливают, говорят тост в честь всех ведьм и колдунов в мире, и опрокидывают в себя шот самбуки.
Стоп. Самбуки?! Когда Хани может так легко пить самбуку?
Моментально ударяет в голову, настолько сильно, что она чувствует жар в горле, животе, а вот сердце начинает биться в особом ритме, веселом и задорном. Том самом, по которому она так скучала.
— Аккуратнее, на меня не разлейте, пожалуйста.
— Намджу-у-ун! — Хани улыбается, когда видит, как мистер Ким закатывает глаза и достает с холодильника немного крови. — Только не говори мне, что ты не пьешь? Даже за моё здоровье не выпьешь?!
— Мне еще домой ехать и за руль садится, — вздыхает Намджун, но ничуть не раздражается поведению Хани. Ему даже, кажется, любопытно.
— Оставайся на ночевку.
— О-о-о, — он смеется и потягивает кровь через трубочку. — Я бы с радостью, но я люблю спать дома, в собственной кровати.
— Ладно. Тут я с тобой соглашусь.
— Тоже поедешь домой? — он ухмыляется, а Хани с осуждением смотрит на него.
— Знаю я, что ты хочешь. Знаю-знаю, — она тыкает указательным пальцем прямо ему в лицо, но Намджун только начинает еще больше хихикать. — Могу поспорить, что ты мечтаешь о том, когда же мы с Чонгуком станем официальной парой.
— Я знаю, что не долго еще мне ждать.
— В смысле?
— Ох, так в туалет хочется. Пойду я.
— В каком смысле?! Что ты имеешь ввиду под "не долго"?!
Намджун просто разворачивается и не обращает никакого внимания на Хани, которая возмущенно кричит ему вслед.
Как же несправедливо!
Но Хани не может на него долго злиться. Всё-таки, это – Ким Намджун, который взял её на работу, познакомил с Минхо, верил в то, что у них с Чонгуком что-то будет, а после признания, что Хани оказалась ведьмой – пообещал помочь всем, чем сможет, и даже дал контакты некоторых ведьм, которые, правда, живут в Румынии, и добираться до них будет немного проблематично.
Хани знает, что Чонгук ему рассказал абсолютно всё, даже про их первый поцелуй. Интересно, пищал ли Намджун, как малолетняя девочка, или с присущей ему элегантностью проглотил чувства триумфа? Скорее, и то, и другое.
В любом случае, ему всё простительно, но он явно что-то знает.
Чонгук что-то еще планирует? Но что?
Голова Хани сразу же заполняется вовсе не тем, чем надо. Всё-таки, сердце у неё девичье, немного романтичное и до ужаса влюбленное. Одна лишь мысль о том, что Чонгук, возможно, планирует, например, свидание, заставляет её мечтательно улыбнуться.
Интересно, насколько глупо она выглядит со стороны?
— Ну ты хоть немного держи себя в руках, — Хёрим подходит к Хани и встает рядом. — Твой Чонгук вон, — она указывает на вампира, который стоял всё с тем же стаканом, но немного взлохмаченными из-за танцев волосами. Общался с Чимином, у которого в руках тоже был какой-то напиток. — Я так удивилась, когда он мне написал. Знала бы ты, как мне было трудно молчать.
— Ты поэтому так рано уходила на работу и так поздно возвращалась? — ухмыляется Хани и закидывает руку на плечи подруги, крепко прижимая к себе.
Если думать глобально, то Хёрим – единственная хорошая подружка. Всегда может поддержать, всегда готова напиться, если надо, а еще... она невероятно сильно обиделась, когда узнала, что Хани – ведьма. У неё было столько эмоций, она ощущала предательство, ведь... как так?! Они так долго общаются, дружат, столько секретов друг другу рассказывали, а Хани молчала.
Но спустя долгий разговор, Хёрим простила. Она полностью приняла позицию подруги, но взяла с неё обещание, что в следующий раз будет знать одной из первых. И это касается любой новости, включая...
— Ты долго тут будешь стоять и прохлаждаться? Вперед! Взяла, притянула, чмокнула и сказала: "Хочу быть с тобой, давай в постель".
— Хёрим!
Хёрим смеется, закинув голову назад. Заразно так и громко, а Хани краснеет и пытается скинуть всё на алкоголь. Казалось бы, что тут смущаться, Хёрим ведь права, но... как и было сказано.
У Хани сердце девичье.
— Ладно-ладно. Но! Помни. Я. Всё. Узнаю. Первой, — она щурится и смотрит прямо в глаза.
— Хорошо, — бурчит и допивает... когда она вообще успела начать пить очередную Голубую Лагуну?
— О-о-о! Афигительная песня! — она вскидывает руки кверху, а Хани сразу же смотрит на Чонгука.
Нет, это не до луны и обратно, но это тот же исполнитель, и Чонгук тоже это знает, поэтому смотрит в ответ. Красные глаза сверкают, но Хани отвлекается на Хёрим, которая начинает подпевать, требуя, чтобы подруга пела вместе с ней.
Ох, как же сложно.
С одной стороны – так классно! Вечеринка, алкоголь, танцы, песни, лучшее окружение в мире и чудеснейший отдых! С другой стороны – полный дом гостей.
Значит, они не смогут уединиться. К тому же, Минхо еще не спит, а когда пойдет спать, то... ну, Хани уже когда-то просыпалась, когда тетя Сонми приводила мужчину. Такое себе удовольствие, мягко сказать.
Боже, как только начинает об это думать, то становится стыдно.
Может, предложить поехать в отель? Или попросить Хёрим квартиру освободить? Или запереться в ванной?
Столько идей за какую-то секунду. Сердце так бешено стучит только лишь от одной мысли, что у них с Чонгуком может случиться... это. Кошмар! А она не побрита!
Вздрагивает от мурашек по коже. Знает, кто смотрит. Знает, потому что он прекрасно слышит её сердцебиение.
Лучше не поднимать глаза. Если поднимает – может не сдержаться.
— Пс, курить не хочешь?
— Хочу!
— Воу. Вот это энтузиазм! — радостно улыбается Тэхен и достает пачку сигарет с кармана. — Новый табак, ахуительный, могут курить и вампиры, и оборотни, и даже люди. Не дешевые, но качество..., — он пальцами делает типичный итальянский жест, чем вызывает у Хани смешок.
Выходят на балкон второго этажа, ибо многие оккупировали даже внутренний дворик с беседкой. Хани с Тэхеном – не единственные курильщики.
— Ох, как хорошо, — вздыхает вампир и опирается о перила. — Мечтал об этом еще с обеда.
— Так почему не покурил? — спрашивает Хани, делает затяжку и чувствует, как никотин идеально дополняет алкоголь в крови.
— Мг. Попробуй выйти на работе покурить. У нас сейчас просто пиздец. А этот еще и на две недели в отпуск уходит, — фыркает Тэхен, явно имея ввиду Чонгука. — Так что..., — он жмет плечами и выдыхает дым.
Хани лично не говорила ему, что является ведьмой, но Чонгук рассказывал, что Тэхен обрадовался только по одному единственному поводу, но по какому – старший Чон отказывался говорить, поэтому пришло время узнать лично.
— Слушай. А что ты подумал, когда узнал, что я – не обычный человек?
Тэхен зависает с сигаретой у рта, а затем медленно поворачивает взгляд к Хани. Ей что-то не нравится та широкая ухмылка, которая поразительно плавно растягивается на его лице.
— А что? Чонгук не сказал? — лыбится и поворачивается к Хани.
— Я поэтому у тебя и спрашиваю.
— Ты вот сто процентов уверена, что хочешь узнать?
— Да.
— И ты не будешь тут стоять и краснеть?
— Та-а-ак. Что ты ему сказал, Тэхен? — щурится, упирается ладонью о перила и смотрит прямо в рубиновые глаза.
— Ну, окей. Ты пьяная и вряд ли запомнишь. Я сказал, что... секс с ведьмами – лучший и самый пиздатый секс в жизни.
Блять.
Хани делает глубокий вдох, медленный выдох. Судорожно делает затяжки, пока Тэхен над ней смеется. Он продолжает спокойно курить и молча предлагает еще одну сигарету.
— Мало того, вы еще и влюблены друг в друга. Черт возьми! Мне бы такое счастье. Но, знаешь, что Чонгук сказал мне в ответ? — он хитро поглядывает на Хани, которая молчит, но всем своим видом показывает, что не прочь узнать. — Он сказал, что обязательно попробует.
— Ты пиздец болтливый, шаришь? — Хани хмурится, сглатывает и смотрит на Тэхена, который невинно жмет плечами.
— А я что? Ты спросила – я ответил. Всё по-честному, — кивает, улыбается, словно Чеширский Кот и тушит сигарету, забирая бычок с собой. — Тебе еще оставить?
— Нет. Всё. Уходи отсюда.
— Эх, вот так всегда. Ты желаешь только хорошего, а тебя прогоняют. Боже-Боже. Ты еще не знаешь, как Чонгук описывал поцелуй с тобой.
— ТЭХЕН!
Он так противно хихикает, кривляется, так еще и язык показывает! Закрывает дверь до того, как Хани пошлет ему проклятие на ближайший день. Она готова поспорить, что до того, как стать вампиром, он был шутом, который спал со всеми, с кем только можно. Или графом, который тоже спал со всеми, кто попадется в поле зрения.
Хани делает затяжку, стряхивает пепел и смотрит перед собой.
Блин. Интересно же, что там Чонгук говорил об их первом поцелуе! Может, догнать Тэхена и под дулом пистолета заставить рассказать? Можно еще напоить, хотя это будет сложнее. Может, спросить у Намджуна? Тот расскажет, как миленький, еще и со всеми подробностями.
Блин. Блин. Блин!
Слышно, как дверь открывается.
Черт. Он всё слышал, да?
Почему Хани всегда забывает о вампирском слухе?
Чонгук молча закрывает дверь на балкон, встает рядом и делает глубокий вдох. Ведет себя слишком спокойно, но от него веет запахом коньяка и одеколона, и лучше смеси Хани представить не может. Сердце моментально начинает биться в сумасшедшем ритме, и сигарета уже не так хорошо помогает.
— Отвык я от такого шума в своем доме, — ухмыляется Чонгук.
— Сам виноват.
— Я и не жалуюсь, — он облокачивается локтями о парапет и поворачивает голову к Хани. — А ты, я смотрю, времени зря не теряла.
— Имею право. И я не такая пьяная, как ты думаешь, — машет рукой и вспоминает, что взяла с собой стаканчик. Находит его у ног, поднимает и допивает до самого дна. — Меня даже не тошнит.
— Пока что.
— Я знаю меру, вообще-то.
— Кого ты обманываешь? — он фыркает и кивает на пустой стакан. — Какой по счету?
— Да какая разница?
— Ага. То есть, ты так много выпила, что уже потеряла счет? — улыбается, наблюдая, как Хани злится.
— Не следи за мной.
— Буду.
Черт.
Хани закрывает рот, сжимает челюсти и отводит взгляд на гостей внизу. Успокоиться невозможно, особенно, когда он рядом.
— Я никогда не видела тебя пьяным.
— И не увидишь, — резко отвечает и прочищает горло.
— Почему это? — хмурится, скрещивает руки на груди и с подозрением смотрит на Чонгука.
— Потому что.
— А, — пришел её черед издеваться. — Ясно.
— Что тебе ясно? — сдвигает брови к переносице и смотрит прямо в глаза. Чонгук всегда такой милый, когда начинает смущаться.
— Всё. Мне ясно абсолютно всё, — довольно улыбается и поднимает подбородок. — Кое-кто под алкоголем явно не может держать себя под контролем, да?
Чонгук смотрит так сурово, закусывает щеку с внутренней стороны, делает медленный вдох и выдох. Затем, он подходит ближе, а Хани чисто инстинктивно делает шаг назад, молясь спиной не наткнуться на стенку. Девичье сердце разорвется от такого горячего клише в исполнении Чонгука.
Он наклоняется, щурится и тихо хрипит:
— А ты хочешь, чтобы я потерял контроль?
О, Боже.
Трезвеет моментально.
— А... я... эм... м-м...
— Да... или нет? — Чонгук всё ближе и ближе, и у Хани голова начинает кружиться.
— Пожалуйста, перестань.
— Ты ведь первая начала, — щурится, легко касается чужого подбородка указательным и средним пальцами, приподнимая. Узкие зрачки, жгуче-красный и темнейший взгляд. — Ты бы могла и у меня узнать, что Тэхен мне сказал.
— Но ты ведь не говорил.
— Ты плохо просила.
Она сойдет с ума. Инфаркт схватит от такой близости, такого Чонгука и таких разговоров. Он дразнит, и сам ведь дразниться. Напряжение сдавливает, требуя продолжения, требуя действий.
Он ухмыляется.
— Я хочу... сходить с тобой на свидание, — шепчет и наклоняется чуть ниже, оставаясь буквально в несчастном миллиметре от губ Хани. — Что скажешь?
— Конечно я хочу сходить с тобой на свидание, — выдыхает, сглатывает и буквально тает от него. — Веди меня, куда захочешь.
— Воскресенье. В час. Я заеду, — тут же говорит и опускает взгляд на губы.
— Мг.
— Потерпи еще чуть-чуть, — он наклоняется к уху, обдавая горячим шепотом. — Поверь, я хочу тебя намного сильнее, чем ты меня.
— Господи, перестань, — она сжимает его рубашку, сглатывая. — Хватит. Зачем ты мучаешь и себя, и меня?
— Мне нравится, — он ухмыляется, обнимает за талию и притягивает к себе, обнимая. Заставляет обхватить шею руками, пока прячет лицо где-то у шеи Хани. — Я так скучаю.
— Я тоже, — шепчет, глубоко вздыхает и носом втягивает аромат Чонгука, закрывая глаза. Он такой холодный, но из-за него ужасно жарко.
С каждым днем у Хани появляется ломка, и заканчивается лишь в объятиях Чонгука. Когда он рядом, на душе хорошо и спокойно, и кажется, что они со всем справятся, какие бы препятствия их не ожидали. Хочется продлить такие моменты навсегда и сделать вечностью, отпечатавшись в космосе.
Чонгук резко отпускает и делает шаг назад. Мягко улыбается и разворачивается лицом к двери, где появляется Минхо. Уставший, сонный. Он ничего не видел. Хани всё еще волнительно говорить ему правду об отношениях с его отцом. Он спокойно отреагировал на новость о том, что она ведьма, но новость о том, что у папы отношения с няней, когда родная мать погибла два года назад – не самая приятная новость, наверное.
— Я так спать хочу, — говорит Минхо и подходит к Хани, обнимая. — Ты же останешься?
— К сожалению, мне нужно домой, — гладит его по голове, улыбается и тяжело вздыхает.
— Почему? — он поднимает расстроенный взгляд. — Тебе не понравился сюрприз?
— Мне всё безумно понравилось, — присаживается на корточки, замечая, что за лето Минхо неплохо так подрос. — Но... после выступления и такой вечеринки, хочу поспать у себя дома.
— Но это ведь тоже твой дом.
Хани вздыхает, чувствуя, как сердце вот-вот разорвется на куски. Опускает голову, думая, достойна ли она вообще быть няней такого мальчика, как Минхо?
— Прости. Давай я укладу тебя спать?
— Ладно, — он вздыхает, берет Хани за руку, позволяя вести себя в комнату.
Чонгук идет следом, ничего особо не говорит, но заставляет Минхо пойти почистить зубы, умыться и закинуть всю одежду в стирку. Взъерошивает ему волосы перед тем, как его сын ляжет в кроватку. В доме была довольно хорошая звукоизоляция, поэтому шум внизу был не так уж и слышен, но всё равно стоило закругляться.
Хани садится на край кровати, укрывает младшего Чона, пока Чонгук закрывает шторами окно и выключает будильник – у кого-то завтра выходной день от школы, но, зная старшего Чона, то он устроит Минхо обучение на дому, и причем спуска не даст.
Хани снимает с младшего Чона очки, кладет на тумбочку рядом. Он засыпает находу, настолько сильно устал. Так много людей, разговоров, новых знакомых, так ему еще и секунды отдыха не давали – все актеры буквально влюбились в Минхо, и будут долбать Хани вопросами о нем не один месяц.
— Спокойно ночи, — она целует его в лоб, улыбается и позволяет себе применить немного магии. Пусть у него сегодня будут чудеснейшие сны.
— Спокойной ночи, — бурчит, отворачивается и засыпает моментально.
Чонгук закрывает дверь, когда они выходят, и смотрит на Хани.
— Ты точно не хочешь остаться? — шепчет и двигается в сторону гостиной.
— Нет. Чонгук... ты сам прекрасно понимаешь, что..., — она вздыхает, не зная, как объяснить, но он и так всё понимает по её сердцебиению.
— Да. Я вряд ли усну, зная, что ты лежишь где-то в моем доме, но не в моей кровати.
Хани останавливается почти у входа в гостиную, смотрит Чонгуку в глаза, хмурится, поджимает губы, но он выглядит так, будто ничего такого не говорил, будто всё то, что он сказал – само собой разумеющееся.
— Я уже поеду домой. Скажу остальным, чтобы разъезжались, — отворачивает взгляд на толпу пьяных, но успокоившихся актеров. — Когда Асами завтра придет убирать, извинись лично от меня за весь этот мусор и хаос, что после себя оставит труппа.
— Это ведь не твоя вина, — ухмыляется Чонгук.
— Не моя, но... Вы же сделали всё для меня. Спасибо за это. Мне правда было очень приятно, — она вздыхает, смотрит на Чонгука с благодарностью, и тот так мило улыбается, что Хани стоит многого сдержать себя и не поцеловать его.
— Я рад. Но... ты будь готова перед воскресеньем, — он вздыхает, зачесывает волосы назад и загадочно ухмыляется.
— Что ты имеешь ввиду?
— Ну ты же хочешь увидеть меня пьяным, — щурится, скалится так, что видно клыки, и Хани сглатывает. — Но я не позволю тебе остаться трезвой.
Достал!
Минуты покоя не дает! Каждый раз, когда они остаются наедине, он будто включает в себе того самого, опасного Чонгука, от которого мурашки по коже, который может впиться острыми клыками и выпить столько крови, что потом трудно будет встать на ноги.
— Я. Домой, — шипит сквозь зубы и, не дождавшись ответа но слыша хихиканье, заходит в гостиную и хлопает в ладоши, привлекая внимание. — Все по домам. Минхо спит.
Никто даже не протестовал. Все покинули дом Чонов через час, некоторые даже вызвались помочь с уборкой. Прихватили с собой пакеты мусора, пустые бутылки и попрощались с Чонгуком, низко кланяясь и благодаря за такой чудесный отдых.
Поскольку Хани была пьяной, один из трезвых актеров вызвался подвести, ведь живет недалеко. Вместе с ними в Мицубиши ехала Хёрим, которая села на переднее, болтая с коллегой Хани, пока сама Хани сидела на заднем и смотрела на Чонгука, который махал с главного входа.
Даже думать боится о том, что будет в воскресенье. Волнуется уже сейчас, а до свидания целых четыре дня.
Господи. У неё свидание с Чон Чонгуком, самое настоящее!
Свидание, которое закончится так, что она на всю жизнь запомнит.