ГЛАВА 4: Тренировка и учёба
Перевод Т. В. Безалтынной
На самом деле Фан Сян не знал, что практиковал чрезвычайно продвинутую технику культивации внутренней силы. Если бы он был мастером боевых искусств, то занимался бы осторожно, стараясь избегать роковых ошибок, а также попросил бы о помощи наставника или близкого друга.
Самый сложный и опасный аспект этого учения был в основах. Когда энергия ци собиралась в точке на пояснице и становилась похожей на огромную снежную гору, она провоцировала невероятную разницу между духом человека и скоростью реакции его тела. Прямым последствием такой провокации было полное лишение всякой подвижности, и человек на время оставался парализованным.
При первой попытке неопытный новичок мог ошибочно предположить, что потерял контроль над своим телом, и с силой освободиться от скопившейся энергии ци. Затем, если бы ему повезло, он смог бы перенаправить рассеянную ци обратно в меридианы, но в случае неудачи результат мог оказаться плачевным: он бы либо сошёл с ума, либо превратил свои внутренние органы в кровавое месиво.
Но даже считаясь новичком, Фан Сян не только смог контролировать свои чувства, но и понять это мистическое ощущение с гораздо большей лёгкостью, чем другие мастера боевых искусств, которые могли бы оказаться на его месте. Это было отчасти благодаря его жизненному опыту и, разумеется, отчасти благодаря везению.
Начав практиковать безымянный метод культивации, Фан Сян имел тело младенца, поэтому врождённая чистая энергия ци, полученная им от матери, ещё не успела рассеяться и по-прежнему оставалась в его детском теле. Именно поэтому начальная медитация проходила без особых усилий, а огромное количество врождённой материнской энергии смогло укрепиться в его меридианах.
Вот почему обычные препятствия, с которыми сталкивались практикующие новички, не представляли для Фан Сяна какой-либо опасности.
К тому же, в своей предыдущей жизни Фан Сян долгие годы был прикован к постели. Он уж давно привык к тому, что мозг не мог управлять его телом, поэтому в первый раз оказавшись парализованным, Фан Сян не запаниковал, а напротив — почувствовал возвращение прошлых воспоминаний.
Итак, в процессе первых попыток медитации, когда Фан Сян лишь слегка ощущал течение врождённой энергии ци, она тут же начинала беспорядочно буйствовать, но даже не имея возможности пошевелить конечностями, ребёнок совсем не боялся.
Поскольку Фан Сян был бесстрашным, у него не было отвлекающих мыслей, что в свою очередь помогало ему с лёгкостью преодолевать самые трудные препятствия.
Со временем практика стала намного проще. Мысленно повторяя записанное в книжице таинство, Фан Сян сразу же погружался в медитацию. Вот почему малыш каждый день наслаждался полуденным сном и даже не хотел просыпаться!
Обычным практикующим мастерам было трудно войти в такое состояние, поскольку это требовало огромной концентрации и полной тишины. Но ребёнок умудрился совместить культивацию внутренней энергии ци с каждодневным полуденным сном! Такой метод действительно был необычным!
По-видимому, Небеса и правда ему улыбались!
.......
Как только Фан Сян проснулся, на его хорошенькую мордашку опустилось влажное полотенце. Это была та самая служанка, которая недавно его купала.
После обеда Фан Сян отправился в домашнюю библиотеку, дабы заниматься под руководством учителя из округа Донхэ, специально приглашённого Графом Синанем для своего внебрачного сына. Этот учитель был ещё молод, годков чуть за 30, но от него всегда несло мерзкой сыростью, словно он был дряхлым стариком.
Десять лет назад Южная Цинь пережила литературную реформу, которой руководил учёный Ху Ши. Его труд «Рассуждения о Культурной Реформации» оказался истинным путеводителем, но споры между приверженцами «старого» и «нового» языков продолжались до сих пор.
Так называемый «старый» язык был похож на классический китайский прошлого мира Фан Сяна, а «новый» напоминал современный китайский, только слегка изменённый.
Учитель Фан Сяна был ярым приверженцем старой литературной школы, поэтому малыш целыми днями корпел над тем или иным классическим текстом. Хотя эти книги отличались от знаменитого Четверокнижия * или пяти классических романов ** прошлого мира Фан Сяна, но в нравственном отношении они имели те же различия, что и конфуцианство, моизм, буддизм и даосизм.
Поэтому после первого же урока Фан Сяну пришла в голову забавная мысль: «Интересно, что это за мир? Куда я попал?»
.......
Лето было душным, и в воздухе висела липкая влажность. Учитель открыл южное окно, и комнату тут же наполнил треск цикад, принесённый знойным ветерком. Обернувшись, учитель увидел, что юный ученик улёгся на письменный стол и замечтался. Собравшись сделать ребёнку выговор, взрослый взглянул на красивую детскую мордашку и его сердце снова смягчилось.
По правде говоря, учитель восхищался этим малышом, ведь несмотря на юный возраст, ребёнок отлично выражал свои мысли и понимал всю значимость книжной мудрости. Непослушный четырёхлетний малец обладал редкой рассудительностью, что было удивительным даром.
Однако учитель и сам сомневался в выбранном методе обучения, так как полагал, что Граф Синань был слишком нетерпелив. Отцовские требования были настолько высоки, что учителю приходилось заставлять желторотого птенца копаться в глубокой мудрости и изучать старинные писания, даже если ребёнку его возраста полагалось читать простые детские сказки.
Как только урок закончился, Фан Сян вежливо поклонился, а затем подождал, пока учитель первым выйдет из комнаты. Но не успел взрослый переступить порог, как малыш сбросил верхнее платье, в котором было невыносимо жарко, и тут же выбежал вон! Встревоженная служанка помчалась следом, звонко крича ему вслед:
— Осторожно!
Выбежав во двор, Фан Сян сразу же остановился и изобразил невинную, застенчивую улыбку. Подражая маленькому взрослому, он важной походкой вошёл в главный зал. Увидев сидящую в центре старушку, малыш сладким голоском закричал:
— Бабуля!
Пожилая женщина добродушно улыбнулась, и морщинки у её глаз стали немного глубже, демонстрируя несмываемый след времени. Иногда эти глаза вспыхивали, давая почувствовать, что на самом деле их хозяйка была не такой простодушной, как могло показаться на первый взгляд. Люди поговаривали, что своим положением Граф Синань был обязан именно матери, поскольку у неё была неразрывная связь с важными столичными людьми.
— И чему же ты сегодня научился?
Остановившись у кресла, Фан Сян вежливо поклонился, а затем рассказал бабуле обо всём, услышанном от учителя. Разобравшись с формальностями, он выбежал в соседний дворик, чтобы поиграть с младшей сестрицей.
Между бабулей и внуком сложились странные отношения. Возможно, это было потому, что он считался внебрачным ребёнком. Старушка никогда не наказывала за баловство, но её требования были очень высокими, поэтому между ней и внуком всегда было некое чувство расстояния.
Но Фан Сян хорошо помнил, что где-то в возрасте одного года он проснулся посреди ночи и обнаружил себя лежащим на руках своей бабушки, которая почему-то тихонько плакала. Естественно, она не могла подумать, что годовалый ребёнок смог бы её понять, но Фан Сян не только всё понял, но и хорошо запомнил её слова:
— Ах, моё дитятко! Как жаль... во всём виноват твой отец. Ах, мой бедный малыш... ты только родился, а уже потерял маму...
.......
Прошлое.
Именно этот вопрос не давал Фан Сяну покоя. Появившись в этом мире, он сразу же стал свидетелем убийства.
Хотя теперь Фан Сян знал, что его отец был высокопоставленным столичным чиновником Графом Синанем, но... кем же была мама? В год рождения Фан Сяна Граф Синань отправился с Его Величеством в Западный поход, поэтому, скорее всего, целью наёмных убийц была именно мать и... её ребёнок.
Детское тело Фан Сяна стало пристанищем сознанию из другого мира, поэтому он никогда не чувствовал сыновней любви к неизвестному отцу, которого никогда не видел. Но иногда он думал о мёртвой женщине, подарившей ему жизнь, ведь всё-таки она была мамой...
Примечания:
* Четверокнижие или «Сы-шу» — свод канонических текстов, названный учёным Чжу Си введением в конфуцианство. Примерно в 1315 году Четверокнижие, вместе с утверждёнными комментариями Чжу Си, вошло в список произведений, изучаемых для сдачи государственного экзамена. Оно считалось основой классического образования вплоть до XX века, когда отмена экзаменационной системы в 1905 году положила конец господству конфуцианской идеологии.
** Пять классических романов китайской литературной традиции:
«Цветы сливы в золотой вазе» (XVII в.)
«Троецарствие» (XIV в.)
«Речные заводи» (ок. XV в.)
«Путешествие на Запад» (XVI в.)
«Сон в красном тереме» (XVIII в.)
