Холодное прикосновение Власти
Танец закончился, оставив Мию с учащённым дыханием и ощущением, что она только что прошла через поле боя. Данте отпустил её, но его взгляд, полный насмешливого торжества, не отпускал. Она быстро отошла, стараясь восстановить своё самообладание, и огляделась в поисках спасительной тени отца.
—Кажется, моя жена не очень любит танцевать, – произнёс Данте, его голос, обращённый к ней, был чуть громче, чем нужно, чтобы его услышали некоторые из гостей, с любопытством наблюдавшие за ними.
—Надеюсь, это временное явление. Ведь скоро нам предстоит провести вместе гораздо больше времени.
Мия почувствовала, как краска заливает её щёки. Его слова были сказаны с такой небрежной уверенностью, словно он уже давно распоряжался её жизнью. Она сжала кулаки, пытаясь сдержать гнев, но в глубине души её охватило беспокойство. Это начало. Он уже начал играть в свою игру.
—Я предпочитаю наблюдать, а не участвовать, – холодно ответила она, стараясь, чтобы её голос звучал ровно. А в остальном... я уверена, что мы найдем способ сосуществовать.
Данте усмехнулся, и в его глазах мелькнул огонёк. Он явно наслаждался её ответом.
—Сосуществовать? Какое скучное слово для брака, разве вы не находите, Мия?– он сделал шаг ближе, сокращая дистанцию между ними.
—Я предпочитаю другое слово. Например, «владеть». Или, быть может, «наслаждаться».
Мия отшатнулась. Его слова были откровенно хищными, но в них была какая-то дикая притягательность, от которой она одновременно отшатнулась и почувствовала странное волнение.
—Я не вещь, – процедила она сквозь зубы.
—О, я знаю, – его взгляд скользнул по её фигуре, задержавшись на её лице.
—Вы – не вещь. Вы – настоящая драгоценность. И я тот, кто умеет ценить истинные сокровища.
Он наклонился к ней, и Мия инстинктивно зажмурилась, ожидая нового прикосновения, нового унижения. Но вместо этого она почувствовала лишь лёгкое дуновение его дыхания у своего уха.
—Но учти, Мия, – прошептал он, его голос стал ещё ниже и опаснее. Драгоценности иногда нуждаются в том, чтобы их отполировали. И я умею быть очень... настойчивым, когда дело касается моей собственности.
Он выпрямился, оставив её наедине с его словами и своим собственным сбитым с толку сердцем. Его насмешки, его откровенные заявления о владении – всё это должно было вызывать у неё страх и отвращение. И оно вызывало. Но где-то глубоко внутри, в самой глубине её души, пробуждалось иное чувство. Что-то неуловимое, словно искра, которая грозила разжечь пламя. Она не знала, что это, но это было тревожно.
Её взгляд снова встретился с его, и на этот раз Данте не отвернулся. Он смотрел на неё с открытым вызовом, с едва уловимой улыбкой. Мия почувствовала, как её гордость борется с растущей в ней странной реакцией на его дерзкую уверенность.
—Ваша «собственность» имеет свой характер,– ответила она, стараясь, чтобы её голос звучал твёрдо.
—Иногда он может оказаться вам не по нраву.
Данте рассмеялся, низким, глубоким смехом, который, к удивлению Мии, звучал не злобно, а скорее... одобрительно.
—Это я и надеюсь, моя дорогая Мия, – сказал он, протягивая руку и мягко, почти нежно, касаясь её щеки кончиками пальцев.
—Мне нравятся женщины с характером. И я с нетерпением жду, когда смогу узнать тебя лучше.
Его прикосновение, хоть и всё ещё холодное, но теперь имело другой оттенок. Мия почувствовала, как по её телу пробежал новый разряд, на этот раз не только отвращения, но и чего-то более сложного. Что-то, что заставило её сердце биться чаще. Она всё ещё не понимала, что происходит, но одно было ясно: её игра только началась, и она была совсем не готова к правилам, которые устанавливал Данте Луккезе .