Глава 13.
—хорошо, парни, вот ваша доля за сегодня!
Отстегивая им несколько купюр по сто юаней, Кирима Дзуши лучезарно улыбается.
—отлично поработали! Думаю, вы заслужили отдых. Приходите на следующей неделе, после того, как восстановитесь. Феликс, ты можешь прийти позже, тебе гораздо больше досталось.
Однако Феликс, явно не оценив такой доброты со стороны своего, можно сказать, босса, посчитав такие его слова явным показателем того, что его считают слабым, фыркнул, скрещивая руки на груди и отворачивая голову.
—нет, спасибо... Обойдусь...
На его носу и виске сейчас были белые пластыри наряду с небольшим количеством незамеченных капель крови, смотревшиеся довольно брутально. Это подчеркнули многие наблюдатели женского пола, когда он выходил из медпункта.
В отличие от своего товарища, Юилун стоял целый и невредимый, из за чего обоим было досадно. Хотя Гёро, скорее, чувствовал некий стыд.
Возвращаться домой поздно ночью было непривычно для обоих, даже не смотря на то, что Феликс дома неделями бывал один, а мать Юилуна уже давно привыкла, что сын возвращается домой к полуночи. Иногда он мог оставаться ночевать у учителя, но только в тех случаясь, если после тренировки ноги отказывались держать тело. Однако Феликса терзали сомнения. Они знакомы со своим боссом всего то пару дней, а он уже любезно платит неплохие деньги, обещает устроить им карьеру в мире боевых искусств, все время довольно и по-лисьи улыбается, будто задумал что то коварное. Не доверять ему не было причин, поскольку весь документ, что они подписали, был ими проверен вдоль и поперек, никаких скрытых условий мелким шрифтом там не было. Блэкхарт уже было подумал, что у Дзуши просто своеобразный характер. В конце концов, не редко можно встретить человека, который походит на маньяка, а сам по вечерам бездомных щенят подкармливает.
—слышал новости?
По дороге, пересекая улицу, полную бумажных фонарей желтых и красных цветов, Юилун достает из кармана штанов клочок бумаги, разворачивает его, показывая уже объемный газетный лист.
—императору Люи Юй Тяню совсем нездоровится, говорят, он собирается оставлять наследие.
Разворачивая лист лицевой стороной к Феликсу и давая ему прочесть заголовок, а затем и все содержимое статьи, убирает обратно в карман.
—Люй Юй Тянь коррумпированный и зажравшийся воришка.
Убирая руки в карман скептически отвечает голубоглазый.
—если он и оставит наследство, то только кому нибудь из своих чинуш... В худшем случае – своему сыну.
—почему в худшем?
— он ничуть не лучше папаши, только тот, в отличие от своего чада, подарил Китаю торговые порты и строительную промышленность, еще и сыграл важную роль в образовании Федерации Боевых Искусств. Если бы не он, я бы не жил сейчас здесь!
Торжественно всплескивая руками и проворачиваясь на 360 градусов, он мимолетно улыбается, но вновь становится серьезным
—ты можешь подумать, что я меняю мнение на ходу, но нет. Я по прежнему считаю его продажным и скупым правителем, который палец о палец не ударит, чтобы родную бабушку спасти от акулы, если не получит три письменных экземпляра о соглашении и подтверждении атаки акулы... Бюрократы – они все такие.
—ты преувеличиваешь...
Их диалог прервал какой то металлический щелчок и лязг за спиной, вслед за которым последовала жуткая усмешка и приближающийся топот тяжелых сапог.
Они, не сговариваясь, ускорили шаг, пока спереди из за угла перед ними не вышел человек в темной кожаной куртке, почти такой же, какую носил Кирима Дзуши, но на этом человеке она смотрелась посвободнее, ибо был он раза в два меньше их босса. Но страху нагоняло еще и присутствие ножа в его правой руке, он еще и прикрывал глаза шапкой, хотя на его щеке было видно толстый шрам, будто кто то ударил тонфой по касательной.
За спиной снова послышался смешок и лязг. Было уже понятно, что преступников двое и у обоих оружие. При чем выглядели они одинаково, у одного только не было шрама на щеке.
—ты с таким дело имел..?
Спрашивая у друга, Юилун надеется, что хотя бы он знает, как вести себя против человека с ножом. Но он лишь промычал, смотря на одного из них и отходя спиной к стене.
Побледнев и тоже отойдя к стене, Юи окинул взглядом вооруженных.
—давайте так, парни...
Дрожащим голосом, но стараясь сохранять спокойствие, Гёро прижимается спиной к бетону
—вам ведь деньги нужны?
Феликс дернул его за рукав, взглядом давая понять, что те, кому нужны деньги, так себя не ведут.
"Ну точно... Маньяки..."
Нервно сглотнув и еще больше побледнев, парень бегает взглядом по земле, пока к ним приближаются.
"Что такое... Не могу пошевелиться..."
Страх полностью захватил тело юноши, не давая ему даже двинуться. Он бы никогда не подумал, что при всем своем опыте и уверенности в своих силах, может так испугаться вооруженного человека, но в реальности это оказалось куда страшнее, чем он себе представлял.
Его настиг такой стресс, что он завис взглядом на одном месте и начал слышать звон в ушах, но резкий шлепок по щеке заставил его прийти в себя.
—бежим!
Он успел разглядеть, как в лицо преступникам летела пыль, заставляя отвлечься и начать протирать глаза, но даже в такой момент не среагировал вовремя, поэтому за собой его потянул Блэкхарт, спасая от гибели.
Вскоре Юилун и сам начал бежать, но до сих пор был в замешательстве и жутко раздосадован тем, что так глупо завис перед опасностью.
На следующее же утро ученики пришли в дом к Цзинлуну, застав его за очередной чашкой чая и прогулкой вокруг баобаба, который он так любил и наблюдал за его взрослением еще с рождения. О баобабе спрашивал еще одиннадцатилетний Юи, на что получал ответ о том, что это дерево посадил еще его прадед, и оно пережило и его, и его сына. Мастер Цзин говорил, что оно еще и его переживет, но тогда еще совсем молодой Юи ему не особо верил.
—Юи, Феликс, утро воскресенья!
Тыкая пальцем в наручные часы, которые старик приобрел недавно и уже жутко ими гордился, он подошел к ним очень быстро, почти бегом, недоумевающе глядя на учеников. Удивительным образом ни капли чая он не обронил.
—простите, Мастер Цзин!
Понимая, что каждое воскресенье учитель обычно посвящает собственной тренировке и другим важным делам, они к нему не наведывались, но в этот день случай был особенно важным.
Поклонившись в знак извинения за то, что предоставили неудобства, парни сразу накинулись на него с вопросами о том, дрался ли он с вооруженными людьми или сам когда нибудь владел оружием.
Поняв, к чему они ведут, старик, оттягивая вниз темную бородку, усмехнулся, а затем и вовсе рассмеялся, отходя в сторону дома и беря в руку чайник, из которого в чашку добавляет кипятка.
—я, конечно, догадывался, что вы рано или поздно явитесь ко мне с такими вопросами, но не думал, что так скоро... Да еще и в воскресенье.
Недопонимающим взглядом они окидывали его, дожидаясь, когда он удосужится ответить на их вопросы.
Но он, видимо, не торопился, ибо начал рассказывать издалека о своем первом опыте обращения с мечом, кусаригамой, рассказал даже, как его пытались научить использовать двуручный меч и вакидзаси, но ему это оружие не понравилось. Как он сказал: "Слишком непрактично использовать оружие в обеих руках. Это все равно, что двумя руками в один рот пихать рис."
Вообще выяснилось, что оружие он не любит.
—самое мощное оружие – человеческое тело!
С яростным кличем старик вдруг выскакивает из за стола, буквально одним носочком касается края табуретки, умудрившись не перевернуть ее, совершает мощный прыжок в сторону деревянных манекенов, на которых парни обычно отрабатывали удары, и резким, просто необъяснимо быстрым ударом сносит верхушку бревна. След оставался такой, будто ее спилили самой острой ножовкой, буквально идеальный, даже заусенцев не было видно.
Кулак учителя, казалось, дымился, но Юи и Феликс после такого зрелища было подумали, что в чай что то подмешено, какой нибудь элексир, заставляющий силу и скорость увеличиваться в сотни раз.
—Юи~.
Ехидным голосом зовет Цзинлун.
— помнишь это полено из железного дерева, которое ты никак не мог сломать?
—а?
Парень не скоро опомнился, но на вопрос ответил.
—а! Да, помню. До сих пор не понимаю, как такое простое на вид дерево может быть таким прочным... Его вообще можно сломать?
—а как, ты думаешь, я добыл это полено?
Еще больше ухмыляясь старик задает вопрос, а затем кладет руку на это полено, да на вид так мягко, будто его кисть была пером
И вдруг ТРЕСЬК.
—не может быть!
Уже не в силах сдерживать эмоции воскликнул до этого сидящий молча Феликс, который даже выбежал во двор, дабы детальнее видеть.
—оно треснуло... Как веточка...
И ведь действительно. На бревне железного дерева, уже две недели как лежащем целым и невредимым, появилась трещина, да такая объемная, что почти полностью проходила сквозь него.
—зачем оружию...
Голос старика внезапно переместился им за спину, хотя только что он стоял перед ними.
—нужно еще одно оружие..?