глава 15
Новое сообщение
От: Морти
«Джей, перезвони. СРОЧНО»
Я отбрасываю телефон в сторону. Морти трезвонит мне нон-стопом уже около двух часов, но последние пару дней я ни разу не отвечал на чьи-либо звонки. Очередной период самобичевания. Я снова засел в своей комнате и оградился от любых социальных контактов.
Стив уехал в Сакраменто три дня назад и попросил Хирама, Морти и Мали присматривать за мной. Чувствую себя беззащитным маленьким мальчиком, которого необходимо постоянно держать под контролем. По сути так и есть. Даже до ситуации с Гремлинами меня редко оставляли наедине с собой. В основном из-за моего нестабильного состояния.
Беспокойство друзей объяснимо: я склонен к суицидальным мыслям — побочка депрессии. Я пытался убить себя единожды. Тогда я попал в больницу в предсмертном состоянии от передозировки героином. Это был первый и последний раз, когда я употреблял героин. В тут ночь Стив долго не мог дозвониться мне и заподозрил неладное. У него всегда был дубликат ключей от моей квартиры, он нашел меня в спальне на полу, когда я сидел в отключке, облокотившись о стену, а вокруг, — куча рассыпанного порошка опиоида. Врачи долго откачивали меня, сказали, что Стив подоспел вовремя: еще полчаса, и меня бы не стало. До сих пор об этом случае знают только два человека: Стив и Морти. Даже Эмили — девушка, с которой я встречался на тот момент, не знала, куда я пропал на целую неделю. Потому что я ненавижу заставлять людей беспокоиться за меня.
Именно тогда мне поставили диагноз. Я никогда не верил, что депрессия излечима, бывают только периоды ремиссии, но ты непременно всегда будешь скатываться в свое стабильное состояние апатии и всепоглощающей свинцовой боли. Рок на всю жизнь. Не знаю, насколько это правда, однако, в моем случае все именно так.
Я залипаю в потолок уже несколько часов, и скоро слышу настойчивы стук в дверь. Приходится поднять свое затекшее тело, я открываю дверь и вижу перед собой Хирама и Челси. Кстати, у Хирама новая прическа — влияние его пассии, этот парень всегда сильно меняется, когда вступает в новые отношения. Это неплохо — напротив, он становится только лучше, когда рядом с ним та, кто его по-настоящему любит.
— Чувак, ты чего на звонки не отвечаешь?
— Вас Морти ко мне прислал? — я прохожу в гостиную, приглашая ребят зайти в дом.
— Мы с Челси были в ресторане неподалеку, он попросил заглянуть, — Хирам закрывает за собой дверь и проходит вслед за мной.
— Не стоило прерывать свидание из-за меня. Как видите, я в порядке, — я усаживаюсь в кресло.
— Не видим, — Челси садится на диван напротив меня, оглядываясь по сторонам.
На полу валяются бутылки из под алкоголя и пустые баночки от таблеток; на столике несколько коробок из под пиццы, в которых уже начинают плесневеть недоеденные корочки; весь пол в песке, который осыпался от обуви, которую я практически никогда не снимаю; воздух пропитался табачным запахом. У меня всегда были проблемы с уборкой, но до такого состояния я не часто доводил свои апартаменты.
— Челси, ты просто впервые в моей квартире. Здесь всегда так.
— Я не впервые, и я давно такого срача у тебя не видел, — Хирам тут же опровергает мои слова.
— Ты же можешь просто вызвать клининг, — выдает Челси вполне логичное для нее решение проблемы.
Эта девчонка выросла в обеспеченной семье, где за все бытовые вопросы отвечала ее гувернантка, поэтому она не совсем понимает, как живут «простые смертные». Кстати, в этом они с Хирамом очень похожи: его отец, мистер Марсден, — влиятельный бизнесмен, который повесил воспитание сына на нанятый обслуживающий персонал, под присмотром которого Хирам провел все детство, практически не видя своего единственного родителя, который вечно пропадал на работе и в нескончаемых командировках. Мать Хирама умерла от рака груди, когда мальчику было всего пять лет, поэтому ее он практически не помнит. Словом, детство у него выдалось не самое простое, и, несмотря на все сложности, Хирам вырос хорошим парнем.
— Шутишь? У меня тут наркота на каждом углу, — со смешком я пробегаю взглядом вокруг всей комнаты.
— Вот пусть ее и выбросят, — эта девушка крайне негативно относится к запрещенным веществам.
— Ужас, Челси. Ты хоть представляешь, сколько это денег? У меня и так алпрокс закончился, я тут с ума схожу без него, — я потягиваюсь, чувствуя, как по всему телу хрустят кости, пребывавшие последние дни в полной стагнации.
— Так вот в чем дело, тебе антидепрессанты нужны? — Хирам возвращается в диалог.
— Да, я жду Стива.
— Ты говорил с ним? Когда он вернется?
— Нет, не хочу его отвлекать.
— Мужик, тебе нужны эти таблетки. Если Стив не вернется к завтрашнему дню, мне придется позвонить ему.
— О черт... — я закатываю глаза.
— Он же планировал смотаться туда на пару дней. Кайла сейчас его в свои сети замотает и хрен выпустит из Сакраменто.
— Она может, — с усмешкой я поднимаюсь на ноги и беру со столика стопку коробок от пиццы. — Вы оставите меня в покое, если я приведу квартиру в порядок?
— Только после того, как ты сходишь с нами в бар.
— Бар? Что за повод? — я иду на кухню, достаю огромный мусорный мешок и выбрасываю в него коробки.
— Агнес снова прилетела, — Хирам кричит мне из соседней комнаты.
— Правда? Когда?
— Этим утром.
— Что-то случилось? Она же пару месяцев назад была здесь, — возвратившись в гостиную, я начинаю подбирать все бутылки с пола и складывать их в пакет.
— Не знаю, Морти сам в шоке был. Агнес не предупреждала о визите.
— Странно. Когда встреча?
— Буквально... — Хирам заглядывает в телефон, — через час.
— Хорошо, я приеду. Какой бар?
— Мы подбросим тебя.
— Да, ты лучше приведи себя в порядок, а мы пока поможем с уборкой, — Челси подходит ко мне и забирает пакет с мусором.
— Давай бегом в душ, у тебя не так много времени, — Хирам подталкивает меня в плечо.
— Иисус, я не заслужил таких друзей.
Я помню случай, после которого я понял, что Хирам — это друг, за которого нужно держаться всеми силами.
Это была наша третья встреча, пять лет назад, когда мне было семнадцать, а моему новому знакомому, который впоследствии стал одним из моих самых близких друзей, девятнадцать. Мы вместе с Хирамом и его корешем, Заком, собирались на студию, где хотели записать наш первый совместный трек. Зак, после недолгих упрашиваний, все-таки сел за руль Роллс Ройса, которым владел отец Хирама (он всегда без проблем одалживал сыну свои автомобили). Этот парень, Зак, был не самым опытным водителем (к тому же, кажется, был не совсем трезв), и влетел в зад какого-то бедолаги, помяв бампер новенького на тот момент Ройса 2012 года. Первая мысль, которая пришла мне в голову в тот момент, была: «О черт, чувак, ты попал».
Однако Хирам лишь рассмеялся, сказав, что теперь ему придется снова работать на своего отца, чтобы покрыть нанесенный ущерб жертве происшествия, в которого мы врезались, и заменить бампер автомобиля его отца, который стоил целое состояние. Он не взял ни копейки с Зака, не стал ни в чем обвинять его и продолжил дружить с ним, как ни в чем не бывало, потому что был убежден, что вина аварии на нем, ибо он сам позволил сесть за руль человеку, которому не следовало. Хирам умеет брать на себя ответственность, иногда даже чрезмерно много. Это самый надежный человек, что я встречал в своей жизни: на него всегда можно положиться, он никогда не скажет лишнего слова и будет рядом в нужный момент. За пять лет нашего знакомства у нас не было ни единой ссоры, даже несмотря на мой несносный характер.
Через сорок минут я был собран: принял душ, сбрил всю растительность на лице, на которую я вечно забиваю, пребывая в депрессивных эпизодах, оделся и высушил волосы феном, но они все равно не успели просохнуть до конца, потому что необходимо было выделить еще полчаса на дорогу до бара. Челси и Хирам за это время успели очистить мою гостиную и кухню от всего залежалого мусора, заполнив этот гигантский пакет для трупов практически доверху. Я им немеренно благодарен. А ещё Челси нашла под диваном то самое золотое кольцо, которое подарила мне Ева при нашей первой встрече. Стоит бережнее относиться к подаркам.
Мы доезжаем до бара на автомобиле Хирама, попутно я выпиваю таблетку фентанила. Приветливая работница хостес доводит нас до столика, где уже расположились Морти, Агнес и незнакомая мне девушка: средней комплекции, одетая в оверсайз шмотки, с черными волосами, длиной по плечи, и большущими голубыми глазами. Я видел ее пару раз на тусовках у Морти, но мне никогда не приходилось разговаривать с ней.
Я сразу же подхожу к Агнес, она с типичной для себя широкой лучезарной улыбкой встает с места, чтобы обняться со мной.
— Приве-е-т, Джей, — девушка отходит на шаг назад и треплет меня по голове, как обычно делают старшие братья или сестры младшим. — Кто-то не успел высушить волосы?
— Да, стоило заранее предупреждать о встрече.
— Издеваешься? Я тебе весь вечер названиваю, — с возмущением Морти смотрит на меня.
С усмешкой я жму руку другу, который, на удивление, не задает лишних вопросов. Остальные ребята тоже здороваются друг с другом и уставляются на пару Морти и Агнес в ожидании начала диалога, который, как правило, завязываю они.
— Чего вы так уставились на нас? — Агнес смеется. — Я просто успешно сдала все экзамены и отпросилась с учебы, чтобы встретиться со своими друзьями.
— Да, но ты же никогда не пропускаешь занятия, даже во время простуды, — я с сомнением смотрю на подругу.
— Поэтому я и заслужила мини отпуск. Давайте выпьем уже, — она поднимает свой стакан с водой.
Я беру со стола стакан с пивом, который был заранее заказан друзьями для каждого из нас. Мы чокаемся после сказанного Агнес тоста (что-то про любовь, как обычно).
— На сколько дней тебя отпустили? — Хирам вливается в диалог. Они хорошо ладят с Агнес, пусть и не дружат особо близко.
— На неделю. В субботу обратно в Лондон. Кстати, а где Стиви?
— В Сакраменто. Решает свои семейные дела.
— Кто такой Стив? — задает вопрос та черноволосая незнакомка.
— Наш друг и продюсер Джея. А Джей — это тот чувак с мокрыми волосами, — Агнес с улыбкой кивает в мою сторону.
— О, тот самый?.. — девушке не дает договорить Агнес, которая жестом просит подругу замолчать.
— И что это значит? — с ухмылкой я уставляюсь на девушек.
— Ничего, просто наслышана о тебе, — незнакомка пытается слиться с вопроса. — Я Сью, кстати.
— От кого наслышана? — теперь мне становится любопытно.
— Сью, не начинай, — Агнес все никак не перестанет отдергивать подругу от ее желания высказаться.
— От той, кого ты сильно обидел.
Я останавливаюсь на Сью непонимающим взглядом, требуя конкретного ответа.
— Да ладно вам, закрыли тему, — Агнес пытается скруглить углы, но я все никак не успокаиваюсь.
— Да хрен там, — я отмахиваюсь от попыток перевести диалог. — Сью, говори.
— Ты правда не понимаешь, о ком я?
— Нет.
— Очередная драма, — после длительного молчания Морти наконец выдает комментарий. — Очевидно же, что про Еву.
— Оу... Ева, — я мгновенно меняюсь в лице, когда вспоминаю произошедшее недоразумение, связанное с этим человеком. Оказывается, она до сих пор рассказывает своим подружкам о том, что я обидел ее. Должно быть, за это время успело развестись немало сплетен вокруг моей личности среди постоянных гостей Морти.
— Какой ужас, ты этому даже значения не придал, — Сью бросает на меня осуждающий взгляд.
— Так я ничего плохого ей не сделал, — я заведомо знаю, что мои попытки защититься тщетны, ибо такие девушки, как Ева, способны наговорить немеренно дерьма и настроить против тебя человека, с кем ты даже не знаком.
— Ну-ну... — как и ожидалось, Сью не поверит ни одному моему слову.
— Идея: ты должен позвонить Еве и извиниться прямо сейчас, — Агнес делится своей «гениальной» мыслью и достает телефон, чтобы позвонить подруге. До этого дня я понятия не имел, что они дружат с Евой.
— Нет, Агнес, перестань. Мне не за что перед ней изв... — не успеваю я договорить, как подруга передает мне телефон, на дисплее которого я вижу исходящий звонок Еве по фейстайму. Спустя секунду брюнетка отвечает. Бросив недовольный взгляд на Агнес, я все же принимаю телефон из ее рук.
— Джей?.. — Ева лежит на кровати и, увидев меня, тут же меняет ракурс на более удачный.
— Привет, Ева.
— Привет. Почему ты звонишь с телефона Агнес?
— Подожди секунду, — я встаю с места, чтобы отойти в менее людное место, потому что сейчас я еле слышу Еву из-за шумной компании за соседним столиком. Выйдя наружу, я останавливаюсь на крыльце бара и перевожу внимание обратно на собеседницу в телефоне. — Кстати, я нашел твое кольцо.
— Классно. Ты звонишь, чтобы сообщить мне об этом? — очевидно, Ева не особо настроена говорить со мной.
— Нет. Мне сказали, у тебя обиды ко мне, хочу извиниться, — я достаю сигарету из кармана и подкуриваю.
— А, то есть сам ты не осознаешь своего косяка?
— Ев, у нас просто возникло недопонимание.
— Какое нахрен недопонимание? Вспомни, как ты вел себя при нашей первой встрече, как обжимался со мной весь вечер в клубе и как целовал. А потом слился, когда узнал, что...
— Я не думал, что это что-то значило для тебя.
— Зашибись. Я еще с того вечера у Морти поняла, что ты мудак последний, но чтобы настолько?.. Ты каждый раз так звонишь девушкам с извинениями после того, как используешь их? Или я исключение?
— Я никого не использую.
— А, правда? Как это тогда называется?
— Это обоюдное желание провести вместе время и разойтись по своим делам. С тобой все случилось иначе, поэтому, когда я понял, что ты рассчитываешь на что-то большее, я все остановил.
Девушка ничего не отвечает, молча смотря в экран.
— Пойми, Ева, отношения — это последнее, что мне нужно сейчас. Ты еще встретишь своего принца, который всецело примет тебя с твоими приколами, типа ходьбы в церковь по воскресеньям и первого секса после венчания. Ах да, и любовью к отвратительным коктейлям.
— Да иди нахрен, не храню я невинность до свадьбы, — она усмехается, сбрасывая градус наросшего напряжения. — И в церковь не хожу.
— Ну да, ну да. Ты главное не ведись на таких, как я. И не давай себя «использовать».
— Да вам всем, судя по всему, только это и нужно. Сейчас у большинства отношения не в приоритете.
— Ну неправда.
— Покажи мне хоть одного парня, который хочет отношений.
— Мой кореш недавно говорил, что устал от краткосрочных интрижек и хочет стабильности.
— Да ладно?
— Да. Могу вас познакомить. Он у меня интервью недавно брал, я могу найти его инстаграм...
— А, ты про того шатена? Он симпатичный.
— Подожди, что? Интервью уже вышло?
— Да, сегодня.
— О, ну вот, ты уже видела. Это Льюис, крутой чувак, знаком с ним со школы, — я замечаю выходящего ко мне навстречу Морти. — Ладно, Ева, мне пора. Увидимся еще.
— Да, хорошего вечера.
— И тебе, — я сбрасываю звонок.
— Вижу, она тебя простила, — Морти встает рядом со мной.
— Угу. Чувак, ты сегодня сам не свой. Что произошло?
— Агнес беременна.
— Нихрена себе новости, — в шоке я уставляюсь на друга, чье лицо выражает совершенно непонятные мне эмоции.
— Я весь день в прострации какой-то, — парень подкуривает сигарету.
— Извини, что не отвечал на звонки.
— Да ладно.
— Что планируете делать?
— Аборт, конечно. Чувак, какие нам дети?
— Агнес согласна?
— Да, но... — Морти делает затяжку. — По-моему, у нее сомнения какие-то. Это меня и беспокоит. Я детей вообще не хочу, а она мечтает о большой семье и всей этой мишуре.
— Может, однажды ты изменишь свои взгляды на этот счет. Вам пока некуда спешить.
— А если не изменю? Мне, конечно, нравится представлять себя через сорок лет где-то в беседке моего особняка в Орладно вместе с Агнес, наблюдая за кучей наших внуков, играющих на заднем дворе. Но это даже не звучит как потенциальная реальность.
— Бро, еще рано загоняться об этом.
— Как раз самое время. Если я не могу дать ей то, чего она хочет, то нет смысла тратить ее время.
— С ума сошел? Выбрось эти мысли из головы. Просто поговорите...
Наш разговор прерывает Агнес, которая выходит на крыльцо и подходит к своему возлюбленному, забирает сигарету из его рук, после чего выбрасывает ее в урну.
— Может, тебе пора бросить курить? — с улыбкой девушка приобнимает Морти.
— Это невозможно, — парень заметно оживляется и в секунду заменяет свой поникший вид, одарив Агнес лучезарной улыбкой. — Кстати, солнце, я уже давно хотел поговорить с тобой.
— Да?
— Ты же в курсе, что Эль вернулась в город?
— Слышала, — Агнес мгновенно меняется в лице, отстраняется от парня и встает напротив. — И что?
— Не думаешь, что пришла пора для примирения?
— Нет, — твердым голосом она подтверждает свою однозначную позицию.
Я отстраненно стою рядом с парой, не понимая, о чем идет речь, однако не спешу уходить обратно в бар: тема разговора слишком любопытна.
— Уже столько лет прошло, а вы обе, как упертые овечки...
— Я не хочу с тобой ссориться.
— Я с тобой тоже.
— Поэтому тема закрыта раз и навсегда. Все заждались вас за столиком, возвращайтесь, — Агнес уходит в бар, оставляя нас с Морти наедине.
Парень тут же закуривает новую сигарету и передает одну мне. На удивление, он не спешит рассказывать мне, почему не ладят его девушка и лучшая подруга, и что за давняя ссора их связывает.
Я помню, как пару месяцев назад в одну из тусовок Морти в диалоге с Эль упомянул имя Агнес, после чего девушка так же резко поменялась в лице и слилась с разговора. У этих двоих явно старый конфликт.
Сделав затяжку, я наконец завожу диалог:
— Что между ними произошло?
— А между вами что произошло?
Ответный вопрос Морти вгоняет меня в тупик.
— Ничего.
— Тогда и я не скажу.
— Справедливо, — я пожимаю плечами, мирясь с фактом остаться в неведении. Мне не стоит узнавать Эль еще больше, лучше как можно раньше начать забывать ее.
Морти долго смотрит на телефон Агнес, который я все еще держу в руках.
— Дай мне его, — парень протягивает руку в сторону мобильника.
— Зачем?
— Чувак, это телефон моей девушки.
— Я знаю. Для чего он тебе?
— Мне надо проверить одну вещь.
— Какую?
— Блять... — он глубоко выдыхает.
— Говори. Ты же всегда доверял ей больше, чем самому себе.
— Меня настораживает ее новый друг.
— Сама Агнес что говорит?
— Что они начали общаться после совместного проекта, и теперь тусутся иногда. «Просто друг».
— Я понимаю, что ты переживаешь, но это не повод проверять ее телефон без ее ведома.
— Не повод?
— Это повод поговорить.
— Очень забавно получать такие советы от тебя.
— Бро, я серьезно. У Агнес даже пароля на телефоне не стоит, вряд ли ей есть что скрывать.
— Ладно, я просто совсем уже с ума схожу. Спасибо тебе.
— Поговорите.
Выбросив окурок, я возвращаюсь внутрь заведения и сажусь на свое прежнее место, попутно передав телефон Агнес. Морти заходит следом за мной.
— Не прошло и года, — Хирам бросает на нас недовольный взгляд.
— Джей, что там с Евой? — Сью возвращается к незакрытому вопросу.
— Все прекрасно, — я отвлеченно зависаю в телефоне, выявляя нежелание вести диалогов с этой особой.
— Я слышал, как Ева желала Джею хорошего вечера, так что, думаю, конфликт исчерпан, — Морти дает ответ за меня: наконец он возвращается в свое дефолтное состояние.
Так и я возвращаюсь в состояние, за последний месяц ставшее для меня обыденным: я начинаю безумно скучать по Эль, и это чувство буквально подавляет меня. Поэтому на оставшийся вечер мое внимание всецело устремлено в телефон, в котором бесконечно прокручиваются тысячи неинтересных однотипных фотографий.
В какой-то момент мне приходит уведомление с предложением посмотреть фото-воспоминания за сентябрь, я машинально открываю его, и первым же фото мне разворачивается селфи Эль, которое она сделала в день, когда я забирал ее с аэропорта. Мое настроение ухудшается еще сильнее.
***
Мои пальцы с трудом находят нужные цифры на клавиатуре телефона. Каждая нажатая кнопка отражается эхом в моей памяти вызывая призрачные образы прошлого. Наконец, звук гудков разрешает тишину в моей пустой комнате. И вот, спустя секунды он —спокойный женский голос, от которого мне становится немного не по себе. Он звучит как запись на давно забытой кассете, из времен, когда Джей Эбелс был совершенно другим человеком.
— Алло?
— Привет, Эми.
Ответ поступает лишь спустя полминуты, когда девушка, судя по всему, отходит в другую комнату.
— Джей? Ты чего вдруг? — голос становится заметно напряженнее.
— Просто звоню узнать, как дела.
— Помнится, при расставании ты очень настаивал, чтобы я полностью исчезала из твоей жизни, а сейчас сам звонишь спустя... полтора года, да?
— Да, — мой немногословный ответ будто вгоняет ее в легкий ступор, но она не теряется.
— Что ж, у меня все хорошо, я в счастливых здоровых отношени...
Я не позволяю ей договорить:
— Эми, приезжай ко мне.
Затяжное молчание, после которого голос девушки заметно меняется на какой-то серьезный и тихий:
— Зачем?
— Расскажешь о своих здоровых отношениях, — я сбрасываю звонок и тут же отправляю Эмили адрес своей квартиры, заведомо точно зная, что она приедет.
И я не ошибаюсь: спустя час раздается стук в дверь (Эмили знает, что я ненавижу звук дверного звонка). Не дожидаясь моего ответа, девушка входит в квартиру и проходит в гостиную. И вот она предстает передо мной, как призрак прошлого, в своем неизменном облике: все те же каштановые волосы, спускающиеся каскадом до талии, все те же большие серо-зеленые глаза, наполненные филлерами губы, маленький носик — образ идеально-скучной инста-куклы, в который я когда-то имел глупость влюбиться.
Видеть перед собой человека, которого когда-то любил больше жизни, а теперь чувствуешь полное равнодушие — вот истинное наслаждение. Былая боль улетучилась, оставив после себя лишь еле заметный рубец на сердце. Это заняло больше года, но теперь я полностью свободен от некогда намертво сжимавших меня тисков деструктивной любви.
С Эмили Самнер меня связывает история длиною в два года. Мне было девятнадцать, когда мы случайно познакомились на съемках клипа для нашего совместного трека с Эйданом Гросслесом (с Эми они были просто приятелями). В тот же день мы переспали, и с тех пор у нас начались свободные отношения, длившиеся пару месяцев. А затем мы влюбились, что привело к началу новой эры, где Джей Эбелс впервые вступил в серьезные отношения с девушкой, которую впоследствии полюбил по-настоящему. Как это обычно бывает, в первый год все было идеально: да, мы нередко ссорились из-за наших взрывных темпераментов по всякой чепухе, но в остальном мы были идеальной парой (даже Стив — мой главный критик, который вечно был не восторге от моих девушек, одобрил выбор).
А потом она мне изменила. Она рассказала мне об этом сразу же, оправдав поступок своим нетрезвым состоянием и нашей накануне произошедшей ссорой. Спустя месяц страданий после расставания я понял, что не могу жить без Эмили, и все же простил ее. По крайней мере, я пытался убедить себя, что простил. И с того момента все было обречено на кромешный мрак.
Это был 2016, у меня был организован первый в жизни тур, включающий в себя суммарно двадцать городов в США и Канаде. Каждый день — адская смесь выступлений, усталости и непрекращающегося мозготраха от Эмили о моих мнимых изменах. Она была уверена, что я изменяю ей с каждой желающей фанаткой.
Каждая сторис в инстаграме наших общий друзей, где я сижу рядом с какой-то девчонкой в гримерке после концерта, каждая фотография, любой женский голос на фоне во время наших телефонных разговоров — повод для бури скандалов и обвинений. В какой-то момент это довело меня до белого каления, мы разругались практически до расставания, и в ту же ночь я сделал то, в чем меня так настойчиво обвиняли в течение практически целого месяца. В последнюю неделю тура после каждого концерта в моем номере появлялась новая девушка. Изменять любимому человеку — отвратительно.
Мы не разговаривали с Эми до самого моего приезда обратно в Лос-Анджелес, и когда наконец встретились, я рассказал ей обо всем. Неделя слез, истерик и скандалов — и мы снова вместе. Наверное, с тех пор наши отношения превратились в фарс, где измены стали негласной нормой. И я, и Эмили, имели связи на стороне, и никогда не скрывали этого друг от друга, но от ссор это не спасало. Сложно сосчитать количество раз, которое мы расставались за все время отношений, но раз за разом приходили к одному: мы не способны существовать по отдельности, и это уничтожало нас обоих.
Однако была одна вещь, которая все же заставила меня принять окончательное решение и поставить точку в этой не имеющей границ истории. К тому моменту я перестал иметь дела с Эйданом — он сильно облажался, поставил меня перед важными людьми, опрокинул на большую сумму денег. Мы стали главными врагами друг друга. Соответственно, Эмили встала на мою сторону и прекратила с ним общение тоже. А через полгода до меня до меня дошли слухи: она и Эйдан часто мелькали вместе на каких-то закрытых тусовках. Они не трахались, они просто дружили — по крайней мере, в этом меня убеждали все окружающие. Но меня не волновал формат их отношений — меня волновал сам факт их наличия. Эмили долго отнекивалась от того, что продолжает поддерживать связь с этим человеком, однако в конце концов раскололась, когда поняла, что доказательств слишком много, чтобы их отрицать. И эта ложь ударила по мне посильнее любой измены. Тогда мы расстались окончательно, и я ни разу не видел Эмили до сегодняшнего дня.
К слову, буквально через неделю после расставания я узнал, что она и Эйдан вместе, что заставило меня окончательно убедиться в предательстве.
Девушка останавливается напротив дивана, где сижу я, и выжидающе смотрит мне в глаза. Темные волосы, всегда идеально уложенные, сейчас немного растрепанны, словно она спешила на эту встречу.
— Падай, — с легкой улыбкой я киваю на место рядом с собой.
Эмили принимает приглашение и садится справа от меня. Зная, что я могу так молча просидеть еще как минимум пару часов, она предпринимает инициативу для начала разговора:
— Чего позвал? Соскучился? — с иронией в голове начинает она.
— Нет, — я рассматриваю лицо девушки, которое я, как оказалось, уже начал забывать. Мозг — удивительная штука: стирает все, что принесло много боли, лишь бы дать тебе выжить, оставляя лишь бледное отражение прошлого. Как фотография, выцветшая на солнце.
— Джей, не смотри на меня так.
— Твой парень знает, куда ты уехала посреди ночи?
Ее молчание вызывает на моем лице ценичную ухмылку. Каждый мой жест словно выражает власть и вызов с толикой издевки. Я наслаждаюсь ее неловкостью.
— И это ты называешь здоровыми отношениями?
— Как минимум, в них есть взаимная любовь, — в ее ответе очевидно проскакивает отсылка к нашим закончившимся отношениям.
— В наших тоже была, разве нет?
— Джей, в какой момент ты разлюбил меня?
Я пожимаю плечами, наблюдая за ее реакцией.
— Ты не набрался смелости сказать мне тогда, но сейчас-то можешь. Это уже ничего не изменит.
— Тогда зачем тебе знать об этом?
— Потому что я хочу знать. Твою мать, да просто скажи уже, — не меняя своего спокойного тона, Эми устало облокачивает голову об изголовье дивана, не сводя с меня взгляда.
— Через год.
— Через год отношений?
— Через год после.
Эмили зависает на продолжительное время, обрабатывая сказанные мною слова, будто ставя их правдивость под сомнение.
— Я слышала, у тебя появилась новая девушка буквально через пару месяцев.
— И что?
Она пожимает плечами, поняв, что ее аргумент не имеет смысла.
— Я слышал, у тебя появился новый парень через неделю.
— Это не так, Джей.
— Ах да, точно, он появился за полгода до расставания.
— Это все пустые слухи.
От ее слов меня пробивает на смех.
— И как долго вы продержались? — с интересом я наблюдаю микроэмоции на ее лице. Ей очевидно не нравится поднятая тема.
— Я не хочу об этом говорить. Я не видела Эйдана больше года.
— А я видел. Знаешь, чем он сейчас занимается? — я наклоняюсь к ней, словно готовый рассказать секрет.
— Нет.
— Трахает маленьких девочек, — шепчу я ей и отдаляюсь на свое прежнее место.
— Что ты несешь?
— Правду. Ты никогда не любила слушать правду.
Эмили замолкает. Ее заторможенные движения приковывают мой взгляд, не давая отвести глаз.
— Как же ты обдолбан. Экстази или кокс? — Эми замечает мое залипательное состояние: за два года она успела досконально выучить меня.
— Первое.
— У тебя что-то случилось?
Я еле заметно отрицательно мотаю головой. Мы замолкаем на несколько минут, я все так же безостановочно втыкаю на Эмили, будучи под действием наркотика, который сподвигает меня на провокационные действия, но я пока имею силы держать себя в руках. Эмили ненавидит, когда я молчу, поэтому ее реакция не заставляет долго ждать.
— Господи, твое молчание всегда все рушило. Ты же знаешь об этом, да?
— Да, Эми.
— Это самая худшая черта в тебе. Я ненавидела, когда появлялась какая-то проблема, и ты просто уходил в себя, не рассказывая, что произошло.
— Ты много чего ненавидела, — я усмехаюсь, не сводя глаз со своей собеседницы.
— Однако, того, что я любила, было намного больше.
— Да неужели? — в моем голове явно читается издевательский тон.
— Ты привык думать, что я не любила тебя, но это не так.
— Мне уже все равно.
— Раз уж у нас появилась возможность поговорить, я воспользуюсь ею.
— Ладно, говори, — окинув девушку снисходительным взглядом, я удобнее разваливаюсь в своем углу дивана. Не знаю, почему, но я будто чувствую полный контроль над Эмили, над ней стало очень легко доминировать.
— Ты ставишь меня в неудобное положение, когда ведешь себя так.
— Ты сама себя туда ставишь, — я смеюсь и встаю со своего места, направляясь в спальню. — Эми, будешь экстази?
Девушка заходит в комнату следом за мной и садится на кровать, закинув на нее ноги.
— Ты выглядишь очень агрессивным.
— Меня бесит, что ты приехала.
— Да? Мне уйти?
— Как хочешь, — достав из тумбы баночку с таблетками, я присоединяюсь к Эмили. — Давай руку.
Девушка выставляет передо мной ладонь, и я высыпаю на нее две пилюли.
— Я уже три месяца не употребляю.
— Тогда выброси их.
Какое-то время она колеблется в сомнениях.
Но все же принимает МДМА, словно глотает горькую пилюлю воспоминаний. Эмили падает на кровать, смотря в потолок, я ложусь рядом.
— Я так понимаю, ты сейчас один? Почему?
— Потому что я мудак, ты знаешь.
— Расскажи, — ее голос становится мягче.
— Нет, — отрезаю я, не желая разбирать руины моей жизни.
— Ты изменился.
— Да? В какую сторону?
— Не знаю. Будто совершенно другой человек. И при этом абсолютно такой же, как раньше.
— И что это значит?
Эмили отвлекается на телефонный звонок и, посмотрев на имя входящего, отключает звук.
— Твой бойфренд?
— Да.
— Эми, не изменяй ему, — я поворачиваю голову в сторону девушки.
Она поворачивается ко мне и заглядывает в глаза. Обоюдно осознавая, к чему все ведет, мы притягиваемся друг к другу и сливаемся в поцелуе, который пробуждает в голове миллионы воспоминаний из прошлого, от которого я изо всех сил старался скрыться. Но желание скрыться от настоящего подавляет все рациональные мысли.
Не отрываясь от губ, Эмили перебирается на мои бедра. Я буквально могу почувствовать горечь этого поцелуя — настолько неправильным он ощущается. Но откинув все мысли в сторону, я переключаюсь на ее тело.
Помогаю снять с нее свитшот и обвиваю ее оголенную талию руками, чтобы прижать ее тело ближе к себе.
— У тебя еще есть возможность остановиться, — в попытках оградить Эмили от совершения ошибки, я отстраняюсь. Но изменщики всегда останутся изменщиками, в этом мы с ней схожи.
— Уже поздно, — она возвращается к моим губам еще более настойчивым и голодным поцелуем.
Эта безрассудная ночь дала мне окончательно убедиться в том, что я совершенно ничего не чувствую к Эмили, она — лишь тень моего прошлого, которое навсегда останется там. Ее присутствие ощущается призрачным, пустым, как оболочка без души, и призвано с единственной целью — забыть о том, кто действительно занимает все мои мысли. Это было чистой воды использованием, мерзким и эгоистичным, но я не чувствую никакой вины перед Эмили — она заслуживает отношения и хуже.
Прохладный ночной воздух обжигает кожу. Стоя на балконе в одних джинсах, я медленно докуриваю косяк. С прекращением действия МДМА мой рассудок медленно возвращается в адекватное состояние, оставляя после себя лишь пустоту и разочарование. Разум возвращается, обрушивая на меня лаву упреков. Я совершил самый идиотский поступок, который только мог.
Я возвращаюсь в спальню, где на кровати лежит не та, которую я хотел бы видеть.
— Эмили, одевайся и езжай домой, — мой тон максимально холоден, от одного вида девушки мне становится тошно. Зачем она согласилась приехать ко мне? Зачем я вообще позвал ее?
Отстраненно я ухожу в гостиную и размещаюсь на диване, давая Эми время собраться. Через минуту она подходит в одном своем свитшоте и встает напротив меня.
— Опять твои заскоки.
— Ты же была трезва, Эми, нахуй ты позволила мне это сделать?
— Почему ты решил, что я должна отвечать за твои поступки?
— Я не хочу тебя видеть. Просто собирайся и сваливай нахрен из моей квартиры, — мой голос все еще тих и спокоен. Опрокинув голову на спинку дивана, я закрываю глаза, желая забыться и спрятаться от этого мира.
— Как пожелаешь, — она прекрасно понимает, что сейчас меня лучше не трогать.
Эмили скоро одевается и молча уходит, оставив меня наедине с моими пожирающими совесть мыслями, которые так и не прекращаются до самого утра, пока я наконец не принимаю усыпляющий меня транквилизатор.