Подкидыш

— Либо ты сейчас же поднимешь свою задницу с кровати, либо будешь есть холодный завтрак!

Дверь с грохотом открылась, болезненным пульсом прошивая голову, а затем кто-то с переизбытком пафоса распахнул шторы, позволяя яркому свету попасть на лицо.

Майк что-то пробормотал про пять минут и отвернулся к стене: каким бы усердным подростком он не был и каким бы порядочным не казался, но выпитый накануне алкоголь с друзьями, приехавшими к нему, был явно лишним. Впрочем, похмелье в их семье никогда не являлось чем-то извиняющим, а посему Майк не удивился, когда одеяло было нагло с него стянуто, а сам он оказался на полу.

Парень лениво разлепил глаза, созерцая над собой довольное лицо брата, улыбающегося во все свои идеальные зубы.

— Учти, второй раз я разогревать тебе завтрак не буду. Я и так уже опаздываю, — немного раздражённо протянул Джеймс и, перешагнув через младшего брата, вышел из комнаты.

Майк не мог сказать, что его жизнь с братом была похожа на сказку, однако не мог отрицать и того, что Джеймс был не самым плохим вариантом, потому что других родственников у Майка все равно не было, да и он сам уже не мыслил своей жизни без надоедливого порой старшего брата. Вся жизнь Майка походила на дешёвый подростковый сериал, в котором он то и дело жил в трейлерах, менял по три школы за год, но он уже перестал этому удивляться и задавать Джеймсу вопросы, потому как в результате все равно получал один и тот же ответ — «Так надо». Для Майка слово «надо» всю его жизнь приравнивалось к слову «нужно», так что вопросы о переездах он перестал задавать где-то лет в восемь. Примерно в то время, когда он переехал уже в четвёртый город в его сознательной жизни, где-то в глуши центральных штатов.

Брэдли тяжело вздохнул, глядя на потолок. Он до боли в печени скучал по временам, когда они с братом жили в Нью-Йорке. По крайней мере переезжать из одного района мегаполиса в другой было не настолько подобно смерти, как переезжать в очередной глухой городишко, где все смотрели на новых соседей, как на очередных немецких нелегалов. В Нью-Йорке он мог спокойно продолжать общаться со своими друзьями, которых у него и так было немного, чего не скажешь о их новом месте жительства, название которого Майк так до сих пор и не запомнил, хотя они находились тут уже целый месяц, во время которого Майк успел уже осмотреть весь город и ближайшие окрестности, так и не найдя ничего нового, пару раз съездить в соседний крупный город в ста километрах и отметить со старыми друзьями встречу, последствия которой все ещё отдавались болью в голове.

— Долго тебя ещё ждать?!

Путь до ванной и обратно занял у него немного времени. Он уже хотел было начать размышлять о смысле своей жизни в душе, однако крик брата и яростный стук в дверь не позволили ему этого сделать.

По правде говоря, с того момента, как Майку исполнилось четырнадцать, их с братом отношения начали давать трещину. Может быть это было связано с тем, что Джеймс все ещё относился к нему как к ребёнку, а может и с чем-то ещё. Впрочем Майк не мог дать на это чёткого ответа и предпочитал просто избегать с братом «серьёзных» разговоров, которые тот в последнее время любил заводить. Всю свою жизнь Майк послушно исполнял роль идеального ребёнка, а Джеймс почти также идеально исполнял роль идеального родителя, однако установка на «идеальную американскую семью» дала сбой.

Приятный и возбуждающий аппетит аромат яичницы вывел Майка из очередных рассуждений о причинах и следствиях трещин в их с братом отношениях, а ноги уже сами по себе понесли парня на кухню, где на тарелке его уже ждал завтрак. Джеймс продолжал бурчать в гостиной настолько громко, чтобы Майк мог почувствовать всю степень негодования своего старшего брата.

— ...и тапочки!

Майк дёрнулся, так и не донеся очередной кусочек бекона ко рту, и обернулся к стоящему в дверях брату, приподняв бровь, потому что последние пару минут он уже перестал вникать в смысл того, что Джеймс говорил, а посему благополучно прослушал большую часть фразы.

— И нечего на меня так смотреть, — закатил глаза Джеймс, взяв с комода телефон. — Деньги на тумбочке. Вернусь поздно. Так что будь добр все купить.

Брэдли развернулся и резво покинул дом, не забыв при этом взять с вешалки сумку. А Майк все также продолжал смотреть вслед ушедшему брату задумчивым взглядом. Что ж, кажется Джеймс хотел, чтобы он купил тапочки. Если Майк все правильно понял. А вот о чем ещё Джеймс просил младшего брата так и оставалось для Майка пока загадкой.

Кинув быстрый взгляд на часы и поняв, что ещё пять минут и он безбожно опоздает в первый же день в новой школе, Майк принялся с ещё большей скоростью доедать яичницу, которая уже успела остыть и потерять все своё обаяние. Впрочем как и остывший и переслащённый кофе. Да, у Джеймса определенно были проблемы со вкусом: сахар с солью Брэдли путал регулярно, а страдал от этого Майк.

До школы, в которой Майку предстояло учиться ближайшие два-три месяца (а может и чуть дольше: это как повезёт), было не более пяти минут. По сравнению с Нью-Йорком этот городишко нагонял на Майка тоску. Все дома были однообразно идеальными с ухоженными лужайками и свежеокрашенными стенами. Домохозяйки, которые в первый же день, как они въехали, тут же набежали в поздравлениями, вызывали у Майка мигрень. А яркий и радостный пейзаж вызывал непреодолимое желание уехать отсюда куда подальше и не возвращаться. Майк прекрасно знал, что за парадным фасадом обычно скрывается слишком много скелетов. И иногда даже живых.

Школа же ничем не уступала по яркости и одновременно серости остальной части городка. «Школа Грей Хиллз» — радостно поприветствовала его вывеска недалеко от здания с улыбающимися школьниками на ней и напомнила парню о названии сего места обитания, которое идеально по своей серости подходило местной жизни. Школьники на вывеске также не вызвали у Майка никаких положительных эмоций, так как были слишком уж радостными, а в данной глуши радостными можно было быть только либо с хорошим алкоголем, либо с тем, что законом в некоторых штатах даже разрешено. Однако в случае с этим городком второе было более вероятно. К такому выводу Майк пришёл, когда на вторую неделю после переезда в новый дом, парень обнаружил, что в городе нет ни одного алкогольного магазина. Не то чтобы он целенаправленно искал его, но тут нельзя было купить даже просто пива, чтобы посмотреть футбол и расслабиться.

По отсутствию стоянки около школы Майк понял, что тут все-таки все настолько плохо, как он и предполагал. Парень уже начал чувствовать глубоко внутри себя превосходство над теми, кто всю жизнь тут прожил, а он приехал к ним из довольно крупного города, однако тут же подавил в себе эти мысли, так как воспоминания о прежнем месте жительства вызывали в нем очередную волну отвращения ко всему, что его сейчас окружало, и жалости к себе, которого снова загнали в какую-то глушь.

Что-то его в последнее время слишком многое стало раздражать.

В коридоре его резко толкнули, отпихнув в сторону, что, учитывая телосложение Майка, было весьма сложной задачей.

— Смотри где ходишь, придурок! — раздался едкий голос, где-то с уровня плеча.

Перед Майком возникла миниатюрная девушка, гораздо ниже самого Майка, что вызвало в парне волну негодования, так как парень явно не выглядел как человек способный сдвинуть с дороги сто килограммов.

— Че зыришься, дебил?

Такое обращение поставило Майка в тупик, потому что он просто оценивающим взглядом осматривал миниатюрную брюнетку, гадая, каким образом эта миловидная на первый взгляд девушка могла говорить с подобными претензиями. Вот только судя по всему местная знаменитость была другого мнения и уже готовилась принять неравный бой.

От неминуемого поединка Майка, к его удивлению, спас прозвеневший звонок. «Знаменитость», видимо не желая опаздывать, зло сверкнула глазами и, резко развернувшись направилась прочь, быстро удаляясь от Майка и ещё пару раз оглядываясь на него своими зелёными глазами.

Брэдли поправил висевшую на плече сумку и потёр ударенную руку. Кажется, в этой школе все будет немного сложнее, так как обычно его никто не трогал, просто взглянув и оценив свои шансы. Но видимо этой девушке было абсолютно плевать на неравные силы и разные весовые категории.

— Простите моего брата, — раздалось позади него, и Майк обернулся.

Девушка была как две капли воды похожа на только что ушедшую девушку, отчего Майку показалось, что у него что-то в голове переклинило. Вот только глаза у девушки были приятной расплавленной карамели. Девушка внимательным взглядом смотрела на Майка, и если по началу Брэдли заметил в этих глазах капельку извинения, то теперь в них плескался только интерес к новому человеку в школе, что было вполне нормально. Явно в этом городе не так много школьников, и Майку вскоре предстояло стать экспонатом, который все будут рассматривать. Он почему-то был в этом уверен.

— Да ничего страшного, — неловко ответил Майк, ища взглядом нужный кабинет, и взъерошил волосы на затылке.

— Я Аличе, — широко улыбнулась девушку и протянула Майку руку.

Возникла неловкая пауза, а Майк растерянно смотрел на протянутую руку. Большая часть обучающихся уже разбрелась по кабинетам, и поэтому повисшая тишина делал все только ещё более неловким, отчего Брэдли хотелось побыстрее куда-нибудь скрыться, чтобы на него не смотрели эти глаза. Наконец парень чуть подался вперёд и пожал протянутую ему руку Аличе.

— Майк, — хмуро буркнул Брэдли.

Майк не любил заводить новые знакомства и делал это с большим трудом. Ещё больше юноша не любил, когда с ним пытались завести беседу или начинали задавать глупые вопросы. По правде говоря в детстве Майк был более общительным, чем сейчас, и винил во всем частые переезды, во время которых он терял и без того немногих друзей. Разве что сейчас у него было пару знакомых, с которыми он продолжал общаться. Впрочем он чувствовать, что скоро и они исчезнут из его жизни.

Желая поскорее отделаться от Аличе, Майк пробормотал приготовленные для таких случаев извинения и поспешил уйти, оставив девушку в состоянии лёгкого замешательства, так как Аличе пыталась теперь понять, что же она сделала не так.

Одним из немногого, что нравилось Майку в новой школе, был курс немецкой литературы. На самом деле это была первая школа на его памяти, в которой хоть как-то освещался немецкий классицизм. Ну, или люди хотя бы пытались сделать вид, что им это интересно, потому что преподавательница, которая своим видом больше напоминала жертву инопланетного вторжения, недовольно поджимала губы каждый раз, когда Майк начинал высказывать своё мнение по определенным вопросам немецкой философии, до которой местной аудитории было, как Джеймсу до загара.

— Молодой человек!

Майк думал, что эта женщина только по-немецки говорит с таким ужасным акцентом, но нет, её английский оказался ещё более ужасным, так как он с трудом разбирал, что она ему говорила. Впрочем, по выражения лиц остальных подростков было ясно, что они уже давно прекратили попытки понять её. И Майк понял свою ошибку.

— Я ещё никогда не видела столь невоспитанного молодого человека, как вы. Вы смеете высказывать своё мнение, которое противоречит великим мыслителям классицизма, и даже не пытаетесь себя оправдать. Вам должно быть стыдно за такое поведение. В моё время...

— В ваше время ещё Фридрих Великий был жив, — буркнул себе под нос по-немецки Майк.

Однако это было достаточно громко, чтобы фразу услышали почти все присутствующие. И хотя со знанием немецкого у местных подростков было не слишком хорошо и их отношения представляли из себя что-то, что можно было описывать в книге и продавать вместо скандально известного романа для взрослых, фразу Майка поняли практически все, потому что тут же послышались одобрительные перешёптывания, кто-то многозначительно присвистнул, а сидящий позади Майка парень похлопал того по плечу и, когда Брэдли обернулся, показал ему большие пальцы.

Преподавательница же была не столь впечатлена историческими познаниями Майка. Да и знанием немецкого тоже. И поэтому её ответом было вполне ожидаемое «Вон!».

Надо сказать, что Майк уже минут сорок ждал этого момента и теперь чистой совестью направился в библиотеку, где можно было спокойно провести остаток занятия. Конечно, Майк никогда не был тем, кто нарушает порядок в классе, однако сегодня что-то пошло не так.

Если школа и научила Майка чему-то помимо того, что списывать нехорошо, но иногда нужно, а друзей все равно в школе не найти, так это тому, что в самом дальнем и скрытом от глаз уголке библиотеки тебя все равно кто-нибудь найдёт, даже если ты притворишься старым никому ненужным и забытым кактусом, коих в библиотеке этой школы было полным полно. Брэдли даже начал переживать за здоровье бедных растений, потому что даже несмотря на бытие кактусом выглядели они... засохшими. Майк не мог представить, сколько времени нужно их не поливать, чтобы довести до такого состояния.

Отвлёкшись на рассуждения о жизни кактусов в этом суровом месте, Майк забыл столько раз напоминаемую самому себе истину, что хочешь спрятаться — прячься на видном месте, — что нашёл себе свободное место в уголке около окна, что было проблематично, так как несмотря на середину занятия учеников в библиотеке было много, и, достав ноутбук, принялся искать хоть какую-то информацию о возможным способах времяпрепровождения в этом городе. Так как все свои запасы знаний Майк уже использовал.

Минутная стрелка благоволила школьникам и тянулась так же медленно, как и на уроке. Равно как и местный интернет. Одну маленькую картинку Майк ждал пять минут, повторяя про себя все известные методы релаксации, выученные у психолога, к которому он ходил пару лет назад. Впрочем это не сильно помогало Брэдли, так как минут через десять после того, как парень смог наконец нормально пользоваться интернетом (виной всему был зависнувший в какой-то онлайн игре подросток — на него шёл весь поток), Майк заметил мелькнувшую у стойки регистрации уже темь знакомую ему шевелюру каштановых волос.

Да, пытаться стать кактусом действительно плохая идея, когда вы парень под два метра с чисто северо-немецкой внешностью и не тянете на растение. В отличие от поляков. Майк тут же замотал головой, прогоняя из неё тупые шутки, которые все время отпускал его старший брат и которые, увы, уже плотно укоренились в сознании младшего.

— Не помешаю?

Аличе бесцеремонно села на стул напротив и уставилась на Майка, подперев голову рукой. Девушка коротко улыбнулась и чуть наклонила голову набок, отчего попадающие сквозь окно в помещение солнечные лучи блеском играли в её золотистых глазах, усеянных маленькими черными веснушками.

Майк пробурчал что-то индифферентное, а Аличе сочла это за согласие. По правде говоря, Майк до безумия хотел, чтобы Аличе замолчала хотя бы на мгновение, потому как она не прекращала вываливать на Майка совершенно ненужный тому поток информации, без которой он мог спокойно прожить.

— Погоди, Аличе это... Прости, пожалуйста, у меня развитие как у кактуса, но я не помню полной формы этого имени. Хотя у меня ведь были друзья из итальянского квартала в Нью-Йорке, — наконец прервал его Майк, переводя тему, потому как ему было все равно, что и кому рассказала миссис Стоукс из лавки бакалейщика и когда родит Элисон из касса на год ниже.

Казалось, что Аличе была озадачена этим вопросом.

— Меня никто никогда об этом не спрашивал, — растерянно протянула девушка, на её лице появилось задумчивое выражение, но уже в следующее мгновение она снова улыбалась. — Вообще моё имя Алисия. Алисия Дюпрэ. — Девушка замолчала, о чём-то явно задумавшись, судя по активной мыслительной деятельности на её лице, а затем внезапно спросила: — А у тебя кто-то есть?

Брэдли промолчал, сделав вид, что не слышал вопрос. Возможно, если попробовать чуть активней игнорировать Аличе, то она уйдёт сама и догадается, что ей не рады. Однако Майк ещё никогда так не ошибался. Через пять минут взаимного молчания Аличе не выдержала и резко закрыла крышку ноутбука Брэдли. Тот еле успел убрать руки, чтобы их не придавило. Майку показалось, что в глазах девушки мелькнули нехорошие огоньки, но списал это на игру воображения. А ещё Аличе стала слишком серьёзной.

— Прости. Просто ты так активно что-то печатал. Я подумала, что это любовное письмо, — губы девушки растянулись в тёплой улыбке, хотя глаза все ещё оставались холодными. — Я слышала, что произошло в классе, — внезапно сказала он.

Брэдли поднял на Аличе неуверенный взгляд и осторожно начал открывать свой ноутбук, будто бы боясь, что та его снова захлопнет и на этот раз вероятно с последствиями для техники.

— Откуда...

— Слышала, когда проходила мимо — у меня сейчас нет занятий. Должна сказать, что я поражена такой... мужественности.

Аличе растягивала слова, будто смакуя их и выбирая самые подходящие. Она выглядел сейчас довольно милой. И даже уже не вызывала раздражения. Майк замотал головой, прогоняя такие мысли, и вновь взглянул на экран ноутбука. Тот был чёрным, как большая часть одежды Джеймса, а сам ноутбук не подавал никаких признаков жизни.

— Черт, я ж его только отремонтировал, — с нарастающим раздражением пробормотал Брэдли.

Он поднял ноутбук и начал крутить его в руках, изображая активную деятельность по поиску причины неисправности. А Аличе внимательно с застывшей на лице улыбкой следила за всеми действиями парня. Девушка начала выстукивать пальцами по столу какой-то ритм, негромко цокая аккуратными ногтями, а затем подалась вперёд, так что поднявший голову Майк чуть не столкнулся с ней головой.

— А хочешь я тебе погадаю? Я ведь умею, — и не дожидаясь ответа, Аличе схватила его за руку, перевернув к себе ладонью.

Майк думал, что он не сможет ненавидеть этот город ещё больше. Однако он снова ошибался.

Аличе задумчиво водила пальцами по коже Майка, а тому становилось не по себе от холодных прикосновений аккуратных длинных пальцев девушки. Нет, в библиотеке действительно не было жарко. Но тут было и не настолько холодно. А пальцы у Аличе казались ледяными.

— О, вижу интересную судьбу. Работу хорошую найдёшь, — улыбка Аличе стала какой-то более... ехидной. — Любовь встретишь. А это... Ох, не хорошо эта линия судьбы заворачивает. Попадёшь, возможно, в казённый дом. Плохой знак.

«Плохая гадалка», — мысленно закатил глаза Майк.

— Жизнь у тебя будет долгой и... особенной, — Аличе подняла на Майка взгляд карамельных глаз, которые теперь были похожи больше на два раскалённых уголька. Брэдли никогда ещё не видел такого цвета глаз. Они его завораживали. Казалось, он мог смотреть в них вечно. — Ты очень особенный, Майк. Особенный человек. Ты...

— Когда человек начинает считать себя особенным, он превращается в ходячий кусок мяса с костями, вызывающий к себе жалость. И не более того. — Внезапно что-то щёлкнуло в голове Майка и он с раздражением вырвал руку из ладоней Аличе.

Это уже все зашло слишком далеко. Майк чувствовал, что Аличе что-то от него нужно, но не мог понять что. И это раздражало его. К тому же его уже раздражало одно только присутствие этой девушки, которой он сыт по горло за эти две не слишком продолжительные встречи. Нет, Аличе явно обладала скрытым талантом довести Майка до белого каления, чего никому не удавалось. Равно как и его сестра силой, которая смогла сдвинуть Майка с места.

Брэдли громко и с пафосом, которому он научился у своего брата, расстегнул молнию на сумке для ноутбука, и начал запихивать туда оный. Надо сказать, что у него это не слишком хорошо получалось. Аличе же прыснула в кулак, наблюдая за тщетными попытками Майка гордо уйти, а затем спросила:

— Кто тебе это сказал?

— Мой брат, — коротко бросил Брэдли. — Он всегда мне это говорил и продолжает говорить. А ещё он говорил, что и сам однажды поверил, что он особенный. И его за это наказали. Поэтому я предпочитаю жить, как живу. И не строить воздушных замков из какой-то там особенности.

Майку наконец удалось запихнуть ноутбук в сумку и, закрыв её, он поднялся на ноги. Как будто спасая его в очередной раз, прозвенел звонок, и Майк непроизвольно выдохнул с облегчением.

— Что ж, было приятно поболтать. Но мне пора.

Короткая фраза, до автоматизма выученная за столько лет. Аличе не была первой, кто так вёл себя с Майком. И первым человеком в списке вещей, которые могли вызвать у Майка раздражение, на удивление, был его брат. Он то и выработал у парня защитную реакцию, которая не давала сбоя уже столько лет и всегда помогала Майку. Но только не в этот раз.

Уйти Майк попытался достойно. Этому не помешало даже то, что прежде чем скрыться из поля зрения Аличе, он умудрился споткнуться о стул. Это происшествие ещё больше вывело Майка из себя, и он уже начал подозревать, что тут что-то не то. Обычно он был гораздо спокойней.

Что ж, вероятно лучше вернуться сейчас к учёбе и отвлечься, пока он ещё чего не натворил.

Дюпрэ проводила Майка долгим и испытывающим взглядом. Улыбка довольно быстро стёрлась с лица девушки, когда Брэдли повернулся к ней спиной, и уголки губ еле заметно дёрнулись, только когда Майк споткнулся о стул. Ей определенно нравился Майк. Жаль только, что тот пока не понял того, что Аличе ему тоже нравится. Но это поправимо. Со временем.

Аличе откинулась на спинку стула и потянулась, как вдруг её взгляд наткнулся на упавший под стол листок. Девушка наклонилась, осторожно взяв его в руку, и вчиталась в мелкий аккуратный почерк на жёлтом стикере. Ха, как весьма великодушно со стороны Майка оставить свой адрес. Дюпрэ медленно поднесла листок к лицу и втянула в себя воздух. Её губы вновь посетила улыбка, придающая лицу какое-то детское очарование.

— Что ж, все только начинается.

Нелегалы — Имеются в виду сотрудники нелегальной разведки, засылаемые в государство под видом обывателей. Обычно с историей, полным пакетом документов и идеальным знанием языка.