глава 1
just catch this vibe
Яркий свет клубных огней больно бьет по глазам. Неон кажется в три раза ярче, когда таблетки молли, утопленные текилой, разливаются по венам. Разноцветные блики хаотично скользят по стенам, перескакивают на бокалы, а затем на пульсирующую массу тел, шатающихся в такт под громкий бит. Но музыка не оглушает меня — она гудит эхом изнутри черепа. Будто я под водой, а там, снаружи, идёт какая-то шумная вечеринка. Я теряю реальность. Снова.
Мой взгляд расплывается, заставляя поморщиться. Пальцы двоятся. Неясно, где они настоящие, а где уже галлюцинация. Руки трясет, никак не могу сфокусироваться.
— Эй, ты как? — бармен вырывает меня из транса. Я все еще пялюсь на собственные руки, будто они не мои. — Ты уже минут двадцать залипаешь, — он как-то добродушно усмехается, продолжая натирать бокал полотенцем.
Я молча и заторможенно поднимаю два пальца, чтобы повторить мой предыдущий заказ — шот текилы. Напиток появляется передо мной буквально через секунду. Либо я просто теряю счет времени. И текила в этот же момент оказывается внутри.
Снова разворачиваюсь в сторону танцпола и теряю равновесие. Облокатившись о барную стойку, я пробегаю глазами по лицам людей в толпе, будто ищу помощи. Но это бессмысленно — я здесь один. Все плывет.
Меня начинает мутить. Голова кружится, подступает тошнота. Я жадно глотаю воздух, но никак не могу насытиться, словно легкие не раскрываются полностью. Закрываю глаза, пытаясь прийти в себя.
Да, я напичкал свой организм не только МДМА и алкоголем. Сегодня во мне микс поинтереснее.
Мое тело, будто лишенное костей, обмякает от недомогания. Ещё немного, и меня вырубит. Спертый воздух, из которого присутствующие будто выдохнули практически весь кислород, сдавливает горло.
— Джей? — чья-то легкая рука скользит по моему плечу. Я моргаю, мир снова разгорается неоном, расплывчатым и пульсирующим.
Лицо девушки кажется знакомым. Я таращусь на нее, пытаясь понять — откуда?
Длинные красные волосы вьются практически по самые бедра. Яркий макияж, который делает черты лица еще более острыми и резкими. Короткая черная юбка, откровенный топ, а поверх — огромная джинсовая куртка, словно случайно накинутая на весь этот вызывающий лук. Серебра на ней куча, но выглядит это стильно. Высокие массивные ботинки, которые только подчеркивают ее хрупкость и миниатюрность. Если это и вульгарность, то она слишком правильная и выверенная. Как если бы шлюха была иконой.
Сколько уже прошло времени? Тридцать секунд? Две минуты? Я, кажется, слишком явно пялюсь. Но девушка просто улыбается и садится на барный стул рядом со мной.
— Тебе бы тоже не помешало сесть. Выглядишь так, будто умер вчера.
Я плюхаюсь на стул, продолжая бесконтрольно залипать на ее лицо. Не потому, что пытаюсь что-то вспомнить — я уже забил на эту идею. Она просто кажется безумно красивой. Не как инстаграм-кукла, не банально.
Похоже, я тут задержусь. Нащупываю в кармане джинсов пачку и вытаскиваю последнюю сигарету. Глубоко затягиваюсь, будто это мое единственное спасение. Девушка молча наблюдает за мной, видимо, выжидая от меня первого слова. А я выдыхаю дым прямо ей в лицо и улыбаюсь.
— Ты одна здесь? — выдаю наконец, не особо стараясь перекричать музыку. Но она слышит меня — видимо, привыкла находиться в таких шумных местах.
— Я была с подругой, но она уехала с каким-то ноунеймом несколько минут назад. Что насчет тебя?
— Я один.
Я передаю девушке сигарету и устало облокачиваю голову на руку. Из-за громкой музыки мне пришлось наклониться ближе к собеседнице. Или не из-за музыки. В любом случае, теперь мое лицо в дюймах десяти от ее.
— Я не помню тебя.
— Я Эль, подруга Морти. Мы с тобой пересекались пару раз, — она затягивается и опускает руку, перебирая сигарету, будто танцует пальцами. В трезвости такие мелочи не цепляют. Но сейчас мой мозг улавливает каждый жест. — Только тогда у меня были черные волосы.
В голове что-то щелкает. Я вспоминаю ее на какой-то давней тусовке, но слишком смутно и мимолетно, будто во сне. Она мелькала у меня на виду, но, по-моему, мы никогда не разговаривали. Странно: Морти — один из моих ближайших друзей. Почему он не знакомил нас раньше?
Сквозь щель приоткрытых глаз я наблюдаю за девушкой. Мой взгляд затуманен. Она тушит окурок и выбрасывает его в рядом стоящую пепельницу.
— Выпьем?
— Думаю, тебе уже достаточно.
— Достаточно для чего?
Эль не отвечает, лишь улыбается и смотрит в глаза. Слишком долго. И вдруг — удар в голову, резко и оглушающе. Я зажмуриваюсь, будто от себя спрятаться можно. Боль волнами проносится по всей голове. Я вырублюсь, если срочно не выйду.
— Эй, что случилось? — ее голос пробивает сквозь звон. Я открываю глаза и морщусь от яркого света.
Все крутится. Картинка замедляется и тормозит, как в слоумо. Рука сама тянется к Эль, я хватаю ее за запястье. Поднимаюсь, держась за нее, будто она — единственная связь с реальностью.
— Джей? — она перехватывает свою сумку, смотрит на меня растерянно и встает следом.
Я прорываюсь к выходу сквозь тянучую плотную толпу. Веду за собой Эль, постоянно оглядываясь, в порядке ли она. Все вокруг превращается в ночной кошмар: не люди, а ветви деревьев, что норовят схватить меня и замуровать в своей чаще. Лабиринт из тел начинает казаться бесконечным, я сильнее сжимаю руку Эль, словно это последняя надежда на спасение. Тревога грызет грудную клетку изнутри и спирает дыхание.
Наконец мы добираемся до выхода, проскальзываем мимо охранников и попадаем на улицу. Легкие наполняются свежим осенним воздухом, который я жадно вдыхаю ртом, словно только что пробежал марафон. Становится легче, но в груди все еще давит, а в горле будто связали узел — подступает тошнота.
Только сейчас я вспоминаю, что до сих пор держу Эль за руку. Впился я в нее отчаянно — осознаю это только когда отпускаю запястье и замечаю на нем красные следы от моих пальцев. В голове проносится «прости», но я не нахожу в себе сил сказать это вслух.
Отойдя дальше, к парковочным местам у обочины, я сажусь на асфальт. Опускаю голову вниз, пытаясь успокоить дыхание. От бешеного сердцебиения пульс тарабанит по вискам.
— Джей... — Эль медленно подходит и садится рядом передо мной на корточки. — Что ты употреблял?
Я выдаю измученную улыбку, но не могу поднять взгляд.
— Я в порядке.
— Ты ужасно бледный. И тебя трясет всего, — ее голос медленно и отдаленно доносится до моего мозга. Я почти не разбираю слов.
Эль кладет свои руки мне на колени. Большие пальцы медленно скользят туда-обратно, не позволяя мне снова уйти в себя. Хоть я совсем не уверен во временных рамках, но по ощущениям проходит не меньше десяти минут, прежде чем она произносит:
— Я вызову такси. Скажи свой адрес, — я слышу в ее голосе неподдельный страх и волнение.
Но для меня происходящее привычно: я часто перебираю с наркотиками, и такой крах — логичное следствие. Однако даже жутчайшие бэд-трипы не способны заставить меня завязать с употреблением.
Мне хочется дать Эль знать, что все не так серьезно и опасно, но даже выдавить слово сейчас кажется подвигом. Чертовы молли высосали из меня последние соки.
— Джей, прошу тебя. Если ты мне не ответишь, я отвезу тебя в больницу, клянусь.
Мой взгляд зависает на ее руках, которые нервно, но осторожно сжимают мои колени.
Я не могу отвести глаз, кажется, будто я — камера, объектив которой настроен в фиксированное положение. Молчание длится неадекватно долго.
— Дай мне время, — тихо мямлю, наконец поднимая глаза, и мгновенно ловлю взгляд Эль. — Не бойся так, я сейчас приду в себя.
Я медленно и аккуратно поднимаю свою руку и кладу на руку Эль, чтобы хоть как-то успокоить ее.
— Ты трезва?
— По сравнению с тобой, трезва как стеклышко.
— Я не верю, — судя по ее расширенным зрачкам, пьяна она не от алкоголя.
Я завороженно всматриваюсь в ее каре-зеленые глаза. Она растерянно отводит взгляд, будто пытаясь скрыть свою нетрезвость. Затем вытаскивает свою руку из под моей и достает айфон из сумки.
— Говори адрес, либо я звоню в неотложку.
С усмешкой я наконец сдаюсь. Пусть это и противоречит моему правилу: мой адрес не знает никто, кроме ближайших друзей.
— 722, Хоуп Стрит.
Девушка встает и отходит от меня немного в сторону, клацает длинными нарощенными ногтями по дисплею и прикладывает телефон к уху.
— Алло...
И тут меня снова начинает крыть. Холод давит на грудь и неприятно жжет посиневшие пальцы. Чувство одиночества и беспомощности, словно я — маленький котенок, выброшенный на улицу. Хочется просто свернуться в комок и занимать как можно меньше пространства в этом мире. Убежать, спрятаться, потеряться, лишь бы не чувствовать этой вселенской тоски. Зажмуриваюсь и вжимаюсь лбом в колени. Вспомни, Джей, как тебя учили: «На четыре вдох, на четыре задержка...»
— Поднимайся давай, — эхом отдается издалека. Я открываю глаза. Эль стоит рядом и протягивает мне руку. Замираю на несколько секунд, рассматривая маленькие татуировки на ее кисти и пальцах.
— Ты ледяная, — наконец беру ее руку.
Эта осень выдалась нетипично холодной для Калифорнии: сейчас, в сентябре, температура доходит до пятидесяти градусов по Фаренгейту. Мне, как человеку, всю жизнь прожившему в Лос-Анджелесе, такая погода уже леденит теплую кровь, привыкшую к обжигающему солнцу.
— Прямо как ты.
Я неуверенно встаю с земли и отряхиваю свои штаны. Голова все еще кружится, но терпимо: по крайней мере, я уже способен держать равновесие.
— Я думал, ты согреешь меня, — не уверен, насколько внятно звучит сейчас моя речь. Каждое слово выходит с усилием.
— Согреешься в такси, с минуты на минуту должно подъехать.
Я подхожу ближе к Эль. Ее макушка едва достает до моего плеча, несмотря на высокую платформу. Пять футов с копейками.
— Ты точно не иллюзия? Просто у тебя рост как у багнутой версии человека.
— Да, Джей, я — твой ночной глюк, который наутро будет бесследно удален из памяти.
Буквально через пару минут перед нами останавливается машина. Мимолетно коснувшись руки Эль, я медленно направляюсь к такси.
— Идем.
Эль делает пару шагов вперед и останавливается на месте. Я сажусь на заднее сидение, оставляя дверь открытой и выглядывая к девушке.
— Эль, ты же не оставишь меня одного в таком состоянии, да?
Спустя несколько секунд сомнений она наконец подходит, я отодвигаюсь подальше, освобождая ей место. Эль закрывает дверцу и кладет свою сумочку рядом.
— 722, Хоуп Стрит? — таксист смотрит на нас в зеркало заднего вида.
— Угу, — подтверждаю и удобно усаживаюсь на сиденье.
Машина трогается, и меня тут же накрывает волной тошноты. Как же задолбало это навязчивое желание вывернуть наизнанку все, чем пичкал себя последние сутки.
— Ты вообще бываешь трезвым?
Я на секунду зависаю. Уже складывают обо мне мнение?
— Случается. Где-то между галлюцинациями и приступами паники.
Я достаю из кармана телефон. Он был мертв несколько дней, и теперь, когда я наконец нажимаю кнопку, он сразу срывается в истерику сообщений. Почти все — от Стива, моего лучшего друга и продюсера в одном лице. Двести тридцать шесть пропущенных — и я чувствую, как мне хочется просто исчезнуть. Я облажался по последнее число. Но перезвонить смогу только днем. Сейчас пять утра, и я в хлам.
— Еще долго? — обращаюсь к таксисту, чувствуя подступающую тошноту.
— Десять минут, не больше.
— Черт, — зажмуриваюсь, пытаясь удержать себя дыханием.
— Эй, ты как? Совсем плохо? — Эль проводит тыльной стороной кисти по моей щеке, будто проверяя, дышу ли я вообще.
Молча качаю головой и прижимаюсь ближе к ней. Она водит пальцами по моей руке, и тревога отползает чуть в сторону.
Не укладывается в голове, почему она нянчится со мной. Могла спокойно оставить в клубе и просто забить — мы ведь только что познакомились.
Обещанные десять минут тянутся как час, но в итоге мы подъезжаем к моему дому. Я справился, салон чист.
— Сколько?
— Пятьдесят.
Вытащив из кармана смятые сто долларов, я передаю их таксисту. Жажда свежего воздуха заставляет быстро выскочить из машины.
Холод колко дотрагивается до кожи. Я сжимаюсь и глубже прячусь в своем огромном худи. Постепенно отпускает.
Эль придерживает меня — я еле стою. Киваю, показывая, что могу идти, и мы направляемся в сторону многоэтажного дома. Мы заходим в лифт, со второго раза попадаю на кнопку "21". Прислоняюсь к стенке, закрываю глаза. Вырубить бы этот день, как плохой эпизод сериала.
— Спасибо тебе, — бормочу, не открывая глаз, обвиваю Эль рукой, опираясь на нее телом.
Она поворачивает мое лицо к себе, мир будто снова наводится на резкость.
— Посмотри на меня.
Не смотрю ей в глаза. Мой пустой стеклянный взгляд — не то, что ей следует видеть. Все словно в тумане, мои глаза смотрят сквозь стены, нее — сквозь все.
— Расслабься, — выдавливаю что-то вроде улыбки и снова закрываю глаза.
Лифт открывается. Эль крепче обнимает меня, и мы идем к двери. Я шарю по карманам, нахожу ключи, и с третьей попытки попадаю в замок.
Я вхожу и попадаю словно не в свое жилье. Все кажется чужим, будто за неделю моего отсутствия стены забыли о моем существовании.
Эль отпускает меня, забирает из моих рук ключ и закрывает дверь. Я опираюсь о стену, чтобы не свалиться с ног. Глубокий вдох, и я прохожу вглубь квартиры. В комнате темно. Только холодный лунный свет пробивается сквозь приоткрытую щель шторы.
— Тебе нужна вода, — Эль проходит за мной и оглядывается вокруг. — Где здесь кухня?
Молча машу в сторону одной из дверей и устало падаю на диван.
— Слишком ты добрая, — улыбка сама просится на губы. Кажется, меня начинает отпускать.
Эль возвращается со стаканом и протягивает его мне. Выпиваю половину. Остатком сил киваю ей, приглашая к себе.
— Я не знаю, как привести тебя в себя.
— Мне просто нужно время. Посиди со мной.
Эль располагается рядом и закидывает ноги на диван. Ее компактность поразительна. Допив воду, я отставляю стакан на столик рядом.
— Ты пиздецки бледный, и меня это пугает, — ее напряженный взгляд продолжает сверлить мое лицо. Пожалуйста, просто перестань так назойливо это делать.
— Все в порядке.
— Перестань меня усп...
Беру ее за подбородок и притягиваю к себе, она тут же замолкает. Пустым взглядом я прохожу по ее лицу.
— Эй. Прекрати. Я в порядке, — мой голос становится слишком холодным и безжизненным.
Может, я перегружен, но ее волнение жутко раздражает. Я ценю неравнодушие, но ее неравнодушие не имеет мотивов, потому кажется фальшивым и бесит.
Эль отводит взгляд и отворачивает голову в сторону. Я убираю руку, облокачиваюсь на спинку дивана и закрываю глаза.
— Хочу, чтоб ты просто посидела со мной этой ночью, — еле разборчиво я бормочу себе под нос.
— Не будь ты в предсмертном состоянии, я бы не стала терпеть этих приколов, — ее голос становится грубее.
— Прости.
Мои веки тяжелеют, энергия полностью иссякла, не оставив и следа от прежней тревожности. Тело обмякает от утомления, и скоро я проваливаюсь в сон — на удивление, без привычных мне кошмаров.
***
Пронзительный рингтон айфона врезается в голову. На автомате тянусь к карману и, не открывая глаз, подношу телефон к уху.
— Да, — во рту пересохло, охрипший голос прорезается с трудом.
— Где ты?
Я узнаю голос Стива и непроизвольно морщусь — разговор предстоит не самый приятный.
— Дома.
— Буду через десять минут.
Прерывистые гудки — Стив положил трубку. Да, он определенно зол.
Отложив телефон в сторону, я наконец открываю глаза. Эль все еще спит на мне. Аккуратно пытаюсь вытащить затекшую руку из-под ее талии, но она просыпается. Ее макияж уже не так идеален: тушь слегка осыпалась под глазами, помады почти не осталось, но это никак не портит ее красоты.
Эль поднимает голову с моего плеча и отсаживается чуть в сторону.
— Который час?
Заглядываю в телефон — нам удалось поспать не больше трех часов.
— Восемь.
— Мне надо домой, привести себя в порядок. У меня скоро съемка, — она берет свою сумку и вытаскивает телефон.
— Мой друг сейчас подъедет. Могу отвезти тебя минут через двадцать, если подождешь.
— Да, спасибо, — Эль встает и поправляет растрепанные волосы, глядя на себя через фронтальную камеру телефона. — Как себя чувствуешь?
Она снимает куртку и бросает ее рядом со мной. Ее руки практически полностью покрыты татуировками — множество миниатюр, разбросанных по большей части площади ее рук.
— Хорошо.
— Хорошо, — Эль слегка наклоняется передо мной и смотрит в глаза. А я, как по щелчку,
уставляюсь на ее грудь. Сложно винить меня за это, она будто намеренно встала в таком положении. Усмехаюсь про себя и поднимаю взгляд.
— Мне надо покурить, — я беру с нижнего яруса столика уже скрученный джойнт. Поджигаю его и делаю глубокую затяжку.
— Джей, ты еще от прошлой дозы не отошел, — Эль забирает мое единственное успокоительное прямо из пальцев.
— Так и будешь играть роль обеспокоенной мамочки? — с усмешкой я смотрю ей в глаза.
— Тебе все в кайф, да? Мне плевать, что ты с собой делаешь, но не надо умирать в моем присутствии.
— От марихуаны будет довольно сложно откинуться.
— С твоим иммунитетом ты и от чая с мятой откинуться можешь.
— Да за кого ты меня принимаешь? — я привстаю, чтобы забрать у нее косяк.
— За обдолбанного Иисуса, который путает дурь с просветлением.
Звонок в дверь вспарывает тишину. Я встаю, задержав взгляд на Эль.
— Развлекаюсь по-божески, Эль, — делаю затяжку, выдыхаю густой едкий дым прямо ей в лицо и удаляюсь в прихожую. — Сейчас будет драма, не обращай внимание.
Я открываю дверь. Высокий парень средней комплекции, каштановые волосы длиной по плечи. Огромные солнцезащитные очки закрывают пол-лица. И слава богу, за ними — недовольное лицо старины Стива с его вечной маской «все заебало». Он скользит по мне взглядом, медленно, молча. Затем проходит внутрь, как будто ему принадлежит каждая комната. Я закрываю дверь, делаю затяжку.
— Послушай, я знаю, что я облажался, — иду я следом за другом.
Стив останавливается, полностью игнорируя присутствие Эль в помещении, будто она часть интерьера. Он поворачивается ко мне и поднимает очки на макушку.
— Облажался? Да ты устроил гребаную катастрофу, Джей! — его крик напоминает о моих отходах. В голове проносится волна пульсирующей боли. Я морщусь. — Неделю! Ты пропал на ебаную неделю.
— Я в курсе.
— Нихуя ты не в курсе! Ты валялся где-то в кислоте, пока я разгребал весь срач после сорванного концерта, — в его глазах пылает ярость.
— Ради бога, сбавь громкость, у меня голова трещит, — я затягиваюсь косяком и прикладываю руку к виску.
— Может, тебе еще компресс на лоб? Или массаж?
— Было бы мило, — с усмешкой я киваю в с сторону Эль. — Не сейчас.
— Сейчас. Иначе ты смоешься в очередной нарко-трип. Мне где тебя выискивать?
— Я не пропаду. Обещаю. Поговорим вечером, — я разворачиваюсь в сторону своей спальни. На тумбочке нахожу флакончик с пилюлями и возвращаюсь к Стиву.
— Завтра у тебя интервью. Мне надо дать ответ на согласие сегодня. Сейчас.
— Какое интервью? — беру со столика стакан, попутно закидываясь таблетками — антидепрессанты.
Эль молча стоит, наблюдая за нашей сценой. Я прохожу мимо нее, проскользнув рукой по ее спине, и скрываюсь на кухне.
— Твоя исповедь и ебаное покаяние. Фанаты ждут извинений.
— Подписывай, к черту, — я запиваю таблетки водой и возвращаюсь в гостиную.
— Нам нужно все обговорить. Если будешь нести там всякую чушь — считай, это конец твоей карьеры.
— Как же ты драматизируешь, — я встаю рядом с Эль и рефлекторно кладу руку на ее плечо. — Я скажу им правду.
— Сначала я должен узнать правду.
— Вечером узнаешь.
— Джей, я лучше вызову такси — Эль поднимает голову.
— Нет, — даже не взглянув на нее, притягиваю ее ближе к себе. Неосознанно. — Я отвезу тебя.
Стив закатывает глаза и делает глубокий вдох. Отходит к стене, вставая ко мне спиной, и снова взрывается.
— С каких пор случайная телка важнее того, что мы строили, а? Что с тобой, мать его, происходит?
— Скажи им «да», — мой голос заметно грубеет, агрессия взлетает. Я передаю блант Эль и подхожу к Стиву. — Все остальное — вечером.
— Джей, мне нужны гарантии.
— Моя безысходность — твоя гарантия. Я все исправлю, — я подталкиваю друга к выходу. — Компенсирую всей команде потерянные день...
— Плевать всем на бабки, — он перебивает меня, убирает от себя мою руку и останавливается на месте. — Дело в репутации. Дело в СМИ, которые вовсю пытаются тебя похоронить.
Мой взгляд перемещается куда-то в сторону. Голова гудит. Ночь не закончилась, просто перетекла в утро.
— Я приеду вечером, — вторю одно и то же.
Стив закатывает глаза, его терпение на пределе. Он открывает дверь и тут же захлопывает ее перед моим лицом.
Я делаю вдох, стягиваю куртку с вешалки и беру ключи от машины.
— Эль, идем.