Нил
Следующим утром я приехал к трейлеру пораньше, чтобы подготовиться к открытию. По субботам работал фермерский рынок, а это сулило больше конкуренции, больше кафе-фургонов, больше непосредственного взаимодействия между людьми.
Дэн опаздывала, но это было не удивительно. Я не знал более сосредоточенного и работящего человека, чем моя подруга, но она могла проспать все на свете, включая мировую войну. Я не обращал внимания на ее моментов слабости, хотя, наверное, стоило бы. Миссис Уайлдс хорошо мне платили, согласились на гибкий график, а Дэн за последние четыре года доказала, что лучше ее подруги не найти.
Я помыл и обработал рыбу,нарезал овощи, заморозил "Маргариту" и повесил на фургон переписанное объявление о работе.В 12:15 появилась подруга.
– Привет. Все хорошо? – она щелкнула жвачкой и сняла наушники. В них продолжала орать музыка, пока она не свернула музыкальное приложение. Я пихнул ей в руки щипцы.
– Я проснулся с ощущение, что сегодня произойдет что-то плохое.
Я не врал. Проснувшись с таким же паршивым предчувствием как в тот день.
На улице было градусов 45, достаточно жарко, чтобы пожарить яйца прямо на асфальте. А в фургоне, наверное, и того хуже – градусов на десять жарче. День сегодня казался каким-то иным. Знаменательным, что ли. Словно мое будущее висело на волоске и вот-вот свалилось бы мне на голову.
– Сегодня будет хороший день. – Дэн скинула на пол рюкзак и пощелкала перед моим лицом щипцами. – Хороший, но напряженный. Там уже очередь, так что тащи свой зад к окну, Джульетта.
– Если Ромео ест рыбные тако в девять утра, я лучше останусь один, навсегда, – засмеялся я, снова чувствуя себя собой.
Мы делали тако одного вида, но они считались лучшими.
– О, в таком ракурсе Шекспир не писал. Ромео умер не от яда, а от дыхания Джульетты, которая переела рыбных тако.
– А кинжал Джульетты? – Я весело глянул на Дэн. Она сделала вид, будто втыкает себе в живот щипцы, и схватила себя за шею, словно задыхается.
– Щипцы тоже могут быть смертоносными.
Пытаясь забыть вчерашний вечер,я улыбнулся открыл окно.
– Доброе утро и добро пожаловать в «Фургон с тако»! Чем могу по...
Я поперхнулся последним словом, увидев знакомое лицо. За ним выстроилась целая очередь.
Эндрю Миньярд.
Улыбка у меня тут же погасла.
Зачем он вернулся?
– Это из-за чаевых, которые оставила Кейт? Потому что можешь их забрать. Купишь себе немного хороших манер.
Сегодня я совсем не контролировал то, что вылетает у меня изо рта.
Почему я так настойчиво нарывалась на прилюдное убийство? Я подсознательно настроен на самоубийство? В любом случае, я не жалел о своих словах. Сомневаюсь, что ему нужны тако или культурная беседа. Я понимал, что ругаться с парнем вроде него – дурная затея, но вчера он казался таким злым и равнодушным, что смолчать не смог.
Судя по его виду, Эндрю не спал всю ночь. Под его пристальным незаинтересованным взглядом я тут же почувствовал себя не в своей тарелка. Его глаза были налиты кровью.
Он молча вручил мне скомканный лист. Я тут же его узнал. Лицо помрачнело, когда я развернул бумагу – это было объявление, которое он вчера сорвал с фургона.
– Уже новое написал, – резко сказал я и бросил листок в мусорное ведро. – Чем еще могу помочь?
– Позови менеджера, – отрезал он.
Его требование застало меня врасплох. Во-первых, потому что Эндрю вообще заговорил. До этого я не слышал, как он разговаривает. Голос был под стать его внешности. Низкий, прокуренный и порочный. Во-вторых, я пребывал в шоке, что он заговорил со мной. Но больше всего меня удивило, что у него хватило наглости раздавать мне приказы.
– Что-что, я не расслышал? – Я приподнял бровь. Покупатели за ним начали терять терпение, качали головой и постукивали ногой по земле. Но, разумеется, никто из них ничего не скажет.
– Менеджера. Это тот человек, что отвечает за фургон. Медленно соображаешь?
– Нет, мне противно.
– Ну, тогда шевелись, и я быстрее свалю. Позови управляющего.
Он испепелял меня взглядом. Вблизи его глаза оказались не совсем золотого, но и не совсем карими.
Вчера он и его друзья изрядно повеселились, гадая, что случилось с моим лицом. Эндрю изучал меня, словно я был цирковым уродцем. Я чувствовал себя загнанным в клетку трехголовым чудищем, отчаянно желающим погнуть решетку, броситься вперед и разорвать его на клочки своими когтистыми лапами.
Вернувшись в реальность, я разгладил липкую нейлоновую пленку, накрывающую гуакамоле в лотке с топингами.
– Уж извини за прямоту, но шансы того, что ты захочешь работать в этом фургоне, примерно такая же, как мои надежды присоединиться к труппе Большого театра. Так что либо делай заказ, либо двигай отсюда. Покупатели заждались.
– Менеджера. Сейчас же, – проигнорировав меня, повторил он.
Я почувствовал, что задыхаюсь. Я слышал, что он напористый, но узнав это на собственной шкуре, почувствовал, будто кто-то засунул мое сердце в блендер и заставил меня смотреть, как оно измельчается в пюре.
За моей спиной появилась Дэниэл.Когда она заметила Эндрю,то издала удивленный вздох.
– О, Боже. То есть привет. Эндрю, да?
Вот хитрюга. Дэн узнала бы его и в костюме фурри.
Он уставился на нее и даже не подумывал подтвердить свою личность. Дэн высунула руку из окошка. Эндрю сделал вид, что не заметил.
Хмыкнув, она убрала руку.
– Я Дэн. Мы вместе учимся. Я тут менеджер. Точнее, ее дочь. Чем могу помочь?
– Мне нужна работа.
– Серьезно?
– Как сердечный приступ.
И так же смертельно. Прогони его, Дэн!
– Отлично! Ты нанят, – на одном дыхании воскликнула подруга.
У меня вырвался истеричный смешок. Дэн и Эндрю повернулись ко мне, как будто я сошел с ума. Погодите-ка... они всерьез? Я попеременно смотрел на них обоих, ощущая, как ползет по спине холодок. Стоящая за Миньярдом пожилая женщина громко откашлялась и помахала мне. Можно подумать, это я виноват в этом простое!
– Ты же шутишь? – обратился я к Дэн.
Она скривилась.
– Нам ведь очень нужен еще один сотрудник...
Эндрю заглянул мне за спину, сосредоточившись теперь на моей подруге.
– Давай обсудим наедине.
– Заскакивай в фургон.
На следующие нескольких минут словно замедлилились. Дэн и Эндрю метнулись в глубь фургона, а я остался у окна и обслуживал покупателей. Через десять минут Дэн вышла, сняла объявление и упорхнула обратно.
– Поздравляю! У тебя новый коллега, – пропела она, переместившись обратно к грилю, и перевернула кусок рыбы, который обуглился еще десять минут назад.
Я пропустил ее слова мимо ушей, переворачивая рыбу как можно быстрее и мысленно убеждая себя, что моя жизнь продолжается и Эндрю Миньярд не собирается меня убить, заключив изощренное пари.
– Джостен, ты меня слышал? – Белая рыба, которую переворачивала Дэн, продолжала крошиться на мелкие кусочки. Мне было жарко, я вспотел, жутко злился и испытывал гадкое, горькое негодование. Я почти поверил, что если бы порезал себя ножом, которым собирался проткнуть пакет с тертым чеддером, то из моих вен хлынула бы черная жижа.
– Четко и ясно. Просто подумал, ты дашь мне высказать свое мнение, учитывая, что это мне работать с человеком, которым ты решила себя заменить.
– Дослушай. Он самый известный в колледже. На него слетится туча клиентов. Я не могу отказать, но знала, что ты сорвешься.
– Вот именно. – Я наклонился и с неестественной улыбкой отдал покупателю его сгоревший рыбный тако. Закончив школу, я был не уверен, стоит ли поступать в колледж. Интуиция подсказывала мне, что нужно спрятатся от мира, укрыться в тени и жить в одиночестве. Но я быстро понял, что выбора у меня не так уж много. Пришлось выйти в люди, чтобы заработать денег. Поскольку я не любил показывать людям свое лицо, то подумал, что колледж может оказать пользу, пусть даже и жестокую, и помочь получить приличную работу.
– Ему нужна работа? – Я был на взводе. – Спорю, ему до безумия нужны деньги, раз уж не обналичивает их в «Плазе».
Я знал, что Миньярд срывает куш на этих боях. Поговаривали, что в прошлом году он заработал восемьдесят тысяч, просто продавая билеты, устраивая ставки и заламывая цены на разбавленное пиво.
– Я спросила его об этом. Он сказал, что ему нужен дополнительный доход.
– Скорее ему нужны дополнительные манеры, – парировал я.
– Почему? Он плохо с тобой обращался? – Дэн свела брови.
Я пришел в ярость от одного упоминания о прошлом вечере и отвел глаза, тут же сменив тему.
– И вообще, ты сказала, что я сорвусь.
– Да брось! – Она вскинула руки, словно мы оба знали ответ на этот вопрос.
– Да брось, что?
– Реально? Ладно, я рискну и скажу. Но обещай не злиться.
– Не буду я злиться.
Я и так в бешенстве.
– Ну, дело в том, что ты, Нил, обладаешь свойством бояться людей. А потом выносишь о них суждение, основываясь на том, какими они тебе покажутся.
– Неправда!
– Ну вот, опять. Посмотри на себя. Ты бесишься, потому что я взяла на работу человека, которого ты даже не знаешь, только потому что у него сложилась определенная репутация. Знаешь что? У всех нас есть репутация. Прости, Нил, но это правда. Я – всезнайка, которая одержима девяностыми, а ты – эмо со шрамами. Мы все распределены по классам. Стандартизированы по нашим недостаткам и слабостям. Добро пожаловать в жизнь. Она дрянь, но в конце ты умрешь.
Боясь, что ляпну что-нибудь, о чем впоследствии пожалею, я захлопнул рот. Дэн перестала месить уже без того мертвую рыбу, повернулась и обхватила меня за плечи, заставив повернуться к ней лицом. Подруга начала мять мне мышцы поверх футболки на плечах.
– Взгляни на меня, Нил. Ты слушаешь?
Я что-то проворчал в ответ.
– Может, он милый.
– Да он, скорее, засранец.
Я понимал, что позволяю неуверенности взять надо мной верх, но, судя по его внешности, репутации и социальному статусу, Эндрю – это идеальная кандидатура, чтобы разрушить мою жизнь.
– Если он будет и после первой смены вести себя как засранец, скажи мне, и я его вышвырну. Без вопросов. Ни одного не задам. – Дэн заставила пожать ей руку, заключая со мной одностороннюю сделку. – Даю тебе слово. Понимаю, ты считаешь, что я веду себя как дура при встрече с ним, но для меня он просто сокурсник, которому нужна подработка. Я тону в домашке, а стажировка окажется на первом месте по окончании этого года. Мне она нужна. Теперь ты перестанешь дуться?
К несчастью, слова Дэн имели смысл. Миньярд, по сути, меня не обижал. Даже, наоборот, дал офигенные чаевые и не пришел с требованиями вернуть их обратно.
– Ладно.
Подруга расплылась в улыбке и повернула меня обратно к очереди, которая ждала свою еду.
– Вот и умница. А теперь быстро скажи мне, видишь ли Эндрю на парковке. Я попросила его начать сегодня и посмотреть, как я управляюсь с грилем, но он сказал, что у него планы. Он еще здесь?
Скрепя сердце, я уступил подруге и вытянул шею. И сразу же его заметил, поскольку он выделялся из всех остальных людей. Эндрю прислонился к своему черному монстру Ducati M900 2016 года, нацепив солнцезащитные очки.
Я даже со спины узнал девушку, которая стояла рядом с ним. Волосы цвета воронова крыла, длинные загорелые ноги и те же шорты, которые не оставляли места воображению. Она взволнованно болтала с ним, мотала волосами и постоянно хихикала. Эндрю никак не реагировал на ее слова. Он повернулся, резким движением и запрыгнул на мотоцикл.
– Ага. Готовится умчаться в закат. – Я случайно раздавил хрустящую лепешку тако, когда он пронеслась по парковке и скрылась в облаке пыли.
***
Уходя домой, я открыл двери и увидел на ступеньках пару балетных туфель. Нахмурившись, поднял их. Они были розовыми, совершенно новыми, но без коробки. К ним прикрепили записку, написанную небрежным почерком.
Лучше начни с практики.
– Какого?..
Я тут же вспомнил сказанные утром слова.
«Вероятность того, что ты возжелаешь работать в этом фургоне, примерно такая же, как мои надежды присоединиться к труппе Большого театра».
Эндрю Миньярд шутки шутит.
К сожалению, у меня возникло подозрение, что я стану одним из его любимых объектов для издевательств.