Проклятые Созвездия

Если зайти в комнату Цянь Хуаня с первыми лучами солнца, то можно заметить, как русый юноша сидит подле кровати и всегда занимается чем-то, не издавая ни единого звука. Так и случилось на пятый день после того инцидента в доме Роу Ксу. Гу Хуа на этот раз сидел в кругу досочек и ножиком проводил на каждой из них аккуратные линии. Проходящая мимо слуга приподняла уголки губ в мягкой улыбке и ушла дальше по своим делам. Возможно, так сделала бы Цянь Айминг, если бы она не осталась непреклонна к этому зрелище. Женщина прошла в комнату. Окинув взглядом двух юношей, она не сдерживает своего печального вздоха и с хлопком закрывает свой веер. Как ее ученик докатился до того, что лежит в кровати не открывая глаз уже пять дней? Ей придется долго и упорно заниматься с этим юношей, но это потом. Сейчас она садится на край кровати и с нежностью смотрит на занятого Гу Хуа.

- А-Мин, ты снова ни свет ни заря пришел к нему, неужели моему ученику наконец кто-то понравился? – странно, но она широко улыбнулась и похлопала по чужой макушке веером.

- Наставница, не говорите так. Я просто перепугался за него и вспомнил….не самое хорошее, – Гу Хуа отвел свой все еще сонный взгляд и провел ножом слишком резко. На пальце остался неглубокий порез.

- Ну-ну, неужели тебя снова беспокоят кошмары? – Она странно сощурилась и отложила свой веер в сторону. - Ты всегда знал, что Бао Шу, не смотря ни на что, защитила бы тебя, – она печально вздохнула, вспоминая свою давнюю подругу, которой не посчастливилось стать жертвой своего же народа. Она тут же осмотрела своим внимательным взглядом внешний вид ученика и встретила кривую косу, – ты снова торопился и теперь твоя коса похожа на нечто с клювом утки и телом бобра, подойди сюда.

Она достает из рукава свой гребень и аккуратно расплетает косу Гу Хуа, что покорно подвинулся к ней ближе. Женщина материнской любовью проводила по шелковым волосам и с каждым своим движением окуналась в воспоминания о прошлом. Когда-то она так же проводила своими еще нежными, белоснежно-чистыми, без единого шрам руками по смолисто-черным волосам Бао Шу. Тогда разговоры заходили о шелковистых платьях и веерах, которые так любила Бао Шу, говорили о братьях Шиу и Яне, которые снова подрались. Цянь Айминг всегда, когда заходил разговор об этих двоих, невольно тянула волосы подруги, и та, с недовольным лицом, поворачивалась к ней и недовольно причитала своим нежным голоском, а Цянь Айминг каждый раз тонула в ее карих…а может и голубых, она уже не может вспомнить, глазах. Она уже давно ничего не помнит о Бао Шу. Ни то, как она одевалась, не помнит о том, какой именно из братьев ей нравился, не помнит, любила ли она сладости или нет. Последним ее воспоминанием о ней был лишь молний голос, просивший забрать Гу Мина и оберегать его, как ее саму.

Цянь Айминг хотела вновь услышать ее голос и взглянуть в глаза, чтобы вспомнить. Однако женщина может только потянуть светлую прядь Гу Хуа и слышать, как недовольно шипит ее ученик. Она лишь хихикнула и аккуратно погладила чужую макушку, словно извиняясь.

- Каждый раз, вспоминая о ней, понимаю: она заменила вам мать и вложила в вас все самое лучшее, она всегда пыталась не показывать тебе свои слабости, – Цянь Айминг нахмурилась, увидев, что ее коса получилась ничуть не лучше того, что было, и потому вновь ее расплела. - Ты знал, что она терпеть не могла мясо, но ради вас она ела каждого пойманного оленя? Ее любовь к миру была больше самого мира, она была достойна мира, но мир не был достоин её, – дама аккуратно подвязала косу Гу Хуа и, довольно кивнув самой себе, убрала гребень обратно, взглянув на веер, лежащий рядом, – А-Мин, если тебе снова приснится кошмар, то зайди к Сяо Да, он даст тебе благовония. А сейчас вставай. Бегом на поле, тебе еще тренироваться и тренироваться! И не смей отлынивать, я больше не собираюсь закрывать глаза на твою лень, твои ребра уже давно зажили.

Она подхватывает свой веер и одаривает лежащего на кровати Цянь Хуаня взглядом, полным печали и скорби из-за того, что она не смогла защитить его. Он был безумно похож на своего отца. Женщина невольно улыбается и, погладив спящего Цянь Хуаня по голове, желает ему сладких снов. Шел шестой день его беспробудного состояния и она невольно начинает волноваться.

                             ***

Шел восьмой день после того, как Цянь Хуань впал в сон. Цянь Айминг начинает чувствовать, как ее терпение угасает. Сегодня она уже сама пришла к нему, чтобы проведать, и не нашла рядом с ним Гу Хуа. Женщина довольно хмыкнула, что не зря навалила его заданиями, чтобы не забивал свою молодую голову не его проблемами, и не поседеть так же, как и Цянь Хуань, но в шестнадцать, и тем более стать таким же мягким, как Бао Шу. Еще одна мягкая проблема ей не нужна. Цянь Айминг подошла к лежащему на кровати Цянь Хуаню. Он уже неделю был ни живым, ни мертвым и это слишком напрягало ее. Может, просто, его проклятие слишком сильное и Шицзячжуан старается прыгнуть выше головы? Цянь Айминг дала слово, что защитит его во время путешествия, и дала слово, что будет защищать его в качестве наставника и учителя, а сейчас она смотрит, как он лежит уже восьмой день без сознания. Одно ее тешило: единственное, что может ему присниться – теплые воспоминания о доме. Никакие кошмары его не тревожат. Цянь Айминг села рядом и нежно огладила его лицо. Какие только методы они не использовали, чтобы разбудить Цянь Хуаня. Они пробовали заливать ци в его ослабшие меридианы, которые он с таким трудом тренировал, но каждый раз натыкались на какую-то преграду. Пробовали отпаивать его многими лекарствами, даже посылали своих учеников на поиски самых редких лечебных растений. Они пробовали старинные заклинания, но каждый раз только зря изматывали себя. Они играли мелодии очищения. Весь Шицзячжуан старался, как мог, чтобы разбудить этого мальчика, но он упрямо игнорировал их старания. Все ученики думали, что эти старания были, потому что каждый ученик был для школы очень дорог, но сами наставники знали, что не стали бы прилагать такие усилия для какого-то новичка, который даже на мече летать не может. Цянь Хуань был особенным и этим все сказано. Его белоснежные волосы никак не были сединой, а доказательство родства с древним племенем Созвездий. Его белые родинки на шее и спине могли только подтверждать это.

Цянь Айминг тяжело вздохнула. Ну что же за проклятие такое пало на ее семью, когда Цянь Ян связался с той незнакомкой? Из-за возлюбленной ее брата погибли её родители, погиб весь клан. Цянь Айминг старалась не вспоминать о брате со злостью, но теперь, вместе с ним, в памяти воскресали моменты смерти всех родных этой женщины. Она просто не могла простить своих братьев за то, что те погубили ее клан.
Тяжело вздохнув, она принялась за раздумья: что же можно было сделать ещё? Кто мог бы им помочь? В голову приходит лишь один человек, но тот уже давно мертв. Она мертва уже как девять лет. Только один человек может связаться с ней, но, как назло, его никто толком не обучал этому: все старались не замечать одаренного давно утерянной способностью человека. Цянь Айминг проклинала Юэ Гуанмина, что решил не развивать в Гу Хуа этот дар.

Она встала со своего места и направилась на поле, где должен был усердно трудиться ее ученик.
На улице тонким слоем лежал снег и, отражая лучи солнца, слепил глаза. Цянь Айминг подошла к Гу Хуа и заметила, что тот с большим усердием занимается. Довольно похвально, но она пришла, чтобы освободить его от занятий.

- Гу Хуа, заканчивай со своим размахиванием меча и следуй за мной, – выглядела она весьма и весьма раздраженно. Обычно она не дает волю чувствам и говорит медленно и нежно, но сейчас она не может сдерживать свою обиду и раздражение, от чего голос невольно становится грубым, – Сяо Да, благодарю, что проводишь занятия с Гу Хуа, но я вынуждена забрать его с собою, и нет, тебе нельзя с нами.

Одарив раздраженным взглядом ничего не понимающего Гу Хуа и весьма встревоженного Сяо Да, но ничего никому не объяснив, Роу Ксу ушла, забрав с собою усталого ученика. Она точно потом извинится перед ним за то, что заставит его использовать весьма больную для него, в моральном плане, технику, но, к сожалению, сейчас она может только, скрепя сердце, сделав вид, что ей плевать, направить Гу Хуа в комнату с Цянь Хуанем.

- Наставница? Зачем я здесь? Разве вы не завалили меня занятиями, только для того, чтобы я не приходил сюда? – Гу Хуа с непонимающими глазами оглядел на комнату, в которой был много раз. Все осталось неизменно.

- Прости меня, но тебе придется использовать ту технику. Я знаю, что ты не готов вновь использовать её, после того случая, но тебе нужно призвать Бао Шу. Только она может помочь нам разбудить его. И я знаю, что тебе уже давно известно, что он не такой, как все, и тебе нужен ответ на этот вопрос. Я обязательно отвечу, только помоги нам.

Она со вселенской печалью смотрела на то, как нерешительно глядел на нее Гу Хуа. Она видела, как он сжал рукава своего ханьфу и, поджав губы, пытался понять, почему же она так хочет разбудить его именно таким методом? Каждый в Шицзячжуане знает, как она дорожит своими учениками и не стала бы переступать через их волю, хотя и пытается выглядеть холодной и отстраненной. Она с искренней любовью смотрит на своих учеников, каждый раз отправляет их в долгие миссии, откуда они не приходят месяцами, а сама спешит взять сложные, даже опасные миссии, чтобы снова не подвергать близких опасности. Каждый в Шицзячжуане знает и о крахе ее клана, и то, как это перевернуло жизнь Цянь Айминг. Гу Хуа знает это все даже лучше других.

- Хорошо. Если того желает учитель, то я сделаю это. 

И, приобретя во взгляде шаткую уверенность, он поклонился и поспешил уйти из комнаты, чтобы собрать все, что ему понадобится. Он должен быть готов к этому полностью. Цянь Айминг тяжело вздохнула и медленно села на пол. Её одолевают душевные терзания о том, что же случится с Гу Хуа, точно ли он готов снова повторить это? Точно ли она готова к тому, чтобы вновь увидеть её?

***

Шел уже девятый день после того, как ядро Цянь Хуаня не смогло сдерживать проклятие. Это был обычный день для всей школы. Вот только Роу Ксу и Гу Хуа ходили подавленные все время. И некоторых это, конечно же, тревожило, но женщина только улыбалась и, как и всегда, говорила загадками. Даже Сяо Да, самый устойчивый к характеру Роу Ксу, не выдержал и решил разузнать, что же происходит с ней и ее учеником.
Мужчина аккуратно прошёл за двумя людьми вглубь горы и увидел небольшую пещеру с маленьким прудом. По всей пещере стояли красные ритуальные свечи, на которых были начерчены печати, которые он, к сожалению, разглядеть не мог. К его удивлению, Гу Хуа снял с волос ленту и верхнее ханьфу, именно на них были печати, сдерживающие его неудачу, и мужчина понял, что это нечто серьёзное. Он понял, что ему нужно сейчас находиться в школе, ведь совсем скоро над горой поднимется буря и нужно будет собрать всех учеников в здании. Цянь Айминг конечно же, еще с самого начала заметила, как за ними наблюдает один очень надоедливый человек, но она, ничего не говоря, шла к пещере. И, когда Сяо Да ушел, она могла со спокойной душой закрыть проход в пещеру, чтобы никто не сумел потревожить Гу Хуа. 

Юноша сел на небольшой камень около пруда и начал тихо проговаривать себе под нос определенные слова, которые отпечатались в его памяти с самого детства. За пределами пещеры начали стремительно сгущаться тучи, а в и без того прохладной пещере стало невыносимо холодно, и Цянь Айминг невольно поежилась от мороза по коже. Гу Хуа продолжал бормотать про себя, абсолютно не замечая, покрывшуюся тонким слоем льда, поверхность воды, не замечая гром, звук которого нещадно бил по горе, как громкое эхо раздавалось вокруг него. Дрожащее тело юноши покрылось слоем инея, бормотание превратилось в невнятные звуки, в которых нельзя было распознать слов.

Цянь Айминг все так же оставалась в стороне и внимательно глядела, как вокруг ее ученика скапливаются все отозвавшиеся духи, а он все продолжал взглядом искать знакомую фигуру, что пугливо пряталась в толпе умерших. Среди них можно было заметить бывших учеников Шицзячжуана, что тянули свои изуродованные руки к Гу Хуа в надежде, что тот вытащит их из вечного кошмара, что вернет их к жизни. Лицо женщины скривилось от вида множества сгнивших душ, но она продолжила взглядом искать фигуру Бао Шу и, наконец, нашла её.

Она подорвалась с места и, не смотря на окоченевшие ноги, побежала к призрачной фигуре, что усердно старалась выбраться из мира живых. Призрачная женщина, по сравнению с другими, знала, что больше не может находиться в мире живых, и не хотела встречаться с теми, кого она печалила одним упоминанием о себе.

С каждым мгновением скопление призрачных фигур все росло и росло, тело Гу Хуа стремительно мерзло и Цянь Айминг не могла найти в себе больше сил гнаться за подругой. В конце концов, она собрала свои силы и взглядом поймала Бао Шу. Вмиг всё замерло. Все призрачные фигуры разбежались по своим местам и наступила тишина. Вода в пруду мгновенно оттаяла и посреди него появилась призрачная фигура.
Гу Хуа жмурится, чтобы не видеть дыру в месте, где должно располагаться сердце, а Цянь Айминг может только смотреть, как неловко стоит Бао Шу посреди пруда. Весь её образ отражал нежность и мягкость. Всё-таки грустные глаза оказались карими.

- Бао Шу…

- Я же говорила вам, Гу Мин еще слишком мал для того, чтобы без вреда себе призывать умерших, – голос ее оставался все такой же, как при жизни. Мягкий, тонкий, нежный и никак не мог выразить злобу, как бы Бао Шу не старалась.

- Я знаю, но тебе известно, что я бы никогда не заставила его вновь повторять это, если бы мы не отчаялись. Прошу, помоги нам.

Бао Шу только одарила подругу нежным взглядом и погладила Гу Мина по голове, хотя понимала, что тот чувствовал только холод от ее прикосновений.

- Хорошо, но больше не смейте заставлять его заниматься таким, пока он не сможет освоить всё, чему я планировала обучить его.

Цянь Айминг благодарно ей улыбнулась и спрятала свой веер за спиной. Так же, как и свои чувства в глубине души.

                             ***

На десятый день Цянь Хаунь наконец открыл глаза и услышал возню подле себя. От этого навеяло воспоминания о том дне, когда он впервые встретил Цянь Айминг. Он бы хотел улыбнуться от мыслей о доме, но чувствовал себя слишком уставшим, чтобы хоть что-то сделать или сказать.
- Наконец ты проснулся. Я надеюсь, ты готов к долгому пути восстановления и усердным тренировкам.

Раздался весьма насмехающийся голос наставницы, и Цянь Хуань мысленно закатил глаза от того, какое противное у него пробуждение после тяжелого и весьма кошмарного сна. Ничего ему этот отдых не дал, только вымотал сильнее. Гу Хуа просто сидел рядом и пил уже десятый отвар какой-то противной жидкости, но когда тебе смертельно холодно, то становится весьма плевать, особенно, если доводилось пробовать вещи и похуже.

- А еще тебя ждет серьезный разговор с главой школы.

Вот тут Цянь Хуаню захотелось снова уйти в сон.