Юность

Утро в своём доме я всегда считаю каторгой. Кейт старается приготовить съедобный завтрак и учесть вкусы и пожелания всех домочадцев. Папа бегает наперегонки с детьми в поисках своих вещей. У него есть одна неприятная особенность – Арчи не помнит, куда бросает все свои вещи. Он военный, и каждодневный его костюм состоит из многих элементов, которые обязательно нужно носить на себе. Возможно, в том, что вещи лежат в разных углах дома мог быть причастен Томас, которому абсолютно случайно передалась особенность отца. Мой брат доживает свой последний год в средней школе, но уже знает большинство старшеклассников. Однако, я рада, что это и мой последний год в старшей школе, потому что учиться с ним в одном помещении будет невыносимо. Мне хватает дома.

Ну, а самый младший член семьи – Поппи исполняет роль сына в идеальных мечтах всех отцов, хоть она и дочь. Пока отец и сын бегают, потому что не успевают собраться, Поппи же бегает, потому что делает зарядку. Эта девчонка главная гордость нашего папы. В свои семь лет она активно занимается подготовкой к поступлению в военное училище, в которое она отправится с нового года.

Её восхищение к военной службе появилось чуть ли не с младенчества, ведь когда Арчи выносил малютку на руках из роддома, он был в зелёной униформе. Когда девочка только-только начала ходить, папа брал её с собой на работу. А ближе к пяти годам, они начали упорно тренироваться и изучать всё, что связанно со службой. К сожалению, Арчи не мог заставить своего единственного сына полюбить это дело так же, как и он. Томас интересуется совсем другим. Обо мне и речи не шло, я не подходила по здоровью. А вот Поппи отлично вписалась. Этим летом она уже была в военном лагере, а вернулась с ещё большим энтузиазмом. Так что, маленькая девочка с длинными косичками и большими глазами отжималась сейчас у моих ног.

Лично моё утро начинается с того, что я встаю на весы. Один раз папа их даже выкинул, но мама купила новые, она старалась следовать всем наказаниям врача, который говорил, чтобы мы следили за моим весом. Потом я выпиваю одну таблетку натощак. Пока жду завтрак, читаю какой-нибудь учебник, завтракаю, пью таблетки и жду всех в машине. Обычно Арчи увозит меня и Поппи, а Кейт – Томаса.

Сегодняшний день был одним из самых любимых в Нью-Ричмонде. Кого же не обрадует пятница? Правильно, меня. Нет, я не имею в виду, что лучше бы я пошла на уроки. От них я тоже устаю, как и любой человек. Просто выходные всегда заставляют меня грустить, я провожу их в одиночестве. Родители обычно отдыхают вместе, уезжая к друзьям, наслаждаясь, обществом друг друга или, в крайнем случае, занимаются какими-то важными взрослыми делами. Брат, конечно, идёт в центр с друзьями, иногда собирается на свидание с очередной девочкой. А сестра либо бежит на стадион, либо тоже гуляет в нашем квартале.

Казалось бы, чего я возмущаюсь, целый дом в моём распоряжении, можно заняться всем, что вздумается. Но моё веселье ограничивается тем, что я слушаю музыку не в наушниках. Просто, мне не с кем веселиться дома и не с кем куда-то пойти. Все выходные я просто сижу в одиночестве. Иногда это полезно, но когда это длится на протяжении пару лет, одиночество становится пыткой.

По коридорам ходили весёлые ученики и строили планы на выходные. Кто-то собирался большими компаниями, кто-то звал лишь лучших друзей, а некоторый проводили время со своей второй половинкой. Но я не входила ни в одну из категорий.

На уроках никто не работал, в том числе и учителя. Мистер Андерсон на уроке литературы включил нам фильм по книге Рэя Бредбери, а сам в это время планировал поездку по телефону. Иногда я вообще не понимаю, зачем мы ходим в школу по пятницам.

Возле кабинета географии я встретила Мэттью Лонгмана и Холдена Милтона. Нам иногда объединяли этот урок, так как их учитель часто уходил на больничный отпуск. Говорят, у него почечная недостаточность, а парочка учеников утверждали, что он ВИЧ-инфицированный. Но я этому не верю.

Парни же тоже что-то обсуждали, а учитывая то, что они всегда в списке гостей на вечеринки, то и гадать не следует. Вообще, они оба мне никогда не нравились. Они одни из тех типичных парней, которые всегда в спортивной команде школы, меняют девчонок каждую неделю, устраивают грандиозные вечеринки и насмехаются над другими. Ах, да, к этому комплекту добавляется их общая заслуга – они на грани отчисления. Кейт всегда говорила мне, что с такими лучше не общаться. Да они и не проявляли интерес ко мне.

Урок был особенно тихим, мистер Оуэн задал нам писать конспект по очередному параграфу про полезных ископаемых в Западной Азии, но открыли учебник всего пару человек, в числе которых была я. Сосредоточиться было невозможно: со всех сторон доносился не прекращаемый шёпот. За мной как раз сидели один из двойняшек Лонгманов и его верный соратник. Я заметила, что уже перестала вникать в смысл написанного автором учебника, а вслушивалась в разговор парней. Я понимала лишь отрывки, но даже из этого можно было понять, что диалог был не очень приятным для обоих. Они говорили о проблеме, именно о той, из-за чего Милтона хотят выгнать из школы – агрессия. Холден говорил о каких-то «отморозках» и о том, что ничего не помнит. Потом их диалог переключился на сестру Мэттью, он рассказал, что вчера у неё был приступ истерики. Но и эта тема долго себя не задержала и парни начали обсуждать то, что им нравится – девочек.

Оказалось, слушать бесконечную болтовню девушек о парнях гораздо приятнее, чем узнать какие части тела парни считают эротическими в той или иной девушке. Но за то, теперь я знала, что черлидерша Мэйси Уоллес, хоть и выглядит всегда на «пять-с-плюсом», у многих парней вызывает лишь чувство отвращения, особенно её длинные накладные ногти. А вот дерзкая Марта Джонс, которая не расстаётся с гитарой и чёрной подводкой для глаз, считается неплохим вариантом.

Когда прозвенел спасительный звонок, я быстрее выбежала из кабинета. Такой большой поток информации о почти всех девочках школы требовал времени, чтобы усвоиться в моей голове.

Следующим был мой самый нелюбимый урок после физкультуры – английский язык. Да, такое тоже бывает. Все эти глупые сложности, трудная грамматика, которую в реальной жизни никто не использует, мне абсолютно не давалась. Я просто терпеть её не могу. Но особенно моё спокойствие подрывает миссис Мейсен, которая видимо, изучала грамматику китайского, но точно не английского.

По дороге я встретила Джесси О'Харрис – единственный человек, который пытался стать моим другом. Но я противостояла её желаниям. С Джесси нас объединяет РПП, лечащий врач и математика, на которую мы ходим вместе. Казалось бы, что эта девушка станет моим самым лучшим другом, и мы будем вместе бороться за наше здоровье. Но, именно с этой девушкой мне стало бы хуже. Дело в том, что мы отражение двух сторон расстройства пищевого поведения: у меня анорексия, а у Джесси – переедание. Даже наш врач говорил, что неплохо было бы подружиться нам. Но я считаю иначе, видя Джесси, я перестаю есть. Однажды мы вместе сидели в столовой, и мне казалось, что если я съем хоть четверть того, что ест девушка, то стану больше её. Когда она предложила стать друзьями, я ей всё объяснила, Джесси поняла. Но мы продолжаем с ней хорошо общаться, иногда на переменах, иногда на математике.

Поболтав с ней немного о разном, но в основном о математике, я пошла на урок. Проведя ещё немного времени бесцельно сидя за партой, я могла пойти на пятничное собрание к психологу. Мой путь пролегал через старое крыло школы, там не проходили уроки, не было учительских кабинетов, лишь старая мебель. Но там иногда проводились занятия по рисованию, репетиции школьных музыкантов и тренинги мистера Хопкинса. За то старое крыло славилось излюбленным местом влюблённых парочек, прогульщиков и драк, но последние были редкостью. Если в драке участвовал Холден Милтон, то бой мог начаться в любом месте, даже в кабинете директора. Этот парень славился своей вспыльчивостью.

– Извини, что сегодня мы здесь. Я хочу всерьёз взяться за групповые тренинги и планово их проводить, – поделился со мной мистер Хопкинс. – А в моём кабинете не так много места для десяти учеников. Так что, придётся поработать над этим классом.

– Всё в порядке. Думаю, тут будет мило, когда вы закончите, – я улыбнулась ему, но мне казалось, что он заметил мою неискреннюю улыбку.

– Ты давно ко мне не заходила, Энн? Как твои дела? Как самочувствие? – мистер Хопкинс оставил уборку, взял стул и сел напротив меня, внимательно осмотрев.

– Всё отлично, – я посмотрела на мебель в дальнем углу кабинета. – Только я не сплю уже несколько дней, – он спросил, есть ли какие-то причины моей бессонницы. – Мне кажется, у меня пропало желание спать. Я ложусь в кровать, а заснуть не получается. И я лежу в кровати до самого утра.

Мистер Хопкинс опустил глаза, раздумывая над тем, что мне сказать.

– Расскажи мне, что ты делаешь перед тем, как идти спать.

– Ужин, таблетки, душ, книга и всё. Потом я выключаю свет и ложусь.

Психолог уточнил, какие именно таблетки я принимаю, как давно и какие побочные эффекты. И если его догадка подтвердится, мне придётся съездить к врачу.

– Энн, у меня есть для тебя одно интересное задание в рамках моего тренинга. Я хочу, чтобы ты пообщалась с Мэттью Лонгманом. Ему я тоже дам это задание.

– Зачем? – удивилась я.

– Я надеюсь, ты сама это поймёшь в процессе общения с ним. Ты смышлёная девочка.