Welcome to magic

Про сад четвёртого дома по улице Тисовая по всему Литл-Уингингу ходили легенды вот уже как чуть больше полутора лет. Хозяйку дома за глаза называли не иначе как ведьмой, а ухаживающих за садом отпрысков — маленькими дьяволятами, и это, пожалуй, единственное отожествление с ненормальностью, которым могла быть довольна Петунья — садом она гордилась больше, чем чем-либо ещё в своем доме. Буйные кусты Айсберга, перемежающиеся с романтичной Помпонеллой, капризный, но прелестный Клэр Ренессанс, внизу радовали глаз нежные белые фиалки со скромными бархатцами и поистине короли сада — пионы. Тёмно-бордовая Принцесса Маргарет и нежно-розовая Жермен Биго лидировали в гонке за внимание как соседей, так и всех, кто хоть раз бросал взгляд на тётино Сокровище.

Нет, сад и раньше был красивым и ухоженным, но теперь он стал как будто ярче, бутоны взрывались силой и ярким цветом, не ослепляя, но завораживая, заставляя желать зайти и никогда не выходить из райского места. Сочная зелень дарила небывалое умиротворение, не позволяя устать от яркой картины буйного цвета. Запах тоже стал гуще и в то же время свежее, ни у одних духов в мире не было такого аромата!

Почему так? Просто, оказывается, если у тебя много лишней дури и желания экспериментировать — семья найдёт, где это можно использовать без вреда себе и окружающим. Ещё одно поразительное открытие последних лет — если в почву «влить» магию, она будет питать растения, если растения будут напитаны, они будут лучше цвести. Правда, это распространялось вообще на всё. Сорняки в том числе. Дражайшая тётя миловать меня за «произведение искусства» не спешила и действовала по принципу «ты эти сорняки породил, тебе их и выпалывать». Так что сад уже второе лето подряд — исключительно моя головная боль и иногда Дадли, если тот сильно лажанётся. Как сейчас, например.

Дадли кряхтел. Дадли пыхтел. Дадли страдал. А всё почему? А потому что когда планируешь пакостить, надо рассчитывать на то, что тебя спалят. И нет, я в этот раз тут даже почти ни при чём. Это надо же додуматься, испортить дорогущую помаду и пытаться так бездарно это скрыть. Естественно, его поймали. И теперь кузен отрабатывал провинность в саду под моим чутким руководством — как раз сорняки за последние три дня подросли. Ради такого я даже не поленилась вытащить с веранды уютное плетёное кресло.

— Ты пропустил сорняк, — о, это потрясающее чувство эксплуатирования ближнего своего! — Левее, — Дадли злобно зыркнул, явно представляя мою скорую смерть. — Левее, а не правее! И давай побыстрее, я не хочу тут с тобой до обеда работать.

— Но ты же ничего не делаешь! Только командуешь! — Мелкий аж подскочил от возмущения, но забыл, что от долгого сидения на корточках ноги могут затечь, и под моим злорадным взглядом плюхнулся на задницу. — Я больше не могуууу, я устал!

Нет, дорогуша, я тебе не мама, я не растаю от притворных слёз и фальшивых подвываний.

— Не ври, ещё и получаса не прошло, и если ты забыл, тебе ещё надо полить вон...

— Здравствуйте, дети, — я подпрыгнула от испуга, не взвизгнув лишь чудом. У небольшого белого заборчика, служившим скорее декором, нежели защитой, стоял сухонький старичок и крайне доброжелательно улыбался. Мне же в его глазах виделось веселье над нашими вытянувшимися лицами. — Прибыла ваша почта, отдайте родителям, будьте добры. — Улыбнулся ещё доброжелательнее, а у меня свело челюсть от приторности.

— Конечно, сэр. — Как старшая (даже если по факту старше был Дадли), я должна была нести ответственность за коммуникацию с посторонними взрослыми. Или просто как более разумная и вежливая часть нашего дуэта. — Спасибо.

— Ну что вы, молодой человек, не стоило. — Старик топтался, не спеша и дальше разносить почту по местам назначения. Я постаралась как можно слащавее улыбнуться, чтобы противный старик ушел, но тот стойко держался. — Это моя работа.

— Вы не желаете выпить прохладной воды? На улице весьма жарко. — Да когда ты уже уйдёшь?

— Нет, нет, спасибо. Какой вежливый молодой человек! — воскликнул почтальон так, словно сделал славное открытие для науки, определяющее, будет ли завтра небо голубым. — А ваш брат так старается, чтобы его матушка была счастлива и по праву гордилась своим чудным садом! — Ну вот, собственно, и корень зла нашелся. И еще одна причина моей нелюбви к этому индивидууму: божий одуван обожал сплетни. Причем не только собирать, но и разносить, а потому нередко задерживался с посылками. — Неужели дети не хотят гулять с друзьями, а хотят помогать любимой матери в таком прелестном саду! — Вот мудак, конечно. Вроде восторгается, но внимательные глаза выжидательно впились в нас с Дадли, очевидно провоцируя на жалобы доброму старику.

— Ну что вы! Конечно! Я люблю заниматься садом, вот Дадли тоже захотелось попробовать, теперь учу его, какие растения сорняки, а какие нет и как правильно пропалывать. — Главное в этой войне — улыбаться так, чтобы быть доброжелательнее собеседника, и тогда тот, как правило, отстаёт. — Это несложно, хотите, Вам тоже покажу? — Дедуля обрадованным совсем не выглядел. Интересно, почему?..

— Ну что вы! Как я могу отнимать Ваше время! Да и мне уже пора, я и так припозднился сегодня, нехорошо заставлять людей ждать, — ещё раз улыбнувшись, оглядел наш дворик. — До свидания. — И ушёл под наш не очень стройный ответ.

Опустила глаза на почту. Резко втянула в себя воздух. Твою-то мать! Я забыла! Выдохнула. Надо собраться. Сделав как можно более незаинтересованное лицо, бросила Дадли через плечо, который всё это время притворялся кустом, уже заходя в дом:

— Я отдам дяде письма и вернусь, не отлынивай, — в спину неразборчиво прилетело что-то вроде «иди к чёрту». — И это тоже передам, — ответ я уже не слышала, зовя мужчину во всю мощь своей глотки.

Дядя Вернон обнаружился на кухне, демонстративно читая газету, которую принёс мальчик-разносчик около часа назад. Хмыкнув, демонстративно положила перед ним небольшую стопочку, сев напротив и рассматривая легендарный, по-другому не скажешь, конверт из желтоватого пергамента, на котором красивыми изумрудно-зелёными чернилами был написан странный адрес:

«Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, самая маленькая спальня»

Серьёзно? «Самая маленькая спальня»?! Когда читала книгу, как-то не задумывалась, но звучит реально жутко, как будто маги следят за мной. Представляю реакцию почтальона, когда он это увидел. И тех, кому он об этом уже рассказал и ещё расскажет. Перевернула конверт и увидела восковую печать фиолетового цвета. Кажется, этот оттенок называется пурпурным? А, не суть. Присмотревшись, заметила на ней герб, на котором угадывались животные-символы четырех факультетов, а в середине была большая буква «Н». На этом моё терпение закончилось, и я поспешно распечатала то самое письмо. На первом листе из того же пергамента, что и конверт, было уведомление:

ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА

«ХОГВАРТС»

Директор: Альбус Дамблдор

(Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов)

Дорогой мистер Поттер!

Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.

Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля.

Искренне Ваша,

Минерва МакГонагалл,

заместитель директора

А я уж как рада! Похмыкала над перечнем должностей и званий Великого и Светлого. От волнения прикусила губу. Даже несмотря на весь предстоящий пиздец, я чувствовала чистейший восторг. Это письмо из того самого Хогвартса, детка! Мне завидует сейчас весь мой мир! Ахахахахаха! Попыталась успокоиться и всё-таки сдержать смех. Кхм. А где взять сову, интересно? Или они забыли мне её прислать, или забыли о том, что живу я отнюдь не с магами, что сомнительно. По книжному канону ни одна сова к Дурслям не прилетала, так что взять её было банально неоткуда. Или тут не книжный? В фильме вроде что-то про птиц было, но точно не скажу, ведь я была классическим: а в книге, вообще-то, было не таааак!..

Ладно. Второй лист.

ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА

«Хогвартс»

Форма

Студентам-первокурсникам требуется:

Три простых рабочих мантии (чёрных).

Одна простая остроконечная шляпа (чёрная) на каждый день.

Одна пара защитных перчаток (из кожи дракона или аналогичного по свойствам материала).

Один зимний плащ (чёрный, застёжки серебряные).

Пожалуйста, не забудьте, что на одежду должны быть нашиты бирки с именем и фамилией студента.

Книги

Каждому студенту полагается иметь следующие книги:

«Курсическая книга заговоров и заклинаний» (первый курс). Миранда Гуссокл

«История магии». Батильда Бэгшот

«Теория магии». Адальберт Уоффлинг

«Пособие по трансфигурации для начинающих». Эмерик Свитч

«Тысяча магических растений и грибов». Филли-да Спора

«Магические отвары и зелья». Жиг Мышъякофф

«Фантастические звери: места обитания». Ньют Саламандер

«Тёмные силы: пособие по самозащите». Квентин Тримбл

Также полагается иметь:

1 волшебную палочку,

1 котел (оловянный, стандартный размер № 2),

1 комплект стеклянных или хрустальных флаконов,

1 телескоп,

1 медные весы.

Студенты также могут привезти с собой сову, или кошку, или жабу.

НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ НЕ ПОЛОЖЕНО ИМЕТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЁТЛЫ.

А списочек-то внушительный. Хотя книг на целый год, как по мне, всё же маловато. Интересно, во сколько это добро обойдётся? Зашумела вода в кране, а я вздрогнула. Ну что за утро-то сегодня такое? Это новая мода — пугать несчастного ребёнка?

— Дорогая, Мардж заболела, — поставил в известность супругу дядя, — съела какую-то экзотику и теперь не сможет нас навестить через неделю. Доктор сказал, что это не заразно, но лучше она отдохнёт дома.

— Я могу съездить к ней помочь на этих выходных. Дети уже не маленькие, думаю, переживут. Да и ты, если что, за ними присмотришь. — Вытирая полотенцем руки, строго смерила взглядом нас с дядей, как будто оценивая на предмет самостоятельности. Серьёзно, почему на меня всё утро кто-то странно смотрит?

Тут она опустила глаза и, о чудо! Заметила письмо.

— И что это у тебя в руках? Что я тебе говорила? Никакого чтения за столом! — пфф, подумаешь, один раз испортила скатерть, тем более, я сразу исправила это магией! Глаза мелкого я не забуду никогда. — Вернон! Ты тоже. Это ты подал дурной пример, немедленно убери газету!

Да, всё-таки было что-то в ней от канона. Визгливый голос, например. Дядя попытался что-то сказать в своё оправдание, но напоролся на ультиматум жены — либо газета и последующая казнь, либо мирное утреннее существование. Естественно, Вернон выбрал жить. С женой по утрам лучше не спорить: это вполне могло аукаться всю последующую неделю всей семье. Подавать голос сейчас очень не хотелось, но чем раньше — тем лучше.

— Кхм. — я решила пойти с козырей и положила оба листа на стол. — Мне пришло письмо. На шутку вроде не похоже.

Тётя раздражённо поджала губы, но не стала мне ничего говорить и всё-таки взяла мой билетик в магический (загробный, ага) мир. И тут же выронила его, смертельно побледнев.

— Ты прочитал это? — И потрясла несчастной бумагой практически у самого носа. — Я спрашиваю, ты читал это?!

Какая-либо радость и ожидания лопнули, как мыльный пузырь, попав мыльными брызгами прямо в глаза. После памятного разговора по душам в нашей жизни не поменялось ровным счётом ничего, кроме, разве что, сада, но и про него говорили осторожно и завуалированно. Да какая разница вообще?! Все равно все всё знают, даже до Дадли уже дошло, а мы всё продолжаем играть в эту игру: я знаю, что ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь, но почему это всё ещё чёртово табу! Мы знаем, что я поеду туда, мы знаем, кто я, но давайте спрячем голову в песок и выставим наши голые жопы врагу! Действительно, зачем мне что-то рассказывать, зачем готовить к какому-то дерьму, зачем вообще со мной говорить, я же неразумный тупой ребёнок! Мои осторожные и не очень попытки получить хоть какую-то информацию с треском провалились, как и надежда на доверительные отношения. Очень удобно отделались от надоедливого ребёнка, вот и всё. То, что они рассказали мне про Лили и письмо, вовсе не значило, что они открылись мне — просто дозированно выдали информацию и посчитали, видимо, что с меня хватит, и запрет на упоминание магии и вообще чего-то необычного продолжился.

— Да, я прочитал это. — Прикусила язык, стараясь удержать при себе совершенно детское «и что вы мне сделаете?». Импульсивность мне сейчас совершенно ни к чему. — Тётя, почему ты злишься? Я сделал что-то не то?

Она растерянно опустила руки, явно стыдясь вспышки. Да, это подло — давить так на совесть, но, если я этого не сделаю, тётя перейдёт из стадии паники в стадию истерики, что исключает возможность даже подобия диалога, и все мои аргументы и доводы будут использованы против меня.

— Гарри, иди-ка в сад к Дадли, почему-то я уверен, что выдёргивает он сейчас отнюдь не сорняки, — я было вскинулся, но меня остановил выразительный взгляд и незаметный жест в сторону тёти. — После всей твоей работы было бы обидно застать там руины, не так ли?

— Хорошо. Действительно, не стоит оставлять его одного надолго. — Постояв еще немного, пошла в сторону сада, неплотно прикрыв двери. Просто для проформы проверив работу Дадли (к счастью, ни один цветок не пострадал), приложила палец к губам и показала ему следовать за мной. Мелкий сплетник, почувствовав нечто интересное, аж загорелся от восторга.

Тихо подойдя к двери, что с габаритами кузена было поразительно, встали как можно ближе и навострили уши, стараясь не пропустить ни звука.

— ... Следят за нами! Может быть, даже кто-то из наших соседей из этих, а может, они что-то сделали с домом! Что нам делать? — послышались быстрые лёгкие шаги, и я было испугалась, что нас поймали, но они так же быстро стали удаляться. Рядом тихонько выдохнул кузен, явно испугавшись не меньше моего. — Может, мы сможем отказаться? Написать, что мы не хотим...

Дядя помолчал, как будто обдумывая ответ. Шумно выдохнул и разродился умной мыслью:

— В письме написано, что они ждут какую-то сову не позднее тридцать первого июля. Ты знаешь, что это значит?

Я удивилась. Не думала, что Петунья будет настолько скрываться, что не расскажет даже мужу про такой странный способ обмена письмами.

— Почтовая сова. Видимо, за последние одиннадцать лет они так и не изобрели способа получше, чем использовать несчастных птиц. — Она нервно хмыкнула.

Вот уж согласна. С такими возможностями, буквально магией, не суметь придумать аналог телефона действительно нелепо. Хотя тут скорее не про возможности, а про нежелание развиваться и менять такие «нужные» и «ценные» традиции.

— Значит так. Пока ничего предпринимать не будем. Проигнорируем это письмо. Тем более, никакой совы в нашем доме нет, и взять её неоткуда. — Тут его голос потяжелел. — Когда мы взяли мальчика, помнишь, что обещали себе?

— Мы постараемся искоренить эту опасную штуку и не позволим испортить нашу семью. Но Вернон, что, если они явятся лично? Они никогда не оставят нас в покое! — она всхлипнула. — А что, если появится еще какой-нибудь псих и убьёт нас, что, если мальчик умрёт там! Они убили семью Лили, и они могут убить нас! Что, если... — дальше стало совсем неразборчиво из-за невнятных всхлипов и тихого голоса Вернона, успокаивающего жену.

Потянула за собой Дадли, не собираясь больше подслушивать чужой разговор. Всё, что мне надо, я услышала, а мелкий этот лимит и вовсе перевыполнил и теперь сосредоточенно хмурился, силясь усвоить объём информации.

— Не ломай мозг. Я объясню тебе всё вечером, — Поросёнок открыл было рот, но я быстро перебила. — Но при условии, что ты никому ничего не расскажешь, включая тётю с дядей, — Дадли поник, но быстро воспрял духом — его-то никто насчёт загадочных происшествий в доме не просвещал и просвещать не собирался, а подгорало всё сильнее, поэтому обещание поделиться информацией он воспринял как благословение свыше и торговаться явно поостерёгся. Вдруг я передумаю. Нет, дорогой братец, просто я снова тебя использую. Никакой ощутимой поддержки он пока оказать не мог, но лучше завербовать союзника, чем обрести врага. Тем более, скоро он и сам узнает, так что почему бы и да. — Под клятву настоящего супергероя.

— По рукам.

***

Сад был прополот в срок даже без моей помощи, и теперь мы с кузеном тихо сидели за столом, стараясь казаться как можно незаметнее. Хорошо дяде, он на работу уехал, а нам надо как-то жить с нервной Петуньей до вечера. Я постаралась отвлечься на вкусные блюда, но давящая атмосфера ощущалась буквально кожей. Осторожно из-под чёлки посмотрела на тётю и неожиданно для себя встретилась с ней глазами. Вот, значит, как себя чувствуют суслики перед удавом. «Удав» отложил приборы в сторону. «Суслик» сглотнул.

— Ты ещё помнишь, что я рассказывала тебе два года назад? — шокированно кивнула. Серьёзно? Даже при Дадли? Что ей там Вернон такого сказал, что её так проняло?! Чёрт, надо было остаться и дослушать. — Это письмо было из этой самой школы. Сразу тебе говорю, я сделаю всё, чтобы ты не оказался там. — Она поджала губы, внимательно смотря на меня, ожидая возражений, которых не последовало. — Но если тебя всё-таки заберут туда... Ты должен будешь в обязательном порядке каждые каникулы возвращаться домой, писать письма каждую неделю и присылать их, даже если с этой вашей совой, и только посмей мне кичиться этой гадостью в моём доме!.. — Тётя выдохнула, прикрыв глаза, в которых я заметила что-то похожее на обречённость. Видимо, оптимизма по поводу эффективности игнорирования не испытывала не я одна.

— Я понял. Обещаю, что если попаду в эту школу, буду вести себя прилично и писать как можно чаще. — Важно кивнула для убедительности.

— И запомни, никаких опасных выкрутасов!

— Да, тётя.

— Хорошо, раз ты понял. Имей в виду, я наблюдаю за тобой.

Кивнула. Вздохнула. Аппетит пропал окончательно. Для виду поковырявшись в тарелке ещё немного, поблагодарила за вкусный обед (и за испорченные нервы, но уже про себя — я ещё не обрела бессмертие) и спешно ретировалась, оставив грязную посуду на Дадли — он мне должен, так что пусть страдает под гнётом матери один. Пойду-ка я в комнату, пока поросёнок не освободился, а то вечерний разговор рискует стать дневным, а я ещё не придумала, что стоит рассказывать, а что нет.

***

Вечером приехал дядя, как раз успев к ужину. Аппетит ещё не нагулялся и «домой» не спешил, но под взглядом тёти особо не покапризничаешь, тем более, она правда старалась. Что-что, а готовить она обожала, при приливах вдохновения выготавливая настоящие шедевры.

Несмотря на то, что на десерт был любимый всей семьёй Баноффи, сочетающий в себе обожаемые бананы, шоколад и сливочную карамель, в воздухе потрескивало видимое напряжение. Переглядывание между опекунами почти довело до нервного приступа, заставляя ожидать худшего: Вернон, как и в каноне, сойдёт с ума и решит отправиться чёрти куда на необитаемый остров, прихватив пачку чипсов да бананы. Или это было позже?.. А. Ну да. Атака почтой. Икнула. Я забыла! После проигнорированного письма придёт ещё два, а потом четыре, и так дойдёт до десятков, если не сотен писем... И везде уточняющий адрес моего спального места.

Вот так в пугающей тишине закончился ужин, меня никто ни о чём не спросил и ничего не сказал, даже Дадли, обычно не утруждающий себя столовым этикетом, проявил поразительную выдержку и воспитанность. Злая Петунья творит чудеса воспитания.

Уже сидя в комнате и читая книгу, услышала тихий стук в дверь, заставивший испуганно вскочить, решив, что разговору с дядей таки быть. Но нет, это был всего лишь кузен, не выдержавший напора любопытства, подогреваемого странным поведением родителей.

— Заходи быстрее. Учти, будешь шуметь — выгоню. — Мелкий быстро-быстро закивал, протискиваясь внутрь, аж подпрыгивая от нетерпения.

— Ты супергерой! А я знал, что ты слишком странный, чтобы быть нормальным! — ну спасибо, конечно, за лестную характеристику. — Ты поедешь в школу суперов, как в людях Икс? Твоя сила это управлять растениями? Нет, нет, ты умеешь лечить?.. — Дадли наматывал по комнате круги, захлёбываясь восторгом — его мечта сбылась, пусть и не совсем так, как он хотел. Я поспешила сесть на кровать, пока этот ураган не сбил меня с ног. Всё же это была правильная идея — сделать его фанатом правосудия в лице героев, теперь он точно не станет увлекаться травлей ближнего своего, как в каноне. Вдруг он резко затормозил, как будто наткнулся на невидимую стену, и вперил в меня самый серьёзный взгляд в своей жизни — Как ты будешь мстить?

От неожиданности я дёрнулась. По ощущениям, меня ударили под дых, самым подлым образом перекрыв доступ к необходимому кислороду. Он спросил меня о том, о чём я старалась не задумываться и чего избегала даже в мыслях, как огня, старательно избегая реальности, в которой меня будут стравливать с психом, желающим моей смерти, и в которой я, возможно, не доживу до восемнадцати. Мне осталось каких-то семь лет, большая часть из которых пройдёт в закрытом замке среди малолетних магов, отношение которых меняется в зависимости от погоды и цвета мантии Великого и Светлого. Сглотнуть мерзкий ком удалось с трудом.

— Пока не знаю. — Усмехнулась.

— Мама сказала, что ты можешь умереть. Тебе точно надо в эту школу? Ты же сказал, что пойдешь со мной в один класс в Вонингсе!Школа, в которую пошел Дадли и в которой до этого учился Вернон. Ты не можешь нарушить своё слово! — Как быстро он поменял своё мнение, однако. Вон, аж губы задрожали, а, помнится, каких-то лет пять назад готов был чуть ли не живьём сожрать, лишь бы меня тут не было. Приятно, конечно, что за меня так беспокоятся, но права голоса ни он, ни я тут не имеем. Его тревога породила во мне неожиданное тепло, приятно прогревшее дрожащее нутро, толкая на неожиданные откровения.

— Ты правда думаешь, что я могу отказаться? Если даже дядя бессилен, что могу я? Если я там умру, вы ничего не сможете сделать. — Поняв, что не следовало такое говорить ребёнку, резко перевела тему, надеясь, что любимые суперы отвлекут Дадли. — И я не супергерой. Я гораздо круче.

Мелкий, несмотря на редкостную упрямость, всегда легко отвлекался, стоило заговорить об обожаемой теме. Сработало, как и всегда, безотказно.

— Врёшь! Нет никого круче их! Тогда ты мутант, а мутанты точно хуже. — И посмотрел, как на идиотку, пытавшуюся доказать, что мир фиолетовый в зелёную крапинку. — Ну и какая у тебя способность?

— Кто сказал, что она у меня одна? — И многозначительно поиграла бровями, намекая, что идиот тут только один, и это отнюдь не я. — Дорогой братец, я не просто так сказал, что круче героев, я...

— Круууть! Ты можешь управлять растениями и лечить одновременно? — Бестактности в нём было так же много, как и фанатизма. То есть очень много. — Научи меня!

— Это невозможно! Как можно научи... — Стопэ. А если... В теории, Петунья — сквиб, а не маггл, Вернон вроде как тоже... А что, если что-то такое есть и в Дадли? — Я могу попробовать.

— Правда?! — Мелкий, до этого старавшийся хоть как-то не повышать голос, сейчас натурально заорал, приведённый в экстаз одной только возможностью. Н-дааа, ребёнка Петунье я всё-таки подпортила своей «ненормальностью».

— Тише ты! Ещё раз закричишь, ничему я тебя учить не стану! Тем более, никаких не даю гарантий, сам понимаешь. Если в тебе ничего такого изначально нет, даже самую чуточку, учить бесполезно, как бы ты ни старался. — Дадли сел на стул за столом, сложив руки на коленях и всем своим видом показывая, какой он хороший ученик.

— Я готов! Что мне надо делать? — и взгляд такой ожидающий, что почти требовательный. — Если у тебя получится и мы вместе поедем в эту твою школу, я обещаю, что буду защищать тебя. — Я растерялась от такого заявления, не ожидая услышать подобное от вредного Дадли, вид которого просто кричал, что он не шутит и правда будет делать так, как сказал.

Пробуждать магию в нём резко перехотелось. Если это не детская импульсивность на радостях, а вполне себе серьёзное заявление, это означало осознанно подвергнуть смертельной опасности ребёнка, родители которого меня буквально спасли от смерти и вырастили.

— У меня есть ещё одно условие. Если в тебе что-то есть, я согласен тебя учить, но ты не поедешь в эту школу. — Дадли нахмурился и попытался возразить, но я обрубила. — Нет, никаких школ. Я буду учить тебя на каникулах и давать свои учебники. Если в тебе этого нет, то я всё равно буду показывать тебе всё, что умею, поэтому не спорь.

— Это из-за опасности? — напоровшись на мой мрачный взгляд, совершенно не по-детски тяжело вздохнул, признавая поражение. — Ладно. Да и мама бы не отпустила, даже если бы от меня зависела целая вселенная.

Хмыкнула. Что правда, то правда: несмотря на некоторое ослабление гиперопеки, Петунья всё еще оставалась крайне любящей матерью и за сына порвёт всех и каждого, а если есть возможность задушить опасность в зародыше — она это сделает. В нашем случае — не отпустит сына в опасный магический мир, который убил её сестру и, возможно, убьёт племянника.

— Руку давай.

Никакие эксперименты на брате я проводить, разумеется, не собиралась. Просто аккуратно ввести собственную магию сначала в руку, а потом, если всё будет нормально, туда, где, по идее, должно быть ядро, то бишь в грудь.

Пересев поближе, протянула свою руку к протянутой мелкого, использовав буквально микробик незаметной глазу магии сначала на поверхность кожи, позволяя осторожно соприкоснуться. Ничего не почувствовала, как и Дадлик, с интересом наблюдавший за моими манипуляциями, и, осмелев, потянула чуть больше уже под кожу.

— Ну как? Чувствуешь что-нибудь?

— Вроде нет. — Он выглядел откровенно разочарованным, но сдаваться явно не собирался. — Может, надо как-то по-другому искать?

Ещё увеличила поток, делая его ощутимее, и магия, выходящая из ладони, стала приобретать немного неоновый бирюзовый оттенок, подозрительно напоминая цвет «ядра» из посмертия. Интересно, что когда я использовала магию для перемещения чего-либо и вообще каких-либо манипуляций по типу починки вещей, окраса не было. Похоже, что просто выходя «чистой» наружу, она становится «своего» цвета.

— Что ты чувствуешь? Тебе сейчас неприятно?

— Ничего. Ты уверен, что делаешь всё правильно?

— Уверен. Я кое-что почувствовал. Сейчас посмотрим, что именно. — Ближе к локтю действительно было что-то похожее на мои каналы, только гораздо меньше.

Переместила руку чуть выше солнышкаСолнечное сплетение и снова сделала поток слабым, опасаясь навредить. Нетерпеливый Дадли, находящийся всего в шаге от исполнения заветной мечты, молчать не мог чисто физически:

— Ну что там?! Там что-нибудь есть? Я тоже мутант? Ну скорее, я устал ждать!

Пропуская привычное нытьё мимо ушей, сосредоточилась на магии внутри кузена, пробуя постепенно расширять зону деятельности и увеличивать «напор». Там, где у меня было скопление энергии, у него ничего не было, и когда я уже почти сдалась, смирившись с отсутствием магии, почувствовала слабый отклик, будто моя мана соприкоснулась с чем-то, вызывая лёгкое чувство искрения и покалывания. Не слишком приятно, но и не больно, скорее просто дискомфортно, как будто полюс энергии был противоположным и вместо того, чтобы притянуться, меня отталкивало.

— Гарри! — Я вздрогнула от громкого окрика, осторожно втягивая свою ману обратно. — Гарри, я почувствовал! Внутри закололо! Ты нашёл! Я такой же как и ты! Ха-ха-ха, я стану героем!..

— Не станешь. И прекрати шуметь, — потёрла переносицу, размышляя над странной реакцией. — Это было больно?

— Нет, это было скорее... противно. Как будто я принимал горячую ванну и ты резко запихнул в меня кучу льда и снега. — Мелкий постарался подбирать слова, используя те скудные знания, что каким-то чудом закрепились у него в голове. Не говорю, что он глупый, когда надо было, Дадли мог быть весьма сообразительным, просто, как в той шутке, медленный газ. И ужасно непоседливый. — Помнишь, прошлой зимой выпало много снега? — Ну да, это он так назвал нелепые серые кучки по середину голени. Чёртова Англия с её климатом. Со вздохом кивнула. — Я долго гулял на улице и у меня болели и кололись руки от холода. Тут то же самое, только внутри и чуть-чуть сильнее. Но ты только кололся, мне совсем не больно, честно! Я всё равно могу учиться!

Про «совсем не больно» он явно несколько преувеличил. Хотя могу его понять, будь на его месте, тоже бы вцепилась в возможность обладать «чудом». Зато я получила некоторое подтверждение своей теории: у магии несколько направленностей. Или правильно это будет назвать зарядом, как в физике? У меня, судя по ощущению Дадлика, — отрицательный, а вот я почувствовала чуть тёплую энергию — положительный. Вероятно, у более сильных и «чистых» магов она будет горячей, если не обжигающей. Передёрнулась, представив «ожог», который, в теории, я могу получить от более сильных и светлых волшебников.

— Хорошо. Раз уж мы с тобой оба «необычные», я буду учить тебя всему, чему научусь сам. Но без меня ты не должен ничего делать, иначе я расскажу тёте! — ябедничать нехорошо, но эта угроза хотя бы гарантирует, что мелкий почти-колдун не повторит моих ошибок, не угробит дом и никому не навредит.

— Это нечестно! Тебе можно, а мне нет?! Почему я должен ждать целый год?!

— Во-первых, не год, а четыре месяца. Я приеду на рождественские каникулы. Во-вторых: ты хочешь, чтобы дядя с тётей пострадали? Или, может быть, чтобы наш дом сгорел? — Кузен, не ожидавший такого отпора и таких перспектив, побледнел, замотав головой из стороны в сторону. — А именно это и случится, если будешь «чудить» без меня. Это как если бы неопытному ребёнку дали огнемёт, понимаешь? Вот когда научишься, тогда и колдуй.

— «Колдуй»? Так мы колдуны?! — Вот ведь внимательный засранец. И как он умудряется вычленить главное из полученной информации именно тогда, когда ему нужно больше всего?..

— Мне больше нравится называться магом. Но да, в целом ты правильно угадал. И школа меня ждёт магическая. Если ты пообещаешь не применять магию без меня, расскажу больше о магическом мире.

— Магическом ми-и-ире-е-е-е-е?!.. — Мелкий выглядел так, словно только что ему сказали, что он назначается президентом мира, в обязанности которого входит: есть, спать, играть и тратить бесконечные деньги. — У магов есть целый ми-и-ир?! — Ну всё, мальчик поплыл, мальчик попал, надо спускать его с небес на землю, а то улетит.

— Зря радуешься. Маги изолированы от внешнего мира, в том числе и от прогресса. Это значит, что у них нет телевизоров, приставок, радиоуправляемых игрушек и даже велосипедов у них нет! А ещё они общаются исключительно письмами, которые разносят совы, и зубрят толстенные фолианты с заклинаниями и историей. — Ну, насчёт велосипедов я, возможно, и приукрасила, но это ради «всеобщего блага»!

— Как нет телевизоров? Если нет приставок, с чем они тогда играют? И маги не учат историю! Ты же сам ни разу там не был, а теперь придумываешь!

— Я — нет, а вот моя мама — была. Мне рассказала тётя, и если ты хочешь, чтобы она узнала, что ты тоже маг и хочешь учиться магии — спроси её, вру ли я. — При упоминании Лили мелкий заметно приуныл, а осознав поставленный ультиматум — сдулся окончательно, отдаваясь на милость победителя.

— Хорошо. Я согласен на твои условия, — Дадли встал. — Я не пойду в школу магии и не должен колдовать, пока тебя не будет, — протянул руку для рукопожатия. — Взамен ты будешь меня учить и ни о чём не расскажешь маме.

— Ещё одно — во время обучения ты будешь меня слушаться и соблюдать технику безопасности. Договорились? — Встала следом и, следуя своеобразному ритуалу, протянула руку в ответ.

— Договорились.