Глава 3
– Карту сектора на экран!
Корабль неторопливо развернул карту на всех обзорных экранах. И это не была старая общепринятая карта. Корабль вывел на экраны свою карту Галактики.
И Риддик, удивленный, встал.
До чего же просто.
– Это же... это как... – он не находил слов – карта просто завораживала.
– Как детская игрушка, – подсказал корабль. – Галактика – это спираль, которой заполнен конус. Рукава разделяются краями плотности. Чем ближе к центру, тем плотнее рукава между собой и тем быстрее там поток времени. Вот и все.
– Конечно! Именно так! – воскликнул Риддик, рассматривая карту. – Магнус6 находится в этом нижнем рукаве, а некромангеры – здесь, где больше скоплений звезд. Если пользоваться старой картой Альянса, то, действительно, эти сектора далеки друг от друга. Но, если брать за основу твою карту, то... А ведь Ширах знала об этом!
– Капитан! За нами хвост!
Риддик дернулся, возвращаясь в реальность.
Слежку он почуял еще на Касубе7, чьето мелкое неназойливое, скорее даже отдаленное внимание, и придал этому ровно столько значения, на сколько привык к этому ощущению.
– Как близко?
– Они следуют за нами от самой Кс'Савьер. Я засек их еще в системе, но пока они придерживались торговой трассы, вопросов у меня не возникало. На вид это грузовой трейлер с усовершенствованными двигателями, судя по его скорости.
«Кто это может быть?» – Риддик прищурился, глядя в черную бездонную глубину, плывущую на обзорных экранах, прислушиваясь к своим ощущениям. А потом зарычал, почувствовав мрачное равнодушное присутствие когото огромного, очень сильного и опасного.
– Нам нужна система Игнеон. Планета Крематория, – отводя глаза от экрана, сказал Риддик и ввел координаты. – Скорректируй их по своей карте.
– PX 08FFX. Координаты введены. Если лететь по твоей карте в стандартном крейсерском режиме, то это шесть месяцев полета.
– Долго.
– В моем режиме и по моей карте – это три недели полета. Но тогда мне придется сбросить маскировочную форму крейсера дозорной службы.
– Мы выдадим себя, но оторвемся от преследователей. Шеркан, мне нужны три недели полета!
– Понял, капитан. Подготовить криолокер?
– Да.
Сон был беспокойным. Камера криолокера напоминала Риддику все его предыдущие транспортировки, когда он был заключенным, не свободным. И к концу третей недели он больше намучился, чем выспался и отдохнул.
– Система Игнеон.
– Голова трещит, – первое, что пробормотал Джен Хое, выбираясь из камеры.
– Не у тебя одного, – мрачно заметил Риддик.
– Планета Крематория, – сообщил корабль и добавил: – Ну и пейзаж!
Корабль заходил на орбиту планеты с темной стороны.
– Скажи, что ты здесь забыл? – спросил дропп. – Мы теряем столько времени.
– Помогаю тем, кто в списке первый... – ответил Риддик, разглядывая иссинячерную оплавленную сторону планеты.
Джен Хое поднял брови, размышляя о том, что в этом списке он был последним.
Корабль тем временем уже несколько раз облетел планету, стараясь не высовываться на освещенную пылающую часть.
– Шеркан, что ты делаешь? – спросил Риддик.
– Пытаюсь в этом пейзаже найти место для посадки...
– Я знаю, где это место. Отдать управление капитану! – Риддик уверенно взял штурвал. – Постараюсь не обжечь и не поцарапать твою задницу.
Риддик выровнял корабль, готовясь поймать полосу сумеречного света, разделяющую два ада этой планеты, и успеть долететь до ангара и скрыться в нем.
Корабль побежал по взлетнопосадочной полосе. Шлюзовые ворота открылись, впуская его вовнутрь.
– Атака!
Яркая вспышка и темнота.
Когда глаза начали различать предметы, Риддик увидел, что везде в ангаре валяются сожженные труппы – корабль среагировал мгновенно.
– Вот, черт! Заключенные устроили здесь засаду!
– Значит, и в туннеле будут засады и часовые, – предположил дропп, пальцами массируя глаза.
Риддик молча вооружился и, глядя на Джен Хое, сказал:
– До тюрьмы проложен туннель в двадцать девять с половиной километров. Пока я буду искать здесь коекого, ты останешься и подготовишь второй корабль.
Дропп кивнул.
Телеги, на которой его везли в прошлый раз, не было. Риддик осмотрелся, спустился вниз на рельсы и быстро заскользил по твердому полу туннеля. Дропп оказался прав, коегде в туннеле заключенные расставили часовых, но Риддик проходил их, не останавливаясь. Телега стояла возле бункера охраны, она была исправна, и ею пользовались.
Риддик незаметно пробрался в бункер. Находившиеся там люди столпились возле одного из экранов, смотрели на него и громко ржали, ничего не замечая вокруг.
Риддик посмотрел на экран и увидел там того, кого искал. Человек сидел посередине своей клетки и затравленно озирался по сторонам, стараясь не попасть под удары собачьих лап, пытавшихся достать его со всех сторон.
Наблюдая за всеми, слушая крики, Риддик хмурился всё больше и больше. Потом он поднял голову и дрожащим от бешенства голосом тихо сказал:
– Всем лечь.
Услышали его все. Бывшие заключенные мгновенно замолчали и даже затаили дыхание. Не смея возразить, они легли на пол, по привычке положив руки на головы. Гробовую тишину бункера нарушил только звук шагов Риддика.
– Кто главный? – спросил он.
Один из лежавших на полу встал. Риддик прищурился – нет, этого человека он не помнил.
– Клетки с собаками – на телегу, – приказал Риддик. – Ты останешься.
Люди бесшумно исчезли из бункера. Когда клетки были погружены на телегу, Риддик сказал главному:
– Отведи меня к наемнику.
Главный отвел Риддика к клетке, которая стояла между двух только что убранных клеток с собаками. Человек внутри нее сидел на корточках и, закрыв голову руками, раскачивался из стороны в сторону. Его одежда давно превратилась в кровавые лохмотья, на спине, руках и ногах, везде виднелись глубокие рваные раны от когтей. Главный постучал палкой по решетке, и человек посмотрел на них.
– Привет, Тумбс, – произнес Риддик.
– Риддик... – прошипел Тумбс и сплюнул.
– И я рад, что ты жив. И что тебя не съели.
– Да уж... Местные заключенные, половину которых сюда привез я, они развлекаются. Знаешь как?
Риддик кивнул головой – как?
– Садятся вокруг клетки и натравливают на меня собак. А потом ждут. Когда собаки достаточно погоняют меня, просовывая лапы с двух сторон, пытаясь достать меня, и расшатают прутья наших клеток, они отзывают их, ставят прутья на место и все начинается с начала. На мне нет живого места. Я устал, я скоро умру. Зачем они со мной так поступают?
– Заключенные мстят тебе, Тумбс. За свою потерянную свободу.
– Гы... – завыл Тумбс, уткнувшись лицом в решетку. – Зачем ты приперся, Риддик? Тоже издеваться надо мной?
– Нет. Я никогда не издеваюсь, – холодно произнес Риддик. – Я убиваю сразу, ты же знаешь.
Тумбс обреченно кивнул. Он поднял голову, слезы в его глазах высохли, и в них застыла смерть.
Риддик долго смотрел на него, а потом спросил:
– Что сделаешь ради свободы?
Никогда еще Риддик не видел, чтобы надежда так ярко вспыхивала в глазах и так быстро гасла. Тумбс задрожал и рухнул на колени. Риддик повторил:
– Что ты, Тумбс, готов сделать ради своей свободы?
Тумбс медленно поднялся на ноги и крепко ухватился руками за решетку, лихорадочно вглядываясь Риддику в глаза. Если ктото и мог вытащить его из этой тюряги, то только Риддик. Его ни что не остановит. Но что потребует он взамен? А что вообще он может потребовать такого, чего в своей жизни не делал Тумбс?
– Ты же знаешь, Риддик, я – наемник, – тихо сказал Тумбс. – Что от меня можно ожидать?
– А я от тебя ничего не жду. Я спрашиваю, что ты готов сделать?
Тумбс прищурился, а потом честно произнес:
– Я готов сделать для тебя любую работу. Но только один раз.
– Мне больше и не надо.
Риддик открыл клетку, выпуская Тумбса. Тот вышел и глубоко вдохнул в себя воздух, будто он стал другим. Риддик ухмыльнулся, глядя на Тумбса, открыл цилиндр и показал ему картинку.
– Отвезешь собак на эту планету.
Тумбс дернулся, как от удара, и застонал.
«Надо обеспечить безопасность собакам. Он так затравлен ими, что в любой момент может сорваться и сбросить груз», – подумал Риддик и сказал:
– Собак усыпим. Они поедут в контейнере в пассажирском отсеке, и будут спать до тех пор, пока ты не передашь их новому хозяину. Вернее – хозяйке.
Тумбс расслабился, и по его телу прокатилась дрожь облегчения. Риддик протянул ему цилиндр.
– Здесь координаты планеты и все подробности по ним, – сказал он. – Вопросы есть?
Тумбс посмотрел на Риддика и хитро улыбнулся:
– Где ты так долго шатался?
Заключенные не посмели помешать им сесть на телегу – они узнали Риддика.
– Сообщи комунибудь о нас, – попросил главный у Риддика.
– Кому? Ты хочешь поменять одну тюрьму на другую? Здесь у вас безопасно. Некромангеры не придут сюда и не превратят вас в своих рабов.
Риддик запрыгнул на телегу, потом обернулся и спросил:
– Ты ведь починил аппаратуру?
Главный кивнул.
– Отправь сам сигнал SOS. Кому угодно.
Риддик отжал рычаг, и телега понеслась по туннелю в сторону ангара.
Джен Хое уже произвел расстыковку двух кораблей. Тумбс, стараясь как можно быстрее убраться с планеты, делал все четко и слажено. Втроем они быстро погрузили клетки со спящими собаками в контейнер, который поставили на второй корабль.
– Почему я? – спросил Тумбс, когда все было готово к отлету.
Риддик только ухмыльнулся, а потом сказал:
– Ты ведь наемник. Доставишь груз, и свободен. Не доставишь... – он развернулся к Тумбсу и посмотрел на него.
– Я доставлю груз, – пообещал Тумбс, правильно понимая тяжелый взгляд Риддика. – Плата за мою свободу. Слово.
Риддик кивнул.
Ангар открыл шлюз навстречу ночи и холоду. Корабль Тумбса первым помчался по обгорелой растрескавшейся полосе и взмыл вверх.
Риддик молча смотрел, как исчезает в темноте яркая точка корабля.
– Думаешь, сделает? – спросил Джен Хое.
– Тумбс должен мне жизнь. Если он не оплатит свой долг, то его голова превратится в приз для других наемников. А он знает, что это такое, – ответил Риддик и, глядя в черное небо, добавил: – Это легкая работа. Он сделает ее, а потом опять будет гоняться за мной.
Дропп прищурился, пытаясь понять действия Риддика, а потом вспомнил: на той планете, Магнус6, он видел точно такую же собаку.
– Эти собаки... Ты их отправил туда... тоже оплачивая свои долги?
Джен Хое посмотрел на Риддика, ожидая ответа. Но тот только сказал:
– Здесь потрясающие рассветы. Я хочу дождаться.
Темное небо начало подниматься, постепенно окрашиваясь в серый цвет. Вскоре появились первые слабые крылья рассвета, тонкими дымчатыми струйками распарывающие небо от середины к краям. Становилось жарко. Горизонт светлел, крылья набирали силу, превращаясь в уверенные желтооранжевые лучи, которые, раскрывая бутоны немыслимых цветов, с силой поднимались вверх, от яркой огненной сердцевины солнца к оплавленным горам. Ангар и взлетная полоса все еще находились в тени под прикрытием скал, а вокруг уже бушевали огненные змеи, заливающие пожаром все вокруг. Воздух начал дрожать и плавиться. Риддик вывел корабль из ангара на взлетную полосу. Не теряя больше ни секунды, они взлетели, убираясь на темную сторону планеты и оставляя позади раскаленный ослепительнобелый свет.
– Уф, – выдохнул дропп. – Хотел бы я слиться со всей этой мощью и красотой.
– Уже не в первый раз я вижу восход этого солнца, – произнес Риддик, – но сегодня, мне кажется, я услышал его песню.
– Рад за вас, – перебил их Шеркан. – Но корабль наших преследователей совсем близко.
– Похоже, мы не удивили их своей скоростью, – заметил Риддик.
– За нами следят? – спросил дропп.
– Да. И мы не знаем кто это. Шеркан, тебе знакомо место под названием Чешуя Дракона?
– Это сложное серповидное созвездие с постоянными частотными излучениями, с множеством планетоидов с нестабильными траекториями изза гравитации и, вдобавок, с прерывистыми потоками радиации, которые не очень удобно пересекать. Ты его имеешь в виду?
– Довольно шумное и склочное место, – кивая головой, подтвердил Риддик. – Лучший военный полигон, который я знаю. Потанцуем там. Вам обоим необходима практика. Ты, Шеркан, пристреляешься по более мелким мишеням, чем звезды. А ты, – Риддик развернулся к дроппу, – научишься выполнять мои приказы и не терять сознание.
– Криолокеры готовы. Курс принят.
Слова шли через сон, через тревожную темноту. Тихий шепот, от которого становилось жутко и смертельно холодно. Риддик беспокойно пошевелился.
Ледяная вода капала с выступа прямо за шиворот и стекала по спине. Мокрая, грязная роба давно впитала из лужи, в которой он стоял, всю воду, стала тяжелой и путалась в ногах. После пятнадцати часов работы мышцы окаменели и уже не дрожали, а руки давно перестали чувствовать молот и его тяжесть. Металлические звуки ударов, доносившихся со всех сторон, сливались со свистящими ударами плетей, звуками льющейся воды, криков надсмотрщиков и осужденных.
Свист раздался совсем рядом, и он сжался, опуская голову вниз, но спина не почувствовала удара – наверное, досталось комуто другому. Второй удар вышиб молот из рук и хлестанул по пальцам. Теряя равновесие, он упал в холодную грязную лужу и увидел перед собой грубые сапоги с железными кривыми носами. А потом ясно увидел желтые гвозди на подошве сапога, который летел прямо в лицо. В носу чтото квакнуло и по лицу начало растекаться тепло.
– Ну, что, щенок? Захлебнулся своими соплями? – второй удар под ребра затопил острой болью весь левый бок.
Равнодушно удивившись, что до сих пор испытывает боль, он вдруг услышал:
– Отстань от пацана. Ведь убьешь.
– Он все равно скоро сдохнет, а так уже сегодня сожру его пайку! – его голова дернулась от следующего удара. – Иди к папочке!
Он давно привык ко всему происходящему вокруг, потому что другого не знал, и относился к этому с отрешенностью, которая помогала отгораживаться от голода, страха и боли. Но сегодня, темнота, застилающая глаза, была совсем не той темнотой, в которой он любил быть. После очередного удара, впав в бессознательное состояние, он увидел лежащего себя далеко внизу в черной ледяной луже, увидел свой мир вокруг – мир тюремной шахты, зеков, надзирателей и тюремщика, который ржал и пинал его тело сапогами.
– Поднимайся, сынок, – вдруг услышал он.
В стороне стоял маленький сухонький старичок, которого раньше он здесь не видел, и который единственный не смеялся, а серьезно смотрел, нет, не на его тело в луже, а вверх, там, где сейчас он находился, прямо в глаза.
– Жизнь – это все, что у тебя есть. Куда ты собрался? Ты решил отдать ее им?
– В ней ничего нет, кроме боли.
– Но ты даже не видел неба и звезд!
– Скоро я поднимусь выше. И увижу их.
– Но ты не узнаешь радости от прикосновения к ним!
Риддик дернулся в камере, но ремни заботливо вернули его обратно. Криосон крепко держал в своих наваждениях.
– Жизнь. Какая она?
– Она разная. В ней есть все: жестокость и красота, злость и нежность, ледяной холод и тепло ласковых рук. Ты увидел не самую лучшую сторону.
– А есть и другая?
– Я научу. В маленьком ребенке живет душа великого воина.
– Что мне делать?
– Пока просто поднимись.
Он посмотрел еще раз на всех, сверху вниз. Вокруг были только одни большие и злобные твари. Как он ненавидел их всех, их жестокость и агрессивность, их черный мир! Он почувствовал, как глубоко внутри него разгорается огонь, как начинают дрожать руки, как сердце протестует против своего страха и слабости, и, приходя в себя, он ощутил прилив сил и какихто новых чувств.
– Защищать свою Жизнь – это естественно.
Его пальцы вытянулись и прижались друг к другу, большой палец лег в ладонь, которая стала каменной. Будто сверху он налетел на того, кто его бил. Пальцы без усилий вошли в тело и нащупали в глубине сердце. Резким движением он вырвал его. Тюремщик захрипел, хватаясь руками за разбитые ребра, а потом упал в ледяную чернокровавую лужу на полу. Ребенок поднял сердце над собой, показывая всем, что, то же самое произойдет с каждым, кто посмеет обидеть его.
И они отступились.
Маленький, избитый до смерти ребенок тут же забыл об их существовании и с любопытством начал рассматривать только что вырванное, еще дрожащее сердце. Ему казалось, что оно светится, отбрасывая отблески уходящей жизни и силы.
Надсмотрщики с ужасом смотрели на ребенка: он должен был умереть! Все происходящее вокруг было неправильным, вызывало необъяснимый страх, который волнами поднимался из глубин сознания, парализуя тело и мысли.
И они признали этого ребенка равным, и еще более диким, чем они, оценили его непонятную пугающую силу, которая сверкала в странных глазах.
– Ты победил...
– Лети к папочке... – прошелестел голос, заставляя тело покрыться холодным потом.
Разрывая ремни и разбивая в дребезги дверь, Риддик упал на пол. Волны какогото липкого тумана накатывались на мозг, заставляя видеть мир в призрачных серых очертаниях.
– Стоп. Стоп! – заорал он. – Шеркан? Шеркан!
И не почувствовал ничего, кроме пустоты.
Риддик быстро осмотрелся, а потом разбил дверь в соседней камере и вытащил оттуда Джен Хое.
– Давай, приходи в себя! – он бил дроппа по щекам до тех пор, пока тот не перехватил очередной удар. – Твои способности... Что? Что ты слышишь? – Риддик схватил дроппа за плечи и начал трясти его.
Джен Хое замотал головой и с трудом отцепил, просто оторвал, от себя Риддика и посмотрел по сторонам, прислушиваясь к чемуто внутри себя.
– Шеркан? – позвал дропп. – Я не чувствую его...
Риддик бросился на капитанский мостик. Впереди было черное, абсолютно черное вязкое пространство. Без всего.
– Такого не бывает... – застонал Риддик.
Пальцы касались приборов, но те не реагировали, штурвал не слушался, голосовые команды оставались без ответов и привычных шуточек. Пол и стены начали медленно менять свою форму, становясь ребристыми, будто покрываясь мелкими черными чешуйками.
– Мы сбились с курса. Корабль не отвечает, – объяснил Риддик вошедшему дроппу и, показывая глазами на обзорный экран, за которым висела непрозрачная чернота, сказал: – Если можешь объяснить, что впереди по курсу, сделай это.
Джен Хое прикрыл глаза, и Риддик уловил, как тот своей оболочкой потянулся вперед, а потом быстро дернулся, возвращаясь назад.
– Я не полезу туда, – сказал дропп.
Риддик сглотнул.
– Шеркан? Можешь найти его?
Дропп както странно посмотрел на Риддика и спросил:
– Ты ведь знаешь, что он – не корабль?
Риддик молча кивнул. Тогда дропп ухватился за его плечо и сказал:
– Вытянешь... если что...
Потом он закрыл глаза и будто провалился кудато. Риддик крепко сжал его руку, вглядываясь в напряженное лицо. А потом лицо дроппа начало расплываться, ускользая, а само тело – тяжелеть. Риддик заорал и начал бешено трясти дроппа.
Джен Хое судорожно вздохнул и открыл глаза, тяжело опускаясь на пол. Едва дыша, он произнес:
– Зови его... Как только можешь, зови его... Пока не поздно...
Риддик сдавил кулаками голову и крепко зажмурился – мозг просто взорвался. От очередной потери, от наваливающейся глухой черной тоски, от непонятной, почти осязаемой жути, разлившейся у них на пути.
Нет!
Разбивая кулаки, выворачивая наизнанку душу, Риддик закричал, зовя. Долго, изо всех сил, выплескивая из себя все, что было: тепло, привязанность, и еще любовь.
И обессиленный свалился на пол рядом с дроппом.
А потом они оба почувствовали вокруг себя присутствие третьего, близкого и привычного, но очень усталого и болезненно слабого существа.
Услышав слабое трепетание корабля, Риддик приказал сорванным голосом:
– Отдать управление капитану.
Заставив себя подняться и дойти до кресла, Риддик взял штурвал и очень медленно, бережно отвернул корабль в сторону. Звезды засветились белыми точками.
– Джен Хое, – позвал Риддик, – вспомни все хорошее, что есть у тебя, коснись этим Шеркана – ему нужна наша помощь.
– А как же ты? Ты едва держишься.
– Я? – впервые в жизни ему задавали такой вопрос. – Нормально...
Голос сообразил, что жертва ускользает от него, и ударил злобно и жестко. Дропп увидел, как дернулся в кресле Риддик, подскочил к нему и начал быстро говорить:
– Закрой себя. Закрой мысли. Думай о льющейся воде, о сильном ветре, или о больших камнях.
– Закрыть мысли, значит? А как ему это?
И представляя перед собой огромную злобную тварь, Риддик мысленно ударил, туда, где считал должны находиться голова, уши и шея. А потом еще раз – туда, где сердце, разрывая его на куски, сжигая и вырывая его внутренности и мозг.
И голос, беснуясь, завопил.
Они увидели на боковом экране, что чернота начала выворачиваться, извиваясь, уменьшаться в размерах, превращаясь в более плотную массу.
– Что же ты такое?
– Я запомнил вас... – прошипел голос. И вдруг все закончилось.
Впереди тускло светила старая желтая звезда с уже давнымдавно мертвыми планетами. Риддик вошел в систему звезды и, обнаружив ее слабые магнитные излучения, лег в дрейф, давая всем отдохнуть и набраться сил.
– Шеркан?
– Да, капитан...
Корабль отозвался, и Риддик устало опустился на спинку кресла и глубоко выдохнул, понимая, что до этого даже не шевелился, боясь пропустить малейшее прикосновение корабля, почувствовал, как расслабляются от напряжения и начинают болеть мышцы шеи и рук, как плечи медленно опускаются вниз.
– Спасибо, капитан, – тихо сказал Шеркан. – Вы позвали, и я увидел обратную дорогу.
Старая желтая звезда грела удивительно спокойным теплым ровным светом.
– Курс прежний – Чешуя Дракона. И я не настаиваю на немедленном прибытии.
– Да, капитан.
Не заметив когда, Риддик уснул и ему приснился большой лохматый зверь. Зверь лежал на боку, вытянув вперед лапы, и смотрел на него. Риддик сел возле зверя и начал гладить его рукой, понимая, что гладит не шерсть и даже не перья, а скорее пух, густой и теплый.
– Где твои перья?
– Я еще маленький, чтобы у меня были перья...