глава 11
Лорен Митчелл
— И долго ты будешь так сидеть? — спросил Логан, устало протирая лицо ладонями. Его голос звучал низко, хрипло, словно он сдерживал раздражение или что-то куда более опасное.
Я едва заметно усмехнулась, приподняв бровь.
— Как? — спросила я с нарочитой наивностью, прекрасно понимая, что он имеет в виду.
Он тяжело выдохнул, шумно, так, что на мгновение воздух в комнате показался насыщенным его нетерпением. Встав с кресла, он подошёл к окну и распахнул створку, впуская в комнату ночной воздух. Лёгкий сквозняк коснулся моей кожи, заставив мурашки пробежать по рукам и плечам.
— Обнажённой, — произнёс он почти с раздражением, не глядя на меня.
Я медленно встала с дивана и, слегка покачиваясь, словно танцуя на тонкой грани между вызовом и игрой, направилась к нему. Каждый мой шаг отдавался гулом в груди — то ли от лёгкого опьянения, то ли от его присутствия.
— Тебе не нравится моё бельё? — спросила я мягко, коснувшись его спины. Под пальцами я ощущала плотные, напряжённые мышцы, прячущиеся под тканью его тёмной толстовки.
Он усмехнулся, коротко и глухо, словно отмахиваясь от собственного желания.
— Нравится. Даже слишком, — произнёс он и чуть повернул голову. — Но твоё бельё может принести неизбежимые последствия.
Я склонила голову набок, улыбнувшись, словно кошка, играющая с добычей.
— О каких последствиях идёт речь? — спросила я мурлыча, проводя ладонью вдоль его спины выше, почти к шее.
Я чувствовала, как он весь напрягся от моего прикосновения. Он держался из последних сил, и это возбуждало ещё сильнее.
— Не провоцируй меня, пока не поздно, — его голос был хриплым, почти угрожающим.
Я сделала шаг назад, словно собиралась отойти, но он резко поймал мою руку и рывком притянул к себе. Моё тело оказалось в ловушке его сильных рук, прижатое к холодной стене. Его дыхание было горячим и обжигающим, когда он склонился к моей шее.
Я вздрогнула, когда его губы коснулись кожи. Он впился в неё жадно, и по моему телу пробежала волна мурашек. Сердце билось так громко, что, казалось, он мог услышать каждый его удар. Щёки вспыхнули нежным румянцем, и дыхание сбилось, превращаясь в короткие, нервные вдохи.
— Останови меня… — прошептал он прямо в мою шею, его голос дрожал от сдерживания.
Я прикрыла глаза и обняла его за шею, прижимаясь ещё ближе.
— Зачем? — тихо спросила я, чувствуя, как мои губы касаются его уха.
Он резко поднял меня на руки и усадил на край массивного стола. Его тело устроилось между моими ног, и он продолжал целовать мою шею, всё жёстче, всё требовательнее, будто уже не мог себя контролировать.
— Потому что я могу навредить тебе, — выдавил он сквозь зубы, отстранившись так резко, что я почти потеряла равновесие.
И вдруг, словно спасаясь от самого себя, он развернулся и быстрым шагом вышел на балкон. Я осталась сидеть на столе, ошеломлённая, наблюдая за его спиной, очерченной светом ночных фонарей. Его силуэт, сильный и одновременно уязвимый, казался чужим.
Я соскользнула со стола и, сделав глубокий вдох, опустилась на диван. Минуты тянулись мучительно долго. Сквозь приоткрытую дверь балкона доносился шум ночного города, гул машин и далёкий лай собак.
Наконец он вернулся. Его лицо было напряжённым, но в глазах появилась тень решимости. Он сел рядом, почти не касаясь меня.
— Я тебе противна? — мой голос прозвучал неожиданно тихо, почти шёпотом, но в тишине комнаты он прозвучал слишком громко.
Он нахмурился, посмотрел прямо в глаза.
— С чего ты взяла? — спросил он, медленно скользя взглядом по моему телу, словно пытаясь убедить меня в обратном.
Я обняла колени, прижав их к груди, и отвернула голову, пряча смущение и тревогу.
Он приблизился и легко, но уверенно, усадил меня на свои колени. Его руки держали меня крепко, будто я могла исчезнуть в любой момент.
— Лорен… ты сейчас пьяна, — сказал он мягко, но твёрдо. — Твоё поведение объяснимо. Но я не пьян. И не могу воспользоваться тобой, когда ты в таком состоянии. Потому что утром ты устроишь истерику, крича: «Зачем я это сделал?»
Он осторожно заправил прядь волос за моё ухо, его пальцы скользнули по щеке.
— Не переживай, — добавил он с хищной улыбкой. — Мы с тобой ещё успеем переспать.
Я усмехнулась, оттолкнув его руки, и встала. Его слова звучали слишком спокойно, слишком уверенно, словно он заранее решил за меня.
Собрав с кресла свою одежду, я начала одеваться. Джинсы не слушались, пальцы путались в молнии, но я справилась.
— Отвези меня домой, — сказала я, застёгивая пуговицу.
— Останься до завтра, — спокойно предложил он, поднимаясь с места.
Я покачала головой.
— Мне нужно домой, — произнесла я твёрдо, натягивая футболку.
Он сунул руки в карманы и сделал шаг ближе.
— Ты обиделась? — спросил он тихо, внимательно вглядываясь в моё лицо.
Я снова покачала головой. Он пожал плечами, но всё же подошёл, помог мне надеть пальто. Его пальцы задержались на воротнике чуть дольше, чем нужно, словно он пытался запомнить мою кожу под тканью.
Мы вышли из особняка, и прохладный воздух ночи окутал нас. Его машина стояла у крыльца — чёрная Porsche Panamera. Лаковый кузов отливал глянцем в свете фонарей, словно зеркало, отражая темноту ночи. Широкие покрышки тихо поблёскивали, а изящные линии капота создавали впечатление хищного зверя, готового сорваться с места. Внутри салон сиял мягкой подсветкой: кожа сидений была гладкой и пахла дорогим салоном, а руль казался созданным для того, чтобы подчинять дорогу.
Мы сели внутрь, и он завёл двигатель. Машина загудела низким, почти звериным рыком, плавно тронувшись с места. Его левая рука уверенно держала руль, правая лежала свободно на подлокотнике.
— Я завтра заеду за тобой, — сказал Логан, ведя машину одной рукой, почти не глядя на дорогу.
Я нахмурилась.
— Зачем? — спросила я, внимательно вглядываясь в его профиль.
— Я обещал сводить тебя в ресторан. Разве ты не помнишь? — он улыбнулся уголком губ.
Я замерла. Ресторан? Нет… У меня не было денег, и уж точно мне нечего было надеть. Одна мысль о том, как я окажусь в окружении богатых людей, одетых с иголочки, заставляла сердце сжиматься.
— Я не пойду, — тихо сказала я, опуская взгляд.
Он коротко покачал головой.
— Это не обсуждается.
Я тяжело вздохнула, чувствуя, как смущение обжигает щеки.
— Мне нечего надеть… — прошептала я, едва слышно.
Его улыбка стала шире, спокойнее, почти нежнее.
— Значит, завтра днём мы поедем искать тебе платье, а вечером я за тобой заеду, — сказал он уверенно, не оставляя места для возражений.
Я покачала головой.
— Нет, хватит тратиться на меня. Мне ничего не нужно.
Он раздражённо выдохнул, пальцы на руле чуть сильнее сжались.
— Не смей, — сказал он резко, его голос прозвучал твёрдо и окончательно. — Ты идёшь завтра со мной в бутики, а потом в ресторан. И это не обсуждается.