Пролог
Солнце нежно ласкало свежую зелень, покрывающую холм, окружённый лесом. На вершине этого возвышения стоял большой каменный дом, стены которого в некоторых местах были увиты плющом. Хотя вполне его можно было назвать и усадьбой. Находилась она на юго-западе Великобритании и вот уже несколько десятилетий, а может и столетий служила фамильным гнездом герцогов Гамельтонов.
Увитая плющом, кирпичная ограда с кованными воротами окружала территорию поместья. Выложенная камнем дорога, начинавшаяся от въезда в поместье, вела к громадной входной двери, сделанная из массивных дубовых досок. Вокруг особняка разбит парк, со множеством декоративных растений, в дальней его части, за домом, находился небольшой пруд с зеленоватой водой и разбросанными по мутной водной поверхности кувшинками. Невдалеке располагались три сада с плодовыми деревьями, с которых собираемые плоды подавались на стол. Вокруг садов возведены заборы декоративного вида. Чуть поодаль от заднего входа расположилась большая конюшня с большим количеством породистых лошадей.
Величественный особняк, построенный из старинного камня, словно ваяние мастера, являл собой пример классической британской архитектуры. Высокие башни его, как стражи вечности, возвышались над крышей, украшенной настилом из зелёной черепицы, придавая строению необычную нотку изысканности.
Большие высокие окна открывали захватывающий вид на чарующие туманные пейзажи, где горизонт вдали сливался с облаками. По стенам, изрытым временем, ползли извивающиеся стебли плюща, их вьющееся присутствие добавляло загадочности, словно шептало тайна минувших столетий.
Внезапно звон пронзил утренний воздух и распугал птиц. По богато обставленной комнате на втором этаже расхаживала, круша всё на своём пути, молодая девушка. Лёгкое лазурное платье словно обволакивало тонкую и изящную фигурку, ярко контрастируя с покрасневшим лицом.
Из высокой причёски выбилось несколько прядей. В самих светлых волосах запутались солнечные лучи. Золотистая бархатная кожа приобрела нежно-розовый оттенок от гнева. Теплые карие глаза теперь казались тёмными, как глубокие омуты, заставляя тонуть в них целиком. Пухлые, чётко очерченные губы плотно сжаты, сдерживая рвущиеся наружу ругательства. Иногда особо крепкому словцу прорваться сквозь сжатые зубы, отчего брови у мужчины, сидевшего за столом сами собой подлетали вверх.
Сейчас девушка находилась в кабинете своего отца герцога Гамельтона, одного из представителей высшей британской знати и обладателя больших рудников. Характер хозяина поместья Хэвенли-менер можно было понять по окружающей обстановке. Тёмные портьеры, выполненные из тяжёлой дорогой ткани, препятствовали проникновению света через единственное большое окно. Довольно-таки большое помещение, с тёмно-бордовыми стенами и высокими потолками, освещало небольшое количество настенных ламп, работающих на керосине. Полки, встроенные в стены по обе стороны от большого, облицованного мраморными панелями камина, были заполнены старинными книгами.
- Как так можно, а? – бросая об стену очередную фигурку, представляющую из себя молодого пастушка, играющего на дуде, кричала девушка.
Голос её срывался, высокие ноты подлетали вверх, ударяясь об потолок и разлетаясь по комнате. Громкие крики резали слух немолодого мужчины, сидевшего за письменным столом. Голова его, разрывающаяся на части от шума, бессильно упала на ладони.
Герцог Гамельтона был уже далеко не молод и скандалы дочери сильно утомляли. Вот уже несколько минут она неустанно устраивала очередную сцену.
Мужчина устало потёр виски. На вид ему можно было дать лет пятьдесят, не больше. Серые волосы были хорошо уложены по последней моде и зачёсаны назад. Алый халат наглухо застёгнут поверх рубашки. В губах зажата деревянная трубка. Равнодушным взглядом карих глаз он проследил за последним полётом пастушка, навсегда прощаясь с погибшим произведением искусства. Весьма дорогим к слову...
Останки статуэтки упали на персидский ковёр рядом с уже разбитым китайским сервизом и красивой хрустальной вазой, в которую сегодняшним утром были поставлены полевые цветы, лежавшие рядом в очень потрёпанном виде. Не минул похожей участи и старинный золотой подсвечник, неудачно подвернувшийся под ручку разъярённой герцогини.
Вздохнув, мужчина устремил утомлённый взгляд на дочь.
- Николь, дорогая, успокойся! Я не понимаю, что такого произошло, многие девицы твоего возраста обучаются в подобных заведениях и никто не жаловался, - низким голосом произнёс хозяин замка.
- Успокойся?! Да?! Папа, неужели ты хочешь сослать меня в такую даль?! Туда где живут одни серые мыши и старые перечницы... - и без того красное лицо девушки, задыхающейся от переполняющих эмоций, заполыхало с большей силой, а глаза недобро блеснули огнём...
- Николь! Пансион при монастыре святой Марии - прекрасное заведение! Самые знатные люди отправляют туда своих детей. Там тебя научать рукоделию, музыке... – герцог уже был на грани того, чтобы последовать примеру девушки и начать кидаться вещами.
- Всему этому меня и тут учат! Ты просто хочешь избавиться от меня! - возмущённо всплеснув руками, перебила воспитательную речь Николь.
Карие глаза с вызовом посмотрели в поблёкшие с годами, но такие похожие на её, глаза отца. Внезапно ярость будто испарилась, лицо смягчилось. Премилая улыбка вдруг озарила юное личико.
- Ведь я буду скучать по тебе! Мы ещё ни разу не расставались так надолго, - чуть ли не пропела девушка.
Наследница Гамильтонов вздохнула и смахнула слезу со щеки, жалобно глядя исподлобья. Суровое, но обожающее дочь сердце Нортона не выдержало. Лицо мучительно исказилось. В этот раз её уловкам не суждено было переубедить любящего отца.
- Николь, я и так слишком многое спускал тебе с рук! Я просто разбаловал тебя. Это не может так и дальше продолжаться, - от непоколебимого взгляда отца Николь стало не по себе. – Прекрати истерику и ступай к себе, мы вернёмся к этому разговору позже!
- Ты невыносим!
Медовые глаза с вызовом и непокорностью искрятся из-под сдвинутых тёмных бровей в поблёкшие, но похожие на её, глаза отца, наполненные похожими чувствами.
- Это моё последнее слово и мои решения я не обсуждаю! И при всём при этом ты сама вынудила меня предпринять такие меры! Если бы не твоё ужасное поведение, то мне в голову не пришла бы такая мысль! Я всё сказал!
Жёсткая речь отца была произнесена таким тоном, которым он никогда не позволял себе разговаривать с дочерью привела Николь в ступор. Её словно окатили ледяной водой, девушка застыла и только хлопала большими удивлёнными глазами. Герцог порывисто поднялся с кресла и чеканным шагом направился вон из комнаты, оставив пришедшую в себя и пышущую злостью и гневом дочь наедине с собой.
И это только начало игры...