Путь Героя (Песнь об одном ластике) [16+] [ЗАВЕРШЕНО]

[16+]

Пролог

Открыв глаза, он увидел лишь стекло, под которым лежал. Все его тело было обмотано пластиковой оберткой. Это был его первый взгляд на мир. В растерянности ластик принялся вертеть глазными яблоками, которые только что прорезались. Он так до конца и не понял, где находился. По соседству лежали другие канцелярские товары. Резинки, которые были чуть шире либо чуть длиннее его, ручки и карандаши, линейки и точилки. Ему было одиноко, ведь пока что среди остальных только он проснулся.

В «Бестселлере» было пусто и тихо. Было слышно только, как кассирша печатает текст, долбя пальцами с неаккуратно накрашенными ногтями по клавишам.

Зазвонил телефон. Кассирша взяла его в руки и принялась о чём-то оживленно разговаривать. Ластик вдруг осознал, что начал понимать её слова. Через минуту у него прорезался рот, и он почувствовал, как что-то внутри него булькает.

Спустя полчаса, в магазин зашла компания подростков. Всем им было на вид 14-15 лет. Самый низкий из них подошёл к кассе, остальные направились в книжный отдел.

— Дайте мне вот этот ластик, пожалуйста. — Палец его указал на квадратную резинку, окрашенную в медный оттенок.

— Конечно, с вас девять рублей. Что-нибудь ещё?

— Нет, это всё. — Мальчик начал рыться в кармане, пытаясь найти мелочь. Отсчитав нужную сумму, он положил деньги на стол. Продавщица неаккуратными движениями достала ластик и передала ему в руки. Мальчик засунул его в портфель. — Спасибо, до свидания. — С этими словами он и вся компания детей вышли на улицу.

Ластик ничего не видел в тёмном портфеле. Свет практически не проникал в застёгнутый карман. Он чувствовал радость и страх. Он был счастлив, что его наконец забрали оттуда, но при этом ему не было известно, куда они направляются, и что с ним будет дальше. Ластик закрыл глаза, пуская всё на самотёк. Он даже не заметил, как заснул.

Глава Первая

Он проснулся от удара о стол. Мальчик бросил его и ушёл в другую комнату. Чуть позже, вернувшись с ножницами, он принялся распаковывать недавно купленную резинку. Разрезав пакетик, подросток поднял его за край и потряс. Ластик начал постепенно вываливаться из обёртки. Он вылезал оттуда, словно ребёнок из чрева матери. Новый удар о стол заставил его сжать зубы. Вдруг из его тела постепенно стали вырастать конечности. Сначала права рука, за ней левая, затем ноги.

Мальчик что-то искал в своем пенале. Он достал оттуда шариковую ручку со стеклянным корпусом. Ластик видел, что у ручки тоже есть лицо и конечности. Он хотел было позвать его, но в последний момент передумал. Мальчик опустил ручку. Стержень коснулся резины.

— Тебя будут звать «Грэша», — сказал подросток, немного помедлив. Он стал выводить буквы на животе ластика. — «Г», «Р», «Э», «Ш», «А» — каждую букву ластик чувствовал. Ему снова пришлось сжать зубы от боли, но мучения довольно быстро прекратились. Буквы отчетливо вписались в его живот.

«Грэша — вот, значит, каково моё имя», — подумал он.

— Кто ты? Где мы находимся? — спросил Грэша, вставая на ноги. Но мальчик словно не слышал его.

Подросток лёг на кровать, запустив какое-то огромное гудящее устройство. Огромным оно было, разумеется, лишь для Грэши.

— Добро пожаловать в наши ряды, юноша, — сказала ручка, которой подросток только что написал имя ластика. — Меня зовут Гарольд. Это мои коллеги: Джейсон, Хорвунд, Хелли, Брайан и Кик. — Карандаш, линейка, ручка, точилка и ещё один карандаш. Все они уставились на новичка.

— Чувствуй себя как дома, — сказал Хорвунд улыбаясь.

— Благодарю. А что это за место, и кто этот...

— Человек, — сказал Брайан, хмурясь. — Я не встречал существ более жестоких и безжалостных.

Грэша обратил внимание на их внешность. Все они были грязными, у каждого из них можно было увидеть по несколько царапин на корпусе. У Кика вовсе отсутствовал кусок, отломленный посередине его длины.

— Мы привыкли, скоро и ты привыкнешь, — сказал Гарольд.

Грэше сделалось плохо. Он представил, как его будут мучить, вспомнил, как мальчик кинул его на стол, и какую боль он при этом чувствовал. Сколько падений ему ещё придётся пережить?

***

Грэша успел познакомится со всеми своими коллегами. Сейчас они находились в светлом помещении на парте. За окном можно было увидеть алый рассвет над серым городом. Это был первый рассвет, который он мог наблюдать в своей жизни.

У зелёной доски стояла женщина и громко говорила. Грэша понимал далеко не все её слова.

— Это школа — наше главное рабочее место, — сказал Джейсон. — Здесь мы проводим большую часть своего времени. И именно здесь получаем свои раны. Он указал на отсутствующий кусочек у верхнего конца.

— Сколь бы не были жестоки эти великаны, они создали нас, — сказал Гарольд.

— Ложь! Нас создали Великий Квартет! Это каждый новораспакованный знает, — ответил Кик.

— Отстань ты со своими бреднями про Великий Квартет, — вставила Хелли. — Это чушь собачья. Всем нормальным канцеляриям известно об изобретательности человека. Люди создали нас, чтобы использовать в своих целях, как мы используем, к примеру, солому, делая из неё мётлы для уборки.

— Или они используют нас, как оружие, — добавил Хорвунд.

Глаза Кика сделались злыми. Его переполнял гнев. Казалось, что сейчас он со всей силы набросится на этих двоих. Но Гарольд вовремя его остановил:

— У всех нас свои религии. Мы верим в разных богов. Можно сказать, что любая теория о сотворении нашего народа верна и в то же время ложна. Точного ответа нам, смертным, никогда не узнать.

— Разве что после смерти, — прокомментировал Грэша. Конечно же он ничего не знал ни о богах, ни о смерти. Слова будто сами вырвались из его уст.

Прошло несколько часов... На одном уроке к нашей семёрке подошла неизвестная компания. Неизвестная, как позже выяснилось, только для Грэши, потому что остальные их хорошо знали.

— Джерри, Майк, рад вас снова видеть! — поприветствовал незнакомцев Брайан. Напротив него стояли карандаш и резинка. Оба они выглядели значительно лучше Брайана и остальных. Казалось, что с ними обходились намного мягче, чем с новыми друзьями ластика.

«Какая несправедливость», — подумал Грэша.

Позади их всех сидели двое подростков. Один был черноволосый, с веснушками. Второй был выше на голову, с более светлыми волосами. У высокого в пенале была целая толпа, но почти никто не вылезал. Грэше это показалось странным. Сам пенал был гораздо просторнее и грязнее. Такое чувство, что канцелярии справляли нужду прямо там, и никого это не волновало.

— Я смотрю, у вас новенький, — заметил Джейсон

— Да, знакомьтесь, это Грэша — наш новобранец, — сказал Гарольд.

— Приветствую, — сказал Майк. — Гарольд нас уже представил.

— Что нового слышно? — спросил Гарольд.

— Недавно Крейдж погиб, — ответил Джерри. — Злобный великан разломил его на две части. Парня, понятное дело, спасти было невозможно. А жаль, хороший был парниша, молодой. Он и недели с нами не пробыл.

— Какой ужас, люди порой бывают чересчур жестоки. Я вот думал, что, если сбежать куда-нибудь далеко-далеко, где люди нас не достанут.

— Вокруг нас полно городов. Самый ближайший — Город Изгоев. И даже он находится в нескольких сотен метрах отсюда. Да и от людей просто так не сбежишь, ты же это знаешь.

— А как же тысячи предметов, которым это удалось? — вставил Брайан. — Вы слыхали о Старгаарде? Говорят, там не жизнь, а сказка. Для каждого найдётся кров, еда. И никто вас не мучает, как в этой дыре. Никто не использует, словно бездушную вещь.

— Всего этого нам не видать, — отметил Хорвунд. — Цель нашей жизни — работать на людей. А сказки о вольных городах остаются лишь сказками.

— Эти города действительно существуют, Хорвунд. Я сам видел их почтовых голубей, — возразил Гарольд.

Грэша внимательно слушал их. Рассказы о вольных городах канцеляриев поражали его воображение.

«Неужели наш народ может существовать самостоятельно, иметь собственную экономику, власть?» — задал он себе вопрос. Эти понятия он знал с самого пробуждения. Словно он забрал клочки памяти из какого-то иного мира...

— А вы слышали о воинах, охраняющих вольные города?

— Искусные фехтовальщики, рыцари, — сказал Гарольд. — И впрямь, похоже на сказку.

Грэша представил себя в броне, с клинками. Представил, как он приносит клятву перед прекрасной королевой, как та посвящает его в свои рыцари. Но больше всего ему бы хотелось обладать искусством фехтования. Ластик представил, как он восседает на огромном мохнатом пауке с мечом за спиной, а остальные трепещут и разбегаются в разные стороны при его виде.

***

Спустя ещё несколько часов они снова оказались в «Большом доме». Хелли обнаружила Грэшу с зубочисткой в руках. Он с закрытыми глазами прыгал с деревянной иглой, выполняя несложные пируэты. Хелли, улыбаясь сказала:

— А у тебя неплохо получается. Из тебя бы вышел отличный рыцарь. — После этих слов Грэша резко открыл глаза. Увидев перед собой ручку, он покраснел.

— Ты что, язык проглотил?

— Знаешь, я плохо представляю себя в роли рыцаря в тяжелых золотых доспехах. Мне больше нравится лёгкость.

— Ты хочешь быть танцором?

— Нет, не знаю... — Хелли улыбалась, а Грэша только сейчас увидел, насколько она прекрасна. Корпус её был персикового цвета, и, в отличие от других, меньше всего поврежден. Она казалась невероятно стройной и хрупкой. Наконец, он, вдоволь насмотревшись на фигуру Хелли, что она конечно же не могла не заметить, сказал:

— Чтобы попасть в вольные города, нужно убежать от людей.

— Да, сами они тебя не отпустят, если только ты не перестанешь быть им нужен. Скажи, ты бы хотел сбежать?

— Не знаю, а вдруг в этих городах ещё хуже, чем здесь? Вдруг все эти рассказы о райской жизни ложны? Может быть, я бы и убежал...

— А если бы убежал, взял бы меня с собой? — Этот вопрос был неожиданным для Грэши. Он медлил, не знал, что ответить. Но слова снова сами вылетели из его уст, как будто их там долго держали взаперти:

— Да, конечно, я бы взял тебя с собой, Хелли. — Сердце его билось, как никогда прежде. Или это было не сердце, ведь у канцелярий практически нет органов. Он ощутил странное чувство, которое не ощущал с того момента, как впервые проснулся. Что-то скручивалось внутри него, но он не мог понять, что именно.

— Я бы с радостью уехала отсюда, как можно дальше, — сказала Хелли с грустью в глазах. С этими словами она отправилась восвояси, а Грэша так и остался стоять с зубочисткой в руке, пораженный новыми чувствами.

***

Утро было влажным. Грэша мог поклясться, что снаружи портфеля туман. Он чувствовал это сквозь маленькие щели. Портфель трясло, Брайана чуть не вырвало.

— Проклятье! — сказал он со скрюченным лицом. — Сколько можно это терпеть? Изо дня в день одно и то же.

— Неужели ты не привык за столь долгое время, Брайан? — задал вопрос Гарольд. Он дольше всех жил в мире людей.

— Нет, старик, к этому невозможно привыкнуть... Девятое пекло, — Брайан отрыгнул кусочком древесины, которая осталась со вчерашнего использования.

Кик и Хелли ещё крепко спали. Грэша сидел с задумчивым видом. Он всё думал над словами девушки, сказанными ему вчера, снова и снова представляя себе вольные города. Стоило ему прикрыть глаза, как он сразу заснул.

Во сне он видел себя напротив резинки, стоящей на коленях. На рыцаре был доспех из тёмного сплава, лицо его было изуродовано двумя глубокими порезами, нанесёнными, кажется, им... В руках у Грэши было два меча. Вокруг было море трупов и крови... Крови необычной. От неё будто медленно исходил красный пар. За трупами горели языки пламени. Они приближались. На лице у побеждённого врага была насмешливая улыбка:

— Давай, сделай это, — сказал он, сплёвывая кровь. — Я знаю, что ты хочешь. Почему ты не убиваешь меня? — В нескольких дюймах от него валялся чёрный шлем с двумя рогами. Один был наполовину отломан.

Грэша осмотрелся вокруг, а затем взглянул прямо в глаза своему врагу. В них был виден страх. Огонь, кровь, гора трупов отражались в них. Присмотревшись внимательнее, Грэша увидел себя. Но этот ластик совсем не был похож на него. Он словно оказался в чужом теле.

Наконец, он скрестил мечи на шее побеждённого, (или на месте, где должна быть шея) резко опустил руки с клинками, перерезав горло противнику. Из раны хлынула алая кровь. Она забрызгала всё лицо Грэши. Впрочем, ему это не помешало, оно и так было всё испачкано. Ластик поднял голову, посмотрел на ночное небо, затянутое тучами, и протяжно закричал.

И вот он проснулся. Весь вспотевший, Грэша ещё долго пытался прийти в себя. Канцелярии смотрели на него с удивлением. Брайан приподнял бровь и спросил:

— Что с тобой было? Ты громко закричал. Мы уж было подумали, что в тебя демон вселился.

— Ничего, мне просто приснился кошмар.

— С тобой точно всё в порядке? — спросила Хелли.

— В полном, — соврал Грэша.

Учительница снова ругала своих учеников. В классе присутствовала всё та же тюремная атмосфера, как и всегда. Грэша сидел на парте, нахмурив свои густые тёмные брови. Брайан обменивался шутками с соседями. Этих ластик ещё не встречал, и у него не было особого желания знакомиться.

«Что это был за сон?» — думал он про себя. Такое невозможно было забыть.

На парту что-то прилетело. Собеседники охнули, Хелли залилась слезами. Это заставило Грэшу поднять глаза. Он увидел кусочек резинки, истекающий кровью. Вдали слышны были отчаянные крики. Следом прилетел второй кусочек.

Брайана опять вырвало, Хелли пришлось отвернуться. Гарольд же подошёл поближе.

— О боже, только не это... — сказал он, поднимая кусок с парты. Вглядевшись в противоположный конец помещения, можно было увидеть ужасную сцену. Кто-то резал ластик линейкой и кидал его кусочки на парту, где находилась вся компания.

— Оп-пять эт-ти л-люди за с-с-своё, — с трудом заикаясь выговорил Кек. Я н-не уд-дивлён на с-самом то деле. Да хранит нас Великий квартет, да пощадят нас...

— Умолкни же ты наконец! — взревел Хорвунд. Ему было больнее остальных смотреть на эту сцену, ведь инструментом пыток там была линейка.

Вид крови напомнил Грэше о сне. Красноватый пар поднимался в воздух. Казалось, что это душа покидает тело. Наконец вопли прекратились. Гарольд поднял кусочки ластика и скинул их с парты:

— Ты пал от рук человека. Надеюсь, что ты отправишься в лучший мир, где нет столь жестоких чудовищ. Надеюсь, что навеки ты упокоишься в этом мире с братьями и сёстрами своими.

Грэше показалось, что великан, сидящий над ним, смеялся. Неужели для них это всего лишь потеха? Его наполнял гнев, как тогда, во сне. Ему хотелось отомстить. Месть... Он впервые ощутил жажду мести. Ему хотелось остановить всё это безумие, прекратить страдания. Но он был лишь ластиком. Предметом, которым стирали карандаш, ничтожеством. Он чувствовал свою ничтожность. Что этот кроха мог сделать беспощадным великанам?

— Это уже шестой, который погибает так на моей памяти, — пробормотал Гарольд. — Таковы люди, с этим ничего не поделаешь. Мы не способны изменить их природу. — Лицо его выражало сострадание. Чувство, как казалось, не присущее людям. Через секунду в это же лицо прилетел ещё один кусок, сбив Гарольда с ног.

— С меня довольно! — закричал Кик. Он ринулся на человека, сидящего перед ним. Человек взял карандаш в руку. Прицелившись, он метнул его в противоположный конец класса.

Кик ударился о край парты и разломился на две части. Его повреждённый корпус не выдержал такого удара. Щепки разлетелись во все стороны, а две его половины отбросило далеко друг от друга. Лицо его какое-то время выражало гнев, затем гнев сменился страхом, а потом глаза сомкнулись.

Это был самый ужасный день в жизни Грэши. Он познал настоящую сущность людей. Он видел слишком много смертей.

Хелли без конца рыдала, Джейсон пытался успокоить её. Гарольд сидел на краю парты и ещё долго смотрел в потолок. Хорвунд ходил кругами, Брайана без конца рвало, а Грэша, как всегда, молча думал о жизни. Выплюнув последний кусочек древесины, Брайан сказал:

— Хватит с меня! Хватит с меня этого ада! Я не собираюсь больше не минуты находиться здесь. Я выпрыгну в открытое окно. Плевать, если я умру. Смерть милосерднее всего этого. Закончив свою речь, он отошёл на край парты. Гарольд попытался остановить его:

— Успокойся, Брайан. Мы уже проходили через это, пройдём и снова. Тебе не обязательно прыгать.

— Отцепись, Гарольд, я уже давно всё решил. — Он разогнался и перепрыгнул на белый подоконник. Маленькими шажками Брайан подошёл к краю окна и посмотрел вниз. Это заставило его отвернуться и закрыть глаза. Когда он их открыл, то увидел всех своих друзей, с которыми проводил так много времени. Они смотрели на точилку просящими глазами. Однако, это не заставило его передумать. Брайан вновь закрыл глаза и оттолкнулся от края окна, полетев вниз на асфальт. Выжил он или нет, никому пока неизвестно.

***

Грэша тренировался с зубочисткой в своем уголке. Это место было окружено учебниками, которые служили в роли стен. Он представлял, как вонзает зубочистку в глаз великану. Хелли снова пришла. Грэша знал, что она явится.

— Я выколю ему глаза, с помощью которых он получал удовольствие. Я вырву их этой самой иголкой, и он больше никогда не будет смеяться!

— Грэша, я понимаю, что это шок для тебя. Но подобные случаи происходили и раннее. Ты ещё слишком молод и не привык видеть такое.

— Знаешь, что я видел в том кошмаре, Хелли?

Ручка посмотрела на него грустными глазами.

— Нет, ты не рассказывал.

— Тогда я расскажу тебе... — Грэша поведал ей о своем сне, Хелли с ужасом слушала каждое его слово. Закончив свой рассказ, ластик посмотрел на неё. Хелли глядела на него с испугом. Она никогда не видела таких эмоций на его лице. Ей казалось, что при рассказе ластик испытывал некое удовольствие.

— Это ненормально, — строгим голосом проговорила она. — Наверняка, произошедшее оставило на тебе отпечаток, вчера ты не говорил бы так.

— «Так» это как? — спросил её Грэша

— С каким-то маниакальным наслаждением... Это на тебя совсем не похоже. — Хелли стояла перед ним, чуть ли не дрожа. Она боялась его. Она будто увидела внутри него беспощадно монстра. Она увидела в нём человека...

Грэша вдруг понял, что она права. Как он мог разговаривать с ней таким тоном? Неужели он смог так сильно измениться за столь короткий промежуток времени?

Хелли ушла, не сказав больше ни слова.

Грэша понимал её. Зубочистку он держал в правой руке. Во время рассказа он оживлённо жестикулировал ей. Ластик отбросил зубочистку в дальний угол.

«На сегодня хватит», — подумал он и отправился в пенал спать.

***

Этот день не предвещал беды. За пять уроков ещё никто не умирал. Компания не смогла ещё оправиться от побега Брайана. Весь день они вспоминали его несмешные шутки и дурацкие выходки. Грэше это всё надоело. Он не знал Брайана так хорошо, как они. Ему было плевать по большому счёту. Он стоял на расстоянии ото всех и смотрел в окно.

Погода была облачная, вдалеке виднелись небольшие тучки. — Типичный октябрьский день.

Великаны свободно передвигались по классу. Судя по всему, у них была так называемая «перемена». Одни спокойно сидели, уткнувшись в смартфоны, другие дрались линейками — ничего необычного. Гарольд сумел нарушить покой Грэши выкрикнув имя Хорвунда.

Грэша обернулся и увидел, что Хорвунд находился в руке человека. Тот перевёл свои огромные глазища на резинку и злобно улыбнулся. Ластик прокричал в голове все ругательские слова, которые успел выучить.

Рука, державшая линейку, направилась к нему. Ластик принялся бежать настолько далеко, насколько это позволяла площадь парты. Великан остановил его левой рукой. Линейка прошлась по его лицу, отчего Грэша протяжно вскрикнул. Подросток рассек ему лицо на месте правого глаза, оттуда сразу хлынула кровь со слизью. Грэша не мог понять, что происходит. Слишком уж быстро это случилось. Рука с линейкой вновь потянулась к нему. На этот раз она разрезала резину на верхушке ластика.

— Нет, нет, нет, умоляю, не надо, — отчаянно кричал Хорвунд. Рука сделала ещё несколько незначительных порезов на лице ластика. Затем прошлась по его плечу и ноге.

У Грэши сильно кружилась голова, он терял слишком много крови. Человек почему-то отбросил линейку на пол. Та с лязгом упала, после чего на неё наступила нога другого человека.

Великан взял Грэшу в правую руку и подошёл к окну.

«Что он задумал?» — спросил себя ластик.

У него не было силрассуждать, голова слишком болела. Он посмотрел в огромные глазища подростка инавсегда запомнил этот взгляд. Мальчик замахнулся и кинул ластик в окно. Грэшаслышал смех, затем свист в ушах, и, наконец, он упал, отскочив от поверхностиасфальта, словно попрыгунчик. Больше он ни о чем не думал и ничего нечувствовал. Сознание на какое-то время покинуло его.

Воистину нет более жестокого и безжалостного существа, чем человек. Никогда не знаешь, что у этих огромных тварей в голове. Но именно они нас создали, это неоспоримый факт. Что бы там не говорили различные религии, по официальной версии нас создал именно человек. Для чего, трудно сказать. Возможно для того, чтобы вечно издеваться над нами. Может, мы пригодились ему в качестве инструментов. Но есть ещё более сложный вопрос. Почему человек наделил нас разумом? Зачем ему разумные инструменты? Ответ на этот вопрос ни учёные, ни историки, ни священнослужители найти так и не смогли.

Монстриум или Человека описание