Слабость Первородного

Уже шестнадцать часов кряду Кол и Элайджа, стиснув зубы, испытывали невыносимую боль. Судорожные приступы с каждым разом становились все длиннее и мучительнее, а буквально вскипающая в венах кровь обжигала вампиров изнутри. Даже Кол, отличающийся огромной выносливостью, впервые за несколько столетий испустил тяжелый вздох от боли, которая парализовала все его тело и сознание.

Элайджа, разместившись в кожаном кресле, старался полностью погрузиться в мысли, чтобы хоть немного облегчить страдания, а Кол, сидя на диване с закрытыми глазами, лишь изредка ощущал, как Фрея заботливо прикладывала к его лбу холодное полотенце. Вскоре в гостиную вошел Клаус, и оба брата тут же переняли его озадаченность. Все дерьмово. Не зря в отсутствие Клауса Кола мучило предчувствие, что через пару часов двое из великого рода Майклсонов сгинут от укуса Марселя. Гребаного выродка.

Гибрид подошел ближе и мрачно осмотрел братьев.

— Ну же, — нарушила молчание Фрея, впившись в Клауса нетерпеливым взглядом.

— Тщетно, — процедил тот, стараясь не поддаваться гневу, вызванному неспособностью помочь близким.

— И что дальше? Позволим им просто умереть?!

Клаус тяжело вздохнул, упершись руками в бока.

— Успокойся. Еще есть время, — произнес он с такой уверенностью, что уже и сам был готов поверить в это.

— Приятно удивлен твоей оптимистичностью, брат, но, кажется, времени осталось только на прощание, — обессилено выдавил Элайджа, после попытавшись занять более удобное положение, чтобы не напрягать укушенную руку.

Однако подобное заявление не вызвало у Кола солидарности, напротив, младший из первородных ощутил от слов брата внезапный приступ изощренного веселья.

— Быстро ты сдался. Я вот только начинаю получать удовольствие, — признался он с тихой усмешкой, прежде приложив немало усилий, чтобы побороть парализующую его боль.

— Неудивительно, у тебя вечный праздник, — с упреком бросил в ответ Элайджа, а Клаус вдруг начал ходить по комнате взад-вперед.

На несколько минут в гостиной воцарилась тишина. Кол готов был биться об заклад: Клаус и Фрея нервно перебирали в голове всевозможные варианты. Вот только он не верил, что остался хотя бы малейший шанс на спасение их с Элайджей задниц...

Казалось, ситуация и вовсе обрела статус нерешаемой, но неожиданно раздавшийся в соседней комнате оглушительный грохот изменил планы судьбы. Что-то похожее на ставни окон еще несколько раз с силой ударилось о стены и свечи в старинных настенных канделябрах вдруг погасли, словно по щелчку пальцев.

В доме вновь повисла гудящая тишина и, когда Клаус уже готов был сорваться с места, посреди главной комнаты объявилась непосредственная причина возникшего шума.

— Николь? — гибрид устремил удивленный взгляд на молодую женщину, без интереса скользящую глазами по немногочисленным присутствующим. — Какой неприятный сюрприз, — ядовито добавил Майклсон, наблюдая за теперь медленно приближающейся к нему гостьей. — Больше ста лет прошло с последней нашей встречи. Я уж было подумал, что кто-то, наконец, нашел способ убить тебя.

— Шути-шути, — протянула женщина, хитро сверкнув глазами. — Я ведь начинаю подозревать, что на сей раз ты хочешь избавиться от своих братьев навсегда, — Николь подернула уголок рта вверх и, усевшись в пустующее кресло напротив Элайджи, вальяжно закинула ногу на ногу.

Спешить ей было некуда. В отличие от Майклсонов. Именно поэтому, теряясь в судорожных догадках о причине столь внезапного появления, Клаус едва ли заинтересованно склонил голову на бок. И даже Элайджа, открыв глаза, обратил все свое внимание на знакомое лицо женщины. Первый и последний раз они с Никлаусом действительно видели ее больше ста лет назад, в начале двадцатого века.

— Ты можешь спасти их? — догадался Клаус, замерев в ожидании.

— Возможно, — размеренно произнесла женщина, улыбаясь весьма... высокомерно, а оттого и красноречиво.

— Тогда два вопроса.

— Валяй, — Николь дозволительно взмахнула рукой.

— Зачем тебе это, и что ты хочешь взамен?

— Взамен мне нужно, чтобы ты разобрался с одной настырной и безмерно сильной ведьмой, которая жаждет заставить меня делать то, что я не хочу, — нескромно выдала женщина, четко обозначая цену своих стараний. — Ну а если ты не найдешь способ унять пыл этой стервы, тебе придется ее убить. А зачем надо помогать вам... ну не прельщает меня перспектива вскоре остаться единственным древним вампиром, — с наигранным придыханием пояснила она. — Сам должен понимать: в таком случае я стану объектом кровожадного внимания всех вампиров, ведьм и оборотней в подарок.

— Какое благородное предложение... И ведь ни капли коварства, Коста, — усмехнулся Клаус, не спуская пристальных глаз с этой наглой в силу возраста и строптивой в силу магической природы женщины.

— Ох, Ник, — вздохнула Коста, пристукнув пальцами по деревянным подлокотникам кресла, — ты сам никогда не отличался чистотой намерений, так что лицемерно упрекать в этом других.

— Браво, — вмешался в разговор Элайджа, издав короткий смешок.

— Тебя стукнули мордой об стол, — подбросил свои пять копеек Кол, в который раз проскользнув по Николь, пускай уставшими, но все такими же самодовольно поблескивающими глазами.

И чем дольше он задерживал на ней свой взгляд, тем больше припоминал эти большие серо-зеленые глаза, острые черты лица с выдающимися высокими скулами, припухлые, резко очерченные губы и отливающие серебром темные локоны, естественно завитые к концам... У Кола не оставалось сомнений: он уже встречал ее. Давно, но встречал.

***

Благотворительный бал в доме английского флотоводца девятнадцатого века Нельсона Горацио был в самом разгаре. Кол, Элайджа и Клаус появились на торжестве в качестве почетных гостей, чтобы повидаться с «приятелем», посмевшим обманом использовать их младшую сестру. И когда Клаус уже отрезал молодому вампиру все пути к отступлению, Элайджа приблизился на нужное расстояние, а Кол мысленно воспроизвел самые изощренные способы расплаты, его взор остановился на ней. Женщина необыкновенной красоты и таинственности стояла подле жены Горацио, о чем-то мило с ней беседуя. Она уверенно смотрела куда-то в центр, в перерывах от разговора отпивая из бокала, полного игристого. Темные, почти черные волосы были уложены в высокую прическу, а несколько выбившихся из нее локонов обрамляли светлое и выразительное лицо. Традиционное английское платье бежево-коричневого цвета с глубоким декольте подчеркивали точеность молодого стана, а на вздымающейся груди женщины покоился простой, но не лишенный изящества кулон из черного камня. Наблюдая за ней, Кол и вовсе позабыл, для чего они с братьями явились в этот дом. Он с откровенным интересом скользил по изгибам ее тела и жадно вдыхал источаемый незнакомкой тонкий аромат чайных роз. Опомниться, вырваться из плена невидимых чар мужчина смог только после того, как Никлаус настойчиво ударил его по плечу, давая понять, что провинившийся вампир у них и им всем пора удаляться.

Больше Кол не встречал эту женщину. Он никогда не задумывался о том, что она могла быть не человеком, посему считал, что ее давно нет в живых. Но за эти два столетия вампир действительно не забыл черты ее лица: образ незнакомки жил глубоко в памяти Майклсона все это время. И вот теперь он вновь видел эти зеленые глаза, такие же пленительные, как тогда... слышал ее резкий, но приятный голос и думал о том, почему тогда так просто ушел. Почему у него даже не возникло мысли, что она могла быть такой же, как они? Наверное, это просто не было важным. Тогда ему лишь хотелось остановить время, чтобы внимательнее рассмотреть ее.

***

Вспоминая тот день, Кол, кажется, слишком настойчиво смотрел на Николь, отчего она, резко нахмурившись, устремила на него вопросительный взгляд. Но их взаимные «переглядки» прервал очередной порыв сильного кашля, из-за которого вампир начал задыхаться, неосознанно схватившись за горло.

— Если ты можешь помочь им, то действуй! Я согласен на твои условия! — решительно воскликнул Клаус, после метнув на задыхающегося брата сочувственный взгляд.

Этого оказалось достаточно. Молча встав и подойдя к дивану, Николь достала из внутреннего кармана ветровки два крохотных стеклянных пузырька, наполненных вязкой жидкостью. Гибрид с явной неуверенностью проследил за тем, как Коста передала их сестре.

— Что это? — подозрительно сощурилась ведьма, покрутив в руке причудливые по форме сосуды.

Поводов не доверять объявившейся в их доме незнакомке у нее было хоть отбавляй, а вот времени на пустые раздумья с каждой минутой становилось все меньше.

— Лекарство, противоядие, — пожала плечами Коста. — Называй, как хочешь.

— Как ты...

— В мире много необъяснимого. Например, ведьмы и колдуны, практикующие черную магию. И с некоторыми из них даже можно заключить сделку, — быстро проговорила Николь, после указав глазами на Кола, мающегося от нестерпимой боли.

Фрея недоверчиво покосилась на незнакомку исподлобья, но все же открыла один из пузырьков. Она осторожно приподняла за шею младшего брата и влила содержимое ему в рот, после чего вернула голову Кола в прежнее положение. Второй пузырек она отдала Клаусу, чтобы он помог Элайдже. Как только лекарство получил и он, гибрид отошел к камину, а Фрея, озабоченно прижав к своей щеке чересчур похолодевшую руку, стала переводить взгляд с одного брата на другого, ожидая от них хоть какой-то реакции.

И, к ее несказанному облегчению, спустя пару мгновений Элайджа протяжно выдохнул и приоткрыл впавшие от усталости глаза.

— Что-нибудь ощущаете? — тут же взволнованно спросила Фрея.

— Только то, что ты села мне на руку, — сглотнув, прохрипел Кол.

Извинившись, женщина быстро отсела, но на это младший брат ответил лишь привычной самодовольной ухмылкой.

— Не думаю, что сработает так быстро, как вы хотите, — прошептал Элайджа, обратив мягкий взгляд на сестру.

— Кол, а если серьезно? — строго одернул младшего Клаус, верно, вскипая от его извечно несвоевременного озорства.

Хотя стоило бы расценить это как очевидный признак скорого выздоровления. Однако Кол уже не удивлялся нестерпимости брата к его выходкам, посему добавил все с той же ухмылкой:

— Я пока не ощущаю особого прилива сил, но, по крайней мере, уже не чувствую себя трупом.

После подобного заявления брата Клаус в конце концов смог разделить облегчение сестры и с шумом выдохнул, отпуская сковавшее его напряжение, в то время как Николь неспешно направилась к выходу. Своего Коста добилась: первородный гибрид остался в должниках, а она сама, напротив, наконец оказалась вычеркнута из так ненавистного ей списка обязанных.

— Что с твоей этой ведьмой? — словно в унисон ее мыслям нехотя спросил гибрид. — Где ее найти? — уточнил Майклсон, обратив вслед женщине тяжелый хмурый взгляд.

— Выдохни, Ник. Это может подождать, — заверила его Коста, не оборачиваясь.

— Уверена?

— Я найду тебя, когда ты мне понадобишься, — отрезала она, но почти у самой двери неожиданно обернулась и посмотрела прямо на Элайджу. — Думаю, мы в расчете.

— Ты вовремя решила вернуть долг, — ответил ей вампир, приподнявшись на локтях. — Спасибо... правда.

Коста одобрительно кивнула, но, прежде чем окончательно покинуть особняк Майклсонов, бросила короткий взгляд на Кола.