Мёртвый Мир SAVE

Форточные сегменты купола насыщали воздух тонким гудениеми сквозняками. Порыв ветра обдал холодом, делая обстановку под стылым пасмурным небом совсем неуютной. Кэролайн засунула руки в карманы тонковатой для плюс двенадцати по Цельсию оранжевой ветровки. — Тебе не кажется, что тут холодновато?

— Холодно лишь тем кто торчит как столбик, начинай разминку.

Несмотря на замкнутость, защита от укутавшей землю дымки раскинулась там широко, что даже верхние небоскрёбы не могли коснуться её иначе чем опорными колоннами. И этого места было вполне достаточно чтобы воздух начал самостоятельную циркуляцию.

— Ну ты только глянь на это, Кэр! Так скоро у нас будет не два уровня а три.

Возящаяся с обитым потертой кожей манекеном Николь кивнула в сторону оставленных на время выходного строительных лесов ближе к центру Полиса. — Интересно, когда до них дойдёт что можно строиться и под землёй?

— Города ближе к вечной мерзлоте так и строятся. Полис просто занимает достаточно удобное межгорное положение, чтобы ограничится поверхностной защитой от аномального влияния.

— Говори за себя, я местную подземку вдоль и поперёк облазила, пока её бетоном заливать не начали. И влияния там хоть жопой жуй. Чтоб эти фабрики.

— Ты была на фабриках?

— Работала там мелкой. Та ещё срань, не советую.

— Ясно...

— Раз ясно, то давай—ка врежь этому засранцу!

— Опять?! — Кэролайн нахмурилась. Уже неделю она возилась с ненавистным манекеном, под комментарии о том, какой херне её учили в группе спортивного карате.

— А что не так? Или ты думаешь защитится теми балетными кувырочками?

— Я не об этом.

— Реакция у тебя тоже пока на уровне гражданского, может за пару месяцев нагоним. — Продолжила наёмница, выкладывая из спортивной сумки упаковку теннисных мячей.

— Пункт четвёртый, подпункт второй. Ты обязуешься научить меня применению и контролю моих аномальных способностей. Я не хочу снова разнести город.

— На самом деле ты и не сможешь. Первый выброс сжёг все аномальные частицы, что твоё тело накапливало годами. Сейчас ты выдашь едва—ли пять процентов от той бури. И разве я не говорила, что контроль...

— ... Тела равен контролю способности. — Уныло продолжила фразу Кэролайн. — Но разве наоборот это не может работать?

— Только если это способность к самоусилению.

— Как у Тигра?

Поморщившись при упоминании стража, Николь одним пинком отправила манекен на мраморную плитку. — Ладно, фиг с тобой, вдруг сработает.

Она выбросила руку в сторону и её тень в несколько секунд выдернула часть сетчатого заграждения из креплений.

Ворон сел на соседнюю.

— Мелочь, ты там где зависла?

Сжав себя за запястье, девочка подошла к краю и опершись на бортик посмотрела вдаль. Стеклянные высотки и гряда тумана за краем купола казались спроецированной на гигантском мониторе картинкой, но стоило взгляду скользнуть ниже, цепляясь за кроны бордово—рыжих деревьев на террасах, за немногочисленных птиц, за автомобили и крохотные людские точечки, как мышцы напряглись, готовые отшвырнуть тело подальше от чудовищной высоты. Порыв ветра снизу взъерошил им волосы.

— Ну, что—нибудь ощущается? — Поинтересовалась Николь, без малейшего страха поднимаясь на ноги и скучающе закинув руки за голову прогулялась вдоль больше не безопасного участа крыши.

— Страх за свою жизнь. И очень сильный. Ты что совсем не думаешь, что можешь упасть?

— Думаю. Куро, летим!

Ворон каркнул. Его маленькая тень, почти не видимая из—за скрывших солнце облаков внезапно затемнилась до состояния куска чёрной кисеи. Тень Николь вытянулась на бортике, и слившись с тенью ворона отхлынула за спину наёмницы, прорастая парой полупрозрачных крыльев.

— Ты делаешь это через ассоциацию ворона с полётом?

— Не, просто концентрирую энергию в своей тени а там уже она меняется как надо или меняет другие если приспичит. Но без трафарета — ебля в пустую, с нуля катану не создам типа.

— Ясно. Дашь руку?

Подхватив её за локоть, Николь втащила девочку на бортик. Многоэтажная безда качнулась навстречу. Пискнув она мертвой хваткой вцепилась в руку наёмницы и практически повисла на ней из—за подгибающихся ног.

— Похоже на тот ураган? — Отозвалась Николь, беспечно покачивая крыльями. Тонкие прохладные перья укутали Кэролайн спину, закрывая от особенно коварных порывов ветра.

— Немного... Она прикрыла глаза, не без дрожи вызывая в памяти краткий миг растягивающегося на десяток вечностей падения. "— Аномальная энергия вступает в активную фазу через взаимодействие с нервной системой живого существа. Триггером для изменения реальности чаще всего становится сильный стресс. Неважно из—за положительных или отрицательных эмоций. Способность может изменяться под влиянием психики, но как побочных эффект может наноисть травму психике закрепляя в более удобном для своего проявления состоянии. Рисунок способности и слабостей чаще всего зависит от личных страхов или привязанностей человека."

В воздухе будто рассыпали мелко нарезанную фольгу. Фольга влиась вокруг, стегала по предметах, несомаяя потоками ветра. но рядом с ней, с Кэролайн, будто замирала как рядом с магнитом и тут—же начинала светится чуть—чуть иначе. Открыв глаза она мысленно дернула проходящую по позвоночнику струну.

В лицо ударила упругая воздушная масса, прижалась так плотно, что воздух затвердел, мешая дышать. Кэролайн повалилась назад. Струна пропала как и ветер.

— Ну ты, блин, даёшь. — Раздался над головой приглушенный голос Николь. Маска на лице спасла от удушья, но сам ветер был слишком силён, чтобы устоять на ногах и только кибернетическая реакция позволила им обеим не приложиться затылками о каменную плитку.

— Извини, я дернула слишком сильно. Тоесть, я почувствовала триггер.

— Тогда повтори ещё раз, только без грёбанного урагана, окей?

Кивнув, девочка вновь опустила взгляд за край крыши — неожиданно крохотного островка на возносящейся к небу стеклянно—металлической скале. Струна в позвоночнике уже ощущалась гораздо слабей, и как она ни старалась зацепить её и воображаемыми пальцами, и усилием воли, таяла глухая к бессловесным мольбам.

— Кэр? Ты чего трясёшься?

— А?

Девочка растерянно оглянулась на наёмницу. — Ничего... Ничего не выходит. — Голос панически дрогнул. — Прости, что потратила твоё время.

— Ты что головой ёбнулась?! — Маска исчезла с лица наёмницы, открывая вздёрнутые брови. Николь тряхнула её за плечо, активно жестикулируя второй рукой. — Способности – не пульт с кнопками управления миром! Попробуешь ещё раз, может тут просто место неправильное, в следующий раз на куполец заберёмся, или на баннер у центральной магистрали, там ветер как в самолётной турбине порой хреначит.

Покачав головой, Кэролайн вздохнула. — Нет, тут в другом дело. Воздух слишком—м... Бессистемный, бесконтрольный, носится туда—сюда. Как вообще можно контролировать то что не имеет системы?

— Ладно, значит не всё сразу. Хлопнув по плечу, Николь вручила ей складной веер. — У меня по началу тренировки были с театром теней. Может так попробуешь?

Веер походил на одинокий клочок ясного летнего неба, халатно пропущенный осенью во время перекрашивания мира в серые и грязно—кирпичные цвета. На пластиковой рукояти ещё держалась магазинная наклейка, напоминая о вредной привычке её новой телохранительницы. Отставив назад левую ногу и перенеся на неё вес, девочка размахнулась, и резко выбросила вперёд руку с раскрывшимся по инерции веером. Пластиковая ткань колыхнула воздух, как и полагается любому копеечномц вееру из минимаркета с фиксированными ценами. Позвоночник недовольно заныл от пребывания в неудобной позе, но струна молчала. Уха коснулся человеческий крик, мгновенни принувший их обеих к краю.

Огромная лужа черной жижи не обошла всеобщего внимания, как и те, с кого она натекла. Десяток, уже больше пятнадцати, покрытых сверкающей нефтянистой субстанцией антропоморфных фигур выбирались из круглых люков на парковых дорожках. А с ними ползли, плелись, прыгали твари поменьше. Вроде крыс, что водились в канализации с канувшего в лету средневековья, а с наступлением аномальной эры и вовсе стали причиной крипипаст про роевой крысиный разум.

— Кэр звони в службу контроля мутантов. На всякий.

Тем временем из люка на руках покачивающихся, будто заядлые алкоголики, гуманоидов поднялся бледнокожий уродец, похожий на большеглазого инопланетянина из влажных уфологических фантазий. Только в отличии от серых человечков у тварёныша, закутанного в перемазанные чёрным тряпки. Глаз был всего один — вставленный в лицо черный шар с красной всё время меняющей ширину склерой. глаз крутился подобно шару с хомяком, ворочаясь в объятии мясистых как силиконовые губы век, два металлических толи кабеля толи шланга входили в естественные глазницы. Гуманоиды выстроились вокруг уродца, усевшегося на сплетённом из рук кресле.

— Сигнала нет! Ник, что происходит?!

— Ничего хорошего!

Она сорвала с себя короткую спортивную куртку. Черно—белая ткань пошла волной, меняя форму то на байкерскую косуху, то на длинное пальто, то рассыпалась узкими ленточками, пока не собралась в небольшой рюкзак. Пошарив в его недрах, Николь вытянула наружу детали винтовки. Аномальная способность непозволила бы ей хранить её там целиком, но если смириться с чуть быстрее приходящей усталостью, то в тот момент когда аномальный калибр опять будет нужен — она не будет дурой.

Ворон по прежнему кружил на парком, передавая, что лужа уменьшилась, как и число мелюзги, тесно облепившей гуманоидов. Их зомбиподобные фигуры неуклюже топтались на месте, приобретая пропорции стероидных горилл раза в два выше человека. Наёмница поймала на мушку голову дистрофичного глазастика, покачала головой, но всё—же выстрелила, взяв поправку на ветер. Пуля ушла сильно выше, брякнув о крышу детской горки. Сплюнув в сторону, она подправила оптику, врубая в добавок к ней лазерную указку на подствольнике. Ядовито—зелёная точка затанцевала на груди уродца.

Палец уже готов преодолеть тугое напряжение спускового крючка, но прежде чем боёк пробил капсюль А—зарядного патрона, глазастый мутант заметил две фигурки на крыше. На самом деле людей, аномальных и не очень, вокруг было много. Они сидели в квартирах со смартфонами у окон, сжимались по углам, и просто занимались своей обычной бытовой жизнью, нахально не заметив появления маленькой но очень злой армии. Но зеваки могли и подождать.

В черно—белом зрении монстра двое на крыше выделялись, как выделяется пролитая на карандашный рисунок кровь искаженного. Аномальная сила – такая же как в нём и его верных, за отсутствием воли, слугах, представлявших в прошлой жизни не больше чем попрошайничающих на улицах бомжей. Одной мыслью он приказал им стряхнуть с крыши предательницу и цель. Будь они просто аномалами, он был бы рад присоединить их к своему отряду, но образцы аномальных отпечатков прочно сидели в его голове. Сливого—пурпурный и зеленоватая бирюза.

Половина его отряда рванула к зданию. Бойцы, усиленные плотью и кровью мелкого мутировавшего зверья вонзили мощные руки в несущие конструкции сквозь стыки железобетонных блоков. Трещины пронзили перекрытия, осыпая улицу стеклянным крошевом. Они поползли наверх.

Зеленый огонек лазера мазнул по глазам самого шустрого. Выстрел разносит голову одному из гуманоидных монстров. Николь передёргивает затвор и цепляясь когтями за мраморную облицовку отправляет вниз ещё одного. Бах. Бах. Бах. Мутанты стаскивают из трупы в кучу но уходить не собираются. Столпившись вокруг кукловода они смешиваются друг с дружкой как перемалываемые гигантским блендером живые крысы. Решившая навести туда камеру девочка зажимает рот ладонью, наёмница с приближающим режимом линз полностью с ней согласна. Язык уже пощипывает кисловатый привкус. Зажмурившись, только чтобы не видеть как зомби грызут соседей и ломают себе кости, Николь переключает зрение на аномальный спектр и расстреливает кучу разноцветных пятен, пока винтовка не начинает щёлкать впустую. Куча плоти размером с шесть вагонов монорельса составленых борт о борт начинает шевелиться, наползая на здание.

— Там же люди! — вырывается у Кэролайн.

— Отжирается, сука... Небоскрёб с коттеджем на верхушке задрожал, начиная оседать. Девочка взмахнула руками, больно падая на левое бедро, не удержавшись на перекошенной крыше. Угол наклона продолжал расти, мешая вскарабкаться обратно.

— Николь!

— Блять!

Ворон подхватывает отброшенную винтовку за ремень. Тень от дома накрывает её и мир инвертируется, теряя все краски. Вместо облаков чернота, вместо теней пятна света, вместо пятен света колышущиеся островки теней. Время замерло на моменте, где их высотка цепляет соседнее здание, а до падения девочки на колья перекорёженной ударом сетки остаётся не больше секунды. Но у неё времени ровно столько, пока перегруженный аномальной работой мозг не сдастся, навечно оставляя её просто тенью. Идти нужно осторожно, чтобы не порвать тонкие как паутинный шёлк теневые тропы, и обязательно найти нужную.

Она выныривает за спиной у девочки и подхватив её под руки толкает крышу стопными когтями. За несколько шагов она разбегается набирая скорость и наконец отрываясь от крыши в мощном прыжке. Грохочет ногами по зеркальной стене напротив, пугая оставшийся в живых офисных планктон. За спиной наконец—то взбивают воздух теневые крылья.

Кэролайн до побеления сжимает пальцы на её плече, грозя продырявить ногтями ткань кофты. Вот они и в воздухе, без единой опоры под ногами. Полёт Николь рваный, она то и дело проваливается, будто прыгает по невидимым ступеням. Тонкая струнка в позвоночнике натягивается до мелкой вибрации. Восходящие потоки подхватывают их, вынося из архитектурного ущелья. Над ними нет ничего кроме неба с тонкой дождевой полоской у горизонта. Уши закладывает от грохота, здание внизу рушится слоями, будто многоярусный торт, в облаках сахарной пудры и осколках зеркал.

Николь извернулась в воздухе, выставляя вперед ноги, как хищная птица из видео с канала про дикую природу. Крылья подогнулись, изменили угол и наёмница не смотря на увесистый живой груз мягко спрыгнула на соединяющий два небоскрёба мостик висячих садов.

— Куро!

Сверху в руки ей падает винтовка, а за ней планирует вымотанная борьбой со встречным ветром птица. Николь тут же всовывает пернатую тушку Кэролайн, наказывая непонятно кому из них. — Присмотри.

Монстр, похожий на общитую пачьими ногами гусеницу ковыляет к ним по лестнице. Наёмница вертит головой пока не натыкается взглядом на обтянутые сеткой леса за плакатом "строительство проекта "Торгово—развлекательный павильон" от компании..." Дальше Кэролайн не успевает прочитать, скрытый клинок проделывает дыру в плакате. На ходу дорубая сетку Николь тянет их в гулкую пустоту будущего здания.

— Давай, давай — нагонят нахуй!

Зажатый локтем ворон хрипло повторяет последнее. Прижав винтовку подбородком, на ходу заменяет магазин, отправляя использованный в карман морфивавшегося в любимое пальто костюма. Болезненный рёв сменяет противно вибрирующий в зубах вой. Свет позади них перекрывает источающая вонь канализации и запах озона туша. Помогая себе всеми шестью лапами, мутант карабкается между стальных балок и бетонных плит. Разбрасывает пылящие мешки и кипы гипсокартона.

— Сюда!

Они поворачивают так резко, что ноги едва не отрываются от пола. Короткий тупичок, заканчивает незастеклённое окно в рост взрослого человека. За ним леса и крытый барак. Из него выбегают рабочие. Кринув им чтобы провалвали, Николь оборачивается, чтобы бросить небольшую, размеров с флакончик духов А—гранату и не сбавляя хода, вместе с Керолайн перескакивает вьездной шлакбаум.

— Ложись!

Там, позади, переливающаяся в центре толстого плексиглазового цилиндра капля дистилированной аномальности вспыхивает пучком иглистого света—наоборот, отрывая две передние лапы сунувшейся за ними ящерокрысе. Тварь взвизгивает, но всё—же выпихивается на в миг просевшую под таким весом металлическую кровлю барака. Пропитанное нефтянистой жижей мясо вспучивается на месте кровоточащей раны и на ней стремительно начинают отрастать две грязные сосульки. Быстрее, чем наёмница успевает произнести "блять", сосульки превращаются в одну большую крабью клешню в толстом хитиновом панцире. Удар её сносит попавшийся на пути асфальтоукладчик.

Тяжёлым змахом тварь отбивает вторую А—гранату и та превращает машину в абстрактный арт—объект. Обломок механизма, что воткнулся в мясной бок, крыса небрежно выдирает клешнёй и отбрасывает в пустой декоративный прудик, как сигарету в пепельницу. Неуклюже вывалившись на улицу, мутант крутится вокруг своей оси пытаясь вновь поймать в поле зрения вторую цель. Но среди припаркованных машин нет ни отблеска бирюзы, а Николь тем временем наводит прицел из—за капота энергомобиля.

А—пуля взрывает огонёк кибер—глаза. Крысоящер визжит. Наёмница зажимает уши и стискивает зубы. Недоступные человеческому уху звуки заставляют её черепную коробку гудеть как электромагнитная катушка. Машина подывает в ответ. Контроль теней срывается и аномальная энергия покидает расспыпающиеся крылья. На чистом рефлексе, она перекатывается, уходя из под удара. Маска с тонким росчерком от пули поворачивается из стороны в сторону, понимая что винтовка потерялась где—то на тротуаре. Оглушенная, но полная жажды мести, она встаёт.

— Чё орешь, гандон с ебалом?

Крысоящер берёт разбег в сторону Николь, угрожающе воздев клешню. Резкий порыв ветра вздымает штукатурную пыль и сухие листья. Монстр визжит, пока его клешню затягивает в тонкую вихревую воронку, а затем и его самого. Мелкая липкая морось оседает вокруг, источая запах озона и крови. Кэролайн опускает слишком тяжелую для неё винтовку.

— Ты как мелочь?

— Н—нормально, только плечо болит...

Она успевает поймать девочку, не дав упасть в мелко накрошенное визгом стекло. Остаток твари уже не шевелится, сбросив остатки нефтянистого мяса. Аккуратно устроив Кэролайн на одной руке, она подцепляет когтями то что могло бы быть куском человеческого скелета, хотя теперь это лишь скрученное в жгут нечто из костей и имплантов. Тень кармана пальто принимает трофей. Над головами стрекочет подсвеченными мигалкой лопастями спсательный геликоптер. Люди выходят на улицу, чтобы заснять место катастрофы. Приказав крыльям появиться, она ныряет в тень под балконом.