Безумие наших душ

   Пуговицы на голубой рубашке так рьяно сопротивлялись любым попыткам вдеть их в петельку, что на секунду у меня появилась мысль бросить все и надеть любимую бесформенную толстовку, но я слишком упрямая для того, чтобы так просто сдаваться в схватке с предметом одежды. 

Все-таки вдев последнюю противную пуговичку, быстро сбегаю по лестнице на первый этаж, проклиная будильник, который не смог поднять меня с первого раза. Очевидно, виноват он, а не сериал, который вчера оказался намного интереснее сна.

  Вот почему именно сегодня мне нужно опоздать, просто невезение какое-то. Наспех расчесываю волосы, пытаясь придать им хоть отдаленное напоминание профессиональной укладки, попутно думая о том, как мне еще предстоит составлять расписание дополнительных занятий для каждого студента моей группы. 

  Крайне неоднозначная система, ведь превалирующее большинство человек просто отказываются брать какие-то дополнительные курсы, помимо тех, что уже проходят. А это значит, что мне придется буквально уговаривать каждого взять хоть что-нибудь. 

   Что за незадача такая, почему из всех несчастных вступить в старостат в этом году предстояло именно мне? Надежды, что в последний год эта напасть обогнет меня стороной рассыпались прахом сразу же, как только куратор назвал мое имя из двадцати человек. 

   Жалобно взглянув на кофемашину, которая так и манила ароматами свежемолотых кофейных зерен, отказываю себе в удовольствии насладиться утренним бодрящим напитком, чтобы еще больше не опоздать. 

  С легким раздражением, закипающим где-то в груди, вылетаю из дома, обдумывая план на учебный день и, вместе с этим, заказывая такси. 

  Останавливаюсь посреди улицы, внезапно понимая, что из окна погода явно казалась более теплой, чем есть на самом деле. Сильный, сравнимый с февральским, ветер, за пару секунд заставил колени дрожать.

  И в этот момент хочется комично дать себе по лбу, когда осознаю, что стою посреди собственного двора в одной легкой, хлопковой рубашке, джинсах и черных ботильонах, которые, видимо, натянула на полном автомате, уставившись в экран телефона, заказывая такси. 

— Отлично, просто отлично, - бормочу я себе под нос, ускоряя шаг, - Опаздываю так неприлично сильно! И это в мой последний год обучения!

  Я возвращаюсь в дом, и моё лицо искажается от напряжения, а эмоции мечутся между гневом и смехом. Сдергиваю светло-серое пальто с вешалки с такой силой, что кажется, на вешалке останется лоскуток петельки, а сама деревянная конструкция не может устоять на трех ножках и заваливается на бок. Нервный смешок слетает с моих губ, пока я смотрю на валяющуюся у моих ног напольную резную вешалку. 

  Спокойнее, нужно просто быть спокойнее. Да, утро началось не совсем с той ноги, да, я жутко опаздываю в первый день нового учебного года. Да, я совершенно точно не выспалась, а отличить меня от ходячего мертвеца может, разве что, более теплый тон кожи.

  Второй раз выхожу во двор, на этот раз будучи точно уверенной, что не забыла ничего важного. Пальто, по крайне мере, точно сейчас на мне. Иду по выложенной брусчаткой дорожке к кованой двери забора, чтобы наконец-то сесть в такси, у которого уже наверняка пошел двойной счетчик оплаты за ожидание. 

  Успокаиваю себя снова, поправляя волосы, которые игриво успел растрепать пробивающий до костей осенний ветер.

  Уже усаживаясь в автомобиль ловлю себя на мысли, что снова не встретила родителей. Возможно, их и не было дома, а может они ушли раньше, чем я проснулась. 

  Интересно, как вообще обстоят дела у людей, с которыми я живу в одном доме, ведь все наши разговоры сконцентрированы лишь в мессенджерах, общих чатах и банковских переводах. Когда вообще последний раз я видела собственную мать? Дня три назад? Или может прошла неделя? 

  Мысли скручиваются в клубок, который встает поперек горла. Мне уже не десять, чтобы вот так расплакаться из-за нехватки внимания родителей, но легче ведь почему-то не становится. 

  Что за эдакая нелепость? Я прекрасно осознаю причины всех этих командировок, заседаний совета и постоянного отсутствия дома. Но порой мне приходится бороться с внутренним ребёнком, маленькой девочкой с косичками, которая хочет, чтобы папа и мама покатали её на качелях, угостили сахарной ватой и отвели в парк аттракционов.

  Словно почувствовав мое внутреннее шаткое состояние, по окнам автомобиля начинают медленно скатываться прозрачные бусины дождя, размывая прекрасный городской пейзаж, а вскоре сильный ливень барабанит по крыше автомобиля, словно аккомпанируя тихой мелодии, которая раздается из динамиков машины.

***

  Добираюсь до колледжа только ко второй половине дня, нещадно опоздав и пропустив как минимум две пары, а также напутствующую речь директора, которую он говорит каждый год.  

  Безусловно, это не столь значимо, но для меня подобные опоздания несвойственны, и я обычно не позволяю себе такого.  Подавив угрызения совести, которая настойчиво напоминала мне о моей безответственности, я направилась в аудиторию на втором этаже.

— Ксения! - слышу свое имя, но намеренно иду дальше по лестнице, предполагая, а может и надеясь, что зовут кого-то другого, - Рождественская! - и только услышав свою фамилию, в тысячный раз мысленно послав этот день куда подальше, натянув на лицо самую позитивную улыбку, оборачиваюсь.

  Куратор нашей группы, звонко цокая каблуками по светлым мраморным ступеням, стремительно приближается ко мне. На ходу она поправляет каштановые волосы, которые, несмотря на попытки, всё равно непослушно выбиваются из причёски из-за природной кудрявости. Удивительно, но в свои сорок пять лет она выглядит едва ли на тридцать три.

  Она останавливается на паре ступенек ниже меня, поэтому кажется, будто я выше нее, хотя это в точности наоборот. Хоть что-то не меняется каждый год, она не изменяет своим вкусам в классической одежде, вечно отдавая предпочтение серым юбкам и блузам. Строгость в прямом ее проявлении.

— Здравствуйте, Анастасия Михайловна, - как можно доброжелательнее выдавливаю я, надеясь, что такое рвение поймать меня на лестнице не подстегнуто фактом безжалостного опоздания.

— Не могла найти тебя весь учебный день, представляешь? - женщина говорит это с такой интонацией, что мне сразу понятно о ее осведомленности касаемо моей пунктуальности.

— Да, я, - чувствую как скулы начинает сводить от глупой улыбки, впечатанной в лицо, - извините, опоздала, - повержено произносит мой голос.

  Куратор улыбается, сверкая зелеными глазами и мне становится понятно, что ей в целом нет особого дела до моего опоздания. Нет, не похвалит, конечно, но и отчитывать точно не собирается. Она перебирает в руках папки разных цветов и достает оранжевую, протягивая ее мне:

— Вот, здесь все данные о доступных курсах, можешь начинать составлять расписание дополнительных по каждому студенту, - женщина снова начинает перебирать какие-то бумажки, - где-то здесь точно было, - пара листов из какой-то папки вылетают на лестницу и скатываются по ступеням вниз, - а и черт с ними. Так скажу, сегодня к вам в группу зачислили нового студента, в целом, ознакомить его со структурой колледжа директор поручил мне, но, - лукавая улыбка касается ее не очень ярко-накрашенных губ и почему-то не нравится мне эта пауза в разговоре, - но у меня так много дел, поэтому я подумала, - куратор поднимается на одну ступеньку выше, практически равняясь со мной взглядом, - может ты сможешь мне помочь?

— Анастасия Михайловна, вы хотите, чтобы я поводила за собой взрослого человека и показала где у нас тут кушать, а где читать книжки? - почему-то всем своим естеством хотелось откреститься от этого глупого предложения, - Разве здесь все не очевидно и он не сможет разобраться сам?

— В теории, ты, конечно, права, - задумчиво отвечает женщина, - однако это какой-то там непростой студент, за которого попросил сам директор, так что, - зеленые глаза буквально въедаются в меня с надеждой, - быстренько пройдись с ним по территории и все, а я закрою глаза на твое опоздание, - подтрунивая, добавляет она, полностью выигрывая в этом недоспоре.

— Вы умеете подобрать рычаги воздействия, - ее губы растягиваются в довольной улыбке, - Хорошо, я постою с ним рядом, пока он разглядывает наш внутренний сад.

— А я всегда знала, что на тебя можно положиться! - руки Анастасии Михайловны по-родительски сжимают мои плечи, она кивает мне и поднимается дальше по лестнице, снова перебирая папки в руках.

  Проходит, по меньшей мере, полчаса от последней на сегодняшний день пары. Как-то даже обидно, что попала я только на пресловутую астрономию, по которой у меня, как ни крути, всегда выходили исключительно автоматы.

  Впрочем, жаловаться не приходится, ведь я могу спокойно заняться составлением расписания дополнительных и опросить всех, пока через проектор на полотно выводится изображения ярких, но таких далеких от земли квазаров и пульсаров. Завораживающие космические телеса всего на секунду отвлекают мое внимание, но я быстро возвращаюсь к таблице с графиками. 

  Возможно, сегодня мне все-таки повезет, потому что этот призрачный и загадочный студент от директора все еще не появился, а значит я вполне могу надеяться на то, что после пары смогу смирно ретироваться домой.

 Раздаётся короткий музыкальный сигнал, возвещающий о начале пятиминутного перерыва. Я закрываю папку с записями и покидаю аудиторию, оставив её на столе. В стремлении насладиться утренним кофе, я спускаюсь на первый этаж, минуя первокурсников, которые расположились прямо на холодном мраморе и оживлённо делились впечатлениями о первом учебном дне.

  К моему удивлению, возле любимого всеми кофейного аппарата не было привычной бесконечной очереди, что не могло не обрадовать мою душу, разочарованную этим днём.

  Смотреть на бушующий ливень через панорамное окно, грея руки о теплый, картонный стаканчик с ароматным латте, кажется довольной романтичным занятием. День точно обретает новые краски, вот уже мне не хочется проклинать всех подряд начиная с будильника и заканчивая незнакомым студентом, который, на мое счастье, так и не явился. 

  Иду по лестнице, как раз в аккурат к завершению пятиминутного перерыва и поддаюсь желанию немного отпить из стаканчика, даже игнорируя то, насколько сильно от него исходил обжигающий пар, пока он готовился.

  Стоило мне едва приподнять руку со стаканчиком, как мимо меня пролетает неопознанное нечто, подталкивая мой локоть и отодвигая в сторону так резко, будто я неоживленный предмет. Все происходит за пару секунд. 

  Вот я заваливаюсь в сторону, хватаясь за перила свободной рукой, чтобы удержать равновесие, пока стакан с кофе вылетает из моих рук. Он кувыркается пару раз в воздухе и расплескивает горячее содержимое на мои темные джинсы и вымученную белоснежную рубашку, которую я так старательно застегивала все утро. Несколько всплесков попадают на штанину незнакомца, который, в общем-то, и спровоцировал весь этот беспорядок.

— Боже! - взвизгиваю я, даже пугаясь собственного голоса и инстинктивно оттягиваю испачканную и все еще теплую ткань рубашки от тела, будто это уберегло бы от, пусть и небольших, но ожогов.

— Тебя зрением пользоваться не учили? - с раздражением вопрошает незнакомец, устремив на меня свой взгляд, подобный ночной мгле. Он окидывает взглядом учинённый нами беспорядок и испускает тяжкий вздох.

— Прости? Что ты сейчас сказал? - отвечаю, совершенно потеряв дар речи от таких в край наглых заявлений.

— У тебя еще и со слухом проблемы? - с ядом в словах, но уже ухмыляясь говорит парень, пытаясь ладонью растереть выделяющееся мокрое пятно на своих джинсах, - Ты бы сходила к врачу, - добавляет он с иронией, отворачиваясь и, по-видимому, потеряв всякий интерес, продолжает подниматься по лестнице.

— Постой!- окликаю незнакомца, поднимаясь за ним следом,- Ты не хочешь извиниться?! - мой голос звучит уверенно, давая понять, что я действительно крайне недовольна. 

  Парень останавливается и только сейчас обращаю внимание на нашу разницу в росте. Я едва ли упираюсь глазами в его шею, поэтому мне приходится слегка поднимать голову, чтобы сохранять непрерывный зрительный контакт.

— Почему я должен извиняться за то, что ты облила меня своим, - он слегка приподнимается на носках и смотрит мне за спину, туда, где мы оставили мокрое пятно от напитка, которое уже успело растечься в незамысловатую фигуру, - что это? Капучино? - добавляет, скривив губы.

— Вообще-то, латте, - почему-то мне стало крайне важно поправить его в, казалось бы, таком абсурдном моменте.

— Не имеет значения, как вы называете то, что только создает подобие настоящего кофе, - продолжает бессмысленную перепалку незнакомец, так и не намереваясь извиниться.

— Ты толкнул меня! - поднимаюсь еще на ступеньку и мы оказываемся на расстоянии чуть меньше метра, - Это логично, что и извиняться должен ты, - сейчас наша перепалка похожа на спор двух детей дошкольного возраста, которые не могут поделить формочку для песка.

 Не замечаю, как подаюсь вперед и расстояние между нами становится еще меньше. До меня доносится лёгкий аромат мужского парфюма, который я раньше не встречала. Он напоминает мне дождь, смешанный с нотами терпкого сандала, свежего цитруса и, кажется, мяты. Мне захотелось сделать глубокий вдох, чтобы лучше почувствовать все эти оттенки. Это желание было настолько сильным, что я ощутила, как оно закручивалось в моих лёгких, словно тугое веретено.

— И за что я должен извиняться? - слегка наклоняясь вперед говорит парень, продолжая буравить меня своими глазами цвета сгоревшего сахара, - За то, что ты не умеешь ровно стоять на ногах? - еще небольшой, едва заметный, наклон вперед, его голос становится тише, - Или может за то, что ты облила меня своим чертовым кофе? -на последних словах он буквально шипит, словно ядовитый змей.

— Отстань от меня уже, будь добра - парень за секунду пробегается оценивающим взглядом по мне с головы до пят, и почему-то мне хочется поежиться от того, как открыто был сделан этот жест. 

  Подсознание само собой начинает оценивать его в ответ. Его чёрная кожаная куртка, украшенная заклёпками на воротнике и рукавах, вызывает ассоциации с одеянием байкера, хотя сам молодой человек совершенно не похож на представителя этой субкультуры.

  Белая рубашка навыпуск, подстать моей, поддетая под куртку, украшена такими же, как у меня, пятнами кофе, но у него их намного меньше и этот факт впивается иголочкой в чувство справедливости. Черные джинсы с небольшими прорезями на коленях пострадали не меньше, так что теперь на бедре парня красуется внушительных размеров светлое пятно от молока. 

— Что-то интересное разглядываешь? - на октаву ниже говорит парень и мне даже кажется, что от его полушепота кончики пальцев начинает покалывать. 

  Будто вынырнув из транса, отшатываюсь назад, рефлекторно поставив ногу на ступень ниже. Какой-то сюрреалистичный ужас, я ведь действительно его в открытую разглядывала, а он еще и поймал меня на этом. Сколько прошло времени? Сколько мы вообще стоим вот так в тишине? Разве уже не началась пара?

  Ощущаю, как к щекам подступает предательский жар, вызванный скорее чувством стыда, нежели смущением. Губы незнакомца трогает едва уловимая ухмылка, пока сам парень задумчиво склоняет голову набок, запуская ладонь в шелковистые на вид волосы цвета горького шоколада, в которых проглядывают темно-серые пряди. Он молча наблюдает за мной, подобно коту, который следит за мышью, готовой попасться в его ловушку. И я ощущаю, как во мне нарастает напряжение.

— Ты меня задержал, - произношу я, понимая, что пора сматываться, - Так и быть, можешь оставить извинения при себе, - добавляю еще реплику, проходя мимо него и вновь оказываюсь окутана приятным шлейфом мужского парфюма, запрещая легким дышать рядом с ним. 

***

   Чуть ли не пулей влетев в аудиторию, сразу же понимаю, что здесь меня не особо кто-то ждал. Преподаватель вместе со всеми сонно разглядывает пояс астероидов на проекции, слушая монотонный голос из видеоролика. К черту всю эту вереницу надоедливых происшествий из опоздания, поручения куратора и растекшихся кофейных пятен на одежде, ведь хуже, чем уже есть, день вряд ли может стать. 

   В непонятных чувствах усаживаюсь на собственное место и достаю влажные салфетки, дабы начать оттирать въевшееся в белую ткань рубашки светло-коричневое пятно. Смысла в этих действиях не было абсолютно, ведь все уже успело присохнуть настолько, что теперь получаются лишь грязные разводы, но мне нужно было чем-то занять руки. Рубашку, конечно, уже точно не спасти. 

   Беспокойство и кусающее, словно собака, чувство раздражения от сложившейся ситуации, просто съедали изнутри остатки моего спокойствия. В голове, как в улье летом, роились различного рода мысли,  которые напрямую были связаны с незнакомцем, обладавшим крайне неприятным характером.

  Возможно это первокурсник, потому что за все три года, что я здесь обучаюсь, мне не ''посчастливилось'' пересечься с ним в коридорах или кафетерии. Однако эта мысль шла в абсолютный конфликт с возрастом молодого человека, ведь он явно был больше моим ровесником, чем подходил по возрасту тем девочкам, что хихикали на мраморных ступенях. С другой стороны, попасть на первые курсы можно едва ли не в любом возрасте, ведь всегда существовало суждение, что учиться никогда не поздно

   Неожиданная и совершенно нежеланная мысль посещает голову, сковывая дыхание. Догадка крутится на языке, но мозгу даже не удается до конца ее обработать, чтобы соединить два конца одной параллельной. Дверь медленно распахивается и я слышу уже знакомый звук каблуков, громко отбивающих ритм по паркету. Анастасия Михайловна словно энергичный ураган влетает в аудиторию, поправляя вновь закудрявившиеся волосы. Одним лишь взглядом женщина приветствует оживившегося преподавателя астрономии и обращается уже к нам:

— Добрый день, мои дорогие, - спокойным голосом произносит она, улыбаясь, - Бесспорно поздравляю Вас с началом нового учебного года, - ее взгляд пробегается по рядам студентов, - Надеюсь, сегодня явились все и без опозданий, - изумрудные хитрые глаза останавливаются на мне.

— Рождественской не было на первых двух парах, - доносится давно знакомый голос с задних парт. Мне даже не нужно оборачиваться, чтобы узнать в этих язвительных нотках Высоцкую Викторию, с которой у меня изначально выстроились не самые приятные отношения. И вот уже третий год мы не пытаемся найти хоть какие-то точки соприкосновения. Упираюсь лбом в сцепленные на столе ладони, зажмуриваясь. Вот для чего это нужно было объявлять?

— Спасибо за твою исключительную наблюдательность, Виктория, - серьезно говорит куратор, - в будущем воздержитесь от комментариев, если их от вас никто не просит, - холодная улыбка расцветает на статном лице, когда она видит, как уязвила свою студентку, - В прочем, я здесь не для этого, - Анастасия Михайловна поворачивается корпусом в сторону двери, приподнимает левую руку в приглашающем жесте и добавляет, - Входи, пожалуйста.

   Петли, фиксирующие пластиковую дверь, едва слышно скрипят и по всей аудитории эхом раздаются шаги. Сам Бог знает, как сильно мне хотелось ошибаться. Но вот моя догадка спокойно входит в аудиторию, засунув руки в карманы черных джинсов, на которых уже не различить пятно от молока. 

  Парень лениво осматривает фотографии солнечной системы, далеких звезд и черных дыр на стенах, а затем без интереса начинает разглядывать одногруппников. Его радужки цвета дубовой коры внезапно замирают, когда он замечает меня. Молодой человек запускает ладонь в волосы, склоняя голову набок, точно так же, как сделал это несколько минут назад на лестнице.

— Знакомьтесь, это ваш новый одногруппник на потоке - Максим Гордеев, - куратор, как и большинство людей в аудитории оценивают новоиспеченного студента. 

— Думаю, мы найдем общий язык, - подает голос он, смотря прямо мне в глаза, пока на дне его радужек пляшут маленькие бесята.

Кажется я поторопилась, подумав, что день хуже просто не может стать...