Ядовитое небо

ПО ТРОПАМ ПАМЯТИ

- Мы взяли их, Ваша Мудрость! - полный мужчина в красном плаще учтиво поклонился в самый пол.
- Хорошо. - ответил ему невысокого роста щуплый храмовник, от которого, тем не менее, не смотря на его вид, почти физически ощутимо веяло уверенностью и властью, хоть и несколько истеричной, как будто бы она была не вполне заслужена. - Потери? - правитель выжидающе посмотрел на вошедшего мужчину, перебирая пальцами по краю стола, за которым сидел.
- Да, Ваша Мудрость, - толстяк склонился в ещё более глубоком поклоне, обтерев пол полами плаща.
- Если ты заставишь меня задать тебе ещё хоть один вопрос, Цвиг, то я решу что твоё место в патруле можно было бы предложить кому-нибудь из новобранцев. - мужчина говорил спокойно, якобы без угрозы, но тот, кого он назвал Цвигом мелко затрясся и стал тараторить, запинаясь:
- Ирвин отделался только сотрясением и мятой маской, Безымянный подстерёг его и ударил исподтишка, а вот Зурд, - Цвиг трусливо попятился назад, - Зурд, Ваша Мудрость, он... - толстый храмовник упёрся спиной в стену комнаты и замер.
- Ты хочешь сказать мне что Зурд, мой идеально обученный воин, мой сын, не справился с каким-то там щенком из Немезиса? - голос старшего храмовника стал скрипящим, как скрежет металла по стеклу, глаза опасно сузились, и он медленно поднялся со своего кресла.
Цвиг пискнул как поросёнок и стал смещаться вдоль стены.
- О, нет, нет, Ваше Мудрейшество! - тараторил тот уже визгливым голосом и, кланяясь на каждом шагу, отползал по стене в сторону двери, - Зурд жив, он просто лежит в лазарете. - Цвига била мелкая паническая дрожь, - Просто в лазарете, Ваша Милость, он живой. - дойдя до двери толстяк упал на колени и запричитал, - Безымянный сорвал с него маску в бою. Простите, простите, Ваша Мудрость, я не успел, я шёл за вторым объектом, я не знал. - Цвиг попытался встать, но главный храмовник, с неожиданной для его внешнего вида ловкостью, выкинул вперёд золотой посох и прижал им толстяка к стене.
- То есть, если я всё правильно понял, ты пытаешься мне сказать, что сопляк из Немезиса и Зеллариумская никчёмная девка смогли обставить вас, троих Мёртвых Птиц Храма Истины, по-полной? - голос правителя вдруг стал громким, как церковный колокол. - Застать врасплох одного, покалечить второго? - стал перечислять он их промахи, - И вы ещё зовёте себя элитными воинами, позорище! Птицы! - позвал тот и в комнату тут же ворвались два стража, ожидавшие за дверью, - Сопроводите Цвига в нижние камеры, я после решу, что с ним делать. Ирвина ко мне. - отдав приказ, мужчина сел в своё кресло и, как бы невзначай, бросил напоследок, - Зурда, когда поправится, в Клетку. Он сможет служить дальше, если только докажет свою пользу армии.
Охранники уволокли визжащего и скулящего толстяка прочь из кабинета. Старший храмовник Истины упёрся руками в подбородок и крепко задумался.
***

Жёлтая стояла в белом кабинете перед большим мраморным столом и осторожно разглядывала обстановку. Большая прямоугольная комната была почти пустой: огромный П-образный стол из белого с серыми прожилками мрамора, два кресла для посетителей и одно, побольше, для хозяина, узкий шкаф в потолок, на открытых полках которого, впрочем, было почти пусто, не считая смартфона и пары стеклянных статуэток, окно, закрытое жалюзи, а с потолка по углам тянутся к полу зелёные лианы декоративного винограда, растущего в длинных прямоугольных горшках. В дальнем углу комнаты установлено оборудование, о назначении которого Жёлтая могла только догадываться. Вот, в общем-то, и всё. Гораздо более примечателен был человек, смотревший на неё из хозяйского кресла. Усатый мужчина примерно пятидесяти лет, может несколько старше, едва ли выглядел злым, скорее расстроенным. Одет он был в белые брюки и простой белый гольф, на котором в районе груди была вышита небольшая серебряная корона с крыльями. Не смотря на то, что мужчина всем своим видом выражал беспокойство, обманываться на счёт искренности его намерений было смертельно опасно. Он молчал, но и Жёлтая тоже не спешила нарушать тишину. Наконец, хозяин комнаты удовлетворённо кивнул и обратился к гостье:
- Скажи мне, Жёлтая, ты ведь работаешь на Спасение с самого начала, я верно помню? - голос мужчины звучал мягко и доброжелательно.
- Верно, Белоснежный, с первого дня. - Жёлтая начинала заметно нервничать. Но пока вроде всё шло неплохо. Ещё бы не струсить тут, на аудиенции у Белого Монарха, который так редко принимает посетителей. А уж чтоб он сам вызвал к себе на ковёр, это ситуация была, прямо скажем, из ряда вон выходящая.
- Таааак, - протянул глава Зеллариума, - Ясно. Ты довольно быстро дослужилась до звания Старшего Смотрителя, хотя начинала с почты, всего лишь на всего. Тебя даже удостоили чести стать вхожей в круг Высшей белой гвардии.
- Благодарю Вас, это так. - Она уже понимала, к чему ведёт её начальник и очень хотела потянуть время, чтобы успеть что-нибудь придумать. Но играть с Белоснежным Монархом в игры было слишком опасно, и девушка это осознавала.
- О нет, нет, дитя, это полностью твоя заслуга, не стоит тебе меня благодарить. - всплеснул руками мужчина в белом, - В конце концов мы все, в итоге, получаем по заслугам.
В этой, на первый взгляд, безобидной, но очень двусмысленной фразе, неглупая Жёлтая уловила неприкрытую угрозу.
- Итак, - продолжил Белоснежный Монарх, вся его благожелательность в один миг исчезла, будто её и не было вовсе. - Как же так вышло, что при всей твоей внимательности и уме ты, Жёлтая, регистрационный номер 18\90, не разглядела сбой программы в своей лучшей подруге? - придирчиво спросил он - Как упустила предательницу и лазутчика из Пустоши? - мужчина долго и тяжело смотрел на подчинённую, пытаясь понять, есть ли у неё скрытые мотивы и представляет ли она хоть малейшую угрозу Спасению. - Или это не было случайностью? - задал он прямой и абсолютно провокационный вопрос.
- Я ничего не знала о намерениях Холодной, Белоснежный. Она никогда не говорила мне ничего о своём чипе или о планах сбежать. - Жёлтая понимала, что идёт по очень тонкому льду. Чип, вшитый в затылок девушки, не дал бы ей лгать напрямую, особенно здесь, в оплоте Спасения. Ей, как и всем сотрудникам корпорации, чип прошивали на абсолютную правду, обойти которую конечно можно было, но с очень большим трудом и опасностью. Всё, что она могла, это говорить правду, формулируя её так, чтобы не загреметь в тюрьму или, что ещё хуже - за купол.
- Очень скользкая формулировка, девочка, очень хитрая. - Белоснежный Монарх довольно улыбнулся и, не выбирая выражений, сказал, - Смотри, что у нас получается. Я предлагаю тебе следующее. Либо ты начинаешь всерьёз работать на Спасение и прикладываешь все усилия к поиску пропавшей беглянки 13\48, - жёстко начал он, - сдаёшь мне всё: друзей, адреса, знакомых, мотивы, всё, вплоть до цвета носков. Либо вылетаешь за купол и помираешь там от химического ожога. Или яда. Как повезёт. - мужчина показательно скорбно вздохнул и поправил бумаги на столе, - Ты ценный кадр, 18\90, но не незаменимый. Второго шанса, как и второго предложения не поступит. Решай сейчас.
- Я поняла Вас, Белоснежный. - кивнула Жёлтая, отрезая себе пути к отступлению, - Сделаю всё, что в моих силах.
- Вот и молодец. - резюмировал Белоснежный Монарх, - Можешь идти и приступать к выполнению задания. Прямо сейчас.
***

Холодная очнулась уже без мешка на голове, но зато со связанными руками. Оглядевшись вокруг, она сделала для себя несколько открытий, как приятных так и не очень. Во-первых, они оба были живы, это радовало. Во-вторых, их куда-то везли, а значит, убивать пока не собирались, этот факт тоже был обнадёживающим. Новостью менее приятной стало то, что их везли в телеге-клетке, которая предназначалась уж точно не почётным гостям, а, как минимум, пленникам. Она попыталась привстать, чтобы хоть как-нибудь размяться, но не рассчитала высоту клетки и ударилась об неё головой.
- Ай, твою мать! - не удержалась и выругалась девушка.
- Сиди и не дёргайся, - посоветовал Человек-Без-Имени, который был, не просто связан, а и привязан к прутьям клетки по рукам и ногам.
«Выглядит он не очень», заметила Холодная, потирая ушибленную голову, «Потрепали его знатно. Что же там произошло?», размышляла она, осознавая, что от отравленного воздуха Пустоши её снова начинало мутить.
- За что это они тебя так? - спросила девушка, кивнув на верёвки на руках и ногах своего спутника.
- Ааа, это... - не без самодовольства протянул тот в ответ, - это они так сказали «спасибо» за то, что я хорошенько им навалял.
- Видимо, недостаточно хорошо, - съехидничала Холодная. Хоть взгляд её и выражал сочувствие, огрызаться она не перестала. - А сам то как?
- Да живой вроде. - констатировал парень коротко, но ёмко.
- Что вообще произошло то? - девушка пыталась восстановить упущенные фрагменты, так как сама она почти ничего из произошедших событий не застала.
Пока Человек-Без-Имени рассказывал о своей схватке с людьми в плащах, они постепенно приехали к горе, и телега-клетка замерла у входа.
- Выходим. - коротко сказал мужчина в мятой вороновой маске и срезал верёвки, удерживающие Человека-Без-Имени в клетке. - И без глупостей, охрана с вами возиться не будет. - предупредил он пленников.
Беглецы осторожно выбрались наружу и, не сговариваясь, уставились на огромные прямоугольные ворота в скале. Первым пришёл в себя Человек-Без-Имени:
- Я вот не понял, телега есть, а лошадей нет, - обратился он к мятоклювому надзирателю. Про себя, он окрестил высокого мужчину именно так, - Это что ж получается, что вы сами тащили телегу? - ядовито спросил он, уже и так зная ответ.
Мятоклювый не удостоил его даже взглядом. Тогда неугомонный парень обратился ко второму:
- Эй, Колобок! - обращение, видимо, было направленно мужчине с внушительным животом, - А где третий парнишка? Ему вроде здорово досталось.
Круглый пузатый мужчина оказался куда как разговорчивее своего напарника.
- Из-за тебя, урода, Зурд сильно ранен. - взвизгнул злобно тот, - Не сомневайся, мразь, ты ещё ответишь за это перед лицом всего города! - он подошёл вплотную к Человеку-Без-Имени так, что даже упёрся клювом маски ему в грудь, но так как ростом он был ниже не меньше, чем на голову, выглядело это скорее комично, нежели устрашающе.
- Остынь, мужик, я ж просто спросил. - примирительно сказал Человек-Без-Имени, поднимая руки в успокаивающем жесте, и тут же получил удар в лицо.
- Довольно, Цвиг! - подал голос высокий храмовник в мятой маске. - Идём, нас ждут.
Мужчины в балахонах аккуратно сняли парня, которого звали Зурд, с крыши клетки, где он лежал привязанный, чтобы не падать. Холодная тоже заметила его и внимательно рассматривала безвольно болтающиеся руки. Высокий аккуратно подхватил раненого товарища на руки и понёс ко входу в гору.
- Шевелитесь, уроды, что стоим? - крикнул на пленников Цвиг и погнал их вперёд, сам замыкая процессию.
***

Невысокая, хрупкая девушка с огромной копной кучерявых волос, стояла за спиной у Старшего храмовника Истины и разминала ему плечи. Тот откинулся в кресле, прикрыв глаза, и думал. С одной стороны ему было горько отправлять своего единственного сына в Клетку Смерти, именуемую в народе Колизей, с другой же, как главный человек в Содоме, он просто не имел права поступать иначе. В рядах Мёртвых Птиц условия были едины для всех. Но думал он об этом не долго, мысли его перешли к вопросам более насущным.
- Ниннея, скажи мне, наших дорогих гостей уже доставили в город? - спросил храмовник, не открывая глаз.
- Да, хозяин, они на месте. - наклонившись к самому уху мужчины, ответила девушка.
- Значит пора знакомиться лично. - он встал, хлопнув по коленям ладонями, и потянулся за посохом.
- Это опасно. Вы же не знаете, на что они способны. Встреча с ними может навредить Вам. - Ниннея крутилась вокруг него ужом, не давая прохода. - Позвольте мне говорить с ними, Виктор.
- Ещё раз назовёшь меня по имени, глупая девчонка, и отправишься туда, где я тебя подобрал, ясно тебе?! - голос Виктора резко сменился со спокойного на громкий и приказной, но тут же снова стал прежним, - Знай своё место и помни о своих обязанностях. А теперь иди, я позову тебя позже. - он небрежно махнул рукой в сторону выхода.
Ниннея обижено тряхнула гривой и пошла к двери, но человек, которого она назвала Виктором, уже успел забыть о ней.
Когда-то давно, месяцы назад, он подобрал её в одном из борделей с неопределённым названием «Лавочка Сладостей». Тогда Ниннею звали Зефирка и, за небольшую сумму, она могла скрасить пару часов одиночества любому из посетителей Лавочки. Виктору запомнилась её молочно-белая кожа, которая абсолютно невероятным образом сочеталась с чёрными африканскими кудрями, настолько сильно, что он, спустя несколько посещений, забрал Зефирку с собой и даже позволил ей вернуть себе своё настоящее имя. Зефирка, ставшая снова Ниннеей, быстро смекнула, что к чему и, за считанные месяцы, продвинулась по карьерной лестнице от спасённой из борделя шлюхи, до единственной наложницы Великого Правителя Содома. Чему была бы вполне рада, если бы не нездоровые амбиции, которые толкали её всё дальше и дальше, не давая насладиться уже достигнутым положением.
Пройдя по коридору, она столкнулась с процессией из четырёх человек, двое из которых были в наручниках. Окинув их презрительным взглядом и убедившись, что двое в красных плащах почтительно склонили головы при её появлении, она удовлетворённо хмыкнула и пошла дальше, не оглядываясь.
***

Войдя в ворота Содома, путники ожидали чего угодно, но открывшаяся картина всё равно поразила их своей нереальностью. Весь Содом был шумным и бегущим, как муравейник внутри скалы, и размещался на разных уровнях высоты. Сколько тоннелей уходило вверх и вниз, определить было сложно, сколько хватало взгляда, разбегались в разные стороны проходы, дороги и мосты, создающие почти что полноценные улицы из камня.
- Охренеть... - тихо протянула Холодная и стала оглядываться вокруг, забыв даже об охранниках и грозящей ей опасности.
Человек-Без-Имени был сдержаннее и реагировал более спокойно, пытаясь запомнить обстановку и хотя бы примерно понять как устроен город. Первые несколько минут он ещё пытался достать из кармана шпильку, чтобы попытаться открыть наручники, но после отрезвляющего удара по ногам от заботливого Цвига, понял, что это не самая светлая из его идей. Да и к тому же, куда бежать, если весь город, как оказалось, полон людей в странных красных плащах и комбинезонах?
Пару беглецов вели через город быстро, остановившись только один раз, чтобы передать Зурда медикам, которые перехватили их недалеко от входа. Пройдя ещё несколько улиц, процессия остановилась у большого храма, который по уровню богатства явно выделялся среди всех остальных построек города. Цвиг зашёл внутрь, оставив Ирвина следить за пленниками. Пока тот отвлёкся, Холодная подошла ближе к Человеку-Без-Имени и тихо сказала:
- Не поверишь, - зашептала она ему быстро на ухо, - Я знаю, кто может нам помочь.
Человек-Без-Имени только вопросительно посмотрел на неё.
- Эта девчонка, ну, которая только что ушла. - Она кивнула в сторону, в которой скрылась Ниннея, - Я её знала. - она стала объяснять, тараторя, - Ну блин, раньше знала, ещё до того самого дня.
- Не гони? - её собеседник удивлённо вскинул левую бровь. Каковы шансы встретить тут знакомую, да ещё и на которую можно было бы положиться? Это звучало слишком невероятно для правды.
- В Зеллариуме я не могла говорить такие вещи открыто, сам понимаешь, но тут это может сыграть нам на руку. - Холодная быстро оглянулась на Ирвина, но тот о чём-то неторопливо беседовал с охранниками и не проявлял к парочке заложников совершенно никакого интереса.
- Кто она? Почему ты думаешь, что на неё можно рассчитывать? - спросил Человек-Без-Имени, уже прикидывая в уме варианты, и какую пользу можно извлечь из этой информации в сложившейся ситуации.
- Ни почему я так не думаю. Просто у нас пока нет других вариантов. - честно и просто ответила Холодная, пожав плечами. - Мы были знакомы ещё до, давно. Но она пропала, и мы долго не виделись. Не знаю, как у неё обстоят дела с памятью, и узнала ли она меня, но попробовать стоит. Ты заметил? - чтобы Ирвин не услышал их разговор, Холодная придвинулась совсем вплотную к собеседнику. «Высокий. Сильный. Интересно, а что он помнит из прошлого?», мысль пролетела по касательной, оставив за собой след, по которому Холодная ещё не раз возвращалась обратно к этому вопросу.
- Конечно заметил, - утвердительно кивнул Человек-Без-Имени, - Она либо занимает высокий пост, либо трахается с тем, кто его занимает. - озвучил он их общую догадку.
Холодная согласно кивнула. Шум за дверью привлёк их внимание и, к сожалению, внимание Ирвина тоже. Размашистым шагом он подошёл и встал между ними, грубо отпихнув девушку. «Вот урод», проскочило злобное замечание у неё в голове, но долго раздражаться было некогда. Через несколько секунд из-за массивной двери вышли охранники, волоча за собой несчастного и скулящего Цвига. Он почти не сопротивлялся, только подвывал как поросёнок, но увидев Человека-Без-Имени истошно завизжал:
- Это всё ты, сука, ты! Всё из-за тебя! Урод, я этого так не оставлю! - он извивался как червь, пытаясь вырваться из рук охраны и пнуть удивлённого парня ногой, - Ты сдохнешь! Я убью тебя! - истеричный голос толстяка отдавался эхом от стен тоннелей Содома, привлекая внимание любопытных прохожих.
Последние вопли долетали уже из-за поворота, в который Мёртвые Птицы утащили истерящего и визжащего Цвига. Холодная и Человек-Без-Имени молча переглянулись, оба понимая, что эта ситуация не сулит им ничего хорошего.
Ирвин указал пленникам кивком головы на дверь и те, не видя смысла сопротивляться, покорно зашли в храм. Внутри он представлял собой купольное здание, разделенное на центральную часть и комнаты, отделённые плотными гобеленами вместо дверей. Только одна комната напротив входа была снабжена тяжёлой дубовой дверью с вырезанной на ней маской Чумного Доктора, у которой дежурила ещё пара охранников. «Сколько их тут собралось?» промелькнуло в голове Холодной. Ирвин подошёл к ним и о чём-то коротко переговорив, кивнул и вошёл внутрь.
Осознавая, что бежать всё равно некуда, пленники просто стояли и ждали. Мёртвые Птицы, охраняющие дверь, тоже не особо торопились говорить с ними, как, впрочем, и мешать им говорить между собой.
Человек-Без-Имени участливо и даже, пожалуй, тепло посмотрел на свою спутницу. Он вдруг увидел в ней не дерзящую, несгибаемую женщину, а маленькую и испуганную девочку, которую невесть каким ветром занесло так далеко от спокойного и безопасного дома. «Почему она вообще увязалась за мной? Могла же оставить ещё там, в тот дурацком переулке», мысленно рассуждал парень, рассматривая зеленоглазую брюнетку, «Что за чушь вот эта вот про Спасение она мне наплела? Не спалили её раньше, не спалили бы и потом. Какие вообще могут быть мотивы, чтобы сбежать со мной в Пустошь?», он внимательно смотрел на Холодную, которую от стресса, страха и усталости уже потряхивало, хотя выражение лица по-прежнему было жёстким и несколько высокомерным. «Строит из себя чёрти что, а сама-то трусится», заметил он, «Странная, что ещё сказать. И маленькая. Сам же втянул её в историю и что теперь? Если нас здесь убьют, будет неприятно», поток мыслей прервал внезапный вопрос:
- Чего уставился? - раздражённо спросила Холодная, которую уже порядком утомило внимательное разглядывание её скромной персоны.
- Страшно? - спросил Человек-Без-Имени.
- Нет, блин, радужно и весело. - огрызнулась та, скорее от страха, чем от злости.
- Ой, да хватит уже, - примирительно ответил юноша и, накинув ей через голову руки в наручниках, обнял и прижал себе.
Девушка на долю секунды напряглась как натянутая струна, но потом расслабилась и уткнулась ему лицом в грудь. Внезапно для неё самой, из глаз скатились первые предательские слёзы, которые Холодная вытирала о свитер Человека-Без-Имени, стараясь делать это максимально незаметно. Она просто стояла рядом, прижавшись человеку, который против её воли, очень прочно засел занозой в самом её сердце, и думала о том, что сейчас, не смотря на окружавшую их опасность, она была гораздо счастливее, чем все последние годы в Зеллариуме.
Счастье длилось недолго, а точнее ровно до момента, пока из двери в конце зала не вышел взбешённый Ирвин. Обычно молчаливый и спокойный, в таком состоянии он внушал нешуточный ужас. Тяжёлой поступью он пересёк зал, шаги, отражаясь от стен и полотка здания, били как набат. Подойдя к пленникам, он посмотрел на них тяжело и, как бы, изучающе, но на удивление, без злобы и, указав рукой на дверь, коротко сказал:
- Вас ждут. - мужчина убрал руку в карман плаща. Во второй руке он держал погнутую маску с длинным клювом.
***

Открыв двери запасными ключами, которые Холодная оставила ей на всякий случай, Жёлтая зашла в квартиру. По, уже сформировавшейся привычке, покормила кота, убрала лоток и села на диван. С одной стороны, ей конечно не хотелось так поступать, но с другой - выбора у неё особо и не было. Нет, конечно, она могла бы прикрыть жопу подруги ценой своей жизни, но только Жёлтая не планировала безвременно покидать этот мир, и уж точно не из-за идиотки, предавшей Спасение, да, к тому же, лгавшей ей о своей памяти всё это время.
- Она сама виновата, я то тут при чём? - пробурчала Жёлтая себе под нос, как бы подтверждая правильность своего решения, и стала уверенно рыться в вещах подруги. Осмотр кровати и шкафа не дал хоть, какого бы то ни было, результата. Кроме небольшого запаса однотипной одежды, Жёлтая нашла там несколько книг, с десяток рисунков и несколько, припрятанных на чёрный день, шоколадок. В ящиках стола тоже было пусто и не интересно: бумага, карандаши и краски, провода, наушники и всякая мелкая фигня. Осмотрев всё ещё раз, Жёлтая упаковала в сумку ноутбук подруги. Она и, не включая его, знала, что там пусто, так как только полнейший идиот станет хранить секретную информацию на устройстве, к которому Спасение может получить доступ в любой момент через свои собственные сервера. Решив, что если уж работать, то качественно и до конца, девушка взяла в руки ежедневник, лежавший около ноутбука, и принялась листать его.
Ежедневник Холодной состоял в основном из пометок со множеством сокращений и без времени, разделённых только по датам. Жёлтая стала просматривать короткие лаконичные записи: «почта. Магазин, корм + бумага», «Дымный др 8», «работа, мк вечер». Иногда, впрочем, подобного рода записи разбавлялись очерками и стихами. «Пусть отдел аналитики разбирается, это не моя забота», решила Жёлтая, то ли чтобы не тратить время на ерунду, то ли чтобы не почувствовать вину за предательство. Пролистав ещё несколько страниц, её взгляд всё же зацепился за строки стиха:
Поздний звонок возле причала,
Ты для меня тревог начало.
Память моя рамки взломала,
Смутное время в мире настало.
Жёлтая перевернула страницу и задумалась: «Вроде же у неё никого не было. Или был? А если был, то кто? И почему она мне не рассказала?», что-то во всей этой истории не сходилось, и Старший Смотритель Спасения никак не могла понять что именно. Чего-то явно не хватало, но чего именно, девушка сообразить не могла. «И вот это вот про память, это что такое, для красного словца или она действительно что-то помнила? Странно и бесит! Почему вообще я должна копаться в её дневниках! Пусть Спасение занимается, если хочет, а я не хочу вот это вот!», в разгневанных чувствах она захлопнула ежедневник. Наскоро запихав его к ноутбуку, Жёлтая выдвинула последний неосмотренный ящик стола. Бумажки, ручки, клей и прочая фигня вперемешку лежали друг на друге. Блондинка с усмешкой отметила что «и в минималистическом раю есть проблемы», и принялась рыться в ящике. На этот раз фортуна не подвела её и из-под кучи мелких бумажных обрезков и прочего канцелярского мусора она извлекла телефон. Старенький смартфон грустно смотрел на Жёлтую разбитым экраном, как бы намекая на свою печальную, полную сложностей судьбу. Девушка задумалась, возможно, это просто старый мусор, телефон, который отслужил своё и остался умирать в глубине ящика. Да, скорее всего так и было. Но с другой стороны, был зазор на то, что в нём могла быть информация, которую нужно изъять и если она сейчас пропустит этот момент, то Белоснежный Монарх, не задумываясь, выкинет её за Купол. Живо представив, как ядовитый воздух Пустоши разъедает кожу на её лице и, приняв решение о том, что она слишком ценна для общества, чтобы так глупо подставляться и умирать, Жёлтая достала из ящика зарядку и воткнула её одним концом в розетку, а вторым в телефон. Первое удивление не заставило себя долго ждать. «42%, серьёзно? Выходит, что ты им недавно пользовалась?», отметила она и нервно подрагивающими руками включила телефон. Видимо, защищая секреты хозяйки, а может от старости, разбитая техника долго не желала загружаться, но вот, когда Жёлтая уже почти утратила терпение, треснутый экран вдруг засветился логотипом. «Без пароля? Серьёзно? Ты всегда была тем ещё раздолбаем», то ли поругала, то ли похвалила бывшую подругу Жёлтая. Несколько нервно выдохнув, она стала рыться в памяти телефона. «Никаких звонков и смс, это логично, тут с незарегистрированной техники не поназваниваешь. Что тут? Ничего нет, видео тоже нет, пусто. И тут тоже...», шпионка Спасения вскрывала одну папку за другой, но не находила ничего толкового, кроме, пожалуй, нескольких сотен песен, которыми Холодная и так успела задолбать всех, пока жила в Зеллариуме. Сюрприз ждал Жёлтую в галерее. Там хранились старые фотографии Холодной, сделанные явно ещё до Ядовитого Неба, не много, с десяток максимум. Вот она с четырьмя другими девочками сидят на коврике на траве и едят пиццу. Вот тут - в компании нескольких парней и светловолосой девушки, пьют вино в парке. На нескольких фотографиях Холодная была одна, ещё на нескольких - с разными людьми. Глаза Жёлтой медленно, с ужасом и осознанием расширились, когда на одном из фото, рядом с Холодной она узнала себя. В панике она отбросила телефон. В висках стучала догадка, всё быстрее становящаяся неопровержимым фактом, «Она знала. Знала меня. Знала и не сказала!». Девушка сползла на пол и закурила. Скользкие мысли лезли со всех сторон, она чувствовала одновременно боль и обиду, чувствовала себя преданной и обманутой, пожалуй даже униженной. Как же так? Как её подруга могла молчать о таком важном? Мелочь ли, знать друг друга до Пустоши, до Ядовитого Неба, до всего?! Как вообще можно скрыть такое? Это не укладывалось в её голове, как бы она ни старалась.
Просидев так минут пятнадцать, Жёлтая немного пришла в себя и подняла с пола телефон. Как ни крути, а работать надо. Она ещё несколько минут потратила на рассматривание своего лица на экране, почти такое же, как и сейчас, только светлые волосы чуть короче и улыбка более открытая, а потом решительно удалила фотографию из памяти телефона, навсегда стерев свой последний след из истории жизни до Катаклизма. Покопавшись в папках ещё немного, Жёлтая обнаружила, что на этом сюрпризы не заканчиваются и одна из них запаролена. «Ой, боже, да у тебя на все случаи жизни один пин код», закатила она глаза и набрала цифры, которые были пинами ко всем возможным секретным данным Холодной. Жёлтая прекрасно знала, что её экс-подруга страдает от сложностей с запоминанием цифр и просто, не заморачиваясь, паролит всё одинаково. Папка приветственно открылась, предоставив взломщице всё своё содержимое. А именно - несколько фотографий, которыми Холодная, по всей видимости, не спешила делиться с миром. Вот, на первой фото, с экрана смотрит высокий темноволосый парень с голубыми глазами, ничего примечательного, юноша как юноша, в обычной футболке и джинсах. На второй - тот же парень, но старше, в тёмной водолазке и со щетиной, он участник какого-то массового мероприятия, плечи широко расправлены, смотрит серьёзно и важно. Ещё несколько фотографий с этим же человеком в разном его возрасте и в разное время года, на фотографиях он то дурачится, то смеётся, то наоборот, строит показушно-серьёзную мину. На последних двух фотографиях этот же парень, но уже совсем взрослый, обнимается с Холодной - на первой, и она целует его в щёку - на второй.
Жёлтая долго листала фотографии вперёд-назад и, чем дольше она на них смотрела, тем сильнее у неё болела голова и давило на затылок. Такое чувство, как будто пытаешься схватить мысль, которая ускользает в самый последний момент. Жёлтая всё всматривалась в лицо этого парня, в его мелкие шрамы на лице, в глаза, всматривалась в лицо Холодной, улыбающееся с фотографии, всматривалась и чувствовала, что вот-вот поймает мысль, вот прямо сейчас... Давление поднялось настолько, что из носа девушки закапала кровь. Она вышла из папки и, не успев обдумать своё решение, отправила всё её содержимое на свой смартфон, а оттуда - в базу Спасения. «Ну всё, поздравляю, теперь ты абсолютно точно дослужилась до звания "предатель"», язвительно похвалила она себя, положила телефон в сумку и, умывшись, направилась прочь из квартиры.
В этот день Старшему Смотрителю было, что показать Белоснежному Монарху.