Глава 10.
Одиночество. Мне нравится испытывать это чувство. Ты остаёшься наедине со своими мыслями, проблемами, странностями. Ты остаёшься наедине с самим собой. Блуждая по закоулкам своей грешной души, мы можем много нового узнать о себе. И кто знает, понравится ли нам такие новости? Станешь ты мириться с ними? Или закроешься навсегда в себе? Осознание чего-то часто приводит к разным выводам. Само осознание это и есть некий вывод. Потом приходит смирение. Осознавая своё одиночество, мы либо смиряемся с этим, либо решаем что-то менять. Переживание отъединённости приводит к тревоге и отчаянию. Ты сам загоняешь себя в тупик, сам заключаешь себя в темницу. И у тебя больше нет шанса выбраться. Ты один!
Но иногда, всё-таки, я ломаю себя, меня уничтожает чувство одиночества. Мне хочется общения, близости, душевного удовлетворения. Для меня ценны человеческие взаимоотношения, дружба, сотрудничество. Одиночество - это неполноценность души. Ты будто птица в клетке. Банально? Да. Но, что, если оно так и есть? У тебя есть красивые, длинные, пушистые крылья. Ты можешь парить над землёй, любоваться течением жизни с высоты. Одиночество обламывает тебе эти крылья, и поэтому ты больше похож на беспомощную утку, которую вскоре ждёт неминуемая, печальная участь. Сидеть сложа руки и ждать - это удел для слабых. Ты должен взять свою жизнь в свои руки. Управлять ею так, как считаешь нужным, и как хочется тебе. Надо жить реальностью. Насколько бы она не была ужасной надо верить в неё. Поверьте, веря в мечты, вы не станете счастливей. Особенно, если это пустые мечтания. Вы ещё больше усомнитесь и потеряетесь. Этого делать не стоит. Надо принимать всё, что с тобой происходит, независимо от того, что оно из себя представляет.
Вы спросите, принимаю ли я происходящее? На данный момент, да. Я смирилась. Вот так просто. Я не вижу смысла отрицать очевидное. Бывают случаи, когда нужно бороться, противостоять всему ради лучшего, а бывает, когда надо смириться с тем, что всё пропало, пошло к чёрту, пошло по наклонной. Это как видеть, что воздушный шарик улетает прочь и не пытаться его догнать, словить, остановить. Достаточно всего лишь смириться с его потерей. Верить в то, что прилетит другой.
Ничего не помню. В голове пусто, как в космосе после уборки. Присутствует и такое чувство, будто и в моей голове прибрались, стёрли всё к чертям. Больше никогда не буду пить... Хотя бы это обещание я не хочу нарушать. Очнулась я на заднем сидении Форда. Слипшимися глазами я пытаюсь разглядеть обстановку. Окна машины запотели от сжатого воздуха. Что же тут вчера происходило? Замечаю спящего Коула. Его мокрая запрокинутая голова покоится на спинке сидения, из открытого рта текут слюнки, и он громко храпит. Ноги запрокинуты на приборную панель, а руки разведены в стороны. Как так можно спать? Ему удобно? Вся эта картина насмешила меня, и я невольно улыбнулась самой сладкой, сонной улыбкой. Мозги будто плавятся от невыносимой боли. Мне срочно нужно на улицу или сразу в аптеку. Натянув на себя маску, я решила, наконец, выйти из машины, не побеспокоив Коула. Чёртова голова разрывается на мелкие кусочки, виски пульсируют и меня безумно тошнит. Собравшись с духом, я с уверенностью направляюсь в аптеку, абсолютно не зная куда идти. В этом вся я. Города я почти не знаю, так как на протяжении всей своей жизни практически не выходила из дома. Я было одинокой, замкнутой девочкой, которой чуждо гулять со сверстниками или отправляться в поездки для школьников. Вот поэтому я сейчас иду по пустынной улице, совсем не зная, что буду делать дальше. Была бы у меня карта. Я бы почувствовала себя охотником за сокровищами, надела бы на себя бандану и смастерила бы пиратскую повязку. С кличем "Йо-хо-хо" поплыла бы навстречу приключениям. Ох уж мои больные фантазии...
Шагая по асфальту своими ватными ногами, я чувствую на себе чей-то томный, тяжёлый взгляд. Сразу становится как-то не по себе. Оглядываясь, я никого не замечаю и от этого ещё страшнее. Чей-то взгляд прожигает во мне огромную дыру, будто уничтожая. "Мне не кажется" - говорю я про себя. Замедляя шаг, я пытаюсь восстановить дыхание, биение моего сумасшедшего сердца. Мне кажется, что этот кто-то чувствует мой страх. Я начинаю паниковать и ни с того, ни с сего, просто срываюсь с места и несусь сломя голову, куда глаза глядят. Но самое интересное то, что я их закрыла, потому что мне ужасно страшно и я не знаю куда бегу. Неожиданно для кого-то, но не для себя, я спотыкаюсь и падаю лицом в лужу, при этом успевая проехаться ним по асфальту. Я не спешу подниматься. Меня всё устраивает. Лежишь себе на земле, лицом в луже, лежишь, пока за тобой наблюдает какой-то маньяк и неизвестно какие у него планы и мотивы. Всё прекрасно. Так и надо.
Среди дня грянул внезапный, раскатистый гром с яркой вспышкой, будто давая разрешение или сигнал дождю. Я, не успев намокнуть, заскочила в первое попавшиеся здание, в надежде переждать непогоду здесь. Тьма окутала меня, лишая возможности видеть, двигаться, чувствовать. Как хорошо, что я прихватила с собой рюкзак. Достав фонарик, я поспешно его включила, осветив помещение. Свет попал на стеллажи с какими-то препаратами. Неужели аптека? Повезло. Рыская по коробкам, полкам, я нашла обезболивающее. Думаю, это то, что мне надо. Запах медикаментов витал в воздухе, одурманивая разум. Еле перебирая ноги, я ходила между рядами, осматривала обстановку. Чёртов фонарик почти сел. Он потухал на каждом шагу, всё меньше и меньше освещая путь.
- Дерьмо, - прошипела я. Закинув обратно безнадёжный источник света, я пыталась ориентироваться под сверкания молнии и раскаты грома.
Тишина давила на меня, пронзала до самих костей. Только грохот на улице не давал мне оглохнуть. Зайдя в какую-то, по всей видимости, кладовку резкий запах врезался в мои большие ноздри.
- Фу, что за вонь? - спрашивала я саму себя, будто, надеясь, что получу ответ.
Своей ногой я дотронулась до чего-то странного. Меня это напугало, но я, собрав все силы в кулак, решила всё-таки попытаться разглядеть. Я присела на корточки и руками начала нащупывать находку. По ощущениям было понятно, что я трогаю какую-то мокрую ткань, которой что-то прикрыто. Дотрагиваясь до неизвестного, я нащупала что-то холодное. Боже, это чья-то рука! Рывком я отскочила назад, влетев в стеллаж с бутылочками. Лекарства градом посыпались вниз и тут же разбились. Яркая вспышка молнии на мгновение осветило комнату, но мне хватило времени, чтобы увидеть. На полу, который был покрыт лужей алой крови, лежало безжизненное тело. Выражение лица мертвеца было настолько ужасным, что я не смогла сдержать крик и слёзы. Струи солёной воды ручьём стекали по моему лицу, смешиваясь с лужей на полу. В панике я начала ползти к выходу, подальше от этого ужасного места. Мои руки пачкались в алой крови, я рыдала и не могла остановиться. Наконец выбежав на улицу, я остановилась на ступенях этого страшного здания и подняла голову вверх, чтобы ощутить прохладу дождевых капель. Дождь смывал с меня всю грязь, возвращая здравый разум. Я видела, как кровь стекает с моих рук, оставляя красные дорожки на асфальте.
Сидя на холодных плитах и дрожа, я пыталась понять, что происходит. Почему умирают люди? Что становиться причиной их смерти? На смену недопонимания приходит ненависть. Сорвавшись с места, я беру в руку камень и кидаю его в витрину. Стекло с грохотом разбивается. Тысячи осколков разлетаются в разные стороны. Я найду его и узнаю всё, что только можно. Я найду его! Он думает, что можно вот так просто взять и пропасть после всего, что было между нами? Я его больше не боюсь! Я хочу его уничтожить за то, что он причиняет мне столько боли! Я найду его!
Я жаждала узнать правду. Она как никогда была нужна мне сейчас. Я была готова на чтоугодно, ради того, чтобы узнать, что происходит в этом несправедливом мире. В душе никто не хочет знать правду, но иногда она просто необходима. Мы говорим правду, потому что по-другому нельзя, мы хотим её услышать, мы обязаны, мыдолжны. Также мы и боимся узнать истину. Мы не знаем, что кроется за ней. Может это разрушит нашу жизнь. Некоторые идут напролом ради правды и ему плевать на последствия. И мне плевать.