Миларасс. Ангел смерти

— Ну, рассказывай. — Я ухватила Лету под локоть и потащила с территории школы в сторону заледенелого леса. Снегопад не прекращался почти три дня, так что первую треть зимних каникул мы провели, не покидая стен школы и собственных спален.

— Я «рассказывай»? — возмутилась ведьма. Она спустила вязаную шапку на лоб и нахмурила тонкие брови, из-за чего шапка снова поползла вверх. — Это ты рассказывай! Я все эти дни тебя не видела.

— Конечно, ведь вы с Астианом не вылезали из комнаты. — Мои слова являлись лишь предположением, но я чувствовала, что так оно и было на самом деле. — Где бы ты меня увидела?

— Мила, мы с Астианом... да, провели всё время вместе... ну, в твоей спальне. Поэтому я точно могу сказать, что у себя ты не появлялась. — И так розовые от мороза щёки девушки покраснели ещё больше.

— В моей спальне?! На моей кровати?! Да вы совсем стыд потеряли? — Меня затопила волна неподдельного возмущения. Ладно подруга... Но брату я этого не прощу. — В школе мало свободных комнат?

— С двуспальными кроватями – да! Не учительские же апартаменты занимать.

— Действительно! Давайте спать в кровати Милы!

Мне захотелось убить их обоих. Я отстранилась от подруги, зачерпнула снега и кинула в неё, не потрудившись слепить снежок.

— Как будто тебе было до этого дело. — Лета отряхнула волосы, выглядывающие из-под шапки, и наклонилась за снегом. — Сама-то ночевала у Идасса.

— С чего ты взяла? — Я уклонилась от её заряда и отбежала подальше, укрывшись за огромным сугробом.

— А ты только после свидания с ним светилась так, как светишься сейчас. — Около меня упал ещё один снежок. Мне жизненно необходимо было защитить свою честь. Я слепила сразу три снежных шарика и начала по очереди кидать их в Лету, прятавшуюся за деревом.

— Это было не свидание!

— Ага, и по ночам вы занимались математикой!

Дистанция между нами не позволяла достать друг друга снегом, поэтому я подкралась ближе. Лета выскочила из-за облезлого ствола старого дуба и опешила от неожиданности, правда руку со снежком так и не остановила. Я благополучно ушла с траектории полёта снежного заряда и довольно уставилась на подругу, собираясь свалить её с ног. Только вот Лета смотрела мне за спину с тихим ужасом на лице. Я медленно обернулась, ожидая увидеть там Рона, но это был всего лишь Идасс, в лицо которого прилетел снежок. Он стоял неподвижно, медленно смаргивая снег с ресниц. Не выдержав, я рассмеялась во весь голос.

— О боже! — Ещё один приступ смеха. — Видел бы ты своё лицо!

— Кастом, у тебя с математикой давно проблемы были? — спокойно поинтересовался он.

— Вроде не было, — жалобно пискнула подруга.

— А хочешь, чтобы начались? — Не знаю, как Лета, а я видела, что он говорит это с едва заметно добродушной улыбкой. Мужчина провёл рукой снизу-вверх, и снег моментально испарился. — Бегите.

Взвизгнув, я схватила подругу за руку, и мы побежали вглубь леса, громко смеясь на ходу. Хохот Идасса терялся на фоне наших криков. Снежки летели со всех сторон, и оставалось только гадать, как он это делал. Мне бы не хватило изящества управлять огнём так, чтобы снег не таял.

Через сотню метров мы разделились, оббегая поваленное дерево, и побежали по разным направлениям. Я была уверена, что Идасс побежит за мной, но, когда обернулась спустя полминуты, не увидела никого. Зимний лес внезапно наполнился тишиной.

Причём тишина была какая-то странная. Я перешла на шаг, а потом и вовсе остановилась, оглядываясь. Меня окружал хвойный лес, усыпанный переливающимся на солнце снегом. Здесь не было протоптанных тропинок, не считая той, что проложила я. Всё кругом утопало в сугробах и не издавало ни звука. Ветер не ерошил ни одну верхушку ели, птицы не прыгали с ветки на ветку с радостным щебетанием и даже моё дыхание было спокойным, хотя должно было сбиться после пробежки.

Ещё раз обернувшись вокруг своей оси, вдалеке я увидела маленькую птичку, цеплявшуюся за ствол. Она явно хотела подолбить кору дерева, вот только двигалась с трудом, как в замедленном фильме.

— Когда становишься Смертью, обретаешь много новых навыков, — раздался издалека знакомый голос. По моей коже побежали мурашки, живот скрутило узлом, тело бросило в жар. Я обернулась к говорившей. — Например, время от времени можно подчинить себе... время. — Риада улыбнулась собственной шутке и подошла ближе. Между нами было около десяти метров.

— Что ты здесь делаешь? — Мои слова прозвучали холодно и грубо, на что не преминула обратить внимание Смерть.

— Как недружелюбно.

Женщина медленно провела пальцами по ближайшей еловой ветви, смахивая с неё снег. Как бы она ни пыталась сделать это изящно, её движения получались рваными и какими-то искусственными. По тонкой руке побежали капли воды, за которыми Риада заворожённо наблюдала.

В отличие от меня, стоявшей в зимней одежде, Риада не утруждала себя приличиями: она явилась в амтийский лес в лёгком платье цвета пасмурного неба, до жути напоминавшее то, которое она одолжила мне на мой первый приём в Чертоге. Её прямые каштановые волосы слегка намокли от снега, но она не потрудилась их высушить. Одной из причин, по которой я всегда укладывала свои волосы волнами, было нежелание походить на неё.

— Теперь я понимаю, что привлекло тебя в этой академии. Я наблюдала за вами. Здесь и в Чертоге. Прекрасно смотритесь. — Я сглотнула образовавшийся в горле ком, но не спешила что-либо отвечать. Естественно, она говорила о нас с Идассом. И это была та причина, по которой я боялась отношений с ним. Реакция Смерти могла быть непредсказуемой. — Смелое решение даже для тебя, — продолжала Риада. — Обречь человека на вечную любовь к себе... Это дорогого стоит.

— Ты заблуждаешься, он ничего не говорил мне о своих чувствах.

Риада звонко рассмеялась своим девичьим голоском.

— И ты правда в это веришь? Не будь дурой, Миларасс. Невооружённым взглядом видно, что он поклоняется тебе. Знаешь, я даже рада, что ты встретила этого белого мага. Боялась, что ты отберёшь у меня Марона. Если бы он влюбился в тебя, мир бы рухнул. По крайней мере, наш с тобой.

— У тебя виды на Рона? — Я попыталась переключить её на другую тему.

— Только как на талантливого ангела. Когда ты займёшь моё место, Марон станет твоей правой рукой. Не хотелось бы чтобы ваш роман разрушил то, что я строила веками.

Я наконец отмерла и сделала пару шагов назад. Риада ласково улыбнулась и продвинулась в мою сторону на такое же расстояние. Мы снова застыли посреди леса.

— С чего ты взяла, что я займу твоё место? — Меня пробила дрожь, далеко не от холода.

— А для чего я растила тебя, глупенькая? — Её серые глаза в свете солнца казались совсем прозрачными. В купе с безумной улыбкой и ломанными движениями Риада производила впечатление самого живого в мире мертвеца. — Ты прекрасно знаешь, что я... немного сдаю позиции. Мне пора на покой, а моё место займёт сильнейший ангел смерти, потому что только он сможет одолеть меня в бою. По-другому я не смогу передать тебе свою силу.

В голове всплыли строчки из сборника легенд. Прежде чем убить Смерть нужно было лишить жизни другого человека.

Словно прочитав мои мысли, Риада уточнила:

— Правда до этого момента ты должна совершить хотя бы одно убийство. Я даю тебе время и свободу выбора. Это может быть кто угодно: немощный старик, смертельно больной ребёнок, надоевший тебе оборотень. Но не затягивай, дорогая. Если ты не сможешь выбрать, то это сделаю я. И выбирать я буду из близких тебе людей.

Доля секунды и Риада пропала. Я не успела моргнуть, а Смерть уже исчезла с поляны, резко наполнившейся звуками. Время пришло в движение. Птица начала долбить ствол дерева, пушистые ветви елей зашелестели под слабыми порывами ветра, где-то совсем рядом захрустел снег.

Идасс выбежал на протоптанную мной тропинку и свалил меня с ног.

— Ну здравствуй.

Его глаза светились счастьем, и я поняла, что Риада была права. Я обрекла его на отношения с собой. «Пока смерть не разлучит вас» – слова, которые произносят у алтаря. Слова, которые для ангелов являются не оборотом речи, а пожизненным проклятием. Хоть иногда оно и кажется благословением.

Он заметил перемену в моём настроении, да и сложно было не обратить внимание на мои бегающие глаза и трясущиеся руки.

— Что случилось? Я напугал тебя?

Хотела помотать головой, но мышцы не слушались. Идасс поднялся, вытащил меня из сугроба и бережно отряхнул от снега.

— Мила, что произошло?

— Я... — Голос звучал хрипло и низко. Прочистив горло и дав себе этим несколько секунд на размышления, я тихо произнесла: — Ты мне не нужен.

— Что? — Непонимание в его глазах сдавило моё сердце болью.

— Я заигралась, — медленно начала я нести бред чуть более твёрдым голосом. Каждое слово давалось с неимоверным трудом. — Но теперь пришло время прекратить всё это. Я не хочу... — «Не хочу, чтобы ты умер.» — Не хочу продолжать эти отношения. Мне это больше не нужно.

— И что же изменилось за тот час, что мы не виделись? — Он ожесточился, но не скрыл боли в голосе.

Час? Всё изменилось за двухминутный разговор со Смертью. Всего час назад мы весело смеялись, кутаясь в одеялах, и размышляли о совместном будущем, а завтра он может умереть. И не он один. Я должна была срочно избавиться от Астиана и Олеты.

— Изменилась я? — Моё объяснение прозвучало как вопрос. Я обошла мужчину и направилась в сторону школы. Идасс остался на поляне в полном одиночестве.

Оставив разговор с Летой на потом, я отыскала брата. Он разгуливал по коридору административного крыла на первом этаже и вглядывался в висящие на стене картины. Я нагнала его у кабинета Марона и понадеялась, что ангела нет поблизости.

— Привет. — Я пыталась говорить непринуждённо, но напряжение в голосе всё же присутствовало.

— Ты знала, что три века назад в Амте и Улакрии правили две сестры? — Он указал на портрет правительницы. Симпатичная девушка лет двадцати пяти смотрела на нас с милой улыбкой. В руках она держала королевский скипетр, в её белёсых волосах спряталась аккуратная диадема. Внешне она действительно была очень похожа на Аю – третью и последнюю королеву Улакрии. После её смерти, система управления страной сильно изменилась: королевство превратилось в правовое государство, обзавелось кучей бесполезных правительств, а главное – прекратило допускать сверхъестественных существ в политику. Примерно в то время Улакрия и превратилась в закрытую страну, в которой люди пытаются господствовать над остальными. — Я изучал историю этой страны. Говорят, эта королева была самой никудышной из всех правителей.

— Она была самой спокойной. Пыталась наладить отношения с другими странами, вводила реформы образования, отстаивала права женщин, — объяснила я. — Конечно, современным историкам не нравятся её мягкость и неконфликтность. Но в этом они с Аей были похожи. Достойные правительницы.

Астиан прошёл к следующему портрету.

— Ты искала меня? — мягко поинтересовался он.

Волна адреналина побежала по моим венам. Я хотела попросить его покинуть академию в привычной для нас грубой форме, но, видя умиротворённость в его глазах, поняла, что не смогу в очередной раз поссориться с ним.

— Ас, у меня небольшие проблемы. Мне очень нужно, чтобы ты уехал как можно быстрее и как можно дальше. Лучше даже из страны. — Я проговорила всё на одном дыхании и теперь задержала его, ожидая реакции брата.

— И из-за небольших проблем я должен уехать? — рассмеялся он. — Во что ты вляпалась?

— Не уверена, что тебе можно это знать. Пожалуйста, просто поверь мне. — Я взяла его за руку и крепко сжала. — Мне будет намного проще жить, если на пару месяцев ты исчезнешь из поля зрения См... моего поля зрения. — Он не обратил внимания на оговорку.

Астиан всматривался в моё лицо, ища подсказку, но не увидел ничего кроме тревоги. Он тяжело вздохнул.

— Сколько времени тебе понадобится, чтобы решить эту проблему?

— Говорю же, пара месяцев... — я осеклась, — а лучше до конца учебного года.

Боюсь представить, как я теперь буду осваивать белую магию в ускоренном режиме, если мы с Идассом расстались. Но потакать Риаде я точно не планировала, лишь хотела оттянуть время и обезопасить близких, пока не смогу избавиться от её контроля. Как только я перестану быть ангелом смерти, Риада потеряет интерес ко мне как к преемнице. Зная её представления о времени, у меня было в запасе месяца два-три, прежде чем она потеряет терпение и возьмёт дело в свои руки.

— Мил, мы только с Летой разобрались в отношениях, и ты хочешь, чтобы я её снова бросил, — грустно заметил брат.

— Думаю, она поймёт со временем. Мне очень жаль. Но это вопрос жизни и смерти.

Астиан взъерошил белокурые волосы, лихорадочно размышляя.

— Хорошо, я уеду из академии, но останусь в Амте. — Я хотела уже запротестовать, но он быстро пояснил, — У меня здесь работа и полезные связи. Если тебе понадобится помощь, просто позвони.

— Ладно, — смирилась я. — Спасибо.

Мы не обнялись на прощание. Астиан пошёл собирать вещи, а я сделала пару кругов по школе, дожидаясь, пока он покинет её стены.

Потом поднялась к себе и провела в одиночестве остаток дня. Я оттягивала разговор с Летой. Убрала бардак, который они с Астианом тут оставили, разобралась с надоевшим проектом. С горечью подумала, что план с тремя зайцами оказался пугающе неактуален. Три дня назад я хотела помириться с братом, наладить его отношения с Летой и избавить подругу от нежелательного внимания Марона, а сегодня наша идиллия распалась по моей же инициативе.

Олета сама пришла ко мне. С покрасневшими и заплаканными глазами, потрёпанными волосами и трясущими руками. Я мгновенно ощутила укол совести. Нетрудно было догадаться, что причиной истерики послужил поспешный отъезд Астиана.

— Мы расстались, — объявила подруга, не подозревая о моей роли в их отношениях. Она плюхнулась на кровать и свернулась клубочком. — На этот раз окончательно.

В этом я, конечно, сомневалась, но переубеждать Лету не стала. Легла рядом, скопировав её позу и протянула руку, чтобы крепко сжать её ладонь.

— Мне очень жаль, — прошептала я. Наверное, эти слова ещё долго будут меня преследовать.

Хуже всего было то, что мне предстояло разбить её сердце вдребезги. Я представить не могла, что она почувствует, когда я скажу ей, что мы должны прекратить общаться. И я с огромным удовольствием отгородила бы её от этой боли, но выхода из ситуации не видела. Пусть лучше она потеряет подругу, чем собственную жизнь.

— Лет... — Как тяжело подобрать нужные слова. И что будет правильнее? Соврать и рассориться или отгородиться, сказав полуправду как Астиану? Нет, если скажу хоть каплю истины, она от меня не отстанет, попытается помочь и в итоге это приведёт к плачевным последствиям. Я собралась с силами. — Мы должны прекратить общаться.

Её рука медленно выскользнула из моей.

— Что? — Её голос сорвался.

— Мы должны перестать общаться, — повторила я, сглатывая ком в горле. Ещё никогда я не причиняла столько боли людям. Марон мог бы гордиться моим «талантом» истинного ангела смерти.

Девушка молча поднялась и вышла из комнаты, не требуя объяснений. Не знаю, поняла она, что я ничего не скажу, или не хотела слушать оправдания. Как бы то ни было, она невольно избавила меня от лишней порции лжи.

Теперь оставалось только надеяться, что Риада продолжит наблюдать и поймёт, что не осталось у меня близких людей, которых можно убить.