Око ворона

На поляне посреди леса собралось несколько десятков людей. Словно единый организм, они пели и синхронно покачивались в такт:

«То, чем одарила Мать,

Я смогу себе забрать.

Сила призвана во зло,

Кровью окропит камзол.

Око видит только тьму,

Я себе его возьму».

Небольшие кострища по периметру образовывали идеальный равносторонний треугольник, в центре которого на возвышении из поленьев и трав лежал человек. Его знатное происхождение выдавала дорогая одежда из черного бархата с расшитыми золотом лацканами и воротником. Руки и ноги мужчины были привязаны ко вбитым в землю деревянным колышкам.

По его лбу мазнули чем-то холодным и липким, отчего мужчина распахнул глаза. Он несколько раз дернулся, пытаясь высвободиться, но путы лишь сильнее стянули его конечности.

— Ты сам выбрал этот путь. Потерпи, скоро все закончится, — произнес бархатный женский голос прямо над головой пленника.

***

Злата резко села на постели и потерла глаза. Она тяжело дышала, словно после изнурительной тренировки. Голова гудела. Давящая боль концентрировалась в лобной части и спускалась вниз, к переносице.

Раньше Злате снились сны только с ее участием. Она была главной героиней запутанных сюжетов, которые выдавало по ночам подсознание. Но в этот раз все было по-другому. Она была лишь сторонним наблюдателем, которого никто не замечал. Сцена мрачного оккультного обряда не шла у нее из головы. Но больше всего пугало то, что на одно крохотное мгновение она увидела происходящее глазами плененного мужчины.

В комнате стоял полумрак. Злата частенько забывала закрыть перед сном шторы, а луна в эту ночь светила особенно ярко. С самого детства темные кратеры далекого спутника напоминали Злате человеческое лицо, искаженное криком. Если ей доводилось подолгу смотреть на луну, в какой-то момент луна начинала смотреть на нее в ответ.

Девушка поежилась и опустила глаза. Ее внимание привлекли отметины на запястьях, очень похожие на следы от веревок. Злата принялась сосредоточенно массировать кожу, неожиданно отозвавшуюся болью, но следы становились лишь отчетливее.

Чувствуя, как волна необъяснимого страха накрывает ее с головой, Злата вскочила с постели и бросилась к выключателю. С тихим щелчком комнату залило теплым электрическим светом. Снова заставив себя взглянуть на руки, девушка не увидела ничего необычного.

«Показалось», — вздохнула она с облегчением и, потушив свет, вернулась в постель.

Шторы Злата так и не закрыла, но вылезать из-под одеяла уже не хотелось. Прежде чем вновь погрузиться в сон, она еще долго наблюдала, как луна пытается до нее докричаться.

***

От Ромы больше недели ничего не было слышно. Судя по всему, в газеты он тоже не обращался, иначе об этом уж точно стало бы известно. Пару раз Злата видела его в коридорах университета, но подойти не решалась.

После того обморока она больше не принимала клиентов, только сделала пару раскладов для себя — все они вышли неоднозначными и противоречивыми. Зато ее странные сны с каждой ночью становились все яснее и отчетливее.

Назначенные препараты Злата пила через день, а иногда пропускала по две дозы. Каждый вечер, спуская очередную таблетку в унитаз, она готовила себя к новой ночи кошмаров.

— Квитка, дай списать конспект. Старуха наверняка спросит меня сегодня, — Катя плюхнула на подоконник сумку и забралась рядом, дожевывая булочку. — Выпечка в столовке просто отвратительная.

— Тогда зачем же ты ее ешь?

Катя ответила что-то с набитым ртом, но Злата не разобрала ни слова.

— Так дашь списать? — повторила она, наконец прожевав.

— Интересно, я хоть раз получу что-нибудь взамен? — Злата достала тетрадь из рюкзака, но отдернула руку, едва Катя к ней потянулась.

— Как насчет бесплатного входа на квартирник малоизвестной, но очень перспективной группы? Я организовываю для брата. Сегодня вечером, недалеко от «Олимпийской».

— И ты вернешь мне павербанк, который утащила на прошлой неделе.

— По рукам! Адрес скину в директ, — Катя достала телефон и стала быстро клацать по экрану длинными ногтями. Спустя пару мгновений телефон в кармане Златы пискнул уведомлением. — Думаю, начнут после девяти, но я буду очень признательна, если ты придешь пораньше и поможешь мне с напитками.

— Ладно, — Злата усмехнулась, а Катя получила заветную тетрадь и принялась усердно строчить. Остаток перемены они провели молча.

Ровно в восемь тридцать двери лифта старой многоэтажки с грохотом открылись, выпустив Злату в длинный плохо освещенный коридор. У дальней стены стояли две девушки, тихо переговариваясь. Подойдя поближе, Злата услышала доносящийся из-за двери шум. В нос ударил запах сигарет.

— Привет. Это пятьдесят вторая квартира? Не вижу номера на двери.

Одна из девушек выдохнула дым, окинув Злату оценивающим взглядом, и недовольно скривила губы:

— Ты еще кто?

— Меня зовут Злата. Я пришла по приглашению Кати, буду помогать с напитками.

Девушки многозначительно переглянулись, словно телепатически обменявшись парой фраз. Та, что говорила первой, ухмыльнулась.

— Ну, проходи, — вторая махнула рукой на дверь. — Кати еще нет.

Эта новость несколько озадачила Злату, но она не стала придавать ей большое значение, потому что Катя не отличалась пунктуальностью. Еще ни разу за три года обучения она не пришла на занятия вовремя.

Злата переступила порог, и гул голосов стал намного отчетливее. Она оказалась еще в одном коридоре, в конце которого виднелась большая двойная дверь. Справа и слева тоже были двери, но звуки явно доносились из дальней комнаты, к тому же в зазор между створками было видно полоску теплого света.

В комнате собралось человек десять, и все они почти синхронно повернулись в сторону Златы, едва та успела войти. Но, к счастью, интерес к новенькой был быстро утрачен. Вероятно, все ожидали увидеть кого-то другого.

В дальнем углу одиноко стоял письменный стол, на который взгромоздили несколько пакетов из супермаркета. Заглянув в один из них, Злата увидела бочонок пива, апельсиновую газировку и красные картонные стаканчики, прямо как в американских фильмах.

Время шло, но Катя не появлялась. Комната все больше наполнялась людьми, которые спешили занять себе местечко поудобнее. Кто-то успел отхватить краешек ветхого дивана, кто-то уселся на подоконнике. Из других комнат сюда сносились табуретки, стулья, подушки — вскоре почти все свободное пространство было занято, остался лишь небольшой пятачок для выступающей группы. Все разговаривали одновременно. Голоса, скрип мебели, перебор струн немного расстроенной гитары — в воцарившемся гвалте Злата едва не пропустила звонок мобильного.

— Алло?

— Солнце, выручай, я в полной жопе, — затараторила Катя по ту сторону трубки. — Я ездила на маникюр на левый берег, там девочка такая хорошая, а цены — вообще фигня! Долго выбирала, нюд или красный, а она мне говорит...

— Кать, ты где? Тут уже музыканты пришли, звук налаживают, — нетерпеливо перебила Злата. Ей вдруг вспомнилась насмешливая ухмылка девушки на входе, и от волнения пальцы сами забарабанили по столешнице. — Ты скоро?

— Да я в пробке застряла! Мост Патона опять ремонтируют, все стоит намертво. Говорю же, ездила на левый. Ты меня слушаешь вообще?

— Слушаю.

— Можешь пока без меня начать? Нужно наливать желающим пиво, ребята должны были купить несколько бочонков. Я уже позвонила брату, он сейчас тебя найдет и все покажет. Ну, давай, мне тут какая-то падла сигналит. Перезвоню! — и она бросила трубку.

Убрав телефон в карман, Злата принялась вынимать содержимое пакетов и расставлять стаканчики на столе. Но ее мысли были уже далеко за пределами комнаты. Они летели куда-то в сторону моста Патона, с которого Катю не мешало бы сбросить. Злата не могла поверить, что ее так подставили. И как, думала она, можно организовывать такие мероприятия, будучи настолько безответственной?

— Привет, ты Злата? — от гневных тирад, прокручиваемых в голове, Злату отвлек мужской голос. — Ох и Катя, хитрая стерва, нашла себе бесплатную рабочую силу! Я Миша, ее брат.

Пожалуй, на такое высказывание можно было бы и обидеться. Но помимо приятного баритона Миша обладал еще весьма обаятельной улыбкой, за что и был мгновенно прощен. Злата кивнула ему в ответ — ее имя он знал и так.

— Смотри, вот здесь кран для разлива. Берешь стаканчик, немного наклоняешь, потихоньку открываешь кран и наливаешь, — легким движением руки Миша принялся наполнять стакан, наглядно демонстрируя свои инструкции. — Если сильно откроешь, будет много пены. Когда наполнится до половины, держи ровно и доливай, но не до краев. Пробуй!

— Слушай, может, лучше ты? Я никогда раньше этого не делала, — Злата немного не рассчитала силы и слишком сильно дернула края упаковки, так что стаканчики полетели на пол. — Смотри, какая я криворукая...

— Прости, но никак, — Миша присел на корточки и стал собирать стаканчики в стопку, — мне через пару минут выступать.

— Точно, Катя говорила, что квартирник делает для брата... Прости, я просто немного нервничаю. Слишком много незнакомых людей, а Катя...

— Не переживай, — он всучил стаканчики ей в руки и снова улыбнулся. — Если мы хорошо сыграем, никто не вспомнит, что пиво было дерьмовым.

Миша подмигнул и стал протискиваться к импровизированной сцене, а Злата осталась стоять столбом, ощущая себя самым одиноким человеком посреди всей этой толпы.

— Ну что там, пиво будет или нет? — крикнул кто-то из гостей, и все одобрительно загудели. В голове Златы мелькнула мысль о побеге, но десятки жаждущих выпивку взглядов следили за ней слишком пристально.

— Иду, — пробормотала она себе под нос и встала у бочонка. В конце концов, она всегда мечтала поработать барменом.

Девушка начала наполнять один стаканчик за другим, и вскоре у нее стало весьма недурно получаться. Желающие хлебнуть хмельного напитка все не заканчивались, так что к тому времени, когда заиграла первая песня, Злата уже почти не чувствовала рук. К счастью, Миша оказался прав, и всеобщее внимание очень быстро переметнулось на выступающих.

Они отыграли не меньше десяти песен, потом исполнили еще несколько по заявкам гостей. Под конец Миша даже слегка охрип, что, надо признать, совершенно не портило его голос. Пел он в основном о любви, иногда стреляя глазами в зал и заставляя краснеть щечки девчонок в первых рядах. И было в этих песнях что-то такое, что заставило Злату напрочь позабыть о времени, о Кате и вообще обо всем на свете.

Катя, к слову, так и не соизволила появиться. Злата несколько раз звонила ей на мобильный, но та не брала трубку. Она даже начала немного беспокоиться, но что-то ей подсказывало, что в этом не было нужды.

Концерт был закончен, пиво — выпито до последней капли. Злата устало опустилась на освободившийся табурет и еще какое-то время молча наблюдала за образовавшейся у дверей толкучкой.

— Ну как тебе выступление? — Миша присел рядом с ней на корточки и легко коснулся ее колена. Не дожидаясь ответа, он продолжил: — Слушай, кажется, Катя не заказала клининг. Через полчаса придет хозяин квартиры за ключами, а у нас с группой сейчас еще одно выступление в баре за углом.

— Ты предлагаешь мне тут все убрать? — Злата неопределенно взмахнула рукой и нахмурилась. Комната была похожа на город после бомбардировки.

— Я заплачу!

— Мне не нужны деньги. Да и сама я за полчаса не управлюсь, тут же армагеддон.

Миша выпрямился в полный рост и задумчиво потер бороду.

— Хэй, Марк, дружище! — он окликнул парня, которому что-то увлеченно рассказывал гитарист. — Не поможешь девушке тут прибрать? С меня вискарь!

— Мне ты вискарь не предлагал, — буркнула Злата и встала с табурета. Она ненавидела себя за неспособность сказать «нет». Умелые манипуляторы вроде Кати и ее брата обычно безошибочно определяли таких людей, как она, и пользовались их бесхребетностью.

Злата вышла из комнаты и отправилась на поиски мусорных пакетов. Она довольно быстро определила нужную дверь и оказалась на кухне, где принялась наугад открывать все полочки и ящики. Наконец она вооружилась веником, совком, пакетами и парой тряпок. Уже на выходе ей на глаза попалась початая бутылка вина, забытая кем-то на столе. Несколько секунд она сверлила ее взглядом, а потом все же решилась и отхлебнула несколько больших глотков прямо из горла. Вино было сладким и довольно крепким — с непривычки Злата закашлялась. Ей хотелось поскорее покончить с этим дурацким вечером, забраться под одеяло и забыться сном. Она сделала еще пару глотков, и на этот раз ей даже удалось распробовать терпкий ягодный привкус.

Когда Злата вернулась в комнату, музыканты уже ушли. Парень, которого Миша назвал Марком, успел расставить по местам большую часть мебели и как раз поднимал разбросанные по полу подушки.

Испытывая легкое напряжение от перспективы провести наедине с незнакомцем ближайшие двадцать минут, Злата предпочла не заводить никому не нужные беседы. Она принялась считать в уме собранные в пакет стаканчики, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей. Но совсем скоро вино ударило в голову, и ей удалось немного расслабиться. Правда, злость на Катю все еще не улеглась и шевелилась где-то в груди назойливым червячком.

В четыре руки они довольно быстро управились с мусором и растащили по комнатами стулья. Марк поддержал негласные правила игры и даже не попытался заговорить, за что Злата была ему непомерно благодарна. А когда он уверенно забрал из ее рук веник с совком и начал подметать, так и вовсе прониклась к нему уважением.

Ровно в одиннадцать пришел хозяин квартиры. Общение с ним Марк тоже взял на себя, а Злата тем временем вызвалась вынести мусор на улицу. Пакеты были совсем легкими, но на выходе из лифта ее все равно слегка повело в сторону. Раньше Злата никогда не напивалась, поэтому не сразу поняла, что происходит. Чудом попав пакетами в мусорный бак, она вернулась к подъезду и плюхнулась на лавочку, пытаясь отдышаться. Перед глазами все плыло, так что их пришлось закрыть, но это не очень-то помогло. Точнее, стало только хуже.

Пискнул домофон, сигнализируя об открытии входной двери, но Злата не нашла в себе силы разлепить веки. Она лишь крепче вцепилась руками в край лавочки, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

Кто-то сел рядом, отчего лавка слегка прогнулась. Щелкнула зажигалка.

— Я забрал твоq рюкзак, — произнес голос, показавшийся Злате смутно знакомым. Запахло сигаретами и едва ощутимо — сладковатым парфюмом.

Девушка так и сидела, зажмурившись, пока головокружение немного не отступило. Когда она снова почувствовала, что может нормально функционировать, Марк уже успел докурить и пару раз проверить телефон.

— Ты чего все еще здесь? — вместо благодарности поинтересовалась Злата и впервые за вечер посмотрела на парня в упор.

— Жду, когда ты очухаешься. Пойдем или еще посидишь?

Злата нахмурилась в недоумении.

— Собираюсь проводить тебя до дома, — пояснил он, поймав ее взгляд. — Но, думаю, сначала тебе не помешает поесть. Можем дойти до Льва, там «Мак» круглосуточный.

Хотелось возразить, не из-за отсутствия аппетита, а так, из вредности, но Злата сдержалась. Перспектива добираться домой ночью, к тому же подшофе, показалась ей не самой радужной. Она молча кивнула и встала, слегка пошатнувшись.

Марк проследил за ней взглядом, видимо, проверяя, насколько твердо Злата стоит на ногах, и тоже поднялся с лавки. Он закинул на плечо сразу два рюкзака, ее и свой.

Дорога до места назначения заняла не больше пятнадцати минут, при том что несколько раз Злата останавливалась посреди тротуара и всматривалась во что-то недоступное взору Марка. Он периодически бросал на нее обеспокоенные взгляды и держался достаточно близко, будто страховал на случай падения, хотя для этого был вынужден существенно замедлять шаг. Заговорил Марк всего дважды: первый раз — когда Злата попыталась перейти дорогу на красный, второй — когда усадил ее на парапет напротив окошка заказов и спросил, что она будет есть.

— Я же просила маленькую, — Злата указала на красный коробок с жареной картошкой.

— Ешь, — отмахнулся он и принялся за свой бургер.

Злата макала последний ломтик картофеля в соус, когда кто-то позвал ее по имени. Она вскинула голову и быстро осмотрелась, но не увидела никого знакомого. Людей вокруг можно было пересчитать по пальцам, так что ошибиться она не могла. Но, стоило ей опустить глаза, зов повторился.

— Ты это слышишь?

— Что именно? — Марк свел брови к переносице и прислушался.

— Показалось, что кто-то меня звал.

— Думаю, это твоя печень взывает к благоразумию. Я так и не понял, когда ты успела так налакаться.

Злата ответила осуждающим взглядом, но быстро сменила гнев на милость, не увидев в его глазах и тени насмешки. Марк улыбнулся, и в груди у Златы разлилось приятное тепло. Она тут же отвернулась, смутившись своей странной реакции, и принялась с особым усердием вытирать пальцы от жира.

— На кухне была бутылка вина, — пояснила она, не глядя на собеседника. Злата ждала в ответ очередную шуточку, но он промолчал. Когда тишина начала казаться ей невыносимо неловкой, Марк вдруг выдал:

— Ты так меня и не узнала, да?

Возможно, Злате следовало рассмотреть его чуть повнимательнее. Но даже сейчас она лишь мазнула по его лицу взглядом и опустила глаза, как школьница.

— Я тоже не сразу понял, — продолжил Марк, увлеченно рассматривая свои ладони, — ты довольно сильно изменилась. Но потом ты заговорила, и пазлик сошелся.

— Прости, я все еще не понимаю, — успела произнести она, прежде чем в памяти шевельнулись давно забытые воспоминания. Когда Марк продолжил, она уже понимала, кто сидит рядом с ней, хоть и не могла до конца в это поверить.

— Мы жили на Драгоманова в одном подъезде. Начали дружить после того, как я случайно сжег твою куклу, а ты в отместку оторвала голову моему рейнджеру.

Еще несколько секунд Злата смотрела себе под ноги, часто моргая. Остатки опьянения сняло как рукой.

— Ох... — только и смогла выдавить она из себя, когда Марк неожиданно обнял ее так крепко, что сбилось дыхание.

— Прости, — он так же резко отстранился и едва заметно стушевался. — Знаю, мы не виделись уже лет десять, но ты была моей лучшей подругой. Просто очень снова захотелось проверить.

— Что проверить?

— Что ты такая же мелкая, можно сгрести в охапку и нести, куда захочется, — он снова улыбнулся. И Злата вдруг засмеялась.

Она наконец поборола смущение и посмотрела Марку в глаза. Ну конечно, и как она сразу их не узнала?

— Вы тогда с семьей переехали в Харьков. Мы вроде даже созванивались первое время, но потом почему-то перестали, — нахлынувшие воспоминания задели внутри что-то болезненное, отчего к горлу подкатил ком, и Злата с трудом сдержала слезы. — И давно ты вернулся?

— Пару лет назад. Отцу сначала предложили место в киевском офисе, потом начались командировки за границу. Месяц назад они с мамой уехали в Польшу, так что большую часть времени я живу один.

Злата передернула плечами. Ей бы хотелось научиться так непринужденно рассказывать о своей жизни и семье, но пока не получалось.

— Ты замерзла? — Марк невзначай коснулся ее руки и полез в рюкзак. — У меня с собой джинсовка.

Не дожидаясь ответа, он накинул куртку Злате на плечи и забрал из ее рук пустые коробочки из-под еды. Пока Марк делал марш-бросок до урны и назад, она успела продеть руки в рукава и втянуть носом едва различимый запах стирального порошка.

— Спасибо. Сколько я должна за картошку?

В ответ парень состроил смешную рожицу и только махнул рукой, но тут же добавил:

— Как насчет похода в кино в знак благодарности? Скажем, завтра в семь?

— Я с удовольствием, если ты выберешь фильм. Понятия не имею, что сейчас в прокате, — Злата поднялась на ноги и одернула толстовку. — Идем?

Они шли пешком не меньше часа, но на этот раз почти не замолкали и оттого совсем не заметили, как пробежало время. За годы разлуки накопилось столько тем для разговоров, что не хватило бы и целой ночи.

Уже у парадного они вспомнили, что не обменялись телефонами. Злата полезла в карман джинсов и вдруг снова услышала чей-то оклик. От неожиданности она едва не выронила мобильный и резко обернулась. Шагах в десяти позади стоял мужчина в грубой рабочей одежде и тяжелых ботинках. Он посмотрел прямо на Злату и протянул руку, прошептав: «Помоги ему».

Тихо вскрикнув от неожиданности, Злата отшатнулась и едва не упала. Марк успел схватить ее за локоть и потянуть на себя, так что она оказалась в его неловких объятиях.

— Что случилось? — спросил он, обеспокоенно оглядываясь по сторонам.

Злата указала рукой в направлении мужчины, но там уже никого не было. К чести Марка, заметив ее испуг, он не стал допытываться, а только прижал девушку к себе покрепче и провел рукой по волосам. Выбираться из теплого кольца его рук Злате совершенно не хотелось, но было уже далеко за полночь, и дома ее уже наверняка хватились.

— Будет большой удачей, если папа не отправил за мной поисковую группу, — пробормотала она, проведя пальцем по экрану телефона. — Десять пропущенных. Мне конец.

— Ты же всего на пару лет меня младше, верно? — как бы невзначай уточнил Марк, но было нетрудно догадаться, к чему он клонит.

— Объясню как-нибудь в следующий раз, — уклончиво ответила Злата, не желая вдаваться в детали семейного уклада. Ну не расскажешь же вот так в лоб, что отец еще не стал мэром, но уже помешался на безопасности. Или что время приема вечерней таблетки уже давно прошло. Той самой, которую Злата собиралась в очередной раз смыть в унитаз.

Наконец она заставила себя оторваться от парня и протянула ему телефон, чтобы тот записал свой номер, и Марк последовал ее примеру. Когда контакты были сохранены, Злата начала было стаскивать с себя куртку, но он ее остановил:

— Завтра отдашь. Это будет гарантия нашей встречи, идет?

— Идет, — она снова глупо улыбнулась и помахала на прощание.

Поднимаясь на свой этаж и открывая дверь квартиры, Злата молилась, чтобы родители уже легли спать. Но, едва переступив порог, она была одарена тяжелым взглядом отца поверх ноутбука. Он сидел на кухне за столом, заваленным бумагами, и, судя по пяти выстроенным в ряд грязным чашкам, ждал ее уже давно.

Злата скинула кроссовки, прошла на кухню и сухо чмокнула его в щеку. Оставалось надеяться, что отец не успел уловить запах алкоголя. К ее удивлению, он только тяжело вздохнул.

— Не забудь про таблетки, — обронил глава семьи, когда дочь уже налила стакан воды и направлялась к себе.

Забираясь в постель после горячего душа, Злата уже предвкушала, как полночи не сможет уснуть от переполнявших ее эмоций, а во сне будет снова обнимать Марка. Но, вымотавшись за день, она отключилась, едва коснувшись головой подушки.

Всю ночь ей снился мужчина в робе, молящий о помощи.