Зарисовка I: «Прибытие к двору»
Париж, 1740 год.
Граф Теодор д'Альен стоял в тени позолоченных карет, наблюдая, как солнце играло на шпилях и резных фасадах Версаля. Лёгкий ветерок колыхал его идеально подогнанный камзол из бархата глубокого бордового цвета, украшенный серебряной вышивкой. Запах осенней листвы смешивался с ароматами свежей травы и духов придворных дам, витавших в воздухе.
Дворец, подобно миражу, возвышался на горизонте, сверкая в золотистых лучах. Его величие поражало: окна, словно глаза, блестели, отражая свет, а резные балюстрады и скульптуры окружали аллеи, изящно вписываясь в пейзаж. Версаль был не просто местом власти - это был символ, монумент амбиций, которые растекались по венам каждого, кто мечтал попасть сюда.
Теодор невольно задержал дыхание, чувствуя смешанные эмоции. Хотя он уже видел грандиозные дворцы Вены, Праги и Лондона, Версаль оставался неповторимым. Это был не просто дворец - это была арена. Здесь, в этих залах, судьбы плелись, словно паутина, а падения становились частью спектакля, разыгрываемого перед королём и его окружением.
Он провёл рукой по пуговице на манжете, невидимый жест, напоминающий самому себе: «Ты готов». Под камзолом, в складках одежды, скрывалась стальная выдержка. Он уже был здесь не просто человеком. Он был графом Теодором д'Альеном. Его новое имя сияло, как блестящий щит, скрывающий того, кем он был когда-то - человека, чьи корни уходили в тень.
Подойдя к воротам, Теодор поднял взгляд. Огромные чугунные створки, украшенные гербом Бурбонов, поднимались перед ним, словно приглашая и предостерегая одновременно. За этими воротами находился мир, где каждый жест, каждое слово могло стать оружием.
Аллеи дворца кишели жизнью. Мужчины в ярких камзолах расхаживали с видом собственного величия, жестами указывая лакеям на брошенные плащи или перчатки. Дамы, словно живые картины, двигались с изяществом, их платья, расшитые драгоценными камнями, переливались под солнечными лучами. Звонкий смех смешивался с перешёптываниями, но ни одно движение здесь не было случайным. Эти люди были как фигуры на шахматной доске, и каждая улыбка могла скрывать холодный расчёт.
Теодор знал: чтобы стать частью этого мира, нужно играть по его правилам. Уверенность в себе была его доспехом, а интеллект - оружием. Его взгляд скользнул по толпе придворных. Пышные парики, жемчуга, золотые броши - всё это скрывало сущность людей, которые могли быть куда опаснее, чем выглядели.
Королевский лакей, облачённый в тёмно-синюю ливрею с серебряной отделкой, почтительно поклонился и жестом пригласил его следовать за собой. Тихий шорох шёлковых туфель сопровождал их шаги, когда они вошли в массивные двери приёмного зала.
Зал ослеплял. Канделябры, увешанные сотнями свечей, заливали помещение мягким светом. Огромные зеркала на стенах создавали иллюзию бесконечного пространства, а пол, инкрустированный редким мрамором, отражал их свет, словно водная гладь. Людовик XV сидел на возвышении в дальнем конце зала. Его позолоченный трон напоминал театральный реквизит - слишком громоздкий, слишком богатый, но, несомненно, внушительный.
Придворные, окружавшие короля, словно стая ярких птиц, следили за каждым новым гостем, как ястребы, оценивающие добычу. Их лица скрывали тайные намерения, а жесты были напыщенными, но искусно выверенными.
- Граф Теодор д'Альен, - громогласно объявил распорядитель, и гул разговоров разом утих.
Теодор шагнул вперёд. Его движения были точны, как у танцора, и каждый шаг отзывался эхом по залу. Он остановился на почтительном расстоянии от трона и отвесил низкий поклон, так, чтобы движение его плаща подчеркнуло линию костюма, но не выглядело нарочитым.
- Ваше величество, - начал он, и голос прозвучал уверенно, словно отточенная мелодия скрипки, - для меня честь стоять перед вами и предлагать свои услуги короне Франции.
Король поднял на него взгляд. Глаза, усталые, но проницательные, блеснули на миг интересом.
- Граф д'Альен, - сказал он мягко, но с заметным намёком на испытание, - ваши дела говорят о вас хорошо. Европа дала вам знания, но сможете ли вы доказать свою полезность Франции?
Теодор слегка наклонил голову, выдерживая паузу.
- Ваше величество, - ответил он, улыбнувшись краем губ, - как скульптор видит красоту в необработанном камне, так и я готов использовать все свои знания, чтобы возвести новый образ величия для вашей короны. Всё, что я приобрёл за границей - связи, мастерство переговоров, искусство убеждать - теперь принадлежит Франции.
Король, не изменив выражения лица, обдумывал услышанное. Его окружение замерло, не позволяя себе и тени эмоций.
- Время покажет, - произнёс Людовик XV, - что вы можете предложить. Но ваш ум, граф, уже нашёл место при дворе.
Эти слова были, по сути, пропуском в игру. Теодор почувствовал, как взгляды придворных вновь пронзили его, словно копья, проверяя его стойкость. За этими любезными улыбками уже выстраивались планы, как использовать или уничтожить его.
Так началась служба графа Теодора д'Альена при дворе французского короля. Под именем аристократа скрывался человек, готовый стать мастером интриг. Здесь, среди позолоты и шёлков, каждый шаг был не просто движением - он был ударом или защитой. И Теодор знал: чтобы выжить в этом мире, нужно не только играть, но и выигрывать.