Глава 12
Вскоре мы с сестрой вышли через арку и оказались в саду. Теплый воздух был пропитан запахом роз, тяжелым и слишком сладким. Преодолев несколько поворотов среди густых кустов, мы вышли на небольшую поляну, вымощенную мраморной плиткой голубоватого оттенка и окружённую высокой живой изгородью. По верху снова была натянута белая парусина с серебряными кисточками, колышущимися на ветру, а под навесом нас ожидал накрытый стол, украшенный цветами и изящными блюдами.
За столом уже сидела мама и вела оживлённую беседу с леди Ринд, женой советника Ринд, матерью Олеанны. Их голоса звучали легко и уверенно, словно они обсуждали что-то само собой разумеющееся и при этом крайне важное. Олеанна же сидела рядом, с явным отсутствием интереса ковырялась в тарелке, пока не добралась до персикового пирожного. Она ела его так сосредоточенно, будто пыталась скрыться от всей этой вычурной светской болтовни.
Мы с Лунной склонились в приветственном реверансе и заняли места за столом. Я сразу же почувствовала на себе внимательный, почти испытующий взгляд матери, тот самый, от которого я всегда невольно выпрямляла спину и напрягалась.
Как я и ожидала, разговор сразу же коснулся вчерашнего вечера. Мама с лёгкой улыбкой начала расспрашивать о княжиче Фроуд и была очень разочарована, узнав, что я так мало общалась с ним и позволила себе лишь один танец.
– Один раз? – в её голосе прозвучала мягкая, но ощутимая укоризна. – Мия, ты ведь знаешь, как важно было произвести хорошее впечатление...
Я лишь опустила глаза и кивнула, соглашаясь. Спорить или искать оправдания не было ни сил, ни желания. В голове всё ещё роились воспоминания о вчерашнем позоре, и любое слово, что могло сорваться с моих губ, рисковало выдать меня с головой.
Олеанна, между тем, подняла на меня глаза от пирожного и с интересом прищурилась, явно подмечая реакцию.
– Я уже предложила княжичу Фроуд и его деснице остаться на праздник Фолки в Кирине. Он дал согласие. Это прекрасная возможность для тебя, дорогая, узнать его поближе перед свадьбой, – спокойно проговорила мама, откинувшись на спинку кресла и плавно сложив руки перед собой.
– Княгиня совершенно права, – поддержала её леди Ринд, слегка склонив голову. – Для молодой девушки нет большей удачи, чем союз с достойным мужчиной и будущим правителем такого государства.
– Разумеется, – мама кивнула ей и перевела взгляд на меня. – Я надеюсь, ты понимаешь всю важность происходящего, Мия?
Меня пробило легкое волнение и я хмуро глянула на сестру. Так вот что она имела в виду. Лунна покосилась на меня и лишь виновато улыбнулась. Чтож, в этом не было её вины, она лишь дала мне намёк на то, что задумала княгиня, и не в её силах было что-либо изменить.
– Да, мама, – мой голос прозвучал тише, чем я рассчитывала.
– Хорошо, – княгиня спокойно сделала глоток чая. – Тогда постарайся не тратить время зря и прояви благоразумие.
Я снова кивнула и выдавила улыбку, уставившись в свою чашку.
Чувство отчаяния снова затопило грудь. Сейчас, с каждым мгновением, осознание происходящего обрушивалось на меня, закручивая вихрь противоречивых эмоций, от которых хотелось лишь скрыться, сбежать, только бы почувствовать облегчение. Я должна выполнить свой долг перед отцом и княжеством, но я была не готова. Каждая частичка моего тела противилась этому. Но на этот раз сбежать не удастся. Конечно, я могла бы дать отказ княжичу Ингмара, но тогда разочарую отца, Великого князя, и вовлеку семью в скандал, который может повлиять на будущее моей сестры и даже всего княжества.
Я прерывисто выдохнула.
Слово «благоразумие» в устах матери звучало сейчас как приговор.
– Ваше величество, княгиня, – я не заметила, как к столу подошла служанка. – Княжич Фроуд желает аудиенции.
Я в легком ужасе перевела взгляд на маму, ожидая её ответа.
– О, конечно пригласи его, – она широко улыбнулась и встретилась со мной взглядом. – Возможно, ты всё же заинтересовала этого юношу.
Мне почему-то стало не по себе.
Служанка исчезла за оградой и через пару минут вернулась, сопровождая Иттана. Мужчина вышел вперёд и поклонился, приложив руку к груди над сердцем. На нём был бежевый сюртук, но несколько пуговиц воротника оставались расстёгнутыми, что придавало ему менее официальный вид.
– Ваше величество, – серьёзный взгляд тёмных глаз смягчился, когда мягкая улыбка заиграла на его губах.
Я и Олеанна кивнули, а Лунна будто на секунду забыла, как себя вести. Она чуть дольше, чем следовало, смотрела на княжича. Я заметила, как под столом её пальцы машинально сжали складку платья. Лишь когда я незаметно подтолкнула её в бок, сестра ожила: быстро моргнула, отвела взгляд и и кивнула, затем поспешно взяла чашку с чаем, пряча за ней вспыхнувшие щёки.
Что ж, это было необычно. Иттан был красив, но не настолько, чтобы так реагировать. Я хмыкнула про себя.
– Ваше величество, – повторил Иттан, – я хотел бы просить вашего дозволения пригласить старшую княжну Хэльвард на небольшую прогулку. Я слышал, здешние сады просто прекрасны в это время года. – Он посмотрел прямо на меня, и я едва заметно напряглась.
– Разумеется! – мама улыбнулась княжичу с покровительственной теплотой. – Моя дочь с удовольствием покажет вам их, а леди Олеанна и младшая княжна составят вам компанию.
Казалось, Иттан не обратил внимания на то, что согласие от княгини уже получено, и всё же выжидал, когда его дам я.
Я нервно поёрзала в кресле.
– Да, почту за честь, – произнесла я и медленно поднялась с места, натянув улыбку.
Некоторое время мы шли молча, прогуливаясь в тени фруктовых деревьев. Лунна и Олеанна шли следом, на некотором расстоянии от нас и оживленно переговаривались. И мне совсем не хотелось знать о чем именно. Такое сопровождение было привычным делом, ведь незамужней княжне не следовало оставаться наедине с мужчиной, пусть и с будущим женихом. Боги, матушку хватил бы удар, узнай она, сколько раз я уже оставалась наедине с княжичем Севера и каждый раз в довольно компрометирующих обстоятельствах.
Как я докатилась до такого?
Я изредка поглядывала на Иттана. Он выглядел так, будто молчание не доставляло ему ни малейшего дискомфорта. Княжич был почти того же роста что Эйнар и примерно так же широкоплеч, как брат или... Скандар. От этой внезапной мысли сердце глухо ударилось в ребра. Я поспешно отвела взгляд и заставила себя отбросить на задворки сознания образ мужчины, о котором не должна думать сейчас. Не хватало еще, чтобы тень вины и стыда снова навалилась на меня и отравила это мгновение.
– Приходилось ли вам бывать в Кирине прежде, Ваша светлость? – спросила я, когда собственное молчание затянулось.
– Боюсь разочаровать, но нет, – он посмотрел на меня, и уголок его губ приподнялся в слабой улыбке. – Но однажды видел Гавань Тинар. С Аготского моря на нее открывается невероятный вид. Я остался под большим впечатлением. Мне было, кажется, лет десять.
Я мягко улыбнулась, стараясь скрыть, что слова его вдруг странным образом согрели меня.
– Наверное, Тинар не так впечатляет, как многочисленные порты Ингмара.
– Бывали там прежде?
– О, нет. Я никогда не покидала земель родного княжества.
– А хотели бы?
Я на секунду растерялась. Стоило ли пугать молодого княжича тем, что его будущая супруга мечтает не сидеть в замке, управляя слугами и исполняя роль безмолвной тени? Но врать было еще хуже.
– Мне хотелось бы объездить весь Материк и даже побывать в Твердыне, – я помолчала, – но это только мечты.
– Так вот о каких мечтах шла речь, – он снова мягко улыбнулся и перевел взгляд вперед, – это легко устроить.
Не ожидая ничего подобного, я пораженно уставилась на Иттана, на полном серьезе думая, что он шутит. Но в его глазах не было ни тени насмешки.
– Вы же не думали, что я из тех князей, которые заставляют жен быть своей тенью? – мужчина подмигнул мне с лукавой улыбкой, а я открыла рот, еще более изумленная его словами.
– Я не... – начала я, но захлопнула рот, не зная что ответить.
– Мия, мы молоды и вправе устанавливать свои правила и жить так, как нам хочется, – он немного помолчал. – В таком случае, возможно, мы могли бы не только заполучить выгодный политический союз, но и... кто знает, – мне показалось, что он смутился, от того что собирается сказать. Иттан неловко почесал шею, – но и любовь, – все же произнес он.
Я некоторое время молчала, и тишину, повисшую между нами, разбавлял лишь сыпучий хруст гравия под ногами, шелест моего платья вокруг лодыжек и пение птиц. Я думала, что молодой княжич уж точно не сможет меня удивить, но я была удивлена. Очень удивлена. Но было что-то еще. Что-то похожее на... восхищение.
– Признаюсь, я не ожидала подобного, – спустя еще несколько мгновений молчания произнесла я.
– Я знаю, что этот союз вам навязали и знаю, что для некоторых девушек нет ничего хуже этого. Однако, для начала, мы могли бы стать друзьями... не хотелось бы, чтобы наш брак начинался с тихой ненависти, – он неловко улыбнулся и снова потер затылок.
– Я не ненавижу вас, – тихо произнесла я, не найдя более слов.
– Приятно знать, – Иттан широко улыбнулся. Мне показалось, будто ему стало легче после того, как он поделился своими мыслями. А я вдруг ощутила себя капризным ребенком. Все чего я хотела до нашей встречи — чтобы договоренности отменились, и меня более не связывали никакие обязательства. Но Иттан... Иттан думал о будущем. О будущем своего княжества, о своем и даже обо мне, не желая, чтобы этот союз стал невыносим для нас обоих.
– Есть еще кое-что, – вдруг произнес Иттан.
– Да?
– Вместо помолвочного подарка...
– О, это совсем не обязательно, – спешно перебила я.
– Прошу, дайте мне закончить, – он улыбнулся, но голос его был решителен.
– Прошу прощения, – я прикусила щеку изнутри.
– Я бы хотел помочь с восстановлением деревни, которая пострадала от поджога несколько дней назад, – он смотрел перед собой. – То, что происходит сейчас, касается всех, и как никогда прежде Содружество должно сплотиться.
– О, – я прокашлялась, – Ваша светлость, вы не перестаете меня поражать, – я попыталась улыбнуться и посмотрела на него, встретив выразительный и крайне решительный взгляд ониксовых глаз. – Спасибо.
Иттан кивнул.
– Это меньшее, что я могу, – последовало короткое молчание. – Итак, я слышал, у этого сада есть история, – на его лице расцвела очаровательная улыбка, – поделитесь?
Я тихо рассмеялась и кивнула.
Позже, когда мы попрощались, я поспешила вернуться в свои покои, оставив сестру и подругу одних. Мне было просто необходимо остаться наедине и обдумать всё, что я услышала от Иттана.
Ожидая увидеть избалованного мальчишку, так сильно озабоченного собой, я никак не думала, что княжич Ингмара окажется таким. Таким внимательным, сочувствующим и удивительно серьёзным. Его слова до сих пор отзывались во мне мягко, но настойчиво, будто он коснулся чего-то, чего я сама в себе не хотела признавать.
И всё же... я не могла избавиться от сомнений. Он не походил на тех самодовольных княжичей, что прежде пытались ухаживать за мной, но насколько его слова были искренними? Я слишком хорошо знала, как часто под красивыми речами скрывается холодный расчёт. Может быть, он просто лучше других умеет прятать истинные намерения?
Мне всегда казалось, что всех вокруг абсолютно устраивает сложившийся порядок: договорной брак. Никто никогда не задумывается о том, что чувствуют участники такого союза. Но Иттан... Иттан стал живым доказательством, что я ошибалась. И именно это пугало больше всего.
В груди зарождалось странное чувство, смесь уважения, осторожности и тревоги. Его доброта, его серьёзность делали меня виноватой перед ним ещё сильнее. Но довериться ему я пока не могла. Слишком многое во мне сопротивлялось. Моя душа упрямо тянулась в другую сторону, туда, где мне нельзя было быть. И от этого противоречия становилось мучительно тяжело.
Я прошла к окну и, задержавшись у него, посмотрела на сад, по которому мы недавно гуляли вместе. Лёгкий ветер трепал листья, и я вдруг поймала себя на мысли: может быть, я сама не знаю, чего хочу?
***
– Итак расскажи мне, что это был за красавец, с которым ты вчера танцевала?
Олеанна прервала короткую паузу после нашего оживлённого разговора, в котором мы делились новостями, накопившимися за время разлуки. Но я всё ещё упорно молчала о том, как чуть не распрощалась с белым светом, о безумце, напавшем на меня в городе среди бела дня, и уж тем более — ни словом о Скандаре.
Этот долгий день близился к вечеру.
Мы шли по одной из сторожевых стен, отделяющих казармы и тренировочные дворы княжеской гвардии от замка. Место для прогулки, признаться, странное, но в детстве именно здесь можно было скрыться от бдительных нянек. Позже, когда мы с Олеанной начали обращать внимание на молодых людей, это место стало нам ещё милее: отсюда открывался прекрасный вид на ристалища, где тренировались гвардейцы. Теперь же стена вновь служила нам убежищем — надёжным местом, где не услышит мать и не подслушают фрейлины.
– Боги, неужели вы сговорились с моей сестрой? – я закатила глаза. – И ты ведь знаешь, что мне пришлось перетанцевать с половиной приглашенных.
– А я говорю о том самом, с которым ты уединилась на балконе. – Она толкнула меня в бок и ухмыльнулась. Улыбка тут же сползла с моего лица и я пораженная уставилась на подругу.
– Я не... С ума сошла?
– Ты помнишь, что мне ты можешь рассказать все что угодно? – Она закатила глаза, – неужели думаешь я сразу помчусь жаловаться княгине на твое поведение?
В ее взгляде промелькнул легкий укор.
Я на мгновение задержала дыхание и шумно выдохнула, глядя перед собой.
Снизу доносился звон стали и мужские голоса.
– Нечего рассказывать.
– Ты никогда не умела врать.
– Вообще-то, я отлично вру.
– Но не мне, – она хмыкнула, – и не Эйнару.
– Возможно.
– Итак? – Олеанна не собиралась отступать.
– Он... – я помолчала, – княжич Ансграда, появился здесь пару месяцев назад, он лучший друг Эйнара, – я вдруг улыбнулась, но тут же поджала губы, обнаружив, что подруга наблюдает за мной.
Та вдруг громко хлопнула в ладоши.
– Я знала, что мне не показалось!
– О чем ты?
– То как ты смотрела на него, так явно нервничала и запиналась в танце, а ты никогда не запинаешься! – Широкая улыбка озарила ее лицо, – он тебе нравится!
– Что? Нет! То есть... Не знаю... Ты что следила за мной?
Я поморщилась, сдаваясь.
– Боги, с тех пор как он появился, моя жизнь стала похожа на бардак...
– Так случается, когда ты влюбляешься.
– Я не влюбилась! – в мгновение меня настиг ужас, от осознания что это могло быть правдой.
– Неужели? – она смерила меня недоверчивым взглядом и взяла под руку.
– Ты не представляешь как он невыносим, а его манеры... – я фыркнула изо всех сил стараясь отогнать мысли о Скандаре, его улыбке или о том что произошло между нами вчера. – Совсем не похож на Иттана.
– Я хочу подробностей, – твердо произнесла Олеанна, хотя продолжала улыбаться.
– Не понимаю чему ты радуешься, – из легких вырвался вдох, пропитанный отчаянием, которое я не смогла скрыть. – Я ведь помолвлена.
– Почти! Еще есть время повеселиться, – она произнесла это с такой легкостью, что мне очень хотелось в это поверить, но я лишь отрицательно покачала головой.
– Я не думаю, что интересна ему...
– Значит ты не отрицаешь, что хотела бы этого?
– Ты меня подловила, – я мрачно улыбнулась и поймала ее взгляд, – Но я не знаю. Я ни в чем не уверена и это очень пугает меня.
– Хочу только предупредить тебя, будь осторожна. Ты знаешь, как может быть хрупка репутация княжны, – произнесла она неожиданно серьёзно, и мне стало не по себе.
Я кивнула, но взгляд мой упёрся куда-то вдаль, туда, где вечернее солнце пробивалось сквозь бойницы стен. Слова подруги задели слишком глубоко, я и сама всё время думала об этом. О том, что один неверный шаг способен перечеркнуть всё. Именно тот шаг, который я уже сделала вчера...
– Но я готова услышать твой рассказ, – добавила она мягче.
Я прикусила губу, колеблясь. Сердце просило выговориться, разделить хотя бы часть этого сумасшедшего водоворота, в который я угодила. Но разум кричал: молчи.
Я шумно выдохнула и отвела глаза.
Мы остановились у одного из флагштоков, возвышавшихся над стеной. Лёгкий тёплый ветер шевелил полотнища с гербом Кирина, и синий сс серебром шёлк переливался в закатных лучах. Я подошла к низкой балюстраде, положила ладони на разогретый камень и склонилась вперёд, глядя вниз, где всё ещё тренировались гвардейцы с новобранцами. Гремели мечи, слышались выкрики команд, и даже веселый смех.
Я медлила. Слова не спешили срываться с языка. Олеанна, пожалуй, единственная, кому я могла доверить всё, что случилось со мной за последние месяцы. Лунна была слишком юна для подобных историй — слишком чиста для того, чтобы знать, какие опасности для репутации сопровождали мои встречи с княжичем Севера. А вот Олеанна... Скрывать от неё что-то казалось не просто нелепым, неправильным, противоестественным. Мы всегда делили радости и обиды, поддерживали друг друга, даже когда слова были излишни. Я вспомнила, как когда-то, в пятнадцать, она впервые пришла ко мне ночью, безутешная после того, как юный гвардеец Онсель Бэйн разбил ей сердце. Тогда мы просидели до рассвета в моих покоях, и я пыталась унять её рыдания. С тех пор я знала: есть вещи, которые мы должны разделять вместе.
Но сейчас молчание затягивалось. Мы обе наблюдали за гвардейцами внизу, и Олеанна терпеливо ждала, не подгоняя, понимая, что мне нужно время.
Наконец я собрала в кулак свою нерешительность и всё же поведала ей обо всём, что произошло между мной и Скандаром за эти месяцы — не утаив ни одной детали. Кроме, пожалуй, вчерашнего вечера. Рассказ вышел не таким долгим, как я опасалась, но впечатлений в нём хватало. Особенно момент, где я едва не оказалась в объятиях Мораны.
Олеанна выслушала молча, не перебивая. И лишь когда я закончила, она с привычной прямотой отчитала меня за то, что так долго молчала.
– Ты почти умерла! Подумать только! И я узнаю об этом только сейчас! – в голосе Олеанны слышалась злость, но я ясно видела за ней тень тревоги.
– Всё ведь в порядке, – начала оправдываться я, – и, к тому же, как я должна была тебе сообщить? Пока ты обучаешься на том далёком острове, с тобой невозможно держать связь...
– Боги! – она резко выдохнула. – Ты бы нашла способ! – нахмурилась, испепеляя меня взглядом, от которого вина обрушилась на меня с новой силой.
– Ты права... прости, – тихо ответила я после короткой паузы и осторожно коснулась её руки. Наш разговор внезапно перестал быть непринуждённой болтовнёй двух подруг. И я даже испытала странное облегчение, что на фоне всего этого она оставила без внимания мои столкновения со Скандаром.
Напряжение, повисшее в воздухе, стало трудно не заметить.
– За это время ты трижды оказалась в опасности... – Олеанна не сводила с меня пристального взгляда. – Это не шутки. И то, что произошло на рынке... – она запнулась, шумно втянула воздух и сжала губы.
– Я просто оказалась не в том месте, не в то время, – произнесла я, стараясь успокоить и её, и себя.
– Нет. Ты не понимаешь, – покачала она головой.
– Чего именно я не понимаю? – нахмурилась я.
– Это происходит не только в Кирине, – её голос стал тише, но от этого ещё тревожнее.
Я замерла, всматриваясь в лицо подруги.
– Не единственный случай?.. Болезнь? – поёжилась я, вспоминая пустой, безумный взгляд того старика на площади.
– Таких много, – ответила она почти шёпотом. – И никто не знает, что это. Их отправляют в Твердыню, но лазареты переполнены, и даже самые просвещённые лекари не могут сказать, что с ними.
Олеанна заморгала и, мне показалось, слегка вздрогнула, прежде чем обхватить себя руками.
– Я не знала...
– Вести об этом стараются держать под контролем, чтобы не допустить паники.
– Но что если это эпидемия? – я сорвалась, голос прозвучал резче, чем я хотела. – Разве не следует сказать людям, чтобы они могли уберечь себя?
– Как? – Олеанна подняла на меня усталый взгляд. – Никто не может выяснить даже причины, того самого события, из-за которого люди вдруг лишаются разума. Нет никакой связи... Это может быть кто угодно: молодая женщина, старец, умелый воин или ребёнок. Любой может проснуться — и внезапно сойти с ума.
По спине пробежал холодок, и мне не нашлось что ответить. Мир вдруг стал необъятно огромным и незнакомым — словно до сих пор я жила в иллюзии защищённости. С самого моего детства мне не приходилось слышать новостей о бедствиях, подобных частым пожарам в поселениях, или о странных болезнях, грозивших людям. Смерть никогда так близко не подбиралась к жителям княжеств Содружества. Немногочисленные набеги разбойников с Пустынных Земель лишь изредка нарушали покой размеренной жизни.
Но этой весной всё резко изменилось...
То, что я видела в Гренмаре, слухи о поджогах в других деревнях, нападения на дорогах, и теперь слова Олеанны о людях, внезапно лишающихся рассудка, — всё это складывалось в тревожную, пугающую картину. Что-то произошло, дав толчок этим бедствиям. И я всё сильнее ловила себя на мысли, что это «что-то» вовсе не случайность.
Правителям и мудрецам Твердыни следовало как можно скорее разобраться в происходящем, иначе Содружество, да и весь Альрикейн, окажутся на грани падения уже очень скоро.
Охваченная беспокойством, я взяла под руку Олеанну и молча повела её к лестнице.
Мне нестерпимо захотелось укрыться в своих покоях. Подальше от чужих глаз и от собственных страхов.