3.4. Алиби
Алиби
Это был ее четвертый раз, так что она наверняка знала, что будет дальше. Алиби крепче вцепилась в качели, чтобы не упасть, когда парень с черными взъерошенными волосами подойдет со спины и дернет за цепь (первый раз Алиби от неожиданности упала, больно оцарапав ладонь о камень). Она не знает, кто этот парень, но будет уверенно изображать, что они хорошо знают друг друга. Она назовет его по имени и предупредит, чтобы держался от нее подальше, на что тот только рассмеется, а потом...
– Что Лилька, задница таки примерзла?
На этот раз парень не схватился за цепь, а что есть силы толкнул качель ногой. Алиби, не смотря на готовность, чуть не вылетелела на землю. Костяшки на ее пальцах побелели от усилий, с которыми она держалась. Однако на улице действительно было холодно и Алиби каждый раз попадая сюда внутренне недоумевала, почему вынуждена держаться на металическую цепь, даже не надев перчатки.
– Чего молчишь? – парень приготовился еще раз пнуть качель.
– Отвали, Эгерт!
– Уу, как грубо.
Парень отваливать явно не собирался. Он никогда не слушал. Вместо этого он плюхнулся на соседние качели и начал раскачиваться, но не вперед-назад, а в сторону, так что его качели ударялась о борт тех, на которых сидела Алиби, с противным металлическим лязгом.
– Лилька, а Лилька!
Алиби соскочила с качели и хотела уйти, но парень среагировал быстрее. Он схватил ее за руку, крепко сжимая запястье и самодовольно ухмыляясь.
– Разве я разрешал тебе уходить?
Каждый раз Алиби поражалась тому, как зловеще звучит у нее в голове в голове. Не смотря на безобидность ситуации, она вызывала в девушке целую бурю эмоций: тут и страх, и злость, и страстное желание навредить этому Эгерту. Да, Алиби каждый раз выбивало из колеи собственное желание ударить парня, нанести ему физический вред, разорвать на части. При этом она не испытывала к нему ни ненависти, ни даже неприязни, лишь отчаянное, гнетущее желание освободиться от него. Навсегда.
Пока Алиби пыталась справиться с нахлынувшими на нее чувствами, парень заметил кого-то у дороги и махнул им рукой.
– Смотрите, кто у нас тут!
На площадку зашли еще два парня. На плече у одного из них был рюкзак. Второй, высокий и худой, словно щепка, сжимал в руках банку энергетика. Не смотря на изменившийся заход, все последующие события повторялись до мельчайгих подробностей. Сейчас парни окружат Алиби, не давая ей пройти и зубоскаля по поводу ее внешности и привычек. Черноволосый предложит научить целоваться в обмен на проход. Остальные подхватят тему и продолжат обсуждать девушкину девственность и шансы ее лишиться «с такой то внешностью». Когда Эгерт предложит «из жалости» собственную помощь, бушующая в Алиби ярость вырвется наружу и она...
А впрочем, прелюдию можно и пропустить.
Алиби взмахнула руками, представив, словно хватает ими невидимый воздушный шар. Парни, потеряв способность управлять собственным телом, взвились в воздух. Алиби попеременно посмотрела на каждого из них, чувствуя, как сила пульсирует на кончиках ее пальцев. Она было бы способна сейчас сделать что угодно. Могла бы заставить их наброситься друг на друга с кулаками, могла бы устроить им кровавую баню в духе Кэрри, могла бы заставить их помочь из жалости друг другу. Ее власть в этот момент была безгранична, сила наполняла ее до краев. Сейчас Алиби была могущественнее самой старшей из Натблир. И вся ее мощь была направлена на разрушение.
– Но это не правильно.
Губы Алиби не шевелились, но голос в голове звучал отчетливо.
– Нельзя отвечать злом на зло, оно от этого только множится.
– Если его будет достаточно, они не посмеют вернуться за добавкой.
Второй голос звучал так же отчетливо, как и первый. Только он был тоньше, как будто говорил ребенок.
– Я просто хочу сделать им так больно, чтобы они боялись. Чтобы держались от меня подальше.
Алиби знала этот голос. Его появление в собственной голове не пугало ее, а скорее пробуждало любопытство. Ей всегда казалось, что тот, кому принадлежит голос знает о ней самой гораздо больше. Порой ей думалось, что это сама богиня обращается к ней подоным образом. Ожнако разве могла Великая Мать так кровожадно желать расправы над парой тупых подростков?
Парни голосили, бесполезно суча ногами в воздухе. Мольбы о прощении перемежались с угрозами и ругательствами в адрес «Лильки».
– А кто такая Лилька?
Алиби никогда не пробовала задавать вопросы напрямую голосу и теперь внутренне замерла в ожидании. Может, все окажется так просто, и все это время ей действительно нужно было только спросить.
– Мы.
– Мы?
– Или никто.
– Я не понимаю.
– Да, скорее никто. Никто важный. Тень. Глупая, уродливая оболочка...
Казалось, голос уже не говорил с Алиби, а ушел в собственные мысли. Алиби же ощутила сильный прилив чувств. Только в этот раз ее затопила не ненависть, а тоска, всепоглощающее, удушающее отчаяние. Несколько секунд она беспомощно барахталась в этом море эмоуий, пока не выудила и не схватилась, как за спасительную ветку, за то, что было ей хорошо знакомо. Она должна причинить вред этим парням. Она должна напугать их так, чтобы они исчезли из ее жизни. Возможно, если ей это удастся, ей больше не придется возвращаться сюда.
Алиби еще раз взмахнула руками и парни шмякнулись с высоты на землю. Не дав им времени оклематься, девушка очертила линию вокруг них. Из неоткуда выросла стена племени. Его языки жадно лизали землю у ног Алиби, но ее обходили стороной, даже если в какой-то момент пламя касалось ее, то не обжигало, даже не грело. Чего не сказать о парнях. Они в ужасе отпрянули от расрастющегося пламени, то то, словно собаченка, услышавшая команду «фас», бросилось вдогонку, растапливая снег и лед на своем пути. Алиби больше не слышала голоса в своей голове, но почему-то была верена, что он, кем бы он ни был, доволен. Все снова пошло своим чередом.
– Лили! А ну снимай свои чертовы наушники!
Алиби резко выбросило в реальность. Она сидела на диванчике в капсуле по пути домой в Нижний Ирх. Напротив нее сидел черноволосый Эгерт и его подпевалы. Вид у всех троих был довольно потерянный. Алиби никогда не разговаривала с Осколками после того, как закончится эпизод. Она предпочитала, как и большинство коренных жителей Ирха делать вид, что их вообще не существует. Осколки были довольно странным явлением. Они выглядели точно так же как обычные люди, но было в них что-то противоественное, не живое. Они сосуществовали рядом с другими Ирханитами, но Алиби никогда не видела, чтобы они ели, или спали, никто не знал, где они живут и проводят свободное время. Они появлялись то тут, то там, и исчезали, словно их никогда и не было. Другие люди редко заговаривали с Осколками, но Али часто приходилось сталкиваться с ними по работе. Тут они оживали, словно наемные актеры, приобретали характер, голос, принимали ту форму, которая была необходима. Иногда Али посещали мысли о том, что она тоже Осколок. В детстве ее охватывал ужас от мысли, что со стороны она выглядит так же жалко и отчужденно, но когда девушка поделилась своими мыслями с Карием, тот только рассмеялся.
– Еще скажи, что ты призрак мщения, пришедший убить всех неверных.
Карий не верил в Осколков. По большей части. Однажды Али пережила эпизод, в котором какие-то девчонки преследовали ее до самого Ко-Ро. Тогда Карий вступился за не и вел себя так, словно давно знает всю эту шайку. Однако, сколько бы Али не припоминала в последствии это момент, Карий его не помнил. Али убеждала себя в том, что Карий был просто ужасно пьян. В конце концов он и ее тогда называл, не Али, а Лулу. Впрочем, этому могло быть и другое объяснение. Чем больше эпизодов на территории Нижнего Ирха переживала Али, тем сильнее убеждалась в том, что другие жители города не могут запомнить ни самих Осколков, ни время, проведенное непосредственно в их обществе. Однако Осколки там были. Они не были плодом воображения Али, они были настоящими, из плоти и крови людьми, не принадлежавшими этому миру.
Капсула мерно скользила по Белому Мосту. Где-то там далеко внизу простилался родной мир Али. Скоро она вернется домой, примет душ и смоет с себя все неприятные воспоминания об этом последнем эпизоде. Да, душ это то, что ей сейчас нужно. И, возможно, еще немного вздремнуть. Али уже мысленно видела себя, свернувшуюся колачиком, под холодным одеялом, в окружении подушек. На заднем фоне будет звучать звук дождя или какая-нибудь успокаивающая музыка. Али будет лежать, наслаждаясь тишиной, покоем и чувством того, что она знает, кто она, что она находится в собственном теле и может распоряжаться им по собственному усмотрению. И никаких супер-сил в духе Натблир.
Если задуматься, все дети мечтают иметь способности Натблир. Двигать предметы одним лишь взглядом, или предсказывать будущее, уметь летать, или выходить из огня невредимым, без единого ожега... Но спросите любого взрослого, хотел бы он стать Натблирой, и на вас посмотрят, как на сумасшедшего. Глядя на фигуры в красных плащах, никто в здравом уме не захотел бы махнуться с ними местами, не хотел бы жить той жизнью, которой живут они. Обособленные, одинокие, непонятый. С каких пор Натблиры из благословенных богами превратились в олицетворение приближающейся беды, никто с уверенностью не мог бы сказать, однако это было так. Это восприятие дети впитывали с молоком матери и чем старше становились, тем больше крепли их предрассудки. Али понимала, что это только предрассудки. И все же, не могла от них избавиться. Ее страх и отвращенеи были вызваны не старушечьими роскознями, о бедах и несчастья, постигших тех, кто встал на пути у Натблир. Все дело было в ее эпизодах. Там, наверху, она, может и не становилась Натблирой, но и обычным человнком тоже не была. Там, наверху, ее переполняло чувство всемогущества, всегда идущего об руку с жестокостью, жаждой крови, желанием отомстить всем своим нетдругам. Еси бы Али стустилась в Нижний Ирх, со всей этой силой в руках, смогла бы она удержаться от соблазна обрушить всю эту мощь на Дом Вингстер? На всех тех, кто отвернулся от нее?
С шипением капсула резко начала спускаться. Али нервно поежилась. Ей всегда не нравилась эта часть пути. Она выудила из кармана мятную конфетку и поспешно сунула ее в рот, пока не начало закладывать уши. Осколки рядом с ней сидели все с таким же отсутствующим выражением лица, словно резкий спуск не вызывал для них никакого дискомфорта.
– Не так плохо, как при подъеме, да? – зачем-то сказала Али. Черноволосый осколок недоуменно поднял на нее глаза. Он бы удивлен не менее самой Али, что она решила заговорить с ним.
– Не так плохо? – не уверено спросил он. Сейчас парень совершенно не походил на того выскочку, которого Али видела наверху.
– Ну да, – девушка успела пожалеть, что начала этот разговор. Кажется, он нервировал Осколка куда больше, чем перепады давления при резком движении капсулы. – Уши, – неловко пояснила она. – У тебя не закладывает?...
Парень обескуражено потянулся руками к собственным ушам. Вид у него при этоб был такой, словно до этой секунды он вообще не был в курсе, что у него есть уши.
– Немного закладывает, – признался он.
– Вот, – Али протянула Осколку втору. мятную конфетку. Она сам не понимала, зачем делает это. После всего, что происходило наверху, она должна была бы держаться от него подальше, но парень выглядел таким растеряным, что ей помимо собственной воли захотелось его поддержать.
Парень принял угощение из ее рук, неуверенно, словно не знал, что с ним делать. Косясь на Али, он развернул упаковку и медленно положил конфету в рот. Выглядет при этом он так нелепо, что Али не смогла не рассмеяться. Парень неуверенно улыбнулся в ответ.
Капсула тем временем окончила спуск и зависла перед тем, как заехать в док. Женский голос из динами оповестил пассажиров, что им следует подготовиться к высадке, собрать свои вещи и выбросить мусор. Али отстегнула ремень безопасности и встала, потянув затекшую спину. Боковым зрением она продолжала наблюдать за Осколком, но тот снова провалился в забытые, уставившись в окно и не вспоминая о своей недавней собеседнице.
– Хватит с меня на сегодня.
Али не стала дожидаться, когда капсула полностью остановится и прошла к выходу, цепляясь за поручни, чтобы не упасть. Едва двери начали отворяться, она выскользнула из капсулы и спрыгнула на землю. В Ирхе было еще только раннее утро, но на станции уже толпилась бригада вылазчиков, собирающихся сесть в капсулу, когда ту перенаправят обратно в верхний мир. Мужчины громко переговаривались между собой, сверяя списки необходимых закупок и хвалясь планами на выходные. Чем ближе праздник в честь Великой Матери, тем больше заказов поступало, тем больше зарабатывали вылазчики. Нельзя сказать, что они оставались без работы в обычное время( Нижний Ирх мало в чем мог обеспечить себя сам), но в праздники цены даже на самые обычные товары взлетали до небес.
Али протиснулась между двумя рослыми вылазчиками и направилась в сторону города. Ее ждала мягкая постель и теплый душ. Гонимая этими мыслями, девушка прибавила шагу, борясь с искушением побежать. Однако стоило ей только дойти до угла, как позади раздался голос:
– ИА! Алиби, подожди минутку!
Али остановилась, недовольно морщать. К ней навстречу бежал Торрут Вингстер. За ним вприпрыжку семенил мальчишка лет шести, с непомерно большой сумкой через плечо. Торрут работал почтальоном и вручную разносил письма жителям Нижнего Ирха. Впрочем, Ирханитянам не были чужды современные изобретения из верхнуго мира и в последнее время у почтальона заметно поубавилось работы, однако старик не унывал и вечно крутился по городу с важным видом, даже если в его сумке за весь день побывало одно единственное письмо в самодельном конверте. Вот и сейчас сумка Торрута была подожрителньо смята, без намека на объемное содержание, но мужчина деловито расталкивал вылазчиков. чтобы те дали ему пройти. Али невольно улыбнулась. Она помнила Торрута еще когда была совсем маленькой, когда жила с родителями. Уже тогда рот старика прятался за густыми, но седеющими усами, а карманы его всегда были полны сластями. Именно Торрут рассказал Али про фокус с мятными конфетами.
– Доброе утро, Торрут!
– Доброе, доброе! – старик недовольно оглянулся в поисках мальчика, который едва поспевал за широким шагом почтальона. – Не отставай, Игл! – он кивнул на мальчишку и лукаво подмигнул Али. – Вот, ученика себе взял. Ленивый правда, шельмец, ну это ничего. Вышколим его, будет носитьмя по городу аки молния!
В голосе старика звучала неприкрытая гордость. Должно быть, он уже и не надеялся получить ученика, раз профессия изживает свое. В другое время Али обязательно бы задержалась, чтобы поболтать с Торрутом, но сейчас она просто валилась сног от успалости.
– Уверена, ты станешь прекрасным наставником, – вежливо сказала она, поворачиваясь в сторону города, – но мне правда нужно..
Знаю, знаю, торопишься, – перебил почтальон. – Надолго тебя не задержу. Ну, – он грозно зыркнул на Игла, но не удержался и тут же расплылся в добродушной улыбке. – Что нужно сделать?
– А они настоящие? – что бы там Торрун не оручил делать своему ученику, тот все позабыл, уставившись на зеленые волосы Алиби.
– Настоящие. Просто крашеные.
– А можно потрогать?
– Игл!
Мальчишка подскочил на месте, виновато глядя на старика-наставника. Он снял с себя не по размеру большую почтальонскую сумку и принялся в ней копаться, пока не извлек оттуда слегка помятое пиьмо к голубом конверте.
– В-вам п-письмо! – чуть заикаясь выдал мальчишка, протягивая конверт обеими руками. Торрун что-то одобрительно проворчал себе в усы. Алиби готова была застонать. При первом взгляде на конверт, она уже знала, что он значит. С тоской посмотрев в сторону, где, предположительно стола гостиница, Алиби взяля конверт в руки.
– Спасибо, Игл! – она постаралась улыбнуться. – Уверена, из тебя выйдет замечательный почтальон.
Распечатывая конверт на ходу, Али прошла мимо очереди на посадку в капсулу. Народу там набилось больше обычного, но как у ИА у нее было право на место без очереди. Если капсула набьётся под завязку, кого-то заставят выйти, чтобы она смогла сесть. Вот еще одна причина, по которой вылазчики не сильно жаловали Алиби. Не то чтобы ей самой сильно хотелось сейчас отправляться снова в путь...
Пробежав глазами по написанному, Али тихо застонала. Она нашла глазами темноволосого осколка, который, вместе со всей своей компанией стоял в голове очереди, и кивнула ему. Кажется, им придется пройти через все это снова. В пятый раз.