Алан Дин Фостер. Вселенная Риддика

– Не каждый день видишь смерть своих богов... – подавленно пробормотал Джен Хое.

Он смотрел на экраны и видел, как пустота поглощает то место, где еще совсем недавно кипела жизнь, решались судьбы Галактики и, в конце концов, светила звезда, и, мучимый многими сомнениями и вопросами, не находил себе места.

Наблюдая за тем, как Шеркан методично прочесывает весь сектор взрыва и тщательно собирает все, не оставляя даже пыли, Риддик думал о том, что, если бы старый ртарец попросил, сказал хотя бы слово, если бы выражение его глаз на мгновение стало более мирным и мягким, кто знает, может быть, сейчас Шеркан собирал звездную пыль совсем в другом месте.

Риддик посмотрел на дроппа и, увидев, что тот борется с угрызениями совести, закрыл глаза и откинулся на спинку кресла, наслаждаясь выпавшими редкими минутами покоя.

– Незапланированная остановочка, – медленно и зло процедил Джен Хое сквозь зубы, бросаясь вперед, к Риддику.

За секунду до этого, уловив изменения в воздухе, Риддик мгновенно выпрыгнул из кресла и ударом остановил дроппа.

– Что еще можно ожидать от уголовника кроме грабежей и убийств? – обезумев, с пеной у рта заорал дропп. – Только грабежи и убийства!

Джен Хое уже не владел собой. Его тепловой контур не успел окончательно трансформироваться и сиял яростным фиолетовым цветом.

Не замечая перед собой ничего, дропп разъяренно бросался на Риддика, неистово нанося удары, которые казались ему какимито мягкими, недостаточно сильными, потом, исступленно заревев, дропп стал видимым.

И в то же мгновение, ударив дроппа двумя руками в шею и пах, Риддик оказался у него за спиной. Запрокинув его голову и ухватившись за подбородок, Риддик сделал длинный шаг в сторону и с силой ударил дроппа головой об пол. Дропп только бешено зашипел. Риддик сдавил пальцами шею дроппа и, не давая ему подняться и опомниться от боли, не останавливаясь, начал бить его хлесткими болевыми ударами. Потом он отшвырнул хрипящего дроппа от себя на стену. И тот, разбивая голову и плечи, жестко упал на пол, даже не пытаясь увернуться, так и остался лежать возле стены, не видя и не чувствуя ничего, кроме безысходной тоски, содрогаясь в рыданиях, в истерике, весь в липкой крови и едких горьких слезах.

«Смерть! Смерть!» – слышал дропп дрожащие яростью мысли.

– Хозяин? – Шеркан удивленно вздрогнул и прислушался. На палубе творилось чтото не ладное. Не затем он впустил этих двоих, чтобы они перерезали друг другу глотки. Одно дело повалять дурака, другое – вот так... Шеркан осторожно коснулся обоих, тонко и незаметно снимая с них агрессию.

Корабль не был древнее Мира, в котором летал. Древнее была его память и его мудрость...

Удар, который должен был раскрошить дроппу череп, раздавить мозг, превратить лицо в жуткое кровавое месиво, в самый последний миг достался полу, эхом завибрировавшему под ногами.

Риддик опустил нож.

«Любители, – подумал Риддик. – Слишком много суеты вокруг».

Джен Хое, сжавшись в дрожащий комок, уже ни на что не реагировал.

Риддик наклонился к дроппу и тихо, со злостью, спросил:

– Так твои учителя не рассказывали тебе, что бывает потом? Не рассказывали, как накатывает пустота? Какой бывает темнота? КАК болит внутри то, что вы все называете душой?

Риддик долго смотрел на дрожащее тело под ногами, а потом заставил себя спрятать нож и вернуться на мостик.

– Человеческая жизнь для тебя – ничто! Древняя раса со своей цивилизацией и культурой – тоже ничто! – дрожащим голосом, еле выговаривая слова разбитыми губами, неожиданно прошептал дропп. – Есть хоть чтонибудь в этом мире ценное для тебя?

– Жизнь.

От удивления дропп перестал всхлипывать, и струйки крови тут же плавно потекли из носа. Кто бы говорил о жизни...

– А еще – свобода.

– Что? – переспросил дропп, не ожидая, что Риддик будет разговаривать с ним, тем более отвечать на вопросы, думая, что эти слова ему послышались.

– Полная свобода. Абсолютная. Неограниченная даже мыслью, – добавил Риддик.

– Абсолютная свобода? Неограниченная ценностями? Неограниченная обязательствами перед близкими, семьей, домом? Вечное скитание в одиночестве? Никому ненужный?

Не поворачиваясь, Риддик молча смотрел на экраны, медленно заполняющиеся чернильной пустотой Великого Ничто, и с трудом сдерживал себя, чтобы не заткнуть дроппа навсегда.

– Это были мудрые и добрые боги, – начал говорить дропп, трясущимися руками прикрывая губы, пытаясь заглушить пульсирующую боль и остановить кровь. – Все Стихии жили на Дереве, всем хватало место. Ветер носился в Ветвях, Вода омывала листья и давала живительную влагу, Земля кормила, а Огонь согревал и наводил порядок. А потом Дерево начало умирать. Боясь уйти в небытие вместе с ним, ртарцы построили новое искусственное дерево и переселились. Но когда умерло настоящее Дерево, вместе с ним умерли и Боги.

«Когда ртарцы, или элементалы, вернуться и не найдут своей цивилизации, то они будут искать нас. Я нажил себе худших врагов, уничтожив Дерево», – подумал Риддик, но вслух сказал:

– Мы не уничтожили ртарцев. Тысячи их кораблей разбросаны по всей Галактике. Рано или поздно они соберутся здесь. Если ртарцы вовремя не остановятся и не поймут своих ошибок, то будут мстить и все погибнут. Или же, посадят и вырастят новое Дерево. Тогда твои боги, мудрые и добрые, вернутся...

– Ошибки слабых, – собрав все, Шеркан замер посередине, там, где раньше была звезда, и ревниво прислушался к тишине. – Поэтому сегодня умерли они, а не мы. Только в бинарном отношении к жизни: либо «да», либо «нет», можно найти ту истину, которая позволяет выживать.

– Только что исчезла целая древняя раса, а ты так спокойно говоришь об истинах! – не выдержав, вспылил дропп.

– Я рад, что я жив, – просто ответил Шеркан на выпад дроппа.

– Древняя раса – гордая раса. Я никого не пытаюсь обвинить в слабоумии. Я никого не поучаю. Я крайне уважаю все расы. И если бы старый ртарец попросил... – Риддик посмотрел на Джен Хое. – Но он не захотел унижаться, а я не стал оскорблять его своей жалостью и с удовольствием разнес их Дерево. И я более чем уверен, если бы сегодня мы оступились и проиграли, с нами поступили бы также – убили. Шеркан прав. Либо жизнь, либо смерть. Только это имеет значение. Карту на экран! – приказал Риддик, прекращая все разговоры.

Он долго рассматривал карту, увеличивая одни места, уменьшая другие. Галактика переливалась красками: сочными и манящими, притягательными и отвратительными, злыми и резкими, мягкими и убаюкивающими.

– Созвездие Чешуя Дракона, – наконец, сказал Риддик.

– Созвездие Чешуя Дракона? – недоуменно переспросил Шеркан.

– Мы возвращаемся, – подтвердил Риддик. – Летим отсюда. Летим, не оставляя следов.

Так и не сумев подняться, дропп остался лежать на полу, в итоге потеряв сознание, беспомощно раскинувшись на полу.

Шеркан один за другим проходил нольпереходы, в промежутках между ними на обзорных экранах в общем потоке красок мелькали яркие созвездия, отдельные искристые точки звезд или мягкий бархатный свет туманностей.

«Птенец приобрел новые функции. Нольпереход. Я слышал об этом, но думал, что это всего лишь сказки, рассказанные мечтателями. Интересно, каким он будет? Взрослая Птица боевого Гнезда АртэМа».

Риддик, поставив локти на приборы и обхватив руками голову, щурясь, смотрел на белый свет, который размазанными полосами ложился на обзорные экраны. Смотрел и оставлял позади, в прошлом, всё лишнее, весь накопленный мусор эмоций и размышлений, становясь внутренне свободным.

– Чешуя Дракона, капитан, – неожиданно доложил Шеркан. – Опять Крылья?

Риддик откинулся на спинку кресла и посмотрел на обзорные экраны, будто заново открывая для себя созвездие.

– Нет. Желтая бета в хвосте, АльАббади... Там вам будет спокойнее.

– Есть, капитан. Для обнаружения кораблей начинаю сканировать пространство. Обнаружен корабль, – и Шеркан удивленно сообщил: – Принимаю частоты приветствия.

– На экран, – распорядился Риддик и тут же чертыхнулся.

На экране радостно скалился Тумбс.

– А я все ждалждал и думал: когда же ты объявишься, Риддик? Сколько новостей я, оказывается, пропустил пока сидел в тюрьме и летал тудасюда! – болтал Тумбс. – Ты одновременно и подешевел и подорожал. За тобой больше не охотятся люди. Ты с медалями, в почете, чтото сделал для Альянса! Некромангеры тоже сняли цену за твою голову – ведь ты Лордмаршал! Извини, не ожидал, поздравляю! Но вот Элементалы... Вернее, то, что от них осталось... Ходят слухи, что на Краю Галактики произошли страшные вещи...

– Тумбс, ты сделал для меня работу? – прервал его Риддик.

Тумбс нагнулся, пошарил рукой под экраном и достал цилиндр. Потом вставил его в информационный порт на приборной панели корабля и вывел изображение на экран.

– А она хорошенькая, – прокомментировал Тумбс, глядя на изображение, и многозначительно дергая бровями, спросил: – Это подарок ей на день рождения? Или как?

– Оплачивал свои долги, – ответил Риддик, глядя на выведенную Тумбсом на экраны картинку.

Это был Магнус6. Его ночное небо с астероидным поясом нельзя было спутать ни с чьим другим. Незнакомые люди вытаскивали клетки со спящими собаками из контейнеров, Гера, которая иногда попадала на картинку, руководила разгрузкой, Тумбс размахивал руками, суетился и бегал вокруг. Собака тоже бегала вокруг, с любопытством обнюхивала клетки, радостно трещала чешуей, и время от времени исподтишка пыталась достать Тумбса.

– Я справился с работой? – Тумбс резко оборвал запись, и его лицо, в мерзкой ухмылке, опять расплылось на весь экран.

– Да.

– Я больше тебе ничего не должен? Мы в расчете?

– В расчете.

– Отлично, потому что у меня новый контракт с Элементалами на твою голову!

Риддик отключил экран и приказал Шеркану:

– Покажи ему, что такое рэилган!

И тут же корабль наемников подпрыгнул и, резво кувыркаясь, исчез в черной глубине, наполняя эфир ругательствами Тумбса и едким хихиканьем Шеркана.

– Шеркан, ты помнишь про последнюю звезду? – спросил Риддик.

– Да. Захожу с другой стороны.

Корабль ловко прошел через рябь Чешуи и проскользнул через редкий мусор, рассеянный по краю системы.

– Неопознанный корабль, сообщите свои цели и содержание! – приказал металлический голос спутника.

Риддик наклонился к передатчику. Интонация его голоса изменилась, стала тягучей и медленной:

– Ааа... грузовой буксир... ааа... класса зероикс, – растягивая слова, говорил он, – ... ааа... код классификатора KID2037A4E7F.

Спутник замолчал, пытаясь найти в своей базе полученный код.

«Слишком долго...» – понял Риддик и приказал:

– Шеркан, приготовься к атаке. Код, которым я пользовался, судя по всему, устарел, – и добавил: – Выстрелы не отражаешь, а поглощаешь.

– Ваш код не идентифицирован, – наконец сообщил спутник очевидную причину. – Вы будете уничтожены через три секунды, две... одну...

Огонь ворвался на обзорные экраны и мягко растворился в корабле.

– Я понял, капитан! Почему я сам до этого не додумался? Поглощая выстрелы, я преобразую их в энергию! – радостно завопил Шеркан. – А ведь это делает меня практически неуязвимым!

– Нарываясь на драку, человек получает необходимую дозу адреналина, которая делает его сильнее. Он опять нарывается на драку. И так до бесконечности, пока его организм окончательно не истощиться и не погибнет, – очнувшись, пробормотал дропп, потом закрыл глаза, бессильно опустив голову на грудь.

Шеркан фыркнул.

– Неопознанный корабль, сообщите свои цели и содержание! – приказал металлический голос спутника, опять увидев на своих радарах корабль.

– Полная невидимость, – терпеливо напомнил Риддик.

Шеркан охнул, и запоздало вошел в режим.

– Цель уничтожена, – не растерявшись, доложил спутник.

Корабль тщательно облетел кольцо охранных спутников и плавно влетел во внутреннюю часть системы.

– Четыре планеты. Все Акласса, терраформированы, – сканировал Шеркан. – Военных кораблей в системе не наблюдаю.

– Курс на четвертую планету, – приказал Риддик. – Нас ждет уютная АльМира...

В отличие от АльАгами, здесь не было роскошного, со столичной вычурностью, космопорта первого уровня, который предназначался для приема членов правительства. Если Президент не прилетал на АльМиру просто потому, что ему здесь нечего было делать, то его советникам нечасто, но приходилось довольствоваться космопортом всего лишь третьего уровня. Потому что здесь не было и космопорта второго уровня, который должен был обслуживать богачей всех рангов и сословий, а также принимать военных и закрывать глаза на все их действия. На АльМире было всего два космопорта: третьего и четвертого уровней. Третий уровень, четко разделенный на сектора, принимал все корабли: правительственные, военные, пассажирские и грузовые, четвертый – всех тех, кого в целях безопасности не приняли на третьем уровне.

Риддик посадил корабль в сектор для грузовых кораблей, где было меньше всего внимания со стороны проверяющих служб.

Он спустился по трапу и остановился внизу, осматриваясь.

– Поднять трап, – приказал он.

Ничего больше не говоря, Риддик быстро пошел в сторону темных квадратов портовых доков.

– Он не вернется, – через сутки ожидания сказал Шеркан. – Я почувствовал это, когда он уходил. Даже еще раньше, когда он выбирал для нас планету.

– Это все изза меня... – неожиданно пробормотал дропп. – Я не сдержался и набросился на него. Предал...

– Ты сделал всё правильно. Всё почеловечески, – мрачно подшутил над ним Шеркан.

– Вот именно что, почеловечески. Предал, обвинил во всех грехах, оскорбил и... Но он был прав насчет ртарцев. Во всем. Они сделали из нас своих рабов, годами убивали нас, пока мы не восстали. Они уничтожили вас, Птиц. Они провоцировали войны, и я думаю, что та война в Галактике, случившаяся много тысяч лет тому назад, это их рук дело, – дропп закрыл лицо руками. – Стыдно. Как стыдно. Он, наверняка, обиделся.

– Вряд ли. Хочется думать, что он решил уберечь нас от того, куда направился. Но, скорее всего, ему просто надоело с нами возиться.

Джен Хое, морщась от боли, заставил себя сесть и тяжело привалился к стене.

«Так много всего произошло за последнее время. Столько событий. Всяких. Путешествие с Риддиком оказалось не таким, как я ожидал. Этот парень ни на миг не дал расслабиться и собраться с мыслями, не дал передохнуть. Опасность, я уже не воспринимаю ее как опасность, а как нечто привычное и сопутствующее каждому дню. На уроках говорили, что жизнь может подмять под себя человека. Но где здесь жизнь, если я не успеваю смотреть по сторонам, не успеваю даже дышать, – думал Джен Хое. – И никто не предлагает выбор. Никто не предлагает не рисковать своей жизнью. Мы ловим удачу. Может быть, она нам улыбнется».

– А я ведь тоже... как и ты... в первый раз... – вдруг признался Джен Хое. – Дроппы, вообщето, никогда не покидают своей планеты...

– Ах ты... – возмущенно выдохнул Шеркан. – Так вот откуда эти язвительные шуточки в мой адрес. Ты просто боялся, что мы тебя раскусим! А ведь я подозревал об этом!

– Да. Я, как и ты, боялся, – сказал Джен Хое. – Нас учили всему, но на самом деле все оказалось гораздо тяжелее, жестче и больнее. Я сорвался. Физически и психологически. Я больше не мог выдержать. Что теперь делать, я не знаю.

Шеркан незаметно коснулся дроппа, прислушиваясь к его состоянию, и понял, что тот уже собрался силами, не физическими – восстанавливаться ему придется долго, ведь ему крепко досталось от Риддика, – но внутренними. Джен Хое умудрился взять себя в руки и перестал жалеть себя и своих богов.

– Попытаемся найти своего капитана, – просто ответил Шеркан.

– Но где его искать? Ты ведь слышал: только свобода имеет значение.

– Мне кажется, я знаю, куда он направился.