14
- Эй.
Голос Чеен застрял в горле, когда она услышала робкий, почти застенчивый голос Джису, но каким-то чудом или, скорее, благодаря её настойчивости и силе воли девушке удалось заставить голосовые связки работать:
- Прости меня.
Слова вылетели сами собой. Чеен так отчаянно ждала этого разговора, так много хотела сказать, но теперь, когда она услышала родной голос, все слова вдруг исчезли, и, взволнованная, она смогла только повторить, заикаясь:
- Я... я так сожалею, Джису.
- Я знаю, – ответила Джису мягко, – твои письма и посылки уже всё сказали за тебя. Наши почтовики собрали их все в одну кучу, и я получила всё разом, почти к празднику.
Блондинка нервно усмехнулась, всё еще неуверенная, всё ли у них в порядке.
- Я даже не знаю, то ли это гениально, то ли просто жестоко.
- Так получилось. Просто мы вернулись в лагерь только прошлой ночью.
Чеен прижала руку к груди, пытаясь удержаться и не забросать Ким вопросами.
- Ты в порядке? – и хотя Пак очень старалась, всё же ей не удалось до конца скрыть появившееся в голосе напряжение.
- Теперь да, – услышав это, Чеен улыбнулась и облегченно выдохнув, опустила руку, опираясь на стол. Она хотела заговорить снова, но Джису быстро перебила её:
- И ты меня прости.
Чеен, прищурившись, покачала головой:
- За что?
- Я не должна была бросать трубку.
- Я думала, связь оборвалась, – призналась блондинка.
Джису виновато усмехнулась:
- Можно, мы притворимся, что так оно и было?
- Тебе не нужно извиняться, Джису. Я понимаю, что со мной сложно было разговаривать, – Задумчиво наклонив голову, Пак добавила. – Я сделала бы то же самое.
Кореянка рассмеялась, на этот раз веселее, последняя фраза Чеен позабавила её. Когда смех смолк, между девушками повисло недолгое уютное молчание.
- С Рождеством, – девушка прошептала эту фразу так тихо, будто рисковала жизнью, раскрывая Чеен самую большую и страшную государственную тайну.
- С Рождеством, Джису, – Чеен подошла к кожаному дивану, размышляя над тем, что чуть больше полугода назад на этом диване сидела Джису, неожиданно материализовавшаяся в Пусане и в жизни семьи Пак. –Значит, ты вернулась прошлой ночью?
- Да, – откликнулась девушка, – у нашего отряда выдалось не самое снежное Рождество.
- Мне жаль, – почти виновато ответила Чеен. Кажется, раз начав извиняться, она готова была извиниться по любому поводу.
- Да ладно, у меня и похуже бывало. В последний год жизни с Су на Рождество случился буран, и в доме вырубило свет и отопление. Так что праздник мы провели, клацая зубами от холода. Меня прямо так и подмывало спросить, случилось ли это по Божьей воле.
Чеен нахмурилась, услышав это. Ей захотелось, чтобы в жизни девушки отныне были только счастливые рождественские праздники.
- Дома тебя ждёт индейка, – почти смущенно сказала она.
- Не дразни меня, – простонала девушка.
Пак засмеялась. Груз терзавшей её вины становился все легче с каждой секундой разговора с той, кто так много для неё значил.
- Было здорово приехать и обнаружить, что меня ждут какао и новые фотографии. Ты сшила Богому костюм эльфа?
- Да, он постоянно крутился, пока я снимала мерки. Кстати, угадай, кто приготовил тебе подарок?
- Ну, если это не мэр Пусана, то я даже не знаю, – пошутила Джису. – Он правда приготовил мне подарок?
- Но это должен был быть сюрприз.
- Сохранишь его, пока я не вернусь? – с надеждой спросила Ким.
- Ну, конечно, – серьёзно пообещала Чеен. – У тебя есть время, чтоб поговорить с Богомом?
- Я копила на разговор с ним.
Блондинка улыбнулась и встала с дивана, прижимая трубку плечом, будто стараясь хоть немного приблизиться к Джису. Придя в игровую, она заглянула внутрь, Богом сидел за маленьким столиком в компании семьи Рекс и морской черепахи. Чеен позвала сына и, когда он подбежал к ней, присела на корточки, чуть приобняв, и протянула ему трубку, включив громкую связь.
Раздался шум помех, а потом в динамике прозвучало:
- Эй, малыш.
- Джису! – Богом, подпрыгивая, вцепился в трубку в руках Чеен. Блондинка покачнулась и, решив сжалиться над собственными коленями, присела на пороге комнаты по-турецки, усадив малыша к себе на руки.
- Джису, ты тут? – радостно завопил Богом, и Чеен услышала смешок, представив, как девушка с улыбкой качает головой, запустив пальцы в волосы.
- Нет, малыш, я еще на работе.
Мальчик тут же надулся:
- Почему? Когда ты приедешь домой? Я сделал для тебя подарок.
- Да, я знаю.
- Это сюрприз, – серьёзно сказал Богом.
- Мне не терпится его увидеть, – младший Пак остался доволен этим ответом, а у его матери сжалось сердце, когда она услышала, как вздрогнул голос солдата от наполнявших его счастья и тоски. Ей действительно не терпелось увидеть подарок Богома.
- К нам приедет дядя Джин, – сообщил малыш.
- Да? – удивленно переспросила Джису.
- Я пригласила его к нам на праздники, – пояснила Чеен, – он обещал приехать через пару дней.
- Везунчик, он будет тусить с самым крутым ребенком в Пусане.
- Не переживай, солдат, – быстро перебила Пак, услышав, что тоска в голосе Джису зазвучала ещё отчётливее. – Когда приедешь домой, Богом будет полностью в твоём распоряжении, можете даже совсем про меня забыть, – пошутила она.
Джису фыркнула в ответ, фраза, сказанная Чеен, ощутимо подняла ей настроение:
- Забыть про тебя? Это невозможно.
Чеен залилась румянцем и крепче обняла сына, ей просто необходимо было с кем-то разделить наполнявшую её радость.
- Хорошо, – довольно ответила она.
- Санта принес вам с мамочкой хорошие подарки?
Богом еще немного поболтал с Джису и даже без разрешения схватил видеокамеру, чтобы показать или, вернее, дать ей послушать запись, сделанную Чеен на рождественском концерте в садике, на котором его группа пела «Must Be Santa».
Блондинке стоило большого труда уговорить трёхлетнего малыша попрощаться с Джису. Ей удалось это сделать, только пообещав, что скоро девушка снова позвонит, и они смогут ещё поговорить. Джису, в свою очередь, пообещала, что, когда она приедет, они пойдут кататься на коньках, и лепить снеговиков, и рисовать снежных ангелов. В трубке прозвучало грустное «Пока», и Богом, передав трубку маме, помчался обратно к столу, чтоб сообщить миссис Рекс и Младшему, что папочка любит их и передаёт привет.
Чеен ушла обратно в кабинет и, присев на диван, вздохнула, предчувствуя, что, как бы сильно ей ни хотелось остановить время, всё же и ей скоро придется попрощаться с солдатом до следующего звонка.
- Как ты? – спросила девушка.
Блондинка положила голову на спинку дивана и кивнула:
- Честно? Я с ума сходила, боясь, что оттолкнула тебя. И учитывая сценарии развития событий, возникавшие в моей голове, я очень ценю, что ты позвонила. -Джису усмехнулась радостно и даже гордо:
- Если упростить, могу ли я сделать вывод, что ты скучаешь по мне?
- Очень.
Настала очередь Джису покраснеть. Чеен поняла это, когда Ким закашлялась, пытаясь скрыть смущение. Даже находясь за тысячи миль, Чеен могла заставить сердце кореянки трепетать от счастья. На пару секунд в трубке повисла тишина, и Джису ответила:
- Я тоже по тебе скучаю.
- Ты... - блондинка прочистила горло, пытаясь заставить себя задать мучавший её вопрос. В юности, когда душа у неё была нараспашку, это не составило бы труда, но теперь она слишком боялась услышать ответ. – Ты всё ещё злишься на меня?
Солдат усмехнулся в ответ, но поспешил успокоить девушку:
- У нас всё хорошо.
- Нам всё еще нужно поговорить.
- Только поговорить?
Пак закатила глаза, услышав намёк. Если бы девушка была рядом, она, произнося эту фразу, многозначительно улыбнулась бы, поигрывая бровями. Чеен усмехнулась, представив это, и игриво пожала плечами:
- Ну, думаю, мы могли бы заняться и чем-нибудь поинтереснее. Но да, нам правда нужно поговорить, – серьёзно добавила она.
- Хорошо, – с готовностью уступила Джису. – Но после этого...
Чеен расхохоталась. И хотя она понимала, что нехорошо так дразнить девушку, да и саму себя, удовольствие от этой маленькой игры в кошки-мышки было слишком велико, особенно если учесть, как давно она не обнимала Джису, как давно с ней не разговаривала.
- Я вся твоя, – хрипло выдохнула блондинка, и им обеим потребовалось полминуты, чтоб осмыслить эту фразу и смысл, вложенный в неё Чеен.
- А я твоя, – серьёзно сказала Джису со всей искренностью, на какую была способна. – Эй, можешь кое-что для меня сделать? – спросила она, внезапно понизив голос.
- Конечно.
- Если вдруг кто-то спросит, Богом – мой крестник, верно?
Чеен прищурилась, думая, что ослышалась, но нет, помех в трубке почти не было. В жизнерадостном голосе девушки она расслышала еле заметные нотки страха, и это заставило Пак моментально напрячься:
- Конечно же он твой крестник. А иначе почему еще он зовет тебя по имени, а Джина называет дядей?
Ким облегченно выдохнула и усмехнулась:
- Видимо, я успела безнадежно уронить свой авторитет в его глазах.
- На самом деле, совсем наоборот, – Чеен нахмурилась и настойчиво спросила. – Джису, тебя кто-то беспокоит?
Джису помолчала полсекунды и ответила, пробиваясь через треск в трубке:
- Нет... Ничего такого, с чем я бы не справилась, клянусь.
Чеен прикусила губу. Она не поверила Джису, но доверяла ей. А что ей еще оставалось?
- Сколько ты еще там пробудешь?
- Наверное, несколько месяцев.
Пак не смогла сдержать разочарованный стон.
- Эй... - Джису перебила её, не дав заговорить, – ты оглянуться не успеешь, как я вернусь.
***
Декабрь 30, 2021. Пусан, Корея.
Сгибаясь под весом Джина, опирающегося на её плечи, Чеен с трудом открыла дверь. Когда утром они с Богомом и Джином собирались на каток, чтобы мальчик смог показать дяде Джину, как он «очень-преочень быстро» катается, Пак не предполагала, что всё закончится тем, что ей придётся тащить на себе раненого солдата, пока её плачущий сын будет идти следом, волоча коньки за собой. Оказалось, что Богом катается не так хорошо, как думает: объезжая каток в очередной раз, он потерял равновесие и врезался в протез Джина.
Чеен, к её собственному удивлению, удалось перетащить Джина с катка к машине и из машины к особняку. Непонятно, было ли это действие адреналина или те видеокурсы по йоге, которые она смотрела вечерами, когда Богом засыпал, оказались полезными, но, как бы то ни было, блондинке удалось практически внести тяжелого Джина в прихожую.
Мужчина всеми силами пытался не показать, как ему больно. Но по его сбившемуся дыханию и тихому шипению сквозь сжатые зубы, по тому, как он впился пальцами в её плечо, Чеен понимала, что ему, должно быть, очень больно.
- Осторожно, – Пак мягко убрала его руку с плеча, чтоб помочь подняться по лестнице. Джин, разумеется, не послушал её, и, слишком понадеявшись на свои силы, преодолев первые несколько ступеней, со стоном рухнул вниз. Зарычав, он перевернулся и сел.
- Я же сказала: осторожнее, – покачав головой, Чеен повернулась к плачущему сыну, чтоб обнять, но мальчик не позволил. Бросив коньки на пол, он стоял, беспомощно опустив руки, и сквозь слёзы грустно смотрел на Джина.
Сделав пару глубоких вдохов и вытянув протез, мужчина вымученно улыбнулся:
- Ты правда очень-преочень быстро катаешься.
Пристыженный и испуганный, Богом спрятался за Чеен, уткнувшись заплаканным лицом в её ногу. В своем зимнем комбинезоне он походил на плачущего синего зефирного человечка.
- Дядя Джин, прости-и-и, – протянул он.
Джин протянул руки к мальчику, но малыш не двинулся с места. Двоим взрослым понадобилось немало сил и уговоров, чтоб убедить его подойти к Джину. Наконец, Богом выглянул из-за маминой спины и, подбежав к Джину, обнял его, заплакав ещё громче.
- Ты не виноват, пацан. Это мой жесткий диск не вовремя начал шалить, и я поэтому упал.
- Правда? – с надеждой глянул на него мальчик, шмыгая носом.
- Ага, мне просто надо пройти техосмотр и смазать винтики, – Джин похлопал Богома по спине и, легонько подтолкнув, спросил. – Слушай, а у нас ещё осталось мороженое? Ну, то самое, которое мы ели тайком от твоей мамы?
Взволнованный и успокоившийся мальчик убежал на кухню, не заметив, как нахмурилась мама. Как только он выбежал из комнаты, Джин позволил себе страдальчески скривиться, торопливо закатывая джинсовую штанину, зацепившуюся за протез. Культя была красной и покрытой синяками.
- Джин, мне так жаль, – Чеен присела на корточки, осматривая повреждения, но не решаясь прикоснуться.
- Всё нормально, – процедил Джин сквозь сжатые от боли зубы, массируя ногу. – Пацаненок костлявый, даже несмотря на сто одежек.
Девушка озабочено нахмурилась, глядя на его ногу. Кажется, синяки еще не скоро сойдут.
- Эмм... Части заклинило? – неуверенно спросила она.
Джин добродушно усмехнулся. Боль потихоньку отступала, и его мальчишеское очарование возвращалось к нему.
- Знаешь, я понимаю, что Богом в своей уверенности очень убедителен, но я всё-таки не киборг, – он поднял голову и, глядя в потолок, задумчиво добавил. – Ну, по крайней мере, на носителе меня запрограммировали так говорить.
Чеен закатила глаза. Комментарий Джина не дал ей смутиться из-за собственного невежества.
- Я всё ещё думаю, что тебе надо в больницу.
- Я в порядке, – фыркнул Джин, хватаясь рукой за стену, чтоб встать.
- Ты упал на лёд, а сверху на тебя упал трёхлетний ребенок. Думаю, ты не в порядке.
- Ему почти четыре, кстати, – кряхтя, возразил мужчина.
- Кстати, если тебя это волнует, я не собираюсь говорить Джису, что Богом тебя побил. Можешь спокойно спать по ночам.
Джин наклонил голову, собираясь ответить, но ничего не сказал, сосредоточившись на том, чтоб выпрямиться.
- Ты вчера тоже стонал, – отметила Чеен, глядя, как он медленно поднимается, опершись спиной на стену.
- Я не стонал, – упрямо возразил Джин и зажмурился, резко выпрямляясь. Закусив губу, он сбежал по ступеням вниз, но от резкого движения покачнулся и врезался в столик, стоящий в прихожей.
- Боже! – вскрикнул Джин. Но, когда Чеен подбежав к нему и схватила за руку, чтоб помочь подняться, Джин вырвался, резко бросив. – Я в порядке!
Блондинка отступила на шаг, недоуменно вздёрнув бровь. Джину стало неловко, и он повторил уже гораздо мягче:
- Я в порядке, – положив руку на колено, он выпрямил протез, – он просто туговат.
- Ты должен его проверить! – в голосе Чеен явно зазвучали мэрские интонации.
- Вот Джису приедет, ею и будешь командовать, а не мной, – откликнулся мужчина. Пак закатила глаза, глядя, как Джин, осторожно ступая, идет на кухню, где Богом уже вовсю гремел посудой. Джин заметно хромал.
- Видишь? Работает, как новенький.
- Ты такой же упрямый, как твоя сестра, – хмыкнула Чеен, наконец, снимая пальто и подбирая вещи, разбросанные сыном.
- Ага, а ещё я гораздо симпатичнее.
- Не сказала бы, – насмешливо фыркнула Пак.
- Богом, добавь бананы и шоколадный соус! – крикнул Джин, подходя к кухне.
- Ладно!
Чеен застонала, потирая лоб, чтоб унять подступающую головную боль.
- Напомни мне, почему я тебя пригласила? – пошутила она.
- Потому что я привёз Богому крутой рождественский подарок?
- Ты привез ему доску с солнечным парусом. Теперь он вполне убедился, что он Джим Хокинс и, похоже, никогда не подстрижется.
- Это всего лишь самокат,с мачтой, закрепленной на руле. Вряд ли тебе есть, о чем беспокоиться, – возразил он, входя на кухню. Там они обнаружили, что Богом стоит перед открытой дверцей морозилки и увлеченно поливает мороженое шоколадным соусом. Бутылка уже была пуста, по крайней мере, на четверть, а пол возле холодильника украшали пятна шоколада.
- О, боже мой! – только и смогла выдохнуть Чеен. Заметив её, сын поднял голову и радостно улыбнулся.
- Ой, - Джин озадачено поскрёб затылок, – ну, я это съем.
- И всё уберешь, – проворчала Чеен, сердито стукнув его в плечо.
- Ай, – вскрикнул Джин, потирая руку. – Господи, Пак, вы чего такие злые сегодня, а?
***
Январь 1, 2022. Пусан, Корея.
Помимо дня рождения/прощальной вечеринки Джису и дней рождения Богома Чеен не могла припомнить, когда она принимала в доме кого-то, кроме членов городского совета, встречи с которыми носили чисто деловой характер. Но, как ни странно, прошлой ночью у неё дома была вечеринка с теми же гостями, которые вместе с семьёй Пак праздновали день рождения Джису. В последнюю минуту к ним присоединились Дженни и бабуля Им. Может быть, так случилось, потому что приехал Джин, а может, Чеен, наконец, понемногу училась не ограничивать свою жизнь одной только работой, как бы то ни было, Новый Год они встретили все вместе, в особняке на Пусанджингу-стрит.
Играла музыка, и они выпивали и дружелюбно общались, желая друг другу счастливого нового года, по телевизору шла прямая трансляция.
Всё началось с того, что Джин предложил пригласить Наен, сказав, что хотел бы отпраздновать новый год с ней. Чеен занервничала, вечная закрытость мэра давала о себе знать. Она понятия не имела, как Джину удалось уговорить её устроить вечеринку. Но ему это удалось, и после второго бокала вина, глядя на дружелюбных и весёлых гостей, Чеен поняла, что больше не смотрит на них, как на просто горожан или соседей. Они были странной компанией: мэр города, воспитательница, владелицы кафе, психотерапевт со своей собакой и раненный бывший солдат, брат её возлюбленной. Но с ними праздники были точно приятней. Они её друзья.
Друзья. Чеен усмехнулась, думая об этом. Она сидела в гостиной на диване с чашкой кофе в руках, по полу был разбросан оставшийся с вечера мусор. Ничего, убрать можно будет позже. Конечно, раньше Чеен ни за что не оставила бы последствия вечеринки неубранными на ночь, но в ней что-то изменилось. В теле ощущалась усталость после почти бессонной ночи, но она была счастлива. Может, чувствовала себя более живой. Чувствовала себя просто по-другому.
Джису гордилась бы ей, узнав, что Чеен смогла, наконец, принять чью-то дружбу. Оказывается, все эти люди всегда были готовы с ней дружить.
Проснувшись утром с лёгкой головной болью, Пак повернулась к пустой половине кровати. Она тосковала по девушке, ставшей неотъемлемой частью её жизни. Достав из тумбочки письма Джису, Чеен спустилась в гостиную. Пускай её девушка и далеко, они всё равно могут встретить новый год вдвоём. В каком-то смысле.
Чеен нежно улыбалась, перечитывая письмо, в котором Джису рассказывала ей, что хочет объехать всю Америку. Спать в машине и собрать коллекцию брелоков из каждого штата. Учитывая историю Джису, такая мечта была почти иронией, но Чеен находила это очаровательным. Ким Джису была мечтателем и, что еще важнее, совершенно не могла сидеть на месте, даже когда хотела. И блондинка точно знала, что Джису хотела этого. Найти своё место. Девушка мечтала о приключениях, хотела посмотреть мир, встретить разных людей, но больше всего ей хотелось обрести дом, в который можно вернуться из путешествия. Знала ли Ким, что стала частью Пусана, частью жизни Пак с того самого момента, когда первое письмо из городка Кореи было отослано в форт Хендэ? Наверное, это сумасшествие, и всё слишком быстро, и слишком сильно, но это так.
И Чеен тоскует по ней почти яростно.
- Ты чего так рано вскочила? – заспанный Джин стоял в дверях гостиной, одетый в толстовку с эмблемой Массачусетского технологического института, Чеен даже предположить не могла, где он её взял. Парень тяжело опирался на костыль, и это выглядело странно, но, опустив взгляд, блондинка заметила, что Джин снял протез на ночь.
- Нужно давать ноге дышать, – пояснил Джин, подходя к ней и садясь рядом. – Спрашиваю ещё раз, чего не спишь?
- Не все страдают похмельем, – ответила Чеен, насмешливо глядя на него, и притянула пачку писем ближе.
- Боже, Джису не шутит, называя тебя совершенством, да?
Пак усмехнулась и ничего не ответила, заливаясь довольным румянцем.
- Кстати, я так и не провёл с тобой воспитательную беседу, которая полагается всем примерным старшим братьям, – Джин отодвинулся в угол дивана и аккуратно вытянул ногу на подушку.
Чеен насмешливо вздернула бровь:
- Что, если обижу твою маленькую сестрёнку, мне несладко придётся?
- У меня есть высокопоставленные друзья, – с серьёзным видом пожал плечами Джин.
- Вольно, боец, – Пак похлопала его по колену. – Я не собираюсь делать ей больно.
- Знаю, – кивнул он. – Поэтому вы друг другу и подходите.
Девушка резко сглотнула, подтягивая колени к груди. Для мэра Пусана движение было нехарактерным, но для Чеен, которой трудно было скрывать эмоции, такая поза была привычной, выдававшей тревогу и попытку успокоиться и защититься.
- Это глупо, да, что я так к ней отношусь и так остро чувствую, хотя мы всего месяц были вместе?
- Не обязательно быть рядом, чтоб чувствовать связь, – фыркнул Джин. – И я бы сказал, что ваша связь, романтическая или нет, неважно, зародилась в тот самый день, когда она ответила на твоё первое письмо.
Чеен задумалась над его словами, хотя, в этом не было необходимости. Она уже знала, что мужчина прав. Каждый день, проведенный вдали от Джису, заставлял Чеен анализировать их отношения. Прошлый опыт научил её быть осторожной, использовать людей, чтоб не позволить использовать себя, но все эти размышления заканчивались тем, что она скучала по кореянке всё больше.
Уткнувшись лицом в колени, она вздохнула и опустила ноги на пол. Когда Чеен повернулась к Джину, её лицо было спокойно, и маска сдержанного мэра была уже наготове:
- Как я заметила, вы с Наен легли спать последними.
***
Январь 15, 2022. Ирак, Местоположение неизвестно.
В Корее, наконец, выпал снег, а в Ираке ночи всё ёще были тёплыми, особенно в той поставленной на скорую руку палатке, где Джису и её отряд провели последние пару недель. Собственно, палатка представляла собой всего лишь кусок брезента, натянутый на колья, но этого хватало, чтоб защитить солдат и сложенные внутри мешки с провизией, коробки с оборудованием и стройматериалами от солнца и песка. А во «дворе», обнесенном проволочной сеткой, находились причины, по которым, отряду пришлось спешно вернуться из лагеря. Они пробыли там два дня, вот и все их рождественские каникулы, а потом Спенсер снова вызвал их. Проезжая окрестности Синджара, отряд генерала подвергся обстрелу, и, как выразился Спенсер, он собственноручно поймал двух стрелков, так что теперь Ким и её сослуживцы охраняли своего командира и пленных, превратившись в нечто среднее между няньками и телохранителями. Стрелки молчали на допросах, что еще больше убедило Спенсера в том, что они представляют угрозу. Джису очень сомневалась в законности тех методов, которые Спенсер использовал во время допросов, но кто она такая, чтоб задавать вопросы старшему по званию? Ночью они парами сторожили связанных пленных, сменяя друг друга через каждые два часа. По утрам Спенсер снова допрашивал их, худого долговязого мужчину с черными вьющимися волосами и шрамом на левой щеке и его товарища, более плотного и заросшего, его борода доставала почти до воротника. Генерал часами драл горло, пытаясь заставить их заговорить, но вот уже две недели пленные сносили его крики и издёвки без единого слова, без движения и только по ночам тихо переговаривались на родном языке. Однажды Джису услышала их разговор, судя по интонациям, ей показалось, что тот пленник, что был крупнее, утешал другого, пытаясь приободрить и помочь пережить еще одну ночь. Но, опять-таки, с таким же успехом они могли планировать побег. Может быть, они всего лишь напуганные гражданские без документов, и они просто пытались пробраться в более мирные кварталы, подальше от войны. Может, они просто оказались не в том месте и не в то время, и уж точно попали в руки не к тому человеку. А может, интуиция Спенсера не ошибается, и они действительно возглавляют какую-нибудь подпольную операцию против союзнических войск, и оказались в этом районе, чтоб попытаться добыть секретную информацию и нанести удар. Оба варианта могли быть правдой, и от этой мысли Ким каждый раз становилось не по себе. И она могла только выполнять приказы и ждать.
И сегодня терпение Спенсера закончилось, он отослал отряд и начал допрос. Сидя в палатке, они слышали крики, треск ломающихся костей и глухие звуки ударов.
Здесь, в Ираке, жизни солдат и жизни их противников могли оборваться в любой момент, но сегодня, сидящие под защитой брезента, пять человек из отряда Джису ненадолго забыли об этом. Они праздновали. Сидя на ящиках и просто на земле, поднимали бутылки с водой за Чон Хэина. Для любого другого в их взводе это был обычный день, для их маленького отряда это была всего лишь еще одна операция, на самом деле, они даже едва заметили, что один год закончился и начался другой. Но для Хэина всё изменилось, и ему было почти невыносимо, что они так недолго пробыли в лагере. Армия умела сообщать новости быстрее любой почты.
Сегодня Хэин узнал, что три дня назад у него родилась дочь.
- Поздравляем! - они подняли бутылки, глядя на Хэина, который, сияя, смотрел на фотографию Суен, лежавшей на больничной койке. Волосы у нее были собраны в пучок, и уставшее лицо обрамляли непослушные, выбившиеся из него кудри. На руках женщина держала новорожденную Чон Соми весом в шесть фунтов и одну унцию. Малышка была смуглой, и, хотя покрасневшее от плача личико скривилось в гримасе, всё равно она была прекрасна. И каждый раз, когда Хэин смотрел на дочь, его лицо озарялось улыбкой, такой же, как у жены, широкой, счастливой и гордой.
Джису сжала его плечо, покачав головой:
- Можешь в это поверить? Ты папаша.
Хэин хотел сделать глоток, но, не донеся бутылку до рта, снова опустил взгляд на фото и просиял, забывая про жажду и вообще, про всё на свете:
- Боже, нет, честно, мне пока что не верится.
- Это только пока, – низкий голос Карберы донесся из дальнего угла палатки, где сержант сидел, прислонясь к бетонному блоку и прикрыв глаза. До того, как он заговорил, отряд был уверен, что Карбера спит. Мужчина быстро вытащил из-под футболки серебряную цепочку. Обычно серьёзный взгляд тёмных глаз смягчился, когда Денни раскрыл медальон, висевший на цепочке. Света прожекторов, освещавших двор, хватило, чтоб ребята могли разглядеть фотографии, хранящиеся внутри украшения. С одной стороны – двое детей, мальчик и девочка, примерно девяти и шести лет. С другой – фото женщины с годовалым ребёнком на руках. Спрятав медальон обратно, Карбера снова закрыл глаза:
- Ты веришь, что стал отцом, когда первый раз берёшь своего ребенка на руки. И потом, каждый раз, беря его на руки, ты убеждаешься, что он – единственное, что есть в твоей жизни настоящего.
- Никогда бы не подумал, что у тебя есть семья, – удивился Хенджин.
- Ты просто никогда не спрашивал, – ответил сержант и, положив руки под голову, улёгся поудобнее, собираясь отдохнуть.
- Я хочу большущую семью, – подал голос Кай. – Большой дом, куча детишек во дворе играют с собаками, и мы с моей миссис сидим на веранде, глядя на них.
- Это так по-гейски, – насмешливо бросил Хван.
Не сдержавшись, Джису фыркнула, вздернув бровь:
-Ты что-то путаешь, Хенджин, по-гейски это звучало бы, если бы на месте «миссис» был «мистер».
Прежде, чем Хван смог ответить, Хэин перебил его:
- Расслабься, тебе не светит ни «миссис», ни «мистер».
Он повернулся к Джису, не обращая внимания на то, что Хван показал ему средний палец. Чон насмешливо приподнял бровь, но улыбка, которую он послал девушке, была понимающей:
- Большая семья, значит? Куча детишек, собака и белый дощатый заборчик?
Кореянка фыркнула и улыбнулась в ответ, попадаясь на удочку, заброшенную Хэином. Ей вспомнились Пак, белый особняк с аккуратным газоном и далматинец Бинни, время от времени захаживающий в гости к Богому:
- У меня никогда не было семьи, но, если б можно было выбирать, я бы выбрала именно это. И обязательно хулиганистого непоседливого мальчишку, – Ким помолчала, её воображение внезапно нарисовало образ маленькой девочки с непослушными тёмными кудряшками в розовом пышном платьице и сандаликах и с ободранными коленками. Усмехнувшись, Джису пожала плечами. – Но девочки тоже очаровательные и даже умнее мальчиков.
Окружающие её мужчины рассмеялись, согласно кивая. Даже Карбера улыбнулся, не открывая глаз.
- Начинай учиться плести косички и делать хвостики, приятель, – поддел Хэина Кай.
Чон усмехнулся в ответ:
- Думаю, Суен меня к волосам Соми близко не подпустит.
Произнеся имя дочери, Хэин расплылся в улыбке. Остальные, глядя на него, лишь покачали головами.
- Он её избалует, – серьезно сказал Хван. Хюнин, Джису и Карбера кивнули, соглашаясь с ним.
Хэин даже не стал спорить и только улыбнулся ещё шире. Только Джису знала, чего ему стоили эти месяцы, и как они измотали его. Он во всех подробностях знал о походах жены к гинекологу и на УЗИ. Хорошо, что Суен, хоть видео родов не прислала, думала Ким. Хотя, будь она на месте Чона, она тоже хотела бы знать все подробности. И даже видео, черт возьми. Не говоря уже о том, что она предпочла бы водить жену на предродовые курсы и присутствовать на родах, чтоб держать любимую за руку. Джису опустила голову, чтоб спрятать мечтательную улыбку, готовую появиться на лице.
-Какого черта вы сидите здесь, а не охраняете пленных? – требовательный тон Спенсера разорвал тишину, и только теперь, солдаты поняли, что крики пленных смолкли какое-то время назад.
Карбера первым вскочил на ноги, вытягиваясь перед генералом, который, несмотря на свой немолодой возраст, выглядел так, будто способен сломать человеку шею голыми руками. Наверняка мог, и никому из них не хотелось убедиться в этом на собственной шкуре.
- Вы приказали нам оставаться здесь, пока вы допрашиваете пленных, сэр.
- А сейчас я приказываю вам поднять свои задницы и выполнять свою работу!
Джису не представляла, как Карбере удалось удержаться и не закатить глаза или не фыркнуть. Сержант просто кивнул им, приказывая следовать за собой, и вышел из палатки. Один за другим, они вышли во двор, не обращая внимания на сверлящий затылки тяжелый взгляд Спенсера, под которым солдаты сами чувствовали себя пленниками.
Увидев, в каком состоянии пленные, Джису нахмурилась. Они стояли на коленях, не связанные, но уже покорные. Лица были покрыты синяками, губы разбиты в кровь. У худощавого мужчины на правой щеке появился свежий глубокий порез, когда он заживет, шрамы у него будут на обеих щеках. Встретившись с Ким глазами, он окинул девушку таким тяжелым ненавидящим взглядом, будто это она била и калечила его.
- Зачем нам их охранять вообще? – тихо пробормотал Хэин, глядя на пленных.
- Потому что они представляют угрозу для нашей страны! – рявкнул подошедший сзади Спенсер. Он грозно уставился на Хэина, и первый раз за день, сияющее и до смешного счастливое лицо Чона помрачнело. Под стальным взглядом начальника парень испугано сглотнул. – И потому что я приказал.
***
Пленные простояли на коленях уже несколько часов. То ли это был приказ Спенсера, и он пригрозил, что застрелит их, если они пошевелятся, то ли они демонстрировали своё презрение единственным доступным им способом, Джису не была уверена. Но одно она знала точно: чтоб простоять на коленях на каменистой земле всю ночь и вытерпеть утренний солнцепёк, нужно быть либо очень отчаянным, либо сумасшедшим.
- Как думаете, кто первый сломается? – Хэин вышел из палатки, протягивая им открытую бутылку с водой.
Чистивший зубы Хван взял бутылку и, плеснув в ладонь воды, прополоскал рот. Сплюнув, он посмотрел на пленных:
- Ставлю на маленького.
- Да? – прикрыв глаза ладонью Хэин прищурился. – Здоровяк, кажется, сейчас в обморок упадёт.
- А ты бы не упал, если б прошел через то, что прошли они? – Хван был невежей, но не был лишен способности сострадать. – Я бы лично предпочел пулю в затылок, – парень пнул попавший под ноги камень. – Бум! И всё, быстро и почти безболезненно.
- Думаете, они хотят пить? – спросил Кай.
- А ты бы не захотел? – снова переспросил Хван.
Хюнин протянул Ким бутылку:
- Иди, предложи им воды.
- Почему я?
- Потому что ты девушка, – легко отозвался Хван.
- И что? – мрачно откликнулась Джису.
- Они, скорее, возьмут воду от тебя, чем от кого-то из нас, – добавил Хэин.
- Это место застряло во времени, – напомнила она. – Я, наверное, последний человек, от кого они примут помощь.
- Слушай, просто сделай это.
Джису с сомнением посмотрела на пленных.
Большая часть её натуры, добрая часть, говорила ей, что простоять несколько часов на коленях, на жаре в девяносто градусов, это пытка даже для здорового человека. Девушка представить не могла, как можно это выдержать, если тебя к тому же избили чуть не до полусмерти. Но Спенсер приказал не кормить их и не давать им пить, пока не заговорят. И, черт их дери, она была уверена, что они даже не собираются говорить. Джису на своей шкуре убедилась, что стоит только подставиться, и окружающие поимеют тебя, и сейчас та её часть, которая помнила о тяжелых жизненных уроках, говорила ей, что она не должна этого делать, не должна доверять им. Но сострадания в девушке было больше, и оно требовало забить на опасения и приказы, потому что это, мать его, попросту бесчеловечно.
Прикусив губу, Джису взяла воду и пошла к пленным. За ночь кровь на их лицах присохла. Рана на лице худощавого тянулась, начинаясь от середины щеки, и заканчивалась почти у губ. Бородатый смотрел на приближающуюся к ним девушку настороженно, со смесью отвращения и любопытства. Джису остановилась на расстоянии вытянутой руки и встряхнула бутылку:
- Пить хотите, ребята? – девушка жестами показала, что пьёт. Бородатый мужчина моргнул, глядя на неё. Ким вздохнула, наклоняясь к ним, чтоб поймать взгляд пленных. – Вот какое дело, ребята, вам просто нужно начать говорить. Скажите, что вас заставили это сделать, назовите пару имён, и он вас отпустит.
Пленники молча переглянулись, понимая друг друга без слов, и холодно посмотрели на Джису. Их безмолвный разговор было ещё сложней понять, чем арабский. По-арабски Джису хоть немного понимала. Большей частью, конечно, это были ругательства относительно чужаков, влезших в чужую страну, но всё-таки лучше, чем ничего. Пленные молчали.
Кивнув, кореянка вздохнула и встав, встряхнула бутылку ещё раз:
- Уверены, что не хотите?
Она оглянулась на товарищей у палатки и покачала головой:
- Они не хотят...
Она собиралась пройти мимо них, но худощавый пленный внезапно схватил её за ноги и, пнув по коленям, повалил на землю. Джису упала, подняв облако пыли и на целую секунду растерялась. Этого времени бородатому хватило не только на то, чтоб встать, но и завязать драку с подбежавшими Хэином и Каем и Хенджином. Оказалось, что в нем еще достаточно сил, чтоб драться с тремя противниками сразу. Худощавый пленный сидел на Джису, придавливая её винтовкой к земле:
- Ты – позорище! – яростно выплюнул он, брезгливо глядя на Джису. – Женщина, притворяющаяся мужчиной!
Он поднял винтовку, собираясь повернуть её и направить на девушку. Она воспользовалась этим и, схватившись за винтовку двумя руками, сильно толкнула её вверх. Раздался хруст, пленный вскрикнул от боли, из его носа и едва присохшей раны на щеке потекла кровь. Он отвлекся, и Ким оказалось этого достаточно, чтоб отобрать оружие и приставить дуло к виску араба, вынуждая его скатиться с неё. Оба вскочили на ноги, Джису хотела снова прицелиться, но в этот момент к ним подбежал Хван и, заломил руку худощавого за спину, предплечьем захватив его горло:
- Веди себя хорошо, а то ведь эта женщина, только что надравшая тебе задницу, пристрелит тебя, – презрительно погрозил Хван.
Джису почти сделала это. Так легко спустить курок и отнять жизнь у того, кто напал на неё. Тихо зарычав, Ким подвигала плечами, чтоб снять напряжение, но винтовку не опустила.
Раздался выстрел, и стоявшие во дворе подпрыгнули от неожиданности. Повернувшись, они увидели возле палатки Спенсера. Карбера, нахмурившись, стоял рядом с ним. Генерал опустил винтовку Хэина, выпущенная из неё пуля попала в цель: бородатый перестал вырываться и неуклюже рухнул на землю, из его шеи хлестала кровь. Хэин и Кай замерли, пораженные таким поворотом событий, не замечая капель чужой крови, брызнувшей им на лица.
Никто не сказал ни слова, когда Спенсер бросил Чону винтовку и быстро зашагал к застывшим чуть в стороне Джису и Хвану, всё еще державшему пленника. Худощавый араб прекратил сопротивление и замер, скорбно глядя на тело друга, распростёртое на земле.
Спенсер оттолкнул Хвана, схватив его за ворот кителя. Солдат отлетел в сторону и упал. Генерал ухватил пленника за загривок, как щенка, и свирепо воззрился на Джису:
- Что вы творите, солдат?
- Ничего, сэр.
- Ничего? Что-то не похоже. Вы думаете, вы лучше меня знаете, что делать, а, капрал?
- Никак нет, сэр.
- Конечно думаете, – Спенсер вскинул голову, буравя брюнетку холодным взглядом. – Снимите оружие.
Джису не двинулась с места, краем глаза глянув на Карберу. Сержант стоял, бесстрастно глядя на происходящее.
- Сэр?
- Я сказал, – раздельно повторил Спенсер, подходя на шаг ближе, волоча за собой пленника, – снимите оружие.
Глядя офицеру в глаза, Джису дернула плечом, стряхивая винтовку. Ногой она подтолкнула её туда, где стояли её товарищи. Не понимая, что происходит, они с настороженным любопытством следили за разворачивающимися событиями, не смея вмешаться и нарушить приказ.
- Хотите устраивать неприятности в моём отряде? Так я вам устрою неприятности, – Спенсер бросил пленника на землю и наклонился к Джису, оказавшись почти нос к носу с нею. – Посмотрим, из какого вы теста.
Спенсер повернулся и вздернул пленного вверх, поставив его на ноги. Грубо схватив араба за подбородок, он повернул его голову, заставляя посмотреть на девушку:
- Хочешь её? Так возьми.
Джису молчала, пораженно глядя на Спенсера. Пленник повернулся к нему:
- Я не животное!
- Да, я почти поверил, – с этими словами Спенсер развернулся и пошел туда, где стояли остальные. Ким и её противник остались в центре двора, неуверенно глядя друг на друга.
Он, что, правда ждет, что они сцепятся, как два питбуля на арене? Нет! Всё её естество бунтовало против такой возможности. Он хочет, видимо, чтоб девушка убила этого человека голыми руками. Кореянка сглотнула и сделала шаг назад. Её противник тут же сделал шаг вперёд. Он чувствовал, что с этого двора живым уйдёт только один из них, и, повинуясь инстинкту самосохранения, мужчина готов был сделать всё, чтоб Джису, а не он сам, осталась лежать в пыли. Подтянув лямку шлема, Ким посмотрела на зрителей, стоявших неподалёку, все выглядели напряженными, кроме одного.
- Сэр, думаю, это... – начал Хенджин, но под угрожающим взглядом Спенсера замолчал.
Этого действительно не избежать.
Джису приняла защитную стойку, следя за противником глазами. Они ходили кругами, напряженно глядя друг на друга, оценивая. Джису отказывалась нападать первой. Она не агрессор, она здесь, чтоб принести мир в эту страну. Она изучала своего противника, желая увидеть в нем врага, потому что видеть в нем человека, которого они захватили в плен, поработили и, черт подери, пытали, было слишком тяжело. Невозможно видеть всё это и поднять на него руку. Его темные кудри в пыли и песке, старомодного покроя одежда в заплатах и слишком ему велика, на коленях дыры от того, что он стоял всю ночь на твердой земле. И ведь ни разу не пожаловался! А за что ему всё это? За то, что попался с оружием, пытаясь, как мог, защитить свою страну от чужаков.
Не такие уж они и разные, в конце концов.
С криком он рванулся вперед, но несколько недель в плену не прошли даром. Он потерял равновесие, и толчок получился недостаточно мощным. Так что Джису легко уклонилась, уйдя вниз. Блокировав удар, она повалила араба на землю. Сев на него сверху, Ким завела руку мужчины за голову, другой рукой придавив его горло. Пленный извивался и брыкался, стараясь освободиться. Свободной рукой он ударил девушку в висок. Вскрикнув, она отпустила его шею, чтоб обездвижить обе руки, но мужчине удалось высвободить нижнюю часть туловища, и он сбросил Джису с себя, сильно пнув её в живот.
Они покатились в разные стороны. Краем уха Джису слышала, что товарищи пытаются урезонить Спенсера, но, пока у них это получится, она будет одна в этой драке.
Ким встала и чуть пригнулась, не сводя с араба глаз. Глаза, и без того темные, еще больше потемнели от гнева и теперь черней обсидиана. Он следит за каждым её движением. Руки чуть опущены, и сжатые кулаки подрагивают от бурлящего в крови адреналина.
На этот раз очередь Джису нападать. Подавшись вперед, она обхватила противника вокруг грудной клетки и, согнувшись перебросила себя за его спину, вцепившись в араба сзади. Сейчас она с благодарностью вспомнила одного из приёмных братьев, который постоянно практиковал на ней полу-нельсон, сама того не желая, она научилась правильно делать этот захват. Ким чувствовала, как слабеет его сопротивление, и начала плавно опускаться на одно колено, увлекая противника за собой, чтоб в партере обездвижить его окончательно. Внезапная боль разорвала колено, мужчина использовал остаток сил, чтоб пнуть Джису. Девушка выпустила его, падая на землю, араб тоже не удержался на ногах и, кашляя, отполз в сторону.
Сквозь боль Джису слышала, как Карбера требует прекратить этот спектакль, устроенный генералом:
- Генерал, я вынужден настаивать на том, чтоб вы прекратили это. И с пленным, и с нарушением субординации, допущенным капралом Ким, нужно разбираться согласно уставу.
- Сержант, мой долг убедиться в том, что нашу страну здесь представляют только лучшие солдаты,– холодно ответил Спенсер. – Считайте это тренировкой для капрала Ким.
Встав на четвереньки, Джису кашляла, выплёвывая песок, набившийся в рот. Её противник оклемался раньше и, поднявшись на ноги, подошел к ней, с силой пнув по рёбрам. Он пинал её, как мячик, не давая опомниться. Девушка вскрикнула и свернулась калачиком, пытаясь защитить рёбра и откатиться подальше. К глазам подступили слёзы.
- Генерал! – не удержавшись рявкнул Карбера.
- Отставить, сержант. Это приказ.
Джису прикусила губу. Араб подпрыгивал и смеялся, плюясь на землю, и продолжал пинать её, проклиная её и весь отряд по-арабски. Он был уверен, что девушка уже не встанет.
Перед глазами Ким мелькнула холодная презрительная усмешка генерала. Сердце захлестнуло гневом и силой. Перевернувшись на спину, Джису с силой пнула худощавого араба по коленям. Он упал на нее, и они покатились по земле.
Может из-за постоянных тренировок, а может благодаря яростному желанию вернуться домой живой, так или иначе, Джису оседлала араба и, схватив его за волосы, ударила затылком о каменистую землю. Раз, потом ещё. Привстав, Ким перевернула его на живот и связала руки ремнём.
Она задыхалась. Волосы растрепались, на щеке наливался кровью синяк. Костяшки покраснели и кое-где ободраны в кровь. Со всем уважением, на которое была способна, она подошла к Спенсеру:
- Пленный задержан, сэр. Для блага нашей страны было бы целесообразно отправить его к более укрепленному месту заключения, поскольку очевидно, что допросы на месте ни к чему не ведут, - Она вернула с процентами стальной взгляд, которым окинул её Спенсер, и замерла по стойке смирно. – Сэр.
Презрительно скривившись, Спенсер повернулся к Карбере и остальным, пораженно глядевшим на Джису солдатам.
- Чего вы ждёте, сержант? Уведите пленного.
***
Февраль 23, 2022. Сеул, Корея.
- Мы уже приехали?
- Нет ещё.
- Долго ещё-о-о?
- Всего несколько минут, Богом.
- Я уста-а-а-л.
- Ну, поспи, если устал.
- Ну м-а-а-а-м, – продолжал ныть мальчик. Вытянувшись в детском кресле, он пнул спинку водительского сиденья.
Чеен поймала взгляд сына в зеркале заднего вида. Получив молчаливый выговор, ребенок надулся и, выпрямившись в кресле, начал тихо жаловаться Рекси-младшему. Пак въехали в Сеул.
Четырёхчасовая поездка вымотала и Чеен, и Богома. Дороги обледенели, ветер будто с цепи сорвался, на шоссе, по которому ехал Мерседес Чеен, почти не было машин, потому что совсем немногие водители рискнули выехать из дома в такую погоду. Из-за этого Богом даже не мог как следует отвлечься на игру «Какого цвета машинка» и умирал со скуки. Естественно, Пак никогда не выехала бы из Пусана в такую погоду, но Джин лёг в больницу, и Чеен ехала к нему, взяв отгулы до конца недели и забрав сына из садика.
Она должна быть рядом с ним.
Чеен была уверена, что Джин никогда не попросит их приехать, как бы сильно ему этого не хотелось, и, более того, он будет ворчать и говорить, что ей не нужно было беспокоиться. Но она всегда поступала по-своему, так что Джину придётся смириться. Да к тому же, он же в госпитале, наверное, не станет возмущаться слишком много. Он позвонил два дня назад и сказал, что его всё ещё беспокоит нога, признавшись, что боли продолжаются уже второй месяц. Чеен очень захотелось немедленно отругать его за то, что не послушался её раньше, но это желание пропало, полностью уступив место беспокойству, как только мужчина сообщил, что звонит из больницы. Он сказал, что его готовят к операции, ввернув в разговоре медицинские термины, значения которых скорее всего, сам не знал, и извинился за то, что не сможет, как обычно, позвонить им в воскресение. И Пак, несмотря на заверения Джина в том, что он в порядке и что ей не нужно волноваться, отложила все встречи и сказала Богому, что они едут навестить дядю Джина.
Четверть часа спустя Чеен вошла в здание больницы, держа сына за руку. Мальчишка охнул, пораженный размерами холла, высотой потолков и наличием пиццерии. Спору нет, по сравнению с Пусанской больницей Сеульский госпиталь был просто другой планетой, и Богом, тут же с головой ушел в изучение новой обстановки. Чеен понимала его интерес, но про себя отдавала предпочтение больнице Пусана, маленькой и компактной, в которой любая сиделка проводила бы её куда угодно. Здесь же мисс Мэр была самым обычным растерявшимся посетителем, и ей нужны были указатели и висящая на стенде карта, чтоб найти дорогу к отделению, в котором лежал Джин. Но даже несмотря на указатели их поиски далеко не сразу увенчались успехом, пару раз Чеен по ошибке оказалась в родильном отделении, один раз прошла мимо роскошной, окруженной огромными от пола до потолка окнами, террасы с садом, в котором стояли столики и скамейки. Если б не снег, укрывший землю, там наверняка сидели бы посетители или отдыхали в свободные минуты интерны. Наконец, Чеен и Богом нашли отделение протезирования, и сестра, оказавшаяся неподалёку, помогла им найти палату, занимаемую сержантом Ким Сок Джином.
Взяв сына за руку, блондинка прошла ещё один коридор, ничем не отличавшийся от предыдущего, и оказалась перед дверью палаты. До неё донесся звук работающего телевизора и низкий тихий смех Джина. Негромко постучав, Чеен приоткрыла дверь и вошла.
Джин полулежал на кровати, одетый в больничную распашонку, белую в синий горошек. От носа к шее тянулись трубки, видимо, помогавшие ему дышать. Глаза были прикрыты, может, от усталости, а может быть, и под действием каких-то лекарств. Хорошенько рассмотрев посетителей, мужчина криво усмехнулся, пожимая плечами:
- Почти вовремя.
Чеен вопросительно вскинула бровь:
- Ты нас ждал?
Джин ухмыльнулся и откинулся на подушку, ничего не ответив. Посмотрев на него, Пак решила, что, может быть, солдат еще находится под действием обезболивающих. Чеен шагнула к стоявшей в палате тумбочке, чтоб поставить на неё сумочку, и почувствовала, как кто-то нерешительно потянул её за штанину. Богом обнял её за ногу и спрятался за ней, уткнувшись лицом в Рекси.
Встревоженная блондинка наклонилась к сыну, и он тут же обнял её за шею:
- Что такое, солнышко?
- Дядя Джин заболел? – спросил он громким шепотом и встревожено покосился на мужчину, готовый заплакать. Его удивление, вызванное размерами больницы, прошло и, увидев, что дядя Джин опутан трубками и проводами, подключенными к разным машинам, мальчик испугался.
Чеен нахмурилась, но кивнула:
- Немножко, родной, но ему уже лучше. Ты не хочешь его обнять?
Мальчик кивнул и, уцепившись за металлический каркас, забрался на кровать. Он плюхнулся на здоровую ногу Джина и пополз вверх, усевшись мужчине на живот, а затем обнял его:
- Тебе лучше, дядя Джин?
- Эй, малыш, – просиял улыбкой Джин, кажется, он только теперь заметил присутствие Богома. – Я знаю супер-крутой фокус-покус, – доверительно сообщил он.
- Какой? – в мальчике сразу проснулось любопытство. – Покажи мне, я хочу посмотреть, – Богом взволновано прижимал Рекса к груди.
- Нужно сказать волшебное слово.
- Пожалуйста?
- Не это волшебное слово.
- Бибити-бобити-бу!
Джин помолчал секунду и пожал плечами, и внезапно кровать поднялась на два дюйма и наклонилась вперёд. Мальчик ахнул от удивления и завертел головой, разглядывая волшебную кровать. Малыш перебрался к Джину на колени.
- Как ты это сделал?!
- Волшебство, – серьёзно прошептал Джин, наклонившись к уху мальчика.
Богом уселся поудобнее и взмахнул Рексом, как волшебной палочкой:
- Бада-бум!
Джин усмехнулся, услышав такое заклинание, и потихоньку зажал кнопку, заставляя кровать раскачиваться вверх-вниз прежде, чем опустить её на место.
Чеен покачала головой, присаживаясь на диванчик и глядя на двух неугомонных мальчишек, продолжавших баловаться с автоматической кроватью. Не важно, сколько лет армейской службы у Джина за плечами, стоит ему оказаться рядом с Богомом, и никакая сила на свете не заставит его вести себя, как полагается взрослому.
- Она как волшебный ковер Алладина, мамочка! – радостно воскликнул сын.
- Нет, это волшебная кровать! – так же радостно добавил Джин.
- Бесполезно разговаривать с тобой сейчас, да, Джин? – спросила Чеен, кивнув на капельницу, идущую к его правой руке.
- Со мной всегда полезно разговаривать, – самодовольно откликнулся мужчина и повернулся к Богому, чтоб открыть ему секрет волшебной кровати.
- Спорное утверждение, – поддела блондинка и похлопала его по руке, чтоб заставить повернуться. – Операция прошла успешно?
- Я все ещё жив и лягаюсь, – он задумчиво посмотрел в потолок, и пожав плечами добавил. – Почти лягаюсь. Эти ребята потихоньку отрезают мне ногу.
Без предупреждения он откинул одеяло, и Чеен увидела, что культя стала короче, теперь она заканчивалась на середине бедра. Несмотря на бинты, девушка заметила свежие швы. Чеен уже видела Джина без протеза, но увидеть своего друга в больнице, куда он попал из-за осложнений с ногой, потерянной в бою, было тяжело, и её сердце болезненно сжалось. Она сжала его руку, но Джин не дал ей ничего сказать. Он потрепал её костяшками пальцев по щеке – точно так же, как Джису, этот его раздражающий жест старшего брата.
- Ты приехала.
- Конечно, я приехала, – удивилась Чеен.
Улыбнувшись, он взъерошил блондинке волосы, заработав сердитый взгляд, которого мужчина уже не заметил, повернувшись к Богому.
Мальчишки решили проверить, что еще умеет волшебная кровать.
***
Через час Джину принесли ланч, и при виде супа, желе и пудинга желудок Богома громко заурчал. Так что, оставив ребят смотреть мультики и на пару поедать пудинг и желе, Чеен отправилась на поиски чего-нибудь съедобного. У входа, конечно, была пиццерия, но жирная, непонятно как приготовленная пицца – явно не лучший вариант для растущего организма. Пока они искали палату Джина, Чеен заметила пару магазинчиков, в которых, вроде, продавались кофе и сэндвичи. Только найдет ли она их, это ещё вопрос.
Пак хотела подозвать идущую ей навстречу медсестру, но её отвлек телефонный звонок. Пак нахмурилась, ища в сумочке мобильный. Этот телефон предназначался только для деловых звонков и непредвиденных обстоятельств, связанных с Богомом. Её сын остался в палате с Джином, значит, это кто-то из подчиненных. Видимо, они не способны без неё решить ни один вопрос.
Нажав на вызов, блондинка прижала её к уху, пытаясь сориентироваться и решить куда идти:
- Пак Чеен у телефона.
- Эй.
Чеен резко остановилась, так что беременная леди, идущая позади, едва не врезалась в неё. Будущая мама посмотрела на блондинку куда более сердито, чем оно того стоило, но, возможно, причина была в том, что ребенок заявлял о себе, активно пиная маму в живот. Пак пропустила женщину вперед, виновато на неё посмотрев.
- Джису? – неверяще прошептала она.
- Почему ты всегда так удивляешься, когда я звоню? – Джису притворилась обиженной.
Чеен усмехнулась. Она продолжала бесцельно блуждать по коридорам:
- Ничего, это приятное удивление. Я никогда не знаю, когда ждать твоего появления.
- Да, это нам удаётся. Хотя, когда я удивила тебя последний раз, ты конфисковала мою машину.
- Не я, а лейтенант. И там нельзя парковаться, – серьёзно возразила Чеен.
Джису фыркнула от смеха:
- Скучаю по тебе, – нежно прошептала она.
- Я тоже по тебе скучаю, – откликнулась Пак. – Как ты?
- Здорово вообще-то.
- Правда? – свернув в очередной раз, женщина огляделась и обнаружила себя у входа в палату интенсивной терапии. Быстро развернувшись, она пошла обратно.
- Ага, у меня всё хорошо.
- Ни царапин, ни синяков?
- Не буду ничего обещать на этот счет.
Чеен закатила глаза и, пройдя по коридору, оказалась в каком-то приемном покое:
- Рада слышать, что у тебя всё в порядке.
- А ты как?
- Ни царапин, ни синяков, – пошутила Пак. – Хотя нет, один синяк есть. Вчера Богом спал со мной и хорошенько пнул меня по рёбрам.
-Я поцелую, и всё пройдет, – пообещала кореянка. Чеен довольно улыбнулась, чуть покраснев.
- Ловлю тебя на слове, – мягко усмехнулась она, замедляя шаг. – Подожди-ка, - прищурилась блондинка от внезапной мысли, – как ты догадалась позвонить на этот номер?
- Я позвонила домой, потом в центр. Твоя секретарша сказала, что ты уехала.
- Да, мы с Богомом поехали навестить Джина.
- Да, он мне сообщил, – голос Ким стал серьёзным. – Ты позаботишься о нем?
- Конечно. Хотя, кажется, ему вполне хватает действия лекарств.
- Ага, это похоже на Джина. Что ты делаешь? – спросила Джису, слыша постоянный звук шагов.
- Блуждаю по лабиринту, который почему-то называется больницей, – хмыкнула Чеен. – Я пытаюсь найти, где можно купить ланч для Богома.
- Поверни направо.
Чеен быстро огляделась и увидела, что перед ней действительно поворот направо. Она озадачено сузила глаза:
- Что?
- Пытаюсь помочь тебе выбраться из лабиринта, – возразила брюнетка. – Что, поворот налево привлекает тебя больше?
- Тут нет поворота налево.
- Конечно нет.
Чеен закатила глаза, но решила подыграть. Пройдя вниз по коридору, она увидела более знакомое место.
- Сколько у тебя времени? Ты успеешь поговорить с Богомом?
- Не переживай. Они весело проводят время с Джином.
Чеен снова прищурилась:
- Откуда ты знаешь?
- Если б он был с тобой, ты волновалась бы больше, да и вообще он бы уже отобрал у тебя трубку. Ещё раз направо.
Повернув, Чеен увидела знакомые окна, окружавшие террасу. Значит, и магазинчики, которые она искала, недалеко.
- Твои поисковые навыки безупречны.
- И опять удивленный тон. Прямо по коридору. В этом магазинчике сносная еда и вполне приличный кофе.
Чеен остановилась перед террасой, почти перестав дышать. Не веря самой себе, Пак покачала головой:
- Джису...
Сердце гулко стучало в ушах.
- Обернись.