Глава 1
В поместье Хэвинли-менер с раннего утра творилась трудовая суматоха. На заднем дворе прачки стирали бельё, а то и дело проносящиеся мимо конюхи задевали железные тазы с водой. Шум и гам, и возмущения стиравших скатерти женщин долетали до открытого окна башенки, которое принадлежало спальне юной герцогини Гамельтон.
Рыжий кот, забравшись на подоконник, умильно умывался, старательно вылизывая лапы. Шумно дрались воробьи на соседнем окне, ставни которого были заперты к большому сожалению кота.
Если войти в комнату, то первым делом в глаза броситься большая кровать с балдахином, укрытая зелёным покрывалом. Из-под одеяла виднелась розовая пятка, которую игриво щекотал утренний ветерок.
Вдруг со стороны кровати раздался чих, разверзая воздух. Одеяло зашевелилось, но, похоже тот, кто находился под ним, запутался в его многочисленных складках и, не рассчитав масштабы постели, полетел на пол с громким девичьим вскриком.
Кот оторопело вскочил и выгнулся дугой, опасливо шипя. Он недоверчиво покосился на копошащуюся кучу из одеял и подушек и отвернулся, продолжая наблюдать за птицами.
Наконец из-под одеяла вынырнула сначала светлая голова с причёской, больше походящей на гнездо, чем на запутавшиеся кудри. Затем показалась и её запыхавшаяся обладательница.
-Чёрт, - пробурчала девушка, - зачем обычному человеку столько подушек?!
Глубоко вздохнув, она поднялась, потирая рукой бок, на который так феерично приземлилась. Ворча и пытаясь разлепить припухшие от сна глаза, Николь поплелась в ванную комнату. По пути она случайно стукнулась плечом в дверной проём, недовольно поморщившись от боли.
Утро девушки началось не с кофе и свежеиспечённой булочки, как полагается, а с синяков, полученных при ударе. Координация этим утром определённо решила её покинуть. Ополоснув лицо прохладной водой, Николь по обыкновению подошла к окну, потягивая горячий ароматный напиток, заботливо оставленный на прикроватном столике.
Николь Гамельтон в начале лета минуло пятнадцать лет. Пятнадцать лет она засыпала и просыпалась в этой спальне, в которой менялся лишь вид за окном, завися от времени года.
Почти всю жизнь она одна росла в Кларенгском герцогстве, находясь под присмотром своей няни Сильвии. Отец часто был занят на рудниках, их семейном деле, приносящим основной доход. А мать... Матери Николь не помнила, лишь тёплые медовые глаза и нежный голос, напевающий колыбельную. Она умерла, когда девочке было лишь четыре года.
Девочка росла без материнских наставлений, что сказалось на её характере. Вместо того чтобы сидеть и вышивать крестиком, она научилась скакать верхом и предпочитала компании соседских девушек разговорам с помощником конюхом Генри. Но всё-таки была в ней одна черта, свойственная всем молодым леди, - Николь обожала читать книги, особенно романы. Но это было единственное от леди в этой отчаянной натуре.
Бывало, нередко, начиная с тринадцати лет, Николь могла оседлать коня и ускакать в ближайшую деревню и не появляться всю ночь. Если конечно отца в этот момент не было дома. Она могла забраться на яблоню в саду и засидеться там до позднего вечера с книгой, пока буквы не начинали плясать в темноте.
Бедная Сильвия носилась по всему немаленькому дому, спрашивая у всех попадавшихся на дороге слуг, не появлялась ли её подопечная. А потом долгое время сидела на кухне спасаясь от нервов травяным чаем. Приезжая домой, девочка была больше похожа на взъерошенного воробья. Она долго извинялась перед любимой няней, но через некоторое время снова сбегала из огромной усадьбы, забывая про свои обещания.
Сейчас же, стоя у окна и смотря вдаль, на простирающуюся вдалеке рощу, Николь, хмурясь, вспоминала вчерашний разговор с герцогом.
«Что же он задумал? – уставившись в одну точку, размышляла молоденькая герцогиня, - Отец, любит меня, но он упрям. Может в этот раз пронесёт...»
С такими мыслями, юная леди прошествовала за узорчатую ширму. За шкафом, на котором тянулся изящный узор из сплетений веточек, на которых сидели райские птицы. За такой красотой в пыльном углу не совсем заботливо валялась потёртая сумка, к которой и направилась девушка.
Николь выудила из её глубин мужские штаны, которые старательно прятала от няни, чтобы та не сожгла их в печи. Скинув, ночную рубашку, она тут же натянула их на себя и накинула сверху льняную рубаху с пятнами от свежей травы. Бережно вытащив из-под кровати посеревшие от дорожной пыли удобные ботинки, натянула их на ноги.
Посмотрев в зеркало, она чуть было не отшатнулась от своего же отражения. Вздохнув, Николь схватила щётку и попыталась кое-как привести волосы в более аккуратный вид, что было весьма сложно сделать с густыми непослушными локонами. Плюнув на это занятие, она поспешила вниз на кухню.
На святая святых во всем замке во всю кипела работа. Толстая повариха, по всем канонам больших кухонь, таскала за ухо чем-то провинившегося паренька. Судя по тому, что вся плита была залита непонятной, вытекающей из большой кастрюли жиже, это было дело рук незадачливого поварёнка.
Пригнувшись, герцогиня, проскользнула к столам с готовой едой. Николь по шумок живо утащила пару пирожков и попрятала их по карманам. Она собиралась было так же тихо выскользнуть обратно, но её приманила сладкая морковка, приметливо лежавшая в корзине. Но человеческая жадность, как говорится, до добра не доводит.
- Куда тащишь? – гаркнула кухарка над ухом, по спине прилетело кухонным полотенцем, неприятно пахнущим сыростью.
- Ауч, - охнула девушка, распрямляясь.
- Ой, мисс, это вы! – всплеснула руками женщина. – Что ж вы так? Сказали бы, я бы вам морковки нарезала, если вам захотелось!
Она отпустила краснеющее ухо мальчишки и, вытерев руки о передник, начала отбирать самые красивые овощи.
- Марта, не нужно, я уже ухожу, - улыбнулась герцогиня, хрумкая морковкой.
- Как это не нужно? Что ж вы немытую-то, а? – засуетилась кухарка. – Куда же вы, мисс?
- Совершаю побег, дорогая Марта!
Задорно выкрикнула девушка, исчезая из кухни, словно и не было. Марта только и могла, что упереть руки в бока и покачать головой вслед проказнице.
Николь бежала к задним воротам замка, чуть не сшибая с ног, попадавшихся на пути слуг. Её давно уже должны были ждать, а она и так задержалась на непозволительно долгое время.
Уже издалека она заметила маячащую вдоль стены долговязую фигуру Генри, своего давнего приятеля. Сложив руки за спиной, он мерил шагами брусчатку, то и дело поглядывая в сторону замка.
Завидя машущую издалека Николь, чуть не споткнувшуюся об собственные же ноги, паренёк закатил синие глаза. Он был на три года старше девушки, знал её очень много лет и не удивлялся привычной непоседливости.
- Здравствуй! – пролетела Николь мимо друга, взлохматив его пшеничные вихры.
- И где ты ходишь? Полчаса уже стену охраняю.
Он недовольно бурча шёл позади герцогини, сложив руки на груди и часто зевая. Похоже утренний сон всё ещё не отпускал его.
- Не злись, пришла же! Вот, держи.
Девушка сунула ему в руку пирожок с яблоками, хитро припасая для себя с ягодами. Но Генри явно повеселел, получив сладость.
- И на том спасибо.
Они вышли за ворота. Там, привязанный к колышку, наскоро вколоченным в землю, пасся высокий вороной конь, щипая траву. Николь тут же бросилась к нему, обнимая за шею. Утренняя роса намочила ботинки, но ей было всё равно.
- Знала бы, сколько вопросов было, когда я его выводил! – Генри подошёл с другой стороны к лошади, похлопывая ту по крупу.
- Было бы больше, если бы за Лордом пришла я! Ты же знаешь, что отец не в восторге от моих поездок до обеда. Не зря же я попросила тебя, мне помочь.
Девушка заискивающе улыбнулась, заглядывая в веснушчатое лицо помощника конюха, который жевал травинку. Встретившись с ней взглядами, он, хмыкнув, отвернулся к морде Лорда, глядя его.
- Это последний раз, когда я тебе помогаю, рискуя своим положением. Мне кажется, что ты водишься со мной только из-за моей службы на конюшне! Лорда я мою чаще, чем остальных лошадей герцога.
- Генри, ты прекрасно знаешь, что это не так, - обиженно проговорила девушка. – Я благодарна тебе за помощь, правда! Помоги мне, пожалуйста.
Парень выплюнул травинку и подошёл к Николь. Он был намного выше своей маленькой госпожи, которая еле-еле доставала макушкой до подбородка. Она, держась за его ещё по-юношески худое плечо, смогла достать ногой до стремени и забраться в седло.
На прощание, не изменяя своей давней забаве, девушка взлохматила его волосы. Не дожидаясь ответных возмущений, она пришпорила Лорда и умчалась вдаль. Генри подождал пока массивная фигура коня с хрупкой ношей на спине скроется за ближайшим холмом и, зевнув, пошёл досматривать прерванные сны.
~*~*~
Старинные напольные часы в гостиной замка Гамильтонов уже наверняка пробили семь часов утра, когда Николь достигла рощи.
Птицы весело распевали свои утренние песни. По траве стелился густой туман, растворяясь в зарослях орешника. Солнечный свет проглядывал сквозь листву, проходил сквозь капельки росы на траве и листьях, превращая их в сверкающие брильянты.
Стройные стволы слегка покачивались из стороны в сторону, будто кланяясь в приветствии девушки, въехавшей в их владения. Вдыхая чистый утренний воздух, Николь пробиралась меж деревьев, вслушиваясь в дыхание рощи улыбалась, наслаждаясь чувством лёгкости.
Ей нравилось это место, нравилось непременно утром, когда всё оживало на глазах. Он не любила, когда все самые интересные моменты происходили без её присутствия. Сегодня ей хотелось доехать до другого конца рощи, где, если не изменяла память, девушка заприметила заросли голубики.
Так продолжая пробираться в глубь чащи, Гамельтон вдруг услышала ржание коней. Это было весьма странным, так как в этой части рощи не было проезжей дороги. Деревья простирались на несколько миль, деревья стояли густо, так что среди них можно было заблудиться, если сбиться с пути.
Сама же девушка выросла в этой местности, поэтому без труда пробиралась сквозь рощу, каждый раз задавая себе новую цель.
Интерес распирал Николь, на память не приходило, что отец, приглашал к себе каких-то гостей. Он всегда предупреждал дочь, чтобы она успела привести себя в приличный вид. Да и вряд ли приглашённые бы поехали не по дороге.
Недолго думая, Николь потянула поводья в сторону, откуда доносились звуки. Подъехав чуть ближе, она увидела то, что заставило её остановить коня, - за стволами деревьев мелькнул белый силуэт лошади.
Дальше не пытаясь сдерживать любопытство, девушка спрыгнула с Лорда и стараясь не издавать громких звуков, начала пробираться ближе. Раздвигая руками кусты орешника, она подошла почти вплотную к поляне, где увидела коня, привязанного к стволу одного из деревьев.
«Если есть конь, значит есть и хозяин» - подметила девушка.
Разбойников она не боялась, только самые тупоголовые из их братии додумались бы остановиться на постой в роще герцога. Да еще и утром, даже не под покровом ночи. Но юная герцогиня всё же была на стороже, стараясь не выдать своё присутствие.
Не выходя из своего укрытия, Николь оглядела поляну. Хозяин нашёлся на другой её половине. Девушка по одежде поняла, что это был мужчина и, как ей показалось, не обычный крестьянин.
Облокотившись спиной о ствол дерева, он, по-видимому, дремал, так как глаза его были закрыты. На лоб упали темные пряди волос, заслоняя тенью его лицо. Длинные ноги в темных брюках и дорожных сапогах были скрещены и расслаблено вытянуты на мягкой траве.
Но больше внимание Николь привлёк не человек, а то что находилось рядом с ним. В трёх шагах от него лежала шпага с изящным эфесом, а рядом с ней сумка, из которой выглядывало дуло револьвера. Но было чувство что это далеко не всё, что носит с собой незнакомец. Его багаж так и манил заглянуть внутрь и разузнать, какое ещё оружие хранилось внутри.
«Ого... - девушка никак не могла оторвать глаз от резной стали, - и зачем ему всё это? От белок защищаться, что ли?»
Её приманивало то, что сумка находилась от неё буквально в шаге и можно было легко до неё дотянуться, если привстать.
На самом деле, кроме лошадей, Николь обожала ещё и военные штучки, но если с лошадьми отец, скрепя сердцем мог ещё смириться, то представляя дочь со шпагой в руках, тянулся к стакану с виски. Но восторженный блеск всё равно появлялся в карих глазах при виде холодного оружия.
Девушка смирилась, заботясь о здоровье отца, хотя её и притягивал к себе блеск стали, а как ей хотелось пострелять, даже слов не подобрать. Именно поэтому, Гамельтон так и хотелось прикоснуться к рукоятке револьвера, выполненной из красного дерева.
Осторожно выглянув из-за ствола, она ещё раз мельком глянула на незнакомца, чтобы убедиться, не проснулся ли он. Николь слишком думала над правильностью своей задумки. Решаясь, она шумно выдохнула носом. Хорошо, что она додумалась оставить Лорда чуть поодаль.
Вот, уже протянув руку к ремню сумки, она замерла, лучше вглядываясь в профиль мужчины. Он показался ей достаточно молодым, не таким взрослым, как ей думалось. Незнакомец был даже не дурён собой. Николь даже удалось разглядеть линию шрам, пересекающую тёмную бровь.
На вид очень мягкие тёмные волосы, точные скулы, правильность черт портила лишь чуть заметная горбинка на носу, который возможно когда-то ломали. Во сне густые брови молодого человека чуть нахмурились, губы были поджаты. Внезапно он повернулся лицом к девушке, в левом ухе блеснула серебряная серьга.
Испугавшись быть замеченной, Николь одёрнула руку и дёрнулась за дерево, вжимаясь в него спиной, и зажмурила глаза.
«Что это было? – ругалась на себя девушка. – А если бы он тебя заметил, дурёха?!»
Мысленно хлопнув себя по щеке, Николь аккуратно выглянула из своего укрытия. Мужчина, к счастью, продолжал мирно сопеть и, как казалось, просыпаться не собирался.
Жутко разозлившись на себя за неосторожность, теперь уже с твердой целью завершить начатое, девушка протянула руку к ремню и быстро потянула сумку на себя.
«Есть!» - с улыбкой глядя на трофей, мысленно ликовала она.
Гамельтон опустилась на колени, бережно, словно настоящее сокровище, кладя перед собой свою добычу. Она казалась достаточно увесистой, уверенность в том, что она хранила в себе что-нибудь интересное, крепла.
Совесть было потянула свои руки к сознанию юной леди, но была отброшена в сторону. Когда ещё появится возможность подержать в руках такой револьвер.
«Я только посмотрю и сразу положу обратно, - рассуждала Николь, заглядывая внутрь, - а может и не сразу...»
В руках у девушки оказался револьвер с красивой гравировкой на рукояти, выполненной из дорого красного дерева, редкого в этих краях. Глаза девушки загорелись, и в голову полезли искушающие мысли.
«Он ведь не обеднеет, если лишится всего одного револьвера... - внушала себе юная леди, - бедным он не выглядит, купит ещё... У него останется шпага... Может он вообще убийца, и я таким образом спасу кучу людей»
Рассуждая в таком духе, она заворожённо рассматривала оружие. Затаив дыхание, она аккуратно, едва касаясь, провела кончиками пальцев по гладкой металлической поверхности ствола.
Рукоятка была тёплой и гладкой на ощупь, металл завораживающе блеснул в лучах, пробившихся сквозь кроны. Зрелище было поистине эффектным, но на душе у девушки было не спокойно.
«Нет, надо вернуть!» - не без сожаления приняла решение Николь.
- Нравится? – внезапно раздался над головой глубокий, чуть хрипловатый мужской голос.
Резко подорвавшись с места, она упала на спину, попадая под длинную тень, отбрасываемую незнакомцем. Револьвер всё еще оставался в маленьких ручках неосознанно прижатым к груди.
Николь испуганно заморгала. Она оказалась в безвыходном положении, пойманная на месте преступления с поличным. Девушка вгляделась в суровое лицо мужчины.
На неё с усмешкой смотрели чистые серые глаза...
Нортон Гамельтон