[5] ликорис
В начале 1850-х годов состоятельные жители Сан-Франциско начали строить летние и постоянные дома в средней части полуострова, обладавшей более мягким климатом. На месте двух ранчо XVIII века - Rancho de las Pulgas и Rancho San Mateo - образовалось поселение, унаследовавшее название Сан-Матео и получившее 4 сентября 1894 года статус города.*
Направляясь в родную Калифорнию, Лисса вела машину сквозь плотный туман. Свет фар еле пробивался сквозь молочное марево. Пальцы сжимали руль, мышцы напряжены, но в глазах — решимость.
Микки дремал на пассажирском сидении. У Микаэля на диво крепкий сон, и Лисса позволила себе выключить музыку, прикручивая звук почти к минимуму.
Из радиоприёмника доносился тихий блюз. Она не переключала волну — странная песня будто гармонировала с её состоянием. Мир за окнами машины был неясен, расплывчат. И казалось, что реальность вот-вот поменяет форму.
Её матери тут бы понравилось. "Тут" Лисса не определила, где это. Рядом с ней или с блюзом, но точно не в машине — Анна ненавидела долгие поездки, поэтому предпочитала самолёты. Не желая больше суток ехать домой. В голове появились ненужные воспоминания:
…жаркое лето в Техасе. Раскалённый ветер, песок и чувство свободы. Сладкое послевкусие, не более.
Ей лет пятнадцать, всё, что её привлекает — так это яркие, колючие растения и разговоры ни о чём.
Брат и сестра часто что-то вытворяли, и родители уже были насторожены ко всему.
В этот раз виноват в погоне был Сандр. Ну либо, по крайней мере, так сказала Лисса, когда они выходили с полицейского участка. А вот Сандр был в корне с ней не согласен, но миссис Харкнесс глубоко внутри было плевать.
Стащить кактус возле забегаловки — дело смешное, но наказание последовало: кухонные дежурства и запрет на вечерние прогулки.
На кухне, где пахло жареными лепёшками и специями, ветер играл с белой занавеской. Музыка лилась тихо, как фон для забытых воспоминаний. Дом, когда-то принадлежавший бабушке, был родным для матери, но редким для их посещений. Когда они всё же приезжали сюда, это были поездки, полные значимости.
Она — ещё ребёнок, босиком, в шортах и старой футболке, улыбка и тихий смех озаряют её лицо, когда Сандр старательно пытается почистить рыбу в первый раз, а после — во второй и третий. Лисса уже ухахатывается, держась за живот и наблюдая, как их ужин старательно убегает либо уплывает на пол, но явно не в духовку. Мать ворчит из соседней комнаты, что они опять устроили бардак, и отпускает их восвояси. Тогда всё было просто. Лисса не знала, что всего через пару лет дом сгорит дотла,
оставляя за собой только воспоминания.
— …иса… Лисса!... Алиссандра!
Задумавшись, девушка даже не заметила, как проснулся парень и теперь зачем-то упорно зовёт её.
Кинув на того быстрый вопросительный взгляд, Лисса старается не отрываться от дороги и не поддаваться воспоминаниям.
— Ты поворот проехала.
Лисса глянула на навигатор и невпопад ткнула в него. Она двигалась строго по курсу в Сан-Франциско. Им ехать два дня, и девушку начинают раздражать и долгий путь, и парень рядом с ней.
— Нам нужно налево.
Зачем объезжать и выбирать путь дольше?
Раздражённо глянув на Микаэля так, что он замолчал, а после, сдавшись, произнёс:
— Ладно, едем прямо.
Увеличив скорость, девушка вдруг задумалась, почему они просто не полетели, но, ожидаемо, ничего вслух не сказала. Перелистнув песню и выкрутив её почти на всю, машина скрылась под закатные лучи.
Дорога заняла долгие часы. За это время Микки успел выпросить место у руля и теперь довольный ведёт машину. А Лисса позволила себе вздремнуть. Перед глазами всё ещё мелькали отрывки прошлого сна. Раскрыв глаза, девушка уставилась на Микаэля. Заметив это, он спросил:
— Всё нормально?
Она чуть заметно кивнула. Но парень, прищурившись, глянул словно в душу, а после быстро вернул взгляд на дорогу и кивнул:
— Если что — мы рядом.
Она улыбнулась. Улыбка была печальной, но искренней.
Лиссе хотелось верить, что её бессилие не видно как клеймо на лбу. Но что уж там, если даже обычно предпочитающий промолчать Микки нашёл, какие слова сказать. Ей хотелось верить в слова Микаэля, но она не верит. Знать, что чужая судьба слишком хрупка, — тяжело. Но зато ты не строишь лишних грёз.
— Спи, я разбужу тебя, когда понадобится.
Машина исчезла в темноте, словно сама ночь укрыла её своим крылом.
~~~
Солнечная Калифорния встречала их привычным ярким светом, от которого Лисса никак не могла спрятаться. Ещё и этот противный звук или вибрация. А ещё неудобное место для сна, но выбрать не приходится.
Сквозь остатки сна, что она старается уберечь, слышно обрывки фраз и тихий шёпот.
— Алло, да, Сандр.
— ...
— Только заехали в Калифорнию.
— ...
— Думаю, пару часов.
— ...
— Лисса спит, — Микки глянул в сторону упомянутой. — Ну или просыпается.
— ...
— Хорошо, передам. Сандр, я думаю, уже позвоним, когда будем ехать обратно, идёт?
— ...
— Хорошо, пока.
Отключив вызов, Микки поставил телефон обратно.
— Сандр попросил быть аккуратнее, скорее всего, они не смогут помочь, если мы не предупредим.
Лисса кивнула. Она и так понимала, что не стоит ждать чужой помощи.
Потянувшись, она глянула на навигатор, а после ткнула к ближайшей заправке.
Крепкий кофе и отпустить грехи прошлого — вот что ей нужно.
Дальше она заняла место у руля. И в какой-то момент они ушли с центральной дороги, забив на карты и полностью положившись на дар Микаэля.
Глушь, да и только.
Старый указатель, покосившийся от времени, едва различимо гласил: «Сан-Матео — 4 мили». Лисса прищурилась.
Название, которое должны знать каждый из мира ведьм. Сан-Матео — родина двух кланов, самый сильный магический город в округе. О нём слыхали легенды, сейчас — только разруха и слухи. Хотела бы сказать Лисса, что жаль, но те заслужили.
Микки зевнул, потянулся и почти что лениво произнёс:
— Почти приехали.
Конечной точкой был дом Вестеров.
Светло-голубой домик выглядел мило. Лисса помнила, как приходила к ним в гости с родителями.
Это было так давно. Узкие улочки, дома с облупившейся краской — всё такое родное, забытое.
Дом встречал их тишиной. Зловещей тишиной. Всё вокруг словно застыло в ожидании. Воздух был странно плотным, как перед грозой. Гнетущая атмосфера заставила покрыться мурашками, невольно Лисса вспомнила сон — опять.
Внутри было темно, пахло древесиной, пылью и чем-то ещё… странным. Запах был едва уловим — сухие травы, железо, ладан. Как будто здесь не просто спали — здесь оберегали. На стенах — старые символы, похожие на руны. Под подоконником — крошечный мешочек с сушёными травами, завязанный красной нитью.
Дом настоящих ведьм.
Взгляд коснулся фоток на стене. Кристин совсем маленькая в школьной команде по волейболу. С родителями в зоопарке и на её двенадцатом дне рождения. Тут даже была Лисса и Сандр, постарше, но тоже маленькие, и безумно счастливые — судя по улыбке от уха до уха.
— Тут кто-то есть? — прикрикнул Микаель. — Это Микки, миссис Вестер! Кристин!
Ответа не последовало, и, судя по пыли, тут не жили неделю точно.
Но что-то было не так. Только вот что?
— Она тут, — прикрыв глаза и сосредоточившись, сказал парень, а после бросился бежать наверх, по лестнице.
Забежав следом, Лисса судорожно выдохнула. Некогда яркая комната стала словно чёрно-белая, и только алый цветок был ярким пятном. Комната, без сомнения – Крис, была пуста, как из сна Лиссы. И только владелица комнаты лежала в середине с пустыми глазами, сложив руки на груди, а в них аккуратно вставлен Ликорис.
Лисса ощутила злость. На то, что всё снова повторяется. Кто-то играет в судьбу — и делает это с чужими жизнями. Она ощутимо вздрогнула, когда услышала шёпот, полный боли, Микаеля. Он присел рядом с девушкой, не боясь запачкаться, и взял ту за плечи, словно сможет её разбудить. Но он не стал трясти — боясь сломать. Воронье-чёрные волосы обрамляли бледное лицо. Сейчас она выглядела такой хрупкой и изящной.
Встав рядом, Алиссандра положила руку на плечо, пытаясь унять его боль, хоть и знала, что это не поможет. Но важно теряя знать, что у тебя хоть что-то осталось.
— Её нужно похоронить, — его глаза наполнились решимостью, и он встал, уходя из комнаты. — Как положено. Она умерла ведьмой — из-за ведьм.
Лисса не сдвинулась.
«Она умерла ведьмой — из-за ведьм»
Годами маги враждовали с людьми, сейчас же они пошли против самих себя.
Медленно присев на корточки, Лисса закрыла Крис некогда яркие глаза. А после онемевшей рукой взяла алый цветок.
Убийца оставил след. Ему не нужно скрываться — все и так знают, кто это, и Лисса не исключение. Поднявшись на ноги и уже шагнув в сторону двери, девушка шоркнула что-то об пол.
Посмотрев вниз, она увидела сложенный листок.
Подняв его и на секунду сомневаясь, раскрыла.
Совру, если скажу, что не ожидала тебя тут. Как видишь, я даже приготовила презент. Как тебе? Не такой помпезный, как “при твоём времени”, но тоже ничего. Не сомневайся, она кричала, не то что ты, дорогая. И знаешь, ты даже смогла приложить к этому руку. Не поверишь, сколько решило уйти вслед за вами, пусть и зная, что, уходя, нужно терять.
А впрочем, расскажи мне, ты нашла, что искала?
Встретимся — расскажи при свете алой луны, в окружении ржавых цепей.
M.D.
Лисса прижала пальцы к виску. Голова начала пульсировать — как будто кто-то невидимый стучал изнутри. Образы — вспышки — проносились перед глазами. Кровь на камнях. Острие ножа. Глаза, полные ужаса. Чей-то крик. Отблеск солнца.
Она почувствовала, как земля под ногами словно вибрирует. Она ждала её. Зачем?
~~~
*Стань частью большого мира,
Бесконечной вселенной.
Узрей свободу, стань с ней
Единым целым.
Пусть тебя настигнут ветра,
В воде растворится пустота,
Земля заберёт дыхание жизни.
Подари ей, что подарила она.
Последние искры пускай
Станут вечным огнём.
Прощаясь с нами,
С предками воссоединяясь.*
Микаель любил тихо.
Кристин так и не успела узнать этого. То, что в молчании может крыться куда больше эмоций, чем в словах.
Жалел ли Микки, что не плюнул на всех и не признался? Что сбежал, как трус, или что обрёк её на страдания? Да, и очень. Он карал себя в мыслях, но они так и тонули в голове, не выплывая наружу.
Он жалел, что молчал и молчит.
Микаель помнит, как впервые встретился с девушкой, что навсегда останется в его сердце...
Его семья пришла на Рождество к Харкнессам, и не только его... Пока миссис и мистер Вестер попивали глинтвейн и болтали с остальными взрослыми, черноволосая девочка его возраста, лет десяти, заворожённо глядела на верхушку ёлки, где во всей красе стояла большая звезда. А сама девочка завораживала не меньше. Большие глаза бемби светились в свете гирлянд, и парень так и остался глупо стоять посередине гостиной, пока его младший брат уже вовсю бежал к ещё незнакомке.
Этот вечер был по-настоящему волшебный. И последующие такие же — тоже.
Последний раз, когда они собирались в доме Харкнессов, было в 15 лет. Тогда та же звезда, как и в первую встречу, стояла высоко у потолка.
Микаель хмыкнул, когда увидел, как девушка опять — как тогда — глядела на неё.
Он подошёл сзади и так же смотрел на звезду, пытаясь понять, что в ней такого.
— Чем же она тебя так привлекает?
— Что? — Кристин ответила растерянно, не совсем понимая, к чему задан вопрос. Девушка посмотрела на Микки в ожидании, и тот объяснил, переводя взгляд на неё.
— В нашу первую встречу ты точно так же смотрела на звезду.
Крис кивнула, а после, слегка нахмурившись, повернулась обратно к объекту разговора.
— Она выглядит так, словно только что спустилась с неба.
У них было много общего. У Крис и звезды — они оба выглядели так, словно спустились с небес. Восхитительно.
Последующие праздники они уже не встречались. Их семьи не сильно дружили, и сглаживала углы лишь семья Харкнесс. Но когда у них произошла трагедия, и те отдалились от всех, напряжение стало ощутимым. Они стали видеться реже. И это ощутимо ударило по Микки. Закрывшись ещё сильнее, он стал хандрить и даже не замечал подколов от брата.
Встав с сырой перекопанной земли, Микаель сжал в руке маленькую звезду. Это был его подарок на последнее совместное Рождество. Маленькая золотая побрякушка, казалось бы, ничего не значила, но для Микаеля она всё ещё носила тепло Кристин.
Лисса хотела бы сказать, что пройдёт, но тогда она соврёт.
Цветок Ликориса, что она держала как напоминание о смерти, стал увядать. Он отправится с ними обратно в Форкс.
Лисса молчала. Слёзы были внутри — они не лились. Но она чувствовала, как пошатнулась стена, слепленная заново.
Микки читал наизусть старую молитву, и голос его дрожал.
Никто из других ведьм не пришёл.
Пусть, вероятно, каждый уже знал.
Это было унизительно и тошнотворно — никто не стоит такого неуважения.
Они вспоминали, как Крис смеялась до слёз, когда Микаэль не мог зажечь спичку заклинанием. Как они втроём бежали через лес, убегая от Сандра с его новой проделкой. Как она тайком делала татуировку, сказав, что это защитный знак, а оказалось — просто сердечко с инициалами. Как Лисса ругала их за проделки, выполняя роль старшей, а потом от души смеялась.
— Она бы смеялась сейчас, — прошептал Микаель, — надо мной, над этим всем. И сказала бы, что всё пройдёт.
Лисса кивнула.
В тишине, в ветвях дуба — есть она. Её магия, её суть, её воспоминание.
И каждый мог почувствовать это сейчас.
Им не нужно было слов. Всё и так было понятно, но в голове парня был план, и Лисса знала — ничем хорошим это не закончится.
Хотя хотелось бы верить в лучшее.
На следующее утро они покинули Сан-Матео, оставив за спиной кладбище памяти и дом с застывшей тишиной. Лисса вела машину, а Микки молча уставился в окно, смотря на сменяющиеся пейзажи. Виноградники, равнины, реки, леса.
На навигаторе был проложен путь — через штаты, через горы — в Форкс. В тишину, в покой и к братьям.
Но чувство недосказанности засело глубоко у обоих. Придёт время — и они обретут голос, чтобы поведать что-то миру. А пока — это останется в секрете.
— Думаешь, мы успеем до луны? — вдруг спросил он.
Лисса кивнула. В её голове всё ещё звучали слова из письма: «Встретимся при свете алой луны».
Не просто поэтический образ. Это был знак. Приговор. И приглашение.
Чем дальше они от Сан-Матео, тем больше туман рассеивался. В лесах Форкса их уже ждали, не зная, какие вести ожидать.