4
Quanto ti odio, Stark**, — по-итальянски процедила сквозь зубы Антония. Холодные карие глаза вампирши вступили в зрительную борьбу с тёплыми карими глазами миллиардера. Он смотрел на нее так, будто насмехался над девушкой, она же пыталась уничтожить его одним взглядом, чтобы больше никогда не видеть его самодовольного лица и не чувствовать его раздирающий горло запах. — Я ведь знаю итальянский, мисс Росса, — еще шире улыбнулся Старк. — Отлично, — откинула волосы назад Антония. — Значит, мне не придется переводить вам, как сильно я вас ненавижу.
Как же я ненавижу тебя, Старк (итал.)
Усмехнувшись, Тони откинулся на спинку офисного стула и вальяжно закинул ногу на ногу, чем еще больше начал разжигать в Антонии какие-то двойственные чувства. С одной стороны, ей хотелось вышвырнуть его из своего кабинета, чтобы больше никогда не видеть его самодовольной ухмылки на слегка покусанных губах, а с другой — почему-то... поцеловать? — Ненавидишь? — прищурился Старк. — О, я думаю совершенно по-другому. Как ни пыталась Антония сдержаться, она все-таки не выдержала. Вампирша знала, что сейчас выдаст себя с потрохами, своим действием только подтверждая безумную, но правильную теорию самолюбивого гения, но у нее больше не было сил сдерживать внутренний гнев. Она ударила ладонями по столу настолько сильно, что рядом со старой трещиной в стеклянной столешнице появились еще две новые в виде отпечатков рук Антонии. Старк даже не пошевелил бровью. — Ненавижу! — бросила Антония и выпрямилась. Медленно она стала обходить многострадальный стол и приблизилась к поднявшемуся со стула Тони. Они стояли настолько близко друг к другу, что вампирша ощущала на своей ледяной коже его обжигающее дыхание, и не отводили взгляды. У Тони в груди что-то приятно щекотало от запаха карамели и кокосов, исходящего от волос Антонии, а если бы сердце девушки билось, оно бы непременно трепетало. — Ненавидишь? — снова прищурился миллиардер. — Ненавижу, — прошептала Антония. — Потому что, кажется, люблю.
Старк не успел опомниться, а вампирша уже впилась в его губы, не спрашивая разрешения. Хотя он и не был против еще раз поцеловать эту холодную, но чертовски манящую девушку. Антония была намного сильнее Тони, поэтому ей не составило особого труда прижать его к столу, который уже чуть ли не разваливался от внезапно накатившей на вампиршу страсти. — Полегче, — хищно облизнулся Старк, немного обалдевший от такого напора. — Разве вампиры не обладают невероятной силой? — Ну и что? — не поняла Антония. — А то, что тебе не составит труда просто переломить меня пополам, если не сбавишь обороты. Прикусив губу, Антония отстранилась и отступила на шаг. Миллиардер довольно поправил задравшуюся футболку и присел на край стола, сцепляя руки перед собой в замок и вглядываясь в немного потерянное лицо вампирши. Обхватив себя руками, девушка отвернулась и отошла к окну. Она чувствовала себя каким-то чудовищем, которое не может контролировать свои силы. В первый раз в жизни девушка жалела, что Карлайл обратил ее. Первый раз ей было стыдно за то, кем она была. — Тебе лучше уйти, — прошептала Антония. — Что? — не поверил своим ушам Старк. — Я никуда не уйду.
Антония молчала и, не моргая, следила за тем, как от ветра колыхалась трава на газоне перед домом — вампирское зрение давало возможность видеть даже то, что находилось в нескольких десятках метрах от тебя, с микроскопической точностью. Возможно, со стороны казалось, что она замерла на месте, потому что стояла возле окна, абсолютно не двигаясь и даже не дыша, но на самом деле Антония обдумывала сложившуюся ситуацию. Есть вампиры, которые обладают различными силами, — как Эдвард со своей супер-скоростью и способностью читать мысли или та же Антония, которая может влиять на разум людей или вампиров, подстраивая их волю под свою. Таким же был и Ливей. Он был довольно-таки известен в вампирских кругах, так как за ним закрепилась слава предсказателя. Ливей и предсказал Антонии, что ее ждет головокружительная любовь с тем, кто сможет вернуть ей веру в это чувство, но цена за это была слишком высока — ее бессмертие. Конечно, кто-то скажет, что отдать бессмертие за возможность снова почувствовать себя любимой не так уж и страшно. Антония считала иначе. Она очень дорожила своими вампирскими способностями, своей жизнью вампира. В отличие от если не большей, то по крайней мере внушительной части бессмертного сообщества, Антония лелеяла возможность быть быстрой, выносливой, холодной как в прямом, так и в переносном смысле, и больше всего ей нравилась независимость. Конечно, все омрачала необходимость убивать людей ради пропитания, но с Карлайлом она научилась обходиться кровью животных, а Ливей и вовсе научил на долгое время отказываться от любого ее вида. Лишь изредка ей требовалась подпитка, а с деньгами эта проблема перестала быть проблемой — знакомая вампирша доктор Холлер всегда была рада продать немного крови. Поэтому Антония страшилась предначертанного ей. Что бы ни было уготовано ей, ничего хорошего из этого точно не получится, потому что девушка знала: для любви в любой ее жизни места не было. После потери отца, а затем после обращения вампирша стала более холодной, отстраненной, независимой и, самое главное, сильной. И это ей чертовски нравилось: не нужно беспокоиться о разбитом сердце, если сердца у тебя нет. Но этот чертов Старк ворвался в жизнь Антонии бешеным вихрем, нарушив то спокойствие, которое она выстраивала долгие 150 лет, и теперь она медленно теряла контроль над ситуацией, влюбляясь в того, кто убьет ее. — Поговори со мной, — нарушил ход мыслей вампирши Тони.
Аккуратно подойдя к ней со спины, Старк чуть помедлил, прежде чем положить ладони на холодные плечи девушки и провести ими по рукам. Антония даже не вздрогнула, хотя на том месте, где должно биться сердце, что-то болезненно сжималось так сильно, что было сложно абстрагироваться от жарких прикосновений изобретателя и пытаться сохранить невозмутимый вид. — Нам не о чем говорить, — прошептала вампирша. — Я так не думаю, — с силой развернул ее к себе мужчина. Нехотя Антония уперлась взглядом в карие глаза миллиардера, но в тот же миг перевела его вниз, на губы. Почему-то ей больше всего сейчас хотелось снова ощутить вкус Тони, пусть даже он и вызывает у нее чувство необъяснимого отторжения, впиться в его губы горячим поцелуем, который никак не вязался бы с ее образом холодной королевы. — Уходи, — попросила Антония, внезапно растеряв всю свою внутреннюю силу.
Ты не можешь гнать меня после того, как призналась в любви, — фыркнул Тони. — Ты ведь еще даже не выслушала то, что я хочу тебе сказать. — Ну и что ты хочешь мне сказать? — чуть помедлив, подняла на него глаза девушка. Глубоко вздохнув, Старк на секунду прикрыл глаза, а затем сцепил их руки, крепко переплетая пальцы, будто надеялся, что сможет согреть ее ледяные ладони. На удивление, Антония не отстранилась, и лишь опустила голову вниз, желая удостовериться, что он действительно осмелился прикоснуться к ней, через секунду снова поднимая взгляд на миллиардера. — Знаешь, почему я пришел сегодня? — тихо спросил мужчина и продолжил, когда вампирша медленно покачала головой: — Потому что я, кажется, тоже люблю тебя. Зрачки ее глаз бегали туда-сюда по мере того, как Антония всматривалась в карие глаза своего мучителя. Взаимная любовь — первый признак сбывающегося пророчества. Но ведь Карлайл сказал, что оно фальшивое... Может быть, тогда можно?
Уперевшись ладонью в крепкую мужскую грудь, Антония заставила миллиардера попятиться обратно к столу, но развернулась и присела на край практически раскуроченной столешницы. Старк встал у нее между ног, кладя руки на точенную талию и прижимая холодное тело к себе. Антония закинула руки на его шею и притянула к себе, чтобы утянуть его губы в очередной водоворот страсти. Раз уж ей суждено погибнуть от любви, то пусть это будет приятно. Хоть Антония и была инициатором, но в поцелуе главным был Тони. Он властно пробирался в ее рот, языком исследуя каждый уголок, пока ладони пытались отыскать себе место на идеальном теле вампирши. Не переставая покрывать девушку поцелуями, миллиардер прикоснулся губами к фарфоровой коже ее шеи, отчего она запрокинула голову и выгнулась ему навстречу. — Может, не стоит торопиться? — страстно прошептал Тони, продолжая терзать ледяную шею. — Будто мы оба уже не решили, что можно рискнуть, — посмотрела на него девушка. — Только прими к сведению, что вампиры не устают. Фыркнув, Старк аккуратно уложил Антонию на стеклянную поверхность стола и, предварительно освободив и себя, и ее от ненужной одежды, уперся ладонями в стол, нависая над девушкой. — Ты точно... — Если ты еще раз спросишь, уверена ли я, — недовольно приподнялась на локтях Антония, шепча эти слова прямо в его губы, — я без промедления вопьюсь клыками в твою шею и выпью всю твою кровь без остатка. — Не сказал бы, что это не звучит чертовски сексуально, — оскалился мужчина, оказываясь наконец внутри. Вампирша уже и не помнила, когда она в последний раз ощущала в себе чью-то разгоряченную плоть. А плоть Старка оказалась настолько разгоряченной, что в ее мозгу вдруг появилась мысль, что Тони сейчас растопит ее лед одним толчком. Миллиардер же выпрямился, продолжая аккуратно вколачиваться в извивающееся под его напором изумительное тело девушки, с наслаждением наблюдая, как она выгибается навстречу его проникновениям. Оказавшаяся вдруг в его власти Антония казалась мужчине совершенно идеальной: рыжие волосы разметались по всей столешнице, нижняя губа прикушена от удовольствия, глаза скрылись уже где-то под веками. Тони упивался тем, как девушка невольно ерзала по столу, чтобы острее ощущать его в себе, и когда понял, что им обоим уже мало, принялся увеличивать темп. — Не сдерживайся, — простонала Антония, поднимаясь к Старку и обхватывая его бедра ногами. — Доминик проследит, чтобы никто сюда не вошел.
А он знает обо всем, что творится в твоем офисе? — чуть сбавил темп миллиардер и схватился за ягодицы вампирши. — Только если я позволю ему, — приблизилась к губам своего мучителя девушка. — А теперь войди поглубже и перестань задавать глупые вопросы. Именно это Тони и сделал. Он вдалбливался в сдавшееся ему тело Антонии, срывая с мертвенно бледных губ громкие стоны и вскрики. Их губы снова соединились в уже более горячем поцелуе, по мере которого они оба постепенно теряли контроль. Антония прижала миллиардера сцепленными ногами за бедра к себе, стараясь оказаться к нему поближе, а руки неопределенно шарили по сильному телу. Очередного сильного толчка хватило, чтобы они оба взорвались на тысячи мелких искр, пока их разумы пытались понять, что сейчас произошло. Антония обессиленно опустилась на стол, а Тони схватил стоящий рядом офисный стул и буквально рухнул в него. — А говорила, что вампиры очень выносливы, — тяжело дыша, пробормотал Старк с ужасно самодовольной ухмылкой на лице. — Все дело в практике, — фыркнула вампирша, которая уже успела вернуться в прежнюю форму даже после такого головокружительного оргазма. Она слезла со стола, подняла с пола брошенные в порыве страсти юбку и трусики и незамедлительно вернула их туда, где им и полагалось быть. Старк внимательно следил за ней, тихо удивляясь ее способности так быстро восстанавливать силы. Антония вдруг выпрямилась. Тони даже показалось, что она окаменела, — так неподвижно она стояла, то ли вслушиваясь в режущую слух тишину, то ли принюхиваясь к одной ей различимым запахам. — Одевайся, — бросила миллиардеру его одежду вампирша. — Тебя ждет знакомство с моей семьей.
Находиться в одной комнате с четырьмя существами, потенциально жаждущими выпить всю твою кровь, — было довольно-таки... увлекательно. Тони почему-то не чувствовал себя не в своей тарелке, хотя понимал, что это рандеву может как принести ему что-то хорошее, так и вылиться в ужин, на котором именно он будет главным блюдом. — Не бойтесь, — подал голос парень с темными волосами, отливающими бронзой. — Мы не собираемся убивать вас. — Я и не боюсь, — уверенно качнул ногой Старк.
Они сидели в кабинете Антонии и с неподдельным интересом рассматривали друг друга. Антония сидела за своим полуразрушенным столом с ужасно довольной улыбкой на лице и качала правой ногой, перекинутой через левую. Тони сидел напротив нее в том самом кресле, в которое упал несколькими минутами ранее, чтобы перевести дух после жаркой связи с холодной красавицей. На небольшом диванчике у стены сидели Эдвард и Белла и держались за руки. Эдвард переводил ехидные взгляды с Тони на Антонию и обратно, так что было несложно догадаться, что он прочитал мысли кого-то из них. Один Карлайл стоял возле окна, оперевшись о подоконник, и довольно улыбался, когда смотрел на свое пытающееся не переругаться семейство и затесавшегося в их ряды смертного. — Значит, это вы должны украсть сердце моей дочери, мистер Старк? — кивнул старший Каллен миллиардеру.
Я не твоя дочь, Карлайл, — постучала ногтями по еле живой столешнице Антония. — Конечно, нет, — ничуть не смутился вампир. С тяжелым вздохом обреченности вампирша почесала бровь и посмотрела на Тони, который слишком радостно слушал эту небольшую перепалку. Ему было интересно и в то же время немного по себе. Раньше он и подумать не мог, что будет сидеть в одной комнате с существами, о которых читал в сказках, а теперь вроде как влюбился в одну из них. Хотя чему он удивляется? Сам сражается бок о бок с Богом. — Это Карлайл Каллен, — махнула рукой в сторону блондина девушка. — Он меня обратил. — Очень приятно познакомиться, мистер Старк, — подошел к Тони мужчина. — Мне тоже, — поднялся миллиардер и пожал протянутую ему руку. Дольше, чем полагалось, Карлайл всматривался в лицо Старка, но и изобретатель не отставал от старшего Каллена в подозрительности. Оба мужчины так пристально сверлили друг друга взглядами, что всем в кабинете стало как-то не по себе. — Ну хватит, — фыркнула Антония, вставая из-за стола. — Успеете еще помериться тестостероном. Вообще Карлайл был довольно-таки дружелюбным вампиром, редко вступал в споры и старался избегать ненужных конфликтов, но сейчас он почему-то слишком яростно жал руку Старка, который еле сдерживался, чтобы не выдать, что ему вообще-то больно. — Хватит, я сказала, — недовольно прорычала Антония и встала между мужчинами, разрывая их адское рукопожатие. — Как дети, ей-богу. Сначала она посмотрела на своего создателя, причем так сурово, что ему даже стало стыдно, а затем перевела взгляд на Тони. Тот нисколько не смутился, а лишь ехидно ухмыльнулся, глядя на то, как вампирша закатывает глаза. — Это Эдвард и его жена Белла, — кивнула на сидящую на диванчике пару рыжая. — Их тоже создал Карлайл. — Меня обратил Эдвард, — поспешила исправить Белла.
Недовольно подернув плечами, Антония вернулась за свой стол и устало опустилась в кресло. Карлайл и Тони слишком сладко улыбнулись друг другу и тоже вернулись на свои места. — Отлично проходит знакомство, — фыркнул Эдвард, улыбаясь Белле. — Пожалуйста, помолчи, — сжала пальцами переносицу Антония. — А то что? Заставь меня замолчать. — Эй, — решил вставить свои пять копеек Старк. — Может, ты и в состоянии высосать всю мою кровь, но я тебя не боюсь, поэтому советую быть повежливее. — Ты так ее защищаешь, потому что трахаешься с ней?
До Тони даже не успел дойти смысл сказанных Эдвардом слов, как Антония уже нависала над парнем, выставляя напоказ острые белоснежные клыки. Белла дернулась было, чтобы помочь своему мужу, но рыжая успела положить ладонь ей на лоб, и брюнетка, в секунду обмякнув, упала на диванчик. — Не смей так разговаривать с ним, — прошипела Антония. — Или? — поднял бровь Эдвард. — Или я тебе покажу, чему научилась в горах Гуйчжоу. И поверь мне, тогда тебе не поможет даже твоя суперскорость. Если бы вампиры умели плеваться ядом, то сейчас из уст Антонии выделилось бы такое количество, что хватило бы, наверное, на сотню гремучих змей, и еще бы даже осталось. Она ощущала такую злобу, какую не ощущала с тех самых времен, когда самолично выкосила клан Романо, но ей не было стыдно за это. Какие бы теплые чувства, вампирша не питала к Карлайлу, они не распространялись на остальных представителей семейства Калленов, так что Антония еле сдерживалась, чтобы не перегрызть Эдварду глотку. Эдвард прищурился, глядя своей сестре в глаза, но внутри у него все трепетало. Антония больше не была той запуганной девчонкой, что сарказмом и агрессией пыталась скрыть свои настоящие чувства. Она действительно стала намного сильнее, намного мудрее и намного опаснее. Удивительно, что никто из Вольтури до сих пор не связался с ней. Показав напоследок свои клыки, Антония оторвалась от Эдварда, коснулась кончиками пальцев виска Беллы, возвращая ее в нормальное состояние, и, одернув юбку, отошла к поднявшемуся Старку. Мужчина довольно оскалился и положил правую руку на талию вампирши. Он мало понимал, что сейчас произошло, но ему было совершенно ясно лишь одно: Антония выбрала быть с ним. — Эдвард умеет читать мысли, — бросила вампирша. — И теперь он знает, что мы переспали.
Она повернулась к Тони и постаралась как можно аккуратнее щелкнуть его по носу. — Эй, за что? — сразу же возмутился миллиардер, потирая пострадавший кончик носа. — За то, что слишком громко думал о нашем сексе, — ослепительно улыбнулась рыжая. Способность Антонии так резко менять свое настроение просто поражала, но Тони сейчас это мало волновало. Он наклонился к девушке, чтобы запечатлеть на ее ледяных губах очередной жаркий поцелуй, но их прервал тихий кашель Карлайла. — Ты, конечно, можешь продолжать делать вид, что нас тут нет, но мы все еще нужны тебе, — с гаденькой улыбкой на лице сказал он. Состроив миллиардеру разочарованную рожицу, Антония отстранилась от него и снова вернулась в свое офисное кресло. Старк сел напротив нее по другую сторону стола. Девушка протянула ему руку, и мужчина не без удивления взялся за ее холодные пальцы, пока в груди у него разливалось какое-то двойственное чувство, которое он старательно пытался гнать подальше от себя. — Тони больше не угроза для меня, — прищурилась рыжая, всматриваясь в лицо Карлайла. — Ты сам это сказал. А с остальным я справлюсь и без вашей помощи. — Угроза? — повернул на девушку голову Старк. Антония слегка качнула головой, давая ему понять, что сейчас не лучшее время. Тони еще несколько секунд недоверчиво смотрел на нее, но все-таки сдался ее обаянию. И почему он чувствовал себя, словно мальчик, что в первый раз по-настоящему влюбился в девочку, живущую по соседству? — Что ты вообще знаешь? — подала голос Белла. Было немного странно слышать ее, ведь девушка почти все время просидела молча, хотя Антония знала, что Белла отнюдь не тихоня. Она знала все о новых членах клана Калленов, знала обо всем, что претерпело семейство за годы ее отсутствия, и даже могла предположить его будущее. К сожалению или же к счастью, Антонии не светило быть его частью.