Город, потонувший в пламени
— Они подошли ещё ближе в этот раз. То ли пытаются что-то разведать, то ли показать — непонятно.
Пак держал в руке стакан коньяка со льдом. Янтарная жидкость переливалась в сосуде, притягивая к себе взгляд бликами искусственного света и крепким запахом. В этом кабинете альфа чувствовал себя абсолютно спокойно и непринуждённо, тихо ведая Господину самые свежие новости и решая вместе с ним, что делать дальше. Его голос ни капли не дрожал, лицо было расслабленным, и вёл он себя совсем не осторожно. Он позволял себе колкие фразы, шутки и спор с Господином. Или эта непоколебимость была только маской? Пак всегда молчал об этом, но определённо он выиграл эту жизнь. Господин Ким не трогал его. Многие завидовали этой неприкосновенности, желая оказаться на его месте и быть таким же верным и близким, но никто не знал, что за ней стоит, какая цена такой чести.
За ней стояла родная Дьяволу кровь.
...чистых альф.
То, к чему так яростно стремился весь их род десятки, а то и сотни лет. Цель — спасение крови. Зачем? Разве это нужно человечеству?! Неужели об этом не думал никто, кроме них?! Ах... Какая досада. Лишь династия Ким была столь одержима подобным деянием.
Немало детей рождались больными или мёртвыми от такого больного желания. Братьям было разрешено насиловать сестёр, а по смерти отца и родную мать. Нередко те и сами соглашались. Безумие, текущее вместо крови и здравого рассудка.
Альфы правят миром.
Для них это было как заповедь, нарушение которой каралось смертью.
— Пусть. Она наивно полагает, что ещё может что-то сделать, — Ким сделал глоток. — Она всего лишь маленький щенок на коротком поводке. Дёрну разок, и голова будет отдельно.
— Не будь таким резким. Мы ещё не получили то, что хотели.
— Мда... Возможно, ты прав. Но всё же... Это игра. Будет весело.
— Не заигрывайся сильно.
— Переживаешь?
— За нашу репутацию — да. Ты знаешь, кто она, Бугатти многое умеет. Она умна, хитра и очень осторожна.
— Пусть будет. Бугатти... Чувство юмора у неё такое же жалкое, как и попытки сопротивляться.
Пак ухмыльнулся и отвёл взгляд на картину такого же больного наполнения. Нет, история, мифология, религия — это всё, безусловно, прекрасные и познавательные вещи, но только в том случае, если не толковать их на свой лад.
— Что он сказал о моём подарке?
— О, он как всегда недоволен. Вечно ему всё не нравится. Чем ему вообще можно угодить?! Как он только родился... Ни вкуса, ни инстинкта, ни нормального запаха. Ты чувствовал эту хвою?! Позорище!
— У него ещё есть шанс исправиться. Может быть, — Пак выгнул бровь. Ему всегда было интересно, что Ким в окончательном варианте сделает с Джином.
— Нет. Я дал ему шанс однажды, он отказался. Больше ему нет места возле меня.
— Так зачем сделал его заместителем? Месть?
— Она самая.
Дьявол ухмыльнулся. Он упивался страданиями и никогда не лишал себя шанса сделать кому-то больно.
— У тебя новая игрушка? — Чимин наполнил свой стакан.
— Да... Решил немного отвлечься. С ним весело, такой милый малыш.
— Ты сделал его Королевским Гонщиком. Не слишком щедрый подарок? — Пак был откровенно удивлён.
— Пусть порадуется. В гроб он это звание не заберёт.
~
Джин крепко обнял омегу за талию, положив голову на его плечо. Они стояли перед большим зеркалом в ванной совсем без одежды, и альфа довольно смотрел на хрупкое тело, покрытое уймой багрово-синих отметин.
— Подарок для королевы.
Он вытянул руку, на ладони которой лежала большая бархатная коробка.
— Ты меня разбалуешь, — Джун довольно улыбнулся и взял её.
— Но ведь получу кое-что взамен. Так что всё по-честному, — он нежно огладил рукой его бедро и поднял ногу, чтобы войти более плавно и глубоко.
— Я даже не успел почиститься... — омега прикрыл глаза, откинув голову назад, и тихо простонал, ведь альфа вошёл почти до конца, а принять не так уж и легко.
— Пусть... Я надеюсь каждый раз, что у нас получится, — он начал двигаться, заставляя иногда смотреть на своё отражение в зеркале, которое специально повесил сюда. Каждый раз он доказывал Джуну, что он для него самый красивый и самый желанный, самый... Его. Только его. Они не раз ссорились, ревновали, но никогда ни разу не изменяли друг другу. Джин не позволял другим омегам даже приближаться к себе. Джун очень ранимая натура, хоть и не любит показывать этого, но может огорчиться от любой мелочи, любого неправильного слова.
Когда истинный всё же покинул его тело, Джун открыл подарок. Серьги и массивный кулон с большими гранатами.
— Кажется, тебе этот камень по вкусу, — Джин очень самодовольно улыбнулся, надевая тёплый махровый халат.
— Красиво... Думаю, подойдёт к моему наряду, — Джун пошёл в гардеробную и достал свой красный костюм. Он ещё ни разу не надевал его и купил специально для сегодняшнего праздника.
Он одевался неспеша, акуратно укладывая волосы, сделал лёгкий макияж, подчёркивая и без того прекрасные линии лица, надел подарок и ярко улыбнулся, ведь даже воротник рубашки не прикрывал метку на его шее.
Альфа выглядел так же хорошо: в чёрном костюме и золотых часах на запястье, подаренных Джуном на годовщину.
— Сегодня все окончательно поймут, чего ты стоишь, — Джин поцеловал его пухлые губки. — Ты официально станешь королевой Сеула. Я ведь обещал...
— Обещал. Но не слишком ли это всё... Ты ведь стал заместителем, а не...
— Чонгук не явится даже на эту вечеринку. О чём ещё можно говорить?! Я буду заниматься всеми его делами, этот город будет под моим контролем. Под моим. Не Чонгука. Я работал ради этого дня как проклятый. Мы заслужили признание, любовь моя.
Джин крепко обнял его за талию, так, что на дорогой ткани остались лёгкие складки, и посадил в машину.
Закрытая вечеринка в ресторане одного из гранд-отелей в центре Сеула. Здесь собрались исключительно самые высокопоставленные люди, руководящие страной. Настоящая преисподняя власть.
Джина встретили низкими поклонами. Все прекрасно знали, какую роль он теперь играет. Первым их встретил Пак. Улыбчиво пожал руку и поздравил.
— Не терпится услышать твою речь, — Джин подмигнул ему.
— Надеюсь, ты не уснёшь, как в прошлом году.
В ответ только тихий смех семейства Ким. На прошлогодней вечеринке, когда Королевским Гонщиком Сеула стал Ми ХоРин, Джин и правда уснул на плече Джуна, пока Чимин говорил поздравительную речь. Оба всё ещё подкалывали его за это. Эх... Знали бы они тогда, сколько ночей он не спал из-за гона, не смеялись бы так.
— Постараюсь. Джун, который день не даёт мне уснуть, думаю, сейчас тоже не подведёт, — Джин улыбнулся и тут же получил пинок в плечо.
— Если я возьмусь за тебя своими методами, то нам придётся пропустить всю вечеринку и уйти в номер на пару этажей выше. Так что цыц.
Пак хитро улыбнулся, окидывая взглядом Джуна. Он много чего знал и скрывал не меньше.
— Что ж, раз вы тут, думаю, нам стоит начать.
Пак неспеша поднялся на сцену с бокалом шампанского в руке и подошёл к микрофону. Он постучал по нему пальцем, проверяя звук, и во всём зале наступила гробовая тишина. Главный вестник Дьявола сейчас скажет речь.
— Что ж, многоуважаемые собравшиеся. Рад, что вы выделили время, чтобы отпраздновать любимое всеми событие — выборы нового Королевского Гонщика Сеула, — тут же понеслись аплодисменты. — В этом году им стал Чон Чонгук! — Джин слушал с гордостью. Всё же, он его воспитал до этого уровня. — К сожалению, он не смог удостоить нас своим визитом, но здесь присутствует его заместитель и гонщик второго поколения — Ким Сокджин.
Джин знал, что когда Пак скажет всё нужное, слово придётся говорить ему. Джун проводил его до самой сцены с тёплой, нежной улыбкой, но дальше не поднялся. К этому званию шёл не он, а его истинный, так пусть всё достаётся ему. Джун уже имеет то, что ему нужно.
Джин говорил довольно мало, но слащавые речи заставляли всех верить в то, что он делает всё ради города и страны. Джун слышал всё как в тумане. Любимый тембр растекался по всему залу и окутывал невидимой пеленой, не давая разуму проясниться. Иногда он был уверен, что слова Джина даже ангела заставят поверить, что он демон. И иногда даже убеждался в этом. Это особый голос.
Как только Джин спустился, сразу прижал истинного к себе и нежно поцеловал в губы, положив свою ладонь на его щёку, чтобы все видели обручальное кольцо, чтобы все знали, как вести себя с этим омегой. С королевой Сеула.
Джун и Джин весь вечер не могли даже зевнуть. Каждый хотел поговорить с ними, каждый хотел расположиться ближе и получить чуть больше полезных связей. Но всё же из этой надоедливой вереницы их вырвал Рин, и они отошли подальше.
— Думаю, это наша последняя встреча, — тихо сказал Рин, держа за талию своего омегу.
— Может, задержитесь хоть немного? — Джун вопросительно посмотрел, ведь они хорошо дружили между собой.
— Это не может ждать.
Тот положил ладонь на живот омеги, и всё встало на свои места. Рин бежал ради будущего своего омеги и ещё нерождённого ребёнка. Попав в эту сеть, выбраться уже невозможно. Тех, кто захочет покинуть службу Господина Кима, рано или поздно клали в гроб и засыпали землёй. Такое случалось в размере единичных случаев, и всё только по одной причине — животная верность. Ему подчинялись, его боготворили и за него отдавали жизнь. Никто не смел предавать Господина, ведь он — основа того хаоса, в котором они жили.
Рин стал Королевским Гонщиком по глупому желанию и за этот год много чего понял и главное из них — разбираться в людях. Он наклонился к Джину почти впритык.
— Берегись Пака. У него очень много лиц.
Рин пожал ему руку и покинул ресторан. Вслед за ними на аллею выбежал и Джун. Он сел на лавочку в самом тёмном углу и начал заливаться слезами. Джин тут же прижал его к себе. Такое далеко не впервые. Джуну противопоказано видеть беременных. Он держится до последнего, а потом может часами рыдать и проклинать себя. Он не смог справиться с потерей ребёнка.
— Джун...
— Не смей успокаивать меня!.. — он отвернулся и продолжил лить слёзы.
— Тебе нельзя нервничать. К тому же, течка только прошла. Вдруг...
— Нет. Ничего у нас не вышло. Это «вдруг» уже не наступит. Смирись...
— Не смирюсь. У нас будет малыш. Мы ждали его так долго... Он появится.
Омега без сил упал ему на плечо. Около часа просидев на улице среди красивых цветов, пара все же вернулась в ресторан. Скучные разговоры вновь пошли своим руслом, но Джун уже даже не пытался принять в них участие.
— А куда это подевался Рин? У меня к нему важное дело, — Чимин снова подошёл к Джину.
— Он уже уехал. У его омеги течка, так что не думаю, что стоит тревожить его ближайшую неделю, — Джин врал настолько правдоподобно, что даже Джун удивлялся.
— О... Понятно. Ну ладно тогда.
— Да. Мы тоже поедем, наверное. Джун уже устал.
— Как пожелаешь.
Они пожали руки на прощание, и Кимы поспешно вышли из ресторана.
— Давай поедем на наш берег, — неожиданно сказал Джун, пристегнув ремень. — Мы давно там не были.
— Как скажешь.
Через полчаса машина остановилась на пологом берегу реки Хан.
Луны на небе не было, поэтому Джин оставил фары авто включенными. Постелив свой пиджак, он сел на землю и усадил встревоженного омегу рядом.
— Куда поедет Рин? — Джун смотрел на воду.
— Он не сказал даже мне. Пусть, так им безопаснее. Он поехал создавать новую жизнь и пусть его не держат корни прошлого.
— Надеюсь, он будет счастлив.
По его щекам все так же бежали тихие слёзы.
— Джун... Не плачь. Прошу... Потерпи неделю. Слышишь? Всего неделю. Если не получилось, я буду плакать вместе с тобой до следующей течки. Мой любимый, пожалуйста... Всего-то неделя...
— Всего-то 3 года...
Джин готов был вырезать собственное сердце, чтобы не чувствовать этой боли. Умереть куда легче, но Джин продолжал нести своё наказание. По его вине Джун терпел всё это, по его вине у них нет детей. Хотя их сыну могло быть уже 3... Он бы уже улыбался такими же милыми ямочками, как у его папы. Дурак... Он мог сейчас видеть улыбку своего истинного, а не слёзы. Джин сжимал кулаки смотрел в сторону. Он может так же сидеть и плакать, но он должен держаться.
— У нас получится. Обещаю, — он поцеловал омегу в макушку и погладил по волосам, пока тот не уснул на его коленях.
Джин поднял омегу на руки и бережно усадил в машину. Быстро приехав домой, переложил его на кровать и укрыл одеялом. Посидев возле него ещё несколько минут, альфа направился в ванную. Ему срочно нужно расслабиться в горячей воде.
Пока воды становилось больше, Джин снова погрузился в раздумия, слегка нахмурив лицо. Джун всегда смеялся с этого, но, как говорил старший, так легче думалось. Кто такая эта Бугатти? Чего она хочет? И главное, кто за ней стоит? Поднять такое самостоятельно невозможно, нужен сильный союзник с деньгами и властью.
Следующая неделя прошла как в тумане. Джин, занимаясь делами Королевского Гонщика, уставал настолько, что забывал не то что есть и спать, но даже дышать. Отвлекал только Джун, который и еду приносил, и в кровать укладывал, и в душ пихал, только бы альфа совсем не загнулся. Джин работал изо всех сил, в то время как Гук даже не появлялся на людях. Он, как принцесса из сказки, сидел в замке у дракона, вот только спасаться он не особо хотел. А Джин и не пытался, ведь знал, что напрасно. Дьявол не выпустит из когтей свою добычу.
Джин даже не предусмотрел подобного исхода. Да, он часто шутил, что если Гонщиком станет омега, то только через постель, но это были лишь шутки! Он не думал, что Чонгук и правда окажется в ловушке Кима. Ему было жаль. Безумно жаль своего лучшего друга, которого он, можно сказать, воспитал, но делать было уже нечего. Только надеяться, что исход не будет летальным. Очень сильно надеяться.
Джина уважали все. Перед ним склоняли головы в самых низких поклонах, его приказы не могли быть невыполненными, а слова — проигнорированными. Джин стал главой Сеула, его хранителем. С ним соглашались абсолютно все, начиная от строения новых зданий и заканчивая развитием экономики города. Но кое-что изменилось. В город не попасть без пропуска, на всех въездах и выездах пункты проверки, по улицам расхаживала гвардия в чёрном, где на шевронах только «V» — герб Господина Кима и его семьи. Уровень криминала в городе резко упал, хотя и так был небольшим, но жители безопаснее себя не чувствовали. Страх заползал в душу каждого, оседая на самом дне холодным болотом, пуская свои корни. Они на пороге кровавой войны. Все это понимали. Но все это отрицали.
/Приедь домой... Пожалуйста.../
Джун никогда не писал смс. Омега не упускал ни единого шанса позвонить по видео или же просто услышать любимый голос. Руки Джина затряслись, покрывшись холодным потом.
Совещание закончилось в ту же секунду. Альфа ни на миг больше не задерживался в кабинете и сразу помчался домой. С Джуном что-то случилось. Но что? Все возможные дорожные правила нарушены, педаль газа выжата до упора, и Джин не мог думать о чём-то еще, кроме истинного. На всякий случай пистолет сзади за поясом. Мало ли что. В груди уже отдышка. Лифт на ремонте среди белого дня, и 29 этажей Джин буквально проскакивает, резко распахивая дверь квартиры. Всё на своих местах, из кухни доносится аромат чёрного чая с молоком, других посторонних запахов нет. Джуна тоже нет. Альфа в бешенстве оббежал все комнаты, наконец, найдя омегу в ванной.
Тот явно плакал не один час и сейчас отходил от панической атаки. Джин с испугом подхватил его на руки и понёс в спальню.
— Джун... Что случилось? Прошу тебя, скажи хоть слово! — он сам дрожал от испуга, ведь, кроме его омеги, у него больше никого нет. Он — его самое большое сокровище, ценнее собственной жизни.
Джун кивнул головой. Он не в силах издать даже звук. Лицо мокрое от слёз, губки подрагивали, а взгляд был настолько испуганным, что сердце замирало при встрече с ним. Он протянул руку, сжатую в кулак, и из неё выпал тест на беременность.
Тест на беременность с двумя полосками.
Джин несколько секунд смотрел на него, а затем поднял взгляд на омегу. По щекам начали падать слёзы, а улыбка появилась незамедлительно.
— Спасибо... — тихо прошептал альфа внезапно исчезнувшим голосом, падая перед ним на колени. Он не мог сдержать эмоций, прижался лицом к животу, и футболка тут же намокла от потока слёз. Альфа прижал его к себе, не собираясь отпускать ни на секунду. Они будут вместе всегда. — У нас будет малыш... Наш... Сын. У нас будет сын... — Джин повторял раз за разом, пытаясь поверить в новую реальность, и не мог отойти от шока.
Он задрал футболку вверх, проведя кончиками пальцев по животу, отчего кожа омеги слегка покрылась мурашками, и улыбнулся. Губами слегка провёл от солнечного сплетения до пупка, вокруг него и ещё ниже, неразборчиво что-то шепча своему малышу. Его руки змеёй обвили талию, дыхание ещё не восстановилось, сердце вот-вот выпрыгнет из груди, но, если и выпрыгнет, Джин не умрет. Теперь он будет жить вечно. Его душа внутри омеги.
Альфа поднял глаза вверх и встретился с взглядом Джуна. У того грудная клетка вздымалась всё выше, хватая побольше кислорода. Он вплёл свои пальцы в смоляные пряди альфы и улыбнулся. Он не просто натянуто изобразил эмоцию, а действительно улыбнулся. Впервые искренне и так боязно, что захотелось прижать к себе и никогда не отпускать. Джин так и делает. Укрыл его одеялом и вытер последние слёзы. С его плеч упал огромный груз, он принял свой последний шанс на исправление и безумно радовался, что его истинный улыбался. В душе наступило облегчение.
— Теперь мы — семья. Как я и обещал, — тихо прошептал альфа, целуя в висок.
~
— Что ты теперь будешь делать, Мин Юнги? Всё перекрыто, в город не попасть!
Бугатти рвала и метала, крича на всех, кто попадался ей на пути. В гневе альфа была особенно опасной, и от внезапности Мин даже уронил из рук свой телефон.
— Я найду выход, — он спокойно выдохнул.
— Какой?! — она говорила громко, но не импульсивно, а размеренно, крепко сжимая кулаки.
— Какой-нибудь, — пожал плечами парень, отложив телефон. — Они не оставят нас за границей города. Нас впустят как минимум для боя, хотя, может, и для чего-то другого.
— Например..? — альфа вопросительно выгнула бровь.
— Переговоры.
— Их не будет! — она тут же начала возражать. — Я не собираюсь даже думать о таком. Нам с Кимом не о чем говорить.
Парень нежно притянул её к себе за талию и поцеловал в надежде успокоить.
— Мин Юнги, ты издеваешься надо мной...
— Совсем немножко, — тот положил перед ней пару листов. — Это пути для въезда в город. Сверху указаны часы, в которые ими легче всего проникнуть в самый центр.
Альфа облегчённо вздохнула. Она внимательно осмотрела все схемы и обняла парня, прижимаясь к его спине.
— Люблю тебя, — по спине пробежал тихий шёпот.
— И я тебя, — так же тихо ответил Юнги, переплетая пальцы и сжимая зубы. Каждый миг разрывал его сердце, сжигая в вечном огне ада.
На вечер все 5 машин были в полной комплектации. В каждой по двое человек. Первым ехал Юнги вместе с Бугатти. Прорваться в город получилось без особого труда по тоннелям, и вышли на поверхность они всего за пару километров от их цели. Ночь сегодня была тёмной. Небо затянулось тучами, сея лёгкий дождь, ни зари, ни луны не видать никому. Сегодня планировалось событие поярче, такое, что весь город осветит.
Погоня увязалась почти сразу, но убрали её так же быстро. Хватило пары шиповых дорожек. Юнги ехал уверенно, крепко сжимая кожаный руль и прибавляя скорость. Он плавно входил в дрифт на поворотах и вместе с остальными остановился у огромного склада, часть которого находилась под землёй. У них не больше тридцати секунд. Но едва раздался скрип тормозов, как по машинам был открыт огонь. Около десятка дельт в чёрной форме не жалели на них патронов, но Юнги и все остальные не были в неожиданности. Через пару десятков секунд вся охрана была залита собственной кровью, чей ужасный запах разносился с ветром и, казалось, впитывался даже в кожу. Но некогда тормозить и думать. Целые ящики со взрывчаткой были разнесены по периметру всего склада. Слух блокировали ужасные звуки сирен сигнализации, а вдали мигал свет фар врагов, которых становилось всё меньше.
Уйти Бугатти всё же успела. А как только десяток вражеских машин приблизился к складу, нажала на одну единственную кнопку.
Земля задрожала в ужасе, пустив трусливые волны по всему городу и заставив людей открыть глаза и вырваться из глухого сна. Огонь охватил не только весь склад, но и несколько приближённых зданий, не стоящих особого внимания. Адское пламя вмиг пожрало всё, чего только смогло коснуться. Сирены гудели почти по всему городу, и к месту съехались десятки пожарных машин в попытках унять пожар, который огненным столбом в один миг превратил ночь в день, и весь город припал к своим окнам, в ужасе смотря на это.
Что дальше?
Какая цена?
Куда бежать? И стоит ли...
Сомнения, сотни мыслей и чувств разрывали душу каждого жителя. Омеги прижимали к себе детей, забегая в подвалы или прячась в ванной, альфы доставали из сейфов оружие в попытках защитить тех, кого любят, ради кого живут. Каждый готовился к худшему. Вместе с горьким дымом по городу разносилась новая волна страха, окончательно утверждая то, что война началась.
~
Ночник приятно разливал по комнате приглушённый медовый свет сквозь толстое рельефное стекло. В воздухе уже витали нотки апельсина, и Джин с улыбкой наслаждался этим новым запахом.
— Омега? Как думаешь? — шёпотом спросил Джун, пока альфа гладил его живот.
— Скорее всего. У альф такой запах бывает слишком редко, — его губы нежно коснулись шеи истинного. — Как же я рад... Как же я счастлив...
Джун поднял на него взгляд, и их губы мягко и медленно соприкоснулись. Руки омеги оплели шею возлюбленного, и он всем телом прижался ближе. Джун был тем омегой, что до самого последнего момента не покажет своих чувств: свою боль, разочарование, отчаяние... Тот, кто словом заткнёт альфу с автоматом в руках и пройдётся по грязи, не сняв короны. Но сейчас он отключил этот рефлекс защиты и позволил себе побыть слабым полом — маленьким, хрупким и до безумия нуждающимся в защите.
— Хан... Давай назовём его Хан... — всё так же шёпотом сказал Джун.
— Ему идеально подходит, — тот улыбнулся в ответ и нежно поцеловал ещё плоский живот. — Ты — наш подарок небес. Я жду тебя, малыш, очень жду. Так что расти быстрее.
— Конечно! — омега вплёл пальцы в волосы. — Ему всего неделя, а он уже начинает требовать! — ответил он с насмешкой.
— И что же ты требуешь, малыш? Что мне скормить твоему папе? — Джин всё так же разговаривал с животом.
— Клубники.
— С селёдкой..? — весело спросил Джин, смотря на истинного, и тут же получил подзатыльник.
— Ещё один придурковатый стереотип, и я достану свою биту! Не зли меня, мне нельзя нервничать.
Оба улыбнулись и снова коснулись друг друга устами. Джин подошёл к подоконнику, чтобы позвонить и заказать доставку, как его ослепила мгновенная вспышка, и даже бронированные окна потрясло неплохо. Джин находился в прострации, не понимая, что произошло. Ему наперебой начали звонить все подряд, пытаясь рассказать, что произошло.
— Что это? — испуганно прижимался Джун к крепкой груди, смотря на огонь на окраине города.
— Что это, мать вашу?! — со всей силой прокричал альфа в телефон.
— Господин... 23 склад взорван. Есть потери, — на том конце провода прозвучал чей-то до жути испуганный голос.
Джин швырнул телефон в стену, и тот рассыпался по комнате на кусочки. Его кулаки крепко сжаты, дыхание сбито, всплески запаха выдавали его волнение и злость. Джун нежно обнял его со спины. Тому и самому страшно, но если они всё ещё в квартире и не бегут в бункер под домом, значит, всё не настолько плохо. Альфа медленно взял себя в руки. Он поцеловал истинного в лоб, проведя рукой по талии.
— Никому не открывай. Я усилю охрану, а ты никуда не ходи.
Он опекал его, как маленького, заботился, как о маленьком ребёнке. Тот этого не требовал, всегда всё брал и делал сам, что ему нужно, но Джину самому была необходима эта забота. Так ему становилось легче.
Скрип тормозов раздался неподалеку от места, где пожарные унимали огонь догорающего склада. Все тут же склонили в голову перед Сокджином в низком поклоне.
— Почему это было допущено? Как? — альфа буквально испепелял взглядом всех, кто прибыл на место.
— Господин... — перед ним мялся его помощник. — Они прошли по тоннелям, и мы...
Выстрел. Тело дельты упало на землю. Джин переступил его, крепко сжимая чёрный пистолет в руке, осматривая всех своим дьявольским взглядом, и многие из тех, кто видели его вживую, были уверены, что он — Господин Ким, Дьявол, основа того хаотичного мира, в котором живут. Блики от пожара отражались в его глазах, выдавая за адское пламя и наводя ужас на всех, кто встречался с этим взглядом.
— Кто ещё хочет оправдаться? — его голос вмиг стал размеренным,тихим, хриплым. — Кто следующий?! - никто не посмел поднять голову, никому не хотелось умирать. — В городе не должно остаться места, дороги, здания, где можно ускользнуть незамеченным! Так сложно понять?!
Джин ещё раз окинул всё взглядом и уехал в «обитель» — место, где находился его кабинет рядом с остальными высокопоставленными людьми. Он очень зол. Кровь в венах буквально кипела, отчего усталость исчезла мгновенно. Он зашёл в кабинет, и юная секретарша омега положила ему на стол отчёт по финансовым и живым утратам. В данной ситуации Джина радовало только одно: за пару дней до этого всё, что было на этом складе, распределили по другим, часть выдали на пользование, и осталась там самая незначительная мелочь. Хоть что-то хорошо.
Джин снова подошёл к окну и посмотрел на город, потонувший в адском огне, и почувствовал страх. Но он ему не нравился.