Соль мажор в бля миноре
When the storm hits your front door
Когда буря колотится в твою дверь
With a roar you can't ignore
С ревом, который невозможно не услышать,
You run, run away,
Ты бежишь, бежишь прочь
Запах сырой земли и хвои плотно окутывал Форкс, словно непроницаемый саван. Небо, как обычно, нахмурилось, готовое разразиться очередным дождём. Белла поежилась, кутаясь в любимую куртку, и поплотнее прижала к себе стопку книг. Возвращалась из библиотеки, где пыталась хоть как-то отвлечься от тревожных мыслей.
Эдвард последнее время был каким-то задумчивым, словно терзался неразрешимой дилеммой. Свон чувствовала, что что-то происходит, но он, как всегда, уходил от разговора, уверяя, что все в порядке. Эта его скрытность ее пугала.
И тут появилась она.
Леру девушка увидела впервые в больнице, где Карлайл проводил большую часть своего "человеческого" времени. Она сидела в приемном покое, вся какая-то взъерошенная и побитая, в рваных джинсах и футболке с вызывающей надписью. Какой нахрен секс, наркотики, рок-н-ролл? Под глазами – темные круги, губы искусаны до крови. Запах… Белла почувствовала его сразу – терпкий, горький сигаретный запах, а ещё... Что-то приторно сладкое. Наркотики? Скорее всего, глаза этой девушки были далеко нездоровыми, и зрачок...
С первого взгляда Белла почувствовала к ней неприязнь. Что-то в Лере было отталкивающим, неправильным. Она словно магнитом притягивала к себе неприятности, излучала хаос и безнадежность. А ещё невозможно было ее забыть. Увидела и все! Постоянно этот идиотский образ!
Белла не знала, что именно произошло в тот день, но Карлайл, обычно такой сдержанный и отстраненный, вдруг проявил к ней необычайный интерес. Он долго разговаривал с ней, расспрашивал о чем-то, а потом предложил свою помощь. Помощь… Этой девке, похожей на бомжа с наркотическим прошлым? Это было совсем не в его духе.
С того дня Лера стала часто появляться в жизни Свон. Сначала – в больнице, потом – в доме Калленов. Она не бегала за ним, как потерянный щенок, как бегала Белла за Эдвардом, она скорее делала всякую безбашенную херню, а он… Он позволял ей это. Он искал с ней встречи и был сам не свой. Странный взгляд.
Белла видела, как Эдвард все больше отдаляется от нее, погружаясь в собственные мысли. Свон чувствовала его тревогу, связанную с Лерой, но он не делился с ней, словно боялся причинить ей боль. А ей и так было больно.
Девушка начала ненавидеть Леру.
Ненавидела за то, что она появилась в жизни Калленов и нарушила привычный ход вещей. Ненавидела за то, что она отнимала у нее внимание всей семьи. Даже отстраненная Розали относилась к этой наркоманке лучше.
Лера была такой яркой, такой талантливой, такой… разрушительной. Она словно огонь, который может согреть, но может и сжечь всё дотла. И Белла боялась, что этот огонь сожжёт и Карлайла, и всю семью. Она забрала их внимание, она заставила такого мужчину, как Карлайл, бегать за ней и искать с ней встреч.
Видя, как он тратит на нее столько времени, Свон не понимала, что он в ней нашел? Что он не видит, что она лживая, манипулирующая? Белла была уверена, что она притворяется, что использует его доброту в своих целях. И в ее глазах она видела лишь одно: корысть. Тогда Свон начала копать под Леру. Нашла довольно занимательную информацию. Концерт стал отличным поводом, чтобы ослабить бдительность девушки, чтобы она оставила свой личный дневник на видном месте. Белле даже прикоснуться к нему было противно... А внутри сплошной сумбур записанных мыслей и стихов. Свон планировала сделать так, чтобы чувства Карлайла пропали после этого. Но на сообщение с фото он не ответил, лишь приехал поздно ночью и позвал поговорить. Белла и сама хотела это сделать.
– Карлайл, зачем ты возишься с этой наркоманкой? Она ещё и руки режет, ещё и алкоголичка. – Белла выглядела, как разъярённая кошка, готовая разрушить все вокруг, что было для нее странно. Но Каллен держался непробиваемым ледником.
– Белла, прошу тебя, не лезь в мои отношения с людьми. – Карлайл держался под вежливо-отстраненной маской.
Розали, которую все таки поразил концерт русских ребят, не стала выбирать выражений.
– Твою мать, Белла, мы тебя приняли и отлично к тебе относимся и то! Я бы тебе шею свернула даже при нашей первой встрече, а сейчас я хочу это сделать ещё больше! Тебе, блять, какая разниц... – Розали отступила, когда Карлайл ее одернул, призывая решить конфликт мирно и без оскорблений. Несмотря на нелюбовь к своей судьбе, Розали мужчину глубоко уважала и не стала ему дерзить.
– Белла, тебе стоит успокоиться. Я до сих пор не могу понять, чем вызвана твоя неприязнь... Но пойми, мне не все равно и мне неприятно, когда я вижу такое отношение к человеку, который мне небезразличен. – Доктор посчитал диалог завершенным, по-отцовски коснулся подбородка Беллы и исчез в ночной темноте вместе с Розали. Где то там их ждали остальные Каллены, сходившие на уебищный концерт этих русских ребят.
Слова старшего Каллена ранили Свон, как удар ножа. Он верил в Леру, а не в нее. Он видел в ней что-то... Что то совершенно необъективное, неправдивое, ложное, словно четырехвековой вампир напялил розовые очки и поплыл от влюбленности. Свон так и думала, не имея возможности понять всей сути, всего того, что испытывает Карлайл, что никаких розовых очков нет.
Белла часто пересекалась с Лерой в школе, это было ужасно и унизительно. Даже при их второй встрече в классе, Лера умудрилась выставить Беллу полной дурой, сама выйдя сухой из воды. И вела девушка себя так всегда, всегда язвила, не следила за своим языком. Хорошие отношения у нее были только со своими русскими друзьями. Этот Леша. Строил из себя хер пойми кого, а Лера так таскается с ним везде. И ещё с другими парнями из России, фу. Может ей и не нужен Каллен, может он для нее игрушка просто.
Единственным адекватным человеком из всей этой компании была Соня. Она даже пару раз просила прощения за Леру и парней. Но они даже с учителями грубо спорили, материались на русском, считая, что никто не поймет, хотя это ни с чем не спутаешь. Ну неужели они думали, что от них не будет нести перегаром и сигаретами? Им совершенно плевать, что окружающие ходили и затыкали носы, когда душный класс заполняло особенно явное амбре. Но, хоть Лера и называла всех учащихся тупым стадом, как считала Белла, идиотами они не были. Школьное общество не приняли русских друзей, начиная особенно явно их чморить. Вот только на все эти выпады у Леры были более четкие ответные удары. И она никогда не промахивалась. Белла сначала считала ее тупым клоуном в школе, который не может и двух слов связать, тупой выскочкой, пока не увидела оценки Леры – она ходячее ГДЗ по всем вопросам, легче назвать в чем она не разбирается, чем наоборот.
Один из учеников с криминальными родителями организовал "урок" для Леры, попросив своего старшего брата и его друзей припугнуть это сумбурное пятно в размеренном и спокойном образе жизни Форкса. Он попросил, чтобы они выскочили на нее ночью, несильно побили, чтобы ментовка ничего не узнала и доказательств не было. Кто же знал, что все обернется так, как обернулось. И что по пьяни мужчины избили девушку больше, чем следовало, и что именно в тот момент там стоял безотказный добрый Карлайл, который ну не мог оставить без помощи избитую наркоманку. Ещё и родители ее, лучше бы реально закрыли девушку под замок и за решетки, чтобы не рыпалась. И сестра ее – Ева – действительно красивая, женственная девушка, не то что этот комок хаоса, который не умеет держать язык за зубами, не умеет молчать.
К тому же, Белле нравился Карлайл, он привлекал ее гораздо больше Эдварда при их первой встрече, но она поняла на сколько недоступный этот мужчина. Видя, как Эдвард, школьная популярность, на нее смотрит, пришлось выбрать именно его. Тварь она, тупая идиотка, которая строит из себя дохрена умную, да даже если это действительно так. В теории сильна, на практике – нет! Не зря же на нее вся школа обозлилась! А общество врать не будет, всеобщее мнение – это истина, а не стадо. Плыть по течению, входить в поток – вот, что нужно делать, когда ты адекватный человек, а не выебываться и доказывать всем свое никому ненужное мнение.
Чем больше Белла пыталась оттолкнуть Леру, тем ближе она становилась к Карлайлу. И тем сильнее росла ненависть Свон.