Реверс

Селекция

На наволочке остается кровавый след, в бокалах на тумбе – недопитое вино. Уже светло, но вставать не хочется. Торопиться некуда, и все же, когда раздается незнакомый голос, приходится открыть глаза.

Рядом лежит Елена, слегка укрытая тонким одеялом. Соблазнительный изгиб ее спины увлекает взгляд, но голос не позволяет расслабиться и полюбоваться красотой женского тела.

– ...произошло на окраине третьего сектора, вблизи границ нашей галактики, – рассказывает голос с дикторской точностью. – По информации военного ведомства, дипломатический лайнер, осуществлявший перелет через третий сектор, был атакован кораблями пришельцев. Уничтожив судно, неприятель скрылся в направлении Большого Магелланового Облака и больше замечен не был.

Елена просыпается от шорохов. Давно уже голос ведущего новостей потерял способность вырывать ее из сна, а шуршание на кровати заставляет очнуться почти мгновенно.

Чарли хлопает руками по одеялу, отодвигает его, что-то ищет, но никак не может найти. Девушка его не зовет и взглядывает на экран на стене, где идет трансляция новостного выпуска. Как раз в этот миг слово передается какому-то военному, судя по форме, а внизу остается некоторое время сноска с должностью и именем выступающего, но на сноску Елена не обращает внимания.

– Эта тревожная новость в очередной раз наглядно продемонстрировала нашу уязвимость перед врагом. Эти монстры продолжают нападать и уничтожать мирные суда, как они делают уже почти тысячу лет. Тем не менее, важно понимать, что угрозы существованию человечества на данный момент нет. Корабли пришельцев по силе уступают нашему флоту, и именно поэтому они нападают на суда, проходящие без охраны у границ нашей галактики...

– Да чтоб тебя... – тихонько ругается Чарли.

– Что-то потерял?

– Да, пульт... – отвечает мужчина.

В следующую секунду он вспоминает, где находится, окончательно избавившись от сонного помутнения, а тогда вздыхает, перестает шлепать ладонями по одеялу и склоняет голову.

Елена, как он верно догадывается, пульт не использует, как и большинство людей, предпочитая управлять домашней техникой через приложения интерфейса. Она же понимает без лишних слов желание своего гостя, качает головой, а затем выключает новости.

Чарли оборачивается, улыбается, взглядывает на остатки вина в бокалах, стоящих у кровати на тумбе, и чувствует проснувшуюся лишь сейчас легкую головную боль.

– Не любишь новости? – спрашивает девушка.

– Слушать про нападения старых людей не люблю, – отвечает Чарли с серьезным лицом.

И поскольку он большую часть времени улыбается или нескромно рассматривает свою новую знакомую, расспрашивать о неприязни к пришельцам она не решается.

– Ложись, я приготовлю завтрак.

Через полминуты небольшой кухонный робот, похожий на белую коробку, привозит два стакана прохладного сока. Чарли с удовольствием выпивает один, второй протягивает Елене, но она отставляет его на тумбу, сделав только маленький глоток.

Есть время полюбоваться красотой этой девушки. В ней нет стеснения, отчего и взгляд не чувствует стыда. Откинув к ногам одеяло, Елена лежит на спине, прижав друг к другу коленки и подняв их выше, а стопы расставив шире.

Она вполне могла бы заметить взгляд Чарли, но готовка увлекает девушку больше. Прямо из кровати она орудует кухонными приборами через нейроинтерфейс, и все это время мужчина просто лежит рядом и с интересом рассматривает плавные изгибы на теле спутницы.

– Готово, – оборачивается она, наконец. – Идем. Нужно позавтракать. Мне уже скоро уходить.

Прозрачный халат почти ничего не утаивает от взгляда Чарли. Даже вкусный завтрак не отвлекает его от этого занятия. Мужчина долго и с удовольствием бродит глазами по тонким линиям под халатиком, а после замечает, что все кругом отражает это настроение хозяйки.

В квартире много прозрачных элементов. Точно так же, как и халат на теле Елены, они ничего не скрывают. Все пространство выглядит единым, и почти из любой комнаты можно бросить взгляд в соседние помещения.

– Ну и что теперь? – отвлекает девушка.

– Что? – теряется Чарли.

– Ты получил свою награду, – серьезным, дипломатическим тоном поясняет собеседница. – Иди, я обижаться не буду, но если хочешь серьезных отношений, то можем обсудить.

Тарелка сразу отправляется из ладоней на стол, а на лице появляется слабая улыбка, рассмотреть которую мешает ноющая от вчерашнего пореза щека.

– Разумеется. Никогда еще и никого я не любил так сильно... на второй день знакомства.

Девушка улыбается, но больше из вежливости.

– Ясно. Рада была познакомиться. Ночь была чудесная. Можешь побыть здесь, сколько захочешь. Мне нужно собираться. На двери автозамок.

Елена отправляется в соседнюю комнату, на ходу скидывая халат. Чарли идет за ней.

– И что? – продолжает он беседу. – Мы даже не обсудим имя нашего будущего первенца?

Шутка девушку не веселит.

– Мне восемьдесят два, – говорит она. – У меня напряженная работа, так что времени на цветочки с конфетками у меня нет. И еще, я сторонник разумной селекции, так что не шути об этом.

– А на вид тебе всего лет сорок. И я тоже думаю, что спутницу нужно выбирать головой, а не... – говорит он, наблюдая, как Елена одевается.

Ее это, впрочем, не смущает.

– Тогда заведем ребенка?

Чарли изображает удивление, насколько может, чтобы не испытывать в щеке боли.

– Ты это серьезно?

– Я не предлагаю заняться этим немедленно. Сперва мне нужно изучить твою родословную, затем мы проведем генетический анализ. И если меня все устроит, то можем завести ребенка. Будешь ли ты его воспитывать вместе со мной – это последнее, что меня интересует. И я могу подписать отказ от обеспечения. Так что, да, я серьезно.

Затем блузка, обтянув стройную фигуру, прячет красивую грудь, но Чарли и так уже не опускает взгляд ниже синих глаз собеседницы.

– Ты это серьезно, – констатирует он.

Девушка отвлекается от дел, уже успев полностью собраться и приготовившись к выходу.

– Я видела твой бой. И ты вступился за меня вчера, хотя мог сбежать. Не испугался даже противника с ножом. У тебя определенно выдающиеся данные. Ребенок будет чудесный, и я его буду очень любить.

Она говорит довольно быстро, даже торопливо, отчего голос звучит немного иначе, чем вчера, но теперь манера речи Елены становится для Чарли такой знакомой и узнаваемой, что он сумеет различить ее, даже если услышит, проснувшись от кошмара.

Его реакции девушка не дожидается.

– О себе я, разумеется, тоже все расскажу, – продолжает она. – У моей семьи богатая история, при желании, сможешь ознакомиться. У меня самой пять специальностей, по всем пятая степень...

– Пятая?

– Этого пока достаточно, – не отвлекается Елена. – Я прихожу домой в восемь, где я живу – ты знаешь. Если захочешь обсудить – приходи.

Она разворачивается и направляется к двери.

– Пять специальностей и все пятой степени – это... впечатляет.

– Ага, – отвечает ему безучастный голос.

– У меня всего две специальности, – улыбается Чарли, но шутки у него не выходит.

– А степени? – любопытствует Елена, а сама даже не оборачивается.

Надев строгие туфли с небольшим каблуком, она уже открывает дверь и, кажется, собирается проститься, так и не взглянув.

– Седьмой, – говорит мужчина серьезно, осознав, что для непринужденной беседы уже не осталось времени.

Девушка разворачивается и застывает на несколько секунд.

– Седьмой? – переспрашивает она с неподдельным удивлением и интересом, жертвуя драгоценным временем, которое ни за что не стала бы тратить на пустяки. – Ты сказал, две. По какой специальности у тебя седьмая степень?

– По обеим, – с улыбкой отвечает Чарли, а затем придвигается и целует девушку, после чего мягко выталкивает за дверь. – Иди. Вечером обсудим. Если ты не против, то я здесь и подожду.

И он медленно закрывает дверь перед лицом обескураженной хозяйки квартиры. В последний момент, упершись ладонью в дверное полотно, Елена ее приоткрывает, чтобы снова увидеть лицо нового знакомого. И теперь уже на ней опять строгое выражение, серьезное настолько, что трудно вспомнить, как эта девушка выглядит, когда удивлена.

– Если это так, то я согласна, – заявляет она без тени сомнения. – Будь как дома. В одном только холодильнике еды на месяц. Вечером я принесу все документы и, если надумаешь, составим договор...

– Иди, – перебивает Чарли с улыбкой. – До вечера еще далеко.

Дверь мягко закрывается, и никто уже не пытается ей помешать.

Оставив негаданного гостя в доме, Елена отправляется в центр города, к высокому, белому зданию департамента управления дипломатической службы, где в действительности решаются практически все судьбоносные вопросы планеты.

– Лена, – отрывает ее от дел секретарь представителя совета по вопросам безопасности. – За мной.

Девушка кивает и встает. Уже через двадцать минут, не задавая лишних вопросов, она приходит вместе с секретарем в большой кабинет, где уже заняли свои места разномастные секретари и представители галактического совета.

– Мистер А́лбам, что происходит? – интересуется она скромно, лишь сейчас, в свободный миг позволив себе это сделать.

– Обращение председателя, – коротко отвечает секретарь, и больше ему ничего объяснять не приходится.

Спустя еще несколько минут начинается совет. В центре комнаты, над столом появляется четкая голограмма председателя галактического совета. Строгий, уверенный взгляд руководителя самой мощной, главенствующей в млечном пути организации, осматривает дипломатических представителей сектора, а затем раздается знакомый всем голос.

– Господа, – вежливо и мягко начинает приятный баритон, – информация, которую я намереваюсь сообщить, не подлежит разглашению. Вскоре в ваш сектор прибудет второй заместитель, который разъяснит все подробности. Я же хочу лично сообщить вам приятные... и в то же время не очень, новости.

Раздается дружное, сосредоточенное шуршание. Секунда, и все звуки пропадают. Все напрягаются, собираясь услышать весть из уст самого могущественного в галактике человека.

– Дамы и господа, – с официозной торжественностью заговаривает председатель, – сегодня я рад объявить о том, что совместными усилиями ведущих ученых объединенных систем нам удалось заполучить технологию мгновенного пространственного перемещения!

Даже в атмосфере такой строгости никто не удерживается от вздоха, хотя бы самого тихого, и еще на секунду появляется шум, который почти мгновенно рассеивается без остатка.

– Не спешите радоваться, – строго оглядывает всех председатель. – Эта прекрасная новость влечет за собой не самые радостные последствия. Вскоре мы объявляем войну так называемым «старым людям», этим бесчеловечным существам, которые терроризируют человечество уже почти два тысячелетия.

Гробовая тишина больше ни на миг не нарушается ни единым вздохом, ни единым шорохом, и даже самые несдержанные работники не могут пошевелиться, с трудом воображая себе последствия тех событий, о которых говорит председатель.

– Настало время положить конец террору пришельцев! – хмурясь, с торжественным напором подводит глава Совета Объединенных Систем итог своим мыслям. – Все подробности вы узнаете из уст моего заместителя, но, повторюсь, мне хотелось самому рассказать вам эти новости. Вскоре мы начнем войну. Быструю и победоносную. Все будет кончено прежде, чем об этом заговорят в новостных сводках.

– Господин председатель, – встает Елена.

На нее тут же обрушиваются разом все взгляды. Кто-то смотрит с недовольством, кто-то с испугом, кто-то с недоумением, но все единодушно винят девушку уже просто за обращение.

Впрочем, глава совета кивком разрешает ей высказаться.

– Простите, – кивает Елена. – Вопрос, может, глупый, но зачем вообще сообщать нам об этом? Мы же просто...

– Это не такой уж глупый вопрос, – улыбается председатель. – Я вас понимаю.

Жестом он просит девушку сесть, и она немедленно опускается на кресло.

– Я отвечу. Все военные структуры переходят в режим боевой готовности. Все вопросы снабжения, поддержания порядка, сохранения нормального функционирования нашего общества переходят на время боевых действий в ведение дипломатических структур нашей организации. То есть, непосредственно в ваши руки. Мы собираемся расположить практически весь флот на восточной границе галактики, чтобы иметь возможность, в случае провала, противостоять нападению вражеских кораблей.

Елена закусывает губу, ругая себя, что сама не догадалась.

– Все подробности вы узнаете от моего заместителя. На этом совет окончен. Всем хорошего дня. И помните: от вас сейчас зависит не только армия, но и безопасность тыла. С этой секунды в вашем секторе, как и в остальных, вводится военное положение, и об этом не должны знать обычные люди. На этом все. Удачи, господа.

День выдается бешеный. Только под самый вечер находится время, чтобы воспользоваться своим положением и достать информацию о своем новом знакомом, ожидающем в квартире. Когда же Елена убеждается, что в двух специальностях Чарли имеет высшую степень, она на миг даже задумывается, а надо ли вообще проводить генетическое исследование. И затем она отправляется домой.

У квартиры встречает сам Чарли. Он ждет снаружи, перед дверью, задумчивый и хмурый, и даже не замечает, как Елена встает за спиной.

– Ты можешь подумать, что я тороплюсь, – заговаривает она, отвлекая мужчину от раздумий, – но ввиду того, как развиваются события, я... кхм. Я хочу предложить... зачать ребенка.

Чарли реагирует странно. Уже по взгляду можно догадаться, что ребенок его сейчас заботит меньше всего. Слова девушки он пропускает мимо ушей, будто они ничего не значат, а затем вдруг говорит:

– Извини, Елена, ничего не получится.

У Елены вздрагивает губа. Предложить завести ребенка оказалось труднее, чем она сама ожидала, а такой отказ теперь выглядит плевком в лицо.

Над ней подшутили. Конечно, вряд ли Чарли собирался это сделать, но вышло так, как вышло. И все же, девушка находит в себе силы улыбнуться. Пусть и криво, выдав свое недовольство.

– Как угодно. Рада, что мы разобрались, – говорит она, больше не собираясь смотреть в лицо вчерашнему незнакомцу.

Девушка открывает дверь одним легким нажатием на считывающую биометрическую пластинку. Остается только скрыться от разговора в квартире, но голос Чарли, заполучив уже магическую силу влияния, останавливает Елену.

– Постой. Всего минуту.

Девушка встает на месте, вздыхает, заставляет себя принять невозмутимый вид и оборачивается.

– Десять секунд, – отвечает она и начинает отсчитывать про себя время.

Она и не догадывается, что не успеет досчитать и до пяти. Мужчина вздыхает, нахмуривается и говорит то, что собирался.

– Я ухожу на войну.