18.
Магдалина остановилась у Ботанического сада, размышляя о скором отъезде из Ясс. Было бы неправдой, скажи она, что хотела вернуться домой к Петру. Правдой было бы сказать, что супруг в ее чувствах давно стал пеплом. Былого огня не осталось в памяти вовсе, Магдалина теперь гнала эти мысли прочь. Артур. Милый Артур. К нему Магдалина возвращаться не хотела еще больше. Странно, но теперь оба любовника отталкивали ее, лица в памяти мелькали и вызывали желание сбежать.
Левенте Батори, этот зеленоглазый казанова, казался непостоянным, безмерно ветреным и местами по-шутовски неприятным. Магдалина любила статных, которых звали джентльменами; любила таких, которые увлечены умом и чем-то возвышенным. На Марко она смотрела с неким трепетом: таким, когда опускаются глаза, чтобы не встречаться. Она врала и себе, и Левенте, когда заверяла, что Марко ее не очаровал. Абсолютная, непростительная ложь: Марко сель Традат сумел произвести впечатление.
Он для нее всегда ответственность, гордость и героизм; слишком занятой и неизвестный, но что вызывало еще больший интерес к разгадке головоломки. Может, в Магдалине просто играл охотнический характер — хотелось понять все, что составляло этот дрянной характер.
Но и отталкивал Марко женское пламенное сердце так же неумолимо, как и очаровывал. Магдалина чувствовала себя рядом с Марко неуверенно, он методично продолжал подавлять ее натуру. Холодный, прямолинейный и нетактичный. Магдалина тяжело переносила присутствие рядом с его темным характером; неподъемной ношей стали бы их романтические отношения, в которых ей бросили бы петлю на шею. А потом затянули, и Марко с неизменно злым взглядом наблюдал, как тело ее бьется в агонии. И стул вытолкнул бы он лично.
От метафорических дум Магдалина заметно опечалилась. Ехать она совершенно точно не хотела: дом ее давно перестал быть рядом с Петру или Артуром. Он остался где-то на войне. Ее тянуло вернуться туда и решительно умереть; перитонит не научил ее, что жизнь стоит беречь. Она, как мотыль, летела к лампочке, а лампочка — фронт и траншея.
Магдалина медленно ступила обратно в парк; блуждающий в мыслях разум за миром вокруг не наблюдал, потому ступившего вслед незнакомца он не заметил. Повернув, Магдалина сделала пару шагов вперед, и сзади большим весом на нее навалилось тело. Зажав рот, человек позади толкнул Магдалину в кусты, где уронил плашмя на землю и закопошился в карманах. Она быстро поползла прочь, бросив туфли в напавшего. Обернувшись, виду предстала высокая тень в черном плаще; голову покрывал капюшон. В потемках разглядеть лицо не вышло вовсе.
Магдалина спешно подскочила на ноги и дернулась бежать дальше, однажды оступилась и упала на колени, но снова поднялась, вырвав кусок земли ногтями. Она кинула землю наотмашь, попала в грудь бегущего позади. Бежал он слишком быстро, что сразу навело мысли о том, что преследователь являл собой натуру не человеческую. Эта мысль заставила бежать быстрее, ужас засел в горле, мешая дышать.
Уже у входа в парк ходили люди, Магдалина почувствовала было, что спасена. Но тень скользила, не бежала — слишком ловкая, сильная, она нагнала и ударила в спину. Магдалина снова завалилась на грудь, а когда чужие руки схватились за ступни и потащили назад в недра парка, то она завопила. Враг рыкнул, как рычит злая собака, и дернул даму за ворот пальто. Одной лишь рукой он сумел поднять тело весом чуть больше пятидесяти килограмм и удерживать на весу.
Когтистыми пальцами тень рванула одежду на теле Магдалины, прорезала блузку и пальто. Алыми шариками наполнились царапины на груди; Магдалина взвыла, когда когти нанесли удар более глубокий. Она боялась, что из ран виднелись кости ребер, чувство жжения на животе подгоняло мысли о том, что кишечник обнажился и теперь готов был вывалиться и растянуться вдоль ног, как клубок ниток. Тень держала Магдалину над землей и молча смотрела ей в лицо, пыхтела по-животному, из ноздрей вырывался пар.
Вторая тяжелая рука схватила Магдалину за шею и принялась душить. В глазах уже налилась кровь, девушка уверовала, что так завершится ее жалкая жизнь.
Спасение пришло через мгновение: Марко бросил стилет в спину напавшего, и тот оттолкнул от себя Магдалину. Она рухнула на землю и отключилась. Тень скрылась, рывком прыгнув в кусты.
Очнулась Магдалина от пальцев на щеках. Открыв глаза, она увидела лишь черно-белые силуэты ветвей деревьев над головой, мутное лицо Марко, что склонился и что-то спокойно спрашивал; луна показалась необычайно круглой и светлой, и даже тучи теперь не залепляли собой небосвод. Магдалина вскинула руку и оглядела пальцы, испачканные землей; луна прошлась по ногтям белым контуром.
— ..вы видели его лицо? — донеслось до нее. Марко приподнял Магдалину и удержал в сидячем положении. Коленом уперся в поясницу. — Магдалина?
— Я думала, что умру сегодня.
— Вам повезло. Знал, что охотятся.
— И вы просто смотрели, пока меня убивают? — Магдалина усмехнулась, приложив руку к шее. — Я в вас разочаровываюсь каждый раз, как встречаю.
— Не надейтесь и не возлагайте надежд, тогда нет разочарования. Кажется, вы говорили мне об этом?
— Да, я. Марко, скажите, неужели я не смогу спокойно жить? Сначала война, потом.. это. Все вокруг желает моей смерти. Даже я сама..
— Вы сами создаете себе причины страдать.
— О я бы с радостью зажила в гармонии с собой!
— Сейчас куда более важно узнать, кто вас преследует. Вставайте, давайте, — Марко потянул Магдалину вверх. Поддержал руками. — Умная. Что натворили?
— Я? Ничего. Это по вашу душу, я уверена. Я даже не знаю об этих ваших.. О нечисти. Что я могу сделать?
— За мной некому. Я убиваю каждого.
— Вы не можете быть уверены в этом. Это был стригой? — Магдалина опасливо обернулась назад. — Если можно было предотвратить это нападение, то почему же вы оставили меня тут одну?
— Проверял теорию. Не дергайтесь, все нормально.
— Это унизительно, Марко. Я что, игрушка в ваших руках? Хочешь – убей, хочешь – спаси?
— Лишнее уже. Пошли домой.
Магдалина обиженно высвободилась от рук Марко и ступила сама, обняв плечи и спрятав выглядывающие из порезанной одежды груди. Раны болели, но в действительности оказались простыми царапинами: выпадающие органы остались лишь в страшных мыслях.
— Я могу уехать в Бухарест? — тихо спросила она.
— Нельзя.
— Я не спрашиваю разрешения.
— Понял я. Нет. Кто там смотреть будет?
— За чем?
— За кем.
— И за кем?
— За вами.
— Пф, сначала вы носом воротите, а сейчас вдруг в белые рыцари подались? — раздраженно бросила она. — Какие цели вы преследуете? Я уже усвоила, что просто так за людей вы и пальцем не пошевелите. Денег хотите?
— Шумная, — хмыкнул недовольно Марко. — Идите.
— Я уезжаю утром!
— Ваше решение. Когда убивать будут не вспоминайте.
— Вас-то? — вскинув подбородок, спросила она. — Боже упаси!
Марко сурово взглянул на Магдалину, и она стушевалась. Дорога вышла немая.
В доме их ожидали беспокойные Зерах и Левенте. Второй обратил внимание на потрепанный вид Магдалины и бросился с ворохом вопросов; Марко молча прошел в кухню, где наскоро съел пару мелких яблок. Зерах донимать не стал, — лег в софу и спокойно уснул. Все разошлись по комнатам. Лежа на матрасе, Марко не мог закрыть глаза. Он все прислушивался к тишине, ожидая удара исподтишка. В комнате Магдалины скрипнул пол, и это стало причиной, по которой Марко ворвался в помещение, хлопнув дверью.
Застав Магдалину в неглиже, Марко поспешно закрыл рукой глаза и отвернулся. Слабый свет в спальне отчетливо очертил груди в отражении зеркала, у которого стояла Магдалина, натирая царапины куском ваты.
— Вас не учили стучаться? — негодовала она, прикрыв грудь руками. — Что вам нужно?
— Звуки. Думал зашел кто.
Магдалина вернулась к зеркалу; нанесла на раны густую мазь, прошлась вдоль, не забыла и про пулевое ранение, уже почти закрывшееся рубцом. Марко все еще стоял в дверях.
— Пожалуй, вы худший из мужчин, которых я когда-либо встречала, Марко. Почему вы стоите? Уходите уже.
— Смелая, — хмыкнул он. — Ночью неспокойно, как спать будете?
— С превеликим удовольствием!
— Тут лягу.
— Еще чего!
— Не спрашивал. Все, вхожу?
Магдалина поморщила нос, но все же надела халат и пустила мужчину внутрь. Сев на постель, она взялась за бутылку вина и сигареты. Курила прямо на постели и дым пускала нарочно в сторону Марко, сидящего в кресле напротив.
Без плаща и высоких сапог Марко выглядел менее опасно; на груди выступали рельефные шрамы, хорошо сложенный торс для дамы был объектом внимания — глаза ее часто опускались ниже кулона-локета и отмечали перекаты мышц под кожей. Как врач она давно позабыла, что человеческие тела являли собой истинную красоту. Она мыслила только, как сложны эти механизмы из плоти, как невероятны внутри и как тяжко было их спасать в роли врачевателя рядом с фронтом. Марко, думала она, был истинно красив и телом, и лицом, хоть его и омрачали злые глаза и неулыбающиеся губы.
— Так и будете сидеть и хлопать глазами? — с кривой усмешкой спросила она.
— Злитесь.
— Разумеется, да! Пока меня душили, вы сидели, как в кинотеатре, наблюдали. Кошмар, Марко, стыд вам!
— Извинений ждете.
— Жду, конечно.
— Нет смысла.
— Уходите, пока я вас сама не выпроводила. На каком основании вы вообще ворвались сюда?
— Объяснял.
— Вы удивительно странный человек. Иной раз вы уходите прочь, а тут сидите, ждете чего-то.
— Ерничаете. Кто-то хочет вас убить, разве не достаточная причина?
— Для вас недостаточная. Разве вам не плевать на мою судьбу? С каких пор?
— Молча посидим, — сказал он и закрыл глаза. — Курите в окно.
Прошло немного времени, Магдалина послушно выкурила сигарету в окно и легла под одеяло, выключив свет. Она допивала вино и снова мучила себя меланхолией, приросшей к мыслям, как ржавчина. Уже пробила полночь, когда Магдалина поняла, что охмелела. В глазах ее комната качалась, спать давалось тяжело и тошнило.
— Марко? — прошептала она. — Марко, поговорите со мной.
— Где пыл?
— Успокоилась.
— Перебрали?
— Да.. — Она убрала бутылку и села в кровати, обернувшись одеялом. — Скоро снег пойдет. Любите зиму?
— Ночи длинные. Не люблю.
— Марко, простите, я накричала на вас. Мы не в тех.. отношениях.
Марко молча кивнул.
— А характер у вас воистину ужасный, — тихо рассмеялась она. — Считаете, что вы всегда правы, да? Левенте так говорил. Надменный, гордый, равнодушный и циничный. Какое из этих качеств самое худшее?
— Считаете, я надменен?
— Очевидно.
— Пустая мысль. Я лишь не воспринимаю слабаков.
— Что мне делать? — Магдалина печально опустила голову на колени и повернула голову к окну. — Эта напасть ведь не уйдет сама собой?
— Не уйдет. Есть Левенте, есть я.
— И что, вы возьмете меня с собой? Ради чего это вам? По рассказам вы..
— По рассказам. Сами соберите мой образ в голове. Говорят все и говорят всё.
— Если я останусь с вами, то вы сможете защитить меня?
— Он тоже может.
— Кто?
— Левенте. — Марко помолчал. — Но вы уже выбрали.
— Да.
— Почему я?
— Вы слишком преданы делу. Левенте не такой. Хотя я подозреваю, что эта охота на меня именно из-за вас. Я умру из-за вас!
— Понял.
— Что?
— С Батори отношения лучше, но вы выбрали меня. Вы влюблены.
Магдалина опешила. Выпрямила спину, вздернула нос и качнула головой в отрицании.
— Конечно нет!
Марко кивнул.
— Хорошо, — затем сказал он, снова закрывая глаза.
— Вы!.. Я замужем!
— Бесстыжая.
— Что?
На том Марко остался молчать.
Магдалина, рассерженная и резкая, встала с кровати и прошла круг. Связь с Левенте не должна была выходить из круга ее и самого Левенте, но теперь это знание имел Марко. Магдалина не смутилась, — она страшилась, что об этом мог прознать Петру. Стоя у окна, она нервно сжимала сигарету.
— Не дергайтесь так.
— Мой муж занимает высокий чин. Будут проблемы, если он узнает, — Магдалина тем призналась в связи.
— Мне плевать. Еще не усвоили?
— Зачем он говорил об этом? — скривилась она, а злость к Левенте пылала, как магма.
— Убедился, что вы были вместе все это время. Спи вы одна, то пропали бы сразу, как дом наполовину опустел.
— Откуда вы знали, что за мной следят?
— Он пробрался в дом.
— Кто «он»? Вы имеете в виду этого.. стригоя?
— Да, ходил по спальне, когда я ночевал там. Мне предстоит поймать его.
— То есть все это время эта нечисть наблюдала за мной?
— Должно быть.
Магдалина с тревогой поежилась, оглядев улицу за окном. Вся чернота за стенами дома впредь стала угрожающей, и тьма та глядела с оскалом в ответ. Пустота и ночная тишина, только ветви деревьев качались от ветра. Девушка выбросила окурок и поспешила закрыть окно и вернуться в постель.
— Тогда не уходите далеко от меня.
Проснулась Магдалина к обеду и сразу заняла ванную, где долго блевала. Ежедневная рутина — блевать было уже ритуалом расплаты за пьянство. Марко нажарил мяса с картошкой, и все сели за стол. Магдалина только пила воду: спросонья принимать пищу ей давалось с трудом, зато Левенте ел за двоих.
— Друзья, хотел бы поблагодарить за помощь, — сказал Зерах. — Хотел бы. В итоге всю работу сделали мы с Марко. Прискорбно.
— Кукутень? — спросил Марко.
— Да.. Дела.
— Найди жизнь, о которой мечтал, — кивнул Марко. — Рад был поработать.
— Взаимно.
Они пожали руки.
— Мы тоже не сидели, — нахмурился Левенте.
— Лучше молчи, — сказал Марко.
— Пф.
— Куда едешь? — спросил Марко Левенте.
— Думаю, отдохну тут.
— Было бы от чего.
— Избавь меня, Традат!
— Мы с Магдалиной уезжаем, — огласил Марко. — Батори, тебе придется искать другой дом.
— «Вы»? — переспросил Левенте. Он понимающе перевел взгляд на Магдалину и улыбнулся. — А, понял. Ну, конечно. После обеда я уеду.
Закончив с трапезой, каждый ушел по своим делам. Магдалина гладила юбку в гостиной, Зерах читал газету, а Левенте собирал вещи где-то в недрах дома. Марко, проспавший в неудобном кресле, разминал спазмированное тело, отжимаясь от пола. Левенте встал в проеме и дождался, пока приятель закончит.
— Перец в мыло? — спросил Батори. — Бодрит.
— Мне придется платить за сломанную кровать, — хмыкнул улыбчиво Марко. Он встал напротив Левенте. — Два против одного. Я лидирую.
— Пф, не обманывайся, Традат. Руку жать тебе, ироду, не буду. Пошел я, до встречи.
— Следи за тылом, Батори.
— Ну, тебе-то теперь не придется.
— Она сама так решила.
— Ага, бывай, старик.
Левенте покинул дом вместе с Зерахом. Магдалина заметно опечалилась, но Марко донимать не стал. Ему было все равно. Но стало гневно, когда книги в сумке нашлись порванные в клочья. Левенте вывел игру в ничью.
— Мы возвращаемся в Бухарест, — сказал Марко.
— Нет, еще рано! Вот, прочтите, — Магдалина протянула газету. — Зерах нашел интересное дело в Брашове. Пропадают люди. Думаю, нам стоит съездить.