Глава 8. Осеннее настроение
╔━═━═━︽︾♚︾︽━═━═━╗
— Из этой скучной ямы можно выходить? — спросил Макс у Кларка. Они ужинали перед подготовкой к внедрению в человеческое сознание. Питер все еще переживал, что потерял своего домашнего питомца — люпуса, без которого ему было скучно выполнять свои обязанности, поэтому ел без особого интузиазма.
— Ты можешь не участвовать в вылазках, пока не поймешь всю важность того, что мы делаем, — сухо, как всегда, ответил он. — Конечно, иди, здесь не тюрьма, но только помни про то, что для белых ты труп.
— Не забыл, хочу прогуляться, — сказал Джонсон, понимая, что в Корпорацию путь закрыт. — Здесь невыносимо дышать.
— Только возвращайся к утру, — ухмыльнулся Кларк и тут же с презрением добавил. — А то я передам Элайзе, что ты гуляешь с другими девушками.
Макс отреагировал молниеносно, но только в этот раз его противник смог уклониться, и вместо него на пол полетели тарелки с остатками тушеных овощей. Они разбились вдребезги, испачкав черный мраморный пол.
— Тише, тише, а то будешь убирать, — усмехнулся Питер и встал со стула, радуясь своей маленькой победе. — Тебе нужно научиться контролировать свой гнев, а то могут пострадать невинные люди.
— Только дотронься до нее! — сказал Джонсон, последовав примеру всадника. Он быстро поднялся и направился к выходу, чтобы хоть на час убраться из этой выгребной ямы.
— Еще бы, — говорил он сам себе, следуя по коридорам. — Вы такие мягкие и пушистые, что не мучаете людей.
Через десять минут Макс наслаждался ночным воздухом Мэдисона. Хотелось закурить, но обыскав карманы, он обнаружил лишь пустоту. Джонсон шагал по знакомым улицам, петляя между переулками. Сам того не желая, пришел к своему дому. В окнах квартиры горел свет. А за шторами виднелся женский силуэт. Наверное, Мия или мама. Он сложил руки на груди в попытках согреться. Осенний вечер уже не радовал жителей города теплом. Очень скоро занавеска открылась, и девушка выглянула в окно. Она узнала того, кто стоял перед подъездом, даже с такой высоты. Да и внутреннее чувство подсказывало, что ошибки быть не может.
Когда центральная дверь открылась, и из нее показался приближающийся силуэт, Макс задумался над тем, что сейчас будет. Поначалу хотелось уйти, но ноги стали тяжелыми, словно он стоял в бетоне. Мия летела к нему со всех ног, обнимая, буквально чуть не падая на брата. Она осмотрела Максимилиана на наличие изменений, травм, шрамов, но перед ней стоял все тот же брат в привычной для глаз черной одежде, с той же улыбкой на лице.
— Макс! — Сестра плакала и крепко обнимала его, боясь, что это мираж.
— Мия... — прошептал он, принимая хрупкое тельце в свои объятия, — как у вас с мамой дела?
— Я ничего не понимаю. Нам стерли память. Почему мама не помнит тебя? С кем ты связался? — Она в разнобой сыпала вопросы, путаясь в словах, но он был рад тому, что Мия находится рядом с ним. Джонсон соскучился по своей семье. Безумно.
— Думаю, что ты имеешь право знать, — сказал он, — одевайся, прогуляемся, а потом посидим где-нибудь. Только возьми карточку или наличные, у меня с собой нет денег.
— Хорошо, только не исчезай, — ответила Мия и побежала назад, постоянно оборачиваясь, чтобы проверить, стоит там старший брат или нет.
Через пятнадцать минут она вновь показалась перед Максом, но, уже переодевшись, чтобы идти в людное место.
— Ты хоть маму предупредила? — спросил ее Джонсон, глядя на запыхавшуюся младшую сестренку.
— Да, оставила записку, — быстро ответила она. — Я уже не маленькая. Скоро исполнится семнадцать.
— Я заметил, — ответил Макс, закатывая глаза. — И когда ты успела повзрослеть?
— Обстоятельства заставили, — сказала Мия, недовольная тем, что он упорно не хочет видеть перед собой молодую девушку.
— Идем, — промолвил Джонсон, качая головой в разные стороны. — Холодно стоять.
— Где твое пальто? — спросила она, кутаясь в кашемировый шарф. — Так и заболеть недолго.
— Оставил на работе, — уклончиво ответил он, взяв ее за руку.
Они отошли недалеко от дома, где в самом центре Мэдисона уютно расположилось кафе «У Гарри», которое работало до поздней ночи, и было готово принимать посетителей до полуночи.
Официант, одетый в фирменную униформу, с натяжкой улыбнулся и принял заказ, состоящий из двух карамельных латте, выбирала Мия, и двух кусков лимонного чизкейка.
Макс даже представить себе не мог, как будет употреблять это в пищу, но промолчал, потому что не хотел расстраивать сестру. Он никогда не любил сладкое, предпочитая игнорировать десерты, когда приходил в кафетерии.
— Ну, теперь расскажешь, что происходит? Я не могу спокойно жить, особенно осознавая то, что мама тебя не помнит, но чувствует себя прекрасно, словно так было всегда, — спросила она, отпивая чудесный напиток, оставляя нежную пенку у себя над губой.
— Ты точно, как ребенок, — сказал Макс, и взял салфетку, чтобы стереть остатки латте с ее губ.
— Нет, не увиливай, говори. — Мия сделала важный вид, но тут же рассмеялась собственной глупости. — С тобой так легко. Видела на днях Николаса. Он тоже все забыл. Это так странно. Не помнить того, кого любил.
— Ник? Ты это серьезно сейчас? Он старше тебя на целую вечность. Да я ему руки откручу, если посмеет коснуться моей сестры. Как ты вообще умудрилась? — в свою очередь задавал вопросы Макс, не давая ей ответить. Она только открывала рот, а потом снова закрывала, понимая, что сказать слова никто не даст.
— Включил старшего брата? Очень поздно, — наконец, смогла промолвить Мия. — Да, я любила его, и мы вместе ездили тебя искать, но не более того. Затем встретили странного парня, который выглядел очень зловеще, особенно его глаза, пустые и почти белые. Жуть.
— Ты видела Эмила? — спросил Макс. Его сердце застучало с бешеной скоростью, когда он осознал, что глава черных всадников мог причинить боль и Мие, как Линде. И тут до него дошло, почему насильники хотели убить сестру: это он приказал им действовать. Злость одолела Джонсона. Он сжал костяшки пальцев под столом, чтобы никто не увидел, но сдерживать себя становилось все труднее и труднее.
— Да, и не один раз. Это он вернул мне память, — спокойно ответила она, но глядя на неадекватную реакцию Макса, начала немного волноваться.
— Я сейчас ничего не понимаю. — Джонсон откинулся на спинку стула, и застыл на несколько минут, словно статуя.
— Ты расскажи мне, кто он. Ничего не понимаю. — Начала паниковать Мия. — Что происходит?
— Это он подстроил смерть Линды, — произнес Макс, едва разжимая челюсти. — И хотел, чтобы они... — продолжение ужасных слов застряли комом в горле.
— Я поняла тебя. — Слезы, как маячки, сразу проступили на глазах, когда она услышала про Линду. — Как хорошо, что в этот момент со мной рядом был Николас. Он обезвредил их, и мы убежали оттуда.
— Готов спасать его за это каждую ночь, — произнес Макс непонятные для ее восприятия слова.
— Где ты работаешь? — спросила Мия. — Теперь можешь потрудиться ответить?
— Все равно ведь не поверишь, — уклончиво ответил он, опустив взгляд на свой латте. Пенка с напитка уже давно исчезла, оставив вместо себя несколько пузырьков. — Обещай, что будешь держаться подальше от Эмила. Он хочет причинить боль всем, кого я люблю. Не знаю почему, но этот человек несет после себя смерть.
— А вдруг он появится в самый неподходящий момент? Что тогда делать? — Мия начала паниковать еще больше. Это было видно по тому, как она обняла себя руками, нервно потирая плечи, будто спасалась от зимней стужи.
— Я буду следить за тобой, и если что-нибудь случится, то перемещусь в нужное время и место. Не волнуйся, — успокоил он сестру, касаясь ее руки, которая оказалась холодной.
— Верю, но до жути боюсь, — сказала Мия, поднимая глаза на брата.
— Эй, официант, принесите два эспрессо, как можно горячее, — приказал Макс, поднимая свою кисть вверх, привлекая парнишку к столику.
— Не хочу, чтобы ты уходил, — грустным голосом произнесла она. — Вернемся домой?
— Чтобы мама окончательно сошла с ума? — спросил Джонсон. — Я найду способ вернуть ей память. Просто мне нужно время. Потерпи немного. Постарайся никуда не выходить из дома. Больше общайся с Ником и желательно без него или мамы не выходи из дома некоторое время.
— То есть теперь ты не будешь против того, что мы с ним начнем встречаться? — задала вопрос Мия, сдвинув брови.
— Мия... — выдохнул он. — Я не могу сейчас вернуться домой, пока не разберусь с Эмилом... Не хочу, чтобы ты подвергалась опасности из-за него.
— Хорошо, — согласилась Мия. — Давай поговорим на другую тему, пожалуйста.
Они просидели до самого закрытия кафе, болтая ни о чем, воскрешая увядшие связи. Больше говорила сестра, а Макс слушал о том, что он упустил за полгода своей ничтожной жизни. На некоторое время стало легко на душе, но, сколько продлиться это состояние, никто не знал. Ведь есть еще одна девушка, которую Джонсон должен защитить от Эмила: Элайза.
╔━═━═━︽︾♚︾︽━═━═━╗
Осенний дождь щедро поливал высохшую от летней жары землю уже несколько дней без остановки. Элайза проводила свои одинокие вечера, глядя на мелкие капельки, которые разбивались о стеклянную преграду, спускаясь до рамы и проливаясь все ниже, исчезая на стенах Корпорации. Ее слезы стекали по щекам в такт ливню, заглушая внутреннюю боль. Только здесь, в своей обители, она может высвободить это чувство наружу, не боясь почувствовать себя ущербной перед остальными всадниками.
Нэнси отвели соседнюю комнату, где раньше жила Эсми. Уолберг настояла на том, чтобы они жили рядом, но даже это не препятствовало внезапному появлению Эмила. Только Денверс была спокойна в этом плане, хоть и не показывала это на виду у всех. Рейнольд поставил на дубовую дверь особую магическую защиту. Стоит Эмилу войти внутрь, сигнал об этом тут же будет посылаться на его гаджет.
Нэнси знала, что это не преграда для человека, обладающего магическими способностями проходить сквозь стены. Трудно вести двойную игру, когда на кону стоит человеческая жизнь, но приходится, потому что больше ничего не остается делать. В принципе, он не приказал убить Эл или причинять ей боль, а просто находиться рядом, что Нэнси и делала все это время. Она думала, что сможет обойти стороной его влияние, но как только Денверс внушала себе это, мозг пронзала острая боль.
Только сейчас Нэнси поняла смысл слов Эмила. Все было продумано заранее, до знакомства подруг. Столкновение девушек в университете. Общение, перерастающее в дружбу. Души всадников притянулись друг к другу, не осознавая этого. Большую точку в побеге из дома поставили родители. Именно он сделал из ее папы монстра. Разве можно так поступать с людьми?
Уже тогда, до их знакомства, Уолберг была потерянной душой, которой нужно было помочь ориентироваться в жизни, и сама не подозревая того, Нэн заботилась о ней, потому что Эмил так захотел.
«Все-таки Элайза приходится ему дорогим человеком. Любимой? Где же он был, когда ей снились кошмары? И почему сейчас прячется, а не ведет открытую игру?»
Как умело он все распланировал. Только непонятно, с какой целью. Он никогда не раскрывал свои следующие шаги. То, что белый всадник оказался главным, немного смутило Нэн. Она понимала, что его действия не характеризуют Эмила, как защитника от кошмаров. Но приходилось лишь подчиняться и слепо верить в любовь к этому человеку. Сейчас, оставшись наедине с собой, она все думала и думала о том, как ей с этим жить. Ведь когда понимаешь, что тебя использовали, и не знаешь почему, становится страшно даже дышать. Он сломал и без того хрупкую жизнь Нэнси Денверс.
Сегодняшняя вылазка должна была пройти без Нэн, поэтому она легла на кровать с чистым постельным бельем и закрыла глаза, решив немного вздремнуть, чтобы прийти в себя. Кольцо все так же поблескивало на безымянном пальце, а это означало, что она может стать всадником, и попытается начать новую жизнь, забыв о прежних неудачах. Это лучше, чем выть, как волк на луну. Сейчас нужно предпринимать все возможное, чтобы окончательно не сойти с ума.
Стучащие по стеклу капли дождя, так и норовили попасть внутрь, требуя приглашения, но под них так хорошо засыпалось, что Нэнси быстро провалилась в дрему, перерастающую в беспокойный сон.
╔━═━═━︽︾♚︾︽━═━═━╗
Элайза надевала экипировку, когда в комнату для получения амуниции завалился Каин. Его вид оставлял желать лучшего. Он не спал несколько дней, периодически мучая свое тело тренировками, из-за чего казалось, что воин вырос в плечах. Он и так был похож на гору, а сейчас и вовсе на целое горное ущелье. Ему так хотелось подойти к Эл и просто поговорить. Но она упорно делала вид, что Каина не существует. Уолберг все еще думала о том, что всадник принудил ее к поцелую, показав в голове нелепую картинку, чтобы отвлечь от действительности. Она так легко поддалась запретному искушению. А ведь все знали о том, что Эл страдает из-за смерти Макса.
Эвони смотрела на двоих мучившихся ребят, а у самой душа разрывалась от боли. Она не знала как помочь обоим, не навредив никому, не обременяя и так накаленную обстановку большими проблемами. Да, Эва понимала Элайзу, ее чувства к Джонсону, но и за Каина, лучшего друга, сердце обливалось кровью, пульсируя внутри, словно огненный вулкан. Они знают друг друга много лет и уже стали родными, как брат и сестра.
Когда все всадники переместились, а это была очередная совместная вылазка, Элайза старалась держаться в стороне, убивая монстров, попадающихся на пути, освобождая сны людей от наваждения тварей. Иногда ей удавалось подсмотреть, что им снится, отчего на лице появлялась улыбка, которая на несколько минут украшала измученное переживаниями лицо.
Сейчас перед ней предстал летний парк, под деревом которого сидело двое влюбленных. Это ранило сердце невидимым ножом, но она все равно наблюдала, как парень заботливо касается волос своей возлюбленной, заправляя выбившуюся прядь за ухо, как он пронзал ее взглядом, в котором пылала страсть. Молодой человек притянул девушку ближе к себе после поцелуя, перерастающего в нечто большее, чем прелюдия. Стало неловко смотреть на это, но она не могла отвести глаз от представшего ее взору зрелища.
— Это очень редкий дар — наблюдать за снами своих подопечных, — послышалось над ухом Эл, отчего она вздрогнула, и картинка пропала, оставляя вместо себя серую дымку, которая тут же исчезла в водовороте сновидения.
— Прошу тебя, не подходи ко мне, — прошептала Элайза, чувствуя позади себя горячее дыхание Каина.
— Послушай, — сказал он, борясь со своим внутренним чувством, которое хотело крепко обнять девушку, прижать к себе и не отпускать так же, как было в увиденном сне. — Я не использую дар на близких людях.
— Пожалуйста, — промолвила Эл, по щекам которой снова полилась соленая вода, требующая выхода в океан.
Они переместились, потому что Эвони убила всех оставшихся слизней, которые атаковали беззащитных людей. Уолберг, не снимая броню, выбежала из душного помещения. Не используя лифт, она быстро спустилась по лестнице и, отворив двери, наконец, вдохнула свежего воздуха, который принес значительное облегчение. Дождь быстро пропитал защитный костюм и волосы, которые прилипли к лицу, застилая глаза. Желтые листья, которые разметал ветер, касались ног, оставаясь там, словно укрывая от непогоды. Как быстро в этом году наступила осень. Эл даже глазом не успела моргнуть, как зеленые кроны стали золотыми и красными, вырисовывая разнообразные пейзажи, выложенные из драгоценных камней.
«Хоть бы только Каин не пошел за мной, — подумала Элайза, ощущая как холодные капли остужали лицо, а вместе с ним и душу, ревущую вместе с небесным водопадом».
Сколько раз в фильмах она видела, как герои гуляют под дождем, радуясь непогоде, весело раскидывая листья перед собой. Но сейчас это ощущалось совершенно не так, ведь жизнь — не кино. От холода и сырости сводило ноги, одежда, намоченная ливнем, стала тяжелой и прилипла к телу, принося дискомфорт. Элайза ощущала появление жара, сухость в горле, но знала, что к утру организм восстановится от норовящей появиться простуды.
Было желание упасть в огромную лужу, растущую от пролитых осадков, возле крыльца Корпорации, и смотреть в небо, ловить каждую дождинку и раствориться в воде. Но здравый смысл возымел свое — и Эл отправилась в свою комнату, чтобы согреться и снять, наконец, неудобный комбинезон, служивший защитой кожи от выделений слизней. По дороге думала о том, как ей теперь быть с Каином. Как оградить себя от общения и его влияния, понимая, что это невозможно, учитывая нынешнюю неспокойную обстановку.
Когда возле комнаты она увидела мужской силуэт, то, на мгновенье, захотела развернуться и исчезнуть из коридора, оставив вместо себя пустоту. Каин стоял возле двери, казалось, уже целую вечность. Он отсчитывал секунды, минуты, но она все не появлялась. Чувство беспокойства заставляло великого могучего воина нервничать. Но когда всадник услышал приближающиеся шаги, то сразу взбодрился и оторвался от холодной стены.
Элайза молча прошла перед ним, стремясь быстрее попасть внутрь обители, чтобы спрятаться от пронзительных черных глаз, которые сопровождали ее всю дорогу от начала пути по коридору до того момента, как Уолберг скрылась в комнате. Каин только успел коснуться дверей, как она закрылась прямо перед его носом. Своим мощным кулаком он нанес удар по стенке, оставляя на ней отпечаток. От дикого грохота проснулась Нэнси, которая вылетела в том, в чем спала, попадая в еще одну глупую ситуацию перед одним и тем же человеком.
— Что происходит? — спросила она дрожащим голосом, но воин просто прошел мимо, оставляя вместо ответов свой отдаляющийся силуэт.
Нэн влетела в комнату подруги, обнаружив ее всю в слезах, ревущую сидя на полу перед открытым настежь окном.
— Элайза? — Нэн хотела подойти и узнать, почему она плачет, но срывающийся голос оповестил:
— Не сейчас Нэнси, оставь меня, пожалуйста.
— Эл? — На глазах Денверс так же проступили кристально чистые капли росы, а на душе заскребли кошки.
— Пожалуйста, уходи. — Плач Элайзы разрастался в истерическом порыве. Она чуть не заикалась, но никого не подпускала к себе.
Отвергнутая Нэнси развернулась и вышла за дверь, залетела в свою комнату, схватила ножницы, и, оказавшись перед зеркалом, обрезала свои длинные черные волосы, оставляя неровное каре. Пряди еле закрывали уши, не доставая до плеч, но ей так хотелось изменить в себе хотя бы малую часть, чтобы почувствовать себя живой.
И у нее это получилось...