Глава 16. Доверие.
Лия сидела на каменной скамье в саду особняка, её пальцы скользили по лепесткам алой розы, мягким, как бархат, но с острыми шипами, что цеплялись за кожу. Шипы, как и сам Каин, обещали боль, но манили, и Лия не могла отдёрнуть руку. Воздух был тяжёлым, пропитанным лавандой и шалфеем, их сладковатый аромат смешивался с сыростью пасмурного дня. Серые облака стелились низко, отбрасывая серебряный свет на листья плюща, что вились по стенам, будто живые щупальца. Лия вдохнула глубже, и её мысли - непрошеные, горячие - вернулись к Каину: его низкий голос, что пробирал до дрожи, клыки, мелькавшие в тени, когда он улыбался. Кожа на шее заныла, словно вспоминая его прикосновения, и Лия прикусила губу, прогоняя жар в груди. Она чувствовала его даже в его отсутствие, словно невидимая нить тянулась между ними, натянутая до предела.
Шаги за спиной - уверенные, но лёгкие, едва слышные, как шорох тени, - заставили её обернуться. Каин стоял в нескольких шагах, чёрная рубашка обтягивала широкие плечи, пиджак был расстёгнут, открывая тонкую полоску груди, брюки сидели строго, подчёркивая каждый его шаг. Алые глаза горели, как угли в сумерках, а уголки губ дрогнули в насмешливой улыбке.
- Мечтаешь обо мне? - его голос был низким, с хрипотцой, что пробирала от макушки до кончиков пальцев. В нём звенела уверенность хищника, знающего свою добычу.
Лия вспыхнула, щёки обожгло, но она вскинула подбородок, пряча смущение.
- А ты всегда так подкрадываешься? - бросила она, её взгляд скользнул по его телу, задерживаясь на распахнутом вороте рубашки. - Или это часть твоей вампирской натуры - быть незаметным до последнего? - и её смех, лёгкий, как колокольчик, разнёсся по саду.
Каин сел рядом, его бедро коснулось её, тепло его тела странно контрастировало с прохладой, что окружала их. Лия почувствовала, как её собственное тело отзывается на это тепло, словно притягиваясь к магниту. Он наклонился, его пальцы поймали прядь её волос, пропуская их меж пальцев, как шёлк.
- Только к тебе, - шепнул он, и его губы, прохладные, как утренний туман, прижались к её виску. Её кожа в этом месте мгновенно покрылась мурашками, а по телу пробежала волна жара.
Лия затаила дыхание, её сердце заколотилось, отзываясь на его близость. Она чувствовала его запах - тонкий аромат чего-то дикого, необузданного, что заставляло её инстинкты кричать.
- Пойдём, - сказал он, отстраняясь, но не отпуская её руку. - Хочу просто быть с тобой.
Его голос смягчился, в нём мелькнула уязвимость, которую Лия замечала всё чаще. Она кивнула, позволяя ему увести себя в особняк.
Они прошли через арочные двери в гостиную, где свет лился через высокие окна, отражаясь на тёмном мраморе пола. Стол был накрыт: фарфоровые чашки дымились чаем, его горький аромат с ноткой бергамота смешивался с запахом тёплого хлеба, только что из печи, и мёда, золотистого, тянущегося нитями, когда Лия мазнула его на ломоть. Она почувствовала голод, которого давно не испытывала, - настоящий, человеческий. Лия подумала что это хорошо, её аппетит вернулся и это значило, что она почти адаптировалась к своей новой жизни.
Каин усмехнулся, глядя, как она слизывает мёд с пальца, его алые глаза следили за каждым её движением.
- Ты и в детстве так любила сладкое? - спросил он, отпивая чай, его длинные пальцы обхватывали чашку с небрежной грацией. Он сделал глоток, и на его лице мелькнуло что-то неуловимое, будто он пробовал что-то давно забытое или ему просто было любопытно наблюдать за ней.
Лия закатила глаза, но улыбнулась.
- Может, и любила. А ты? Что ты любил... до всего этого? - она махнула рукой, обводя пространство, словно говоря об Айленде, его вечности, его клыках. - До того, как стал тем, кто ты есть сейчас?
Каин откинулся на спинку стула, его глаза потемнели от воспоминаний.
- Свободу, - сказал он тихо, его голос стал почти задумчивым. - Настоящую свободу. Бродить по лесам, где никто не знает твоего имени, где не нужно прятаться в тени. Каждое утро встречать солнце, чувствовать тепло на коже. Айленд должен был стать таким местом - домом, где мы не прячемся. Местом, где я мог бы снова почувствовать что-то подобное.
Лия смотрела на него, её грудь сжалась от его слов, пропитанных тоской. Она протянула руку, коснувшись его запястья, и Каин перехватил её пальцы, сжав их чуть сильнее, словно искал подтверждения её присутствия.
- А ты? - спросил он, его голос стал ниже, проникая в самые глубины её души. - Что ты любила, Лия, там, в своём мире? Что делало тебя живой?
Она задумалась, её взгляд скользнул к окну, где облака клубились, как дым, заслоняя солнце.
- Луга, - сказала она наконец. - Бегать босиком по траве, пока не закружится голова от ветра и солнца. Чувствовать себя... живой, настоящей. А ещё книги, я любила читать романы о рыцарях, их принцессах, о их храбрости и, конечно же, о их любви. Мне хотелось верить в такую любовь. Ну, это я тебе однажды уже рассказывала...
Каин смотрел на неё, и в его алых глазах было что-то новое - не просто страсть, но глубокое, почти болезненное понимание. Он поднёс её руку к губам, целуя костяшки, и Лия почувствовала, как её кожа горит под его прохладным прикосновением. Его взгляд обещал ей ту самую любовь, о которой она мечтала, но с привкусом тьмы.
Чай остыл, но они не заметили, поглощённые друг другом, каждым словом, каждым взглядом. Каин вдруг поднялся, его движение было плавным, как у зверя, выходящего из засады.
- Пойдём, - сказал он, его голос стал серьёзнее, но в нём звучало и предвкушение. - Покажу, над чем работаю. Пришло время узнать больше о нашем мире.
Лия кивнула, её сердце всё ещё билось неровно, когда она следовала за ним через коридор, где эхо их шагов отражалось от каменных стен. Они вошли в кабинет - просторную комнату, где дубовый стол был завален бумагами, словно из разных времён, карты покрывали всю его поверхность, на одной из них виднелись схемы и чертежи, на другой - неровные, словно наспех начертанные, пометки. На стене висела огромная карта Айленда, испещрённая линиями и метками, обозначающими, казалось, неведомые тропы и скрытые ходы. Воздух пах кожей старых книг и дымом тлеющих поленьев, тягучим и острым, как сама интрига.
Каин подошёл к карте, его пальцы - длинные, с чуть заострёнными ногтями - скользнули по её поверхности, очерчивая границы.
- Это Дома Айленда, - начал он, его голос был твёрд, но спокойный, как у генерала перед битвой. - Пепел хранит знания, их свитки - память нашей расы, именно они ведут родословные и записывают историю. Клык - воины, их мечи когда-то защищали нас от охотников, они самые сильные и безжалостные в бою. Тёмной воды- шпионы, мастера интриг, они помогали скрывать наши тайны, их лояльность трудно купить, но легко потерять. Серебряный - связь с внешним миром, инновации, развитие. Ариман подчинил их, но у меня есть свои люди в каждом.
Он повернулся к Лие, его алые глаза искали её реакцию, и она поняла - он не просто делится, он доверяет. Он раскрывал ей не просто факты, а стратегию, свою уязвимость.
Лия шагнула ближе, её пальцы так же коснулись карты, бумага была шершавой, пахнущей пылью веков, чувствовалось, что она пропитана историей и кровью.
- Кто твои люди? - спросила она, её голос был тихим, но в нём звенела решимость. Она чувствовала себя частью этого.
Каин улыбнулся, но улыбка была холодной, как сталь.
- Те, кто помнит, каким был Айленд. Дмитрий из Дома Пепла - он стар и мудр, но его свитки хранят правду. Вейн из Дома Клыка - молод, горяч, но его воины верны. Даже Элира из Дома Воды - они ненавидят Аримана за его тиранию, за то, что он превратил наши традиции в бесчестие.
Он помолчал, затем добавил:
- Через три дня я собираю их. Тайное собрание, Лия. Я хочу, чтобы ты сидела рядом со мной.
Её брови взлетели, но сердце заколотилось от его слов, от предвкушения чего-то грандиозного и опасного.
- Я? - переспросила она. - Зачем?
Каин шагнул к ней, его рука легла на её талию, притягивая ближе, почти прижимая к себе, словно хотел передать свою решимость.
- Ты видишь то, что я могу упустить, - сказал он, его голос понизился до шёпота, наполняя воздух предвкушением. - Твоя интуиция, твоя... человечность. Ты поможешь мне показать им Айленд, каким он должен быть - домом, а не клеткой. Ты - символ того, что мы не забыли, кто мы.
Лия смотрела в его глаза, и её сомнения растворялись под их уверенностью. Она кивнула, переваривая услышанное. Она, на тайном собрании с влиятельными вампирами, рядом с Каином. Не как его раба, но как равная, как часть его мира. Это было страшно и опьяняюще, будоражило её до глубины души... и возбуждало.
Каин протянул ей свиток с печатью Дома Пепла, она взяла его в руки, и воск под её ногтями раскрошился, выпуская запах древней пыли и старой крови.
- Изучи его, - сказал он. - Здесь описан тот самый грандиозный план Аримана, исполнения которого мы не допустим. Это его последний шаг к абсолютной власти, и если он преуспеет...
Лия развернула свиток, её глаза пробежали по строкам, где мелькнуло что-то о Красной Луне, о крови и жертвах, о свидетелях, которых нельзя будет остановить, но буквы ускользали, как тени, словно сам свиток сопротивлялся раскрытию своих секретов. Она хотела спросить, но её мысли вернулись к Алексису - его тёмная фигура в переулке, свёрток, переданный вампиру с горящими глазами, и шёпот, что растаял в ночи.
- Каин, - начала она, её голос дрогнул. - Я видела Алексиса. Он передавал что-то вампиру, в переулке, у таверны. Какой-то конверт... Ты... правда уверен в том, что ему можно доверять? К тому же, он ведёт себя как-то нервно. Может я ошибаюсь конечно, но всё же..
Каин замер на миг, его вид помрачнел, выражая непонимание. Его глаза сузились, но в них не было гнева - только тень сомнения, быстро спрятанная.
- Он мне верен, - сказал он, его голос был твёрд, но Лия уловила лёгкую паузу. - Я бы почувствовал, Лия. Его мысли всегда были для меня как открытая книга. Если бы он был предателем, я бы знал.
Лия шагнула ближе, её взгляд был настойчивым.
- Но ведь Алексис сам говорил мне, что можно скрывать мысли, Каин. Он говорил, что можно почувствовать, когда ты их слушаешь, и контролировать то, что звучит в голове в эти моменты. При этом, Ариман знает о этой твоей способности. Неужели ты думаешь, что Ариман не обучил бы своего самого верного пса каким-нибудь трюкам?
Каин резко выпрямился, словно его ударили током. Алые глаза расширились, в них мелькнуло что-то похожее на шок, на холодное, пронзительное осознание. Он посмотрел на Лию, и в его взгляде читалась смесь потрясения и новой, глубокой задумчивости.
- Нет... Алексису можно доверять, - произнёс он наконец, но его голос был уже не столь уверенным, как прежде. Он отвёл взгляд, словно пытаясь переварить новую информацию, - но... возможно, ты натолкнула меня на очень важную мысль. - Его пальцы сжались на её руке, его взгляд стал пронзительным. - Но об этом позже, Лия. Сейчас не время.
Его честность была как якорь, но Лия чувствовала холодок на затылке - не от слов Каина, а от памяти о том вампире, чьи глаза горели слишком ярко, и о теперь уже очевидной слепоте Каина в этом вопросе. Она кивнула, прогоняя образ, но он цеплялся, как колючка.
Каин отстранился, его пальцы скользнули по её щеке, задержавшись у подбородка.
- Ты изменила меня, а вместе мы изменим Айленд, - сказал он, его клыки мелькнули, блестя, как лезвия. - Ты выбрала эту тьму, и это твоя сила.
Лия хотела возразить, но Каин наклонился, его губы накрыли её, и слова утонули в поцелуе, таком нежном и таком томном. Она прижалась ближе, желая как можно дольше продлить этот момент. Каин отстранился первым, его глаза горели, но в них была не только страсть - обещание.
- На сходке ты увидишь, за что мы боремся, - шепнул он. - Мы сделаем это вместе.
В этот момент к ним донёсся голос из коридора - шёлковый, сладкий, как нектар.
- Каин, Лия, вы пропали? Пора перекусить, я волнуюсь! - звала Клара, её тон был заботливым, как и всегда. Она так изменилась с тех времён, от Элмвудской Клары, которая любила тусовки и плохих парней, в ней не осталось совсем ничего.
Лия вздрогнула, её пальцы замерли на пиджаке Каина. Клара всегда была рядом - её шаги, её голос, её улыбки. Она стала душой этого дома. Каин усмехнулся, его рука погладила Лию по спине.
- Она как твоя старшая сестра, - сказал он. - Я скажу ей, чтобы не суетилась.
Лия кивнула, но её мысли всё ещё цеплялись за Алексиса, за тот переулок, за шёпот, что она не разобрала. Предчувствие беды, как острый коготь, сжало сердце. Если он разобьёт Кларе сердце, а уж тем более навредит Каину, она убьёт его голыми руками, и плевать, что он - вампир. Она посмотрела на свиток в своих руках и почувствовала, как Айленд затягивает её глубже - в тьму, в Каина, в их бой.