Глава 11. Люмос
– Где-то очень далеко на самом краю Земли, куда ни разу не ступала нога человека, стоит самая крутая и большая в мире гора, чья вершина взмывает выше облаков, исчезая где-то высоко в открытом небе. Именно там, на посеребренной снегом скале стоят огромное часы с белым циферблатом из тяжелого титана и стрелками из платины. Их цифры вылиты из чистого золота и все до одной покрыты древнейшими рунами. Эти самые первые Великие часы не только отсчитывают минуты для всей нашей вселенной, с их помощью можно остановить само время и даже повернуться его вспять.
Никто не знает, какие древнейшие расы создали сверхточный механизм этих часов, никто не помнит, кто и когда их запустил. Вот уже вечность, как они секунда за секундой измеряют тысячелетия, ни разу не отстав и не убежав вперёд ни на мгновение.
– У подножья той Великой горы стоит прекрасный затерянный древний город Люксард. Испокон веков там живет бессмертная могущественная раса Магиров, словно приставленная высшими силами следить за великими часами. Их первым самым могущественным Королем, что правил дольше и мудрее других, был Артивальд Первый. Верховными законами мироздания Магиры были призваны не только следить за Великими Часами, но и присматривать за своими младшими братьями – человечеством, юной и более слабой расой, не наделенной магией и прочими уникальными способностями.
– Много воды утекло, сотни тысяч лун и зим минуло с той поры, когда процветающим Люксардом правил его первый и самый сильный Король Артивальд. И было у него два сына-близнеца, пожалуй, самые непохожие на друг друга братья в истории всей Земли. Они родились в одни сутки, только в разное время. Первый, самый старший и мудрый, Одор с глазами цвета янтаря и волосами, белее, чем солнечные лучи, родился в светлый полдень и был творцом-создателем, верным помощником своему великому отцу. Второй же сын, нареченный Хаос, который родился в темную безлунную ночь, имел пронзительно-голубые глаза, как далёкие звёзды и густые роскошные волосы, черные, как ночное небо. Но не было у Хаоса старания и трудолюбия, как у его старшего брата Одора, не любил он строить и создавать, а лишь только ломал и разрушал, сея на своем пути страх и панику. Хитрый и коварный Хаос творил свои темные дела ночью, когда все спали и когда его сложно было заметить. Почти всегда он нагло сваливал свои позорные проделки на старшего брата Одора.
– Хаос и Одор? По-моему, их звали Тор и Локи, – тихо прошептал кто-то из слушателей, – или, может быть, Арес и Гермес?
Но на говорившего тут же зашикали соседи по парте, и его комментарий остался незамеченным. А спокойный размеренный голос большого белоснежного Кентавра, между тем, продолжал свой загадочный рассказ:
– Братья ссорились все чаще и сильнее! И вот, наконец, между ними разразился настоящий смертный бой! Так получилось, что по воле злодейки-судьбы братья взяли заколдованные мечи – те, поднимая которые, невозможно остановиться драться... И потому бой между братьями-близнецами, между прочим... продолжается и по сей день. Никого не замечая вокруг, сошлись между собой в вечной схватке Порядок и Хаос. Их смертный бой продолжается уже несколько сотен тысяч лет. За это время повзрослели их дети, у которых появились внуки и даже правнуки. Под влиянием этих двух враждующих родов Великое Королевство Магиров раскололось на две частим. Наследники Одора, поддерживающие своего отца, провозгласили себя Светлыми Магирами и выгнали из Люксарда всех Темных, что были прямыми потомками Хаоса. Так началась вечная жестокая война между Светом и Тьмой. Да, темным пришлось отступить, потому что их было меньше по численности. Они под предводительством своей Первой Темной Королевы Марго спустились в самую глубокую из пещер и построили там Крепость Одорак.
– И вот однажды, один из правнуков Темного Короля, прямого наследника Хаоса, пробрался к Великим Часам на горе у Люксарда и украл из них несколько важнейших шестерёнок. Это как раз был тот самый механизм, что мог останавливать время, поворачивать его вспять, как для всего мира, так и для отдельных личностей. Ловкого юного вора звали Константин, с черными, как ночь волосами и ярко-голубыми электрическими глазами, он был точной копией своего далекого предка Хаоса не только внешне, но и внутренне – парень никому не уступал в хитрости и коварстве. Вместе с украденными шестеренками Константин получил безграничную власть над временем. Теперь он мог вернуться в любой момент прошлого и его исправить. Но время не любит, когда с ним играют подобные шутки. Попросту, Константин теперь воровал минуты и часы из чужих жизней. Вы, наверное, много раз замечали, как быстро летит время в те моменты, когда оно так необходимо? Как мимо незаметно пролетают годы и даже жизни? И как долго тянутся секунды, словно часы, когда так нужно, чтобы они проходили быстрее?
– Это точно, – согласился я шепотом, – мне нужно было продержаться всего пару минут и не вырубиться... блин!
Я по-прежнему сидел на теплом белом песке в конце просторного светлого кабинета странной круглой формы. Это была первая пара – лекция по Истории Магиров для смертных новичков с большой земли. На первую ее половину я благополучно опоздал, а вторую – почти всю прослушал и проболтал с Андреа, особенно те части, где были сухие даты и важные имена Светлых и Темных Магирских Королей. Как будто они мне помогут найти моего отца!
– Но судьба не оставила безнаказанными проделки молодого Константина. Однажды, во время очередного «прыжка в прошлое» он встретился с прекрасной Принцессой Арией, дочерью Арисандра, последнего Светлого Короля Люксарда. Метко выстрелил ловкий Купидон, тонкая золотая стрела навсегда пронзила горячее сердце Темного Магира. Только вот слишком рано Константин вернулся из своего «прыжка в прошлое», не успел тот Купидон выстрелить в Принцессу Арию. И потому сильная страстная любовь навсегда осталась без ответа. Снова и снова вынужден Константин возвращаться в далекий миг прошлого, чтобы увидеться с Арией. Все сложнее и опаснее становились для него такие «свидания» – ведь с каждым разом растет вероятность нарушить самый главный закон путешествий во времени – встретиться с самым собой в прошлом и сойти с ума...
Ой, ну начинается! Опять эта любовь! Не зная, чем себя занять, я снова уставился на Киру. Рыжий по-прежнему сидел, не шелохнувшись и несколько сжавшись, его худые плечи были накрыты красной мантией Файерстила – такой же яркой и широкой, как у Ясона. Рядом с ним из-под широкого конца мантии торчала темная рукоять меча – того самого, с которым он бросился на дракона. Блин! Я вырубился на самом интересном месте! Интересно, чем все закончилось? При всем уважении, этот худенький хрупкий рыжий, даже наполовину одетый в доспехи Ахиллеса, не мог убить такого огромного рассерженного дракона, которого я нечаянно разбудил своим нелепым падением. И что же все-таки там случилось?
– Теперь, когда вы познакомились с Историей Светлых и Темных Магиров и всеми ее Королями и Королевами, я предоставляю слово Верховному Магистру Наук Кассандре Айронвил, – восторженно заявил Кентавр Флавиан под громкие аплодисменты юных слушателей, – она расскажет вам про наш Светлый город Люксард и его пять великих семей!
Ну вот, это уже гораздо ближе к делу! Я выпрямился и весь превратился во внимание!
– Итак, начнем с точного определения слова «Магир», – начала Магистр Кассандра, поправив на остром носу свои строгие очки. Всем своим подтянутым видом и строгим тоном, она очень напоминала школьную учительницу по физике. – В своем корне оно имеет слово «Маг», Магиры – древнейшая и самая, пожалуй, могущественная разумная раса на Земле. В их венах течет невидимая сверхмощная энергия, способная по их желанию преобразовать материю и пространство. Именно эта энергия называется – магия. Она так же реальна и осязаема, как электричество в домах смертных на большой земле. Магия имеет множество форм и проявлений, однако, ее количество строго ограничено, и на Земле может одновременно существовать лишь определенное количество Магиров – всего несколько десятков тысяч. Их жизнь практически ничем не ограничена, и потому новый Магир может родиться лишь тогда, как кто-то из более старших погибает. По сравнению с людьми, более слабой и уязвимой расой, численность которых достигла нескольких миллиардов, Магиров существует всего лишь ничтожное количество. В Светлом городе Люксарде живет пятеро старейших Магирских семей – Правители Хайтроны, Легионеры Фа йерстилы, Алхимики Айронвилы, Мастера Голдстоны и Маги Драгонвуды. У всех у них разные имена, но одинаковые фамилии в зависимости от той семьи, где они родились. За всю свою жизнь Магир может поменять свою фамилию лишь один раз. Девушка может выйти замуж, а парень – стать добровольцем-легионером и сменить свою фамилию на Файерстил. Подобные случаи весьма участились в последнее время!
Семья Хайтронов, самая малочисленная и влиятельная среди Магиров, целиком состоит из древнейшего чистокровного рода монархов, к которому относится Король Аргос, его сын Принц Камилл и все его сестры-Принцессы. Его Величество Аргос остался в Люксарде собирать армию против Темных Магиров, послав своего сына Камилла на этом корабле за подкреплением к смертным, то есть, за вами!
На этом моменте Кассандра торжественно оглядела сквозь свои строгие очки учеников, затаивших дыхание и разинувших рты, и продолжила:
– Как вы уже заметили, весь род Хайтронов носит ослепительно-белые мантии, а члены Королевской семьи – миниатюрные короны и тиары на головах. Их мантии сотканы джиннами из утренних солнечных лучей и потому, являясь чистейшей энергией, представляют собой мощное оружие, ярче, чем молния и сильнее, чем гром! Древние Греки, первый раз увидевшие нашего Короля Аргоса в своей ослепительно-белой мантии, перепутали его с Зевсом Громовеждцем!
– Опять физика! – жаловался я сам себе под нос, в то же время внимательно ловя каждое слово Магистра Кассандры, но увы, нужного ответа я так и не услышал. – Так она вовсе не собирается говорить, что это за оружие?!
– Следующей, самой образованной и просветлённой Магирской семьей являются Алхимики Айронвиллы, – на тонких губах Кассандры засияла совершенно нескромная улыбка. Правильно! Сам себя не похвалишь – никто не похвалит! Женщина с гордостью поправила свою ярко-голубую мантию и продолжила. – Ее главой являюсь я – Королевский Магистр Наук и Верховный Алхимик Кассандра Айронвил. Мы – самая продвинутая семья ученых, которым доступны все современные технологии человечества – интернет, роботы и электричество. В отличие от шарлатанов-магов, мы опираемся на реальные законы физики, способные творить чудеса науки безо всяких сомнительных заклинаний и мутных зелий! Помните, что волшебством считается лишь то, что еще не исследовано. Но рано или поздно все на свете станет необъяснимо наукой! Независимо от того, хотят ли этого маги-шарлатаны или нет! Тогда-то уж точно они потеряют всякую власть и станут умолять нас...
– Кассандра! Магистр Кассандра! – вмешался Кентавр Флавиан на самом интересном месте. – Несомненно, каждый волен мечтать о том, о чем вздумается. Но у нас урок, и потому давайте попробуем вернуться к теме! Что там дальше по плану? А, кажется, рассказ о семье наших Мастеров и Ремесленников Голдстонов! И да, попрошу пару слов про ваши чудесные небесно-голубые мантии Айронвилов. В чем же их секрет?
Кассандра глубоко тяжело вздохнула, словно ее только что смертельно оскорбили, но все-таки решила следовать плану урока.
– Мантии Алхимиков – самые теплые и легкие среди Магиров! Они, как компьютерные чипы у человечества, являются продолжением нашей памяти и ускоряют наш разум, – спокойно объяснила Кассандра, крепко сжимая в кулаках края своей голубой накидки, словно черпала из нее энергию, – стоит вам только потереть краями мантии свои виски, как вы тут же вспомните все, что хотели, или наоборот, забудете все, что не могли! Итак, семья Голдстонов – самая многочисленная и трудолюбивая среди Магиров, их руками построено, создано и сделано все, что нас окружает. Они носят мантии от светло-золотого до темно-коричневого оттенка. Цвет накидки зависит от Гильдии Мастеров, к которой принадлежит ее хозяин. У Голдстоновских мантий совершенно разные свойства – они могут быть всем от плаща-палатки, ковра-самолета до скатерти-самобранки. Все зависит от того, каким ремеслом занимается мастер, который ее носит. Ах, да, я едва не забыла – в мантиях Голдстонов самые глубокие карманы! В них можно спрятать и перенести все, что только можно, вплоть до садовых троллей, собственных товарищей и даже маленького дракона!
– Мама Мия! Теперь я знаю, кто сшил мешок для Санта Клауса, – прошептал мне на ухо Андреа, – что туда слон вместится! Кстати, в карман моей мантии вместилась целиком моя скрипка вместе со смычком. И это – вдобавок к тому, что там у меня уже лежали все учебники и свитки для Академии! Вот, смотри, амиго!
Тут он быстро откинул правый конец своей ярко-золотистой накидки и осторожно приоткрыл огромный, почти в половину мантии внутренний «карман». Чего там только не было – от толстых старых учебников в солидных кожаных переплетах до больших серых гусиных перьев. И, естественно, на самом видном месте, словно осторожно зафиксированная невидимыми ремнями, лежала белоснежная скрипка с тонким изящным смычком.
– Ого! Круче чем багажник внедорожника! – выдохнул я шепотом, а про себя добавил, – когда твоя фея совсем обнаглеет, то я засуну ее прямо сюда! Очень, очень удобно!
– Мольто белло! И это при том, что я совсем не чувствую ни веса, ни объема этого хлама! – согласился Андреа. Он буквально подпрыгнул на месте, вспомнив нечто важное, и потянулся к паре бумажных свертков, что лежали на дне его кармана. – Кстати, амиго, я тут кое-что для тебя стянул с завтрака. Тут лазанья и фрукты. Держи!
– Класс! Грация тебе большая, амиго! – поблагодарил я по-итальянски, как мог, шумно разворачивая свертки. – Кофе не давали, да?
– Тише, смертные! – упрекнул нас Бзик, качая своей кудрявой головой. Его крохотные темные глаза гневно сверкали, недовольно косясь в мою сторону. Кажется, добропорядочный эльф уже нисколько не сомневался в моем дурном влиянии на своего подопечного. Он строго посмотрел на нас обоих. – Это для кого сейчас перечисляют названия всех Двенадцати Гильдий Мастеров Голдстонов? Ну-ка быстро записывайте!
Мы с Андреа послушно склонили свои головы – он над чистым белым свитком, а я над своими коленями в рваных грязных серых штанах. Интересно, неужели эта мелкая «задница с крыльями» когда-нибудь потеряет страх и настучит на меня преподавателю?
– Что? Да я же не получил ни учебников! – пробормотал я, жалуясь на жизнь и всей своей шкурой ощущая укоризненный прищуренный взгляд эльфа. – Ни даже этой тряпки с карманом!
– Это не тряпки! – возмутился шепотом в мое правое ухо Бзик, – это мантии пяти факультетов Академии Меча и Чар! Всего час назад каждый Наставник преподнес своему Подопечному такую мантию! Ты бы тоже свою получил, если бы час назад не пропустил сегодняшнее распределение!
– Опа! Распределение по факультетам было целый час назад? – нахмурился я, бормоча себе под нос. – Мда... Долго же я в отключке валялся из-за этого тупого дракона! И что там было интересного, на этом распределении?
– О, это было перфекто! Аллора Беллисимо! – восхищенно зашептал Андреа, активно жестикулируя руками. – После завтрака каждый Наставник выбрал себе одного Подопечного, торжественно поклялся его оберегать и защищать. Ну, видишь ли, амиго, позвонить взять себе подопечного может лишь достаточно богатый и преуспевающий в учебе Магир. Дио Мои! Все наставники берут на себя обязанности по содержанию своих Подопечных! Слушай дальше! Из пяти факультетов нас, смертных с большой земли, с радостью зачисляют к себе лишь мастера-ремесленники и ученые-алхимики! Как ты сам вчера слышал, что Правители, Легионеры и Маги отказались от ответственности за хрупких смертных и совсем не берут нас на свои факультеты. Баста! Так вот! Еще после завтрака Наставники дарили своим Подопечным мантии, Алхимики – синие, а Мастера – золотые и коричневые.
– И мой Змей приходил? – нахмурился я, прожевывая лазанью – ту, что Андреа заботливо украл для меня с завтрака.
– Змей? Какой еще Змей? – нахмурился Андреа, протягивая мне огромный красный апельсин и зелёное яблоко. Их он тоже стянул с утреннего стола прямо из-под носа троллей-официантов.
Я быстро кивнул в знак благодарности.
Кажется, сегодняшний завтрак был такой же обильный, вкусный и разнообразный, как и вчерашний ужин. Магиры не знали, чем именно кормить смертных, и потому ставили на стол в основном традиционные национальные блюда, итальянцу – лазанью, немцу – штрудель, японцу – суши и роллы. Магиры набрали талантливых смертных учеников со всех уголков Земли, и потому на корабле присутствовали практически все национальности. Во время обедов над длинными широкими столами, ломившимися от всяких яств, кружили эльфы в белых колпаках, которые то и дело шныряли на кухню и докладывали, что у кого закончилось. Новые блюда выносили на огромных круглых подносах смешные и пушистые тролли-официанты. К счастью, весьма медлительные – иначе, они бы сожрали все сами!
– Ну, Змей, мой Наставник, – я быстро принялся объяснять, набивая рот дольками апельсина. – Не помню, как его имя, честно. И откуда он вообще взялся. Ты видел его лысую голову? Всю в шрамах, будто ожогах от языков пламени. Всю в чешуях и бугорках, словно кожа дракона. Блин! И почему у меня, как всегда, самый страшный Наставник?
Я с хрустом откусил сочное яблоко. Андреа же подозрительно прищурился.
– Я думал, что вы друг друга знаете. Разве нет, амиго? Он сказал, что вы были в одном цирке, вместе дрессировали животных. Он выступал со львами и тиграми, а ты убирал за ними... ну, сам знаешь, что... за ними надо убирать!
Я громко подавился, вспомнив, как Змей, стоя в каких-то лохмотьях перед Светлым Принцем Камиллом, громко объявил своим хриплым голосом:
– Я заведомо предупреждал, Ваше Сиятельство, что мой мальчишка весьма глуповат и имеет большие проблемы с памятью. Зато он отменно очищает с пола конюшен навоз и оттирает десять видов пятен! Разумеется, я регулярно секу малого плетью! Это на время освежает его память. Ваше Величество Светлый Принц, говорят, имеет роскошную конюшню и самых быстрых драконов. Уверен, с новой плетью и правильной поддержкой, мой недалёкий малый быстро отчистит и ваши Драконьи Стойла!
Последняя фраза была встречена громким смехом толпы на палубе и полнейшим одобрением самого Принца – смазливого юнца с золотыми кудрями и большими зелёными глазами.
– Ладно, что там еще эти Наставники подарили своим Подопечным? – глубоко вздохнул я, зачем-то громко кусая огрызок яблока. Нужно было срочно вернуть тему в первоначальное русло. Буду ли я сегодня убирать навоз за драконами или нет, разберусь позже. – Цепи? Кандалы?
– Нет, не цепи с кандалами, – помотал своей черноволосой головой итальянец, – я же сказал, что Наставники торжественно вручили Подопечным мантии своих Магирских семей! – тут он достал из-за своего плеча плотную материю светло-золотистого цвета. – Вот, смотри, Никки, это моя мантия семьи ремесленников Голдстонов.
– Неужели ее смогла дотащить твоя крошечная фея?! – перебил я, ища глазами маленького эльфа – весьма удачно, что ни его пестрых крылышек, ни крошечной кудрявой головы нигде не было видно. – Десять раз, поди, надорвался!
– Я – эльф, а не фея! – раздался гневный шепот из глубокого капюшона золотистого плаща. Там, словно в мягком просторном гамаке, сидел, развалившись, недовольный Бзик. – Мантию принес сам Королевский Маэстро Элистер!
– А, козлопоп этот, – пробормотал я себе под нос, к счастью, Бзик меня не расслышал. Маэстро Элистер был сатиром – получеловеком-полукозой, с ногами, покрытыми черной густой шерстью и огромными ветвистыми рогами. При его первом появлении Элистер хотел, во что бы то ни стало, заполучить Андреа в свои ученики. Но гордый итальянец выбрать себе в Наставники крохотного эльфа. Потому что, как правильно было замечено кем-то весьма старым и мудрым, молодой гений не нуждался в Наставнике, ему просто нужен был друг.
– Вот, смотри, тут даже есть герб музыкантов, – длинные пальцы Андреа ловко отвернули правый край мантии. Там на золотистой материи был вышит красивый скрипичный ключ, окружённый замысловатыми рунами, похожими на ноты, вверху вышитую картинку венчала миниатюрная белая корона.
– Королевская Гильдия Исскуств! У ее мантий самый светлый золотой цвет, а самый темный коричневый – у Гильдии Кузнецов, тех, что обрабатывают металлы с гномами в рудниках. Жаль, что твой Змей... в смысле Наставник не пришел. Интересно, какой был бы у тебя цвет? А герб?
Я пожал плечами. Честно, мне было даже страшно представить. Наверное, моя мантия была бы угольно-черной, а герб – скрещенные метла и швабра. И да, у нее, естественно, должны были быть такие волшебные свойства, как «налезать на любую швабру» и «впитывать всю влагу, не оставляя разводов».
– Это, пожалуй, была самая важная информация о плащах Голдстонов, – подытожила свой долгий подробный рассказ Кассандра, – вот и подошло время, чтобы узнать о последней и самой доблестной семье Магиров – легионерах Файерстилах! Их храбрые сердца и острые мечи неустанно стоят на страже нашего светлого города Люксарда! Дни и ночи Часовые Света несут службу у Огненных Врат – огромного каменного портала в Подземное Царство Демонов. На протяжении тысячелетий Огненные Врата оставались закрытыми, но сейчас, как никогда, Темные Магиры всеми силами стараются их открыть, чтобы выпустить в этот мир Древнее Великое Зло – самого могущественного и опасного из всех Демонов. Он уже дважды пробуждался и стирал с лица Земли целые цивилизации. Да-да, человечество – далеко не первая разумная раса, что населяла нашу планету. До людей существовало, как минимум две разумных цивилизации, которые были целиком уничтожены только за то... что посмели пробудить Старшего Демона...
– Никки? Не грусти, амиго! – услышал я знакомый шепот и обернулся, Андреа наклонился ко мне, его черные глаза были серьезными и взволнованными. – Твой Наставник... Змей, он обязательно придет и подарит тебе мантию. Он тебя не бросил. И... я тоже буду рядом. Тебе же нужны друзья, верно?
С этими словами Андреа протянул мне свою загорелую руку с тонкими музыкальными пальцами. Я невольно улыбнулся и покачал головой, а затем вполне серьезно добавил... правду:
– Нет, не нужны, амиго! У меня их нет, и никогда не было. Я всегда один.
– Один? – неуверенно произнес Андреа, хмурясь. – Что, значит, один? Кто же ходит к тебе на дни рождения? Кто помогает, когда ты заболел?
– Никто! Я не отмечаю дни рождения! – пожал я плечами и спокойно добавил. – И не болею!
Андреа быстро отдернул свою протянутую руку и сжал ладонь в крепкий кулак. У него не было слов, итальянец молча смотрел на меня, будто только что узнал, что я болен опасным смертельным заболеванием. Он спрятал свою руку в карман, и теперь, наверняка, вымоет ее... три раза с мылом. Мне сейчас было невдомек, что Андреа вспомнил время, когда он был уличным голодным беспризорником без гонораров и поклонников. Когда у него не были ничего, но даже тогда пара местных голодранцев согласилась вместе с ним пробраться в местный магазин музыкальных инструментов и украсть для парня его первую скрипку. И Андреа даже представить себе не мог, где бы он сейчас был и кем, не согласись эти ребята ему помочь.
– Семья Файерстилов целиком и полностью состоит из мужчин и юношей. Женщинам не место в армии, а уж тем более – на войне! Солдаты несут пожизненную службу в Светлом Легионе, им запрещено законом иметь семью. Наши солдаты никогда не сдаются в плен! Темные Магиры, используя самую черную магию, обращают наших светлых легионеров в своих, тем самым сильно сокращая нашу численность. По жестокой воле судьбы, в мире может родиться новый Светлый Магир, только тогда, когда погибает кто-то уже из существующих Светлых Магиров. Если наш легионер был взят в плен и стал темным, то на его место никто не приходит. Именно поэтому наши солдаты предпочитают смерти плен! Однако, нет ничего романтичнее для девушек, чем влюбиться в отважных героев сражений. Солдаты сражаются храбрее и возвращаются чаще, когда знают, что их ждут дома. – Кассандра отвела в сторону свои металлически-серые глаза и, задумчиво вздохнув, продолжила. – Так вот в Светлом Легионе нет места и смертным! Точнее не было, до... вчерашнего дня. Ну, вы сами прекрасно видели, что произошло и как это случилось, – не стала уточнять Кассандра, ища глазами среди студентов ярко-алые плащи, которые было явно велики своим юным хозяивам. – Теперь вы будете вставать на рассвете и тренироваться до захода солнца, учиться владеть оружием и своими страхами, проходить великие испытания, жить в казармах и выживать в спартанских условиях ...
– Да уж, – громко выдохнул здоровый загорелый парень с густыми черными дредами, сквозь которые торчали заостренные эльфийские уши. Он был завернут в огромную ярко-алую мантию легионера, которая была ему велика раза в два, это точно. – Спартанские условия! Да мы живем с этими легионерами! У нас одна казарма на взвод, а туалет и общий душ на улице! Один наш хитрый рыжий новобранец, – тут Хьюго недвусмысленно посмотрел на Киру, – встал в четыре утра, чтобы пролезть в терем к Годстонам и там нормально помыться. Прикиньте, парни? А у этих Голдов – по целой комнате на ученика! Эй, ты че ржешь?
Я молча отвернулся, пряча свою глупую широченную улыбку. Забавно было представить Киру, который пришел помыться и посидеть на чужом белом троне. Интересно, к кому же он влез? Жаль, не ко мне...
– Только так можно победить Тьму и спасти Свет, – многозначительно подытожила Кассандра, – но не бойтесь – вас, смертных, никто не пошлет сражаться в настоящий бой против Темных Магиров или Демонов. Вам раздадут уменьшенные версии легионерских мечей, которые уже начали ковать наши гномы – не такие тяжелые, острые и опасные, как боевые. Всех вас отправят в специализированный отряд легионеров, что следит за порядком на этом корабле и подчиняются самому Принцу Камиллу.
– Супер! – недовольно тряхнул дредами Хьюго, – сначала казармы и общий душ, а затем игрушечные мечи и подчинение этому неженке-Принцу Камиллу! Да я так...
– Господин Ху! Можно потише, пожалуйста? – обернулась к нам миловидная черноволосая китаянка-девочка, ее сестра-близнец, словно точная зеркальная копия, тоже укоризненно смотрела на растерянного Хьюго.
– Вау! – одновременно выдохнули мы с Андреа, глядя в большие темно-синие, как морская буря, глаза девчонок. Они пугали, поражали и завораживали одновременно – вся радужная оболочка бесконечно переливалась, словно бурлящая морская пучина.
Хью, хмурясь, тоже оторопело уставился на сестренок своими большими темно-карими глазами. Его острые эльфийские уши, торчащие во все стороны, встали торчком на макушке, а длинный мохнатый хвост с кисточкой на конце, как у льва, нервно дергался из стороны в сторону прямо рядом с моей правой рукой.
– Господин... кто?
– Ху! – повторила звонким шепотом китаянка, несколько раз, словно ее никак не могли расслышать. – Ху! Ху! Ху-у!
– Сорри, малышка, – широко улыбнулся Хьюго, продемонстрировав два ряда белоснежных и острых, словно у волка, зубов. – Я плохой мальчик! Больше не буду громко болтать.
Но милое круглое лицо китайской девочки, вдруг, перекосило от гнева, потому что...
– Я – мальчик! Меня зовут Тао Лао! А это – моя сестра Джи Лао! – от возмущения мальчишка едва ли не вскочил на ноги. – Я требую немедленных извинений, Господин Ху!
– Ну ты даешь, девочка моя... ай, то есть... Значит, извиниться? – Хьюго совершенно не воспринимал все происходящее всерьез, наоборот – ситуация его очень забавляла. – Ой! Неудобно-то как вышло...
– Лучше извинись сейчас, амиго, – раздался за нашими спинами громкий шепот. Все, как один, обернулись и увидели высокого голубоглазого блондина. – На них зеленые мантии. Это Шанхайские близнецы, Подопечные самого Верховного Мага Амадеуса Драгонвуда.
Хьго тихонько выругался на испанском, он нахмурился и оглядел блондина с ног до головы:
– Ты-то еще кто такой?
– Ганс, я – Ганс Майер, – представился подросток-немец, поправляя свою шоколадную мантию Голдстона с широкой белоснежной полосой на правой стороне. – Я староста факультета Мастеров и Ремесленников.
– Господин Ху! Я требую извинений за ваше оскорбление и...
– О, да! Прошу великодушнейше меня простить, мой юный тигр из Поднебесной! – быстро, но вполне серьезно забасил Хью. Видать, не впервой ему приходилось просить прощения у азиатов. – Мир дому твоему, здоровья родителям и покоя душе!
Тао выпрямился и, слегка склонив свою темноволосую голову на бок, пристально уставился на Хью своими волшебными глазами. Но затем его сестра Джи положила на плечо брату свою маленькую ладошку, и тот улыбнулся.
Для усиления эффекта, Хьюго сложил ладони на груди и поклонился, приговаривая:
– Прости, засранца! Прости, засранца! Прости, засранца!
– Все забыто, Господин Ху! – великодушно ответил Тао, и они с сестрой быстро уползли в первые ряды. Видимо, чувствовали, что мы все равно продолжим нагло болтать. Так и случилось.
– Смелое решение – извиниться! – Ганс уважительно посмотрел на Хьюго. – Это всегда сложнее, чем просто начать драку!
– Ну, я все-равно не бью девчонок! – усмехнулся смуглый парень, пристально глядя в след близнецам. – Вот чем, скажите, они отличаются?
– Мальчик Тао – в серых брюках, а его сестра Джи – в юбке такого же цвета, – просто ответил наблюдательных Ганс, затем он неожиданно обернулся ко мне и серьезно:
– Почему ты сегодня пропустил завтрак, Клаус? Что случилось?
– Клаус?! – невольно захохотал Хью, давая мне дополнительное время на придумывание ответа. – Санта Клаус?
– Заткнись, Господин Ху! – огрызнулся я, пряча свой взгляд от внимательных голубых глаз немца. Нужно было что-то быстро придумать. – Я проспал... немного!
– Тогда что случилось с твоей формой? – не поверил мне староста нашего факультета. – Тебя поймала стая бульдогов?
– Немецких овчарок! – сострил я, но затем краем глаза увидел побледневшего Андреа и решил сбавить обороты, пока мой итальянец все про меня не рассказал. – Прости! Давай...эм... не будем болтать на уроке. Я все объясню позже.
– Хорошо, – кивнул Ганс, пронизывая насквозь меня своими голубыми глазами-рентгенами. – Ты мне все расскажешь сразу же после Истории Магиров.
– Да, босс! – убедительно соврал я и про себя добавил. – Это будет самая правдоподобная ложь. Только мне надо успеть предупредить Дрэ и его фею.
Кстати, о лекции. Кассандра как раз переходила к ее самой интересной теме. Она вот-вот должна была перейти к рассказу о последней и самой интересной семье Магиров – Магах Драгонвудах.
Но, вдруг, все резко и крайне неожиданно поменялось...
– Это была, пожалуй, самая важная информация об особенностях каждой Магирской семьи, ее занятиях и порядках, – Кассандра подвела итог своей лекции. – Кстати, среди вас есть старосты факультетов, их можно узнать по широкой белой полосе с правой стороны мантии. Старосты наделены особыми привилегиями – следить за порядком, назначать наказания и отчитываться обо всем своему Главе Факультета, или даже – самому Ректору Флавиану.
– Кассандра, минуточку! – перебил женщину взволнованный голос Белоснежного Кентавра. – Магистр Кассандра, вы забыли сказать несколько слов о пятой и не менее важной семье Магиров, которая повелевает магией и носит изумрудные мантии. Нехорошо вышло! Ведь сейчас мы находимся именно в их башне – Чародеев Драгонвудов!
– Ну хорошо, – обреченно вздохнула Кассандра, быстро озираясь по сторонам, будто бы ища в аудитории Магов, – да про них и сказать-то нечего! Семья Драгонвудов, во главе со старым прохиндеем Амадеусом, воображает из себя хозяевами вселенной и повелителями духов. Якобы благодаря своим допотопным ритуалам и запутанным заклинаниям Драгонвуды повелевают древней мощнейшей энергией под названием волшебство! Ха! Обман и провокация! Мы, алхимики Айронвилы, скоро найдем формулу для их «магии» и тогда эта тайная хваленая энергия будет доступна абсолютно всем, как и электричество! Что же ещё характерно для семьи Драгонвудов? Все – тщеславные и напыщенные франты! Самодовольные щеглы и скупые скряги! Посмотрю я на них, когда будет открыта формула магии и станет доступна для всех! Старый маразматик Амадеус с досады проглотит свою белую ворону! Его сказки наконец-то потеряют контроль над Принцем Камиллом!
Кассандра перевела дух, затаившие дыхание слушатели с нетерпением ждали продолжения и подробностей ссоры Алхимиков и Магов. Особенно всех забавляла та часть с оскорблениями.
– Мой вам совет, смертные! Остерегайтесь всех, кто носит зелёные мантии и предлагает вам на блюдечке господство над миром!
– Магистр Кассандра! – снова был вынужден вмешаться Кентавр Флавиан, нетерпеливо стуча огромными золотыми копытами по белоснежному песку. – Довольно оскорблений! Я же просто вас просил рассказать об их изумрудных плащах! Наши смертные студенты даже не представляют, на что способны мантии магов!
– О, я вас умоляю! – закатила свои серые глаза Кассандра, словно ее просили рассказать о линьке крыс, а не о волшебной одежде. – Эти шарлатаны полностью украли наш дизайн и идею – наделить мантию свойствами искажать поверхность и преобразовывать пространство! И ради чего? Чтобы чаще «телепортироваться» в свою кладовую и любоваться своим пыльным магическим хламом? Там сплошной пылесборник и антисанитария! Наверняка и сейчас этот скупердяй Амадеус целуется со своими ненаглядными артефактами! Потому и пропустил свою собственную лекции! Какой стыд, какой позор, какой...
Но Кассандра так и не договорила – она еле успела отпрыгнуть в сторону, едва не запутавшись в полах своей ярко-голубой мантии. Всего в паре шагов от того места, на котором она только что стояла, раздался громкий взрыв, сопровождаемый зелеными языками пламени и густыми серыми клубами дыма. Но едва студенты успели повскакивать со своих мест, как огонь исчез и дым рассеялся, оставив на своем месте высокую худощавую фигуру рыжеволосого мужчины средних лет в узком, изумрудно-зеленом бархатном костюме эпохи Возрождения.
– И тебе не хворать, Кассандра! – притворно-вежливо улыбнулся Маг Амадеус, пригладив свою растрепанную густую, но не длинную рыжую бороду. Его тихий приятный бас звучал громко и отчетливо в наступившей тишине. По взъерошенным рыжим прядям, помятому костюму и прожженной мантии было видно, что сегодня утром Маг попал в какую-то передрягу, и потому сейчас его колкие ярко-зеленые глаза обжигали присутствующих своим гневом и раздражением. Их заметили все, кроме Кассандры...
– Сгинь нечистый! – вскрикнула Магистр, делая несколько шагов назад.
Маг стиснул зубы, закрылся полой своей зеленой мантии и... тут же исчез, через мгновение появившись рядом с перепуганной Кассандрой. Среди учеников пронеслись громкие нескрываемые «Вау!» и «Круто!».
– Что делает в моей башне эта безумная истеричка?! – разгневанно закричал Амадеус, тыкая длинным указательным пальцем в тонкой белой перчатке прямо на Кассандру и обращаясь... ко мне.
– Эм... ну... она сама пришла, – неуверенно залепетал я, пожимая плечами и все сильнее вжимаясь в песок, словно пытаясь провалиться.
– Сейчас я ее вышвырну отсюда, Хозяин, – раздался сзади меня громкий глухой голос, столь низкий и резкий, что резало уши. Я быстро обернулся и увидел возле распахнутой настежь огромной каменной двери знакомые горящие красные глаза. – Ее притащил с собой Белый кентавр! Клянусь клыками, я думал, что она дохлая, и это просто чучело для урока!
Старая поросшая мхом Горгулья Моргулий, которая судя по всему смогла отлипнуть задницей от своей стенки, почти полностью вползла в высокий четырехугольный дверной проем и своей каменной когтистой лапой тянулась к побледневшей Кассандре прямо над головами паникующих учеников.
– Закрой свою пасть и дверь с той стороны, Моргулий! – рявкнул на него Маг, поправляя на ходу свои растрепанные рыжие пряди. Кое-где в них блестели седые волосы, но на строгом худощавом лице не были ни морщинки. – Лапы убери отсюда! Пока не расплющил кого-то из смертных! Закрой дверь с той стороны! И никого... никого сюда не пускай!
– Да, хозяин! – прокряхтел Горгулий и с грохотом закрыл тяжелую каменную дверь.
– Магистр Кассандра, я настоятельно вам рекомендую приобрести очки на несколько диоптрий сильнее, – спокойно, теперь уже почти улыбаясь, произнес Амадеус. Его изумрудно-зеленые, хитро-прищуренные глаза, ни на миг не сходили с Кассандры, которая неудачно пыталась спрятаться за Кентавром Флавианом. Как бы Магистр не старалась, все-равно было видно ее то ярко-голубой плащ, то растрепанную серебристую, торчащую во все стороны иглами, шевелюру. – Вы совершенно ослепли! Перепутали свою допотопную, перекошенную башню, кишащую лабораторными крысами в белых халатах, со светлым залом Драгонвудов! И в наказание, согласно справедливым правилам о заходе на чужую территорию, существующим между нашими семьями, мне придется покарать вас смертью! Ничего личного!
– Да как вы смеете?! – вскричала Кассандра, высоким и дрожащим от волнения, голосом. И не спроста – вокруг нее, по легкому щелчку тонких пальцев, Мага все в той же белой перчатке, стали, кружась, быстро подниматься в воздух мельчайшие песчинки. Словно взволнованный пчелиный рой, их становилось все больше и больше. Постепенно быстрый водоворот почти полностью захватил обездвиженную от страха и паники Кассандру, словно белый гигантский змей, окруживший ее своими кольцами. – Уберите это! Немедленно!
– Ставлю два своих золотых на этого рыжего... на Мага, – прошептал Хьюго, обращаясь больше к белобрысому Гансу, чем ко мне. – Сейчас одним Алхимиком станет меньше! Никогда не любил эту физику!
– Они ругаются, как маразматичные старые супруги, – ответил шепотом Андреа, – прямо как сварливые дед и бабка, которые надоели друг другу до смерти за всю свою совместную жизнь...
Комментарии обоих парней остались без ответа, потому что в этот самый момент песчаный змей достиг невероятно огромных размеров, практически касаясь головой потолка, он сжал свои тугие кольца до минимальных размеров. Внутри них, кряхтя и ойкая, изрыгала проклятия Главный Королевский Магистр.
– Верховный Маг Амадеус! Амадеус! – кричал Флавиан, пытаясь остановить преступление, происходящее на глазах у взволнованных учеников. – Этот зал Драгонвудов по праву принадлежит Академии, а, значит, он общий для всех! Прекрати...ой...те!
На этом самом моменте, должно быть, из ярко-голубого плаща Кассандры в разные стороны полетели электрические искры и засверкали молнии. Через пару секунд гигантский песочный змей рассыпался на тысячи белых песчинок, которые под влиянием неведомого сильного взрыва со страшной скоростью разлетелись в разные стороны, щедро окатив всех присутствующих. Мне повезло – я успел отвернуться, Хьюго возмущенно отплевывался, хрустя зубами, Андреа тер кулаками глаза. Первые ряды, должно быть, теперь неделю будут вытряхивать песок из трусов!
– Так вам и надо, старый шарлатан! – радостно завизжала, освободившаяся от «песчаного змея» Кассандра. Она крепко сжимала в обеих руках полы своего, все еще наэлектризованного до предела, плаща. Кажется, от этого инцидента не пострадало ничего, кроме достоинства и гордости Главного Магистра. – Познайте всю мощь электричества!
Маг, которого каким-то чудом не задела ни одна песчинка, устало протер свой широкий лоб рукой в белой перчатке. Только сейчас я заметил, что на его указательном пальце, прямо поверх белой материи, крепко сидел большой серебряный перстень с граненым красным рубином.
– Вам снова неслыханно повезло, Кассандра! Дурехам всегда везет! – процедил сквозь зубы Маг, его голос становился все громче и тверже. – Когда-нибудь я украшу стену своего кабинета вашей пустой башкой. Но, увы не сегодня! Как бы мне не хотелось обратного, но Флавиан прав, этот зал всецело принадлежит Академии, и потому я вынужден вас любезно отпустить!
– Хам! Нахал! – вопила Кассандра, вытирая запотевшие очки о свою голубую мантию. – Вы проспали собственную лекцию, и потому Ректор Флавиан попросил меня вас заменить! Где вы были? Дрыхли после эльфийского вина?
– А вот это, наша настырная Кассандра, не вашего ума дело! – рявкнул на нее Маг, он развернулся к ученикам и принялся внимательно рассматривать нас своими изумрудными глазами, словно лучами рентгена. – Да, признаю, я сегодня сильно опоздал. Но это случилось не по моей вине. Серьезная неотложная проблема требовала моего пристального внимания, сил и времени. И, как не странно, именно один из вас, смертных, ее создал.
– Ой ну начинается! – перебила его Магистр, притворно смеясь. – У вас, горе-чародеев, всегда во всем виноваты смертные!
– Моргулий! – закричал Амадеус, да так громко, что все присутствующие от неожиданности вжались в песок. – Моргулий, открой дверь! Кассандра желает выйти и поговорить по-мужски!
Дверь снова с грохотом распахнулась, и в класс влезла знакомая красноглазая каменная рожа с рогами и клыками.
– Да, хозяин!
– Пошел вон! – пролепетала Магистр, бледнея и пятясь назад. – Я не желаю ни с кем говорить!
– Моргулий! Тебе придется поймать Кассандру и выволочь ее отсюда в коридор! – снова скомандовал Маг. – Быстрее и осторожней! Не разбей ей очки, иначе она ослепнет, как крот!
Моргулий с радостью пролез в дверной проем, он даже откуда-то достал старый сочок, как для бабочек, только на очень длинной палке. Очевидно, предназначенный как раз для ловли отбившихся от рук Королевских Магистров.
– Уберите свое животное! – в панике хрипло завизжала Кассандра, сорванным от такого частого использования голосом. – Я сама выйду! Ректор Флавиан, проводите меня, будьте так любезны!
– Верховный Маг Амадеус, – заговорил Белоснежный Кентавр, он храбро встал впереди Кассандры, загораживая ее собой от тянущихся когтистых пал Моргулия. – Нет необходимости применять силу! Прикажите своему слуге немедленно прекратить и встать на место!
Маг, которого до этого момента все происходящее страшно забавляло, тяжело обреченно вздохнул, но послушался:
– Моргулий, извини! В другой раз! Встань на место! Кассандра соизволила добровольно покинуть помещение. Но в следующий раз, разрешаю пустить ее на колбасу!
С этими словами Амадеус быстро направился к двери, за ним следовал Флавиан и семенила, стараясь не отставать, Кассандра. Я жу обраловался, что они забыли про наше присутствие, как вдруг, Белый Кентавр неожиданно обернулся и громко произнес:
– Объявляется двухминутный перерыв! Пока мы заняты разговором, за ваши присмотрят Хранители Зала! Ведите себя прилично, смертные!
Едва за вышедшей троицей Моргулий захлопнул дверь, как ярко-горящие факелы, развешанные по круглым белым стенам, вмиг потускнели. Комната погрузилась в полумрак, словно наступили ранние сумерки.
– Мама Мия! – вдруг вскрикнул Андреа, вместе с ним из зала послышались прочие удивленно-испуганные возгласы. И вот почему. Восемь горгулий-атлантов, расставленных напротив друг друга по всем сторонам света, которые своими массивными плечами подпирали потолок и до этого момента мирно спали, проснулись и открыли свои огромные желтые глаза. Огромные человекоподобные демоны зашевелили каменными рогатыми головами и крыльям, уставившись на нас, словно кошки на перепуганных мышей.
Но это было отнюдь не самым странным. Где-то недалеко, за широкой спиной Хьюго я услышал громкий шепот, который отчетливо произнес:
– Люмос!
И в чьих-то дрожащих руках на конце тонкой деревянной палочки зажегся крошечный, но довольно яркий огонек.