Welcome to magic

За окном с огромной скоростью проносились деревья и редкие дома, а я сидела и мрачно охуевала от жизни. Скосила глаза на Хагрида, увлеченно вязавшего не то скатерть, не то шатер канареечного цвета, в его руках ощущавшегося максимально нелепо.

Наглый хам.

В памяти живо стояли бледные испуганные лица. Уговорить дядю и тетю отпустить меня на один день со страшным и явно неуравновешенным огромным мужиком было задачей со звёздочкой. К тому же этот самый мужик был категорически против сопровождения — «они же маглы, Гарри!» — и не брезговал угрозами, усугубляя и без того патовую ситуацию. Пришлось говорить с опекунами наедине. Аргументы у меня были так себе, но что поделать? В конце концов, Лили тоже через это проходила. Не совсем так, как я, да и сопровождающей была «приличного вида дама», но всё же. Тем более, директор пока не заинтересован в преждевременной порче моей тушки.

Следом невольно вспомнилось, как вчера вечером, уже поднявшись по лестнице, застала дядю с лопатой и тётю с кочергой, готовых, кажется, к битве не на жизнь, а на смерть. Это даже немного приятно, если не учитывать очередной маленький инсульт от неожиданности.

***

Как мы с Хагридом добирались до станции — отдельный разговор. Начиная от того, что на нас не пялился только слепой, заканчивая тем, что этот товарищ не умеет себя вести. Последнее сюрпризом не стало, но всё равно неприятно, когда сопровождающий мало того, что выглядит как бомж, так ещё и тычет пальцами во всё, что кажется ему необычным, включая людей, громко спрашивая, что это такое. Он несколько раз меня едва не потерял, просто потому что за его огромными шагами я не успевала, а просто замедлиться — так не царское это дело, ко всяким низкоросликам прислушиваться!

Пейзаж за окном изменился на оживлённый город. Наконец-то Лондон. Несмотря на то, что до него из пригорода ехать чуть меньше часа, на неудобных жёстких сиденьях дорога ощущалась вечностью.

— А письмо-то у тебя с собой, Гарри? — неожиданно подал голос Хагрид, считая петли.

— С собой. — Надеюсь, он поможет мне всё это дотащить до дома, или мне придётся применять магию. Рисковать не хотелось, но в одно лицо я надорвусь.

— Отлично. Там есть список всего того, что для школы нужно.

— Ага. Хагрид? — кое-что я всё-таки не спросила вчера, видимо, усталость сказалась.

Он неопределённо помычал, не отвлекаясь от своего занятия.

— Если от дома моих родителей ничего не осталось... — тут он всё-таки поднял на меня свои маленькие глазки, явно привлечённый затронутой темой, — мы пойдём в банк?

Чуть не попалась. Я же «не знаю» про магическую валюту! В каноне вроде сова прилетала с газетой, но то ли я момент пропустила, то ли её не было, но оплату я не застала, а значит, денег не видела.

— Э-э... Да. «Гринготтс». Там гоблины всем заправляют.

— Гоблины? Так у волшебников есть свои банки? — Да когда ты уже сам начнёшь говорить? Сколько можно вытягивать? Так вот что ощущают учителя в школе. Мне нужен развёрнутый ответ! Раз-вёр-ну-тый!

— Да. Только он всего один, и я так тебе скажу: только сумасшедший может решиться ограбить этот банк. С гоблинами, Гарри, связываться опасно, да, запомни это. Поэтому, если захочешь э-э... что-то спрятать, то надёжнее «Гринготтса» места нет... Разве что Хогвартс. — А вот и намёки пошли... Если не знать, что будет твориться весь год, то и не понятно. В который раз уже задумываюсь — Хагрид правда дурак? Или это действительно всё просто удачное совпадение, и моя паранойя совсем расшалилась. — Да сам увидишь, когда за деньгами твоими придём — заодно и я там дела свои сделаю. Дамблдор мне поручил кой-чего, да! Он мне всегда всякие серьёзные вещи поручает. Тебя вот забрать, из «Гринготтса» кое-что взять — он знает, что мне доверять можно, понял? — В его лице светилась самая настоящая гордость. Он выглядел как человек, искренне хвастающийся своими достижениями. Окей, пока примем на веру то, что он не специально мне инфу подкидывает. — Ну ладно, пошли.

Я никогда раньше не гуляла по Лондону. А Хагрид, хотя и знал, куда нам надо, маршрутом простых смертных явно не ходил. С горем пополам добрались на метро. С гордостью подумала, что наше, московское, куда лучше. А потом начался кошмар для моей тонкой душевной организации. Этот трёхметровый индивид сначала застрял в турникете, а после громко и выразительно жаловался, что сиденья слишком маленькие, поезда медленные и вообще кто всю эту глупость придумал!..

— Не представляю, как маглы без магии обходятся, — сказал он, когда мы поднялись по неработающему эскалатору и оказались на улице, полной магазинов. Терпи, это ненадолго. Терпи, скоро ты отыграешься. Терпи, не надо портить многолетнюю игру из-за одного шумного идиота.

Я шла вслед за великаном, который рассекал толпу, как огромный ледокол, пытаясь себя мысленно успокоить и не ляпнуть глупость. Я ведь добрый милый мальчик, верно? Добрый. Милый. Мальчик.

— Пришли, — произнёс Хагрид, остановившись. — «Дырявый котел». Известное местечко.

Это был крошечный невзрачный бар. Если бы Хагрид не указал на него, я бы и не заметила. Оглянувшись, поняла, что окружающие его тоже совершенно не замечали. Их взгляды скользили с большого книжного магазина на магазин компакт-дисков, а бар будто для них и не существовал вовсе. Логично, что магическое место зачаровано от немагов. Спохватившись, поспешила за Хагридом, уже заходившим внутрь.

«Известное местечко», ну конечно. Я бы сказала, злачное. В тёмном, обшарпанном и насквозь прокуренном помещении сидели несколько женщин и пили, несмотря на довольно раннее утро, очевидно, не совсем сок из маленьких стаканов, одна из них курила длинную трубку. Маленький человек в цилиндре разговаривал со старым лысым барменом, похожий на сморщенную кожуру чернослива. Когда мы вошли, все разговоры сразу смолкли. Очевидно, Хагрид здесь нередкий гость, раз его так задушено приветствуют улыбками и взмахами рук, а бармен потянулся за стаканом со словами:

— Тебе как обычно, Хагрид? — Н-да. Действительно «надёжный» сопровождающий. Вот об этом тётя с дядей точно не узнают, ради их же спокойствия.

— Не могу, Том, я здесь по делам Хогвартса, — ответил Хагрид и попытался хлопнуть меня по плечу, но я к такой подставе была готова и заранее спряталась. Правда, помогло мне это мало — меня заметили.

— Боже милостивый, — произнёс явно маглорожденный бармен, который аж вышел из-за своей стойки, чтобы меня получше разглядеть. Сочувствую животным в зоопарке. — Это... Неужели это...

В «Дырявом котле» воцарилась громкая тишина. Захотелось экстренно эвакуироваться куда-нибудь в Сибирь.

— Благослови мою душу, — прошептал старый бармен. — Гарри Поттер... Какая честь!

Том резко сократил расстояние и схватил меня за руку. Я только чудом удержалась от того, чтобы с воплем отскочить. Какого чёрта?! Все маги такие, или только Хагридовы дружки, заражённые его беспардонностью?! Если все, то ноги моей после окончания Хога в магмире не будет!

— Добро пожаловать домой, мистер Поттер. Добро пожаловать домой. — В глазах бармена стояли слезы.

Откуда он знает?! Откуда, чёрт возьми, он знает, что я росла у немагов? Это общеизвестная информация или Хагрид по пьяни проболтался? Ну и о какой безопасности может идти речь?! Не думаю, что Том имеет в виду, что его бар — это мой дом родной.

Я не знала, что сказать на такое проникновенное приветствие, и не думала, что вообще надо что-то говорить. Магический мир — не мой дом. Англия тоже не мой дом. Весь этот мир — не мой дом. Но пути назад нет. Надеюсь, когда-нибудь я всё-таки найдусь.

Вдруг разом неприятно заскрипели отодвигаемые стулья, и в мою сторону двинулись все обитатели бара, даже те, которых я изначально не заметила. На первую же протянутую руку пришлось срочно изображать застенчивого и испуганного ребёнка. Сомневаюсь, что эти люди чересчур часто моют руки, а я слишком брезглива, чтобы проверять на ощупь свои догадки.

Женщина, от которой я шарахнулась к сияющему, как золотая монета, Хагриду, на секунду подвисла, а потом понимающе улыбнулась. Слава боженьке, до дамочки дошло, что хватать незнакомых знаменитых детей за руки — плохая идея.

— Дорис Крокфорд, мистер Поттер. Не могу поверить, что встретилась с вами, — представилась понятливая женщина, и остальные посетители-поклонники последовали хорошему примеру и не спешили оторвать мне руки. Или внушительный Хагрид тоже повлиял?

— Большая честь, мистер Поттер, большая честь.

— Я счастлив, мистер Поттер, не могу передать, насколько я счастлив. Меня зовут Дедалус Дингл, — представился смутно знакомый низенький мужичок в цилиндре, который не так давно что-то доказывал бармену. В моей голове пронеслась вспышка озарения, и мой длинный язык невовремя вспомнил, что иногда неплохо бы проявлять самостоятельность:

— А я вас уже видел! — Воскликнула и сразу прикусила внутреннюю сторону щеки. Дедалус так разволновался, что его цилиндр слетел с головы на пол. Это всё эта приметная штука!

— Он помнит! — вскричал довольный коротышка, победно оглядывая остальных. — Вы слышали? Он меня помнит!

Дело было не так давно в Литтл Уингинге в небольшом продуктовом магазине, куда тетя взяла меня и Дадлика помочь. И этот самый магазин не так уж далеко от нашего дома.

Стиснула зубы, опять борясь с языком за власть над словами. Выводы напрашивались сами собой и были совсем плохими. Информированность приближённых Дамблдора я бы пережила, так и быть. Но получается, найти меня могут вообще все! Я совершенно точно уверена, что часть пожирателей осталась на свободе, и нет, я не про Малфоя — тот слишком умён для подобной глупости вроде вреда Мальчику-Который-Выжил. Но мало ли у Ужаса Всея Британии осталось непойманных психов! Даже если кровная защита и есть, то работает она скорее стационарно, чем мобильно!

Вперёд выступил бледный молодой мужчина, нервничающий настолько, что у него даже дёргалось одно веко.

— Профессор Квирелл! — представил его Хагрид. — Гарри, профессор Квирелл — один из твоих будущих преподавателей. — «Один», ага. Зато какой!

— П-п-поттер! — произнёс, заикаясь, профессор Квирелл, а мне вдруг стало его жаль. Он был молод, объективно симпатичен и с многообещающим будущим. Квиринус напоминал мне доброго, но робкого священника, над которым всегда издевались сверстники в школе из-за слабого характера. Наверняка Волан-де-Морт ещё не до конца промыл ему мозг и шансы на восстановление есть, но на помощь их не было. Я буду молчать и бездействовать из соображений личной безопасности, маскируясь под наивного незнайку, Дамблдор просто из собственных интересов и Великого Плана по воспитанию юного и героичного меня — или Лонгботтома, надежда умирает последней, — а Снейп по настоянию Великого и Светлого и такого же шкурного интереса. А больше никто и не в курсе. Наверное.

— Н-не могу п-передать, насколько я п-польщён встречей с вами.

— Какой раздел магии вы преподаёте, профессор Квирелл? — спросила самая молодая на вид ведьма, с явным интересом уставившись на несчастного. Герои героями, а обед по расписанию, понимаю. Визуально ей было сильно за тридцать. Очень сильно, как будто даже за сорок. Оставь его, женщина, его и так жизнь измучила, не хватало ещё и тебя. Интересно, а если он всё-таки заведёт отношения, это будет считаться тройничком? Тело-то одно... Тьфу-тьфу, не думай, не думай!

— Защита от Т-тёмных искусств, — пробормотал Квирелл, всем своим видом показывая, как сильно ему не нравилось то, что он только что сказал. Или дама не приглянулась? — Н-не то чтобы вам это б-было н-нужно, верно, П-п-поттер? — Профессор нервно рассмеялся, а вот я шутку совершенно не оценила. Мне этот чёртов предмет нужен как раз сильнее всего. Как и зелья, которые ведёт душнила Снейп. — Как я п-понимаю, вы решили п-приобрести всё н-необходимое для школы? А мне н-нужна н-новая книга о в-в-вампирах.

Вид у мужчины был такой, будто его пугала сама мысль о вампирах. Великий и могучий преподаватель защиты от тёмных искусств, ага.

А вот дамочка свой интерес явно подрастеряла. Это проклятье должности или заикание повлияло?

Остальные посетители, явно не желавшие делиться моим драгоценным вниманием, принялись наперебой что-то говорить. Хагрид, через целых семь минут галдежа и моих попыток намекнуть, что пора бы уже и сворачиваться, зычно сказал, перекрывая другие голоса:

— Пора идти... Нам надо ещё кучу всего купить. Пошли, Гарри. — Ну наконец-то, думала, задохнусь тут.

Хагрид вывел меня из бара в маленький дворик, со всех сторон окружённый стенами. Здесь не было ничего, кроме одинокой урны и нескольких сорняков. Ну хоть не воняло.

— Ну что я тебе говорил? — Хагрид ухмыльнулся сквозь буйную шевелюру. Как он с этим ест, интересно? — Я ж тебе сказал, что ты знаменитость. Даже профессор Квирелл затрясся, когда тебя увидел... Хотя, если по правде, он всегда трясётся. Бедный парень, а ведь талантливый такой! Пока науки по книгам изучал, в порядке был, а потом взял... э-э... отпуск, значит, опыт чтоб какой-то получить, понимаешь... Говорят, он в Чёрном лесу вампиров встретил и ещё там одна... э-э-э... история произошла с ведьмой... С тех пор он всё, другим совсем стал. Учеников боится, предмета своего боится... Так, куда это мой зонт подевался?

Вампиры... Один, например, вот прямо в затылке находится. Энергетический. Судя по всему, профессор соседушку пока не принял и боится его больше всех учеников и вампиров вместе взятых.

Хагрид тем временем считал кирпичи в стене над мусорной урной.

— Три вверх... Два в сторону, — бормотал он. — Так, а теперь отойди, Гарри. — Три вверх, два в сторону, запомнила. Наведаюсь сюда как-нибудь с Дурслями тихонько, если не найду маршрута получше. Книги какие прикупить, неучтённые школьной программой ингредиенты для зелий.

Великан трижды коснулся стены зонтом.

Кирпич, которого он коснулся, задрожал, потом задёргался, как в припадке, в середине у него появилась маленькая дырочка, постепенно становясь больше, пока не стала аркой, достаточно большой, чтобы сквозь неё мог пройти Хагрид. За аркой начиналась мощённая булыжниками легендарная извилистая улица. Хотя тут всё легендарное.

— Добро пожаловать в Косой переулок, — торжественно произнёс Хагрид.

Мы прошли сквозь арку, тут же ставшей стеной, когда я ради интереса обернулась.

Мы двинулись, а я решила — ребёнок я или где? С таким посылом не стала отказывать себе в удовольствии глазеть по сторонам, изучая доселе известный исключительно по книгам мир.

После вчерашней грозы воздух был свеж и чист, ярко светило солнце, редкое явление для вечно хмурого Лондона, отражаясь в котлах, выставленных перед ближайшим к нам магазином. «Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. Самопомешивающиеся и разборные», — гласила висевшая над ними табличка.

— Ага, такой тебе тоже нужен будет, — сказал Хагрид, заметив мой явный интерес. — Но сначала надо твои денежки забрать.

Пока мы шли вверх по улице, я старалась как можно естественнее осматривать магазины, товары и людей, делающих покупки. Всё-таки я не совсем настоящий ребенок и носиться от магазина к магазину посчитала ниже своего достоинства. Хотя, мне кажется, ещё немного, и я таки не выдержу и где-нибудь это самое достоинство оброню вместе с челюстью...

Полная женщина, стоявшая около магазина, отдалённо напоминающего аптеку, мимо которой мы проходили, качала головой, бубня под нос:

— Печень дракона по семнадцать сиклей за унцию — да они с ума сошли... — Пф, миры меняются, а недовольные ценами бабульки — нет.

Из мрачного на вид магазина доносилось тихое уханье. «Торговый центр «Совы». Неясыти обыкновенные, сипухи, ушастые и полярные совы». Интересно, а котиков у них случайно нет? Кстати, таки да.

— Хагрид?

Великан, шедший теперь чуть спереди, обернулся.

— Мне же нужна сова? — он проследил за моим взглядом.

— Нужна, нужна. Вообще, я эта... хотел тебе сюрприз сделать... День рождения, всё-таки, да... — он в нерешительности остановился недалеко от магазина.

— Правда? Спасибо тебе огромное! Давай зайдём сюда попозже? Только можно я сам её себе выберу? Всё-таки она будет моим другом, — сделал умильные глазки, на которые ведутся почти все взрослые. Спасибо родителям за прекрасные зелёные очи и симпатичное личико. Даже немного слишком симпатичное, будем честны. И нет, это не самовосхваление, я и правда очень красивый ребенок, хоть педофилов на меня лови, ей-богу.

Смоляные чёрные, но при этом удивительно мягкие волосы, пребывающие в некотором беспорядке от того, что немного вились, молочно-белая гладкая кожа без единого изъяна вроде пор, прыщиков и прочих радостей; ровные брови, миндалевидные глаза с глубокой насыщенной зеленью радужки в обрамлении густых длинных ресниц, аккуратный ровный небольшой нос, чётко очерченные губы насыщенного малинового цвета и детский жирок на щеках. Единственный плюс «нового» тела — хорошее зрение. Прощайте, мои нелюбимые очки и линзы! Добби свободен!

Собственно, на Дэниела Рэдклиффа я была совершенно не похожа. К сожалению. Надеюсь, к переходному возрасту я возмужаю, потому что сейчас наряди меня в платье — и буду симпатичной маленькой девочкой. Внешность, которую я каждое утро наблюдаю в зеркале, совершенно не способствовала принятию нового пола. Господи, хоть бы это исправилось с переходным возрастом, иначе моё восприятие себя как женщины может неприятно аукнуться психическими проблемами. Разногласие между самоидентификацией и реальным полом никогда к добру не приводило. Ха-ха, а ведь сейчас я реально стала трансом, пффф...

Улыбка от нелепой ситуации выползла на лицо, и Хагрид принял её на свой счёт, явно довольный моей реакцией на «желанный подарок». Не то чтобы птиц я не любила, просто куда больше мечтала о коте. Это было моей самой сокровенной и несбыточной хотелкой — отец был аллергиком, и позволить кота дома по понятной причине не могли, несмотря на все истерики в детстве. Зато был попугай, на которого аллергии не было, но его я терпеть не могла. Не столько из-за шума, сколько от того, что он был попыткой родителей «подменить» желанное птицей. Когда Принц только появился, я восприняла его как обманутые ожидания, и раздражал он просто фактом своего существования в моём доме. Прямо как я когда-то раздражала Дадлика. Потом, как и Дадлик, смирилась и стала относиться ровнее, но так и не полюбила.

А тут такой шанс! У Дурслей никаких аллергий не было, как и категоричного: «Никаких животных в моём доме!», и даже если я без разрешения притащу котю домой, максимум, что мне грозит, — выговор и, возможно, штраф, но мечта моих жизней останется дома, а потом и вовсе уедет со мной в Хог.

— Тогда зайдём к совам, как затаримся всем тебе, да.

Дальше я уже шла, окрылённая перспективами и мечтами, рассматривая все магазины и лавочки в Косом переулке. Каких только не было и что в них только не продавалось! Здесь были магазины, которые торговали мантиями, телескопами и странными серебряными инструментами, которых я никогда не видела. Витрины были забиты бочками с селезёнками летучих мышей и глазами угрей, если верить подписи на ценниках, опасно покачивающимися пирамидами и башнями из книг с заклинаниями, птичьими перьями и свитками пергамента, бутылками с переливающимися зельями в них и глобусами Луны...

— Гринготтс, — объявил Хагрид.

Я завертела головой в поисках «второго самого надёжного места в мире», которое, о ужас, ограбили три подростка-недоучки. Впрочем, не заметить огромное здание, белым колоссом возвышающееся над рядами маленьких магазинчиков, было невозможно. У не менее внушительных бронзовых дверей, отполированных до блеска, в алой, расшитой золотом униформе стоял...

— Да, это гоблин, — спокойно сказал Хагрид, когда мы уже стали подниматься по ступеням. Сама бы я, конечно, ни за что не догадалась, спасибо большое и нечеловеческое.

Гоблин был на голову ниже меня, и так высоким ростом не отличавшейся. Что-то около метра с небольшим? У него было смуглое умное лицо, очень длинные пальцы и ступни. Он поклонился, когда мы входили внутрь. Хагрид остановился и немного отошёл в сторону, открывая вид на вторые двери, на этот раз серебряные, или из чего там они сделаны? На них был написан жизнеутверждающий стишок:

Входи, незнакомец, но не забудь,

Что у жадности грешная суть.

Кто не любит работать, но любит брать,

Дорого платит — и это надо знать.

Если пришёл за чужим ты сюда,

Отсюда тебе не уйти никогда.

Какая прелесть. Невольно задумалась. Охранная система всего магического мира внушала серьёзные сомнения в своей надежности. А может, мой дом по меркам магов очень даже защищён, просто я этого не поняла? Или все волшебники, кроме Волан-де-Морта и Золотого Трио, просто слишком ленивы для грабежа?

— Я ж тебе говорил: надо быть сумасшедшим, чтобы попытаться ограбить этот банк, — самодовольство из него так и пёрло, будто он сам этот банк строил и защищал. И вообще, он реально думает, что какой-то детский стишок с предупреждением — это реальная защита? Серьёзно? Лучше бы драконом в подземельях пугал, и то действеннее было бы.

Мы двинулись дальше, и два гоблина у серебряных дверей поклонились нам. Ну надо же, какой тут сервис. У меня никогда не было привычки свистеть, в некоторой степени я даже считала это вульгарным, но сейчас вдруг захотелось. И всё-таки, во имя воспитания тёти Петуньи, пришлось сдержаться. Что за гигантизм такой? Гоблины что, комплексом неполноценности страдают? Огромный мраморный холл, высоченные стулья и длинная стойка, за которой сидело не меньше сотни маленьких гоблинов, на фоне интерьера делающихся еще меньше, чем есть на самом деле. Как дети, напялившие вещи родителей. Одни делали записи в толстенных книгах, другие взвешивали монеты на медных весах и тоже что-то записывали, третьи с помощью луп изучали драгоценные камни.

Хагрид подошёл к самому свободному на вид гоблину. А сервис-то не такой уж и проработанный у них. Можно же было выделить работников, обслуживающих исключительно клиентов, нет? Им же самим удобнее было бы. Теперь вот сидит, зыркает недовольно.

— Доброе утро! — крайне громогласно поздоровался мой провожатый, и я, не сдержавшись, поморщилась. Гоблин, ну надо же, какое удивление, тоже. — Мы тут пришли, чтоб немного денег взять... э-э-э... из сейфа мистера Гарри Поттера.

— У вас есть его ключ, сэр? — А на меня, скотина, даже не глянул. Это мой сейф, алло! Может, меня тут в заложники взяли, а этот, видишь ли, ключик хочет. Или по мне сильно заметно, что мы родственники?!

— Где-то был, — ответил Хагрид и начал выкладывать на стойку содержимое своих карманов. Раздражение схлынуло, уступая сочувствию с привкусом злорадства. Он тут что-то писал, работал, понимаешь, в поте лица своего, а тут приходит бомжеватое что-то и вываливает тебе на труды пригоршню заплесневелых собачьих бисквитов. Гоблину такое отношение не понравилось, но он мужественно молчал, пока Хагрид продолжал копаться в бесконечных карманах.

— Нашёл, — наконец изрёк великан, протягивая крошечный золотой ключик.

Я смотрела на него задумчивым взглядом: сейчас попытаться отвоевать или попозже? Все равно сейф этим ключом отпирать, никуда он пока от меня не денется.

— Кажется, всё в порядке, — изучив ключ, выдал гоблин. «Кажется», какое прекрасное слово банковского работника, знающего, как выглядит каждый ключ от каждого сейфа каждого гражданина.

— И у меня тут ещё письмо имеется... э-э... от профессора Дамблдора, — с важным видом произнёс Хагрид, выпячивая грудь. Медаль бы себе повесил ещё для наглядности, ага. — Это насчёт Вы-Знаете-Чего в сейфе семьсот тринадцать.

— Прекрасно, — сказал он, и мне почудился сарказм. — Вас отведут вниз к вашим сейфам. Крюкохват!

Откуда-то из-за стойки вышел другой гоблин. Когда Хагрид распихал наконец свои бисквиты по карманам, мы пошли следом за ещё одним недовольным коротышкой к одной из дверей по краям холла, которые я раньше не замечала.

Интересоваться загадочным сейфом семьсот тринадцать я не собиралась совершенно. Буду притворяться слепоглухонемой столько, сколько смогу.

— Дамблдор доверил мне сверхсекретное задание. Это школы «Хогвартс» касается. Больше я тебе не расскажу — слишком дорожу своей работой, — поделился лесник, а я на миг испытала самое настоящее отчаяние. Ну зачем! Зачем он всё это говорит! Я не спрашивала и не хочу знать, какое там у тебя задание, где что лежит и кто кому доверяет, ясно?! Если секретно, то и не трепись всяким левым детям!

Пока я сокрушалась, дружной компанией дошли до двери, за которой оказался узкий коридор, освещаемый горящими факелами, как в каком-нибудь фэнтезийном фильме про средневековье. На круто уходящей вниз дороге лежали тоненькие рельсы, не выглядившие хоть сколько-нибудь надёжными. Крюкохват свистнул, и к нам с лязгом и грохотом, отражавшимся от каменных стен гулким эхом, подкатилась маленькая тележка. Крюкохват сел на «водительское» место, а мы с Хагридом уместились сзади. Ещё немного, и я бы подумала, что поедем без последнего — уж слишком Хагрид был велик.

Тележка медленно тронулась. Я скучающе разглядывала факелы, любопытствуя принципу работы — магические или и правда как в средневековье? Но тут случилась подстава: мы понеслись с такой скоростью, что «сапсан» удавился бы от зависти! Как-то невовремя вспомнилось, что вообще-то я боюсь американских горок не меньше, чем высоты... Не визжала только потому, что вся моя энергия была направлена в руки, держащиеся за края машины страха. Краем взгляда заметила Крюкохвата. Он не управлял этим! Оно ехало само! А-а-а-а-а-а!!!

Когда тележка наконец остановилась перед маленькой дверью, я была готова целовать землю. На ватных ногах встала и, стараясь не показывать пережитого ужаса, вышла наконец! Зелёный Хагрид прислонился к стене и явно страдал от укачивания. Меня не хватило даже на злорадство. Ноль процентов осуждения, сто процентов понимания.

Крюкохвату хватило совести подождать, пока мы немного придём в себя, и только после этого он отпер дверь. Изнутри вырвалось облако зелёного дыма, цветом напоминая Хагрида минуту назад. Классные спецэффекты. Интересно только, для чего? Ещё одна охранная система? Дымок рассеялся, и моим глазам предстали денюжки. В огромной комнате размером как полтора дома Дурслей лежали кучи золотых монет, колонны серебряных и горы маленьких бронзовых. Это выглядело куда больше, чем я думала. По приблизительным расчётам, только трети золотой кучи мне хватит на безбедную жизнь до глубокой старости. Если я до неё доживу, конечно, но не будем о грустном.

Что ж. Пожалуй, спасибо мне следует сказать отнюдь не Поттерам, вернее, им, но постарше. Каким бы потрясающим аврором ни был Джеймс, накопить такое даже к тридцати — нереально. Ещё и с женой-домохозяйкой и маленьким ребёнком. Бабуля, дедуля, Родина вас не забудет.

— Это всё твоё, — улыбнулся Хагрид. Моё, так моё. Может, магический мир не так уж и плох, как я думала? Подумаешь, маньяк-психопат. Ну, с кем не бывало, а? Переживу как-нибудь, ага.

Вошла в комнату счастья и в протянутую Хагридом сумку начала бросать сначала золотые монеты, потом серебряные и бронзовые. Надо бы потом по Косому погулять, а ну как здесь бывают волшебные кошелёчки? Раз уж Гермиона читерскую сумочку сваяла, другие волшебники тоже должны были дойти до сей светлой инженерной мысли?

— Золотые — это галлеоны, — любезно пояснил Хагрид подзабывшей номиналы мне. — Один галлеон — это семнадцать серебряных сиклей, а один сикль — двадцать девять кнатов, это просто, да? — Вообще нет, но я слишком в хорошем настроении, чтобы придираться. Да и как тут придраться-то? Де-неж-ки!

Закончила набивать сумку. Думаю, мне этого с запасом хватит не только к школе закупиться, но ещё и на дорогие хотелки на ближайший год. Или больше. Откуда такая информированность к ценам? Так пока мы до банка шли, я на прилавки смотрела. Самой дорогой покупкой была метла за 160 галлеонов, «Нимбус 2000». С учетом того, что волшебная палочка стоит что-то около семи, метла была весьма и весьма дорога. С теми деньгами, что сейчас в моей сумке, я могу купить три таких и ещё немного останется.

— А теперь нам нужен сейф семьсот тринадцать... И... э-э... пожалуйста, нельзя ли помедленнее? — Этот вопрос волновал бы и меня... если бы я не знала на него ответ.

— У тележки только одна скорость, — ожидаемо ответил Крюкохват.

Теперь мы спускались ещё ниже, и либо глаза у моего страха слишком уж большие, либо Крюкохват — злобная скотина, всё-таки управлявшая адовой хреновиной и назло вёдшая тележку быстрее, чем раньше. «Одна скорость», ну конечно! То-то глазки довольные такие были! Мудак!

В сейфе номер семьсот тринадцать не было замочной скважины.

— Отойдите, — важно сказал гоблин. А мы и не подходили. Я пыталась отойти от аттракциона у стеночки, наверняка выглядя сейчас такой же зелёной, как и Хагрид, с трудом сдерживающий рвоту. Мог бы не стараться, может, назад бы нас помедленнее везли. Если нет — всё равно им убирать, пусть наслаждаются преимуществами своей «одной скорости».

Не видела, что они там делали, в этот раз не специально игнорируя ценную информацию. Кажется, Крюкохват что-то сказал насчёт ловушек, но мне было глубоко и далеко плевать.

***

Случилось то, чего мы так долго ждали! Гип-гип, урааа! Свежий воздух, наконец-то. Даже если гоблины вдруг станут самой миролюбивой, щедрой и доброй расой в мире — отныне они у меня в списке нелюбимчиков на почётном втором месте, сразу после РиддлаОн же Том Марволо Риддл, он же Волан-де-Морт. . Окинула взглядом залитую солнцем людную улицу. Решено! Первым куплю самое интересное — книги! Вперёд, за горизонт!

— Ну что, надо бы купить тебе форму, — опередил меня буквально на секунду Хагрид, пришедший в себя чуть раньше. Кивнул в сторону магазина с вывеской «Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни». — Слушай, Гарри, ты не против... э-э... если я, эм... заскочу ненадолго в «Дырявый котёл» и пропущу стаканчик? Ненавижу я эти тележки в «Гринготтсе»... мутит меня после них.

Он и правда выглядел бледно. Не думаю, что алкоголь тут поможет, да и пьяный сопровождающий мне ни к чему... Только вот если Хагрид будет в подпитии, то мне будет легче купить то, что мне надо, а не только по списку из письма. Кивнула. Великан облегчённо выдохнул и, пообещав быстро вернуться, пошёл в сторону бара.

Вернулся он как-то слишком уж быстро. Я успела пройти буквально четыре шага, как зычный Хагридов голос меня окликнул, а он сам вновь возвышался передо мной горой.

— Чуть не забыл! Всё эти проклятущие тележки. Держи. Не теряй и используй с умом. — И протянул — впихнул, считай! — мне ключ. Тот самый, про который я и сама забыла из-за адовых тележек. От сейфа с моим наследством.

— Спасибо... — Хагрид махнул рукой и стремительно пошёл заливать стресс. А я стояла как дура посреди улицы с ключом в руке и ощущала себя распоследней идиоткой. Так просто? Вот так просто?! Да в любом фанфе со злым Дамблдором Поттеру приходилось этот ключ чуть ли не насильно выдирать!

Запихнула ключ в сумку к деньгам. На энтузиазме от привалившего наследства не заметила даже, что вес монет совершенно не ощущался, будто и нет там ничего. Да и количество... Я впихнула в неё куда больше, чем вообще могло влезть... Нда-а-а... А Хагрид с Дамблдором точно плохие? Нет, серьёзно? Как я поняла, у волшебников вообще понятие защищённости абстрактное, может, для них мой дом очень даже надёжен?

Хотя стоп. Чего это я так размякла? Что за нюни? Письмо, которое Великий и Светлый оставил с мелкой мной, вопрос моего нахождения сутки неизвестно где, приключения в Хоге с опасностью для жизни и здоровья, да много чего. Хагрид, может, и не окажется мудаком, но вот в директора верить категорически нельзя. И потом, вдруг они этим ключом пытаются доверие моё завоевать?! Не бывать этому! Даёшь постоянную бдительность!

Решительно зашагала к мадам Малкин за новой мантией. Книги никуда от меня не денутся, тем более я планирую Хагрида в книжный аккуратно не пустить. Пусть прогуляется, ему полезно.

Магазин был тихим, светлым и просторным, давая ощущение уюта, при этом каким-то образом оставаясь элегантным. Из глубины помещения слышался тихий шорох ткани, после шумной улицы казавшийся музыкой для уставших ушей.

Мадам Малкин оказалась приземистой улыбчивой волшебницей, одетой в розово-лиловые одежды.

— Едем учиться в Хогвартс? — она скорее сказала это как факт, чем действительно спрашивала. — У меня тут как раз ещё один клиент готовится к школе. — Мадам дружелюбно улыбнулась.

В глубине магазина на высокой деревянной скамеечке стоял бледный мальчик с тонкими чертами лица, а вторая волшебница крутилась вокруг него, подгоняя по росту чёрный костюм. Мадам Малкин попросила меня стать на соседнюю скамеечку и принялась снимать мерки.

Вопроса о том, кто этот мелкий, даже не стояло. Я ведь хотела как можно дольше оттягивать момент встречи с канонными персонажами! Надо было всё же идти за книгами. А всё эти чёртовы тележки!

Присмотрелась к мальчику внимательнее. Хе. Кому-то повезло еще меньше, чем мне. Нет, на девочку он похож не был. Малфой был полным пепельным блондином — ресницы и брови тоже радовали белизной, наталкивая на мысли об альбинизме. Красиво, но жутковато. Серая радужка делала его совсем прозрачным. Невысокий и стройный. И очень высокомерный — это чувствовалось в развороте плеч, наклоне головы, брезгливо поджатых губах и взгляде. Красивый, но... неинтересный. Даже пухлый Дадлик вызывал больше эмоций, чем мелкий Малфой. Слишком фарфоровый и слишком красивый, настолько, что отталкивал, будто пустой графин. На него можно бросить взгляд, но кто будет что-то чувствовать к простому графину?

— Привет! — сказал мальчик. — Тоже в Хогвартс?

— Да. — Может, это были мои предрассудки или что-то ещё, но разговаривать с ним тоже оказалось неинтересно.

— Мой отец сейчас покупает мне учебники, а мать смотрит волшебные палочки, — сообщил Малфой. Он специально растягивал слова, явно стараясь звучать устало, но интонация была будто не его и звучала забавной пародией. Любопытно посмотреть на старшего Малфоя — он такой же неинтересный, как сын, или чем-то отличается? — А потом потащу их смотреть гоночные мётлы. — На мётлах он уже звучал куда живее. — Не могу понять, почему первокурсникам нельзя их иметь! Думаю, что смогу убедить отца купить мне такую, а потом тайно пронесу её в школу.

Теперь он совсем потерял образ подражателя и стал увлечённо тараторить свои «грандиозные» планы.

— А у тебя есть своя собственная метла? — и уставился на меня таким взглядом, словно ещё секунду — и схватит за руку и начнет ту трясти, засыпая вопросами. И откуда такой энтузиазм, спрашивается?

— Нет. И не будет, — сказала, как отрезала. Если поймёт, что наши интересы совершенно разные — он ведь отстанет?

— Почему?!

— Мне не нравятся метлы. — И ты тоже, не разговаривай со мной, пожалуйста.

— Ты просто не пробовал! Летать на метле круче всего на свете! А квиддич? Если ты только попробуешь, я уверен, ты передумаешь! — А может, зря я так категорично? Малфой явно фанат и теперь будет доказывать мне с пеной у рта, насколько я неправа.

— Пробовал. Я боюсь высоты и не люблю скорость. Меня укачивает даже на гоблинских тележках, какие мётлы? Книги мне нравятся куда больше. — И ни слова лжи. Я занудский зануда, смирись, парень.

Мальчик замолчал, не зная, как реагировать и что вообще ответить на такой категоричный отказ. Главное, чтобы не случилось дорамное «ты первая, кто отказал мне!»

— Ты уже знаешь, на каком будешь факультете? — На секунду растерялась, уверенная, что он расстроился и отстал, но нет. Видимо, решил, что резкая смена темы ему поможет. Три раза ха.

— Есть кто-то, кто знает? — продолжаем морозиться, не сдаём позиции, держимся.

— Ну, вообще-то нет, это уже там решат, но я знаю, что буду в Слизерине, вся моя семья там была. А представь, если определят в Пуффендуй, тогда я сразу уйду из школы. А ты, наверное, попадёшь в Равенкло? Или тоже в Слизерин! Точно не в Гриффиндор, на этом факультете ненавидят всё, что связано с учёбой и книгами!

— ... — Вау... Вот это я понимаю... настойчивость. Либо он очень упрям, либо глуп. Хотя, если подумать... Малфой не выглядит как тот, кто собирается давить своим «мини авторитетом», и не настолько уж он мне противен, так почему бы не попробовать общаться? В конце концов, он будет весьма ценным союзником. Если станет совсем невтерпёж, я всегда смогу отдалиться, в этом нет ничего сложного.

— Я бы хотел попасть в Равенкло. Впрочем, Слизерин тоже подойдёт. — Впервые за время нашего разговора посмотрела прямо на мальчишку, а тот аж засветился, приободрённый нормальным ответом, а не в стиле: «Я холодная принцесса, а вы все недостойны дышать со мной одним воздухом».

— Тогда лучше Слизерин! — Неожиданно послышался стук, и мы оба рефлекторно повернули головы на звук. Настроение резко упало. За окном стоял Хагрид, улыбаясь и размахивая в руке двумя рожками мороженого, рискуя вляпаться им в стекло. — Ну и ну, ты только посмотри на это! — Смотрю. Мне не нравится этот канал, переключите.

— Это Хагрид. — Пояснила очевидное. — Работает в Хогвартсе.

— А-а-а, — протянул мелкий. — Я о нём слышал. Он там что-то вроде прислуги, да.

— Лесник. — Сухо ответила. Вздохнула.

— Да, точно. Я слышал от знакомых, он настоящий дикарь. Живет в хижине на территории школы и время от времени напивается и пытается колдовать, и всё кончается тем, что поджигает свой дом. Говорят, один раз даже чуть сам не сгорел. — удивляюсь, как после этого его не уволили. Если вдруг этот огромный экземпляр пойдёт буянить в школу...

— И никто ничего не сделал? Разве он не опасен для школьников, когда пьян? Раз уж даже себя чуть не сжёг... — Надеюсь, умный мальчик донесёт не менее умную мысль до папули, и тот подсуетится.

— Эм... Нет? Не знаю точно, может, и пытались. Интересно, к кому он пришёл? — В магазине, естественно, мы были не единственными посетителями, поэтому вопрос был понятен. Тем более, я явно в восторге от великана не была, логично предположить, что эта радостная рожа не со мной.

— Ко мне. Хагрид сопровождает меня за покупками к школе.

— Что? А где твои родители?

— Умерли. — Разговаривать на эту тему я не хотела. Ни с ним, ни с кем-либо ещё.

— О... Мне очень жаль, — он не выглядел сожалеющим, скорее раздосадованным, что поднял неприятную тему.

— Ага. Всё в порядке.

— Если честно, то я не понимаю, почему в школу принимают не только таких, как мы, но и детей не из наших семей. Они ведь другие. Они по-другому росли и ничего не знают о нас. Представь, некоторые даже никогда не слышали о Хогвартсе до того дня, как получили письмо. Я думаю, в Хогвартсе должны учиться только дети волшебников. — Дельная мысль, между прочим. Другое воспитание, другой менталитет, другие знания. Не совсем правильно исключать маглорожденных, скорее, их надо бы обучать отдельно. Но не тому, как пользоваться магией, а как магом быть. — Кстати, а как тебя зовут?

Прежде, чем я успела что-то сказать, в разговор вмешалась Мадам Малкин.

— Всё готово, — произнесла она.

Я спрыгнула со скамейки.

— Пусть для тебя это станет сюрпризом. — И на этой пафосной ноте пошла к выходу.

— Встретимся в школе! — произнёс Малфой мне в спину удручённым голосом. Сюрприз и правда будет приятным. Особенно если я попаду на Слизерин.

Я молча ела купленное Хагридом мороженое, довольно вкусное, надо сказать. Шоколадное с колотым орехом — совсем недурно.

Зашли в магазин купить пергамент и перья, а я в ужасе представила, как буду писать этим кошмаром. Бедные преподаватели, разбирать каракули маглорожденных должно быть пыткой. Взяла канцелярии с запасом, но на предложение Хагрида купить весёленькие чернила, меняющие цвет при письме, отказалась.

После пришла очередь книжного магазина. «Флориш и Блоттс» был более чем в два раза больше просторного магазина «Мадам Малкин» и в моих глазах выглядел раем. Книги стояли на полках, занимая всё обозримое пространство от пола до потолка. Тут были гигантские фолианты в кожаных переплётах, были совсем крошечные книги размером с почтовую марку и книги в шёлковых обложках. А в одной и вовсе были пустые страницы!

В этом магазине мы проторчали дольше всего, и как бы Хагрид ни пытался меня вытащить, у него не получилось. В конце концов, получив ультиматум «либо ты уходишь без меня, либо ждёшь», смирился и вышел на улицу «подышать свежим воздухом».

В итоге, помимо обязательных книг, у меня в сумке оказались «Магия для начинающих», «Основы основ. Магия для самых маленьких», большая книга «Всё о защите себя и своего дома, заклинания и другое», «История магии» самого старого издания, какое только было, «Новейшая история», «Руны, основы», «Словарь рун», «История Хогвартса», «Всё для дома: бытовые чары на все случаи жизни!», «Защита разума, издание первое». Хотела взять еще несколько, но, примерившись, поняла, что за месяц больше просто не осилю. Тем более, большую часть я собралась применить на практике. Да, риск оказаться криворуким идиотом был, но сначала безопасные опыты, а потом уже всё остальное.

Вышла из магазина, чувствуя себя довольным сытым удавом.

Дальше были оловянный котел, весы для ингредиентов и складной медный телескоп. Никогда не любила астрологию. Ещё и ночью... Фу, в общем.

Ровно на аптеке моё хорошее настроение и закончилось. Здесь воняло тухлыми яйцами и гнилыми кабачками, а на полу стояли бочки с какой-то слизью, тоже пахнущие отнюдь не майскими розами. Вдоль стен на полках стояло множество стеклянных баночек с сушёными травами, толчёными корешками и разноцветными порошками. С потолка свисали пучки перьев, связки клыков и загнутых когтей. Хагрид пошёл закупаться ингредиентами для зелий, а я решила изучить наименее вонючую часть аптеки. Скользя взглядом по полкам со знакомыми и не очень названиями, зацепилась за кусачий ценник. Аж двадцать один галлеон! Хотя за рог единорога такая цена, может, и нормальная...

Выйдя из аптеки, вздохнула полной грудью. Зря переживала только — в аптеке продавались специальные чемоданчики для хранения, продавец сказал, что каждая секция в таком чемодане поддерживает определенную среду, так что мои ингредиенты не испортятся и я не умру от вони. Ну и стоил он прилично, конечно.

— Теперь нам э-э... стоит пойти и купить тебе подарок, да. День рождения всё-таки.

И, не выслушав мой положительный ответ, прямым ходом направил свои стопы в зоомагазин. Раздражение? Плохое настроение? Ничего не знаю. Сейчас я почувствовала, что даже если меня окунут в самую вонючую бадью в самой грязной аптеке мира, я всё еще буду улыбаться. Котик! Меня ждет котик! За Хагридом я буквально поскакала, плевать на какой-то там ментальный возраст, у меня тут Счастье!

Дороги я почти не заметила, сгорая от нетерпения и в кои-то веки радуясь широкому шагу сопровождающего — нет необходимости подгонять. В магазин под названием «Торговый центр «Совы» я влетела подобно снаряду, обогнав быстроходного Хагрида.

Подождав, пока глаза привыкнут к царившему здесь полумраку, разочарованно поджала губы. На первый взгляд никаких котиков тут не было, сплошь мерцающие глаза пернатых летуний. Не теряя надежды, подошла к консультанту, чистившему одну из многочисленных просторных клеток.

— Извините, а вы, случаем, не продаёте котов? — Пожалуйста, пусть они здесь будут! Только бы были!

Молодой на вид человек поднял взгляд, прерываясь и расплывшись в услужливой улыбке.

— Котов, к сожалению, не держим. — Сердце оборвалось в пропасть разочарования и сожаления. — Но, если вам не принципиально, могу предложить полукниззла? Правда, они всё же больше похожи на...

— Хорошо! — выпалила, не дав договорить. Что такое эмоциональные качели? Вот они! Книззлы, ну конечно! Как я могла забыть! Волшебные коты!

— Тогда пойдёмте. — Консультант повёл меня вглубь, в конце поворачивая к другой двери, на которой была симпатичная табличка, гласившая: Книззлы, кролики, собаки. Непонятно, почему только у кошек название другое, но да ладно. Может, это потому что кошки волшебные, а остальные нет?

Войдя внутрь, ещё раз поняла, что маги всё же странные. Вот зачем, скажите мне на милость, мопс с раздвоенным хвостом и тремя глазами?

— Эта порода довольно популярна: верный друг и хороший защитник, правда, немного непослушная, но уверяю вас, как только вы подружитесь, лучшего питомца будет не сыскать! — заметив мой интерес, ушлый продавец начал расхваливать страшненькую собаку. Боюсь, если бы её увидели не маги, то уверовали бы в бога даже самые ярые атеисты.

— Нет, спасибо. Лучше покажите ко... книззлов.

— О! Вы пришли по адресу! Не хочу хвастаться, но в нашем магазине собраны и выведены самые лучшие и редкие экземпляры! Например...

— Гарри! Вот ты куда убежал! А ты чегой-то сюда пришел? Совы ж снаружи, — перебил консультанта подоспевший великан и оглушительно чихнул. — Пойдём-ка отсюда, а то у меня этого... аллергия на кошек.

— Тогда не мог бы ты подождать снаружи? Я пока выберу книззла, а ты посмотришь мне сову.

— А... Ну... ладно. — Великан, явно хотевший что-то сказать, потоптался и наконец ушел.

Я повернулась к уже немного раздражённому продавцу.

— Так что там с книззлами?

***

Двадцать минут спустя я вышла из магазина, прижимая к себе заветную переноску, жмурясь от яркого солнца и улыбаясь, как последняя счастливая дурочка. Хагрид прекрасен, эта улица прекрасна, и мир прекрасен. И пищащий комочек в переноске. Книззл был полностью чёрненьким, с зеленющими глазищами и острыми коготками. Последнее выяснилось, когда несчастный консультант по моей просьбе вытаскивал эту прелесть из клетки. Меня заинтересовало, почему этот маленький лапочка был заперт, хотя остальные волшебные животные находились на свободе, на что смущённый молодой человек сказал, что котя немного агрессивен из-за особенностей породы.

Я сначала не поверила, что вот эта пушистая чёрная прелесть, помещавшаяся у меня на ладони, может быть опасна. Что ж. Книззл очень быстро развеял мои предрассудки, доказав, что в этой жизни должен был родиться самым злобным драконом и никак иначе. Впрочем, это нисколько не помешало мне в него влюбиться. К счастью, взаимно.

Когда я потянулась к сопротивлявшемуся и истошно орущему котенку, я была готова к тому, чтобы лишиться пальцев. Кто же знал, что, полоснув меня когтями, малыш затихнет, а оказавшись на руках, и вовсе уткнётся куда-то в подмышку, окончательно успокоившись под изумлённым взглядом консультанта. Уже при оплате тот поделился, что подобное явление — редкость, а порода эта вообще почти не выводится из-за сложностей в приручении и непопулярности.

Сова, кстати, мне тоже досталась боевая. Не так, как Чёртик, но тоже где-то рядом. Полярная. Нет, не канонная чисто белая, а с серо-рыжими вкраплениями. Достаточно большая птица явно была лидером и гордо восседала на жёрдочке в центре на некотором расстоянии от других пернатых. Почему-то потрёпанных.

Птиц выбрал меня сам. Он смотрел настолько пристально, что я ненароком подумала: а не хочет ли он меня убить? Решив проверить опытным путем, подошла, на что птица ухнула и, взмахнув крыльями, уселась на моё плечо.

— Ладно! Теперь-то нам осталась одна волшебная палочка. — Хагрид, вырвав меня из счастливых флешбеков, запылал неизвестно откуда взявшимся энтузиазмом, снова куда-то направился и на ходу пояснял: — Мы с тобой в «Олливандер» пойдём, лучшее место для этого. Там тебе такую палочку подберут, закачаешься, да!

Магазин находился в маленьком обшарпанном здании. Золотая надпись облупилась и обветшала, будто её не ремонтировали с самого момента создания. «Семейство Олливандер — производитель волшебных палочек с 382-го года до нашей эры». В пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежала одна-единственная палочка.

Когда мы вошли внутрь, в глубине приятной трелью зазвонил колокольчик. Помещение было пыльным и маленьким, меньше всех помещений на этой улице, где я побывала. Это точно «лучшее место»? Если это лучшее, тогда в каком упадке те, которые хуже?

— Добрый день, — послышался тихий голос.

От неожиданности я вздрогнула, и в комнате раздался громкий треск. Хагрид, умостивший свою задницу на единственном предмете мебели — стуле, теперь отходил от покосившегося страдальца.

Передо мной стоял пожилой мужчина с большими бесцветными глазами, от которых исходило странное свечение, прорезающее магазинный мрак.

— Здравствуйте, — выдавила из себя вежливое. Слишком много испуга для меня за последние дни, слишком. Такими темпами я стану еще одним Квиреллом, только без личной шизофрении.

— О да, — старик покивал. — Да, да. Как я и думал, вы здесь, Гарри Поттер. — Спасибо, но мог бы хотя бы пыль протереть тогда, раз уж ждал. — У вас глаза, как у вашей матери. Кажется, только вчера она покупала свою первую палочку. Десять дюймов с четвертью, элегантная, гибкая, сделана из ивы. Прекрасная палочка для сильной волшебницы.

Мистер Олливандер приблизился ко мне почти вплотную. Господи, да есть у этих волшебников понятие личного пространства или нет?!

— А вот твой отец предпочёл палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у твоей матери, и прекрасно подходящая для превращений. — Я постаралась незаметно отодвинуться, но старик моих страданий не понял и придвинулся еще ближе. Мне одиннадцать, ау! Отойди, старый! — Конечно, я сказал, что твой отец выбрал палочку, но это не совсем так. Не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника.

Я ставила не на разумность палочки, а скорее на магическую совместимость, но встревать в прочувственную речь не стала. Чем бы старик ни тешился...

Тут этот образчик древности и беспардонности совсем обнаглел и ткнул своим узловатым пальцем мой лоб.

— А, вот куда...

Нахмурившись, я сделала большой шаг назад. А Олливандер, будто не заметив моих манёвров, продолжил.

— Мне неприятно об этом говорить, но именно я продал палочку, которая это сделала. — Так не говори! Мне вообще параллельно! — Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Это была мощная палочка, очень мощная, и в плохих руках... — Кажется, старик хотел сказать что-то ещё, но Хагрид оглушительно чихнул. Слава пыли.

— Рубеус! Рубеус Хагрид! Рад видеть вас снова... Дуб, шестнадцать дюймов, очень подвижная.

— Так и было, да, сэр, — сконфуженно ответил великан. Начинаю подозревать, что это хобби такое — давить на больное.

— Хорошая была палочка. Но, как я понимаю, её переломили надвое, когда вас отчислили? — Мистер Оливандер внезапно посуровел. Оу... Теперь это похоже на месть. Злится, что Хагрид палочку проворонил? Даже мне стало некомфортно от вопроса. Будто следователь заключенного допрашивает.

— Э-э-э... Да, так и было, сэр, — согласился Хагрид, изучая свои ноги. И вдруг просиял. — Но у меня остались обломки!

— Надеюсь, вы их не используете? — строго спросил Олливандер. Реально, дед, тебе какое дело?

— О, конечно нет, сэр. — Ну да, конечно, все мы тебе верим.

— Гм-м... Ладно, а теперь вы, мистер Поттер. Дайте подумать... — Старик вытащил из кармана линейку с серебряными делениями. — Какой рукой вы держите палочку?

— Правой.

— Вытяните руку. Вот так.

Олливандер начал измерять сначала расстояние от плеча до пальцев, затем от запястья до локтя, затем от плеча до пола, от колена до подмышки и окружность головы. Интересно, зачем это всё? Я же всё равно вырасту, и параметры уже через полгода поменяются. Ну да ладно, может, линейка суперволшебная и измеряет не физические параметры, а магические. Или ещё что-нибудь.

— Внутри каждой палочки находится мощная магическая субстанция, мистер Поттер, — пояснял старичок, проводя свои измерения. — Это может быть шерсть единорога, перо из хвоста феникса или высушенное сердце дракона. Каждая палочка фирмы «Олливандер» индивидуальна, двух похожих не бывает, как не бывает двух абсолютно похожих единорогов, драконов или фениксов. И, конечно, вы никогда не достигнете хороших результатов, если будете пользоваться чужой палочкой.

Во время монолога Олливандер отошёл к полкам, неожиданно появившимся в конце комнаты, оставив линейку измерять меня самостоятельно. Я могу поклясться, что раньше никаких полок не было!

— Достаточно, — сказал он, и линейка упала на пол. — Что ж, мистер Поттер, для начала...

И началось. Вот за что я не любила ходить по магазинам. Муторно и долго. В глазах всё плыло от бесконечных палочек, стоило которые взять в руку, как их тут же вырывали. Гора опробованных экземпляров всё высилась и высилась, а Олливандер, всё больше походивший на энергетического вампира, вытягивающего из меня всю энергию, выглядел всё счастливее и счастливее.

— А вы необычный клиент, мистер Поттер. Но не волнуйтесь, где-то здесь определенно лежит то, что вам нужно. А кстати... действительно, почему бы и нет... Остролист, перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая.

Оп. А вот и она. Ну наконец-то. Я взяла в руки долгожданную палочку и взмахнула ею, ожидая почувствовать тепло, увидеть искры и прочие спецэффекты. А почувствовала то же, что и с остальными волшебными палочками — ничего. То есть совсем. Ох, что же это за грохот? А это, дорогие мои нервы, звук ломаемого канона. Волшебная палочка оригинального Поттера мне не подходила. Парам-пам-пам, блядь!

Олливандер снова забрал палочку и продолжил свои изыскания. Вскоре стул больше не мог вмещать гору из палочек, и те посыпались на пол, привлекая внимание пожилого мастера. Тот как-то ошеломлённо на них уставился и, резко подскочив, умчался за дверь в глубине магазина.

— Вот это даа... — протянул озадаченно Хагрид — впервые вижу мистера Олливандера таким...

— Воодушевлённым? — подсказала слово затормозившему леснику.

— Ага.

Воодушевлённый мистер Олливандер вернулся с охапкой коробочек, выглядевших так, словно доставали их примерно никогда.

— А теперь настало время моей коллекции! Самые редкие и необычные сочетания! Некоторые сделал ещё мой пра-пра-пра-пра... Не важно. Попробуйте эту! Самая лучшая, что у меня есть! Бузина, сердцевина из химеры, помесь из нунду и дракона! Чтобы получить эти ингредиенты, мой пра-пра-прадед едва не лишился жизни! Ровно одиннадцать дюймов! Непокорная, невероятно сильная, подходит почти для любой магии, но если она признает вас, мистер Поттер, своим владель... Ох...

Взяв палочку в руку, почувствовала приятное тепло, окатившее тело, словно волной. Я взмахнула кистью, и посыпались зелёные и синие искры, освещая пыльное помещение. Похоже, быть мне таки Мэри Сьюхой. Нет, ну а что? Палочка, кот и сова у меня явно читерные. Магия тоже ничего так, сильная. С такими исходными данными просто грех всех не нагнуть. Надеюсь только, что не нагнут меня. Аминь.

— Что ж... Поздравляю со сложным, но прекрасным приобретением. Первое время вам будет нелегко... Но если сумеете с ней совладать... — Не «когда», а «если»... Надеюсь, он преувеличивает. Ладно. По крайней мере, беспалочковое колдовство никто не отменял. Прорвёмся.

За палочку вышло аж тридцать четыре галлеона. Это если учитывать скидку в двадцать процентов, как «невероятно интересному клиенту». Причём сказано это было с оттенком жалости. Мама моя, так что же я купила?

***

Была уже вторая половина дня, когда мы с Хагридом пошли обратно через весь Косой переулок в «Дырявый котел», в котором уже не было ни единого посетителя. И почему нельзя было опустеть к утру, а? Спокойно доехали на метро к Пэддингтонскому вокзалу, где купили перекусить гамбургеры. Я откинулась на спинку пластикового стула, наблюдая за бесконечным потоком людей. К счастью, мне хватило ума и настойчивости дотащить Хагрида до магазина сумок и обуви. Теперь вся моя ручная кладь — это аккуратный чёрный чемодан средних размеров, не весивший примерно ничего. На ногах красовались удобные кроссовки — да, да, у магов они тоже были, вот чудеса, хе-хе, — в чемодане лежала пара ботинок и оксфордов в довесок. И всё это зачаровано магией. Прелесть.

Когда подошёл поезд, на котором я должна была возвращаться домой, Хагрид затащил в купе мои вещи и на прощание протянул конверт.

— Это твой билет на поезд до Хогвартса, — пояснил он. — Первое сентября, вокзал «Кинг Кросс». Там всё написано, в билете этом. Ну, бывай. — И был таков.

Поезд тронулся. Теперь мне предстоял месяц зубрёжки и подготовки к учебному году во имя безопасности моей задницы и родного уже семейства Дурслей.