Глава 17.
— Какое комбо? О чем ты? — спросил Мин Хо. — Их там несколько?
— Да, — ответил Ньют, — парень и девчонка, только они оба в отключке. Кидайте канаты, будем их поднимать.
Он спрыгнул вниз, и ему скинули канаты. По очереди он обмотал канаты вокруг новобранцев, и их вытянули наверх. За все это время они так и не пришли в себя.
— Какого хрена творится? — рассуждал Мин Хо. — Сначала Юна, а потом через почти две недели одновременно двое: парень и девчонка? Странно все это, и потому мне не нравится.
— Я понимаю твоё возмущение и негодование, это действительно странно, — поддерживал его недовольство Алби, — но когда они очнутся, мы должны относиться к ним как к обычным новеньким. Наверняка, они будут напуганы. Клинт и Джефф, осмотрите их, ладно?
— Хорошо, — хором ответили медбратья и пришли к выводу, что новенькие оба просто находятся в обмороке и потому скоро очнутся.
Долго ждать не пришлось. Девушка (на вид лет девятнадцати) глубоко вдохнула, закашляла и перевернулась на живот. Лишь после этого «обряда» она широко распахнула глаза, и с каким-то скрытым презрением оглядела нас всех. А затем она сказала то, чего мы никак не могли ожидать.
— Изменения начались. Вы сами это прекрасно понимаете. Недолго вам осталось. Они сказали, что скоро будет весело.
Все заохали от удивления и стояли с раскрытыми ртами. Вдруг Джек, прибежавший вместе с Чаком, стал странно себя вести, а именно: встал впереди меня и начал скалиться и рычать на девушку, по-видимому, ожидавшую подобную реакцию от моего пса.
— А, Джек. Чёртов засранец, — ухмыляясь произнесла она. — Удивительно, что ты не подох после того, как я отправила тебя сюда.
Что? Что она несёт? Она одна из Создателей? Она помнит всё? Так, надо разобраться.
— Эй! — обратилась я к ней. — О чем ты? Что тебе известно? Ты одна из Создателей?
Девушка усмехнулась.
— Прекращай ржать. Отвечай на вопросы, — грозно рявкнул на нее Мин Хо.
Девушка залилась приступом истерического смеха.
— Юна, Мин Хо, мои дорогие друзья! Как жаль, что вы ничего не помните. Ох, как жаль. Хотя, нет. Маловероятно. Мне вас ничуть не жаль.
Все глаза Глэйда были уставлены лишь на неё. Всех бросала в дрожь ее ироничность, совмещённая с пофигизмом высшей степени.
— Хорошо, дорогие, я попробую немного прояснить для вас ситуацию. Меня зовут Хелен. И, да, я одна из создателей, но прежде чем вы решите устроить надо мной самосуд, хотелось бы вам рассказать кое-что важное. А именно: среди нас с вами помощником создателей являюсь не только я. Я к тому, что вы пригрели на груди змею, да не одну, аж несколько. Имена их я называть не буду. А этот ушлёпок, — она указала на парня, что лежал рядом с ней, — такой же обычный лузер как и большинство из вас. А сейчас... Счастливо вам здесь подохнуть. И помните, ПОРОК — это хорошо.
Она снова поступила так, как никто не ожидал. У одного из глэйдеров, стоявших рядом с ней, она выхватила копье и, ударив себя им в живот со всей силы, рухнула на землю. Её белая футболка злилась красно-багровой кровью, и под телом девушки образовалась лужа свежей крови, постепенно увеличивавшаяся в размерах. Клинт и Джефф бросились к ней, но осмотрев ее, они лишь взглянули на вожака и помотали головами.
— Она безнадежно мертва.
Мин Хо смотрел на девушку, широко раскрыв глаза.
— Что это, блять, сейчас было? Она просто наговорила нам всякой херни и пырнула себя копьём в живот? Это мне сейчас точно не приснилось?
— Нет, не приснилось, — ответила я ему и задумалась. Сейчас каждый до одного размышляет о том, кто может быть помощником Создателей. Держу пари, что меня считают предателем в первую очередь, я же девчонка, и от меня вечные проблемы, верно? Полная задница. Уровень доверия глэйдеров друг к другу просто съехал до отрицательной отметки. Белиссимо! Отпадный ход от Создателей, чтобы подорвать наш командный дух, ведь теперь каждый, прежде чем помочь другому, сто раз подумает, а не помогает ли он посланцу Создателей. Я преклоняюсь перед подобным ходом этих тварей. Так, а что с парнем? Он тоже выкинет подобную хрень? Я подобного цирка во второй раз не выдержу, уж простите, я умываю руки.
Неожиданно я рухнула на колени. Это случилось настолько быстро, что я не успела понять того, что со мной произошло. И вот, снова этот звук, снова он. Этот писк, ультразвук. Его слышу только я? Голова кружится. Кажется, я побледнела. Еще немного, и я оглохну. Я кричу? Да, кричу. И падаю на землю, а дальше - темнота...
Где я? Это снова воспоминания? Кажется, да. Этот запах... Он мне знаком. Эти духи... До боли знакомый аромат. Открываю глаза. Я в какой-то небольшой комнате, передо мной полностью железный и холодный стол. Мои руки пристегнуты к нему наручниками. Напротив меня сидит женщина — блондинка с аккуратно собранными волосами. Она одета в белоснежный костюм, и этот приятный аромат, от которого меня уже тошнит, исходит от неё.
— Я надеюсь, ты подумала? — спрашивает она меня, а я сверлю её взглядом и не отвечаю.
— Очень не хотелось бы заставлять тебя силой, ведь это повлияет на качество твоей работы. От тебя мне нужны прекрасные результаты, понимаешь? — продолжает она, а я все так же не отвечаю.
Она теряет терпение? В её взгляде проносится тень раздражения, словно еще немного, и она было потеряет самообладание и ударит меня со всей силы. Но нет, я знаю, что она этого не сделает, она просто прикажет другим это сделать за неё и при этом останется с «чистыми» руками.
— Посмотри на себя. Взгляни, до чего довело тебя твоё упрямство, — она поставила передо мной на стол небольшое зеркальце на ножке.
В зеркале я увидела призрака, ничего более. Бледное, разбитое и исцарапанное лицо со свежими, еще не зажившими ранами. Останутся шрамы. Растрёпанные и грязные волосы, выбившиеся из общей косы. И глаза, полные грусти, боли и отчаяния, но продолжающие показывать всю мою упёртость.
— Ты же уже не человек, — говорит она мне, — ты лишь жалкое подобие на человека. Думаешь, это мы сделали тебя такой?
Она отрицательно замотала головой.
— Нет, дорогая моя, нет. Всё, что случилось с тобой — это полностью твоя вина, и ничья больше. Продолжишь упрямиться — умрешь либо от голода, либо от обезвоживания, либо, — она сделала небольшую паузу и слабо улыбнулась, — поможем мы.
Всё развеялось как туман. Видение исчезло. Стойте, я до сих пор кричала? Да, так и было. Моё сердце бешено билось и было готово выпрыгнуть из груди. Я начала жадно глотать воздух, словно не дышала несколько лет. Ньют обнимал меня, пытаясь успокоить, а глэйдеры суетились рядом, будучи не в силах что-либо сделать.
— Юна, я рядом, я здесь, слышишь? — говорил Ньют, держа в ладонях моё лицо. — Я рядом. Мы все здесь. Никто тебя не тронет.
Я испуганно оглядела всех глэйдеров и обняла Ньюта.
— У меня было... Видение?
Парни вокруг зашептались
— Что ты видела? - спросил Томас.
Я глубоко вздохнула, нервно сглотнув.
— Какую-то женщину в белом. Мы сидели за столом, но мои руки были пристегнуты наручниками к нему. Она все пыталась угрозами уговорить меня сдаться и... Показала мне моё отражение. В отражении я увидела себя, но больше похожую на живой труп с многочисленными ранами и запёкшейся кровью на лице.
Томас опустился рядом и взглянул на меня.
— Ты помнишь, где были раны?
Я задумалась.
— Да, кажется, здесь и здесь...
Я показывала на лице, где в моем видении моё лицо было более всего изранено. Ньют и Томас испуганно посмотрели на меня и в один голос сказали:
— Юна, похоже, что это было не видение...
— Как вы это определили? Тогда что это было? Воспоминание?
Ньют аккуратно коснулся моего лица.
— Эти небольшие шрамы на твоем лице на тех местах, что ты показала, говорят о том, что это было воспоминание, Юна...
Я отшатнулась и чуть не потеряла равновесие, но успела вовремя поймать баланс. От этих слов мне стало дурно и душно. Моя температура слово подскочила до тридцати девяти градусов по шкале Цельсия, а давление поднялось до самой высокой отметки. Я чувствовала, что меня одновременно кинули на раскалённые угли, а потом облили ледяной водой. По спине пробежали мурашки. Это было на самом деле. Мне кажется, я снова побледнела, а может и посинела. Придя в себя, я бросилась прочь. Бежать мне было некуда, кроме леса. Кто-то кинулся за мной, но меня это мало волновало. Я бежала не от них, не от своих друзей и даже не от Создателей, нет. Я бежала от себя, но, как известно, от себя не убежишь. Куда бы ты ни бросился, твоя тень всюду будет преследовать тебя, и от этого более тошно. Кажется, кто-то звал меня, но я продолжала бежать до тех пор, пока силы не покинули меня, и я не упала на землю, продолжая тяжело дышать. И я задремала. Не знаю, был ли этот сон вызван моей измотанностью или же прихотью Создателей, понятия не имею, но меня вновь посетило видение.
На этот раз я не была у Создателей, нет. Быть может, это происходило задолго до моего пленения. Я разгуливала по летнему саду. Вечерело. Последние лучи солнца пробирались сквозь листву деревьев и одаривали меня нежным теплом. Я наслаждалась моментом до тех пор, пока чья-то рука не коснулась моей. Я обернулась и увидела перед собой ребёнка лет восьми. Он держал меня за руку и смотрел мне в глаза, широко улыбаясь.
— Пойдем сегодня кататься на велосипеде? — спросил он меня.
Я улыбнулась, потрепала его по голове и одобрительно кивнула.
— Конечно, братец. Я же обещала. Бежим!
На этом моменте видение прервалось. Я открыла глаза и сильно закашляла. Кажется, что в моменты моих видений я совершенно не дышу. Я принялась жадно глотать воздух. Спустя время я услышала крики парней, искавших меня по лесу.
— Я тут, — ответила я им как можно громче. Спустя пару минут Ньют, Томас и Мин Хо сидели рядом со мной.
— Почему ты убежала? — спросил Ньют, обеспокоенно глядя мне в глаза. — Я понимаю, это для тебя самый настоящий шок, но, пожалуйста, позволь нам помочь тебе преодолеть эти трудности.
Мин Хо кивнул, скрестив руки на груди.
— Ты так быстро бежала, я уж думал, убьёшься об какую-нибудь корягу. Не делай так больше. Прекрати строить из себя сильную и независимую женщину, ладно? Мы же видим, что у тебя у одной это делать получается хреново. Я знаю, что ты до жути самостоятельная, но мы ведь твои друзья, ты можешь рассказать нам все, что ты знаешь и всё, что тебе не даёт покоя.
— Он прав. Ты всё держишь в себе, не нужно так делать. Ты можешь рассказывать нам о своих проблемах и надоедливых мыслях. Прекрати выносить себе мозг, выноси его нам, — сказал Томас на полном серьёзе, — если мы говорим тебе жаловаться нам, это значит, что мы готовы выслушивать твои жалобы, понимаешь?
— Вот именно. Молчишь как я не знаю кто. Вместо того, чтобы высказаться нам, ты снова сбежала и замкнулась в себе, закрывшись от нас. Если узнать подобное — шок для нас, то мне страшно представить, что творится с тобой. Ты копишь все внутри себя и страдаешь от этого, прикрываясь улыбкой. Ты действительно думаешь, что мы ничего не видим? - спросил Ньют. — Расскажи нам уже, что тебя так терзает. Сбрось с себя часть этого груза, Юна. Мы ведь не чужие тебе, хоть и знаешь нас меньше месяца.
Меня терзали сомнения и противоречия. С одной стороны, они были совершенно правы, ведь я действительно держала все в себе, лишь уничтожая свою нервную систему, но делая вид, что все в порядке. А с другой стороны, я не хотела, чтобы они, узнав хотя бы часть из того, что знаю я, испытывали то же самое, что и я тогда. Рассказав о действительном разговоре с Пейном, я рисковала потерять их доверие навсегда. По крайней мере, я так думала, но все же решилась рассказать им хотя бы часть правды, пусть и рискуя почти всем.
— Хорошо, — согласилась я с ними. — Но правда вам не понравится. После этой правды вы, скорее всего, перестанете ко мне относиться так, как относитесь сейчас. Простите.
И я начала своё повествование.
— Я солгала о разговоре с Пейном. Начисто. Мы с ним договорились не рассказывать об этом никому, чтобы не вызвать волну паники в Глэйде. Мы сказали всем, что он не смог разобрать слов тех голосов, находящихся в его голове, но нет, — я помотала головой, - он разобрал всё. Каждое слово. Они говорили ему, что мы все умрём, и что случится это очень скоро, и никому не удастся спастись. Кроме меня.
Нависло гробовое молчание. Я оглядела парней и продолжила.
— Пейн предложил промолчать о том, что сказали ему голоса, чтобы избежать паники в Глэйде и, конечно, всеобщей ненависти ко мне. Он сказал, что Галли, непременно, настроит всех против меня. И я думаю, что он был прав. Но знаете, сейчас я не боюсь того, что случится со мной. Я пойму, если вы меня возненавидите, правда. Я сама ненавижу себя всеми струнами своей больной и чёртовой души, да. Да и сейчас, после того, что наговорила нам эта Хелен, я думаю, что в главных подозреваемых на звание предателя нахожусь именно я. Честно говоря, и тут я понимаю всех. Впервые за три года девчонка свалилась как снег на голову, начала кому-то что-то доказывать и возникать по поводу и без. Я не удивлюсь, если предателем действительно являюсь я, но просто этого не помню. Да и к тому же, я единственная в Глэйде, к кому так явно приходят видения, являющиеся воспоминаниями. Почему именно я? Думаю, ответ очевиден. И, как я говорила ранее, если вы меня возненавидите, я пойму и приму это.
Некоторое время парни просто молчали, видимо, обдумывая всё, что сказала я. Но вскоре Ньют просто взглянул на меня и покачал головой.
— Нет, слышишь, нет. Ничто на свете не заставит меня возненавидеть тебя, ясно? Даже если и так, даже если и случится эта катастрофа, где мы все погибнем, но ты выживешь, я буду благодарен Судьбе за то, что ты будешь жить. Да и если всё-таки, предателем являешься именно ты, твои воспоминания и сны говорят лишь обратное, это же очевидно.
— Но они могли всё-таки сломить меня, — ответила я.
— Я в это не верю, — отозвался Ньют.
Мин Хо поднялся на ноги и стал задумчиво расхаживать туда-сюда, что-то обдумывая.
— Если всё, что сказал Пейн, действительно правда, то отсюда следует лишь два выхода, — сказал он.
— Каких? — спросил Ньют.
— Ну, первый — это поскорее валить отсюда, думаю, это логично.
— А второй? — спросил Томас, молчавший до этого момента.
— Готовиться к бою, — сказал Мин Хо и, скрестив на груди руки, прислонился спиной к дереву.
— А каким образом? — спросила я. — И как объяснить парням всю суть нашего наращивания боевой мощи Глэйда?
Мин Хо хмыкнул и вновь погрузился в раздумья. Не успел он открыть рот, как его опередил Томас.
— Скажем, что давно было пора это сделать на всякий случай. Если они действительно думали, что проживут здесь всю свою жизнь, не беспокоясь по ночам за свои шкуры, сидя за закрытыми Вратами Лабиринта, то они ошибались, причём ужасно. Создатели — непредсказуемые твари, никогда не предугадаешь того, что они выкинут в следующий раз, именно поэтому всегда нужно быть наготове.
Мин Хо и Ньют одобрительно кивнули и поддержали предложение Томаса, а я молча согласилась.
— А что будем делать с Лабиринтом и, конечно, с поисками Выхода? — спросил Ньют.
— Завтра мы с Томасом продолжим осуществлять наш план поиска Выхода, согласен? — обратился Мин Хо к Томасу.
— Да, согласен, — согласился тот.
— Но это же может быть опасно. Если Гриверы жалят посреди дня, да и вы сами видели его днём, это разве не говорит о том, что риск оказаться ужаленным лишь вырос? — спросила я.
— Мы пойдём не одни. Возьмём с собой еще человек четырёх, желательно, одного, уже знающего Лабиринт, разделимся на три пары: человек-бегун и обычный глэйдер. Но нам нужны те, кто быстро бегают, — сказал Мин Хо и взглянул на меня. — Пойдёшь с нами?