Конец?
Марк сидел в своей комнате, сжимая в руках старую, потрескавшуюся фотографию своей дочери. Лицо девочки, запечатлённое на ней, казалось ещё более невинным в контрасте с тем мраком, который окутывал Марка. Он чувствовал жгучую вину, бессилие и всепоглощающий гнев. Гнев, который он с трудом сдерживал, но который все равно пульсировал в его жилах, напоминая о себе тупой болью в висках.
В этот момент в комнату вошёл Ли, держа в руках кружку с горячим чаем. Он поставил кружку на стол, его лицо было серьёзным, но в его глазах читалось не только забота, но и скрытое недоумение.
- Марк, - сказал он тихо, - ты в порядке? Я видел, что произошло... Почему ты напал на него?
Марк молча кивнул, не отрывая взгляда от фотографии. Он не хотел говорить о своих чувствах, о своей боли. Он просто хотел, чтобы это всё прошло. Но Ли не отступал.
- Марк, - повторил Ли, садясь рядом, - мне нужно знать. Это было непрофессионально, и теперь у нас проблемы.
Марк вздохнул, положил фотографию на стол. Он не мог больше сдерживать свои эмоции. Слёзы потекли по его лицу, и он рассказал Ли всё - о своей дочери, о том дне, о псах, о голосе того человека, о том, как он узнал его на базе. О своем бессилии и о том, как этот голос преследует его в кошмарных сновидениях. Его слова рвались наружу, перемешиваясь с рыданиями.
Ли слушал его внимательно, не перебивая. Когда Марк закончил, Ли просто обнял его, не говоря ничего. Он понимал его боль, его отчаяние, его право на гнев.
После некоторого молчания, Ли сказал:
- Марк, я понимаю. Это было импульсивно, но я понимаю. Тебе нужна помощь. Мы найдём способы наказать его, но мы сделаем это правильно, легально. Но мы не можем знать точно он ли это.
Марк взял кружку с чаем и сделал большой глоток. Тепло распространилось по его телу, немного снимая напряжение. Он знал, что Ли прав. Сейчас нужно успокоиться, сосредоточиться. Месть придёт позже. А сейчас... сейчас нужно подумать, как действовать дальше.
Марк встал, его движения были резкими, решительными. Он не чувствовал усталости, его тело было наполнено энергией, целенаправленным гневом. За окном бушевала буря - ветер выл, как зверь, снег лился сплошной стеной. Но Марк не обращал на это внимания. Он был сосредоточен на своей цели.
Он надел своё теплое снаряжение, проверяя каждый элемент экипировки. Он знал, что будет холодно, будет трудно, но он был готов. Он был готов ко всему. Он взял свой фонарь, проверил его батарейки, затем взял рацию, проверив связь с базой. Он ничего не пропустит.
- Марк, ты уверен? - спросил он, его голос был спокоен, но в его глазах читалось беспокойство. - Буря усиливается. Возможно, лучше подождать до утра.
Марк посмотрел на Ли, его взгляд был решителен.
- Нет, - ответил он. - Я должен пойти сейчас. Я не могу больше ждать.
Он взял дополнительную одежду, поблагодарив Ли. Он знал, что Ли беспокоится за него, но он не мог отказаться от своего намерения. Он должен был сделать это. Сейчас.
Выйдя на улицу, Марк почувствовал натиск бури. Ветер швырял его туда-сюда, снег бил в лицо, но он не сдавался. Он шёл вперёд, его цель была ясна, его решимость непоколебима. Он шёл сквозь бурю, словно сквозь свои собственные страхи и сомнения. Он шёл к своей мести. И ничто не сможет его остановить.
Снежная буря усилилась до такой степени, что видимость упала практически до нуля. Ветер, словно безумный зверь, рычал и выл, забивая все остальные звуки. Снег летел в лицо Марка с такой силой, что он едва мог открыть глаза. Он шёл вперед, спотыкаясь, падая, вновь поднимаясь, руководствуясь только инстинктом и своей целью. Он чувствовал себя слепым котёнком, блуждающим в бескрайней белой пустоте. Холод проникал сквозь его одежду, пробираясь до костей. Но он не сдавался. Он шёл вперёд, не останавливаясь.
В некий момент Марк почувствовал удар в спину. Сильный, резкий, внезапный удар, который сбил его с ног. Он упал в снег, его тело охватила резкая боль. Он пытался встать, но не мог. Он лежал в снегу, задыхаясь от боли и от нехватки воздуха. Он ничего не видел, ничего не слышал, кроме ревущего ветра и биения своего сердца. Он почувствовал тяжесть на себе, но не мог понять, что это. Он пытался вырваться, но его тело отказывалось слушаться.
В темноте Марк услышал голос. Знакомый, холодный, безжалостный голос. Голос того, кто натравил псов на его дочь.
- Ну вот, - прошипел голос, - теперь ты понял, что такое бессилие?
Марк почувствовал резкую, пронзительную боль в плече. Он понял, что его ударили ножом. Кровь хлынула из раны, быстро пропитывая его одежду. Он пытался крикнуть, но из его рта вырвался лишь хрип.
- Я сказал тебе... не лезть... - продолжал голос, его слова были спокойными, без эмоций, как у хищника, распоряжающегося своей добычей. - Ты думал, что сможешь меня найти? Дурак.
Мужчина наклонился, его дыхание было чувствуется на лице Марка. Он чувствовал запах снега и крови, смешанный с запахом чего-то еще, чего-то неприятного, отвратительного.
- Теперь ты понимаешь, что такое настоящий страх? - прошипел он, нанося ещё один удар. - Теперь ты почувствуешь то же, что и твоя дочь.
Марк почувствовал новую волну боли, но он не издал ни звука. Он лежал в снегу, задыхаясь от боли и от нехватки воздуха. Его тело окоченело от холода, но в его глазах горел огонь ненависти.
Неожиданно для мужчины, Марк с нечеловеческой силой схватил его за руку, и с рычащим криком повалил на снег. Сила, всплеснувшая в нём, была не просто физической, а взрывом отчаяния и гнева, накопленного за годы. Он лежал на нём, его тело дрожало от напряжения, его глаза горели неугасимым огнём.
Мужчина, застигнутый врасплох, пытался вырваться, но Марк был слишком силен. Он держал его крепко, не давая пошевелиться. Его руки сжались в кулаки, и он ударил мужчину в лицо. Удар был сильным, точный, направленный в челюсть. Мужчина издал хриплый стонущий звук, его тело прогнулось под силой удара.
Марк не останавливался. Удар за ударом, он избивал мужчину, вымещая на нём свой гнев, свою боль, свою безысходность. Каждый удар был пропитан ненавистью, каждый удар был за его дочь, за её страдания, за его бессилие. Снег вокруг них был запятнан кровью, смешанной со снегом.
Неожиданно, мужчина, воспользовавшись кратковременной паузой в избиении, резко схватил Капитана за плечо и с силой швырнул на снег. Марк упал на спину, чувствуя резкую боль в поврежденном плече. Мужчина быстро поднялся и, навалившись на него, начал наносить удары кулаками и ногами.
Но Марк, несмотря на боль, не сдавался. Он отбивался, как мог, но сила противника была слишком велика. Мужчина вновь схватил его за руку и с новой силой повалил на снег. Они скатились по склону холма, кувыркаясь в снегу, пока не достигли ледяного берега замерзшего моря.
Удар о лед был резким и болезненным. Марк почувствовал сильную боль во всем теле. Мужчина держал его на льду, прижимая к холодной поверхности. Он наклонился к нему, его лицо было искажено злостью и удовольствием.
- Теперь ты почувствуешь, что такое настоящий холод, - прошипел он.
Он с нечеловеческой силой ударил Марка головой об лед. Удар был мощным, оглушающим. Марк почувствовал резкую, пронзительную боль в голове. Звезды заплясали перед его глазами.
Через некоторое время Марк пришёл в себя. Голова раскалывалась, тело ломило от боли, но ощущение бессилия было ещё сильнее. Он лежал на льду, его тело было покрыто кровью и снегом. Мужчина стоял над ним, наслаждаясь своей победой.
Внезапно, из Марка вырвался крик, пронзительный, раздирающий душу крик боли и отчаяния.
- Моя... моя дочь... ты убил мою дочь! - кричал он, его голос был хриплым, прерывающимся от боли и гнева. - Конченный ублюдок!
Мужчина улыбнулся, его лицо было искажено злобой и садизмом. Он наклонился к Марку, его голос был спокойным, холодным, полным злорадства.
- Да, - прошипел он, - я убил твою дочь. Красивая девочка... жалко... но что поделать. Я любил твою жену... очень сильно любил. А она... Так что... я решил убрать препятствие...
Он наклонился ещё ближе, его дыхание задевало лицо Марка.
- Я видел вас вместе... какие вы были счастливы... и мне это не нравилось. Я хотел иметь её как свою драгоценность... только для себя. И теперь она моя.
Его слова были как ледяной нож, пронзающий сердце Марка. Боль была невыносимой, но её затмевало ощущение безысходности и отчаяния.
Мужчина продолжал злорадствовать, его слова были пропитаны садизмом и удовольствием. Он наслаждался муками Марка, его бессилием, его отчаянием. Он наклонился ещё ближе, его лицо было искажено ухмылкой. С каждым словом его рука с ножом опускалась вниз, всаживая лезвие глубоко в живот Марка. Кровь хлынула из ран, заливая снег вокруг них. Марк издал глухой стонущий звук, его тело прогнулось от боли. Но он не сдавался. Он смотрел на мужчину, его глаза горели ненавистью, несмотря на невыносимую боль.
Мужчина нанёс ещё несколько ударов ножом, каждый раз всаживая лезвие глубоко в живот Марка. С каждым ударом его голос становился все более холодным и безжалостным. Он наслаждался своей властью, своим доминированием. Он чувствовал себя богом, решающим судьбу другого человека.
Наконец, он остановился. Он вытер нож об одежду Марка, его лицо было бледным, но его глаза горели удовольствием. Он посмотрел на Марка, его взгляд был полн презрения.
- Твоя команда никогда тебя не найдёт, - прошипел он, его голос был спокойным, холодным, без эмоций. - И все забудут тебя. Ты исчезнешь, словно никогда и не был. Ты будешь просто ещё одним безвестным трупом в этой ледяной пустыне.
Он повернулся и ушёл, оставляя Марка лежащим на льду, истекающим кровью.
Тишина опустилась на бескрайние просторы ледяной пустыни. Тишина, прерванная лишь шумом ветра и слабым биением сердца. Буря продолжалась, заметая следы схватки... и оставляя Марка на милость судьбы.