Око ворона

В подвальном помещении ведьмовской аптеки царил полумрак. Узкие окошки у самого потолка почти не пропускали вечернее солнце, а в редких лучах, сумевших пробиться через слой налета и витиеватые решетки, танцевали пылинки. От разнообразия баночек, колбочек и коробочек, выстроенных на длинных стеллажах ровными рядами, разбегались глаза.

Злата глубоко вдохнула тяжелый аромат разнотравья, исходящий от развешанных повсюду засушенных букетов растений, и в носу тут же защекотало. На другом конце зала Фим громко чихнул и тут же выругался.

— Ну и дыра! — возмутился он, выйдя из тени стеллажа и демонстративно вытянув перед собой испачканные в пыли пальцы.

— Обычно клиентам нравится антураж, — парировал женский голос со стороны прилавка. — Чем я могу вам помочь?

Тут же обернувшись, Злата попала под пристальное изучение ярко-зеленых глаз. Их рыжеволосая обладательница была так хороша собой, что несколько столетий назад ее наверняка повели бы на костер за одну только внешность.

— Вы Орыся? — оторвавшись от изучения полки с какими-то порошками, спросил Марк. Не получив ответа, он подошел ближе, но девушка не удостоила его вниманием и продолжила в упор рассматривать Злату. Ее губы едва заметно зашевелились.

Откуда-то справа послышался звон битого стекла, и незнакомка, быстро заморгав, будто вынырнула из транса. Медленно, словно нехотя, она перевела взгляд на источник шума и растянула губы в вежливой улыбке, за которой умело спрятала раздражение.

— Извините, мне так стыдно... Это вышло случайно! — Фим подцепил крупный осколок какой-то банки носком «мартинсов» и с виноватым видом запустил руку в волосы. Поймав его короткий взгляд, Злата была готова поклясться, что стыда он не испытывал. Впрочем, если в его планах было отвлечь аптекаршу от пугающих нашептываний, он с задачей справился.

— Не переживайте, я все уберу. Главное — не пораньтесь, — в голосе девушки мелькнула едва уловимая угроза. Или Злате лишь так показалось? — Меня зовут Маричка. Орыся — моя мать. Сегодня она не работает, приходите через неделю.

В следующую секунду Маричка скрылась за неприметной дверью, завешанной шторой из деревянных бусин. Их постукивание при движении напоминало умиротворяющий шум дождя.

Убедившись, что девушка плотно закрыла за собой дверь, Злата тут же повернулась к Марку, но тот опередил ее и притянул к себе за талию. Он наклонился, словно собирался поцеловать ее в шею, и быстро зашептал, почти касаясь губами уха:

— Ее силы такие слабые, что я их почти не чувствую. Но все-таки она ведьма, так что будь осторожна с высказываниями. Я бы не... — он не договорил и отпрянул, едва услышав щелчок открываемой двери.

Маричка вернулась в зал, вооруженная совком и метлой, такой густой и добротной, что на ней наверняка можно было летать. Эта мысль так взбудоражила воображение, что Злата тут же представила себе ведьмовской тимбилдинг на Лысой горе, куда слетаются ведьмы всех возрастов на метлах, швабрах и роботах-пылесосах.

Тщательно устранив следы устроенного Фимом погрома, аптекарша приставила метлу к прилавку и ударила ладонью о ладонь. Когда она снова вскинула взгляд, Злата почувствовала легкое головокружение и вцепилась в руку Марка, чтобы не упасть.

— Почему вы так смотрите? — вопрос сорвался с губ раньше, чем Злата успела его обдумать. Маричка откинула назад тугую косу и улыбнулась ей так, что тут же захотелось спрятаться где-то в углу и не высовываться.

— Простите за эту бестактность. Уж больно любопытная ко мне заглянула компания, — протянула Маричка нараспев, медленно обходя гостей по кругу. — Огнетворец, водограй и... око.

— Око? — удивленно переспросил Марк и оглянулся на Злату, будто ища подтверждение. — Разве это не детские сказки?

— Такие же, как и сотворение огня из воздуха, — отмахнулась Маричка и двинулась в сторону Златы. Заметив, как та испуганно шагнула ближе к парню, она лишь усмехнулась и подняла руки в примирительном жесте. — Я не причиню вам вреда.

— Что за око? — слепо доверять аптекарше Злата не спешила, но все же позволила ей подойти почти вплотную и коснуться своих висков холодными пальцами. Прикосновение вызвало легкое покалывание, распространившееся от головы по всему телу. Страх быстро отступил, оставив лишь неприятное послевкусие во рту, как от прогорклого ореха, но расслабляться было рано.

— Нас осталось очень мало, — задумчиво прошептала ведьма. С каким-то странным выражением лица она осторожно убрала волосы со лба Златы и коснулась его кончиками пальцев.

— О чем вы говорите? — спросила она дрогнувшим голосом, когда Маричка провела ладонью по ее щеке. Эта внезапная нежность в прикосновениях чужого человека смущала. Захотелось немедленно отстраниться, но Злата не могла пошевелиться.

— Если верить легенде, сотни и сотни лет назад тьма породила демона. У него был дар видеть неприкаянные души, такой сильный, что один его взгляд стирал границу между миром живых и мертвых. Упиваясь своей силой, демон решил выпустить души на землю и сделать их своими слугами. Это нарушило бы естественный цикл, извратило бы саму суть жизни. Ведьмы не могли этого допустить. Объединив усилия, они сразились с чудовищем, но не смогли уничтожить ни его, ни его силу. Тогда они забрали его дар и передавали друг другу, поколениями пряча и защищая от тьмы. У носительниц рождались дети, и с кровью по роду передавалась и частичка дара. Приживался он не у всех и раскрывался у каждого по-своему: кто-то видел духов, кто-то, как я, — скрытое, кто-то предсказывал будущее. Мы зовем этот дар оком богов, третьим глазом или просто оком, а его обладателей — очами.

— Мне рассказывали более мрачную историю, — произнес Марк, чуть нахмурившись. — О том, что этот демон вырезал целые деревни, пытаясь отыскать свою силу, и все очи погибли от его руки.

— Все, да не все, — Маричка развела руками. — И перед вами стоят два живых тому подтверждения. Но, конечно, наш дар — это лишь эхо истинной силы темного ока. Да и с каждым новым поколением он угасает все сильнее, как и вся магия. Чем больше человек осваивает технологии и нарушает законы природы, тем меньше Мать награждает своих детей.

— Мать... — повторила Злата, чувствуя, как от этого слова в подсознании зашевелился обрывок воспоминания. Но она никак не могла за него ухватиться.

— Мать-Природа, Мать Сыра Земля, Богиня Мать, Макошь — у нее много имен. Она — символ женского начала во вселенной, плодородия, рождения всего сущего. Древние ведьмы поклонялись ей как своей покровительнице.

Маричка хотела сказать что-то еще, но умолкла и настороженно прислушалась — со стороны лестницы, ведущей на улицу, послышались голоса. Разобрать слова было практически невозможно, но, судя по интонациям, снаружи явно кто-то спорил.

— Где Фим? — спросила Злата, оглянувшись по сторонам. Увлекшись легендой, она и не заметила, как он ушел.

Марк не успел ответить, как входная дверь сотряслась от удара, словно в нее швырнули чем-то тяжелым. Колокольчик, призванный оповещать о новых посетителях, жалобно задребезжал.

Изменившись в лице, Марк бросился к лестнице. Но, едва он преодолел первую ступеньку, дверь распахнулась и в аптеку кубарем ввалились два сцепившихся в драке тела. Из мешанины ног и рук показался тяжелый ботинок Фима и тут же впечатался в чей-то бок. К счастью, лететь им было невысоко, иначе, пересчитав каждую ступеньку головой, можно было уже и не подняться или, по крайней мере, лишиться парочки зубов.

С недовольным возгласом Марк полез разнимать нарушителей спокойствия, а Маричка с воинственным видом вышла вперед. Она уже успела снова схватить метлу и явно собиралась использовать ее рукоять как оружие. Правда, потасовка успела закончиться раньше, чем рыжеволосая перешла в наступление.

Снова переведя взгляд на лестницу, Злата удивленно вскинула брови.

— А ты что здесь делаешь? — выдохнула она, уставившись в веснушчатое лицо. Рома утер ладонью сочащуюся из разбитой губы кровь и виновато опустил глаза.

— Он шпионил! Папарацци хренов! — Фим снова попытался дернуться в сторону соперника, но Марк его удержал. От негодования он с силой буцнул лежащий у его ног фотоаппарат, так что от него отлетела какая-то деталь.

На лице Ромы отразилась такая гримаса боли, будто удар пришелся по нему самому. И на этот раз Марку пришлось сдерживать их обоих.

— Так, а ну пошли вон отсюда! — прикрикнула Маричка, замахиваясь метлой. От ее гнева баночки на ближайших полках мелко задрожали и, сталкиваясь друг с другом, угрожающе зазвенели. — Сейчас поллавки мне разнесете! На выход, пока я полицию не вызвала!

Марк тут же схватил Фима за шиворот куртки и потащил к выходу. К счастью, тот не сопротивлялся. Наконец поборов оцепенение, Злата быстро достала из кармана куртки пару крупных купюр и положила их на прилавок.

— Извините нас. И спасибо, — пробормотала она аптекарше и взбежала по лестнице вслед за прихрамывающим Ромой.

— А теперь объяснитесь, — потребовал Марк, когда дверь аптеки осталась в нескольких метрах позади. — Что вы тут устроили?

Фим тут же вздернул подбородок и недовольно шмыгнул носом. Кроме наливающегося синяка под глазом, других побоев у него не было.

— От этих трав в лавке у меня разыгралась аллергия. Я вышел подышать и увидел, как этот урод своим фотиком в окно тыкает!

— Сам ты урод! Камеру у меня выхватил и на асфальт бросил, а когда я за ней наклонился, еще и по лицу съездил! Я заявление на тебя напишу, мудило! — Рома снова вытер кровь, размазывая ее по щеке.

— Вы два придурка, — с досадой изрекла Злата, роясь в рюкзаке и даже не глядя в сторону ребят. Наконец отыскав пачку влажных салфеток, она подошла к Роме и принялась вытирать кровь с его лица. — Что ты тут делал? Следил за мной?

— Прости, — буркнул он в ответ, не поднимая на нее глаз. Он сжимал в руках пострадавший фотоаппарат и делал вид, что рассматривает разбитую линзу объектива.

— Вы что, знакомы?! — казалось, Фим был так возмущен этим фактом, что его голос взлетел на пару тонов.

— Мне тоже интересно.

Злата бросила быстрый взгляд на Марка, доставая еще одну салфетку. Он сложил руки на груди и наблюдал за ее действиями с выражением спокойной враждебности на лице.

— Это Рома, я вам о нем рассказывала. А это Марк... и Фим.

— Пофиг, я сваливаю, — внезапно резко бросил Рома и отвел руки Златы от своего лица.

— Никуда ты не пойдешь, — она с силой вцепилась в его локоть и героически выдержала тяжелый взгляд. — Квартира моей бабушки в соседнем квартале. Там есть аптечка, лед для ушибов и горячий чай. Нам всем нужно успокоиться и поговорить.

К удивлению Златы, никто не стал ей перечить. До места назначения все четверо добирались в напряженном молчании. Так же молча зашли в квартиру, развесили куртки на крючки в коридоре и чинно, словно и не было никакой драки, расселись на табуреты в кухне.

Злата тут же выдала Фиму пачку замороженных овощей, которую тот с явным удовольствием приложил к лицу, и, немного покопавшись в аптечке, принялась обрабатывать губу Ромы. Марк занялся чаем. Со стороны он выглядел спокойнее остальных, но Злата усомнилась в этом, когда вода в чайнике вскипела от одного его взгляда.

— Ром, почему ты следил за нами? — первой нарушила повисшее молчание Злата, присаживаясь на свободный стул.

— Мы правда должны говорить об этом сейчас? — он бросил многозначительный взгляд на Фима. Тот, ко всеобщему удивлению, промолчал и лишь недовольно закатил глаза.

— Это касается всех нас.

Рома вздохнул и еще немного помолчал, пока Марк не поставил перед ним дымящуюся кружку.

— Я пытался больше узнать что-то о твоем даре. Перерыл кучу статей в интернете, читал все подряд, даже откровенный бред, надеялся найти хоть что-то, отдаленно похожее на правду. Только все было бестолку, и я забил. Но когда ты рассказала мне о видении про жену декана, — он сделал глоток из чашки, — я решил, что не могу это так оставить. Твоя история цепляла меня все больше, я должен был докопаться до истины. Ты не спешила посвящать меня в детали, и тогда я начал шерстить библиотеки.

— Ты что-то нашел, — голос Марка был непривычно холодным и требовательным, но его лицо все же немного смягчилось. Он подпер стену плечом и посмотрел на Рому чуть более заинтересованно. — Большая удача. Ведьмовские книги редко попадают в открытый доступ.

Злата бросила на Марка удивленный взгляд. Она и сама хотела рассказать Роме больше о магии, но после того видения с его окровавленным телом решила, что стоит держать его подальше от всего этого. К тому же раньше они с Фимом не знали друг друга, но теперь риск исполнения предсказания повысился в разы. Осознав это, она вздрогнула и крепче сжала горячую чашку.

— Я нашел старую сказку о демоне с черным глазом, способном возвращать мертвецов к жизни. Она написана на старом наречии, да и книга плохо сохранилась, так что мне не удалось разобрать текст целиком. Тогда я стал искать ее упоминания в других источниках и нашел относительно новую книгу — сборник старых сказаний под редакцией некой Орыси Конвалии [укр. ландыш].

Поймав хитрый взгляд Фима, Злата невольно улыбнулась. И без слов было ясно, как он непременно назовет ее в следующий раз.

— Оказалось, что это был псевдоним, но мне все-таки удалось нагуглить адрес аптеки, которую она держит. Я пошел туда и наткнулся на вас.

— Ты говоришь не всю правду, — нахмурившись, Злата внимательнее всмотрелась в лицо друга. — Я отправилась в аптеку сразу после занятий, а ты проследил за мной. Перед входом Марк останавливался покурить, и мне все время казалось, что за нами кто-то наблюдает. Это был ты.

— Как ты это поняла? — Рома выглядел растерянным и виноватым.

Злата пожала плечами. Она и сама не знала ответ на этот вопрос, просто поняла и все. Почти как в тот раз, когда Фим соврал про излишнюю вычурность своего имени. Это чувство фальши, совсем мимолетное, но такое неправильное и чужеродное, вспыхивало где-то на задворках сознания и тут же гасло.

— Возможно, твой дар ока — видеть ложь, — предположил Марк, открывая форточку. — Не против?

Он указал на пачку сигарет в своей руке, и Злата растерянно кивнула, переваривая сказанное. Эта теория могла оказаться верной, но никак не клеились с видениями о сером мире, о маленьком тонущем Фиме и о Роме в луже собственной крови. Чем больше информации удавалось узнать, тем запутаннее становился клубок из домыслов.

— Какого черта?! — Рома внезапно вскочил на ноги, испуганно уставившись на Марка. Неуклюже задетая им чашка жалобно звякнула и опрокинулась, расплескивая содержимое. Горячий чай по всем законам физики должен был вылиться прямо Злате на колени, и она, не успев отодвинуться, обреченно зажмурилась. Но ничего не произошло.

Осторожно приоткрыв один глаз, она увидела, как жидкость послушно затекает назад в чашку под строгим взглядом Фима.

— Как ты...? — сделав шаг назад, Рома налетел спиной на холодильник и поморщился. Он переводил широко раскрытые глаза с Марка на Фима и назад. — Ты видела? У него на пальцах был огонь! А чай... он полился назад! Что за хрень?!

— Черт, как же нелепо, — прошептал огнетворец и тихо рассмеялся. Как ни в чем не бывало, он затянулся дымом и струсил с сигареты пепел, выставив руку в открытое окно. — Я и забыл, что ты не в курсе.

— Все хорошо, Ром, — Злата, до этого потрясенно наблюдавшая за происходящим, протянула руку и коснулась его локтя. — Они маги, управляют стихиями. Я не могла сказать раньше.

Она бросила беглый осуждающий взгляд на Марка. Двадцать с лишним лет он умудрялся скрывать свой дар от окружающих и так глупо попался сейчас!

— Прости, я слишком увлекся этой сказкой, — он, словно прочитав ее мысли, попытался оправдаться. — Впрочем, так будет даже проще для всех — тебе не придется ничего скрывать от друга, а он сможет помочь нам в поисках ответов. Рома, я управляю огнем, а Фим — водой. Тебе нечего бояться, никто из нас не причинит тебе вреда.

— Говори за себя, — Фим усмехнулся, явно наслаждаясь той гаммой эмоций, что отразилась у Ромы на лице.

— Я не боюсь, — огрызнулся Рома, с явным усилием заставив себя сесть обратно на табуретку.

— А я — длинноногая блондинка.

— Фим, перестань. Ты сам еще недавно не верил в магию, а теперь строишь из себя бесстрашного и крутого.

— О, маленький робкий ландыш, я и есть крутой, — явно довольный собой, Фим подмигнул и громко сербнул из чашки. — Марк, что тебя тревожит? Выглядишь задумчивым.

— Кое-что не сходится. Сказка про первое око передавалась из уст в уста поколениями, обрастала все новыми подробностями и сюжетными поворотами. Но все же ее главный злодей остается неизменным.

— Демон, — Злата кивнула, стараясь уловить ход его мыслей.

— Верно. Проблема в том, что у демонов нет и не может быть магического дара. Они — лишь духи, дальние родственники богов, выполняющие те или иные функции. Сама суть их силы в корне отличается от магии, которая подвластна ведьмам и колдунам.

— Может, это метафора? — предположил Рома и поежился от устремленных на него взглядов. — Этой сказке несколько веков. Людям и сейчас свойственно все неизведанное равнять с чудесами или проклятиями, что уж говорить о временах, когда не было ни антибиотиков, ни супермаркетов. Демоном могли назвать неурожай, засуху, болезнь.

— В этом есть смысл. Смерть вполне способна «стирать границу между миром живых и мертвых». Возможно, речь о какой-то эпидемии, которую ведьмы смогли остановить. А око — это что-то вроде магического иммунитета, — Злата задумчиво накрутила на палец локон. — Выходит, это просто красивая легенда о происхождении рода очей. Наверняка есть предания и о первых стихийниках.

— Есть, — Марк кивнул. — Там тоже сплошной символизм.

— А у той рыженькой удалось что-то узнать?

Марк принялся пересказывать все, что рассказала им Маричка. Фим внимательно слушал и кивал, а Злата не сводила глаз с Ромы. Когда все уже собрались уходить, она отвела его в другую комнату и усадила на диван. Он сидел с такой ровной спиной, будто к нему привязали доску, и умудрялся не показывать бушующие внутри эмоции. Лишь мечущийся по комнате взгляд выдавал его беспокойство.

— Прости, что втянула тебя во все это. Я прекрасно понимаю, как тяжело с головой нырять в омут паранормальщины.

Рома молча разглядывал свои ладони, словно старался рассмотреть на них линию судьбы. Когда он поднял глаза, взгляд его был решительным и жестким.

— Ты ни во что меня не втягивала, я сделал это сам. И какими бы сумасшедшими ни оказались мои открытия, я готов получить ответы на все вопросы.

— Но...

— Злата, с тобой рядом должен быть кто-то, не имеющий отношения к магии, — он говорил почти шепотом, но голос его был ровным и уверенным. — Тот, кто сможет понять твои переживания, твою неуверенность, кто будет с нуля разбираться с тобой во всем. Я хочу быть этим человеком, если ты мне позволишь.

— Обещай, что не будешь подвергать себя опасности.

— Не думаю, что...

— Обещай, — Злата не дала ему договорить, коснувшись ладонью его щеки.

— Ладно. Обещаю.

Остановившись у двери, Марк тихо кашлянул, привлекая их внимание. Едва заметив его взгляд, Злата тут же почувствовала себя неловко и поспешила убрать руку.

— Вы идете? Скоро метро закроется.

— Я, наверное, тут переночую, нужно собраться с мыслями.

— Мне остаться?

— Я бы хотела побыть в одиночестве, — она улыбнулась и встала с дивана, чтобы попрощаться с ребятами и закрыть за ними дверь.

Марк выходил последним, когда шаги остальных уже отдавались эхом в пустом подъезде.

— Точно не хочешь, чтобы я остался? На тебя так много свалилось, — он обхватил ладонями ее лицо и мягко коснулся губами кончика носа.

— Я в порядке, правда, не переживай. Завтра увидимся.

Еще несколько секунд Марк вглядывался в ее лицо, словно старался просканировать мысли. Наконец он тяжело вздохнул, коротко чмокнул ее в губы и быстро сбежал по лестнице.

Оставшись в одиночестве, Злата наконец почувствовала облегчение. В последнее время ее жизнь была слишком насыщена событиями, значение и природу которых она не понимала, отчего было сложно полностью расслабиться и перестать тревожиться по пустякам. Каждый день приходилось напоминать себе, что все происходящее реально, магия существует и, возможно, ее частица живет внутри нее самой.

Злата прошла в ванную и покрутила старенький кран. Горячую воду снова отключили, в бабушкиной квартире перебои с коммунальными услугами случались с завидным постоянством. Умывшись ледяной водой, от которой слегка сводило пальцы, она вытерла лицо пушистым полотенцем и вернулась в комнату.

Вытащив из рюкзака блокнот и забравшись на диван с ногами, Злата принялась выписывать все, что крутилось в голове. Каша из мыслей, эмоций и новой информации постепенно приобрела некое подобие структуры. Нарисовав в центре страницы глаз, Злата отвела от него несколько стрелочек:

«Я око».

«Вижу правду???»

«Легенда о демоне».

«Бабушка — ведьма? Знала про око??»

Еще несколько пометок относились к магии стихий, ведьмам и демонам. Отдельную страницу Злата посвятила вопросам, которые планировала задать Марку. Например, что будет, если четыре мага стихий объединятся? Есть ли у магов и ведьм иерархия, законы? Может, школа колдовства?

Время шло к полуночи, и, если она не хотела проспать первую пару, нужно было ложиться. Но рука сама потянулась к телефону. Захотелось немного почитать или посмотреть видео с котиками, чтобы разгрузить мозг перед сном. В верхнем углу экрана всплыло уведомление о сообщении — пожелание спокойной ночи от Марка. Злата открыла приложение и немного пролистала вниз. Под десятком каналов с мемами и милыми животными она нашла чат с Мстиславом. Возле его имени горело заветное «В сети». Их переписку в пору было считать кладбищем — на последние пять сообщений она не ответила в надежде, что ему надоест пытаться выйти с ней на связь. Утром он явно собирался заговорить с ней в коридоре, но, едва завидев его приближение, Злата поспешила затеряться в толпе студентов. Одно было неясно — если она сама больше не хотела иметь с ним дел, зачем тогда снова и снова перечитывала сообщения?

«Злата, прости, что так быстро ушел. Появилось срочное дело. Поговорим завтра в универе?»

«Эй, ты меня игнорируешь?»

«Слушай, я поступил некрасиво и прошу прощения. За ужином произошло нечто странное, мне пришлось уйти, чтобы почувствовать себя лучше».

«Злата, пожалуйста, давай поговорим?»

И последнее, написанное всего несколько часов назад:

«Не знаю, чем именно я так тебя обидел. Если все еще нуждаешься в моем помощи, просто напиши».

Она снова прокрутила в голове события прошлого вечера. Сначала все шло хорошо, но стоило ей заговорить о своем даре, как Мстислав словно выпал из реальности. Она быстро записала его в наркоманы, но что, если дело было в другом? Что, если ее дар защищался от того, чтобы быть раскрытым?

Злата снова взялась за блокнот и размашисто написала: «СОКРЫТИЕ ДАРА. ВЫЯСНИТЬ, КАК РАБОТАЕТ!!!!!»

Она попыталась уснуть, отложив все, что отвлекало, и укрывшись пледом с головой, но сон не шел. Она снова и снова путешествовала по воспоминаниям, то представляя гипнотизирующий взгляд Мстислава, то возвращаясь к рыжеволосой хозяйке аптеки. А что же насчет легенды о демоне? Правда, что он — лишь красивая метафора?

С тихим раздраженным рычанием Злата откинула плед и села. Так она точно не уснет. То, что она собиралась сделать, было такой глупостью, но почему-то казалось единственно верным решением.

«У меня есть несколько вопросов. Можешь ответить честно?», — набрала она, взяв в руки телефон, и еще несколько секунд поколебалась перед отправкой.

«Да», — ответ пришел незамедлительно, словно он только и ждал, когда она напишет.

«Ты принимаешь наркотики?»

«Весьма неожиданно, но нет».

«Ты помнишь, что я говорила тебе о своем даре?»

«Нет».

«Ты знаешь, почему забыл это?»

«Догадываюсь».

«Что ты знаешь о сокрытии магических сил?»

«Знаю достаточно, чтобы снять с тебя это заклятие».

От последнего сообщения по коже побежали мурашки. Злата отложила телефон и спрятала лицо в ладонях. Что ж, она получила свои ответы, и что дальше?

Телефон завибрировал, и, уже жалея о том, что сделала, она снова схватила его.

«Если ты готова, нужно действовать сегодня, пока полнолуние. Потом придется ждать еще месяц».

«Что нужно делать?» — подрагивающие пальцы то и дело промахивались мимо нужных букв, и Злате пришлось дважды переписать сообщение.

«Я пришлю геолокацию. Приезжай, если доверяешь мне».

Сердце пропустило несколько ударов. Приехать к нему? Посреди ночи? Чтобы снять с себя какое-то заклятие, в существование которого она даже не до конца верила? Эта затея была совершенно безумной, но где-то внутри Злата была уверена, что действовать надо решительно. Иначе она никогда не сдвинется с мертвой точки.

«Жду адрес».

Оказалось, что Мстислав жил совсем близко. Дорога заняла от силы минут пятнадцать, но Злате они показались вечностью. Таксист, не замолкая, ругал современную музыку, а она думала лишь о том, что сказал бы Марк, узнай, как она «собирается с мыслями в одиночестве».

У подъезда ее встретил высокий светловолосый парень с острыми скулами, словно высеченными из камня.

— Доброй ночи, пани Злата. Меня зовут Гордей, я проведу вас, — он слегка поклонился и указал рукой на двери лифта.

— Простите, а вы...

— Я ассистент пана Мстислава.

Гордей показался Злате слегка высокомерным, а его речь — старомодной, но думать еще и об этом просто не было сил. Ассистент приложил пластиковую карту к считывателю под рядом кнопок и нажал на последний этаж. От волнения Злату начало тошнить, а кабина лифта показалась слишком тесной. К счастью, подъем был достаточно быстрым.

В небольшом холле Гордей помог Злате снять пальто и вскоре удалился, оставив ее в одиночестве. Еще несколько секунд она позволила себе понервничать под дверью, пока снимала кроссовки и считала вдохи.

— Мстислав? — робко позвала она, переступив порог и оказавшись в большой гостиной, плавно перетекающей в кухню. Хозяин квартиры стоял у панорамного окна, спрятав руки в карманы брюк, и обернулся на ее голос.

— Рад, что ты пришла. У нас мало времени, так что обойдемся без лишних приветствий, если ты не против.

Злата неуверенно кивнула и бросила взгляд на бокал в его руке. Заметив это, Мстислав подошел к столу и налил еще один из красивого графина.

— До того момента, когда луна будет в нужной точке для совершения ритуала, есть примерно минут десять, — он указал на диван, расположенный в центре комнаты. — Присаживайся, выпей и расслабься. Спрашивай, если что-то беспокоит.

— Надо же, как раскомандовался, — едва слышно пробормотала Злата, но все же послушалась и села. Если бы она могла отбросить напускное возмущение, то призналась бы себе, что этот приказной тон ей даже нравился. По крайней мере, Мстислав явно знал, что делает, и готов был помочь ей здесь и сейчас.

— Давай восстановим события вчерашнего вечера, — предложила она, когда мужчина вложил ей в руку бокал. Она уловила исходящий от него аромат парфюма и чего-то горького. — Чем это пахнет?

— Полынь. Чары сокрытия обмануть сложно, но я по крайней мере не буду выпадать из диалога.

— То есть ты не смог запомнить, о чем я говорила за ужином, потому что мой дар скрыт?

— У сокрытия сложное действие. Но если коротко, то да. А ты, видимо, решила, что я торчок.

Злата постаралась сдержать улыбку и сделала еще один глоток. Алкоголь обжигал ей горло и разливался теплом в животе.

— Если коротко, то да, — передразнила она. — Почему чары подействовали только на тебя? Сегодня я говорила о даре с целой кучей людей, и ни у кого амнезия не разыгралась.

— На это есть свои причины, сейчас говорить о них не время, — Мстислав отставил бокал и сложил руки на груди. Злата недовольно поджала губы, но спорить не стала. Времени действительно было мало. — Я понял, что что-то не так, но не мог уцепиться за разгадку. А когда ты написала про сокрытие, все вдруг встало на свои места.

— Расскажи мне о ритуале. Что потребуется от меня?

— Делать то, что я скажу, и пожертвовать немного своей крови. Остальное я сделаю сам. Ну что, готова?

Они прошли по коридору и оказались в кабинете, который, несмотря на лаконичный интерьер, все же разительно отличался от других комнат. Он больше походил на логово мага, каким его представляла Злата. Одну из стен полностью занимали шкафы с книгами. Их было так много, древних фолиантов и современных изданий, что у Златы невольно вырвался восхищенный вздох. Недалеко от окна стоял стол с разбросанной на нем кипой документов, свитков и еще каких-то мелочей.

В отличие от Златы, Мстислав не собирался терять ни минуты и начал подготовку к ритуалу. Сначала он убрал с пола ковер и выверенным движением нарисовал меловой круг прямо на паркете, затем принялся выводить незнакомые ей символы, бормоча что-то себе под нос. Знаки были похожи на руны, но сказать наверняка было сложно, Злата совсем ничего в этом не смыслила. Закусив губу, она внимательно наблюдала за каждым шагом мага. Чем больше рваных черточек появлялось под его рукой на паркете, тем жарче становилось в комнате. Когда они заполнили почти всю окружность, Злата не выдержала и стащила с себя свитер, оставшись в спортивном лифе. Поздно думать о приличиях и субординации с преподавателем. И то, и другое было благополучно послано к чертям, когда она явилась к нему домой. Или намного раньше, если уж говорить начистоту.

— Почему так жарко? — спросила она, бросив свитер на подлокотник ближайшего кресла и едва не падая от духоты. — Как в пустыне.

Мстислав не ответил. Он закончил с рисованием и перешел к расстановке артефактов — в ход шли диковинные минералы, свечи и сухие ветки каких-то растений. Все располагались в строгом, известном только магу порядке.

— Я оскверняю ритуал ведьм, — произнес он незнакомым низким голосом, от которого у Златы по всему телу пробежали мурашки. — Природе это не нравится.

Словно в подтверждение его слов, задребезжало и вдруг резко распахнулось окно. Поток горячего воздуха ударил в лицо и разнес по комнате запах жженой травы. На удивление, растения внутри круга даже не шелохнулись. Темное небо за окном вспыхнуло от расчертившей его молнии и разразилось оглушительным раскатом грома. Где-то вдалеке синхронно завыли сигнализации припаркованных автомобилей.

— Подойди, — слово разрезало воздух, как щелчок хлыста, и Злата почувствовала, как ноги сами несут ее вперед. Когда она переступила меловые отметины, тело отяжелело, словно налившись свинцом.

Внутри круга все звуки разом стихли, но все еще было жарко, как в аду, так что рука Мстислава, сжавшая ее локоть, показалась ледяной.

— Возьми нож.

Только сейчас Злата заметила в руках мага раскрытую шкатулку. На бархатистой ткани таинственно поблескивала черная, словно обожженная, сталь ритуального кинжала. Рукоять была искусно вырезана в виде изогнутого крыла. Она словно взывала к ней и маняще вздрагивала, как живая. Завороженная, Злата коснулась холодного металла и стиснула его в кулаке. Вес кинжала почти не ощущался, словно он был продолжением руки.

— Рассеки ладонь и позволь крови упасть вот сюда, — он указал на черную пиалу в самом центре круга, в ней уже лежали какие-то корешки и соцветия. Голос Мстислава стал совсем чужим, глубокий резонирующий бас пробирал дрожью до самых костей. Таким голосом можно было дробить скалы и поднимать из могил мертвых, не иначе. А еще ему совершенно невозможно было сопротивляться.

Злата не хотела этого делать. Она боялась боли, а вид и запах крови вызывали у нее тошноту. Но голос приказал, и она, словно марионетка в руках умелого кукловода, уверенно разрезала нежную плоть. Почуяв кровь на лезвии, кинжал радостно зазвенел в ее руке. От боли и головокружения Злата неловко разжала пальцы и позволила ему со стуком упасть на пол. Обессилев, она и сама опустилась рядом на колени, стараясь не смотреть на кровоточащую руку, но при этом не проливать драгоценные капли. Жар лишь усиливался, словно она стояла рядом с раскаленной печью. Пот щекотал виски и позвоночник, а сердце сбивалось на отчаянный галоп при каждой безуспешной попытке отдышаться.

— Ты молодец, — громыхнул над ухом голос Мстислава. — Достаточно.

Он тоже встал на колени по другую сторону пиалы и вложил в раненую руку Златы какое-то растение. Боль постепенно отступала, позволяя мыслить яснее. Приходя в себя, Злата отстраненно наблюдала, как маг расстегивает рубашку, глядя прямо на нее. На одно крошечное мгновение в ее сознании вспыхнул страх, но тут же отступил под натиском спокойствия, которое обещали глаза Мстислава. Злата растерянно улыбнулась, когда он опустил руку в пиалу с кровью и потянулся к ее груди. Холодные пальцы принялись чертить узоры на ее ключицах, шее, плечах. Если бы не тошнотворный запах ржавого металла, это занятие вполне можно было счесть медитативным. Полностью доверившись чужим рукам, Злата закрыла глаза и запела. Она не знала ни слов, ни мотива той странной песни, что полилась из ее рта. Хотя, возможно, так пела ее душа, иначе как объяснить восторг, который она вдруг испытала? Ее глаза закатились сами собой, а руки раскрылись, словно для объятий. К ее пению присоединился еще один голос, низкий и тягучий. Злата перестала понимать, где находится и что с ней происходит. Во всей вселенной существовали лишь звуки, слившиеся в этой извращенной молитве забытым богам. И это было прекрасно.

Пространство и время перестали иметь значение. Злата почувствовала, как наполняется бесконечностью. Она была пустой, совсем пустой, а теперь старалась поглотить необъятное. Прошло всего мгновение или целая вечность, когда тело Златы, обессилевшее и измотанное, рухнуло на пол. Упираясь лопатками в прохладный паркет и распластав руки, словно распятые на кресте, ей оставалось лишь смотреть в потолок, пока темнота не поглотила ее целиком.

Очнулась Злата от того, что кто-то легко похлопал ее по щекам и ласково погладил по голове. Влажные волосы липли ко лбу, ребра упирались в жесткую поверхность пола, зато ее голова удобно покоилась на коленях мага. Первым, что она увидела, открыв глаза, было его уставшее, но довольное лицо.

— Проснулась, — прошептал он, помогая ей сесть и не завалиться назад. Его грудь тяжело вздымалась при каждом вздохе.

Злате потребовалось несколько минут, чтобы окончательно прийти в себя и свыкнуться с новым, еще неизведанным чувством. Оно разливалось по телу жаром, обволакивало мышцы и вплеталось в вены.

— Это... это... — нет, вряд ли она знала слово, способное передать всю мощь и величие бурлящей внутри силы. Злата улыбнулась и прижала руки к груди. Утерев со лба пот, Мстислав ответил ей улыбкой.

Она впервые видела его таким — взъерошенным и будто бы несобранным, хотя его концентрации на ритуале можно было лишь позавидовать. Волосы мага, обычно аккуратно уложенные, растрепались, а на коже из-под липшей к телу угольно-черной рубашки виднелись кровавые символы. От осознания, что это ее кровь украшает его тело, Злата испытала странную смесь смущения и восторга.

— Знаю, — прошептал Мстислав. Он встал, едва заметно пошатнувшись, и вышел из мелового круга. Всего в три глотка маг наполовину опустошил стоявший на столе графин и протянул его Злате. — Выпей. Это вода.

Он говорил отрывисто, словно на полные предложения не хватило бы сил, хотя, возможно, так оно и было. Но и пары его слов хватило, чтобы Злата осознала, как сильно ее мучила жажда.

С трудом поднявшись на ноги, она подошла ближе, протянула подрагивающие руки к графину и алчно припала к горлышку губами. Тело слушалось плохо, отдав на раскрытие магии слишком много энергии. Пожалуй, если бы Мстислав не продолжил придерживать тяжелый стеклянный сосуд, она бы его уронила. Злата наслаждалась каждым глотком, прикрыв глаза и почти не замечая стекающей по шее прохладной струйки. Наконец насытившись, она отступила назад и вытерла губы ладонью.

Глаза Мстислава, такие же черные, как обсидиан, один из питавших круг минералов, смотрели на нее изучающе и уж слишком пристально. Но в этот раз прятаться от его взгляда не хотелось. В нем по прежнему была бездна, бесконечный космос, лишенный сияния звезд, но еще никогда тьма не была столь притягательной.

Тонкие ниточки связи, что Злата почувствовала, когда их голоса слились воедино, крепли с каждой секундой. Мстислав тяжело сглотнул, дернув остро выпирающим кадыком, и облизнул пересохшие губы. Воздух вокруг них едва ли не звенел от напряжения, которое больше нельзя было терпеть.

Сделав шаг, Злата почти физически ощутила, как переступила невидимую черту, отделявшую ее от падения в неизвестность. Она прильнула к Мстиславу, как все ее естество льнуло к его мраку.

Казалось, он только этого и ждал. Едва получив безмолвное разрешение, руки мужчины с неожиданной силой притянули ее за талию. На его лице, мгновение назад казавшемся изможденным, появилась ухмылка. Злата замерла, безвольно прижавшись к его разгоряченному телу и вперив взгляд в один из символов между ключицами. Тогда Мстислав приподнял её лицо за подбородок и провел по губам большим пальцем. Она глубоко вздохнула, словно это был последний глоток кислорода в ее жизни, и потянулась к его губам.

Мстислав с готовностью подался вперед и поцеловал ее так отчаянно, что у Златы подкосились ноги. Его руки исследовали ее тело, забирая остатки страха и усталости с каждым прикосновением. Их энергии притягивались друг к другу и взрывались, словно крошечные ядерные бомбы, побуждая прижиматься еще ближе, целовать еще неистовее.

В какой-то момент Злата почувствовала под собой твердую поверхность стола. Она не успела сообразить, как это произошло, как не смогла бы сейчас вспомнить даже собственное имя. Мир вокруг перестал существовать, а полетевшие на пол рукописные свитки и жалобно звякнувший графин не имели никакого значения. Мстислав провел рукой по внутренней поверхности ее бедра, сминая задравшийся край юбки. Внизу живота разливалось приятное тепло, а сердце стучало так громко, что маг наверняка слышал его биение. Его рука двинулась выше, и Злата застонала прямо в его губы. Все это казалось таким правильным, таким естественным, как то, что после солнечного дня обязательно наступает ночь.

Оставаясь наедине с собой, Злата уже изучала свое тело и грани удовольствия, которые оно могло испытывать. Ей хотелось узнать, что такого особенного может быть в ласках, ради которых люди порой развязывали войны и разрушали империи. Но даже себе она не могла позволить той дерзости, с которой ее касался Мстислав. И все же ее тело жаждало большего.

От очередного движения его пальцев, она шумно втянула воздух через сжатые зубы и откинула голову назад. Мстислав тут же принялся покрывать поцелуями ее шею, и кожа под его губами горела и покрывалась мурашками.

Как только Злата снова посмотрела на него, Мстислав уже не позволил ей отвести глаза. Она бесконечно тонула в нефти, плескавшейся на дне его радужек, и, кажется, задыхалась.

Не переставая гипнотизировать ее взглядом, маг медленно опустился на одно колено и мучительно-нежно поцеловал ее бедро. Подхватив под колени, он подтянул ее на край стола и снова коснулся губами кожи. Злата уперлась ладонями в гладкое дерево и совсем перестала дышать, затуманенный разум почти не отдавал отчет происходящему.

Мстислав продолжил прокладывать дорожку из поцелуев по ее ноге, когда окружающий мир мигнул серым, словно сломанный телевизор случайно переключил канал. Злата вздрогнула и часто заморгала, но картинка уже стабилизировалась. Внутренний голос продолжал нашептывать, что все происходит так, как должно, и ей отчаянно хотелось ему довериться. Но, как только она снова попыталась расслабиться и отдаться ощущениям, воздух снова зарябил, хаотично меняя цвета, и наконец потерял краски.

Видимо, тоже это почувствовав, Мстислав резко вскинул голову, и Злата не смогла сдержать крик. Она уже видела его таким, со страшной раной на лбу и глазами другого цвета. Но в этот раз из его глаз текли черные слезы, густые как кровь. Маг смотрел прямо на нее, и не было в его взгляде ни тревоги, ни страха. В нем вообще ничего не было, лишь безжизненная серая мгла.

Злата невольно дернулась назад, сбив со стола еще какие-то вещи и, на удивление ловко перекинув ноги, спрыгнула по другую сторону. К счастью, в комнате больше никто не появился, но ей уже отовсюду чудилось жуткое карканье. Тело било мелкой дрожью, пальцы слушались плохо, когда она принялась в спешке поправлять одежду.

— Ты тоже из очей, — Злата не спрашивала, теперь это было ясно. С ее глаз словно спала пелена, а вместе с ней и наваждение, заставившее таять в его руках. Вкус его губ все еще ощущался на кончике языка.

Что же она наделала?..