На перепутье. Даард

Башня дрожала и осыпалась, разрываясь на части из— за мощного магического взрыва. Земля под ней начала трещать и разламываться, образуя глубокий разлом, тянущийся вглубь земли. Плотная пыль заволокла коридоры, превращая всё вокруг в хаос, а тьма гулко наполнялась звуками осыпающихся стен и трескающегося камня.

В подземелье, где происходил допрос, Даард и Дахор попытались устоять под натиском обвала, мгновенно осознавая, что ситуация вышла из— под контроля. Камера, где находилась Аширо, была отрезана от них обвалом, но времени, чтобы сориентироваться и вернуться за ней, не оставалось.

Даард, тяжело дыша, пытался восстановить равновесие, однако почувствовал, что пол под ним начал резко опускаться. Подступающий звериный инстинкт требовал броситься назад, но человеческая часть удерживала его: у них было совсем мало времени, чтобы выбраться наверх и понять, что происходит.

Дахор внезапно схватил его за плечо, направляя к проходу, который только что открылся в стене.

— Нам нужно наверх, Даард! — голос императора звучал резко, он сам едва держал равновесие, пытаясь отвести друга от обрушения. — Здесь нам уже нечего делать.

— Она ещё там! — зверь в Даарде ревел, чувствуя, что его хранимая могла быть в опасности, несмотря на то, что человеческий разум понимал обман эльфийки. Этот инстинкт сбивал его с толку, но понимание, что они не могли здесь оставаться, пересиливало.

В этот момент они услышали слабый, приглушённый звук из— под обломков. Оглядевшись, Дахор заметил, что с другой стороны разлома, намного ниже, виднеется свет магического купола. Под обломками, как показалось ему, блеснули знакомые фрагменты одежды, крик оборвался, и свет начал тускнеть.

— Это... не может быть... — Дахор, прищурившись, увидел тот же свет и осознал, что кто-то — и, возможно, это был Итой — сорвался с обрыва, падая в глубину.

— Дахор, если это Итой... он не может выбраться сам, — с хрипом выговорил Даард, стараясь унять раздирающий его конфликт.

— Тогда вверяю обманщицу тебе. Ждать подкрепление не вариант, к тому же, как я погляжу зверь не даст тебе уйти в другую сторону...

— Верно — как бы советнику не хотелось, но он признал очевидное, его зверь не уйлет без своей хранимой, чтобы Даард и другие не говорили ему о предательстве и обмане

Император, не теряя ни секунды, резко кивнул и направился в сторону, где с другой стороны разлома виднелся разрушенный обрыв. Если Итой оказался в этом завале, им придётся пробиваться через слой обрушившейся земли и камней, чтобы понять, остался ли он жив.

Дахор, переведя дыхание, быстро огляделся вокруг. Обрушение башни было мгновенным и разрушительным — каменные глыбы падали одна за другой, словно огромные клыки сжимались над головой, грозя уничтожить всех, кто оказался внутри. В его сознании всё ещё пульсировала последняя вспышка магии: именно она и вызвала этот хаос. Но сейчас не было времени думать об этом.

Итой — его друг, хоть и слишком тяготящийся к самостоятельности — оказался под завалом. Дахор понимал, что ему придётся спуститься в разлом, несмотря на всю опасность. Собравшись, он сделал глубокий вдох, прочувствовав каждую частицу магии, что позволяла ему держать равновесие на разрушающемся обрыве.

Словно проверяя себя, император провёл рукой над ладонью, впитывая остатки магической энергии, оставленной взрывом, и собрал её в ладони. Теперь его сила могла защитить его в случае обвала, как щит, но он знал — эта защита продержится недолго. Он поглядел вниз, и магический свет, пробивающийся из темноты разлома, подтвердил его догадку: Итой был там, где— то глубже, в завале, но жив ли — было неясно.

Дахор зацепился за кромку обрыва и одним резким движением спрыгнул в зияющую пропасть. Его хвост пружинисто обвился вокруг каменных выступов, замедляя падение. Пыль и куски камней сыпались сверху, осыпая его серебристыми искрами. На каждом уровне он двигался осторожно, проверяя ступенями структуру камней, чтобы не вызвать нового обрушения.

Наконец, он увидел смутный силуэт — тело Итоя лежало неподвижно среди развороченных обломков и земли. Дахор почувствовал укол тревоги. Спрыгнув на последний уступ, он оказался рядом, приземлившись с силой. Губы его друга были бледны, а глаза закрыты. Император осторожно наклонился над ним, его голос прозвучал мягче, чем когда— либо:

— Итой, вставай, слышишь? Это я, Дахор. — Сильная рука коснулась его плеча, осторожно встряхнула.

На мгновение казалось, что Итой не подаст признаков жизни, но вдруг его грудь дрогнула, едва уловимый вздох сорвался с губ. Император облегчённо выдохнул.

— Мы выберемся отсюда, слышишь? Я вытащу тебя. — Дахор не знал, слышит ли его друг, но продолжал говорить, словно слова могли пробудить его волю к жизни.

Почувствовав, как вокруг начинает скапливаться магическая энергия, Дахор обернулся, видя, что свет купола медленно опускается. Он взмахнул рукой, создавая небольшую защитную сферу вокруг себя и Итоя, чтобы отбить осыпающиеся камни и грязь.

Подняв его на руки, он пробрался обратно, ощущая, как каждое двидение отдает болью в ободраном хвосте. Дахор понимал, что, возможно, без помощи своей магии Итой не выживет — но император собирался сделать всё, чтобы не потерять друга в этом хаосе.

Дахор, продвигаясь сквозь завалы с другом на руках, сосредоточился на пути наверх. Его зверь внутренне вибрировал, словно в ответ на скрытую угрозу, но в глубине души это чувство не оставляло его. Тепло, что исходило от тела Итоя, казалось совсем иным, чем обычно. Привычная для Дахора тревога постепенно сменилась странным ощущением... чем— то, что он чувствовал только рядом с самкой.

Он напрягся, задержав дыхание, в смятении прислушиваясь к своему внутреннему зверю. В груди разливалось тепло — нечто совершенно неожиданное для его восприятия, потому что, в конце концов, на руках у него был мужчина. Более того, Итой — его друг и всегда имел свой запах, чёткий и определённый, мужской. Никаких сомнений не было: его зверь никогда не проявлял подобных признаков к мужчинам. И всё же сейчас он ощущал... мягкое и странно притягательное тепло, исходящее от искры друга.

Дахор инстинктивно сдержал раздражённое шипение, стараясь подавить это пробуждающееся ощущение. Он не знал, откуда могла исходить такая путаница в восприятиях зверя. Да, магическая вспышка взрыва могла временно затуманить его чувства, но подобная реакция... Это было нечто совершенно другое.

Зверь не отступал, напротив, всё сильнее проявляя себя, словно хотел убедить его в том, что чувствует правильное. Дахор всё равно оставался сбитым с толку. Он прекрасно помнил свои реакции на близость самок, того единственного тепла, которое пробуждало в нём инстинкты защитника, но как... почему он ощущал его сейчас?

— Итой, — пробормотал он, глядя на неподвижное лицо друга, пытаясь хоть как— то обуздать зверя. Тёплая аура, гревшая его руки, была невыносимо странной и... в каком— то смысле желанной. Но он был уверен: даже если это результат перенапряжения, его сущность не стала бы так ошибаться.

Чувствуя, как тело эльфа отдаёт всё больше этого тепла, он попытался перевести мысли на их общую задачу, чтобы преодолеть смущение. Однако зверь продолжал утверждать своё, точно зная, что это ощущение — не просто результат магии, а его инстинкт, как защитника и самца.

К кому? К другу? Мужчине!? Ему лаже захотелось сбросить тело со своих рук, но он не могу так оступить с другом.

Сжатые пальцы оставили на Итое следы, так он пытался обуздать себя. Чувство накатывало вновь и вновь, углубляясь, но мысли в голове не прекращали бороться с происходящим, из— за чего каждое движение наверх становился для него всё более напряжённым и странным испытанием.

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ БЕЗУМНЫЙ СОВЕТНИК

Даард услышал её слабый стон, едва различимый среди грохота и падающих камней. Его зверь требовал двигаться вперёд, чтобы защитить источник, связанный с хранимой, но человеческая часть не спешила подчиниться. Он не доверял эльфийке, её ложь всё ещё стояла перед глазами, и подозрения лишь росли. Оставить её здесь, под обломками, было бы слишком простым выходом; он понимал, что может выжать из неё больше, если она останется в живых.

Приблизившись, он осторожно нащупал её запястье, ощущая слабую пульсацию. Аширо дернулась, когда почувствовала его хватку, попыталась отпрянуть, но силы были на исходе. В её взгляде читались страх и неприкрытая паника. Она знала, что этот змайс — её самый опасный враг, и сейчас, когда он держал её так близко, осознание беспомощности захлёстывало её разум.

— Не вздумай дёргаться, — голос Даарда был холодным и жестким. — Это не спасение, а временное перемирие. Мне всё ещё нужна правда. И ты её скажешь.

Аширо, прикусив губу, старалась сохранить остатки самообладания, но в каждом её движении читалось напряжение. Сдерживая страх, она прошептала:

— Ты... ты хочешь меня спасти... или... убить?

— Это пока не имеет значения, — его слова резали воздух. — Молчишь, значит, есть что скрывать. Но мне всё равно, хочешь ты говорить или нет. Пока что ты идёшь со мной.

Аширо, чувствуя, как её руки начинают дрожать под его крепкой хваткой, быстро попыталась вырваться, но Даард не позволил, сдерживая её на месте. Её разум боролся между желанием вырваться и страхом разозлить его ещё сильнее.

— Я... я могу идти сама, — выдавила она, чувствуя, как холодные мурашки побежали по коже от его взгляда.

— Я знаю, что можешь, — безразлично ответил он. — Но я не доверяю тебе. Ты пойдёшь под моим контролем.

Даард подхватил её под руку, его движение было механическим, без всякой мягкости, словно он переносил мешок с чем— то неприятным, но нужным. Аширо ощущала каждый шаг, грохот обрушивающихся камней и хриплое дыхание Даарда, но не решалась протестовать, чувствуя, что любое резкое движение может стать для неё последним.

Она смотрела на него с недоверием, стараясь понять, есть ли в его глазах хоть капля сочувствия. Но он не встречался с её взглядом, полностью сосредоточенный на том, чтобы вывести её из обвала. Её собственный страх давал о себе знать всё сильнее: сердце стучало так громко, что казалось, он мог это слышать.

«Если выберусь, — думала она, чуть не впадая в отчаяние, — нужно будет держаться от него подальше... Пока что мне просто нужно выжить. Даже если это — рядом с тем, кто может убить меня в любую секунду...»

Даард крепко держал её, не позволяя соскользнуть под тяжестью разрушений, и тащил вперёд, как солдат, не доверяющий своему пленнику.

Продолжение главы:

Даард медленно продвигался вперёд, отталкивая с пути обломки, прислушиваясь к каждому звуку. Его зверь внутри был в напряжении — не от опасности, а от теплоты, которая исходила от Аширо. Это удивительное ощущение, будто тепло самой искры хранимой касалось его сущности, волнами расходясь по его телу. Даард чувствовал его с каждой секундой всё яснее.

«Что за проклятье... Я никогда не ощущал ничего подобного с Викой,» — мысль прорвалась, и он мгновенно её подавил. Зверь внутри, наоборот, будто ещё больше проникался этим странным, пробуждающим чувством.

"Ссэйра ссс"

— Идём, — коротко бросил он, злясь на собственную слабость и на зверя, который поддавался на эту незнакомую магию.

В глубине души он упрекал себя за это недопустимое чувство привязанности, но рядом с эльфийкой его зверь буквально мурчал от удовольствия, будто рядом была истинная хранимая.

Аширо шла рядом, ощупывая дорогу и одновременно следя за каждым его движением, чувствуя страх перед его неестественным спокойствием. От взгляда Даарда, даже будучи слепым, казалось, можно было замереть от ужаса.

— Я не понимаю... почему ты так спокойно меня ведёшь, — не выдержала она, сдерживая дрожь в голосе. — Ты ведь считаешь меня предательницей, разве нет?

Он промолчал, чуть сжав зубы. Зверь внутри него с удовольствием слушал её голос, но сам Даард напрягался сильнее с каждым её словом. Тепло искры не покидало его, путая его разум, вызывая нежеланные сравнения.

«С Викой у меня не было такой реакции...» — он уловил себя на этой мысли, чувствуя, как злость нарастает от его собственной слабости. Но он продолжил говорить спокойно, как будто ничего не изменилось.

— Я веду тебя, потому что ты представляешь ценность для императора. Не думай, что это забота.

Она невольно сглотнула, чувствуя, что любые попытки нащупать доверие — лишь повод для ещё большего напряжения. Её сердце колотилось от страха, а шипение его голоса и холодное равнодушие лишь усиливали ужас. Она понимала, что стоит ей ошибиться или задержаться на миг — и он тут же её погубит.

— Император не получит от меня ничего, — проговорила она, стараясь вернуть уверенность. — Хоть вы и попытались снять печать должника она все еще на месте и не позволит мне сказать больше. Ты знаешь, что это значит, змайс?

Он едва заметно напрягся, зверь внутри резко насторожился, зашипев тихим шёпотом в его разуме. Эльфийка пыталась противостоять ему — и это поднимало в нём одновременно досаду и интерес.

— Ты послушай, как легко ты решила убедить меня не тратить время. Думаешь, печать защитит тебя от правды, которую я добуду? — сказал он, слегка наклонившись к ней. — Мне всё равно, как ты это сделаешь. Твоя задача — говорить, моя — выводить тебя отсюда.

Аширо ощутила жар в его голосе и отвернулась, затаив дыхание. Она понимала, что любая попытка сопротивления разозлит его зверя ещё больше, но и подчиниться... Она не могла. Она боялась взглянуть на него, потому что под натиском его слов все её страхи выходили наружу, но она продолжала гнуть свою линию, ей необходимо как— то переубедить его ей помочь.

— Ты ведь... ты ведь сам всё понимаешь, не так ли? — вдруг сказала она, не выдержав напряжения. — Ты сам чувствуешь, что это не просто так...

Даард чуть задержал дыхание, когда её слова, словно невидимые нити, потянулись к его сердцу. Он почувствовал, как зверь внутри замирает, внимательно вслушиваясь, словно она действительно могла ему принадлежать. Тепло от неё не уходило, и он злился, не понимая, почему оно не покидало его, а только разгоралось сильнее.

Это просто магия... это всего лишь магия, чужая и ложная, твердил он себе, глядя в пустоту перед собой.

НА ДРУГОЙ СТОРОНЕ РАЗЛОМА

Даша приходила в себя медленно, словно выныривала из вязкого, липкого сна. Голова трещала, будто кто-то бил в колокол прямо у неё в висках. Она чувствовала холод и твёрдость камня под собой и странную тяжесть в теле. Когда ей удалось сфокусировать взгляд, она увидела, что на её лицо падает свет, но комната всё равно оставалась в полумраке. Каменные стены, глухие арки — это определённо было не место, где она проснулась бы в обычной жизни.

"Так, где я? И что здесь вообще происходит?" — мелькнула первая паническая мысль, но её тело тут же напомнило о себе, и она попыталась раздвинуть пальцы, ощутив необычную твёрдость костей, длинные тонкие пальцы и лёгкое покалывание в ладонях. Плечи болели так, будто кто-то изо всех сил держал её, и она попыталась осмотреться, чуть приподняв голову.

К ней вернулись проблески воспоминаний, куски видений и снов — нет, скорее уже воспоминания этого тела. Как её называли тут? Итой... да, так звали эльфа, которого она теперь ощущала как собственную сущность.

Неподалёку от неё двигалась высокая фигура. Даша напряглась, не сразу разглядев в этом силуэте стоящего мужчину, чей взгляд она почувствовала кожей. Это был тот самый император, чьё присутствие отдавало магией и властностью, от которых хотелось вжаться в стену. Он смотрел на неё, и в его глазах светилось что— то острое и хищное, но лицо оставалось холодным и отстранённым.

"Ох, только не это!" — внутри неё всё похолодело, пока он, казалось, изучал её состояние.

Стараясь выровнять дыхание и не выдать паники, Даша медленно отстранилась, постаравшись подняться, но ноги не слушались. Она быстро осознала, что не понимает, где находятся основные точки опоры её тела, да и сама координация была непривычной.

— Ты пришёл в себя, — проговорил император. Его голос звучал странно отстранённо, но вместе с тем в нём чувствовался лёгкий интерес. — Или ты не Итой?

От его слов всё внутри сжалось. Как он мог это понять так быстро? Она попыталась скрыть свою реакцию, но холодный пот проступил на её лбу.

— Я... да, я... — начала она, хрипло сглотнув, и её голос казался чужим. — Я здесь.

Она постаралась заговорить так, будто всё было нормально, но замирающее сердце, отстранённый взгляд и ощущение чьей— то чужой силы в собственных пальцах выдавали её неподдельное замешательство. Император, похоже, не спешил оказывать помощь, лишь наблюдал, словно изучая редкий трофей. Её сознание лихорадочно искало выход, но единственная мысль, которая накатила, была простой: "Не дай ему понять, что ты боишься."

— Что со мной произошло? — едва справившись с дрожью в голосе, спросила она, сжимая руки в кулаки, чтобы вернуть себе хоть какое— то чувство контроля.

Император не ответил сразу, только внимательно рассматривал её, потом отозвался холодным, почти насмешливым тоном:

— Ты был... недееспособен. Упал в разлом, если это тебя беспокоит.

Он чуть прищурился, в его взгляде теплился крошечный намёк на любопытство, но скорее к происходящему, чем к её состоянию.

"Как вообще вести себя с этим зверем, а?" — Даша инстинктивно прикидывала варианты, но было ясно, что император — не тот, кого можно обмануть простым притворством.

Она поняла, что сейчас её нужно собраться и держаться как можно увереннее. Она попыталась расслабить плечи, стараясь больше не показывать явной паники, и кивнула, чуть склонив голову, как если бы он действительно говорил с самим Итоем.

— Понятно... извините за неудобства. Видимо, всё оказалось слишком... — она ненадолго замолчала, подбирая слова. — Слишком неожиданным.

Она заметила, как взгляд императора оценивающе скользнул по её лицу. Словно он проверял, действительно ли перед ним Итой или всего лишь его тень.

Император прищурился, когда Даша пробормотала своё «Извините». Этот тон, да и сама фраза, казалось, звучали неестественно для Итоя, его давнего друга и советника, привыкшего говорить с ним на равных, без подобного снисходительного почтения. Внутренний голос Дахора тут же напрягся, словно улавливая скрытый смысл.

"Извините?" — эхом отозвалось в его голове. Раньше ни одна душа, так близкая к нему, не стала бы извиняться за такие вещи. И уж тем более Итой, с его привычной бесцеремонностью и лёгкой надменностью, никогда не стал бы произносить подобное слово.

Император подошёл ближе, его взгляд стал пронзительным, изучающим. Величественная фигура змайса заслонила собой тусклый свет от факелов, погружая Дашу в полумрак. Он наклонился чуть ближе, словно прислушиваясь, даже вглядываясь в её черты с таким же трепетным вниманием, как и тогда, когда почувствовал странную теплоту души Итоя.

— Что— то в тебе странное, Итой, — протянул он, и в его голосе звучало что— то большее, чем просто интерес. — Ты словно... другой. Это лишь последствия магического удара, или я наконец вижу в тебе отголоски каких— то родственных связей?

Он хмыкнул, и его взгляд стал ещё внимательнее, если такое вообще было возможно. В голове императора проскользнула даже сумасшедшая мысль: "Может, это вовсе не Итой? Может, это один из его родственничков выдает себя за него? Или вовсе самка?"

Мысль о женском присутствии под видом его старого друга его немного тревожила, и, даже несмотря на уверенность в магической силе, ему вдруг стало странно чувствовать этот намёк на тепло и мягкость, исходящие от сущности рядом. Вдобавок, инстинкт зверя словно усмехался внутри, сбивая его с толку: неужели перед ним действительно может быть женщина? Но его зверь, учуяв этот запах и отметив тёплую искру, в конце концов затих, подтверждая, что перед ним всё— таки... мужчина.

"Да, это всего лишь эльф," — подумал Дахор с разочарованием, и реальность, казалось, обрела прежнюю чёткость. Он выпрямился, скрестив руки, и попытался отмести сомнения, но его настороженность всё равно оставалась.

— Что ж, если это всё— таки ты, Итой, — продолжил он, холодно разглядывая своего друга. — Что— то в тебе сегодня заставляет меня задуматься, насколько верно я знаю тебя. Но, быть может, тебе нужно больше времени на восстановление? В конце концов, не каждый выдержит такие удары и останется прежним.

Даша только кивнула, стараясь не выдать своих нервов. Ей не хотелось даже дышать, пока этот огромный змайс продолжал разглядывать её, выискивая малейшие признаки обмана.