Адель

«—я хочу любить! Я жажду любви! Я хочу утонуть в ней, потеряться в ней, быть убитой ею! Ничто другое не удовлетворит меня!»

Ален закрывает книгу на этом моменте, с тяжелым вздохом. Уже несколько часов, тот из-за которого он тратит свое время на книги, которые его никогда не интересовали, не отвечает ему, и причина ему неизвестна.

Мальчик задумывается о том, что слишком хорошо понимает героиню книги. Он сам сделал бы все, чтобы только знать, что Чонгук любит его так же, как и Ален его. Не то, чтобы он сомневался или подозревал, что им пользуются ради каких-то целей. Он не считал, что Чонгук врет, когда говорил ему приятные слова, что заставляли смотреть на парня так, будто он единственное, что есть у него в этом мире.
Хотя по сути так и есть, его ведь ничто больше не радовало в этой жизни. Уж точно не вечно озлобленные родители, необеспеченность в материальном плане, минимальное количество друзей, которых таковыми назовёшь только ради приличия.
У него и правда есть только Чонгук. Он тот, кто помог ему справиться с самим с собой. С самой большой проблемой в его жизни. Точнее помогает. Ален еще в процессе обучения контроля над своим гневом и эмоциями.

Иногда ему кажется (начало казаться с появлением Чонгука), что не будь он таким каков есть, его жизнь была бы совершенно другой. Ален сам не понимал этого из-за розовых очков, и считал, что Чонгук прав, но тот вложил ему в голову мнение о том, что все, что происходит в его жизни—это причинно следственная связь. Все неудачи в учебе, неполадки с ровесниками, которые могли бы стать друзьями, проблемы в отношениях с родителями—это все из-за «сложного» характера. И что с этой «проблемой» можно легко справится. Стоит только приложить немного усилий и иметь желание.
-Измени себя и мир вокруг тебя начнёт расцветать,-сказал ему Чонгук тогда, когда Ален решил открыть ему свою душу и рассказать обо всем, что гложет его маленькое сердце.
-А что если себе я нравлюсь таким?
-Это ведь не так,-улыбнулся старший, смотря в глаза так, что Ален стал уверенным в этом. Он себе не нравится, даже если до этого разговора было по другому,-я помогу тебе.

И Чонгук правда помогал. У него получалось, но хватало ли у него сил на то, чтобы контролировать и себя и Алена одновременно. Младший не раз замечал, как сдерживался Чонгук. Как надувались вены на его шее, а руки рефлекторно сжимались в кулаки. А его взгляд в такие моменты, он бы вообще предпочел не вспоминать. Будь на то воля вселенной, его глаза бы испепелили весь мир вместе с самим Аленом. И к счастью у нее есть воля только на то, чтобы, как минимум, Ален не делал ничего, что бы ему не нравилось.

Это сделалось главной целью в жизни. Нравиться Чонгуку. Лишь бы не потерять, не упустить шанс на счастье и светлый проблеск в будущем. До его появления он не понимал, что оказывается для того, чтобы быть счастливым нужен человек рядом.
Алену хотелось делать все, что парень только скажет. Посоветовал книгу? Он ее прочитает и не раз, если потребуется. Попросит больше не опаздывать в школу? Он будет просыпаться за несколько часов, чтобы точно быть там вовремя. Подготовка к экзаменам? Сделано, Чон Чонгук. Попросит принести жертву неизвестным Алену богам? Он принесет. Сделает, что угодно.
Но устраивала ли его эта жертвенность он не знал. Нравилось лишь думать, что он готов на все, ради того, чтобы получиться толику внимания и любви. Но на деле он ощущал себя по другому. Он понятия не имел на что способен. Ему всего 17, он не окреп ни морально, ни физически, но Чонгук... Алену просто хотелось быть (им) с ним. Ему хотелось быть таким, чтобы Чонгук был рядом.

И сейчас его рядом нет. Чонгук после встречи ни разу не дал о себе знать и это заставляло задуматься, ведь раньше такого не было. Чонгук всегда писал ему, когда они не виделись. Спрашивал, как у него дела и чем он занимается. Чонгук всегда волновался и скучал. Но Ален заставляет себя не думать о плохом.Чонгук не обязан быть с ним 24 часа в сутки.
Ему в голову приходит мысль о том, что он бы с удовольствием провел эту ночь с ним. Пока родителей нет дома и контроля меньше. Ему бы снова хотелось видеть Чонгука в своем доме, на кровати родителей. Целовать его губы и чувствовать шершавость ладоней на своем теле.

Юноша звонит ему ровно в полночь. Он уверен в том, что парень не спит, он выучил его наизусть, знает обо всех постоянных особенностях. Чонгук не ответил на звонок и Ален решил, что тот читает или занят чем-то важным. Возможно готовится к парам, думает Ален, но тут же вспоминает о том, что следующие два дня выходные и о привычке Чонгука делать все в самый последний момент.

-«Вдруг мне снова явился образ, высокий, высокочтимый образ – а ведь не было у меня стремления глубже и сильнее, чем желание благоговеть и поклоняться!»-прочитал Чонгук Тэхену ровно в полночь, поглядывая на умиротвореннне лицо, что так красиво заиграло новыми красками, в полумраке гостиной. Особенная глубина света, будто из углов комнаты лезут сами дьяволы, дабы осветить своему хозяину вид на прекрасное, сами постыдно прикрывая глаза, чтобы не нарваться на гнев Господинский, не нарваться на еще более горячую, чем их огонь, руку, что сейчас обжигают губы Тэхена, невесомо касаясь их пальцами. Ему хочется коснуться их своими губами, но он ждет, пока это желание не начнет заставлять легкие гореть синем пламенем. Он ждёт, пока внутренности не начнёт скручивать от того, как сильно хочется почувствовать Его более сокровенно.

Чонгук уже сравнивал Тэхена с наркотиками, но ни одно вещество бы не подействовало на него так, как делает это тот, кто смотрит карими глазами и отображает в себе все безумные искры зеленых глаз. Никто и ничто не заставило бы хотеть себя так, как делает это Тэхен. Чонгук бы не шагнул добровольно в объятиях ледяных стен его замков, до этого он только раскрывал свои руки для других. Под жаром стены чужой обители плавились и Чонгук тонул. Захлебывался собственным желанием, задыхался от нехватки Тэхена внутри себя и тянул его за собой.
-Прекрати, ты ведь сам утонешь,-прошептал Тэхен, ударяясь губами об чужие руки, как корабли об острые скалы в море.
-Разве ты не видишь, как я ныряю?

Ален звонит ему в 12:36 и Чонгук снова не берет трубку. Возможно не видит, утешает себя он, но где-то в груди начинает расти паника, которую старается усердно игнорировать. Не о чем переживать, мало ли, чем может быть занят его любимый. Прошло ведь всего полчаса.

-Что ты чувствуешь?-спросил Чонгук Тэхена в 12:36, когда тот откинув голову на спинку дивана хрипло засмеялся, чувствуя только то, что кончики пальцев сладко покалывают, а язык вдруг стал слишком легким для того, чтобы ответить Чонгуку. Тэхен приписал это чувство к самым приятным, что он ощущал за всю свою жизнь. Сравнимо с оргазмом, бесконечным потоком плотских наслаждений без вступления в грешную связь, что аккуратно ползла к ним, будто Тэхен подзывал ее. Будто желал только того, чтобы касания Чонгука добили его. Убили своей силой и заставили просить прощения за свою порочность у всего, во что он верит.
-Это было просто вино?-спрашивает Тэхен. Заставляет себя сказать хоть что-то и видит, как Чонгук, который и так слишком близко, тяжело вздыхает, когда слышит севший, от опьянения, голос.
-Что, если не только?-Чонгук бы не сделал этого. Не сейчас точно, но позже.. Он берет эту идею себе на заметку. Он знает, что ответит Тэхен. Уверен, что он принял бы любую его вольность, каким бы неправильным это действие не было. Тэхен сейчас выглядит так, будто готов перерезать себе горло, если ему только прикажут.
-Не хочу, чтобы это было так. Хочу верить, что это все ты.

Ален звонит ему в 01:47. Звонок отклонен.
В горле появляется ком, который никак не хочет проглатываться.
-Отклонен?-шепчет он себе под нос,-видно чем-то очень сильно занят,-приходит время снимать розовые очки. Что там может быть такого из-за чего он скидывает трубку? Он никогда так не делал. «Его» Чонгук, никогда его не игнорировал.

В 01:47 Чонгук поцеловал Тэхена. Связал их пылающей нитью, что теперь одна смерть смогла бы разорвать и Чонгук начал молиться Богу, чтобы он подарил ему долгую жизнь. Он пробовал Тэхена на вкус, слизывал с губ сладкую вишню и, сталкиваясь с горячим языком, по новой ощущал все краски горечи вина. Он окунулся в Тэхена с головой, разжигая свое пламя прямо в океане его прохладных рук, что так отчаянно цеплялись за крепкие плечи. Они заставляли ложиться под тяжелое тело, и Тэхен сравнивая их с бетонными плитами, оказался навсегда прижат к земле. К земле, с которой не встанет, только бы видеть над собой одного Чонгука так же, как сейчас. Он смотрел на Тэхена с высоты своего превосходства, как дьявол в обличии ангела, спустившийся с небес, чтобы создать из творения Бога свое. Погрузить человека в котел с бурлящей жидкостью из грехов, обжечь и успокоить, дабы оставить шедевр для себя. Изуродовать чистую душу настолько, что один Чонгук сможет принять его таким отвратительным (идеальным). Не называйте его одержимым, он ясно ощущал, что это только начало всего, что он мог чувствовать к Тэхену. Это лишь основополагающая всего, что он планировал создать для них двоих.

Ален звонит Чонгуку в 02:34 с уже легким подрагивание в руках. Думает о том, что если он не возьмет сейчас, то точно спит. Бесконечные гудки бьют прямо в ухо и это становится невыносимым. Он отклоняет свой же звонок и нажимает на «позвонить» снова. Отклоняет и звонит еще раз. Повторяет это двадцать два раза, пока глаза не начинают щипать слезами, а дыхание не становится таким тяжелым, что готово давить на сами легкие, дабы перестать существовать.

В 02:34 Тэхен плакал лежа на полу в одних джинсах. Он не понимал, почему слезы текут так быстро и от чего их так много. То ли от невыносимого удовольствия, то ли от того, что он видит перед собой.
Тело Чонгука покрыто множествами шрамов и он касается каждого, которого видит на смуглой груди, своими тонкими пальцами. Мысленно спрашивает откуда они, не находя в себе смелости произнести это вслух.
-Я сам,-отвечает Чонгук, когда видит глаза полные слез и лицо искаженное страхом и удовольствием одновременно.
-Зач..
-Мне нравится,-перебивает он Тэхена на полуслове. Чонгук сейчас буквально раскрыл душу. Признался, что делает это с собой в свое удовольствие. Все остальные слышали только то, что он справляется так с эмоциями.
-Ты мазохист?-почти шепотом и с каким-то трепетным восторгом. Будто ребенок первый раз видит американские горки. У Тэхена тянет в низу живота прямо как на них.
-Еще и садист,-Чонгуку не хочется обсуждать это, потому что сейчас его губы желают только спуститься к чужим губам, а не говорить. Ему от Тэхена хорошо настолько, что плохо. Тэхен это, когда так приятно, что невыносимо больно.
Чонгук оставил дорожку из поцелуев на его шеи и до груди из двадцати двух поцелуев. Заставил забыть Тэхена обо всем, что существовало вне этой комнаты. Чонгук по хозяйски сдавливал тело под собой, но не позволял себе заходить дальше, мучал и себя и Тэхена, потому что, чем дольше ожидание десерта, тем он слаще.
Чонгук кусается, оставляет за собой ели заметный след и какова прелесть, что тело Тэхен стало холстом для сотен и ещё триллиардов таких меток. Он вовремя одергивает себя. Не вспомнил Тэхен, так вспомнит Чонгук, что есть Эйбел, который точно видит его без одежды. Ему еще рано знать, что кто-то кроме него сгорал от наслаждения, пока вслушивался в шумные вздохи и четко ощущал дрожащие руки на своих плечах. Какое нескончаемое удовольствие ощущалось от того, что хрустальные слёзы Тэхена стекали по покрасневшим щекам.

Эйбелу еще рано знать, как грешен его Тэхен. Ему не стоит даже думать о том, что он может глазами просить подняться и быть ближе, лицом к лицу, чтобы чувствовать жар чужого дыхания на своих губах. Видеть зеленые глаза ближе, снова разглядеть красный огонек напоминающий об опасности, как делает это сейчас. И Чонгук бы сделал все, чтобы никто и никогда не видел, что может Тэхен. Сделал бы все, чтобы не позволять никому даже знать или догадываться о желаниях, мыслях, мечтах: обо всем, что может как-то наполнять Тэхена. Чонгук душил себя своим же эгоизмом, ревностью. Он бы сделал все, чтобы Тэхен остался в этой комнате навсегда, но не сделает. Он не последует своим желаниям, но исполнит все желания Тэхена.
-Пролей кровь на моей груди,-просит он. Заставляет замереть Чонгука и задуматься. Правда исполнит все желания?